Buch lesen: «Экзамен»
Глава 1
В большом светлом школьном коридоре суета. Школьная перемена набрала ход и ворвалась в школу смехом, гомоном ребят и веселым визгом девчат. Опершись на подоконник читая книгу, отдельно от всех шумных компаний стоял мальчик. Одежда, несмотря на то, что была чистой и выглаженной висела на нем мешковато и не аккуратно. Пуговицы на рубашке были застегнуты неправильно, волосы расчесаны не аккуратно, словно рукой впопыхах. «Чудненький». Это была не фамилия, и не его имя. Так называли его одноклассники. Не потому, что он являл какое-то чудо, а потому, что толком про него ничего никто сказать не мог. Он был просто не заметен, почти прозрачен. Ну, есть такой. Ну, учится в классе. Не отличник и не двоечник. Избегает компаний, избегает всех. Почти всегда молчит, говорит редко, и по мнению ребят всегда не впопад. Равнодушен ко всему, что его окружает. Обычная незаметная серая масса. Учителя называют его «Проблемный». Не активен. Оторван от коллектива. Не надежен. Равнодушен. Своего мнения не имеет. Свою точку зрения не отстаивает. Зато все едины во одном. Парень всегда приветливо улыбается. Всем! Ругают его, хвалят, обзывают, провоцируют. Всегда все видят его снисходительный, полный жалости взгляд и добродушную улыбку. Чудненький и проблемный мальчик знал и понимал отношение к нему, но никогда никого не укорял и не осуждал. Даже когда ребята, возмущенные его спокойствием, жестоко провоцировали его, в ответ получали, но спокойные слова и улыбку. Свои проблемы он никому не навязывал, жил сам по себе, как будто мысли его далеко, далеко и не то, чтобы в другой стране, но и на другой планете. Маму часто вызывали в школу, призывали взяться за сына, но мать упрямо доказывала им, что ее ребенок никому зла не желает, и вообще самый лучший на земле. Вот так до выпускного класса чудненький мальчик Игорь Коренев незаметно и дошел. Читая книгу он абсолютно никого не замечал. И даже звонка на урок сначала не услышал, только по движению ребят в направлении классов он понял, что перемена закончилась.
– Чудной! Чего застыл? На урок опоздаешь!
Игорь оглянулся на крикнувшего, улыбнулся ему и махнул рукой
– Спасибо!
Он зашел в класс сел за парту снова раскрыл книгу, и углубился в чтение. К нему подошел один из парней.
– Слышь? Чучело! Сдвинься на другую парту! Мне на уроке с Ольгой нужно поговорить!
Игорь посмотрел на девушку, та равнодушно пожала плечами. Он улыбнулся парню, и спокойно пересел за пустующую парту.
– О! Там свою книжку и читай!
Девушка осуждающе посмотрела на парня.
– Ром! Ну зачем ты так! И так чудненький, а ты его обижаешь? Он же безобидный совсем. Не трогай его!
– Да, кто его трогает? Нужен больно! – Роман презрительно посмотрел на Игоря, – Да! Чудненький? Если я трону он рассыпется!
Игорь пожал плечами.
– Не знаю, наверное.
– Хочешь попробовать?
– Рома! У тебя разряд по боксу, чего ты вяжешься к нему? Нашел с кем упражняться, – девушка стала перед ним.
– Ладно живи пока, – Роман небрежно бросил учебник на парту и сел на место Игоря.
Игорь просто улыбнулся на эти слова. Ольга недоуменно покачала головой глядя на него.
После перемены он сел на свое место. Ольга, прибежав с перемены, выложила учебник и тетрадь.
– Живой?
Игорь кивнул головой в знак согласия. Он не отрывался от книги. Она вытянула голову и заглянула на обложку.
– Что ты читаешь там весь день,– она повернула к себе его руки вместе с книгой, – Что? Фет? Вечерние огни? Да, ладно!
Игорь молча отвернул книгу обратно и продолжил чтение. Однако девушка не успокаивалась.
– Стишки? Лютики, цветочки? Ну, ты и в правду чучело! Почему ты ведешь себя так? Об тебя ноги вытирают как о тряпку! А, ты в ответ ничего сказать не можешь! Чучело! Чудненький! Вот послал бог соседа!
Игорь продолжал чтение, не обращая внимания на эмоциональную речь девушки. И только спустя несколько минут, уже когда учитель стоял перед классом Игорь, вдруг не поворачиваясь, произнес.
– Бог послал тебе не соседа, он вместе с молоком твоей матери послал тебе жизнь, душу, любовь и совесть. А соседа послала тебе наша, классная, Мария Федоровна.
Ольга повернулась к нему и презрительно бросила.
– Надо же, наш чудненький еще и говорит!
Игорь улыбнулся и пожал плечами. Он спокойно отложил книгу и взялся за учебник. Больше он за урок не проронил ни слова. Ольга злилась весь урок и в конце урока злобно высказала ему, что бы проваливал, пересаживался в любое место только от нее подальше. Игорь улыбнулся ей и кивнул. На перемене он собрал портфель и пересел на пустующую парту позади всего класса, открыл книгу и удовлетворенно углубился в чтение. Ольга, что эмоционально говорила ребятам и показывала на него рукой, те неодобрительно смотрели на него выражая свое согласие с ней.
Он так и остался за этой партой на следующем уроке. И если бы кто-то смотрел в его сторону, то увидел, что его вообще не интересует чье-то мнение о нем. Его интересует только книга. Он увлеченно вчитывался в страницы и происходящее вокруг было для него далеким и не настоящим. Он казалось вообще был лишен каких-то чувств и эмоций. Его «отшельничество» ребята восприняли как вызов, хотя ничего плохого он никому не желал и тем более не делал. Он слыл «белой вороной» и одно лишь это немедленно ставилось ему в вину, быть не таким как все, «труд» не легкий и зачастую в обществе не благодарный. Игорь был незаметен для всех, но этой самой своей незаметностью и выделялся среди остальных, наверное, именно этого ему и не могли ни как простить «сильные мира сего», лидеры его класса, элита и актив школы. Отстраняясь от всех, он как ни странно привлекал к себе еще больше негативного внимания и пропасть непонимания росла и углублялась все глубже и глубже. Если бы кто-то из учителей проявил меньше равнодушия, то может и удалось бы сгладить этот конфликт, но он был среднестатистическим учеником, в среднестатистическом классе имел весьма среднестатистическую внешность, и абсолютно усредненную успеваемость. Он просто потерялся, растворился среди сотен таких же как он не претендующих на пальму первенства учеников. Школе очень просто и удобно с такими, переведен в следующий класс, потом в следующий, потом аттестат. А потом вспоминают, «Помнишь его? Нет? Ну это тот который за последней партой сидел! Ну, с дебильным рыжим портфелем! А, ну, да! Не помню, как его зовут!» Вот и все, что остается от них иногда в памяти, последняя парта и дебильный рыжий портфель, вместо человека, имени и фамилии. Кто в этом виноват? Да мы все и виноваты. Пугая детей суровыми примерами жизненной реальности, «вот армия тебя научит», «пойдешь работать узнаешь», «появятся свои дети поймешь», «не твоего маленького ума дела», «какие твои годы, подрастешь во всем разберешься», мы порой забываем, что школа, это не только чистые рубашечки и нарядные бантики, и не круглые пятерки, и четверки. Школа она и есть та первая суровая реальность с которой сталкиваются дети. Именно школа с ее устоями, неписанными законами, плохими и хорошими учителями, с первым коллективом, где никто просто так ничего не уступит, с первыми самостоятельными победами и неудачами, с первой любовью, с первыми друзьями, с первым равнодушием и предательством, с первым личным столкновением с несправедливостью, с искривлённым в своей глупости детским насилием. И их личный семейный устав, предыдущий жизненный уклад, здесь просто не работает. Так стоит ли удивляться, что они закрываются, озлобляются, плохо учатся, провоцируют учителей, и вообще тихо ненавидят школу, не могут, а порой просто не пытаются найти общий язык с учителями и одноклассниками.
В один из дней, ребята отправились на субботник по уборке школьной территории. Мероприятие проводилось во всем городе, и его начало было спланировано с небольших митингов и школьных линеек. Ребята построились на школьную линейку рядом с местом проведения работ в школьном саду. Классный руководитель Мария Федоровна Кузьмичева, ожидала пока соберутся все ученики. Ребята стайками стекались в строй линейки и продолжали оживленно разговаривать. Она попросила тишины и объявила о начале линейки. Она коротко рассказала, как на заре Советской власти субботники были обязательной неотъемлемой частью нашего советского сообщества людей, людей новой формации, передовых идей и взглядов. И сам Владимир Ильич Ленин принимал в них участие. Когда слово должны были взять заранее назначенные для выступления школьники, за строем линейки послышался какой-то стук и шорох. Все оглянулись, Мария Федоровна обошла строй. Коренев, ударив несколько раз лопатой в грунт пытался в одиночку вытащить большой валун и поправить скамейку на аллее в школьном саду. Все молча смотрели на него с удивлением и негодованием.
– Коренев! Тут вообще линейка у нас, митинг,– Мария Федоровна скрестила руки на груди, – Ты почему не в строю?
– Корень! Тебе, что? Больше всех надо? – зашумели ребята, – наш, чудненький, опять в своем репертуаре!
– Да, чучело, просто!
Игорь, не обращая внимания на эти крики и внимание вокруг него продолжал упрямо тащить валун. Наконец, тот поддался, он ловко зацепил его лопатой, аккуратно отставил в сторону, поправив скамейку он начал трамбовать вокруг ножки землю.
– Коренев!
Игорь остановился и посмотрел в сторону Марии Федоровны.
– Ты почему не в строю!
Игорь молча улыбнулся учителю.
– Смотрите, ровно и красиво,– он опять начал трамбовать землю, – субботник же.
– Что субботник? – Мария Федоровна оглянулась на ребят.
– Да, что вы внимание на него обращаете? Чучело и есть чучело! Ему все равно субботник или нет! На своей волне!
Игорь, не обращая внимания Игорь отнес валун в указанное для погрузки место, и молча приступил к облагораживанию следующей скамейки.
– Корень! Ты, издеваешься? Хватит уже, встань в строй!
Игорь улыбаясь посмотрел на ребят. Подошел к классу и занял место в последней шеренге. Еще мнут десять выступали ученики, заверяя, что все задачи будут выполнены и субботник пройдет на высоком комсомольском уровне. После митинга все ребята разбрелись по саду. Мальчики тайком покуривали в палисаднике, девочки собравшись в стайку обсуждали принесенную Ольгой польскую губную помаду. Когда Мария Федоровна вернулась в сад она застала ту же картину. Копающий Коренев, и стоящие в разных местах по маленьким группкам мальчики и девочки.
– А, чего, стоим-то? Что Коренев, за всех будет работать!? А, ну все за работу.
Все дружно схватились за лопаты и носилки.
– На работу негры! Солнце еще высоко! – Роман зубоскалил и махал всем кулаком, – У каждого проверю, лично!
Все рассмеялись, но работать никто не торопился. Только Игорь упорно расчищал аллею от мусора и таскал его к свалке.
– Корень! Тебе больше всех нужно? – Роман выбил ногой у него лопату, – Хватит уже тут показывать из себя героя комсомольца!
Игорь улыбнулся ему в ответ и подняв лопату молча продолжил работу насыпая мусор на сделанную им волокушу. Он не обращал никакого внимания на провокации Романа. Товарищ Романа Сергей Иванов еще раз выбил у него лопату.
– Ты чего-то не понял? Чучело!
Игорь спокойно поднял лопату, и принялся за работу.
– Вы там обещали, – Игорь тихо говорил, продолжая работать, – на вашем митинге.
– Больно надо у меня тренировка сегодня. Знаешь, что такое спарринг, Чучело? – Роман с гордостью обвел взглядом окружающих, – гонял я вчера двоих, и двоечкой и троечкой с боковым!
Игорь пожал плечами.
– Это тебе не лопатой махать! Чучело!
Сергей выбил еще раз у него лопату.
– Я вчера в качалке сто двадцать жал! Вот это был субботник. Сила духа и сила воли! А тут пусть негры вкалывают! Ну и Чучело в придачу!
Ребята громко засмеялись.
– Связываться с тобой не охота просто! – Роман сплюнул в сторону, – а то бы я показал бы тебе где пятый угол на ринге!
На аллею вышли трое взрослых подвыпивших парней, они, услышав смех подошли к школьникам.
– Что за смех, тут такой? О! Какая!
Они, не обращая внимания на окружающих окружили Ольгу. Мальчики, осторожно посматривая на взрослых жались в стороне. Пришедшие начали приставать к девушке пытаясь погладить ее и обнять за талию.
– Кто такая? Как зовут? Какая у нас ученица есть, оказывается. Сейчас мы тебя всему научим!
Пьяный хохот разносился вокруг, но одноклассники, пасуя перед взрослыми молча из пряча взгляд наблюдали за происходящим. Ольга убирала их руки, девушка была растерянна и испугана.
– Не нужно этого делать!
Они удивленно оглянулись. Перед ними стоял парень с лопатой в руках и спокойно улыбаясь смотрел на них. Они удивленно переглянулись.
– Это кто? – Один из парней обратился к Игорю, – Ты кто? Герой?
– Нет не герой. Просто отпустите ее и все.
– Что? Лопатой нас убьешь? Разрубишь на куски? – он пьяно пошатываясь пошел на Игоря, – Ну давай! Руби!
Игорь отбросил лопату.
– Я не хочу никого рубить, вы мне не враги, вы поступаете не хорошо, отпустите ее и все, – Игорь улыбнулся парню, – не правильно это.
– О! А, как правильно? Научишь?
– Наука простая, купите цветы, придите по-людски пригласите ее в кино, ее личное дело соглашаться или нет. А, так не хорошо…
Парень резко сблизился и нанес ему удар ногой в живот, и когда Игорь согнулся от неожиданного удара, вторым сильным боковым ударом свалил его с ног. Игорь поднялся с земли из разбитой губы текла кровь.
– Теперь, я враг? Давай дерись за свою девку! Кто победит, того и будет.
Игорь покачал головой.
– Нет не враг, – Игорь потрогал разбитую губу рукой, – она не девка. Вам будет стыдно, когда протрезвеете.
Парень еще раз махнул боковым ударом, но Игорь ловко угнулся и ушел от удара. Собутыльники парня стали по обеим сторонам и схватили Игоря за руки. Парень подошел к нему вплотную.
– Девка! – он ударил Игоря рукой в живот, – Говори! Девка!
У Игоря перехватило дыхание, слова застряли от сильного удара, он только отрицательно мотал головой. Выдохнув наконец он поднял голову и улыбнулся парню.
– Нет, не девка. Она девушка.
– Настаиваешь? – парень ударил его еще раз, – Дебил!
Игорь застонал, но все-таки утвердительно закачал головой, и прохрипел.
– Да, настаиваю.
Дружки отпустили его руки, он опустился и обессилев сел на землю.
– Да, оставь ты этого придурка, видишь помешался он этой крале! Пойдем! Уже скоро магазин откроется.
Парень склонился над Игорем.
– Твоя удача, пацан! Свидимся еще!
Игорь равнодушно пожал плечами.
– Вон учитель бежит! Валим!
Парни рванули сквозь палисадник и вскоре скрылись. К месту происшествия спешил учитель труда Иван Иванович Глушко. Увидев Игоря на земле, он поспешил ему на помощь.
– Что тут у вас происходит!? Кто это был?
Игорь встал отряхнулся и взяв лопату продолжил работу, не глядя на учителя. Иван Иванович взял его за плечи и повернул к себе. Глядя на разбитую губу, он нахмурился.
– Так! – он посмотрел на Игоря, – и что это значит? Кто это был?
Игорь пожал плечами.
– Не знаю.
– Не знаешь, кто губу тебе разбил? Интересно! – он повернулся к Роману, – а, вы чего стояли? Почему не вступились? Товарища бьют, а вы чего же молчали?
Роман только усмехнулся и с превосходством осмотрел своих друзей.
– За кого? За, Чучело, что ли вступаться? Он, товарищ, что ли?
Иван Иванович продолжая осматривать Игоря, вдруг замер. Было явно видно, что ответ Романа задел его за живое и сильно расстроил. Он отпустил Игоря и повернулся к ребятам.
– А, вот мне кажется, что сейчас тут один единственный человек, это Коренев, а вы все чучела, а может и только жалкие пародии на чучела. Вы вот такие тут все из себя важные и умные, а за девчонку заступился один Игорь. Просто встал и сказал подлецам, что они подлецы. А, Оленьке Пряхиной, наверное, жутко обидно, что за нее заступился именно Игорь. Да, Оля!?
Роман картинно вышел вперед и расправил плечи.
– Никто его не просил, – он указал на Игоря, – сами бы справились.
– Кто? Ты? – Иван Иванович усмехнулся, – или сама Пряхина? Кто справился бы?
– Сами, это сами, без чучела этого.
Ольга вскинула голову и резко ответила учителю.
– Я его об этом не просила! Сам виноват!
Иван Иванович пристально посмотрел на Ольгу. Он покачал головой и собрался было уйти, но вдруг обернулся.
– Ох девонька, девонька! Ты вообще понимаешь, что творишь? Никто из этих «великих» руки не подал. А вот он не струсил, – он указал на Игоря, – единственный, который, несмотря ни на что встал за тебя. Встал и не отступил. Он единственный кто тебе руку помощи протянул, пока эти сладенькие и холененькие стояли тут и дрожали. А ты сейчас по этой руке…раз и топором? Смотри тебе жить. Смотри.
–Я и смотрю, – Ольга кивнула в сторону.
Все оглянулись. Игорь безучастно с грохотом тащил свою волокушу, наполненную мусором. И только кровоподтек на его губе напоминал о случившемся.
– Чучело есть чучело, – она махнула рукой.
Шальная мысль трезвого разума была остановлена эмоциями. И уже совсем скоро она считала помощь Игоря унижением. И само то, что она получила помощь от Коренева было просто позором. Она дождалась его обратно и подошла к нему.
–Я тебя просто ненавижу! Зачем ты вообще полез? Как я ребятам в глаза теперь смотреть буду? Позор такой! Ты специально это сделал? Лучше бы они там тебя до смерти убили! Герой, блин!
Игорь стоял молча и как всегда улыбался в ответ.
– Прости, что не до смерти. Прости.
Подошел Роман.
– С кем ты разговариваешь? Брось ты его. Я бы их если, что одной левой! Пойдем с нами, мы в парк идем.
Ольга как-то странно посмотрела на Игоря. Слова парня задели ее за живое. Игорь улыбнулся ей, своей спокойной улыбкой и махнул рукой.
– Тень. Это всего лишь тень. Больше ничего.
– Что? – она смотрела на него, – что, тень? Кто? Скажи нормально хоть раз.
– Все будет хорошо, – Игорь взял лопату и начал грузить мусор, – Тебя ждут.
– Какой же ты странный Коренев, – Ольга уходя повернулась, – странный и не понятный.
Игорь продолжал молча грузить мусор, не глядя на нее. Подошел Иван Иванович.
– Заявление будешь писать?
– Нет.
– Почему? Пусть уроды ответят по полной.
– Это как, по полной?
– Ну, тот кто бил сядет, наверное, или условно получит.
Иван отрицательно махнул головой.
– Условно их не напугает. А, тюрьма? Вы видели, хоть одного, которого тюрьма исправила? Жизнь искалечила, да, напугала, да, а вот исправила? Нет. Ничего писать я не буду. Протрезвеют, поумнеют.
Рассудительность Игоря понравилась учителю. Он давно присматривался к парню. Сначала он хотел просто помочь Игорю в его не простых отношениях со сверстниками, однако получив жесткий отпор от него, понял, что тот не нуждается в помощи, а сам не хочет этих отношений, так как искренне не понимает одноклассников.
Глава 2
Класс готовился к сочинению. Все ребята тихо переговаривались, ожидая учителя. Темы была объявлены заранее, и все ждали объявленного учителем сюрприза. Наконец пришла Зинаида Петровна. Она положила на стол свои документы и сразу перешла к делу. Она объявила, что вольных тем не будет, сочинения будут по вариантам. Первый пишет про любимых героев Гражданской войны, второй про героев первых пятилеток. Класс зашумел, кое кто даже пытался пересесть с одного места на другое пытаясь оставить себе нужный вариант. Но учитель быстро навел порядок в этом хаотичном движении, пресекая всякие изменения. Когда все наконец успокоились и установилась полная тишина, руку неожиданно поднял Коренев. Все уставились на него, не понимая, чего он может хотеть, и зачем тянет время. Итак, прошло уже десять минут из двух отпущенных уроков.
– Чего ты хочешь, Коренев? – Учитель отмахнулся от него, – свое время только тянете!
– Разрешите сдать сочинение?
Класс затих. Зинаида Петровна растерянно и удивленно смотрела на Игоря.
– Ты уже успел написать?
– Да.
– Ты сидишь один. Какой вариант ты писал?
– Оба.
– Сразу два?
– Да.
– Ну, принеси мне свой опус, интересно взглянуть.
Игорь принес тетрадь и молча положил ее на учительский стол.
– Пишем, чего уставились! Время идет!
Она внимательно проследила, что бы класс наконец приступил к работе и села за стол. Отложив указку на край стола, она открыла тетрадь Коренева, и через минуту возмущенно выкрикнула.
– Коренев!
Игорь спокойно встал из-за парты.
– Что это я спрашиваю?
– Сочинение на тему. Отказаться писать я не могу, поэтому четко изложил свое личное мнение.
– Это твое личное мнение?
– Да.
Класс завороженно смотрел на их перепалку. Никто и не думал ничего писать. Все с интересом наблюдали за учителем.
– Вот это, я не имею права писать о героях гражданской войны, потому, что нет никакого подвига в убийстве своего народа. Это и есть ваше личное мнение?
– Да. Это мое личное мнение.
– А вот это, что? Часть активных героев первых пятилеток, были раскулачены, это тоже ваше мнение?
– Да.
Зинаида Петровна, сжав кулаки трясла ими в воздухе. Она была просто в ярости.
– Коренев! Тебе кто это в голову вбил? Ты где этого нахватался? Чапаев! Щорс! Тухачевский! Буденный! Фрунзе! Это великие люди, на их примерах выросло не одно поколение нашей родины! Ты белогвардейщину называешь нашим народом?
Игорь невозмутимо стоял возле парты.
– А, чьи они? Французы? Может англичане? Конечно наши русские. Самые, что ни на есть. Наверное, у них тоже были герои гражданской войны.
– Чего ты тут несешь? Может тебя и революция не устраивает?
– Может кое в чем и не устраивает.
– Коренев! – Зинаида Петровна присела на стул, – в чем это интересно?
– Зачем террористы взрывали царей? Для чего?
– Тебе, что? Царей жалко?
– Мне, Зинаида Петровна, людей жалко. Гибли невинные люди. Я насилия не терплю, за редким исключением. Очень редким.
– Это каким?
– Защита свободы и независимости нашей родины Союза Советских Социалистических Республик, защита граждан, когда их физическому здоровью угрожает опасность, спортивные соревнования по различным видам единоборств.
– Все?
– Для меня все.
– Значит, я тебе не враг?
– Конечно нет.
– И, кулаки тоже не враги? Герои?
– Часть этих людей воевали в Красной Армии, за так называемую свободу. После войны они ничего не украли, а сами своими руками восстановили хозяйство и подняли пахотные земли. А у них все забрали, ну кому это понравится?
– Время было такое.
– Ну, какое время? Вот сейчас придут к вам и скажут, что в соседних домах есть нечего и потребуют все свое отдать. Вам понравится? Вам лично?
– Я вынуждена вызвать вас на педсовет, Коренев!
– За, что?
– За срыв урока, и написания сочинения классом.
– Я понял.
– Может все-таки напишешь?
– Я не могу. Может другую тему? Про Пушкина, про родину, с удовольствием.
– Ну это педсовет пусть решит. Сочинение можете оставить, я его все равно перенесу. Урок закончен.
Она собрала со стола журналы и тетради и вышла из класса. Ребята хором накинулись на Игоря.
– Корень! Ты нормальный? Ты чего натворил?
– Да, какой он нормальный? Одно слово, чучело!
– Чего ты тут нес? Ахинею, какую-то! Это Белые герои? Ты кретин просто! Тебя из школы попрут, с пятном на всю жизнь!
Игорь сидел за партой и улыбался в ответ, пожимая плечами. Он думал так. Он решил это для себя сам. Отмыть пятно с жизни, конечно трудно, но с этим жить он еще мог, но как жить с пятном на совести он не представлял. Притворятся и лгать он не хотел. Пусть его мнение и ошибочное, пусть так, но просто так он не отступит. «Бороться, искать, найти и не сдаваться», учили его советские книги и фильмы. И он не отступит. Он открыто улыбался ребятам «Они ему не враги». Ольга толкнула его в плечо.
– Что там в голове твоей? Опилки? Что ты натворил?
Игорь, улыбаясь шутливо поморщился и потер плечо. И согласно кивнул головой. «Да. Но это мои опилки, и только мои. А, вы можете думать, то что вам хочется, я не против. Каждый свободный человек волен сам выбирать, как и о чем он хочет думать, а о чем нет.» Но мыслей его она не видела и не слышала.
– Ты класс подвел! Ты всех нас подставил!
– В своем отечестве пророка не найти, – он пожал плечами и сел на свое место.
– Что? Что ты бубнишь там? – она подошла к его парте, – тебя выгонят, ты понимаешь? Кочегаром пойдешь работать?
Игорь пожал плечами давая понять, что ему все равно куда идти и кем работать. Ребята разошлись по местам обсуждая произошедшее. Все были возмущены поведением Коренева. Ни один из учеников не стал на его защиту. Может он просто в ней не нуждался, а может просто и не ждал.
После уроков, когда он медленно брел домой к нему подошла Ольга. Игорь попытался взять ее портфель и помочь, но она не позволила. Они некоторое время молча шли рядом, пока девушка не спросила.
– Почему? Почему ты все время один?
– Я не один, – Игорь пожал плечами и улыбнулся, – я с тобой.
– Со мной? Как это со мной? Я не про сейчас говорю, а вообще! У тебя нет девушки, нет друзей, нет никого с кем бы ты мог поделиться мыслями и сомнениями, тревогами и переживаниями.
Игорь повернулся к ней
– Оль, у меня есть девушка, а друзья? Значит не встретил еще друзей, время не пришло.
– Девушка? Любимая? – Ольга заинтересовано остановила его за плечо, – Кто же это? Я ее знаю?
– Да знаешь, это ты.
Ольга замерла на несколько мгновений. Затем она толкнула его в плечо.
– Коренев! Ты, дурак? Ты кретин, что ли? Чучело и есть чучело! Идиот! – она резко развернулась и недоглядываясь пошла прочь.
Он стоял и молча улыбался ей в след. Она вдруг резко развернулась.
– Никогда тебе этой минуты не прощу! Слышишь никогда!
– Оль! Я же правду сказал, – Игорь протянул руку в ее сторону, – это правда, я тебя люблю.
– Коренев! Я тебя ненавижу, понял!
Она быстро пошла по аллее в сторону виднеющихся из-за частного сектора многоэтажных домов. Игорь стоял и провожал ее взглядом. Реакция девушки удивила его. Его мысли прервал хлопок по плечу.
– Привет, чемпион. Школьниц кадришь! Теперь понятно, чего ты так в парке за нее впрягался!
Игорь обернулся и увидел парня, который бил его в парке. Равнодушно пожав плечами, он пожал протянутую руку.
– Я не чемпион.
– Держался молодцом, как настоящий мужик! Ты прости меня парень, от души прошу. Спасибо, что заяву не накатал! Бес попутал, разве водка кого до добра доводила.
– Эти слова, лучше, чем чемпион. Чемпионом могу и не стать, а вот настоящим мужиком очень хотелось бы. Игорь!
– Алексей! Для тебя Леха!
– Хорошо. Если ты из-за заявы извиняешься, то зря, я и не собирался ничего писать.
– Если честно, не из-за заявы, как-то тошно на душе стало. Самому за себя противно. Чего я прицепился к ней сам не пойму. Вел себя как урод какой-то моральный.
– Работаешь?
– Да, на руднике! В бригаде проходчиков!
– В армии служил?
– Да, конечно! Танкистом, наводчиком.
– Расскажи мне.
– О чем? Про армию?
– Нее, не про армию, про себя. Расскажи, как служил. Как тебе служилось?
Алексей удивленно посмотрел на него.
– Тебе зачем?
– Интересно. Только правду, без хвастовства и солдатских небылиц про баб и пьяных офицеров. Как на духу. Можешь?
– Могу и как на духу. Как другу.
– Другу? Все говорят, что я ненормальный, чокнутый и у меня нет друзей. Я боюсь тебя разочаровать. Ведь друг, это огромная ответственность.
Алексей посмотрел на него и усмехнулся.
– Ну, ты точно чокнутый! Пойдем я расскажу тебе про то как служил.
Он в деталях эмоционально рассказывал ему о призыве в армию, пьяных и шумных проводах его в армию. О девушке, которая обещала его ждать, но так и не дождалась и через год выскочила замуж. О тяжелых буднях танковой учебки, о страшном первом месяце службы, который казалось пережить невозможно. О том, как им повезло с сержантом, который, несмотря на то, что гонял их до седьмого пота, но стоял за них горой. О том, как приехал в полк после учебки, и как их экипажу торжественно вручили танк. Смеясь говорил, что первый же выход на полигон закончился для них плачевно и они свой танк сломали, как ночевали у сломанного танка и как командир полка «влепил» им по трое суток ареста за тупоумие и порчу государственного имущества. И как молодой сержант, командир танка, прибывший из такой же учебки взял с них клятву, что больше такого не повториться. Какие были хорошие у них офицеры, которые «бухали» как черти и стреляли как «боги», какой в роте был порядок и как дружно они жили. Рассказывал, что, не смотря на слухи, он мало помнил про «дедовщину». А если что-то и было, то заключалось это в том, что каждый дембель готовил себе замену сам лично. И его, например, нередко закрывали в танке, пока он не освоит какой-либо прибор, но это было правильно на его взгляд и вовсе не унизительно. Говорил, как ругал их ротный и требовал, чтобы экипаж был универсальный и взаимозаменяемый, как на свой страх и риск взводный сажал наводчиков за рычаги, а он сам наводчик не раз сидел на месте командира и управлял стрельбой. Все должны были быть мастерами на все руки. И в роте все офицеры все показывали на личном примере и все у них ладилось и на полигоне, и на турнике. И главное, что службой он очень доволен, и рад, что довелось ему эту школу пройти. И не о чем он не сожалеет.
Игорь с интересом слушал его и не перебивал. Рассказ был интересным и содержательным, а главное весьма поучительным. Только когда Алексей закончил он спросил его о девушке.
– А, эта девушка? Что с ней сейчас? Жалеет?
– Да, нет! Все у нее хорошо. Муж, семья, ребенок! Чего жалеть?
– По сценарию, должна.
– Жизнь, – Алексей хлопнул его по плечу, – друг мой не всегда вписывается в наши сценарии. А иногда как мне кажется вообще никаким сценариям не подчиняется.
– Ты думаешь? Можно всё-таки переписать?
– Какая глубокая мысль для чокнутого! – Алексей засмеялся, – если хочешь мое мнение, то можно, но самому мне это оказалось не под силу, врать не стану.
– Что? Слишком поздно?
Алексей задумчиво посмотрел на Игоря.
– Я, брат, вообще уверен, что никогда не бывает слишком поздно, часто бывает уже никому не нужно. Теория у меня такая.
– Хорошая теория, правильная и разумная. Как ты правильно сказал. «Не бывает слишком поздно, бывает уже никому не нужно.» Как точно, ничего лишнего.
– Да, и не я, это вовсе сказал, но пользуйся, мне не жалко!
– Спасибо, непременно.
