Buch lesen: «Из Перми. Стихотворения»

© Владимир Мишин, 2020

ISBN 978-5-4498-9924-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

СВЕДЕНИЯ О ЛЕТЕ

«Открытое окно…»

 
Открытое окно.
Я вижу из окна
Открытое окно
Соседнего дома.
 
 
Вот баба подошла
И сделала чего,
Закрыв еще вчера
Открытое окно.
 
 
И стало мне совсем,
Совсем одиноко,
И я разбил свое
Открытое окно,
 
 
Чтоб больше никогда
И ни одна баба
Захлопнуть не могла
Открытого окна.
 

«На фига это так …»

 
На фига это так —
За окном снегопад?
Снег идет за окном,
Упирается в дом.
 
 
На фига это здесь
За окном растет лес?
Лес растет за окном,
Упирается в дом.
 
 
На фига это я
Лбом касаюсь стекла?
В лоб оконным стеклом
Упирается дом.
 

«Убегали, убегали облака…»

 
Убегали, убегали облака
От внезапно налетевших черных туч —
Им хотелось подурачиться слегка,
Им хотелось мелким дождичком всплакнуть,
 
 
Корчить рожицы и тени наводить,
И заглядывать в высокие дома,
А теперь спасаться надо, уходить,
А теперь бежать, неведомо куда.
 
 
Их прогнали, и маячат вдалеке,
А у нас начался ливень, и гроза
Распугала – нет уже нигде.
Только черная до края полоса.
 

«Какая-то дама…»

 
Какая-то дама,
Какая-то дама,
Какая-то дама
Под красным зонтом
Шла прямо по шпалам,
Шла прямо по шпалам,
Шла прямо по шпалам
Под сильным дождем.
 
 
В туфлях на шпильках,
В туфлях на шпильках,
Или на гвоздиках,
В темных очках,
Нервно держала,
Нервно держала
Тонкую ручку
В тонких пальцах.
осторожно,
 
 
Шла осторожно,
Шла осторожно,
Держа равновесие,
Но мокрые шпалы,
Мокрые шпалы,
Скользкие шпалы
И скользкие рельсы.
 
 
Какая-то дама,
Какая-то дама,
Какая-то дама
Под красным зонтом
Упала на шпалы,
Упала на шпалы,
Упала на шпалы
Под сильным дождем.
 

Последний снег

 
Казалось, грязь уже навек
На улицах зимы,
А утром снова выпал снег —
Его не ждали мы.
 
 
Он падал вниз и вкривь, и вкось,
И странные слова
Шептали, опускаясь врозь,
Снежинки мне тогда.
 
 
Одна шептала: «Подожди,
Подставь ладонь свою,
Я упаду в нее, и ты
Увидишь – я цвету.
 
 
Я белый бархатный цветок,
Упавший с высоты,
Где никогда, услышь меж строк,
Уже не будешь ты.
 
 
Где никогда, в любой строке,
Уже не буду я.
Я расцвету в твоей руке,
А ты согрей меня».
 
 
Но, не дождавшись, без обид,
Тепла руки моей,
Цветок-снежинка отлетит
К теплу грядущих дней.
 
 
Снег падал вниз и вкривь, и вкось
От переменных сил.
И все, что прежде улеглось,
Неспешно заносил.
 
 
Белели улицы, дома,
Машины меж домов,
Деревья, люди и вода,
Замерзшая давно.
 
 
Да, становился белым снег,
Что выпал в прошлый раз,
Что черным стать успел уже
Под каблуками масс.
 
 
Все обретало прежний вид,
Звучание и лад;
Был сто тридцатый день зимы,
Снег падал наугад.
 

«Сегодня понедельник, а завтра будет вторник…»

 
Сегодня понедельник, а завтра будет вторник,
А послезавтра будет, конечно же, среда,
А послепослезавтра четверг придет, позорник,
Поскольку в середине позорно быть всегда.
 
 
И пятница настанет, когда четверг устанет,
Когда четверг устанет нести свой тяжкий крест,
Потом придет суббота, откроет в рай ворота,
А после воскресенье помилует нас всех.
 

На запись Ваней альбома «Ваня-соло»

 
Я так давно не слышал песни,
Чтоб вдаль куда-то поманила,
Чтоб за собою уводила —
Не слышал я, ну хоть ты тресни.
 
 
А песни все, что слышу я,
Меня нисколько не заводят
И вдаль с собою не уводят —
Вот от чего печаль моя.
 
 
Не слышал также я давно
Хорошей думающей песни,
Чтоб жить на свете интересней,
Как нам, быть может, всем дано.
 
 
И нет давно уже баллад,
Что при своих начальных тактах,
Рождают спирта милый запах,
Неповторимый аромат.
 
 
Но оскуденья в чем беда?
Вопрос поставил я непраздный,
Ответ услышать очень важно,
Но он – не моего села.
 
 
Я вижу новую зарю —
Ее не видеть очень трудно,
Уже давно настало утро,
Я утром мутно Ваню зрю.
 
 
Чей вечный, бесконечный дух —
Данте, Горация, Шекспира —
Вселился чудом в это рыло
И там в бездарности потух.
 
 
Да, то, что было, умерло,
Но песни новые родились,
На что-то старые сгодились,
Сгодятся ль новые на что?
 
 
Останови свой бег, замри,
Ты человек или корова?
Коль ты не слышал «Ваня-соло»,
То ляг на месте и умри!
 
 
Мой стих на свете не жилец —
Он не достоин вашей скуки,
И я протягиваю руки,
Чтоб положить ему конец.
 
 
Но он, скотина, так не прост,
Не сгинет без сопротивленья,
Он рифму выслал в наступленье,
И я беру еще форпост.
 
 
Уже устал писать мой перст…
Но все, на этом обрываю,
Нарочно карандаш ломаю
И кровью ставлю жирный крест.
 

«Зубная щетка…»

 
Зубная щетка,
Зубная паста,
Зубная просто,
Зубная, здравствуй!
 

Иван Комутов

 
Иван Комутов был безостановочно глуп,
Всех поражая своей некрасотою ума.
Из всех бумаг официальных был у него лишь сук,
На котором сидели он и его семья.
 
 
Но вышло время и вот, к стольки-то годам,
Он понял то, что так пытались втолковать ему все:
Кто добрым словом, кто просто пинком под зад,
А кто прибавляя к нему изящно приставку «де-».
 
 
   Не плачь Иван, не плачь, не слушай нашей песни,
   В ней слова правды нет, как нет в ней слова лжи,
   Сядь на диван, ляг на диван, перевернись на месте,
   Мы скоро кончим и уйдем, немного подожди.
 
 
Все, что случилось, просто не объяснить,
Хоть объяснить непросто это тоже нельзя —
Бывало, только хочешь что-то смудить,
А все уж смужено, как есть, давно за тебя.
 
 
И этот случай тоже этих статей,
Прибавить нечего и равно отнять —
Иван Комутов стал всех умней,
И этот факт заслуги нет проверять.
 
 
   Постой Иван, постой, не уходи так скоро,
   Куда спешить, когда мир ясностью пронзен,
   Купайся, нежься в море нашего позора,
   Топчи ногами стыд поверженных знамен.
 
 
Но он уходит – первый новый герой —
И будто кто-то гасит медленно свет;
Иван Комутов нас не берет с собой,
Ему совсем не нужен старый обед.
 
 
И всякий думает, что слышал ответ,
И всякий чувствует, что понял, куда:
Кому-то кажется, что он сказал «нет»,
Кому-то кажется, что он сказал «да».
 
 
   Прощай, Иван, прощай, уже не ноет рана,
   Не рушатся миры, и страсти не кипят,
   Все кончено, пора идти к своим баранам,
   Они теряют вес, скучают и грустят.
 

«Не утруждай меня без нужды…»

 
Не утруждай меня без нужды
И по нужде не утруждай,
Мое вниманье привлекай
Одним звучанием натужным.
 
 
Я осознаю, или нет,
Необходимость изменений
И, как какой-то добрый гений,
Свершу потребное. Иль нет.