Buch lesen: «Не красавица для чудовища», Seite 2

Глава 2

Я хочу попасть в ад, а не в рай. Там я смогу наслаждаться обществом пап, королей и герцогов, тогда как рай населён одними нищими, монахами и апостолами.

Никколо Макиавелли (1469–1527)

Пробуждение было неприятным. Я лежала в чем то мокром и вязком. Ноги затекли, голова гудела, хотелось пить.

Я попыталась сесть, что то подомной смачно чавкнуло и не дало совершить маневр. Подумала и решила все же с начала открыть глаза.

Открыла, пожалела о своем решении, закрыла. Свет сильно резал. Решила подумать еще.

И так. Я точно помню, что утром приехала в офис на работу. О боже, мне же Макс изменил, с этой козой крашенной! Снова затопило отчаянье. Захотелось плакать, кричать о не справедливости этого мира.

А потом я внезапно вспомнила, что меня вообще то автобус сбил.

То есть по логике вещей, я должна сейчас в больнице лежать. Тогда почему мне мокро? Решила, что глаза все же нужно открывать.

Постепенно привыкая к яркому солнечному свету, я начала различать окружающий мир.

Вокруг был какой-то редкий лес. Кое где деревья были в листьях, а где то только высокие покосившиеся и обросшие мхом стволы. Наверное местность больше похожа на болото.

Дальнейшее изучение показало, что лежу я головой на берегу, а вот тело мое погружено почти по грудь в воду. Я попробовала пошевелиться  и начала соскальзывать.

– Ой-ой-ой – вырвалось у меня, лежала я на спине, что затрудняло мое положение. Ноги же оказались в чем то вязком, в чем не знаю, под водой не видно, но предполагаю, что это ил или что там ещё на дне болот бывает.

Нужно было как-то перевернуться, из того положения в котором я находилась в данный момент, мне не за что было зацепиться. Я предприняла попытку, но ноги на столько увязли, что ничего у меня не получилось и я погрузилась в воду ещё сантиметров на десять.

– Ай-айй – проголосила я. Делать было нечего, нужно звать на помощь. Самой мне ни как не выбраться. – Людииии! – позвала я. – Помогитееее! Ауууу, кто-нибудь! Тут человек утопает!

Место на сколько я могла судить с того ракурса в котором его видела, глухое. Но вдруг мне повезет и кто-то клюкву собирает.

– Помогититееее! – самозабвенно  ору и надеюсь, что хоть капля везения в моей жизни да затесалась.

– Ты чего орёшь, оглашенная? – раздалось от куда то из-за моей головы. Голос был явно мужским, даже старческим. Видеть собеседника из этой позы я ни как не могла.

– О слава богу, помогите мне пожалуйста, я соскальзываю! – такое облегчение, сейчас меня достанут и все будет хорошо.

– Хех, – сказал голос. – Соскальзвает она. И чего дальше?

– Как это чего дальше? – мои глаза округлились. – Я же утону. – объяснила очевидное.

– Ну утопнешь и чего? – спросил он.

– Эм, ну умру значит. Помогите пожалуйста. – решила я объяснить очевидное . Может он немного того? Ну старческим маразмом страдает.

– Ну дык, а мне какое дело? Ходют, тут всякие, орут, шумят, топнут. А мне никакого покою нет. Всех лягушек распугала блаженная. – весь этот монолог, он бубнил себе под нос. Ну точно маразм решила я.

– Послушайте миленький, а вы меня вытащите и я сразу уйду и орать больше не буду. Тихо-тихо уйду.

– И чаго предложишь, за спасение твое? Я за так спасать не согласный. – сказал этот … этот пень трухлявый.

– Все что попросите уважаемый. – решила, главное пусть спасет, а там уже определимся.

– Ну точно блаженная. Ладно, помогу я тебе. – тут меня за шкирку взяли и как была из болота достали и на землю поставили. – Желание одно заветное ты мне должна. Придёт время, стребую, а коли не выполнишь, не обессудь, жизнь твоя, мне принадлежать будет.

И вот тут, уже стоя на твердой поверхности, я решила обернуться. Лучше бы я этого не делала честное слово!

Крик застрял в горле, я как стояла, так и села. Сижу, смотрю и глазам своим поверить не могу.

– Ну чего зеньки то пучишь? Лешего чтоль не видала никогда? – небольшого роста, сгорбленный старичок, голова как пенёк, на носу листик растёт борода длинная, седая, руки ветки с сучками на локтях. А сам в безрукавку расшитую на старо-русский манер одет, кушаком подпоясан. Шаровары на нем красные и лапти. У меня чуть челюсть не отвалилась.

А он стоит на палку опирается и смотрит на меня, как будто – это я чудо не существующее.

– Тфу, срамота. – сплюнул леший посмотрев на мои голые коленки. – Совсем  молодежь от рук отбилась, куда только родители то смотрят, девку голую из дому то выпускают.

Сам бурчит под нос и разворачивается, уходит.

– Вот были времена, розгами воспитывали, а сейчас что? – он обернулся ко мне с вопрошающим взглядом.

– Что? – спросила офигевшая я.

– Тьфу, срамота одна. – сказал он и прошагал куда то.

Я на ноги поднялась, юбку одернула, туфли мои похоже болото решило прикарманить, жаль. Хорошие были туфли , удобные.  И пошла я за лешим. Выбора то у меня особого не было, я даже представить не могу где оказалась.

– Дедушка, а где я? – решила разъяснить ситуацию.

– Какой я тебе дедушка, юродивая? – обиделся леший. – Я между прочим в самом расцвете лет. Никифор Федотыч зови. Иш ты, дедушка.

И опять что-то про бестолковую молодежь бормочет. А сам идёт куда-то. Ну и я иду.

– Никифор Федотыч, миленький. Скажите пожалуйста, а где мы находимся? – спросила я, с учётом требований.

– В лесу мы находимся, не видишь что-ль? Ты от куда такая скудоумная? – изумился пень на ножках.

Да так я долго буду выяснять локацию. А дед на контакт идти не хочет. Хм, дела.

– Любезнейший, а не подскажите, как мне до ближайшего города добраться? – попробовала я зайти с другой стороны.

– Подскажу, от чего не подсказать то. – ответил леший и замолчал. Ну хоть что-то.

– А куда мы идем? – люблю  ясность во всем.

– А ты поперек батьки то не лезь. Куды надо, туды и идём. – и давай опять под нос себе бормотать что-то.

Ну надо же какой не сговорчивы мне сказочный персонаж попался. Ну ладно, дойдем, там на месте разберемся, не съест же он меня? А чем вообще лешие питаются интересно?

Шли мы долго. Леший в то в лаптях, да и вообще у него ноги деревянные, а я то босиком. С начало было болото и мы шли по мягкому мху. Мои ножки были в полное довольны таким обстоятельством. Но потом болото сменилось лесом с вековыми соснами. Красиво конечно, но вот идти босиком по земле усыпанной мелкими ветками, иголками и прочими радостями, было мягко говоря не комфортно.

– Никифор Федотыч, я все понимаю, но ноги то у меня не казённые. Идти больно по веткам. – я остановилась. – Дайте хоть передохнуть.

– Да я бы и не против что бы вы все по передохли уже. Надоели сил никаких. Ходить они не могут, топнут, спасай. А проку то ни какого, только мусор один, да шуму. – все это он бубнил тихим голосом, пока подходил к какому то кусту, потом в нем покопошился, не прекращая гневных речей о бесполезности рода человеческого.

Куст затрясся, дед выдал заковыристую фразочку, у меня аж уши покраснели. Когда он вылез из зарослей в его руках – ветках были лапти, такие себе добротные, аккуратно сплетённые из бересты я так понимаю. Только вот где он тут берёзу взял, я не поняла.

Кинул в меня обувью, а сам развернулся и дальше пошёл потихоньку.

Я решила не привередничать и быстро натянув лапти поторопилась догнать вредного лесовика. Шли мы еще около часа. С меня семь потов сошло пока мы наконец-то не вышли на большую поляну.

Леший остановился, а я осмотрелась. Ища взглядом причину остановки. Обычная поляна. Окружена лесом. Травка зелененькая такая, птички поют, цветочки цветут. Может он устал, решил привал организовать? Я бы с удовольствием!

Но тут леший, палкой своей как долбанет по земле. И я увидела чудо. Поляна как будто зарябила, воздух в середине стал каким то тягучим, потом появились очертания, с начала совсем размытые, но с каждой секундой становились все чётче и чётче.

И вот в самом центре я увидела избу, сложенную из крупных бревен с резными наличниками на окнах, выкрашенными в белый цвет, частокол вокруг с глиняными горшками висящими на некотором расстоянии друг от друга.

По подворью ходят куры и что то деловито клюют. Их охраняет важный, крупный петух с развесистым разноцветным хвостом. И так спокойно вокруг, так и веет деревенским уютом от этого места.

– Ну чего встала, глазенки то подбери и топай за мной. От послала же мне земля матушка убогую, на мою голову. – я даже как то уже стала привыкать к этому бурчанию лешего. Ну что тут поделаешь, маразм всех накрывает по разному.

Мы зашли в калитку и направились ко входу в избу. Тут на крыльцо вышла женщина. На вид около сорока лет, красивая, с толстой косой пшеничного цвета, глазами зелёными как молодая весенняя травка, никогда такого цвета не встречала, они как будто светятся изнутри. Удивительные глаза. Стройная, высокая, выше меня на пол головы, а во мне сто семьдесят сантиметров между прочим. Одета женщина в белую широкую рубаху, заправленную в юбку бордового цвета, с расшитым узорами подолом. И фартук серого цвета, с карманами из которых торчат какие-то садовые инструменты.

Женщина очень по доброму улыбнулась нам и сказала.

– Что же вы так долго, я вас заждалась уже. – женщина  открыла входную дверь. – Вы заходите, не стойте не стойте на пороге. Никифор Федотыч, провожай гостью за стол. Руки можно в сенях помыть. – сказала  она, а сама спустилась с крыльца.

Мы зашли в сени, там ощущалась приятная прохлада и стоял потрясающий аромат. Пахло травами, печеной сдобой и не много древесной смолой. У стены, в сенях стояла лавка, на лавке кадушка деревянная, а над кадушкой висел умывальник, такой как у моей бабушки в деревне, надавливаешь на рычажок и пока держишь его в таком положении, вода льется. Рядом с умывальником на гвоздике льняное полотенце, тоже все узорами по краям расшитое.

Я вымыла руки, ополоснула лицо, на что была похожа моя одежда я даже предполагать не хотела и решила, что не буду себя осматривать, нервы целее будут.

Пошла в избу. Там уже расположившись за столом, во всю наяривал варёную картошку в прикуску с маринованными грибочками леший. Вот прохиндей старый, хоть бы меня подождал.

Присела на лавку и решила не отставать от лесовика и занялась уничтожением припасов зеленоглазой красавицы. Все таки права была моя бабушка, когда говорила « Дают бери Кристиночка – а бьют, беги».

Так мы и сидели с Никифором Фидотовичем, активно работали челюстями. Через какое то время к нам присоединилась и лесная дева.

– Ну вот теперь можно и познакомиться. – с доброй улыбкой произнесла женщина и присела на лавку рядом со мной. – Я Берегиня. А ты у нас значит Кристина, так?

– Да, Кристина, а вы как узнали? – леший  все время со мной был, они не разговаривали.

– Не те вопросы задаешь девонька.– сказал леший.

О как, я теперь девонька? Даже не юродивая и не скудоумная. Кажется меня повысили. Не довольно покосилась на лесовика. Вот старый пень.

– Да ты на него внимания не обращай, – сказала Берегиня. – Он только с виду суров, да поворчать любит. А душа то у него добрая, только ранимый больно, чувствительный.

Ну конечно, я так сразу и поняла, что леший у нас тонкой душевной организации мужчина, а злой такой, потому что у него велосипеда нет. Как у того почтальона из Простоквашино.

– Берегиня, обратилась я к женщине. – скажите пожалуйста, как мне до ближайшего города добраться. Или может я смогу от вас позвонить?

Сама спрашиваю, а на душе очень не спокойно, ответ слышать совсем не хочется. Как будто, если услышу, то пути обратно уже не будет и вся моя жизнь с этим ответом изменится.

– Скажи мне девочка, какое твое последнее воспоминание? – ответила  вопросом на вопрос Берегиня.

Время на раздумья мне не понадобилось. Я и так понимала, что после такого удара, какой перенесла я, не возможно просто встать и пойти. А у меня даже не болело ничего.

– Я переходила дорогу и меня сбил автобус. – все же ответила я. – А потом, я очнулась в болоте и вы, – я посмотрела на лешего. – Меня спасли.

– Так случается во вселенной, иногда, когда душа не окончила свой путь, но тело умерло, даётся второй шанс. Шанс закончить дела или завершить начертанное на судьбе возможно исправить ошибки. – задумчиво и тихо проговорила Берегиня.

– Но я жива! – я даже закричала. – Я дышу, чувствую, разговариваю с вами. Разве все это не показатель жизнедеятельности человека?

– Ты права Кристина. Ты жива. Здесь. В этом мире у тебя есть физическое тело и оно твоё. – лесная  дева смотрела на меня абсолютно спокойно. Она хочет чтобы я поверила в тот бред, что я умерла в своем мире и материализовалась в этом?

Ну конечно. Я попала в секту из двух сумасшедших староверов и они хотят меня обратить в свою веру и сделать так же долбанутой!

Пока в моей голове толпились мысли и зрела паника в душе, Берегиня внимательно смотрела на меня. Потом она протянула руку к моему лицу и коснулась двумя пальцами центра моего лба. Это было странно. Паника отступила. Мысли прояснились. Но что то внутри все равно сопротивлялось. Я не могла поверить в то что мне пытались выдать за правду. Не могла или не хотела.

– Кто вы? – спросила я у Берегини.

– Мы хранители здешних мест Кристина. Этот лес и болото за ним, наш дом и место силы этих земель. – понятнее от ответа женщины не стало.

– Ладно, я все поняла. Спасибо за обед и за то что спасли меня, тоже спасибо большое. – Я поднялась и отвесила хозяевам низкий поклон, коснувшись кончиками пальцев деревянного пола избы. – Могу я теперь отправиться в ближайший город? Леший обещал показать дорогу.

– Ты не пленница в этом доме Кристина и вольна уйти когда захочешь. Но прежде чем отправится в путь, возможно захочешь в баньку сходить и переодеться? – Берегиня снова улыбалась, такой мягкой и заботливой улыбкой.

Не смогла отказаться от такого щедрого предложения и с удовольствием хорошенько помылась в баньке. Мне выделили белую льняную рубаху чуть ниже колен длинной и голубой сарафан, расшитый по подолу и груди какими-то геометрическими фигурами.

На улице уже стемнело когда я готова была отправиться в путь. Берегиня предлагала остановиться у нее на ночь, но я не хотела. Тогда  она дала мне с собой корзину с какими то припасами и благословила на дорожку.

Нужно было увидеть своими глазами где я. Хотелось понять, что делать дальше. Как справиться с этой ситуацией. Как жить дальше.

– Иди прямо, с тропы не сворачивай, она выведет тебя куда нужно. – леший с серьезным  видом давал наставления. – спать в лесу не ложись. Дойдешь  до тракта, там на окраине  сможешь передохнуть. И  запомни, места тут заповедные, много кто живёт в этом лесу, с тропы свернешь, сгинешь! Кто будет звать, не оборачивайся!

– А может вы меня проводите? – ну правда, что за фильм ужасов какой то.

– Не можем мы милая место силы покинуть. – сказала Берегиня. – За этой околицей наша территория заканчивается, мы на границе самой. Но тропинку для тебя удержать сможем. Главное с тропы не сходи. Она тебя сбережёт.

Ну спасибо блин, успокоили. А может ну его, останусь со староверами, научусь коров доить, да картошку окучивать или что они тут сажают? Заживём!

Но идти было нужно. Тогда между Берегиней и Лешим состоялся один разговор, но я уже топала по тропинке и не слова не слышала.

– Тяжело ей придется, сдюжит ли? –  спросил леший и Берегини.

– Судьба не посылает препятствий, что нам не по плечу. У нее все получится. – ответила лесная дева.

– А если не сдюжит? – засомневался леший.

– Тогда нам всем придется встретиться с пустошью и ее обитателями. – ответила Берегиня своему верному другу.