Buch lesen: «Наше завтра не наступит никогда»

© Яна Грей, 2018

ISBN 978-5-4496-0170-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Закрываю книгу очередного романа. Почему в книгах все так просто? Герою можно придумать образ, жизнь намного лучше, чем у тебя самого, мужа мечты, детей послушных, друзей, которые тебя не предадут. Но в жизни все совсем по-другому: твоя внешность самая обычная, жизнь хуже, чем можно представить, мужчину себе очень сложно найти, тем более мужа, дети вырастают мажорами, считающими, что родители обязаны выполнять все его прихоти, а друзей так сложно найти, что ты ошибаешься слишком часто. Ты доверяешь человеку, рассказываешь все секреты, а потом этот же человек тебя предает, наплевав на все твои чувства.

На улице моросящий дождик. Дождь – это природное явление, при котором одинокому человеку хорошо. Когда идет дождь, твою голову посещают разные мысли, идеи, которые ты хочешь в будущем воплотить в жизнь. Я люблю дождь, но только тогда, когда он идёт в меру, а не каждый день словно из ведра.

Надеваю кожаную куртку, беру рюкзак и выхожу из дома. Москва встречает меня своей привычной погодой: дождик, как я говорила выше, прохладный воздух и ветер, готовый сорвать с чей-нибудь головы шляпу. Типичная погода октября.

В этом учебном году я первый раз иду в школу и понимаю, что пропустила уже половину программы, так как в одиннадцатом классе мы сдаем ЕГЭ.

Меня не было в школе весь сентябрь, так как я была в больнице с нервным срывом. Мой брат два года назад умер от передозировки наркотиков. Для нас это была большая потеря, ведь ему было всего лишь пятнадцать лет. А три месяца назад погибли мои родители в автокатастрофе. Их машина съехала с обочины и упала в реку.

У меня не осталось никого. Я осталась совершенно одна, не считая подруг. Мне исполнилось восемнадцать лет, и теперь все наследство, оставленное родителями, принадлежит мне.

Мой отец был владельцем компании в Москве и в Нью-Йорке. Моя семья была довольно-таки известной. Сейчас наша семейная фотография красуется в каких-то газетах, журналах, ведь случилось самое страшное – погибла семья Громовых. Так и вижу заголовки газет: «Погибла семья Громовых! Что же будет с единственным оставшимся членом семьи? Как чувствует себя Тина Громова? Когда выйдет из больницы?»

Надеюсь, что никто не знает, что я вышла из больницы, иначе от репортёров не будет никакой жизни. Они окружат мой дом и будут тут ночевать, пока я не отвечу на их вопросы. Репортёры действительно надоедливые люди, но в какой-то мере я их понимаю, ведь это их работа, они этим зарабатывают на жизнь.

Подхожу к школе и делаю три глубоких вдоха, которые так нужны моему организму. Захожу в холл и вижу, как начальная школа переодевается в раздевалках, а средняя школа сидит в телефонах, сидя на лавочках. Старшей школы на первом этаже никогда нет, они сидят всегда возле кабинетов, тоже в телефонах.

– Тина? – послышался голос позади меня. Я обернулась и увидела свою подругу – Алису.

– Алиса! – я обняла так крепко, как только могла.

Я так скучала по ней. Мы не виделись с ней все лето, так как она уезжала в деревню к бабушке. А потом мои родители погибли и уже было не до встреч.

– Я так рада, что ты пришла, – сказала она, когда мы шли к кабинету алгебры.

– Я тоже рада вернуться в школу и увидеть одноклассников и учителей. И тебя, конечно же.

– За месяц ничего нового не приключилось. Все как обычно.

– Как там Лариса Петровна? – спрашиваю я, заинтересованная этим вопросом.

– С ней все в порядке, она все такая же красивая, не изменилась вообще.

Лариса Петровна – единственный учитель, который мне нравится. Нет, есть и другие, но она на первом месте. Кто-то утверждает, что любить учителя невозможно. Но это не так! Ларису Петровну я люблю, как родную. В каждой ее эмоции я умиляюсь. Она милая, добрая, красивая и смешная, честное слово. Она умеет шутить, хотя больше я улыбаюсь не из-за ее шуток, а из-за ее смеха. Боже, а ее улыбка – это просто нечто. Алисе тоже нравится Лариса Петровна.

– Как там Виктория Кирилловна?

– Тоже все нормально. Вышла летом замуж за своего парня. Помнишь его?

– Конечно. Его никогда не забудешь, – мы смеемся и садимся на лавочку.

Виктория Кирилловна – наш классный руководитель. Она молодая, милая, иногда меня раздражающая девушка. Мы у нее первый класс, поэтому иногда она с нами не справляется. Слишком рано она нас взяла. Одноклассники совершенно не считают ее классным руководителем. Они считают Викторию Кирилловну подругой. Ну не умеет она управлять классом, зачем брать?

– Здравствуйте, – говорю я, проходящей мимо Ларисе Петровне.

– Здравствуй, – она улыбается мне и открывает свой кабинет.

И действительно, Лариса Петровна совсем не изменилась. Все такие же до плеч каштановые волосы, милые черты лица, карие глаза. Не понимаю, как можно в свои сорок пять лет так выглядеть? Я понимаю, как какие-нибудь известные личности ходят к косметологу, потому что им деньги девать некуда, но она…

Потихоньку приходят мои одноклассники. Помахав мне рукой, они садятся на лавочки и включают телефон, а девочки идут гулять.

Наша школа квадратная, что позволяет нам гулять кругами по этажу. Мы с Алисой начали так делать в классе шестом или в пятом, точно не помню.

*** *** ***

Прозвенел звонок с урока. Оказывается, к нам пришел новый ученик.

Его зовут Лео Андреев. Видимо, кто-то из его семьи американец. Скорее всего мама, раз дала такое имя своему ребенку. Ему восемнадцать лет, и это все, что я о нем знаю.

Рост у него примерно метр восемьдесят пять, черные волосы, грубые черты лица, а глаза небесно-голубые. Одет был во все черное: черная рубашка, черные джинсы, черные ботинки, а на руке носил огромное кольцо с изображением волка (Лео сидел на соседней парте, и я могла его хорошенько рассмотреть).

Сейчас у нас литература. Отличное сочетание: алгебра, а потом литература. Если честно, то мне нравятся литература и русский. Это мои самые любимые предметы. На втором месте у меня стоит английский, а за ним химия.

– Пойдем попьем? – спрашивает меня Алиса.

– Да, конечно, – я кладу рюкзак рядом с кабинетом, прислонив его к стене.

На первом этаже стоит кулер, которым сейчас пользуются все. Тут никогда не было такой очереди, видимо, у них сушняк образовался.

Рядом появляется Настя – моя вторая подруга. С ней я начала дружить уже с пятого класса, но не так близко. Наше частое общение началось в классе седьмом или шестом.

– Привет. Как ты? – спрашивает она, засовывая телефон в карман, который до этого держала в руке.

– Привет. Со мной все хорошо, – отвечаю ей.

– Пойдёмте на урок? – прерывает наш разговор Алиса. Мы соглашаемся, и я выкидываю стаканчик в мусорный контейнер.

*** *** ***

Литература прошла отлично. Лариса Петровна рассказывала про Бунина, а потом дала небольшую самостоятельную про только что прослушанному тексту. Она частенько это делала в предыдущих классах.

День в школе тянулся мучительно долго, но всё-таки закончился. Последним уроком был русский. Я не хотела, чтобы он заканчивался, но все самое хорошее рано или поздно заканчивается.

Распрощавшись с подругами, шагаю домой, засунув в уши наушники. В последнее время музыка меня спасает. Музыка – мое лекарство от одиночества.

Когда я была маленькой, мама часто включала музыку на весь дом и танцевала со мной. Приходил маленький Ромка – мой брат – и начинал беситься. Я любила эту обстановку. Не хватало отца, он был то на работе, то в командировке, то на встречах. Я понимала, что отец зарабатывал деньги нам на жизнь и никогда не ревела, что папы дома нет.

Рома рос подвижным мальчиком. Ему было пятнадцать, когда его не стало. Я не знаю, что его сподвигло на наркотики, скорее всего дурная компания, но мама, когда узнала о том, что он употребляет, была чертовски зла. Особенно, когда знала, что ему будет, если об этом узнает полиция.

Я никогда не видела в его окружении плохих ребят. Все были умными мальчиками, которые любили сидеть дома и зубрить уроки. Для меня все еще остается загадкой смерть Ромы.

Спустя год погибли родители в автокатастрофе. Я до сих пор не понимаю, почему их машина съехала с обочины. Неужели, отец сел пьяным за руль? Никогда не замечала, чтобы мой папа пил.

У меня никого не осталось. Лишь наследство, оставленное родителями. Но эти деньги и недвижимость мне к чёрту не сдалась, если бы моя семья вернулась. Вместе с бабушкой, которую я безумно любила. Ее не стало, когда мне было пять лет. Я уже тогда все понимала, и ее смерть далась мне нелегко, нам всем.

Открываю дверь и прохожу внутрь. Когда я приходила со школы, меня встречала мама, а с кухни пахло чем-то вкусным. Пока я обедала, мама ездила забирать Рому из детского сада.

Я уже оставалась одна дома, так как прекрасно понимала, что плиту включать нельзя, пальцы в розетки не совать, из дома не выходить и ничего не крушить. Как же я хочу вернуть те времена, когда моя жизнь была наполнена красками, а не обычным серым пятном, как тучи на небе.

Весь день держалась дождливая погода, и я думала, что попаду под дождь, раз я такая неудачница, но мне сегодня повезло, и я благополучно добралась до дома.

Делаю себе ужин и сажусь перед телевизором. Выбираю какую-то мелодраму и погружаюсь в нее.

Ближе к ночи я только села за уроки. Моя голова уже устала и требовала сна, но я продолжала держать голову над тетрадью и думать, как решить задачу. Наконец-то я ее решила!

Сходив в ванную комнату, переодеваюсь в пижаму и ложусь в кровать. Надеюсь, что эта ночка пройдет без какого-либо кошмара, я их так не люблю.

Глава 2

Перевожу взгляд от густого леса к мосту, под которым протекает широкая река. Снова это место, снова эти эмоции, снова это видеть.

Через несколько секунд из-за угла появляется машина моего папы. За рулём сидит отец, а рядом мама. Они смеются.

Что-то происходит, и отец теряет управление. Машина начинает юлить из стороны в сторону и падает в реку.

Я дергаюсь с места, но не могу пошевелиться. В горле застрял душераздирающий крик, готовый вырваться наружу.

Просыпаюсь в холодном поту. Этот кошмар снится мне каждую ночь. Такое чувство, что он думает, что я могу что-то изменить. Я уже ничего не сделаю.

Пока они ехали домой, я была на том мосту. Я вышла погулять, а мост – это единственное место, куда я прихожу, когда хочу побыть одна, когда хочу отдалиться от всего мира.

Теперь к этому месту я никогда больше не подойду, никогда не буду смотреть на него.

«Никогда не говори никогда», – вспоминаю слова мамы. «Мама прости, но не в этот раз.»

Встаю с постели и ищу часы. Беру телефон и смотрю на его экран. Уже почти шесть утра. Думаю, что стоит пока отправиться на пробежку.

Надеваю черные спортивные штаны, желтый топ, а сверху черную кофту на молнии, на ноги обуваю черные кроссовки. Я сегодня прямо как гот.

На улице прохладно, но не так, чтобы замёрзнуть. Если эти кошмары не прекратятся, то точно придется наведаться к моему бывшему психиатру.

Уже где-то без пяти восемь я была в школе. Одноклассников практически не было, а Алиса сидела на лавочке в телефоне.

– Привет, – говорю я, садясь рядом. Поправляю воротник пиджака и смотрю на подругу.

– Привет, – она улыбается мне и снова погружается в телефон. Решаю понять, что она там делает, и замечаю имя на экране ее телефона.

Не может быть, чтобы она слушала ее песни! Ведь это ни ее вкус, ни ее стиль. Как она вообще узнала об этой певице?

– Ты слушаешь Теа Мур? – интересуюсь я, стараясь сделать тон безразличным.

– Да. Я случайно наткнулась на ее песню ВКонтакте, теперь оторваться от нее не могу. Только в интернете о ней мало чего говорится, – Алиса нахмурила брови и снова продолжила что-то искать.

«Алиса, можешь не искать. Про Теа Мур ничего в интернете не сказано», – мысленно говорю я. Никто не знает кто такая Теа Мур, где живёт, друзей, семью. И я благодарна журналистам за это, а еще своему отцу.

– Блин! Тут вообще о ней ничего нет, – Алиса облокачивается на стену и кладет телефон на лавочку рядом с собой.

– А что ты хочешь узнать? – спрашиваю я. Может я смогу ответить на ее вопросы, не раскрывая тайны?

– Когда будет следующий концерт? Где живёт? Куда ходит? – вопросы сыпались безостановочно. Такое чувство, что она их обдумывала всю ночь.

– Концерты она больше не даёт.

– Откуда ты знаешь?

– Прочитала где-то, – отвожу взгляд в сторону и вижу Ваню, одноклассника. Он машет нам рукой, улыбается и садится на лавочку.

Надеюсь, что никто из журналистов не пронюхает про жизнь Теа Мур, сейчас мне этого ой как не надо.

А вот и приходит Лео Андреев. Не знаю почему, но этот парнишка мне не очень нравится. Уж больно он выглядит самоуверенным. От таких парней ничего хорошего не жди. Все будет как обычно: он охмурит какую-нибудь девушку, переспит с ней, а потом бросит, сказав, что не обещал ничего большего.

Лео обводит взглядом весь коридор и останавливает свой взгляд на мне. На его лице появляется хитрая ухмылка, и он уходит к лестнице.

– Все! – кричит Алиса. Я смотрю на нее, а она в руке сжимает телефон, который готов треснуть по швам. Аккуратно достаю телефон из ее рук и кладу рядом с собой.

– Что случилось? – спрашиваю я.

– Я устала что-либо искать о ней. Пойдем на первый попьем?

– Пошли, – отдаю ей телефон, и мы спускаемся на первый этаж по лестнице.

Если Алиса ничего не нашла в интернете, значит про Теа Мур ничего нет вообще во Всемирной паутине. Я этому беспредельно рада.

Алиса наливает себе воды в стаканчик и пьет, встав рядом с раковиной, чтобы не мешать кому-нибудь на пути, но в столовой никого нет.

Заходит Лео с Русланом, о чем-то беседуя. Делаю вид, что не замечаю его, рассматриваю свои ногти, покрытые нежно-розовым лаком.

Лео наливает воды в стакан, а потом спотыкается об ногу Руслана, и вся вода летит на меня! Весь мой свитер темно-синего цвета насквозь мокрый!

– Ты придурок безрукий?! – ору я на него. Алиса достает салфетку из салфетницы, стоящей на столах позади нас, и дает ее мне.

Я пытаюсь оттереть мокрое пятно, но, как уже стало понятно, это не принесло никаких улучшений. Я зла как черт, но ему показывать этого не буду.

– Тина, почему ты мокрая? – откуда не возьмись появляется Лариса Петровна с Верой Анатольевной.

Лео смотрит на меня, ухмыльнувшись. Небось думает, что я сейчас пожалуюсь учителю, но не тут-то было.

– Лариса Петровна, так вы не знаете? – она выгибает бровь. – Это новый писк моды! – скрещиваю руки на груди и выхожу из столовой; Алиса вышла за мной.

Как только мы хотели повернуть за угол, я услышала голос Ларисы Петровны:

– Андреев! Петров! С вами я еще не закончила!

Как я знаю, Лео понравилась Лариса Петровна. Вообще Лариса Петровна может понравиться любому. Она может нравиться как учитель, хорошо преподающий, как мама, любящая своего ребенка, как подруга, которой можно доверить свои секреты, и вообще, как человек – хороший, добрый, веселый и понимающий.

*** *** ***

Закрываю учебник по алгебре и расслабляюсь. Я наконец-то сделала домашнее задание.

В школе Аня дала мне свою кофту, так как была у нее запасная. Скоро я начну носить с собой запасные вещи. Больше я не позволю Андрееву так с собой обращаться. Не зря он мне не понравился.

За этот день я ужасно вымоталась. Была самостоятельная по физике, которую я ни черта не знаю.

Я собираюсь поступать на психолога, семейного психолога. Я люблю все то, что связано с психологией. Для этого мне нужно сдать обществознание и биологию, с которыми я справлюсь.

Поужинав, мою посуду и сажусь на диван. Совершенно ничего не хочется делать, поэтому одеваюсь в джинсы, футболку белого цвета и черные кеды.

Решаю пойти в клуб, так как мне нужно развеяться. Беру ключи, паспорт, телефон и выхожу из дома.

Единственный, кто может пойти со мной – это Настя. Алиса явно не пойдет в клуб, так как ей не разрешит мама. Хоть Алисе и восемнадцать, ее все равно никуда не пускают.

Через пятнадцать минут Настя выходит из дома и садится в мою машину. Пить я не собираюсь много, так как мне еще за руль, а если что, то забрать меня некому.

На входе охранник проверяет наши паспорта и пропускает внутрь. Внутри множество людей танцует, кто-то стоит у бара и пьет, а кто-то сидит за столиками и следит за обстановкой.

Музыка, играющая тут, ударяет мне в уши, и я тут же хочу танцевать. Но сначала Настя тащит меня к бару. Настя заказывает текилу, а я воду без газа.

Настю разнесло сразу после первой рюмки. Она смеялась, шутила, а потом потащила меня на танцпол к остальным людям, веселящимся и пьяным.

Я отдалась музыке полностью, давая ей руководить мною. Она наполняла меня энергией, которая выплёскивалась сейчас наружу.

После часа танцев чувствую, как мои ноги начинают болеть. Сажусь за барный стол и заказываю себе ещё воды. Слежу за движениями Насти, пока она танцует на танцполе.

Осматриваю помещение и замечаю на себе чей-то взгляд. Присматриваюсь и вижу Сергея Комарова – мой партнёр. Мы раньше с ним вместе выступали и были на фотосессиях.

Он встает и идёт в мою сторону. Не ожидала его здесь увидеть. Для меня это было полным сюрпризом.

– Тина, привет! – Сергей по-медвежьи меня обнимает и садится рядом со мной. Из-за того, что здесь громко играет музыка, Сергею приходится кричать. Я всегда называла его Сергеем, а не Сережей, мне так нравится больше.

– Привет! Какими судьбами тут? Я думала, что ты уехал! – мы наклоняемся друг к другу ближе, чтобы лучше расслышать, что говорит оппонент.

– Да я решил остаться! А ты как?! Как твои родители?! А то что-то не слышно от них ничего, да и ты затихла, а Винсент молчит!

– Родители погибли два месяца назад, – шепчу я, но он явно расслышал, раз ободряюще погладил меня по спине.

Я слабо улыбаюсь ему и выпиваю еще половину стакана воды. Потом между нами виснет недолгое молчание.

– Как там Винсент? – интересуюсь я. Винсент – наш пиар-менеджер. Он нам как друг, и я очень по нему скучаю.

– Да все отлично! Он скучает по тебе, но мы пока работаем вдвоем! Так как ты отказалась от предложения Винсента, он ищет тебе замену, но никто ему не нравится!

– Я знаю! Ему сложно угодить! – мы смеемся, а Настя садится рядом.

– Оу, что это за красавчик с тобой разговаривает? – спрашивает Настя, заказывая еще текилы.

– Это Сергей, мой друг, а это Настя, моя подруга, – я представляю их и встаю. – Насть, нам пора, завтра в школу.

Кое-как отлепив друг от друга Настю и Сергея, сажаю подругу в машину и везу ее домой.

Глава 3

На следующее утро я проснулась с головной болью. Мои ночные похождения дают о себе знать. Хоть я и не пила, но легла достаточно поздно.

Встав с постели, заправляю ее и иду в душ. Прохладная вода бодрит меня, и я стою под душем полчаса точно.

Хорошо мы вчера погуляли. Я рада была встретить Сергея, а еще узнать, что у Винсента все в порядке. Надеюсь, что они найдут мне замену, ведь я не вернусь.

Одевшись в бежевую блузку, черные джинсы с высокой талией и туфли на платформе, наношу немного туши. Не люблю, когда на лице много косметики.

Позавтракав тостами и чаем, выхожу из дома. На улице теплая погода, что удивляет меня. Ведь в Москве осенью, в октябре особенно, редко бывает теплая погодка. Россия – это непредсказуемая страна, а климат так вообще отдельная история.

Голова моя так и не проходит, поэтому первый урок шел для меня мучительно долго.

Настя пришла после первого урока. Выглядела она разбитой, видимо, выпитый вчера алкоголь дает о себе знать. Она садится на лавочку и облокачивается на стену, прикрыв глаза.

– Алис, пойдем, я выпью таблетку? – спрашиваю подругу, считая, что она пойдет со мной.

– Да, конечно, пошли, – мы встаем и спускаемся.

На первом этаже резвятся дети. Их крики, их смех, их топот ног давят на мой мозг, отчего голова начинает болеть сильнее.

Выпиваю таблетку и смотрю на часы на моей руке. Через десять минут таблетка должна подействовать, и мне станет легче. Алиса делает пару глотков воды из своего стаканчика, и мы поднимаемся обратно.

– Ты чего такая молчаливая? – спрашиваю я, когда мы поднимались по лестнице.

– Да я вчера приходила к географичке самостоятельную переписывать, так она наорала на меня, так ещё и три поставила! – взвизгнула подруга.

– Вот овца!

– Не то слово!

*** *** ***

Русский проходит для меня ужасно: у меня нет настроения, но, слава Богу, голова прошла.

Лариса Петровна рассказывает про сложноподчинённые предложения, которые мы проходили в классе восьмом. Я ничего не слушала, так как была погружена в свои мысли.

Может всё-таки стоит зайти к Винсенту? Я думаю, что он обидится, если узнает, что с Сергеем я виделась, а с ним нет. Решено! Сразу после школы пойду домой, возьму машину и съезжу к Винсенту. Я скучаю по нему. Для меня он был лучшим другом.

Он родом из Америки. В России, а точнее в Москве, поселился лет шесть назад. Русский дался ему трудно, но он выучил его, не без помощи конечно же.

Мама хорошо ладила с Винсентом. Они все время смеялись, пока я и Сергей репетировали. Была столь приятная картина, которую захотелось вновь прокрутить в памяти.

– Тина! – рявкает учительница. Я поднимаю на нее свой взгляд. Лариса Петровна стоит рядом со мной и пытается до меня достучаться.

– Да?

– Что я только что сказала? – спрашивает она, облокачиваясь рукой на парту.

Я молчу, не зная, что сказать. Я совершенно не слушала ее, а сейчас должна что-то придумать.

С задней парты послышался шепот, который подсказывает мне. Эх, Маша, Маша, не могла бы чуть громче подсказывать?

– Итак, вернёмся к уроку, – Лариса Петровна смеривает меня взглядом и идет к своему столу. Ух, чувствую, что просто так от нее не отделаюсь.

Спустя некоторое время звенит звонок, и я начинаю собирать вещи.

– Тина, будь добра остаться, – говорит учительница, а я в душе начинаю выть. Сейчас пойдут расспросы о том, как я себя чувствую. Она часто так делала, когда видела, что ученик не слушает ее, а витает в облаках.

Вешаю портфель на плечо и подхожу к ее столу. Лариса Петровна ждет, когда все выйдут из класса, а потом прикрывает дверь.

– С тобой все в порядке? – спрашивает она. Я закатываю глаза так, чтобы она не видела. Я же говорила!

– Да.

– Тогда почему ты не слушаешь меня, а не пойми о чем думаешь?

– Я просто задумалась.

– Уверена, что не хочешь мне ничего рассказать?

– Уверена, Лариса Петровна. Я могу идти?

– Да.

Поправляю рюкзак и выхожу из кабинета. Настя и Алиса ждут меня у кабинета, чтобы расспросить, о чем я говорила с Ларисой Петровной.

– Ну, что там? – спрашивает Алиса, не скрывая любопытства.

– Да все в порядке. Я просто задумалась, а потом потеряла ход ее мыслей.

– Ясно.

Мимо нас прошел Лео, не забыв ухмыльнуться мне. Если он ухмыляется, значит что-то готовит, чтобы поиздеваться. Ничего-ничего, Лео, я тоже что-нибудь придумаю в ответ.

*** *** ***

После школы я сходила домой и села в машину. Я не стала переодеваться, посчитав это лишним. Лео так ничего и не придумал, а возможно, что он готовит что-то более жестокое. Ничего, Лео, я тоже тебе отомщу.

Останавливаюсь возле кирпичного здания. На вид это кажется заброшенным домом, но внутри настоящий офис. Выхожу из машины и иду по направлению ко входу.

Открываю дверь и оказываюсь в фойе. За стойкой сидит Марина; раньше мы с ней часто общались, даже можно сказать, были подругами.

– Тина? Неужели это ты? – спросила она. Выйдя из-за стойки, она крепко обнимает меня.

– Привет, Марина, – поглаживаю ее по спине и отстраняюсь, держа ее за плечи, чтобы осмотреть с ног до головы

– Я уже не думала, что увижу тебя, – говорит она, снова обнимая меня.

– Я тоже так думала. Вчера встретила Сергея и подумала, что почему бы не навестить тебя и Винсента.

– Круто! – после короткого молчания она продолжает: – Я слышала о твоих родителях, прими мои соболезнования.

– Спасибо, – я улыбаюсь, а она ободряюще сжимает мои плечи.

– Ладно, Винсент у себя, – говорит она и встает обратно за стойку.

Я иду к его кабинету. Постучав два раза, открываю дверь. Вот и Винсент своей персоной. Его темные волосы зачесаны назад, одет как обычно в синюю рубашку в голубую полоску, свитер цвета слоновой кости, черные джинсы и черные ботинки. Его ноги лежат на столе, а сам он разговаривает по телефону.

Увидев меня, его глаза в прямом смысле полезли на лоб. Он резко вскочил, но не прервал разговор.

Я, широко улыбаясь, встаю рядом с ним и облокачиваюсь на стол. Винсент пытается уйти от разговора и спустя пару минут у него это получается.

– Боже, Тина, я так рад тебя видеть! – с еле заметным акцентом восклицает Винсент.

– Я так рада тебя видеть, – обнимаю его, а он поглаживает меня по спине и целует в щеку.

– Я тоже.

– Как у тебя дела? Как продвигаются дела здесь? – спрашиваю я с энтузиазмом, садясь на стул напротив моего бывшего пиар-менеджера.

– Да у меня все как обычно, а вот здесь дела не очень. Никак не можем подобрать тебе замену, а Сережа выступать один категорически отказывается.

– Узнаю Сергея, – усмехаюсь я, Винсент вместе со мной.

– А у тебя как дела? Как родители? Я соскучился по твоей маме и ее болтовне, – смеясь, спрашивает он. Моя улыбка меркнет, и я опускаю голову вниз, смотря на свои руки, находя в них что-то интересное.

– Я, собственно, поэтому и ушла. Мои родители погибли три месяца назад.

– О Боже! Мне так жаль! – Винсент подходит ко мне и крепко обнимает. Вот кого мне не хватало три месяца назад!

Возможно, чуть позже я пожалею, что ушла, но сейчас мне это крайне необходимо. Теа Мур не должна возвращаться на сцену, ведь она умерла три месяца назад, вместе с родителями.

Я решила начать новую жизнь, в которой не будет популярности. Я лишь хочу найти себе парня, выйти за него замуж, а потом завести детей – все это я хочу в нормальной жизни.

– Винсент, я могу помочь найти вам замену, если ты хочешь, – предлагаю я. У меня есть вариант – это Адель, одноклассница. Хоть я с ней не особо общаюсь, но поет она хорошо.

– Я до сих пор надеюсь, что ты вернёшься.

– Прости, Винсент, но нет, и это не обсуждается, – ставлю жирную точку в нашем разговоре.

– Но…

– Винсент, у меня погибли родители. Мама, которая хотела, чтобы я стала певицей, и папа, который хотел, чтобы я брала от жизни все. Но их больше нет. Нет моей карьеры певицы, нет моей мечты стать певицей, нет моей популярности, которую я так желала – все погибло вместе с родителями.

Винсент сел за стол и потер переносицу. Я понимаю, что он очень хочет, чтобы я вернулась, но я не могу. Без родителей нет и мечты, которую они воплощали в жизнь.

– Прости.

– Все в порядке. Это ты меня прости. Хотя бы в фотосессии примешь участие? Макс хочет сфотографировать тебя на обложку журнала и сделать лицом магазина одежды.

Ого! Это все интересно, но меня можно будет легко узнать, ведь на сцене я выступаю почти в полутьме.

– Я могу отказаться?

– Да, конечно, – на его лице появляется улыбка. – Как твои дела? Как школа, солнышко?

Я ухмыляюсь тому, как он меня назвал. Когда мне было шестнадцать лет, он впервые меня так назвал. Было приятно, но в то же время я обижалась, ведь я была взрослой как никак.

– Да пока что все нормально. У нас в классе появился новый ученик. Его зовут Лео. Как я понимаю, его мама родом из Америки или из другой страны за границей. Он меня раздражает и все время издевается. Но я в долгу не остаюсь, я ему делаю все в отместку.

– Вот и правильно. Так и надо с ними. Подростки – это такие жестокие люди, которые способны на все. Ведь в подростковом возрасте у ребенка может что-то заклинить, и он становится преступником.

– Ни все становятся такими, есть и добрые подростки, которые желают тебе добра.

– Конечно! А я и не говорю, что все плохие.

– Марина совсем не изменилась, – подмечаю я.

– Да. После твоего ухода она не работала дня три, наверное, узнала о смерти твоих родителей раньше, чем мы все. Ведь она часто общалась с твоей мамой и с твоим папой.

– Да, я знаю. Я вообще хотела, чтобы об этом никто не знал, ведь пресса может об этом узнать, но они как-то узнали, и все начали писать в газетах об их смерти, о моем лечении в психиатрической клинике.

– Ты была в психиатрической клинике?! – ужасается Винсент.

– Винсент, ты когда последний раз в руки газету брал? – он поднимает палец вверх и хочет что-то сказать, но я перебиваю: – Я не имею в виду как подкладку под кофе.

– Тогда очень давно, – его рука бессильно падает на колено.

– Ладно, – я смотрю на часы, висящие на стене, над Винсентом. – Мне пора, еще уроки делать, а скоро экзамены.

– Да, конечно. Заходи еще.

Я обнимаю его на прощание и выхожу за дверь. Я так рада была его увидеть. Еще нужно поговорить с Мариной и тогда точно все.

– Привет, – сказала я, складывая руки на стойку.

– Ну что, поговорила с Винсентом?

– Да.

– Слушай, Тина, – подруга подходит ко мне и шепчет так, чтобы никто в округе не услышал. – Мне нравится Сережа, но он меня никак не замечает. Может поможешь мне с ним? Ведь он дружит с тобой и часто общается.