Buch lesen: «На широте Хиросимы»

Schriftart:

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава первая. Непогода

Люди, считающие, что наша цивилизация началась с колеса, ошибаются. Многие древние царства зародились, расцвели и канули в вечность так и не узнав радостей перемещения по миру на телеге. Пирамиды были построены без применения тачек, а индейцы майя благополучно существовали без подшипников, надетых на ось, до появления на берегах Нового Света испанских колонизаторов. Но на всех морях нашей планеты, на плотах, каравеллах, джонках моряки подымали парус. И несли к чужим берегам свои товары, знания, мечты.

Три парусника пересекали Японское море. Но разглядеть их со спутников, пролетавших над планетой Земля, было невозможно. Они находились невообразимо далеко от всех известных орбит. Где-то в другой реальности, за точкой перехода, открытой человеческим гением и описываемой сложнейшими уравнениями, но никак не обыденными словами и понятными определениями. Суда перемещались в пространстве, удивительно похожем на покинутую несколько месяцев назад Землю-прим. Но это было другое измерение, другой мир, другая реальность.

Цивилизация в новое измерение пришла под рокот моторов. Однако двигатели быстро уступили место парусам. Самому независимому и надежному средству перемещения для оторванных от баз снабжения землян. Научный эксперимент, начавшийся в окрестностях Владивостока, пошел по незапланированному сценарию и пятьдесят с лишним россиян оказались отрезанными от привычного мира. Предстоящий путь домой обещал быть долгим и сложным. Первым пунктом назначения стала Япония, страна попавших в новое измерение жителей Хиросимы тысяча девятьсот сорок пятого года.

– Мы так пол года тащиться будем. – Толик, самый младший член экипажа, уже вошел во вкус передвижения на скоростном катамаране и неторопливое движение в ордере его не радовало.

– Будем. Современная яхта рассчитывается под мощные моторы. Корпус не обтекаемый, как у парусника, а весь в углах, для срыва потока воды на больших скоростях… Так что честные пять узлов это все, на что мы можем рассчитывать.

– Так ведь припасов не хватит.

– Вот поэтому мы тебя на борт взяли. Мичман это не только ценный мех, но и десятки килограммов хорошо усвояемого мяса.

– Кот, не пугай молодежь. Смотри, что я в загашниках нашел.

Вал показал экипажу несколько альбомов для рисования, найденных среди грузов, расположенных на палубе.

– Бумага ламинированная, жесткая, – не оценил Костя. – Надо бы потоньше и желательно сразу мятую.

– Уймись. Это наш будущий судовой журнал.

– Тогда у меня сразу два вопроса: нахрена и почему не на планшете? Я уже забыл, как карандаш в лапе держать. И, кстати, без журнала у себя на борту всю жизнь отлично обходился.

– Костя, чтобы уследить за полетом моей мысли тебе придется раскрыть чакры и расширить сознание. Вводная – мы застряли в параллельном измерении, похожем на наше, но населенном ящерами и японцами… Внятно излагаю?

– Следующие две главы опусти и переходи к выводам.

– В этом мире, в принципе, неплохо, но большинство тупо рвется домой.

– Вал, я знаю про наши планы вернуться в наше пространство через запасную точку перехода в Андах. Я присутствовал на всех совещаниях и даже согласился плыть в одной лодке с тобой. Походу – зря.

– Ты так торопишься услышать финал, будто у тебя цейтнот. Не обольщайся – времени у нас много, несколько месяцев пока дохромаем до точки возврата. Хорошо. Все прошло в штатном режиме, профессура наша любимая ничего не напутала и мы вернулись к себе домой. Обрати внимание – все эти месяцы зарплату нам никто не начислял, зато платежи за квартиру каждый месяц в ящик кидали. Да и не факт, что квартира все еще твоя. Может родственнички уже подсуетились. Мой-то сынок точно своего не упустит.

– Да, сволочь он у тебя изрядная, ну и хрен с ним. Забыл, с олигархом нашим контракты подписали. Будет тебе на новую хату.

– Будет ли? У него тоже родственники найдутся. И вряд ли честнее, чем мой ублюдок. Так что даже если Лобов не объявит контракты недействительными ввиду того, что они подписаны в другом измерении, не факт, что он сможет их выполнить… Вот на этот случай и будет у нас журнал.

– В суд его потащишь?

– Не в суд, в редакцию. Любой журнал с руками оторвет хроники путешествия по фантастическому миру. На «Доширак» точно хватит. До конца жизни.

– Ладно. Идея неплохая. Но почему в рукописном виде? Боишься поломки электроники? Можно на моем планшете. Неубиваемый, падла.

– Можно. Но лучше все же так. Через пару недель после возвращения весь Инет будет забит воспоминаниями очевидцев наших приключений. А тут артефакт – рукописный судовой журнал. Вещь уникальная, а потому недешевая.

– Ты просто открываешься новой стороной. Никогда не замечал в тебе барыжных наклонностей.

– Это ты со мной условия фрахта не оговаривал. Да и не в этом дело. Просто меня так с юности воспитывали. Есть плавание – значит должен быть судовой журнал.

– Убедил. Записывать каждую вахту?

– А как же. И без ошибок, господа офицеры!

До Сангарского пролива эскадра добралась без приключений. Уравнять скорости в караване и выработать процедуру навигации и связи сумели только после долгих экспериментов. Сказывалось отсутствие опыта работы с парусами. Проблем не возникло только у «старых морских волков» – экипажа «Тотема». Вал, пользуясь преимуществом катамарана в скорости и маневренности, изредка подходил к «Элис» общаясь и даже устраивая «походы в гости», передавая своих и принимая людей со шхуны. Надувной борт лодки позволял любые удары о борт шхуны при маневре. На море стояло затишье, свойственное началу осени в этих широтах. Медленное по сравнению с прошлым походом перемещение лодки по едва заметной зыби оставляло экипажу массу свободного времени.

Идиллия продолжалась до выхода в Тихий океан. По нелепому «закону парных случаев» непогода поджидала караван в том же районе, где «Тотем» получил свое крещение стихией в прошлом рейсе. На этот раз это был не легкий тропический шторм, залетевший в северные широты. Навстречу эскадре шел полноценный тайфун. Сильный юго-западный ветер постепенно относил караван в океан. Оставив минимум парусов, суда медленно выгребали почти лагом к волне. На борту «Тотема» буря уже не вызывала особых эмоций ни у Ольги, ни у Толика, с гордым видом стоящего у штурвала. Катамаран держался за своими более крупными собратьями, чтобы иметь возможность перехватить буксируемые ими катера в случае обрыва каната. Однако вечером начался сильный дождь, ветер только усилился и Вал принял решение держаться подальше от остальных судов, чтобы не налететь на них в темноте. Ночь на борту встретили бодро. Волны, закрывавшие порой весь горизонт стеной черной воды, оказались не так уж и опасны для мореходного катамарана. Правда, неожиданно выяснилось, что не все без проблем переносят болтанку в течение нескольких часов подряд. Не договорившись со своим организмом, Толик нашел устойчивое положение между бортом и постом управления и перегнувшись за баллон, делился с морем своим ужином. Остальные суда изредка мелькали между волн, но приблизиться к ним не было никакой возможности. Вал устроился рядом с Костей, стоящим за штурвалом, и предложил девушкам отправляться спать. Юля тут же заявила, что ни за что не пропустит первый серьезный шторм в океане и устроилась рядом с мужем, Ольге тоже было неуютно отправляться под тент одной. В результате все разместились возле кормового поста и наблюдали за буйством стихии. Только Ллойдз не захотел вылезать на мокрую палубу и спокойно спал в тепле и уюте. Он никогда не понимал суету людей в ситуации, когда от них ничего не зависит.

Тайфун свирепствовал больше двух суток. Флотилию раскидало по океану еще в первую ночь. Сначала экипаж катамарана слышал сообщения других судов по УКВ, потом радио затихло. Либо суда отнесло слишком далеко друг от друга, либо не все могли выйти на связь. Вал был уверен, что стихия не грозит эскадре гибелью. Корпус современного судна веками шлифовался всеми штормами родного мира и не должен был подвести в этом измерении. На вторые сутки, с рассветом, прозрачные стены воды вокруг стали уже почти привычными. Экипаж катамарана жил вполне обыденной жизнью. Если можно привыкнуть к взлету судна на очередной гребень и полету вниз, где между валов не видно горизонта и только клочок неба над головой спорит с всевластием окружающей воды.

Ветер начал стихать только на следующую ночь. К рассвету небо быстро очистилось от туч. Наступало великолепное утро после бури, когда чистота омытого штормом мира вступала в гармонию с тем катарсисом который появляется на душе после пережитой опасности. Жизнь была прекрасна. Вот только на горизонте сквозь утреннюю дымку путешественники не могли разглядеть ни земли, ни других судов из их флотилии. Толик порывался залезть на мачту, на которой имелась специальная площадка для наблюдателя, но Вал запретил акробатику на качающемся шесте и попытался связаться по рации с остальными капитанами. Первым откликнулся Юра. Шхуна благополучно перенесла шторм и следовала, как и было заранее условлено, западным курсом в направлении земли. «Эдем» услышать не удалось, но капитан «Элис» успокоил моряков, сообщив, что он уже связался с яхтой. Ее, похоже, отнесло дальше к северу, чем остальные суда, но она тоже была в порядке и следовала к побережью. Единственным убытком от шторма, сообщил Юра, оказался оборвавшийся буксир «Эдема». Катер Олега навсегда потерялся среди волн и его поиски среди океана были бесполезны. Вал передал соболезнования приятелю. Пусть его «Астра» никогда больше бы не смогла попасть в родные воды, но планировалось оставить его японцам, а так она просто погибла среди волн. Капитану всегда больно осознавать, что его судно уже никогда не увидит земли.

Японский берег показался тонкой полоской на горизонте уже через полчаса плавания в западном направлении. Катамаран направился прямиком к видневшимся сопкам. Моряки справедливо полагали, что найти друг друга возле берега будет проще. Вал приготовился ждать остальных. Катамаран наверняка снесло на север меньше остальных судов с высокими бортами и крытыми рубками, так что его экипаж ожидал незапланированный отдых. Предложение Кости выскочить мористее и поискать утерянный «Эдемом» катер Вал отмел без обсуждения. Найти маленькую посудину в океане практически нереально, к тому же никто не знал, осталась ли она на плаву после шторма.

Возле берега Вал повернул на юг в поисках удобной стоянки. Стоять на открытом рейде не хотелось, качка уже утомила всех. Вал забыл про эту проблему, пока ходил под моторами. Но в режиме парусника катамаран не столь легко взлетал на гребни волн и за ночь он тоже почувствовал морскую болезнь. Увы, вестибулярный аппарат капитана никогда не был идеальным. Проще сказать он совершенно не подходил для моря. Что никогда особо не мешало моряку. Усвоив старинную схему борьбы с этой напастью: «почувствовал морскую болезнь – иди работай на свежем воздухе» Вал вывел для себя «научную» гипотезу, что морская болезнь – это просто ошибка организма и просто не обращал внимание на тошноту и головную боль. Как ни странно, это помогало, но если была возможность избежать болтанки, капитан предпочитал спрятаться от волн.

Пройдя несколько миль вдоль побережья, экипаж «Тотема» увидел подходящую бухточку, защищенную от южной волны. Связавшись с «Элис» Вал дал описание своей находки. На шхуне только недавно увидели землю на горизонте, так что до их подхода было несколько часов. Вода в бухте была почти непрозрачная после шторма, так что Вал не рискнул искупаться. Зато Костя сразу забросил удочки в надежде разнообразить меню. Берег манил тишиной и покоем, но не смотря на рассказы японцев о победе над ящерами на острове, выйти на него никто не спешил. Только когда на берег выскочили несколько оленей, на вид совсем не отличающихся от пятнистых, на которых охотились охотники Поселка, у Кости появилось желание познакомиться с ними поближе, желательно на расстоянии выстрела из арбалета. Однако пока он и Толик поднимали якорь, стадо скрылось. Клева в взбаламученной воде не было, так что всем пришлось довольствоваться судовыми запасами. Эскадра собралась в бухте только к вечеру. Осмотрев такелаж, путешественники пришли к выводу, что первый шторм пройден успешно. Потерянный катер списали на неизбежные на море потери. Переночевав в бухте, которую после долгих размышлений над картой Юра идентифицировал как порт Иваки в родном мире, караван судов двинулся дальше на юг.

Островок, найденный эскадрой после длительных поисков, находился приблизительно в сорока милях от Новой Хиросимы. Размерами немного меньше Попова, он также имел удобную бухту для флота, и все согласились, что лучшего места для временного лагеря не найти. Островок оказался необитаемым, из живности были видны только много численные птицы и мелкие то ли белки, то ли бурундуки, почему-то сильно испугавшиеся пришельцев и исчезнувшие в кустах без следа. На берегу, впрочем, никто обустраиваться не спешил, кубрики еще не успели смертельно надоесть за недельный переход, а заниматься строительством домов на время короткой стоянки путешественники не собирались. Ограничились небольшой вооруженной разведкой местности и постоянным наблюдением.

Очередное заседание руководящего совета Лобов решил провести на берегу. Похоже, он надеялся, что не все рискнут высаживаться на неизведанную землю и сборище не будет слишком конфликтным. Увы, каждый клан «Эдема» прислал своих предводителей, так что серьезное обсуждение началось не сразу. Агрессивный повар наехал на старшего штурмана, обвиняя того в непрофессионализме из-за потери буксира, моряк примитивно послал крикуна, тот еще больше распалился. Стало шумно и скучно. Вал сошел на берег в компании Ольги и Кости. От «Элис» на совещании присутствовали Олег и Виктор Артурович, воспользовавшийся возможностью размять ноги на берегу. Отойдя от спорящих, все пятеро расположились на траве, делясь своими впечатлениями от перехода и планами. Олег был в восторге от мореходности шхуны и считал, что флотилию стоит увеличить, построив совместно с японцами еще несколько судов, что повысит шансы добраться до Америки, страхуя и помогая друг другу. Вал встретил идею скептически. Во-первых, даже небольшой шторм раскидал три судна по океану так, что нашли они друг друга только возле берега. Во-вторых, жители Новой Хиросимы не имели других планов и желаний кроме повелений своего бога. И неизвестно, благословит он поход или запретит связываться с европейцами.

Олег Петрович наконец навел порядок на поляне, и водномоторники начали прислушиваться к главному специалисту по контактам с богом, отцу Василию. С его слов стало понятно, что он не сомневается, что бога в японских храмах нет, потому как он остался в церквях в большом мире, а вот дьявол оказался явно пошустрее и занял пустующие жилища оккультных сил. Вал опять заскучал. Будучи агностиком-пофигистом, он в принципе был вполне согласен с возможностью существования бога даже в том виде, в котором он являлся попу Васе. Но такая концепция божественного вызывала у него неприятие из чисто эстетических соображений. Вал категорически не хотел иметь над собой столь примитивных небожителей. Пока же все эти рассуждения не имели практического смысла – с дьяволом или с богом, но дело с обитателем храма иметь придется. Без помощи островитян путешественникам до берегов Америки не добраться. Если святой отец и кучка ортодоксов, образовавшаяся вокруг него, готовы сидеть на сушеной рыбе весь переход через океан, пусть попробуют выдержать этот пост. Шкипер много читал о дальних парусных экспедициях времен великих географических открытий, когда цинга на борту была страшнее шторма.

После теоретического экскурса начали решать конкретные вопросы контактов с жителями Новой Хиросимы и их загадочным покровителем. Большинство, впрочем, не придавало значения рассказам разведчиков. Наличие тайного руководства в храмах выходило за рамки естественной картины мира в их головах. Однако неожиданно на сторону шкипера и Ольги встал Олег Петрович. Для специалиста по тайной войне наличие замаскированного командования было вполне ожидаемым, и он собирался учесть все вероятные опасности.

Глава вторая. Визит

Согласно принятому на совещании решению в Хиросиму должны были отправиться «Тотем» и «Элис». «Эдем» оставался на острове с тем, чтобы прибыть в порт по окончании переговоров с катерами, которые планировали отдать японцам. Со шхуны на «Эдем» перебрались женщины и не очень воинственные ученые, дав место для Олега Петровича и его вооруженных сил. Выход назначили на раннее утро. Юра ворчал, что олигархи подставляют других, оставаясь на острове, но решение послать два судна было логичным – парусник из «Эдема» получился посредственный и уходить от погони в случае опасности пришлось бы используя двигатель, а этот последний козырь путешественники не хотели открывать до последнего. На «Тотем» перегрузили часть товаров с «Эдема», и катамаран стал похож на плавучую лавку старьевщика. В восторг пришел только Ллойдз, устроивший сафари среди тюков и ящиков.

Не доходя несколько миль до бухты, на берегах которой расположилась рыбацкая деревушка, «Элис» сбросила ход и подошла ближе к берегу. С борта катамарана моряки с удивлением наблюдали направившуюся к берегу надувную шлюпку.

– Федя и Игорь, – рассмотрел глазастый Толик. – полковник последние свои резервы в бой бросил. Похоже, решил разведку через сопки прямиком в город послать. Если нарвутся ребята в лесу на ящеров, вдвоем хрен отобьются.

– Если в лесу, это пол беды. Лишь бы они в городе чего не натворили. Эта идея фикс насчет языка у меня уже в печенках сидит. – Вал без одобрения наблюдал, как разведчики замаскировали в кустах лодку и двинулись через плотно стоящие у берега деревья вглубь леса. – Нам только полномасштабной войны с японцами не хватало.

Порт Хиросимы не изменился с момента их отплытия. Те же аккуратные домики, лодки, сети, растянутые на бамбуковых шестах, пестрые одежды жителей и масса детей на берегу. Все обитатели деревни были при деле, но увидев паруса пришельцев, сразу потянулись к причалу. Вал обратил внимание на представительную группу во главе со старым знакомым – Сато, быстрым шагом направившуюся в храм.

«За инструкциями. Насколько проще было бы общаться с туземцами, если не эти странные храмы. Или мы зря себя накручиваем? Мало ли какие изменения произошли в психике людей, попавших в новый мир таким странным и ужасным образом?»

– Толик, подойдем с подветренной стороны. Пусть Юра нас корпусом прикрывает, он большой.

– Юра?

– «Элис», салага!

Оба судна пришвартовались к знакомому причалу. С «Элис» позвали Ольгу, Вал пошел вместе с ней в надежде узнать о тайных операциях Олега Петровича. Тот стоял в рубке, разглядывая деревню в бинокль

– У них есть оперативная связь с городом, и она в храме, – полковник повернулся к вошедшим с удовлетворенным видом. – Они не стали посылать гонца, не выпущено также почтового голубя. Полагаю, в храме расположена радиостанция. Это объясняет быстроту получения инструкций и нежелание принимать самостоятельные решения. Странно, что вы, Ольга, не поняли такой простой вещи сразу. Понимаю, нашего шкипера можно обмануть разговорами о мистике, но вы же современный человек.

Вал только усмехнулся. Возможно, Олег Петрович и получал приказы начальства со столь же радостным лицом, что и жители Хиросимы, но представить себе всеобщее преклонение перед радиостанцией шкипер не мог.

– А от кого получал радиограммы сегун? Или в центральном храме у них генеральный штаб?

Полковник не ответил. Он старался не общаться со шкипером напрямую. То ли не мог забыть старую обиду, то ли просто не мог понять человека, не принимающего жесткой субординации и армейской дисциплины. Вал со своей стороны тоже не набивался в друзья бывшему спецназовцу. Мировоззрение порученца, допускающее разделение всех на своих и врагов моряк еще мог как-то понять, но деление всех своих на начальников и подчиненных, с точки зрения шкипера, уже выходило за рамки нормы.

Бог был доволен своей предусмотрительностью. В этот раз пришельцы появились у деревни так же неожиданно, как и исчезли в прошлый раз. Он не видел, чтобы они проходили мимо «Фудзи мару». «Пришли на двух судах. Много груза. Много новых лиц. Встретить на причале. Послать сегуна в деревню. Не пускать в город. Или заставить зайти в храм? Нет. Рано. Сорок шестой год. Страшно.»

Как и в прошлый приход, поражало радостное гостеприимство японцев. Россиянам были искренне рады. Сато сан, поклонившись пришельцам как равным, пригласил их в свой дом. Женщины улыбались, дети кричали что-то приветственное, и Валу было немного стыдно за свои подозрения в отношении этих приятных людей. Но он все еще помнил, какими пустыми глазами смотрели они на него на этом причале в прошлый раз, ожидая приказа из храма. Такое трудно забыть.

На этот раз все суда остались у причала. Отходить на рейд смысла не было, предстояла торговля и обмен. Когда Ольга перевела слова полковника о том, что товары предназначены для жителей города, на лицах японцев появились любопытство и недоумение. После долгих переговоров Ольга сообщила очередную удивительную новость о хозяевах острова – они не знали торговли. Все перераспределение товаров шло через пункты сдачи излишков труда. После минутного размышления Сато сказал, что, наверно, и товары пришельцев надо рассматривать как излишки их труда, но он не уверен и спросит у бога сегодня же. Вал покосился на Олега Петровича. На невозмутимом лице военного были видны следы напряженной работы по анализу информации. Если от выводов шкипера он мог отмахнуться, то странное общественное устройство островитян, завязанное на распоряжения, получаемые из храма, не оставляло сомнений – островная цивилизация имеет второе дно. И следовало выбирать – стоит ли пытаться раскрыть тайны чужого мира или воспользоваться ситуацией. Получив необходимые продукты и оружие отправиться дальше, к точке перехода.

Легкое угощение в узнаваемом стиле японских ресторанов старого мира, легкая беседа с расспросами о делах деревни. Олег Петрович чувствовал себя в родной стихии. Получение информации через непрямой допрос в виде дружеской беседы всегда было его коньком. Самурай казался словоохотливым и любезным, но на некоторые вопросы отвечал уклончиво. Полковник уже понял, что закрытой является информация о храмах, ходе войны и вооруженных силах. Эти запреты совпадали с реалиями родного мира. Труднее было понять нежелание делиться сведениями о количестве жителей и территории, контролируемой японским государством. Олег Петрович не мог поверить, что глава деревни не обладает точной информацией, просил Ольгу снова перевести некоторые фразы, но все ответы казались расплывчатыми и неполными.

Разговор был прерван торжественным появлением сегуна со свитой. Сато сан предусмотрительно расположился с гостями в саду посреди деревни. Всех самураев, пришедших с сегуном, его дом вместить бы не смог. Церемония встречи представителей двух цивилизаций получилась красочной и помпезной. Вал никогда не одобрял официальщины, но восточный колорит мероприятия и явный энтузиазм, с которым действовали все его участники, создавали из дипломатического приема что-то вроде спектакля, где выразительные жесты заменяли не переведенные слова, а выражения лиц – верительные грамоты. Официальная церемония закончилась официальным ужином. Вал воспользовался тем, что не является первым лицом делегации и все внимание обращено не на него, и основательно поел. Японскую кухню он уважал всегда и был рад возможности попробовать ее в новом мире. В отличном настроении он направлялся к причалу, не став обременять хозяев деревни проблемами своего устройства на ночь. У них и без него было достаточно гостей. Добрый знакомый по прошлому визиту – Тен очень хотел с ним пообщаться, но пришлось договориться не завтра. Старый разведчик отводил душу в словесном поединке с Олегом Петровичем, коллегой и достойным противником. Два героя невидимых войн нашли друг друга.

Подходя к лодке, Вал заметил плотную фигуру Федорчука, неподвижно стоящего у трапа «Элис».

– Добрый вечер.

– Здравствуйте, капитан. Можно спросить вас…

– Да, слушаю, чем могу помочь?

– Скажите, этот храм. Неужели там Бог?

– По крайней мере, так говорят японцы. А в их обществе столько странностей, что поневоле начинаешь думать, что там что-то есть. А вот бог ли это… Лично я не считаю, что мы должны рисковать, послав туда вас или кого-нибудь еще без крайней нужды.

– Вы не понимаете, капитан. Если есть вероятность, что там все-таки Бог, я обязан туда пойти.

– Есть о чем его спросить?

– Попросить. Ира. Если он вернет ей ноги, я буду с ним навсегда. Рассказывали, здесь нет монахов и отшельников, но если Богу будет что-то нужно от меня. Даже моя жизнь…

Вал не нашел, что сказать. Да и не считал нужным что-то разъяснять этому толстенькому коротышке, вдруг оказавшемуся способным на настоящее чувство. В глазах неудачного любовника горела такая сумасшедшая надежда… Вал слыхал рассказы гостей с «Эдема». Ира не простила пожилому миллионеру смерть своего молодого избранника и потерю своих стройных ног. Она вымещала на нем всю свою боль и обиды. Федорчук сносил все. Не потому, что присяжные вынесли ему такой приговор, а потому что он приговорил себя к этому служению сам. Еще тогда, когда пошел выяснять отношения с молодым, здоровенным самцом.

– Иди, – вдруг неожиданно для себя сказал шкипер. – Иди к богу и пусть тебе повезет. Пусть там будет настоящий Бог.

– Но ведь… – начал Федорчук, не веря своим ушам

– Плевать. У всех нас свои резоны. А у тебя к нему дело. Ступай. Если там и вправду Бог, передавай привет.

Какую-то секунду Федорчук колебался, потом неуверенно пошел по причалу. Постепенно его шаг становился тверже и быстрее. Рыбаки, выходившие на ночную рыбалку, увидели европейца, подходящего к их храму. Один из них, седой старик, сидевший на корме, что-то ему прокричал. Внезапно все рыбаки побросали весла, встали и поклонились проходящему мимо гайдзину. К ступеням храма паломник уже почти подбежал. Остановился на мгновение у входа и пропал внутри.

– Умеешь ты ладить с начальством, Вал, – за спиной у шкипера стояли Юра и Степаныч. – Когда Петрович узнает, кто разрешил, он тебя на британский флаг порвет.

– А кто ему скажет, – ухмыльнулся Степаныч. – Молодец, шкипер. Хрен его знает, что там в церкви. Но если дело выгорит, ты себе тропинку в рай проложил. На этого горе-головореза смотреть без слез невозможно. Он весь вечер с японской мечети глаз не сводил.

Когда новообращенный вошел в помещение алтаря, бог испугался. Если тот сейчас закричит и выбежит в панике из храма, то сбудутся его худшие опасения. Новые пришельцы будут потеряны для него навсегда. И многие ставшие уже столь необходимыми японцы тоже отвернутся от него. Бог ждал. Вошедший увидел бога. Глаза его расширились от удивления и страха. Но он решительно подошел к алтарю. Человек смотрел на бога. В глазах у него была надежда. Бог смотрел на человека. Богу было стыдно.

Вал всегда придерживался принципа, что правда не такая уж значительная вещь, чтобы ее скрывать. Поэтому, когда Федорчука начали искать, он рассказал о произошедшем разговоре и своем участии в судьбе бывшего козла отпущения. И сейчас шкипер был свидетелем печального зрелища. Олег Петрович терял лицо. Его лишили любимой игрушки, и он негодовал, понимая, что вся игра в дипломатию проиграна, и противная сторона первой получила информатора в свои руки. Сначала негодовал полковник сдержанно и красиво, Вал даже позавидовал хорошо поставленной пластике лица и скупым, но выразительным жестам разведчика. Но потом офицер сорвался и выглядел уже не столь изящно… Шкиперу было противно смотреть на перекошенный рот и налитые кровью глаза. И немного страшновато, он не ожидал такого наплыва эмоций. Порученец взял себя в руки только когда услышал от вахтенного, что со стороны деревни приближается делегация во главе со старостой. Олег Петрович выскочил из рубки «Элис» со словами:

– Еще раз что-нибудь выкинешь, пристрелю.

– Знаешь, Вал, у меня такое чувство, что вы с Петровичем так и не подружитесь, – флегматично заметил присутствовавший при начальственном разносе Юра. В свое время он прошел огонь и воду разборок полетов в Дальневосточном пароходстве, и нынешний барский гнев оставил его равнодушным. Видали виртуозов слова и похлеще.

– Какая жалость, – лицемерно изобразил грусть Вал. – Такой приятный человек. Интеллигент. Пошли, послушаем, что самураи скажут.

– Если японцы вдруг пошлют нас подальше, Петрович точно тебя пристрелит. Хрюли ты ему все выложил?

– Полагаю, не пошлют. У меня складывается впечатление, что засевшему в храме парню что-то от нас очень сильно нужно.

Делегация аборигенов состояла всего из нескольких самураев из свиты сегуна и деревенского старосты. Оказывается, они пришли поинтересоваться, готовы ли россияне грузить продукты, которые могут быть доставлены на берег в течение часа. Никто из россиян не ожидал такой оперативности. Оба судна были загружены товаром для обмена. Пришлось выяснять, куда можно выгрузить «излишки продукции». Староста охотно показал на большой амбар почти в центре деревни и сказал, что выделит людей перенести грузы с причала на склад.

Олег Петрович прекратил хозяйственные разговоры вопросом, когда можно будет увидеть сегуна. Самураи с поклонами ответили, что он будет ждать путешественников в полдень в доме Сато сана. Вопросов о сбежавшем в храм члене экипажа порученец задавать не стал. Было очевидно – отсутствие первых лиц не случайно. Японцы тянули время в изменившейся ситуации. Сгрузив на причал привезенные товары, россияне начали собираться на переговоры. Первоначально Олег Петрович хотел идти только с переводчиком Ольгой и двумя охранниками, но потом передумал. Похоже не захотел, чтобы главный источник его головной боли остался без присмотра. Вал также был включен в делегацию.

– Ты можешь помочь?

– Да.

– Она будет такой, как прежде?

– Нет. Но она будет счастлива. Вы оба будете счастливы…

– Но если это будет уже не она…

– Поверь. Посмотри, как хорошо всем кто пришел ко мне раньше…

– Я хочу поверить. Но не знаю как…

– Я тебе помогу.