Алексей Толстой

! – Карабас Барабас вскочил со стула, взмахнул руками, борода его разлетелась. – Так, значит, это в каморке старого Карло

Живут, не разбужены, кряхтят да почесываются. Страсти дремлют, желания без фантазии… А ведь каждый создан по образу и подобию какого-нибудь Аристотеля или Пушкина. Те же у вас два глаза, чтобы видеть чудеса земли, к которым нельзя привыкнуть… Та же у каждого на плечах голова – самое удивительное из всех чудес… (Кузьма Кузьмич даже тряхнул высокой шапкой.) Если ее сопоставить со вселенной, то головы и нет совсем. А с другой стороны, вся вселенная в этой голове, – она, голова, в такие тайны проникает, куда библейский бог и носу не совал… Так что же из окошек-то на ворон смотреть?

Он посмотрел в корзине со стружками

«Что есть жена? Сеть прельщения человекам. Светла лицом, и высокими очами мигающа, ногами играюща, много тем уязвляюща, и огонь лютый в членах возгорающа… Что есть жена? Покоище змеиное, болезнь, бесовская сковорода, бесцельная злоба, соблазн адский, увет дьявола…»

По чистому снегу бежит мышка, за мышкой дорожка, где в снегу лапки ступали. Мышка ничего не думает, потому что в голове у неё мозгу – меньше горошины. Увидела мышка на снегу сосновую шишку, ухватила зубом, скребёт и всё чёрным глазом поглядывает – нет ли хоря. А злой хорь по мышиным следам ползёт, красным хвостом снег метёт.

ни в сказке сказать, ни пером написать;

– Темно в бане-то будет! А Месяц ему: его под крыло.