Туман и Молния. Книга 14

Внимание: отзыв содержит спойлеры!

Часть начинается с постигшей героев военной катастрофы, от которой их спасает нежданная помощь: «Казалось, сама Смерть присутствовала сейчас здесь, в качестве почётного гостя приглашённая на дикое пиршество, она танцевала, кружась среди горящих развалин, как на балу, с каждой вспышкой выхватывая жизнь одного за другим».

Однако смерть в этом мире – не самое страшное, что может грозить его обитателям. И, кажется, самое худшее с героями уже произошло. Потому все их попытки вести обычную жизнь и поддерживать друг с другом человеческие отношения, выглядят довольно жалко – в аду брода нет.

Карина ревнует в женщине Тола Лиле, опасаясь, что та займёт её место «королевы» разношёрстной банды. Но потом Лис и Тол походя меняются женщинами, а и те не возражают. Тут снова возникает фирменный авторский кислотный юмор:

«— Лила, иди к чёрту!

— Не-е-ет, Карина, не посылай меня к чёрту, — капризно протянула Лила, —посылай меня лучше на х…!

— Обойдёшься, — засмеялась Карина, — всех на х… посылать, х…в не останется!»

Правильно: какой смысл посылать кого-то к чёрту в аду… Альтернатива там куда более уместна.

Валентин подружился с другим маленьким рабом – безносым Тишкой. Они общаются и играют, как обычные мальчишки. К ним присоединяется пёсьеглавец Вер и ведёт себя, как большой добродушный пёс. Мимимишная картинка – если забыть, что Вер регулярно зверски насилует Валентина… А потом он куда-то увозит и Тишку – автор была достаточно деликатна к читателю, не описывая, чем закончилась эта поездка.

Для героев всё это нормально, и автор прекрасно передаёт этот их безумный покой в мире непрерывного кошмара. В том числе и порой показывая происходящее как бы со стороны, например, с точки зрения старого боевого товарища Корса Рагмира. Он совершенно не понимает истинную ситуацию – что Витор раб демона, а не наоборот, как он полагает. Но Рагмир видит Ника без флера страсти и обожания, и, возможно, таков и есть истинный облик Никто: «Какое-то чёрное существо, чешуйчатая опасная тварь, что свернулась в клубок, скорчилась в абсолютно неудобной для человека позе».

Корс продолжает прозревать положение, в которое он попал – без всяких прочем, попыток освободиться от власти Ника. Да и не хочет, ибо для него это означает освободиться от себя самого: «Я хочу тебя настоящего, Демон! Проблема в том, что тебя настоящего нет. Нет никого! Никто! И всё это время я игрался сам с собой!»

Потому он готов терпеть от демона любые унижения – а они всё усугубляются: «Ты хорошо умеешь мучить, Витор, но и как жертва ты тоже хорош!» Хотя Витор и страдает по человечности, жаждет просто любить сына, дочь, даже Арела: «Ему нужна любовь, и мне! Любовь человека к человеку. Человеку — нужен человек!»

Но только Арелу это уже не нужно – из всех героев он глубже всего порабощён Ником: «Он... мой господин, мой Бог! Он меняет меня, я его вещь, предмет, который он меняет как захочет. Создает разные образы из моего тела. Творит из моей плоти».

Часть завершается посещением героями демонического Предела, куда Ник проводит их, выстроив в подобие «группы нагваля», описанной Карлосом Кастанедой: «Первый — я, человек по имени Ник, потом становится Лис, потом Карина, потом ты, Витор, и потом Арел».

А в Пределе он проводит изуверский ритуал с неясным результатом, объединив персонажей по семейному принципу. Ну да, формально все они родственники – отец, двое детей, зять. А Арел – раб семьи. Демон даже присваивает себе, вернее, своему вместилищу, родовое имя: «Меня зовут Ник Корс».

Кстати, соединение персонажей путём проколов разных органов, в том числе интимных, очень напоминает мезоамериканские жертвоприношения царской крови, что опять отсылает к Кастанеде.

14-я часть не имеет собственного порядка нумерации глав, потому структурно выглядит продолжением предыдущей. Это не очень хорошо.