Йерве из Асседо

Прочитала на одном дыхании . Почти 30 лет дышу и работаю в такой молодежной деревне. Написано так пронзительно , просто невероятно.

Спасибо, Вика!

Добрый трогательный ностальгический роман о взрослении, самоидентификации, отношениях с ровесниками и взрослыми. Будет понятен и современной молодёжи и тем, кто помнит союз и период его развала.

Чудесная книга! Очень жаль, что когда дочь была подростком её не встретили, но и сейчас прочитала с огромным удовольствием. Когда от чтения не возможно оторваться, книга не отпускает, остаётся с тобой и после завершения заставляет сопереживать, злиться, негодовать – это лучшее, что можно ждать от произведения. Спасибо автору!

Прочитала на одном дыхании. Написано очень хорошо. все так и было. Книга о взрослении и поисках себя. Рекомендую. Подходит и подросткам и взрослым.

Я открою карты (я это делаю время от времени): "пять" в моем исполнении на Лайвлиб всегда означает, что текст так или иначе задел мою личную историю. Просто хорошо написанным книгам с отличным сюжетом я редко ставлю больше 4,5. Пять означает, что я и текст — встретились.

Читать эту книгу мне было невыразимо больно по личным причинам (я сейчас пишу и думаю: не случится ли технического сбоя, из-за которого моя рецензия не будет опубликована? Так уже бывало два раза, когда я писала чересчур откровенно о том, что меня зацепило).

Во-первых, Одесса. В книге столько Одессы, которую я (мы) потеряли, причем, автор рефлексирует о потере в момент распада СССР (и после), но пишет это сейчас, в 2023 году, когда можно оглянуться назад и увидеть поступенчатые обретения и потери за минувшие тридцать лет. Я не одесситка, хотя мое детство отчасти проходило неподалеку, но мне никто не может помешать присваивать себе боль, любовь и потери — хотя бы потому, что это мои боль, любовь и потери. Читая описания отношений героини с Одессой, я временами откладывала книгу, потому что не могла дышать. Такое со мной бывает очень редко.

Пятнадцатилетняя Зоя Прокофьева узнает о своих еврейских корнях, а поскольку чувствует себя в Одессе чужой и не уверена в своем будущем, использует возможность выбраться из страны — уезжает в Иерусалим по образовательной программе "НОА".

Я, признаться, сначала немного расстроилась — боялась, что Одессы в книге будет мало, и Зоя будет взрослеть в отрыве от родного города, а автор целиком сместит фокус внимания на Израиль. Нет, этого не случилось. В книге не просто много Одессы, книга настолько дышит Одессой, и автор, как и Зоя, возвращается и возвращается к ней, чтобы снова и снова ее покидать. Но это всего лишь малая часть смыслов, потому как ...

... потому как Иерусалим для меня тоже очень много значит. Так много, что я запечатала его внутри себя в далеком прошлом и почти не думала о нем все эти годы. По иронии судьбы я была там именно в начале девяностых — нет, не как репатриант, а как турист (гордое слово "турист" для девятилетней девочки, да?), но я до сих пор считаю ту поездку одной из самых значимых в жизни. Можно сказать, что я запретила себе думать и чувствовать Израиль (именно так, в родительном падеже: думать и чувствовать Израиль), потому что эмоции были и остаются слишком масштабными. По мере чтения книги во мне происходила как бы распаковка: одна за другой открывались дверцы, выдвигались ящички, проступали, как очертания при проявке фотографий, воспоминания. Я читала эту книгу медленно, потому что я не хотела, чтобы она заканчивалась.

Отвлекусь от личного и скажу объективное: книга написана волшебным языком. Она кажется обманчиво простой, даже примитивной вначале, но потом она увлекает — по спирали — и каждый виток приоткрывает то-то новое, факты, которые были не очевидны вначале, или просто раскрывает глубину персонажей. Читателю то смешно, то страшно, то горько, то обидно, то щекотно от хохота, то вдруг — так больно! Вы давно были пятнадцатилетним подростком? А подростком, оторванным от родителей, от родной земли, от родной культуры и отчасти от родного языка? Я прожила с Зоей-Комильфо целую жизнь, и я могу вам сказать, я крайне редко хохочу над книгой в голос, не стесняясь окружения. Тут — хохотала.

И плакала.

Это роман взросления, в котором есть все необходимые атрибуты, это это больше, чем просто книга, потому что она дышит — запахами моря и пустыни, жареных бараньих ребер, бугенвиллей и миндаля. Это путешествие — во времени и в пространстве. С этой книгой можно побывать в Одессе и в Иерусалиме, слетать туда, обратно и еще раз туда (снова и снова выбирая, какой именно город станет "туда", а какой — "обратно"), можно держать в руках свое-Зоино сердце и чувствовать себя самой счастливой на свете, чтобы в следующий момент выронить его и смотреть, как оно разбивается вдребезги.

Мне хочется закольцевать эту книгу, перечитать ее снова. И снова. И снова. Чтобы возвращаться к невинности и к детству, чтобы плыть на кораблике к Ланжерону, чтобы бродить по улицам, которые еще не успели сменить имена (и сменить снова), чтобы снова и снова прикасаться к Одессе, которую я/мы потеряли (в моем случае — еще и к той, которой у меня никогда не было). Мне хочется смотреть с горы, как солнце освещает золотой купол, вдыхать раскаленный воздух. Хочется не бояться. Хочется, чтобы никто не умирал. Чтобы никто не покидал родных. Хочется, чтобы не было пуль и взрывов.

Так многого хочется, когда читаешь эту книгу. Думаю, она делает живое в душе каждого из нас еще более живым. Я не представляю, как она откликнется тем, кто не был в Одессе или не знает о ней, как она откликнется тем, кому не близка еврейская история, но ведь рецензию пишу я, и я могу писать только о себе, верно? И теперь я попробую нажать кнопку "отправить".