Buch lesen: "Город, что дышит туманом"

Schriftart:

Глава 1

Звонкий стук каблуков моих разношенных туфель отражался от стен сонных домов, пытался проникнуть сквозь плотно закрытые ставни, суетливо метался и затихал, увязнув в густом промозглом тумане. На улицах не было никого – ни подвыпивших гуляк, ни рано встающих торговцев, ни нахальных уличных котов. Даже патрули охраны порядка во время тумана предпочитали держаться поближе к Управлению. С тоской я оглянулась назад, туда, где сквозь плотную белую завесу еле-еле пробивалось сияние огней корпуса Дознания. Сегодня здание, которое все нормальные люди старались обходить стороной, казалось спасительным убежищем – собственный замкнутый охранный контур обеспечивал палачам защиту, свет и бесперебойную работу магии. Впрочем, подумала я, перехватив поудобнее тяжёлый и громоздкий револьвер, если что-то пойдёт не так, от места преступления, куда мне надо было добраться, до Дознания немного ближе, чем до моего родного Управления. Палачи коллегу в беде не бросят, что бы о них ни говорили обыватели. Ещё при королевской власти так сложилось, что преступлениями против граждан и защитой простых жителей занималось Управление порядка, а с угрозами благополучию монарха и высокопоставленных лиц, как внутренними, так и пришедшими извне, разбиралось Дознание. Из-за проблем, с которыми им приходилось иметь дело, полномочия иных дознавателей были практически безграничны – вплоть до вынесения приговора и мгновенного приведения его в исполнение. Потому их и прозвали палачами. И прозвище это прилипло намертво.

Фонарь над головой начал мигать, словно предупреждая: он вот-вот погаснет. Я ругнулась и поспешила дальше на запад – к грузовым причалам, складам и дешёвым забегаловкам, что притулились к постаревшим домам, покрытым плесенью и осевшим в рыхлую землю по самые окна. Юго-западная часть Родена была одним из самых неухоженных, старых и опасных районов столицы. Здесь пахло не всегда свежей рыбой, повсюду валялся мусор, чаще, чем хотелось бы, совершались преступления и реже, чем необходимо, проходили патрули охраны порядка. Патрульных, впрочем, я винить за это не могла – им тоже жить хочется. Именно по такому району предстояло пройтись мне, старшему (и единственному) криминалисту особого отдела Управления порядка, мастеру Катарине Дайе. Причём пройтись пешком, без возможности использовать телепортационный кристалл или оказать достойное сопротивление, если вдруг понадобится.

Туман, примерно раз в месяц укутывавший Роден плотным покрывалом, поглощал и извращал любую магию. Использование артефактов или собственных сил могло привести к непредсказуемым результатам, хотя чаще и вовсе никаких не давало. Учёные выяснили, что туман поднимается из-за колебаний фона магического источника, на котором построена столица, и даже научились почти точно предсказывать дату очередного его появления. Это помогло жителям примириться с возникшей почти пятнадцать лет назад аномалией и приспособиться к ней – на одну ночь в месяц город словно вымирал.

То, что я ведьма, меня не спасало – слишком специфичными были наши чары. Мы могли усиливать действие трав и эликсиров, могли вытянуть из организма яд или, наоборот, отравить, могли управлять некоторыми природными энергиями. Могли проклясть, хоть это и наказуемо. Но защитить себя от внезапного нападения с помощью ведьминского колдовства было практически невозможно – ни одно воздействие нашей силы не давало мгновенного результата. Револьвер надёжнее. Зато чем дальше от Родена и от магического источника, тем слабее становились маги, а вот ведьмы своей силы не теряли. В Соллене, например, пёстром портовом городе у южной границы страны, ничто не мешало мне колдовать, но маги там становились совершенно беспомощными.

Из-за глушащего шаги густого тумана казалось, что я иду с завязанными глазами и закрытыми ушами. Артефактные фонари моргали из последних сил и грозили вот-вот окончательно потухнуть. Не иначе как чудо, что связник – похожий на монету артефакт – моего коллеги, следователя Алистера Морригана, проработал достаточно, чтобы тот не только меня разбудил, но и смог объяснить, где меня ждёт. Хотя везение было сомнительным. Я могла бы сейчас досыпать последние часы в тёплой и уютной постели, а не спешить по безлюдным улицам в самый неблагополучный район города. Увы, люди умирают не по расписанию, и чем ближе к окраине города, тем чаще. Ну а раз Ал вызвал меня, значит, у него там что-то интересное. В конце концов, будь это обычное происшествие, тело подождало бы до начала рабочего дня. О том, что я ненавижу ранние побудки, в Управлении знали все, и без серьёзного повода беспокоить меня никто бы не стал. Сквозь туман впереди прорезались мутные огни тёплого жёлто-оранжевого света. Участок всего в нескольких домах впереди явно был освещён без магии. Наконец-то дошла.

– Идёт, – произнесли практически за спиной, но я не вздрогнула и не обернулась – успела привыкнуть к подобным вывертам тумана, путающего, заманивающего, способного нашептать чьи-то слова, произнесённые на другом конце города, желающего заморочить, заставить поверить, что ты не одна. Или, наоборот, издевательски приглушающего речь вышедшего навстречу коллеги: вот же он, говорит что-то, рот открывает, а ни единого звука не издаёт. Зато улыбается, глазищами голубыми сверкает, наверняка комплимент даже говорит – Алистер Морриган всегда был на них щедр. Статный шатен в безупречно выглаженном тёмно-коричневом костюме-тройке, с блестящей золотой цепочкой часов, выглядывающей из нагрудного кармана пиджака, он будто встречал меня на светском рауте, а не в грязном переулке. Зачёсанные назад слегка вьющиеся короткие волосы, ямочки на щеках, некая манерность в общении – при знакомстве я искренне удивилась, что этот пижон забыл в Управлении. Первое же совместное дело расставило всё по местам, сорвав с умного, хитрого и проницательного следователя маску золотого мальчика и дамского угодника. Ал, как позже выяснилось, тоже ко мне присматривался и оценивал, а потому не сразу показал себя настоящего. На недоверие я не обиделась. Наоборот, это стало дополнительным поводом уважать следователя.

– Я бы не назвала столь рано начавшееся утро добрым, – мрачно ответила я Морригану, не утруждая себя просьбой повторить сказанное. Не нужно уметь читать по губам, чтобы понять, что именно он произнёс.

– Извини, без тебя никак, – широко улыбнулся коллега, вызвав навязчивое желание добавить к трупу, на который меня вызвали, ещё один. Алистер был до отвращения бодр, свеж и доволен жизнью, как и всегда. Печальным, уставшим или невыспавшимся я его не видела ни разу, поэтому первое время подозревала в употреблении запрещённых зелий. Однако шли месяцы, а откат так и не проявлялся, и тогда пришлось поверить, что Морриган сам по себе такой. С лёгкой жавороночьей придурью.

– Выкладывай, – велела я, останавливаясь на границе света и пытаясь понять, что вообще в подобном месте забыл Ал и почему он решил, что мне стоит посмотреть не только на труп, но и на место его обнаружения. Обшарпанные стены домов, вонь нечистот и помоев – это в наш-то век! – какая-то жижа на мостовой, мусор под ногами… Ветра не было, но по лужам то и дело пробегала рябь, будто под его порывами. Когда на Роден опускался туман, можно было и не такое увидеть. Труп, впрочем, месту соответствовал – рваные серые штаны, грязная куртка – дорогая, может, даже с кого-то снятая, но сейчас изрядно перепачканная и пропылённая. Ботинок на мертвеце не было, зато имелись носки, кажется, белые в прошлой жизни. Утверждать я бы не решилась – туман играл не только со звуками, но и цвета скрадывал, и лишь масляные фонари, зажжённые патрульными, выделялись яркими жёлтыми пятнами. Магические светильники разогнали бы предрассветный сумрак лучше, но увы, как и всякие артефакты, сейчас они были слишком ненадёжны.

– Патрульные обнаружили тело, доложили в Управление, остались ждать труповозку, – кратко обрисовал Алистер. Вот за эту лаконичность я его особенно ценила. – Я проходил мимо, решил узнать, в чём дело, и опознал графа Каппеша. Сама понимаешь, в таком месте и в таком виде…

Я понимала, и ещё как. Одному из основателей Совета Лордов нечего было делать в портовом районе в обносках. Такие, как он, умирают или дома в окружении заботливых наследников, или на службе от инфаркта. Или в дорогом борделе, смешав несовместимые эликсиры и переоценив возможности своего организма по нейтрализации этой дряни – был в моей практике и такой случай, всего несколько месяцев назад. Подобрав юбку повыше, чтобы не подметать оборками грязь, я присела возле тела. Значит, граф… Жаль. Я не знала Каппеша лично, зато слышала о нём немало хорошего от тех, кто был с ним знаком. Стало быть, по поводу скоропостижной смерти лорда трясти Управление начнут уже к полудню, когда информация дойдёт до всех заинтересованных. Туман и не думал рассеиваться, и это сильно осложняло мне работу. Всё-таки криминалисты в своей практике во многом опираются на колдовство и артефакты. Я пригляделась к телу внимательнее. Волосы свалялись, лицо искажено, словно Каппеша что-то до смерти напугало. Грязью в основном были покрыты колени и локти, там же сконцентрировались и дыры на, несомненно, дорогой когда-то одежде.

– Переворачивали?

– Я перевернул, он лицом вниз лежал.

Ответ Ала, прозвучавший излишне громко в окружающем нас липком безмолвии, заставил меня вздрогнуть. Обернувшись, я поправила едва не слетевшую от резкого движения шляпку и с укором взглянула на виновато пожавшего плечами коллегу.

– Ботинки нашли? – Морриган покачал головой, не рискуя снова отвечать вслух. В тумане вообще лучше было помалкивать. – Ищите. Граф довольно долго откуда-то шёл – посмотри, сколько брызг грязи сзади на брюках, – затем упал и минимум пару улиц прополз, всю одежду затёр до дыр. Хорошо бы проследить маршрут, но не уверена, что после тумана останутся хоть какие-то следы, даже если искать без магии. Умирал долго и, вероятно, мучительно. – На ладонях отпечатались ровные и глубокие полукруглые лунки от ногтей. – Одежда, скорее всего, его собственная, но лучше уточнить у родственников. Дорогая, но слишком старая для такой персоны. – Я оттянула веко Каппеша и увидела хорошо знакомые жёлто-бурые разводы на белке глаз. И здесь эта пакость… – Предварительно: умер от «феи снов», точно скажу только в лаборатории.

– И всё? – немного разочарованно поинтересовался Морриган. – Это я и сам видел.

– А что ещё ты ожидал от меня в тумане? – развела я руками и поднялась, расправляя широкую юбку. Использовать магические порошки или воспроизвести эхо событий я даже не пыталась, после тумана это было бесполезно. – Умер он именно здесь, часа четыре назад – ауру смерти я, как ни странно, чувствую отчётливо, пришёл сам, а остальное теперь только в Управлении после подробного исследования, – я похлопала коллегу по плечу. – Ищи улики, господин следователь, а мы с Ро займёмся телом.

Алистер что-то недовольно проворчал, но в этот раз туман скрыл его слова. Я же поспешила в Управление, снова сжимая в руке абсолютно не магический револьвер и надеясь, что мне не придётся им воспользоваться – всё-таки дураков гулять во время тумана было очень мало. Можно было бы дождаться служебный автомобиль и с комфортом прокатиться в компании покойного графа, но заряженные стихией огня двигатели тоже работали с перебоями, а стоять на холодной, тёмной и вонючей улице и ждать, когда развеется туман… Бррр… Уж лучше полчаса пройтись и поспать оставшееся до начала рабочего дня время на мягком и уютном диване в кабинете.

Управление порядка, массивное четырёхэтажное здание-колодец чуть севернее центральной площади, встретило меня тишиной и мягким белым магическим светом. У обители справедливости, как и у палачей, отдельный изолированный магический контур и охранный купол, позволяющие продолжать работу хоть в туман, хоть в войну. Кивнув полусонному дежурному, я нырнула на служебную лестницу и спустилась на два уровня вниз, в подвал. Хоть нам с Ровеной не раз предлагали занять кабинет где-нибудь на поверхности, с окном и к коллегам поближе, мы с вампиршей дружно отказывались от такой чести и держали оборону в просторной комнате напротив морга и лаборатории отдела особо тяжких. Сюда мы совместными силами и с помощью коллег натаскали мягкой мебели и уютно расположились среди горшков с цветами. Да-да, у Роны было хобби – выращивать устойчивые к отсутствию солнечного света виды, которые и украсить подвальное помещение могли, и пожевать незваного гостя. Таких, к сожалению, хватало: штатная некромантка обладала весьма эффектной внешностью и была магнитом для поклонников, да и на меня нет-нет да и находились любители, поэтому из подвалов мы лишний раз предпочитали не выходить. Кому надо – спустится сам, а кто не по делу – может тут и остаться. Надо же цветочки кем-то подкармливать.

В коридоре подвала стук каблуков звучал оглушающе, но мне нравилось. Было время, когда один этот звук мог заставить преступника говорить, выложить все свои секреты, вывернуть грязное бельё в надежде, что его не тронут… Я невольно нахмурилась, поймав себя на мысли, что с ностальгией вспоминаю дикие времена Смуты, при одном упоминании которой большинство людей вздрагивало в ужасе. Не я ли сама когда-то уехала в далёкий южный городок, лишь бы оставить в прошлом и воспоминания, и людей, и вообще всё, чем я дышала, в надежде на нормальную, спокойную и тихую семейную жизнь? Впрочем, меня хватило всего на полгода обыденного существования. Я честно попыталась быть примерной женой, вышивать салфетки и следить за домом, а затем взвыла от тоски, устроила несогласному с моим решением мужу скандал и нанялась в местное Управление порядка экспертом. Ещё через несколько лет уже муж взвыл от моих постоянных отлучек и несмываемого запаха лаборатории – и со скандалом развёлся, чтобы всего через месяц жениться заново, но не на мне. Я же посвятила себя работе, создала определённую репутацию фамилии (которую не поленилась сменить обратно на девичью), смогла вернуться в Роден, да ещё и устроилась в отдел особых преступлений, то есть самых сложных, странных и кровавых в столице и окрестностях. В общем, скукой и рутиной на новом рабочем месте и не пахло. Тогда почему я вдруг вспомнила прошлое? Не к добру это.

Выкинув из головы ненужные мысли, я попыталась войти в кабинет… и больно врезалась плечом в и не подумавшую открыться дверь. Тьфу, Рона опять заперла, как будто кто-то рискнёт сунуться в логово некроманта в его отсутствие. Мысленно обругав подругу, я потянулась к щели в стене, где мы обычно оставляли ключ… и выругалась уже вслух. Вампирша его унесла с собой! Ключ у кабинета был один, зачарованный от копирования, и уже почти полгода я не могла добиться, чтобы для меня изготовили дубликат. Все существовавшие копии были потеряны моим предшественником, изрядно рассеянным дриадом-алхимиком. Непонятно, как тот вообще сумел проработать в подвалах без малого пятьдесят лет, да ещё по соседству с некромантом. Хотя вполне вероятно, что этим рассеянность дриада и объяснялась: постоянный контакт с магией смерти не мог не отразиться на его здоровье. А мне теперь страдать! Я покосилась на двери морга. Туда или наверх к следователям подняться? У них тоже диван в кабинете был, но вонючий и неровный. К тому же Морриган наверняка вот-вот явится и сам захочет на нём развалиться или, ещё хуже, начнёт греметь кружкой, шуршать обёрткой от бутербродов и курить. Нет, решено, спать буду в морге – Ровена меня поймёт, не в первый раз. Главное – я хихикнула – не проснуться и не пошевелиться в тот момент, когда кто-нибудь доставит тело графа. Лечи потом разбитую голову хлопнувшегося в обморок санитара – прецеденты уже были.

Я решительно толкнула тяжёлую дверь, прошла, не зажигая свет, вдоль трёх пустых секционных столов и зашла в свою лабораторию. Конечно, сюда был отдельный вход из коридора, но я его почти никогда не использовала. Меня полностью устраивало, что до моего рабочего места можно добраться, только миновав вредную и злопамятную вампиршу, которая очень не любила, когда её отвлекают от дела. Да и с защитой, благодаря некромантке, я могла не заморачиваться – Рона давно всё настроила и дала мне допуск, поэтому добавлять что-то новое в её плетения не имело смысла. Я сняла шляпку и перчатки и убрала в сумочку тяжёлый револьвер, который до последнего не выпускала из руки. Достала из рабочего шкафа шерстяной плед, припрятанный как раз на такой случай, и вернулась в прозекторскую. Хулиганить и устраиваться спать на секционном столе я не стала – в туман количество преступлений обычно увеличивалось, и мне не хотелось бы, проснувшись, узнать, что кому-то не хватило места. За столом Роны у нас была припрятана каталка, некогда позаимствованная у отдела убийств, да так и не возвращённая на место. Коллеги пропажи не заметили, ну а мы о ней не напоминали и использовали как запасное место отдыха. Я даже специально принесла набитую ароматными травами подушку, которая и сейчас меня ждала. С блаженным вздохом я скинула туфли и, растянувшись на трофейной каталке, с головой накрылась пледом. До начала рабочего дня оставалось чуть больше двух часов.

Глава 2

– Ты сама поднимешься или помочь? – томным грудным голосом пропели у меня над головой. Пришлось пошевелиться и приоткрыть глаза – когда некромант предлагает тебя поднять, это в большей степени угроза, чем забота. Вампирша понимающе оскалилась. – С чем тебя разбудили на этот раз?

Я потянулась и свесила ноги с каталки. Вопреки всеобщему мнению, в морге особого отдела холодно не было. И Ровена, и я были очень даже теплолюбивыми, а тела жертв оставались в сохранности благодаря заклятиям стазиса. Запах же от подопытных некромантки был только в том случае, если за её работой наблюдал кто-нибудь особенно вампирше неприятный. В общем, не так плохо было в нашем «логове». Порой намного лучше, чем наверху, в пропахшем сигаретным дымом и кофе кабинете следователей.

– Графа Каппеша ещё не привезли? – зевнув, поинтересовалась я и сотворила перед собой небольшое зеркало, из которого на меня взглянула ведьма в худшем понимании этого слова: рыжие волосы выбились из косы и растрепались, на щеке краснел след от подушки, голубые глаза ещё до конца не открылись, а оборки на тёмно-зелёном платье помялись и топорщились в разные стороны. Горестно вздохнув, я принялась приводить себя в порядок: быстро переплела косу, заклинанием разгладила рюши на воротнике и манжетах, отряхнула юбку – вшитые в неё чары сами избавились от замятин и пыли, собранной на утренней прогулке. Платье это обошлось мне почти в половину зарплаты, но оно того стоило: расклешённая тяжёлая юбка до середины голени с аккуратной оборкой по подолу, облегающий фигуру верх, ряд пуговиц от горла до талии, но самое главное – широкие рукава с манжетами чуть ниже локтя и всё, что выше груди, было из прозрачного тончайшего кружева. Вид мой немного портил только отпечаток на лице от подушки, но в целом теперь я выглядела достаточно прилично для того, кто проснулся в морге. Могло быть и хуже.

– Я с ним уже закончила. – Пока я приводила себя в порядок, вампирша кивнула на стол, где лежала стопка дел и раскрытая тонкая папка с заключением мастера-некроманта Ровены Шоль. – Смерть от передозировки дурманящим зельем, предположительно «феей снов», спровоцировавшей кровоизлияние в мозг. Следов патологического воздействия препарата нет: если и «сидел», то не дольше пары месяцев. Ссадины на руках, гематомы на коленях, локтях и левом боку, характерные для падения с высоты собственного роста незадолго до смерти. Следов физического воздействия нет, так что графа точно не тащили в портовый район силой. В остальном был здоров как бык, не курил, если пил, то в меру и без последствий, явно увлекался фехтованием – есть характерные мозоли на правой руке, да и в целом мышцы тела немного неравномерно развиты. Поднять и допросить не могу – слишком долго он в тумане пролежал.

– Мне иногда кажется, преступники давно поняли, что после тумана некромантам сложнее работать. – Я натянула поверх платья халат и огляделась, удивляясь, что после сегодняшней аномалии доставили всего один труп. Может, остальные пока не нашли? Я склонилась над телом графа, выглядевшим в свете ярких ламп ещё более испуганным, чем мне показалось на улице. Рона сделала тот же вывод про «фею снов», что и я: именно этот эликсир, даривший приятные грёзы во сне, при превышении дозы заставлял испытывать дикий ужас и наяву видеть свои худшие кошмары. Граница реальности и воображения размывалась, отделить явь от морока становилось невозможно, и человек терял контроль над собой или над своим даром, пытаясь защититься от собственных страхов. И именно «фея» подкрашивала белки глаз на несколько часов после употребления, позволяя почти безошибочно определять тех, кто подсел на неё. Я срезала несколько волосков, забрала кровь, любезно набранную для меня вампиршей, и пакет с одеждой. Воздействие тумана делало невозможной магическую экспертизу, но, может, я и без магии смогу что-то найти?

Закрывшись в лаборатории, я разложила улики на широком столе. Начала с волос и уже через несколько минут писала в отчёте о «фее снов» – на этот раз точно, а не предположительно. И принимал её граф в малых дозах не меньше месяца ежедневно, что было необычно. Каппеша я помнила по Смуте – лорд славился своим умом, изобретательностью и, как ни странно для того времени, благородством. Потому, наверное, не только выжил, но и сумел удержаться у власти, по сути поучаствовав в создании этой самой новой власти. Мало кому из бывших приближённых Безумного короля подобное удалось. Характеристика Ровены соответствовала тому образу графа, который я помнила, а вот «фея снов» – нет. Такие люди, как Каппеш, обычно дорожат своим умом и сомнительных веществ, способных на него повлиять, не употребляют. Впрочем, за девять лет многое могло измениться. Передозировка в крови была ровно такой, чтобы задуматься: случайность, рука над стаканом дрогнула, или это было сделано специально? Эх, прощай, спокойная жизнь отдела. Теперь, пока смерть графа не раскроют, будут тут ходить всякие… Ага, уже ходят. Сквозь закрытую дверь лаборатории я услышала, как вампирша шлёт кого-то к Морригану. Правильно, пусть следователя трясут, а то повадились: чуть что – сразу в морг с вопросами, как будто мы больше всех знаем.

Разложив одежду на столе, я первым делом проверила карманы. Пусто. Очередная странность, не характерная не только для лорда, но и вообще для хоть сколько-нибудь адекватного человека. Ни документов, ни монетки, ни даже артефакта или ключа от дома. Сами вещи дорогие, качественные – для меня, но не для графа Каппеша. Да и выглядела одежда потрёпанной… Ещё и разводы эти странные на носках и брюках. Поморщившись (право дело, чьи-то грязные носки – не то, что хочется лицезреть с утра пораньше!), я пинцетом сняла прилипшие травинки, соскребла грязь и растёрла её по стеклу. Красная глина и болотник? А это в городе откуда?!

Я задумалась. С каждой новой уликой дело становилось всё более странным. Какова вероятность, что тело графа попало бы в особый отдел? Вообще, с какой вероятностью его бы опознали без документов? Морриган, сам будучи виконтом, бо́льшую часть лордов Совета знал не только в лицо, но и лично. То, что он заглянул на место преступления – случайность. А если бы не заглянул? Тело с характерными признаками передозировки «феей» отправилось бы в отдел эликсирщиков, где выяснили бы, что погибший употреблял уже какое-то время и что доза в его крови превышена. Что дальше? Опознание без слепка ауры проблематично, а после тумана слепок не сделать. Документов нет. Отправили бы кого-то походить вокруг места смерти с фотографией, поспрашивать, кто видел-знает, и, не добившись результата, кремировали бы. Всё-таки наших эликсирщиков куда больше волнует происхождение различных зелий и цепочка их распространения, а таких вот, с передозировкой, у них десятки в месяц. Всех не опознать. Может быть, кто-то и признал бы графа случайно, как это произошло с Морриганом, но шансы невелики. Кто-то хотел скрыть смерть Каппеша? Возможно, но как-то глупо. Для этого проще тело спрятать. Не успели? Или Каппеш от них удрал – шёл же он откуда-то босиком? Странно всё это.

Морригану я свои подозрения высказала, передав отчёт. В конце концов, он следователь из благородных, подводные течения и особенности поведения людей в высшем свете знает куда лучше, чем я. Вот пусть и разбирается. Убедившись, что других тел нам так и не доставили, я отправилась в кабинет. Ровена, мурлыча под нос какую-то весёлую песенку, босиком пританцовывала на ковре и поливала своих питомцев густой нежно-лиловой жижей. Растения проявляли необычный для флоры энтузиазм и тянулись к вампирше разноцветными ветками, листиками, шипами, а иногда и хищно клацающими бутонами. Я к этому зрелищу успела привыкнуть и даже не вздрогнула, когда одна из вьющихся рядом с дверью алых лиан, Стесняшка, прозванная так за цвет, захотела дёрнуть меня за волосы. Поняв, на кого покусилась, лиана резко втянулась и попыталась слиться с узором на светло-бежевых обоях. Внимания на хулиганку я обращать не стала, сбросила у порога туфли, спрятала в платяной шкаф сумку и шляпку и прошла к своему столу, стоявшему справа от входа. Мельком кинула взгляд на расположившийся напротив бордовый диван, до которого не смогла добраться утром. Рядом с ним стоял другой шкаф тёмно-вишнёвого дерева, в котором мы хранили копии всех отчётов. Стол Ровены был напротив двери, в дальнем конце слегка вытянутой комнаты, и стоял так, что первым, что мог увидеть заглянувший к нам посетитель, был злой оскал работающей за ним некромантки. Злым он был всегда – Рона терпеть не могла возиться с бумагами. Всё остальное свободное пространство занимали горшки с питомцами вампирши, ну а на полу лежал предмет моей профессиональной гордости – огромный, от стены до стены, пушистый бежево-коричневый ковёр, на который я больше недели накладывала всевозможные чары от грязи и пыли. Его я присмотрела случайно во время одного из первых расследований, показала Ровене, объяснила свою идею… На ковёр мы скинулись вместе, вдвоём кое-как затолкали его в машину вампирши – пришлось снять ради этого крышу, а так как дело было зимой и, как назло, в снегопад, пока доехали до Управления, настроение у нас было нерадужным. Самоубийц среди наших коллег мало, поэтому, как только по коридорам пронёсся слух «мастер Шоль не в духе», Управление словно вымерло. Нам понадобилось больше получаса, чтобы найти добровольцев, которые донесут заснеженный ковёр до нашего кабинета и приподнимут мебель, чтобы его разложить. Задачу усложняли цветочки Роны, которым очень не нравилось, когда кто-то хватает их горшки. Так что отсутствие желания помочь двум прекрасным, но проблемным дамам я понимала, хотя и не одобряла.

Да, первое знакомство с этим кабинетом и меня едва не отправило на длительный больничный – хищные растения приняли меня за новую жертву, которую можно доводить, и непременно покусали бы, не неси я в тот момент в руках бутылку ведьминской настойки на грибах и травах, которая, откровенно говоря, порой мутила сознание куда сильнее, чем некоторые дурманящие эликсиры. Подобные напитки не относили к «запрещёнке» только потому, что смысла в этом не было: ведьминскую настойку невозможно купить в магазине или на ярмарке – лишь получить из рук ведьмы. Мы вкладывали в это зелье изрядную долю своей магии, которая, чуть что, выветривалась, лишая напиток всех ценных свойств. В общем, при первом знакомстве с обнаглевшей от безнаказанности рассадой я от испуга настолько щедро окатила фитомонстров из бутылки, что на следующий день, когда растения протрезвели и получили добавку, стала им лучшим другом. Питомцы вампирши оказались мало того что хищные, так ещё и алкоголики.

С самой Ровеной тоже не сразу удалось найти общий язык – характер у вампирши был не сахар, о чём она и поведала в первые же минуты знакомства. Я только хмыкнула, сказав, что видала и хуже. Ро не поверила, сначала пыталась цепляться, но, убедившись, что пугаться ни её, ни её дара я не планирую и вообще ничем не мешаю ей жить, успокоилась и со временем стала мне подругой. Это-то всех в отделе и удивляло: после старого дриада на работу пытались устроиться ещё три криминалиста, которые не выдерживали в компании вампирши и её растений дольше пары месяцев. На меня, как я позже узнала, даже делали ставки, и самым долгим сроком называли полторы недели. Однако уже больше полугода, как я здесь работаю, и если меня что и заставит уволиться, то точно не Рона, несмотря на то что у нас не было ничего общего ни во внешности, ни в увлечениях, ни в характере. Даже в возрасте у нас оказалась приличная разница: в Смуту Ро только училась, а я уже была специалистом с приличным стажем работы. Ровена была высокой, фигуристой и не стеснялась все изгибы своей фигуры подчёркивать выразительной одеждой на грани приличий. Когда вампирша плыла по коридорам Управления, покачивая бёдрами и улыбаясь, вслед ей не оборачивались только слепые. Длинные чёрные волосы некромантка укладывала крупными волнами, а оставшиеся локоны заворачивала в небрежный пучок. Выходя на улицу, она обязательно надевала шляпку с плотной, закрывающей чувствительные к яркому свету глаза вуалью, из-под которой можно было увидеть только полные губы, накрашенные притягивающей взгляд алой помадой. Ничего удивительного, что недостатка в поклонниках Ровена не испытывала, даже несмотря на специфическую профессию. Я же была невысокой, худощавой и рыжей, платья носила приличные – с широкой юбкой до середины голени и практически без декольте, волосы закручивала в тугой узел или заплетала в косу, косметикой не пользовалась, а свободное время предпочитала провести дома с книжкой. Характер у Роны был взрывной, вампирша могла моментально вспыхнуть и так же быстро успокоиться и забыть, я же закипала долго, а потом ещё дольше лелеяла обиду и планы мести. Что поделать, ведьмы вообще довольно злопамятны. Ровена любила внимание, а я предпочитала прятаться за её спиной – всё равно на фоне вампирши меня мало кто замечал с первого взгляда. Разве что каблуки, шляпки и походы за ними по магазинам мы обе уважали одинаково сильно.

– Это что? – Я обнаружила на своём столе стопку дел, которую сегодня утром уже видела в морге у Ровены. На её столе ничего не было, то есть поработать предлагалось только мне. Зато завал из папок со старыми отчётами больше не мозолил глаза – наконец-то Рона навела порядок и убрала всё лишнее в шкаф.

Die kostenlose Leseprobe ist beendet.