ВИ

Предупреждение

Возрастное ограничение строго 18+

Роман содержит ОГРОМНОЕ количество нецензурной лексики, мата, сцен употребления наркотиков и секса.

Роман является вымыслом и все совпадения случайны.

Роман является развлекательным произведением и содержит юмористический смысл. Его целью не является обидеть читателя или кого-либо еще.

Целью данного произведения не является пропаганда наркотиков, и алкоголя. Появление в романе таковых является неотъемлемой частью художественного замысла. Мат, отборный и повсеместный – это часть языка, жанра, если позволите, произведения, без которого повествование не было бы целостным.

Роман написан в духе пост-пост-модернизма и у него будет один эпиграф, вообще можно было не писать роман а просто оставить эпиграф.

«Пипл хавает».

Б. Титомир

«Нет скидок для легенд прошлого».

Губка Боб

Предисловие или второе предупреждение (как получится)

Жизнь скоротечна, все чаще напоминают нам об этом статьи википедии или неактивные в соцсетях люди. Что останется после нас, людей? Статистика? Углеродный след? Может быть лента в Инстаграмм (платформа, принадлежащая экстремистской организации Meta, запрещенной на территории Российской Федерации) или Тик-Токе?.. Может, книга?

Сам текст «романа» был написан давно. Он лежал на полке и включал в себя такое количество сцен и глав, с такими подробностями, что потребовались годы, чтобы осела пыль времени, успокоились мысли, появились силы его сократить и оставить самое легкое к прочтению.

Пусть тем кто помнит это время, канувшее в лету со всеми его героями, чаяниями, ценностями, мыслями, надеждами, верованиями, совершат небольшое путешествие в прошлое.

То что Вы только что купили – повесть, коротенькая и которую можно прочитать, например, если Вы сели на Шаболовской, а едете на ВДНХ со стаканчиком Латте Венти из Старбакса – это если вы привыкли быстро читать, если же медленно то закончите ее в аккурат когда объявят «Свиблово». Или как бы сказал сам герой повести: следующие 2 часа ты будешь завидовать и проклинать свою жизнь за то что ты скучный кусок говна!!!

Поехали.

Саунд-Трек

Эта книга выходит с иллюстрациями и саунд-треком. Саунд-трек написан героем романа или его прототипом. Вот активная ссылка на альбом: https://maytreya.bandcamp.com/album/syncopa. В любом случае если по прочтению Вы вдруг захотите пригласить его поиграть сет, он действующий диджей и ему нужны деньги, так что он будет только рад. Если же Вы почему-то захотите экранизировать или поставить эту вещицу, пишите на vladimir.malinko@gmail.com, договоримся.

Диван забвения

Есть в каждой квартире места силы. Где-то это кухня, там центр, туда почему-то тянет всех. Посидеть, там, почитать, поработать. В той квартире это был диван. Кроме него на кухне в раковине стоял винил, он крутился, на него тонкой струйкой текла вода. Всем было похуй. Включая хозяина «квартиры». Строго говоря, это не была квартира, когда я впервые попал в нее, я подумал, что тут просто фасуют и упарываются и тусуются, но НЕ ЖИВУТ. Хозяин музея, как он ее называл и есть наш герой. Знакомьтесь. Маэстро. Его имя никогда не появится в этой книге, потому что он слишком известен и это будет нехорошо.

Маэстро принимал у себя разную публику. Чаще всего это были музыканты. Одним из них был старый рейвер. Часть аудитории вообще может не понять этого термина. Ну да Гугл вам в помощь. Рейвер зашел с зимнего подъезда. От него пахло наркотой и приключениями. Ему было около 40 на тот момент. Считай мамонт. Он пронес в себе 90е. А это блять, не хуйня какая-то. Люди тогда долбились отчаянно, даже те кто знал меру. Времена такие были, неопределенность, и модно было что ли под откос себя пускать. Не нам судить, короче.

Рейвер попросил разрешение уколоться у него и отлежаться апосля. Разрешение на вылет было получено. Шыр-шыр и он отвалился в кофте и трусах на шелковом покрывале. Маэстро не мог лечь рядом, кровать была одна и он решил двинуть на тусу. Он шел обычной темной улицей с девушкой которая тоже шла к метро. На поребрике сидели гопстеры. Агрессивные хипстеры. Они пили пиво и вели себя нагло. Чувства маэстро были задеты и он вспомнил что в 9-м классе занимался боксом. Девушка была в полном ахуе. У Маэстро похоже была сломана рука. Он сказал что похуй. Но девушка сказала что проводит его. Вернувшись, он обнаружил, что квартира открыта, Рейвер исчез.

В открытое окно выходившее на трешку ворвался летний воздух. Это было лето 2011-го… все кто были в этот момент в городе не представляли что их ждет в ближайшие десять лет, этого никто не знал. Читая сейчас это спустя эти самые десять лет, прячу портативную машину времени в глубину вельветовых брюк. Что я скажу тому мальчику в длинных шортах и ботинках на босу ногу? Чему я его научу? Он точно знает как быть счастливым, в отличие от сегодняшних нас которым без психолога уже не так просто ориентироваться в бесконечном водовороте пиздежа. Он прекрасен в своем неведении как прекрасна юность и молодость. Опыт для стариков.

… Он лег на диван, руку тянуло ужасно. Он сказал ей, что теперь не знает как будет дрочить. Привык правой, хоть ты тресни. Девушка была из очень приличной семьи и слово «дрочить» слышала не так часто. Ей больше нравились слова-мастурбировать, играть с собой, петтинг на конец. Тем не менее, она испытала сильный стресс от увиденного, как и Маэстро. Он не долго думая дунул, сделав мокрого. Она оказалась в опасной близости подсев к нему на диван. Диван был намоленным (может он главный герой?:) и знал свое дело наверняка. Маэстро прихватил девушку за шею и ей пришлось ему мощно отсосать. Они были слабо знакомы, скорее вообще не. Но сама ситуация носила генетический или даже антропологический характер. Он защитил стаю, она также выполнила свой первобытный долг. Когда долги были выплачены, пришло время ложиться спать. Нельзя сказать, что минет их как-то сблизил. Оба это понимали и девушка пошла к метро.

К дивану нельзя не вернуться, иначе дорогой читатель может обвинить меня в неправде, в натянутости событий, уверяю Вас, мой дорогой читатель (даже если вы скачали эту книгу бесплатно) что во всем был виноват диван.

Диван не имел имени, он был зеленый и помнил многое. Рейвер частенько оставался отторчаться на нем. Раз в неделю он делал капельницы, иначе никакой бы организм не выдержал таких испытаний. Говорят про У. Берроуза, но старик знал меру, как ни крути. ОН не тусовался по ночам. Не уходил в среду вечером, чтобы вернуться в понедельник к обеду. Он хорошо и плотно кушал, долбил но ел бульончики. Варил себе куриные бульончики, зная что аппетит пропадает, он варил и ел. А рейвер не варил бульончики. Он просто миксовал наркоту. Начинал с одного, растягивал вторым, под утро брал третье, в обед немного спал, затем наступал снова вечер. Схема не сложная. Но в целом такая жизнь требует трезвого подхода к некоторым вопросам. В частности капельницы.

Диван помнил как уснувшая на нем гордая девушка, отказавшая в соитии Маэстро, была обкончана во сне на волосы. Утром она пошла на работу, видимо так и не поняв что случилось.

Диван помнил и двойные глубокие и бесконечные тусы и аблетон и монтаж фильма (об этом позже). Маэстро верил, что в его музее все имеет свою душу. Диван к примеру мог прятать от него шпэт (гашишь). В него вечно проваливались кусочки и уже не подлежали возврату. Что делать, диван брал свою плату за то, что хранил тайны, за что то помогал в трудную минуту и многое другое.

Когда наступило утро, пришло время чинить руку. Есть в травматичности некий, простите, дзен. Вдруг всякая фигня испаряется, которая немножко так подзаебывала тебя. Что-то типа громадного долга по квартплате, электричество которое должны были вот-вот отрубить. Долг по кредитке. Ты вдруг становишься суперменом. Все похуй и в душе блаженство. Маэстро проснулся именно с этим чувством. Хлебнул пивка, дунул и пошел в травмпункт.

1ое Января

Меня всегда бесили описательные части в книгах которые я читал в детстве. Уморительно длинные описания пейзажей, города, обстановки комнаты. Всех в этом деле обошел Бальзак. Да, я понимаю платили за количество знаков, но блин, чувак, не на столько же! По сути содержание его романа, если оставить мясо в виде диалогов и сюжетной линии, убрав все описания уместилось бы на… страницах. На малом количестве страниц. Попробую эту часть книги написать а-ля Бальзак, да простит мне классик этот треш.

Тяжелый и в то же время легкий снег кружил над пустынными улицами брошенного в угоду праздника города. Окна были запотевшими, за ними спали счастливые и уставшие тела жителей Москвы. Снег напоминал пепел, да, это скорее был пепел рождественских и новогодних фейерверков, который к утру опускался на дремлющий мегаполис. Ветра почти не было, он где-то застрял. Застрял в залах ожидания подворотен бесконечных корпусов одного номера дома. Да ветер можно было найти между 22 и 24 корпусами дома номер 7 по 2-ой поварской. В одних цифрах мог запутаться любой искушенный почтальон. Ветер разносил снег словно почту, а сегодня, 1-го января взял выходной. И снег просто падал для всех и каждого. Падал равномерно и бесконечно. В такие моменты если оказаться на улице, то можно почувствовать этот момент. Когда кажется, нет, он никогда не закончится. Так будет всегда. Если бы не сознание и память, которые скажут тебе легким шепотом: «так не бывает».

Редкие булочные были открыты. Сонные с легкой истомой в теле работницы кафе протирали рожки кофе-машин, стаканы и красили губы нейтральной помадой. Каждая из них вспоминала прошедшую ночь. У кого-то она была потливо-жаркой, кто-то из них поддался давнему соблазну, иная отдалась под действием алкоголя индивидууму и теперь игнорировала его попытки общения посредством смс. У кого-то из них было больше одного любовника за ночь. У кого-то больше трех. И лишь Жанна предавалась утехами с пятью мало ей знакомыми людьми. Они не были пролетариями, но и не принадлежали к высшим слоям буржуазного слоеного пирога. Они не были люмпенами, они не были интеллигенцией. Скорее всего их нужно было отнести к мелким купцам и ремесленникам. Кто-то из них держал мясную лавку за Москва-рекой, иной был банковским служащим, третий торговцем средней руки, он продавал бывшие в употреблении но еще годные к пользованию сотовые телефоны в районе улиц героев войны 1812 года, что говорить, продавал умело, четвертый был изрядным проходимцем, он всегда оказывался в разного рода компаниях, был вхож в любые общества и окружения, чем он занимался решительно никто не знал и не потому что было что скрывать, нет в самом деле никто не знал и легкое облачко любопытства никогда не выпадало осадком неудобных вопросов и расспросов этого господина. Последним же участником оргии был директор гимназии то ли 48 то ли 56 лет. Как он оказался в этой компании, кто мог его пригласить – загадка. Известно одно, что когда ему исполнилось 45 он друг почувствовал, что все что он знает, он почерпнул из учебников, все чего он не знал – он не знал по причине того, что этого не было написано в книгах или он оные еще не прочел. Его охватил пронизывающий насквозь ветер отчаяния. Он осознал вдруг как неумолимо быстро бегут годы и если не сейчас, то уже никогда. Он составил список всего того, что никогда не пробовал и хотел бы испытать непременно. Список насчитывал 211 позиций, цитировать их не вижу смысла, ибо банальны они до невозможности, хотя попадаются среди них деликатесы. Главной же героиней была учительница физики, которая подрабатывала официанткой, которая стояла сейчас в витрине новогодней булочной и чистила кофейный рожок. В этот момент Маэстро проходил мимо этого окна, он окинул беглым взглядом витрину и пошел домой спать.