Buchdauer 8 Std. 29 Min.
2020 Jahr
Воспоминания о блокаде
Über das Buch
Хроники блокадного Ленинграда от смотрителя Эрмитажа, работника культуры о неотвратимости гибели целых пластов работников культуры в условиях бедствия 1941–1942 гг.
Владислав Михайлович Глинка (1903-1983) – писатель и историк, много лет проработавший в Государственном Эрмитаже. Он пережил блокаду Ленинграда, работая в это тяжелое время хранителем в Эрмитаже, фельдшером в госпитале и одновременно отвечая за сохранение коллекций ИРЛИ АН СССР («Пушкинский дом»).
Рукопись «Воспоминаний о блокаде» была обнаружена наследниками В. М. Глинки после смерти автора при разборе архива. Повествование о первой блокадной зиме в Ленинграде – это, несомненно, главное из мемуаристики автора, где основными действующими лицами повествования выступают два слоя людей, оказавшихся в блокаде. Один из этих слоев – гибнущий. Другой, напротив, необыкновенно живучий. В этом особенность блокадных мемуаров В.М. Глинки – сцены, характеризующие неотвратимость гибели целых пластов работников культуры в условиях бедствия 1941–42 гг.
© ООО «Издательство АСТ», 2023
Сотрудник музея-квартиры Пушкина уже через много лет после смерти дяди сказал мне, что когда женщины в музее видели в окна, выходящие во двор, что по двору идет со своей тросточкой Владислав Михайлович, они все, как по команде, бежали, розовея и прихорашиваясь, мыть руки – известно было, что дядя всем дамам, независимо от их служебного положения, говорит при встрече что-нибудь приятное и целует ручки.
И вот, не помню в этом разговоре или в другой раз, когда разговор зашел об этом ее соседе ,Наталья Васильевна сказала мне, что в самые страшные блокадные месяцы Попков, возвращаясь из Смольного привозил своему коту двести граммов свежего мяса.
Так, однажды (рассказ Марии Николаевны) она должна была сопровождать в театр какого-то именитого иностранца, места были в первом ряду партера, а у ног ее с игрушкой возился в проходе четырехлетний Митя. Начали поднимать занавес.
— Митя, садись!
Но Митя, продолжая разговаривать с игрушкой, ползал по полу.
— Митя, прекрати шуметь!
Ноль внимания.
— Митька, сядь! И засунь свою игрушку в ж… !
Митя поднял глаза на мать.
— Да, уж, маменька, — сказал он. — Вы — не Песталоцци.
Итак, 8 сентября кольцо немецких войск замкнулось. Началась 900-дневная блокада, о которой говорил весь мир и о которой легенды говорят: "никто не забыт, ничто не забыто", хотя всем известно, что забыто очень многое, и забыто намеренно. А об именах и говорить нечего - они заняли бы сотни томов. Слишком много было подлости и глупости, о которых запрещено было вспоминать - авось забудется со смертью уцелевших свидетелей. Но на месте этого остается бесконечная ложь и потребность болтовни вроде пустого названия "подвиг века"...
Как объяснит Владислав Михайлович, существует целый ритуал, который нужно непременно соблюсти. Вначале полагается выпить на брудершафт, затем обругать друг друга и только потом, помирившись, перейти на "ты".
