Buch lesen: «Когда Богам не всё равно», Seite 14
– Никола, это что сейчас было?
– Боярыня, я там тоже был, не смог их защитить.
– Что у тебя с Дариной?
– Люба она мне.
– Ты же понимаешь…?
– Ранена, птичка моя, потому и кружу вокруг, не трогаю, чтобы больно не сделать. Время пройдёт, забудется, думал, а оно видишь как, не дают забыть.
Увлечённая заботами, я не заметила разыгрывающейся под боком, толи драмы, толи романа.
– Никола, а ты и женишься на ней?
– Конечно! Ты что подумала боярыня?!
– Не злись. Я про сословные различия. Тебе можно на ней жениться?
– А кто мне запретит!? Отец, давно сгинул, тоже разбойники убили. Дядьки были, только даже не знаю, живы ли. Один я, сам себе хозяин.
– А если в своё Заболотье её привезёшь, её не сожрут там?
Никола засветился, будто мысль о совместном переезде с Дариной, его уже сделала счастливым.
– Боярыня, я её ни кому, жрать не дам, так наряжу, чтобы тамошние бабы, от зависти собственные косы кусали.
– Ты уже, всё распланировал прямо.
– А что мне ещё делать? Смотреть, мечтать.
Никола вздохнул, а я не нашла что ему на это сказать.
На следующий день, об инциденте знал Анисим, он с утра прочитал мне проповедь о сквернословии и непрощении. Ему не понравилось, что я обещала не лечить обидчика. После обеда, я села рисовать схемы для ковров, но меня прервали, Цветана попросила выйти во двор. Меня ждал мужчина, из-за лохматой бороды, возраст был непонятен, с ним была девочка, лет двенадцати.
– Прости боярыня за беспокойство. Просить пришел, не за себя, за дочку. Последняя она у меня осталась, возьми её к себе в дворовые.
– Почему? – я недоумевала.
– Боярыня, весь город говорит о том, как ты за своих девок стоишь, пусть и моя под твоим крылом будет. Она трудолюбивая, жены у меня нет, весь дом на ней, всё умеет делать.
– Как же ты без неё, тогда?
– Боярыня, не уберегу я её. В городе бояре, служивые. Схватят, да утащат. Так, я хоть знать буду, что жива, да под защитой.
Я посмотрела на девочку, совсем ребёнок, но уже сейчас было видно, девочка растёт очень красивая.
– Как зовут тебя?
– Люба.
Я подняла глаза на отца Любы.
– Тебя как звать?
– Дрон.
Дрон смотрел на меня с ожиданием.
– Чем живёшь ты Дрон?
– Раньше хозяйство держали, только теперь кормов нет. Домик у меня, небольшой, при нем землицы немного есть, что вырастим, на том и живём.
Я расплылась в улыбке, пригласила их в дом, и велела накормить. Дрон, сначала мялся, потом тихонько вытирая слёзы, начал есть. По торчащим из-за воротника ключицам и цыплячей шее, было видно, сильное истощение, при этом девочка выглядела, не пухляшкой конечно, но с здоровым румянцем. Дождалась, когда гости поедят.
– Дорон, дочку твою, я приму. Более того, буду обучать, письму, лекарскому делу, если не получится, тогда ремеслу обучим.
Дорон радостно обнял дочь, поцеловал в лоб, а у Любы глаза налились слезами.
– Это не всё. Не гоже дочку от отца отнимать. Дорон, пойдёшь ко мне на работу?
– Это как вдовы работают, на день?
– Да.
– Что делать надо?
Я обошла с Дороном все три участка, которые ему следует засадить, показала клумбы, показала рассаду.
– Боярыня, один я не управлюсь.
– Дорон, тебе не надо одному управляться, тебе нужно этим делом заведовать. У нас, в дворне мужики есть, только у них над головами стоять надобно, а мне некогда. Для начала, вон Третьяк и Молчан, если будет не хватать, скажешь Ефиму, он тебе ещё пришлёт. С дочкой, видеться будешь, снедать, тоже будешь здесь, платить, буду не много, по одной диньге в месяц. Согласен?
– Согласен боярыня, согласен!
Глава 30. Взятые обязательства.
– Боярыня. Там обозники, ещё увеченных привезли.
Потерев лицо, я постаралась согнать сонливость, и пошла принимать, новых пациентов. Обозники исправно привозили раненых, нашу работу облегчало, то, что воины все были в доспехах, привозили в основном ранения конечностей и переломы. Постоянный поток раненных, обеспечил меня непрерывной занятостью, скучать по Андрею, не получалось.
Не заметила, как пришло время отправлять Никраса в лес, как пришло время отправлять Николу в Старград. Ефим сам собрал провизию для Никраса и отправил его, а для отправки Николы, мне пришлось, отлучатся от больных. Сначала, в город вернулась часть Андреевой дружины, они прибыли, для сопровождения Николы, мужчины суровые, не вдавались в рассказы о делах моего мужа. Коротко – Жив, здоров, ворога гоняет.
Не выпытав больше ни чего, мы стали составлять списки передаваемых Николе товаров, отдельно составили список для закупа. Как только, дружинники были готовы, Никола коротко попрощавшись, тепло посмотрев на Дарину, отправился в опасный путь.
Производство, не останавливалось ни на минуту, пробежав с проверкой по хозяйству, я подметила хорошие изменения. Сестры Белава и Добрана набрались уверенности, а их общение с говорливыми вдовами, изрядно добавило им бойкости. Ещё пару месяцев, и такие как Олеся, этим девочкам будут на один зубок. – Нужно будет, и остальных девочек отправить сюда, для обработки. – Эта идея мне очень нравилась и да, я не боялась, что набравшись наглости, девушки покажут мне зубы.
Радовали и Дорон с Любой, Дорону понравилась моя идея с клумбами которую он доработал, сделав клумбы ступеньчатыми, теперь вдоль всех заборов и стен, растянулись по три уровня грядок. Люба, не смотря на свой юный возраст, тоже была полезной, я не стала её приставлять к вязке или ткачеству, а велела всегда, держатся рядом. Шустрая девочка, порой выполняла функции телефона, но чаще «принеси-унеси», в виду моей занятости, я была очень рада такой помощи.
Несмотря на мою жесткую отповедь, в адрес ближника боярина Фрола, сам боярин, относился ко мне с подчёркнутой почтительностью. На протяжении его лечения, а лечение его было долгим, из-за глубокого разреза на бедре вывиха плеча и колотой раны в груди. Боярин ненавязчиво наблюдал за процессом моей работы, иногда расспрашивал. В минуты моего отдыха, он хромая приходил ко мне и старался вывезти на разговоры. Фрол, был ни таким как Андрей или мой отец, он больше политик, или даже разведчик, он старался вывезти меня на откровенность, на выражение недовольства своим положением, но у меня получалось, обходить опасные темы.
Через месяц, поток раненых заметно уменьшился, к тому времени, мои ученики из обозников, хорошо продвинулись в умении бинтовать и собирать сломанные конечности. Каждый раз, как обозники привозили раненных, я забирала с обоза своих учеников и заставляла их, себе ассистировать, до ухода обоза в следующий поход, мальчишки трудились со мной. Помимо беспрерывной практики, мне удалось им вдолбить, на уровне рефлексов, привычку дезинфицировать руки, инструменты, раны, бинты.
У больных сложилась традиция, после выздоровления, перед отправкой обратно на службу, они навещали лекарский дом, дарили мне подарки и просили благословления. Отец Анисим, не был против, такого проявления благодарности, и мне ни чего не оставалось, прочитав молитву я стала говорить им:
– Бейте их братцы, чтобы впредь, как подумают на наши земли приходить, ссались от страха.
Такое напутствие очень нравилось служивым, а воевода, пряча улыбку за бородой, одобрительно кивал. Анисим, был частым гостем, в лекарском доме, он общался с больными, читал проповеди, но при этом умудрялся не мешать. Если он видел, что я занята, ни когда не отвлекал, наблюдал из далека и молился. Когда ему удавалось, застать меня за отдыхом, Анисим присаживался рядом и молчал. В такие моменты, я была ему очень благодарна, он знал, что не может мне помочь, но у него хватало мудрости, не мешать.
Как только спала нагрузка в лекарском доме, я занялась отложенными делами. Для Любы, плотники изготовили письменную дощечку, на которой я стала учить её грамоте и счёту. На одном участке с лекарским домом, жила семья кузнеца, из-за постоянного потока людей, Злата не выпускала детей из дома. Поговорив с Вакулой, я стала забирать их на время обучение Любы.
Старший мальчик Светозар, десяти лет и младшая сестрёнка Ведана восьми лет. Дети замкнутые и плохо шли на контакт, но задания выполняли исправно. Помимо обучения мы выходили на прогулку. Я чувствовала вину, перед Светозаром и Веданой, из-за работы лекарского дома, им больше месяца, пришлось безвылазно сидеть в доме. Конечно же, это инициатива Вакулы и Златы, они вообще странные люди, но окунувшись в свои дела, я не заметила такой несправедливости к детям. Через пару дней, после начала обучения, дети стали улыбаться и после занятий под предлогом помощи мне, не уходили в своё заточение.
Пришлось обсуждать с Вакулой их задержки, уж очень суровый мужик, не хотелось подставлять детей, под наказание. Дети неплохо помогали мне, когда я начала эксперименты с бумагой. Жидкую основу, нужно было постоянно взбивать, миксер был изготовлен заранее, но вот вращать его нужно постоянно. Пока дети вращали миксер, я руководила плотниками, при изготовлении рамок и пресса. Несколько раз, я хотела бросить попытки, так-как у меня, ни чего, не получалось, но каждый раз, бралась за дело снова.
Через две недели, я получила формулу: Массу из льняных волокон мы взбивали более суток, через сутки взбивания, волокна распались и напоминали размоченную в воде туалетную бумагу. Готовую массу, я набирала в изготовленные заранее рамки, отцедив жидкость, сформированную заготовку выкладывала на войлок, слоями: слой бумаги, слой войлока. На эту бумажно-войлочную пирамиду ставили пресс, вся лишняя жидкость стекала, после пирамида разбиралась. Отжатые заготовки вешались сушиться в тени, попытка сушить на солнце, привела к рассыпанию бумаги. Высушенные листы снова укладывались под пресс, для выпрямления. Для получения белой бумаги, понадобилось, прежде чем взбивать волокна, отбелить их мелом, и у нас получилась очень неплохая бумага! Хотя и грубоватая. Толщину бумаги, можно будет отработать позже. Главное, найдена технология!
Андрей.
Ратная служба для Андрея, ни когда не была в тяжесть, он, будучи младшим сыном в семье, с раннего детства готовился служить, а в походы начал ходить с четырнадцати лет. С булгарами, ему приходилось биться раньше, не один раз, но в этих землях, он ещё не воевал. Участок, на который закрепили Андрея с дружиной, находился, далеко от города, поэтому, обозники сюда не добирались, а булгары, пытались прорваться через них, почти каждый день. Андрею пришлось делать загон, для трофейных лошадей и схрон, для трофейного оружия.
К сожалению, этот поход не обошелся без потерь, в первый же месяц, он похоронил шесть дружинников. Для кого-то, это мало, но Андрей знал цену каждому своему дружиннику, это были хорошо обученные воины. Случались и ранения, но обученный его женой молодняк, хорошо справлялся с ранами, и раненные быстро возвращались в строй. Несколько раз, Андрей с частью дружины снимались на помощь соседям, увидев тревожные костры, которые поджигали при приближении больших отрядов булгар. Пересекаясь у соседей, с другими отрядами он узнавал о новостях с Нижнего-Блата, но подробных новостей не было, было короткое – Жива, здорова, лечит.
Из-за частоты битв, Андрей не успевал тосковать по жене, в свободные часы отдыха, его голову стали одолевать новые идеи организации обороны, вотчины, да и всего рубежа. Он внял предупреждению, которое ему дал Перун и собирался с пользой потратить время, до прихода большой орды. Якуб, хорошо знакомый с пороховыми орудиями, стал для Андрея хорошим источником информации, он расспрашивал его обо всём, что тот знает.
Каково же было удивление Андрея, когда тот увидел идущую вдоль рубежа небольшую дружину, это был Никита. Тесть, решил пройти по границе от города Уров до Нижнего-Блата, по дороге, если есть нужда, помогая порубежникам.
– Неужто, князь послал?
– Да нет. Я сам у князя дозволения просил, вам подсоблю, да и дочку увижу. Соскучился я, по цыплёнку своему.
Никита привёз не только продукты, по которым они соскучились в поле, но и новости: от самого Урова, ни на одном рубеже булгары не прорвались. За много лет, в первый раз выстояли. В этом году, людоловы не увели пока, ни одного уруса, но была и ложка дёгтя, не всех людоловов перебили, часть сбежали, а значит в следующий раз, они придут большими отрядами.
Никита с дружиной, остался на участке Андрея, когда загорались тревожные костры, он выезжал на помощь, на другие участки, но после битв всегда возвращался. В свободные часы, он присоединялся к беседам с Якубом, внимательно слушал и делился своим опытом.
Прошло, не много времени, спокойной службы, как со степи, будто из рога изобилия повалили булгары, большими группами. Обозлённые, они рвались на территории княжества. Стали, часто к гореть костры, иногда одновременно, на нескольких участках. Андрею, не довелось поджигать костры, большие группы они прорежали стрелами, а остатки добивали в ближнем бою. Никитину дружину, соседи, стали называть «летучей», и решили создать «летучую дружину» на постоянной основе. Все оценили пользу, незакрепленной на одном участке свободной дружины, которая по тревоге, может прийти на помощь, не открывая врагу свой участок.
Когда пришло время собираться, Андрей схватился за голову. По совету Якуба, они привезли из города бочки, в которые решили засаливать мясо, павших в бою лошадей. Андрею идея Якуба понравилась, тем более у него были навязанные воеводой молодчики, от которых в бою толку не будет, – пусть хоть так пользу приносят – подумал тогда Андрей. Теперь он не знал, как увезти запасы, телеги, на которых они доставили запасы для дружины, были переполнены. Бочек взятых для засолки, тоже не хватило, хотя и засаливали мясо без костей. Сообразительные парни, заворачивали солёное мясо в конские шкуры, плотно связывали, шкура подсыхала и становилась для мяса как надёжный сундук. Когда Андрей пытался остановить запасливых дружинников, те уверили, что готовы на горбу тащить, только не бросать мясо, гнить в поле. Парни выросли в Нижнем-Блате и каждую весну, сталкивались с голодом. Помимо, огромного запаса мяса, собрался табун живых лошадей, более двух сотен. Если он, приведёт такую добычу в город, то в городе, упадёт цена на них, а прокормить Андрей их просто не сможет. Пришлось Андрею делить дружину, половина дружины, с Якубом отправлять заранее с мясом в город, разгрузившись они должны будут вернуться и взяв табун лошадей, отправиться в Славный. Там они продадут их дороже.
К тому времени, когда на смену Андрею пришел другой воевода, он успел разделить трофеи, отправить лошадей и собраться. Воевода Алексей поразился, в дне пути от Андреевой стоянки не было ни травинки, даже редкие деревья, были повалены и молодая листва объедена. Алексей лишь посмеялся, он не первый год служит в порубежье и знал, что так бывает, по этому привёз достаточно запасов. Выпив около костра взвара, выслушав, новости от Алексея и рассказав, как прошла служба, Андрей выдвинулся в путь.
Не смотря на то, что Якуб увёз часть груза, остальную часть пришлось везти Андрею, из-за чего дорога домой, была медленной. Подъезжая к городу, они всё чаще встречали другие дружины, которые были, сильно потрёпаны, некоторые ополовинены. Глядя на состояние других дружин, Андрей наглядно увидел, почему воевода, просил подучить его воев. Таких и правда – только на убой водят. Воевода встречал у ворот, он светился от удовольствия.
– Здравы будьте бояре! Здравы будьте вои! – Обняв Андрея, потом Никиту – Наслышан, наслышан «летучая дружина»! мне уже все уши прожужжали, будем и мы, такие дружины собирать.
Воевода, не отпуская Андрея с Никитой, повёл в сторону от ворот, там стояли бочки, и толпился народ.
– Знаю, домой рвётесь. По чарке выпьем и отпущу.
– Как вы тут воевода?
Воевода остановился и серьёзно сказал:
– Всё хорошо с женой твоей, не беспокойся. Я, слов таких не знаю, чтобы рассказать какая она у тебя молодец. Увеченных на ноги ставит, молодёжь учит, да так их муштрует, любо посмотреть.
Никита приосанился от слов воеводы, а Андрей спохватился.
– Воевода, это Никита, отец Дарьи.
Воевода, удивлённо посмотрел на Никиту, потом крепко пожал ему руку. Андрей не стал задерживаться, всё-равно от разгоряченных выпивкой воев, не услышать полезных новостей. Распрощавшись с дружинниками и воеводой, он отправился домой.
Жена его встречала по обычаю, стоя у порога с крынкой в руках и в нарядном одеянии. Личико её вытянулось в удивлении, когда увидела отца, но соблюла традицию и не тронулась с места, угостив отца, потом Андрея, поклонилась и поприветствовала. Дождавшись, когда Никита поцелует дочь, Андрей выпил сбитень и наконец, прижал жену к себе.
– Душенька моя.
Он поднял Дашу и закружился с ней. Андрей не слышал, как одобрительно крякнул Никита и как перешептывается дворня, ему было не до них.
Глава 31. Время встреч.
Даша.
Время бежало, как песок сквозь пальцы. Пока я экспериментировала с бумагой, наблюдала за больными, весна полностью завладела природой. Теплые дни, радовали солнцем и свежей зеленью. Я удивилась быстрому возвращению Николы, но как оказалось, он отсутствовал три недели, просто я не заметила, как они прошли. Приезду Николы, больше всех радовались женщины, работающие на ковровой вязке, они видели, что заканчивается шерсть и боялись, что работы для них, больше не будет. Привезённые тюки с шерстью, успокоили женщин, они игриво благодарили купца, на что тот отшутился. Никола в очередной раз, не разочаровал, весь товар он продал, а закупки сделал, с запасом и с хорошей скидкой. Конечно вырученная сумма, не составила и половины, той, что мы выручили зимой, зато себестоимость товара, была значительно дешевле. Помимо закупок, Никола привёз большой заказ на ткань саржу.
– Боярыня, я сам не ожидал, что не сезонная, шерстяная ткань, продастся раньше ковров и кружев. Иноземный купец, скупил всё и упрашивал меня, продать станок, на котором делают эту ткань. Большой барыш обещал. – Никола покачал головой – После моего отказа, он заказал пять сотен аршин ткани, если мастерицы смогут соткать больше, он заберёт и больше.
– Ого! А к какому времени, соткать надо?
– До осени, к холодам, чтобы пошить успеть.
– Ты дал слово?
– Дал боярыня, только оговорил, если не сможем пять сотен, он обиды не затаит.
– Тогда ладно, может и успеем.
– Боярыня, не серчай за непрошеный совет, но может ты, ещё работниц возьмёшь? Лучше бы поспеть, а то и больше соткать. Эту ткань, за море продавать можно и у нас её брать будут. Рано или поздно, всё равно её научатся делать, так ты пока не умеют, все сливки собери.
– Спасибо тебе, за совет. Ты полностью прав, так и сделаем. Если опять увидишь, что я ошибаюсь, или не вижу таких вещей, обязательно поправляй и не извиняйся, мы в одной лодке.
Никола улыбнулся и кивнул. А я встревожилась.
– Где мы столько шерсти возьмём?
– Боярыня, я когда с Заболотного ехать буду, проедусь по сёлам, скуплю всю шерсть. Как раз, весной остригли овец, можно не дорого закупить. Да и ту, что я привёз, ты не смотри что узлы небольшие, мы её грузом сдавливали, потом связывали, те узлы, если развязать, там шерсти много, может и хватить на пять сотен аршин.
– Это хорошо. – Сказала я задумчиво.
Попрощавшись, Никола ушел, а я вспоминала, как зимой на торге мы с Андреем грели ноги, стоя на шкурах, а я всматривалась в обувь людей и не видела ни одних валенок. Тогда я хотела попробовать свалять валенки, но сначала отложила эту идею, а потом, просто забыла.
До окончания Андреевой службы, оставалось совсем немного времени. Это было понятно по прибывшим в город новым дружинам, которые заменят отслуживших дружинников. Воевода, часто посещал лекарский дом, иногда мы спорили, но чаще просто общались. Воевода был очень любознательный, я с удовольствием объясняла – что и зачем делаю. В свою очередь, он рассказывал об устройстве рубежной службы.
Так, воевода мне объяснил: Каждой дружине, выделяется участок границы, и чем больше дружин, тем меньше участок, а чем меньше участок, тем меньше возможности прошляпить «гострорбайтеров». В этом году, помимо Андреевой дружины, пришли северяне и ещё пару небольших дружин, по этому, возможность прорыва на участке Нижнего-Блата пока мала. Не смотря на защищенность границы, воевода не спешил радоваться. Были случаи, когда булгарские людоловы, столкнувшись с активной защитой границ, объединялись и нападали на защитников большими группами. Это заканчивалось пленением пограничников, которых потом выкупал князь.
Тревог у воеводы было много, я старалась не расспрашивать его, мне самой не нужны лишние страхи. В лекарском доме, оставалось не много больных, с ними хорошо справлялись ученики. Получив свободное время, решила устроить всё так, чтобы после приезда Андрея, меня какое-то время, не дёргали по разным вопросам.
Плотники, давно доделали прялку, передали её женщинам и подрядились сделать ещё. Опробовав прялку, женщины сразу поняли её преимущество. В результате, образовалась семья, Плотника Устима, очаровала одна из вдов. Метод «охмурения» застенчивого Устима, Ефим рассказывать не стал, но по его шкодной улыбке, можно было догадаться, что было весело. Обговорив с Ефимом дела, пошла к плотникам. Устим и Боголюб, печально переглянулись, когда я озвучила фронт работ. Улыбнувшись, выдала им премию, а они попросили разрешения, сначала делать ткацкие станки. На мой вопрос – почему? – они, ответили:
– Боярыня, дюжину прялок собрали. Хочется уже другой работы.
Раньше Андрея, в город вернулся Якуб. Не увидев мужа с дружиной, я побледнела, Якубу пришлось несколько раз повторить – что с боярином всё хорошо, просто добычу увезти одним разом не могут.
Отойдя от шока, покормила Якуба, расспросив о муже и службе. Дружинник, видел мою тревогу и хотя наверняка, у него были свои дела, он высидел со мной пару часов, пока я не получила ответы, на все мои вопросы. Пока я общалась с Якубом, нам выгрузили огромные бочки, кучу кожаных изделий и какие то тюки, засохшей конской кожи.
– Что это за кожа?
– Боярыня, это мясо, его засолили и завернули в кожу.
– Умно. А в бочках тогда что?
– Тоже мясо боярыня, просо в бочки не поместилось.
– Вы потом это делить будите?
– Нет. Уже разделили. Это доля боярина.
Мои глаза округлились, ещё больше я удивилась, когда узнала что засаливали чистое мясо без костей. Раньше, мне не доводилось есть конину, готовить её тоже не умею, но я рада любому пополнению провизии. В нашем, активно растущем коллективе, найдётся тот, кто знает, что делать с кониной.
В город, дружины возвращались не одновременно, каждый день я дёргалась ожидая Андрея, пока это не заметил воевода. Он пообещал, предупредить, когда в город войдёт Андрей и отчитал меня. Оказывается, встречать у ворот и виснуть на шее у мужа – не положено.
– « Боярина, со службы ратной, встречать надобно по вежеству» – Воевода величественно, попенял мне, что не знаю элементарных вещей. Пришлось ссылаться на монастырь – там такому не учат. Воевода согласился и научил встречать мужа со службы . Ко дню приезда Андрея, мы успели тщательно подготовиться, но всё равно, когда прибежал мальчишка от воеводы и сказал:
– Боярыня, боярин Андрей в городе.
Не обошлось без суеты. Пока я наводила красоту, девочки метали на стол, разные соленья и закуски, а женщины постарше, ставили в печь, котелки с голубцами, мужики разводили огонь под большим котлом для плова.
Я чуть не нарушила, обряд встречи, увидев входящего с Андреем отца, большого труда мне стоило остаться на крыльце и выдать приветствие. По старшинству меня обнял отец, потом пришел черед мужа, испив сбитня, он обнял меня и начал кружить. Только обняв его, я поняла – что очень соскучилась, мне хотелось взвизгнуть и забраться на него, обняв руками и ногами как обезьянке, он же распалял мои желания, шепча на ухо нежности.
Столы мы накрыли во дворе, здесь при желании уверенно могла поместиться вся Андреева дружина, вместе с дворней. Андреевой дружины не было, а вот люди отца были, пока все усаживались за стол, женщины начали подавать голубцы. Сначала за столом было тихо, люди отца постоянно переглядывались, глазами указывая друг другу на незнакомые блюда, но после пары чарок медовухи, стали пробовать и обсуждать. Андрей был с виду, очень спокоен, но то и дело ловил мою руку под столом и сжимал её. Застолье могло затянуться, но его прервал отец, он встал.
– Спасибо за хлеб. За соль. Боярыня, ты нам баню обещала.
– Готова баня батюшка.
Баня была большая, но не на столько, чтобы в ней могли помыться тридцать человек. Пока отец разбирался со своими людьми, а девочки убирали со стола, Андрей прижал меня к себе.
– Я батюшку твоего, уважаю конечно, но из-за него, нам нужно ждать ночи.
Первый пар, должен снять хозяин, по этому, Андрей пошел в баню вместе с отцом и еще несколькими мужчинами. Когда он обнимал меня, я явно чувствовала, что хочет Андрей не в баню, или в баню, но не с мужиками, я хихикнула, представив, как он будет скрывать свои истинные желания. Позвав Ефима, спросила:
– У нас места для ночлега хватит?
– Боярыня, может я их в ковровом доме, на ночлег устрою? У нас девок много, а они, как ни как, со службы, напугают ещё.
– Молодец, это ты хорошо придумал. Вдов они не напугают.
– Да, нет боярыня. До прихода вдов, они встанут да сюда придут, тут кормить будем. Ежели, вдовы их там поймают, все женатыми окажутся. Я прыснула, девушки, которые нас слышали, тоже захихикали.
Все кроме меня, были чем-то заняты, я впервые за долгое время, не знала чем занять себя, оглядевшись, села на лавку. Во двор быстро вошел мокрый Андрей, он состриг отросшую за время службы бороду, теперь у него была аккуратная короткая бородка. Голова Андрея светилась свежей лысиной, мужчины здесь, могут отпускать волосы, только во время траура или службы. К счастью, мой муж из тех людей, которым идёт лысина. Андрей обвёл двор взглядом, остановился на мне и лукаво улыбнулся. Быстро подойдя ко мне, он закинул меня себе на плечо, что-то шепнул дворне и утащил меня в спальню.
Отдышавшись, я сдула локон волос с лица, потом потрогала свои косы.
– Андрей! Ты не мог осторожнее?
– Я и так осторожно.
– Осторожно!? Посмотри на меня, волосы растрепал, бородой своей лицо и шею натёр, губы покусал…
– Смотрю. Мне всё нравится. Дай до ночи дожить, я тебя, бородой своей, всю натру.
– Блин Андрей! Как я такая, отцу покажусь?
Пока мы разговаривали, Андрей успел одеться.
– Посиди пока в горнице. Краснота быстро сойдёт, если получится, я приду и натру ещё.
Я ударила его по плечу, а он хищно оскалился, потом нагнулся и смачно поцеловал меня в губы, оторвавшись, посмотрел на меня пьяным взором.
– Андрей иди, иначе это затянется.
Он тяжело выдохнул, поправил штаны, в области ширинки и вышел.
До самого ужина, муж держался около отца и его людей, когда мы встречались глазами, его взгляд разжигал во мне водоворот чувственности, который перехватывал моё дыхание. Чувствуя, спиной его взгляд, уже не хотела встречаться с ним глазами, теперь я ждала ночи не меньше его, а может и больше.
После ужина, отец опять взял на себя, завершение застолья, посетовав на свой возраст и усталость, он попросил показать ему его спальное место. Он играл почти достоверно, если бы не брошенный лукавый взгляд на Андрея, в конце проникновенной речи. К моему лицу прилила кровь, благо ни кто не заметил. Захар увёл людей, а отца уложили в дальней комнате.
Когда мы оказались в нашей комнате, я отпустила себя. Меня словно щепку несло в бурной горной реке, я не могла и не хотела сдерживаться. В первый раз, мой напор страсти, не уступал, напору Андрея, он будто заразил меня своим желанием. За ночь, мы успели хорошенько пропотеть, посетить баню, пропотеть и пошуметь в ней, уснули мы, под пение петухов. Раннего подъема у нас не получилось, отец тоже ещё не вставал, а его людей уже накормили и они ушли на торг. Пока накрывали на стол, вышел и отец. Теперь, без гостей, он вёл себя не так отстранённо, крепко обнял меня.
– Ты чего опять исхудала а?
– Не ругайся батюшка. Были бы кости, мясо нарастёт.
– Кто тебе такое сказал? – Сердито спросил Андрей, отец тоже свёл брови. – Почему ты исхудала?
– Вы чего?
– Даша, если ты за два месяца выхаживая увеченных, довела себя до такой худобы, что будет за год? Мне жена нужна здоровая, чтобы дитя могла выносить. Если лечение забирает столько сил, тогда ты не будешь больше лечить.
Слова Андрея были тихими, но для меня прогремели как гром, он смотрел на меня очень строго, а мой отец, всем видом показывал, что не собирается вмешиваться. Я переводила взгляд от отца к мужу и обратно, пытаясь найти намёк, что это просто неудачная шутка.
– Дочка. Андрей прав. Я бы тоже Преславе запретил, делать дело, которое из неё жизнь так тянет.
– Да не тянет оно из меня жизнь! Вы чего? Просто …
– Просто, ты так была занята, что не нашла времени поесть.
– Да. Но так больше не будет, ученики уже…
– Так больше не будет. – Перебил меня Андрей.
От этой новости, мне стало плохо и зашумело в ушах. Я конечно, не считаю себя хорошим врачом, но здесь нет медицины от слова – совсем. В качестве лечения, старуха с гнилыми зубами плюёт в открытую рану, и если человек выживает, принимает это, на своё счёт. Андрей не может не понимать, значимость моей работы.
– Андрей. Любое начинание, требует большого внимания. Начало, самое сложное, но мы это уже сделали, теперь у меня есть толковые ученики, которые кое-чему обучились и я могу на них переложить часть забот. Вот только всё на них оставить пока не могу, они ещё остаются учениками, их нужно направлять. Или ты хочешь, чтобы случись что, тебя лечили – «поплевав, пошептав»?
Отец, спрятал улыбку в бороду и стал рассматривать свои руки. А у Андрея, в глазах мелькнул азарт.
– Неждана!
– Здесь я боярин.
– Неждана. Если боярыня, ещё хоть раз вовремя не поест, я тебя, вместе с мужиком твоим, со двора погоню.
У Нежданы, лицо вытянулось. Она поклонилась.
– Слушаюсь боярин.
Я перевела взгляд с Нежданы на мужа, и спросила:
– Мне лечить можно?
Глава 32. Хитрый лис.
Андрей.
Безграничное удовольствие и чувство необъятного счастья, ночью, сменилось злостью и страхом утром. Андрею, не хотелось выпускать из рук жену, но нужно было вставать. Он сразу понял, что жена похудела, но когда она утром одевалась, ему в глаза бросились торчащие позвонки, выступающие ключицы. Сначала, он разозлился на себя, потом на неё, но на неё долго злиться не получилось.
Перед завтраком, она убежала проверять увеченных, а Андрей расспросил дворню – как тут шли дела без него? Неждана поведала ему, что когда увеченных было много, боярыня, про еду совсем забывала, бывало, за весь день, ни разу не поест. Андрей, слишком хорошо помнил страх потерять Дашу, поэтому готов был, своими руками добить раненных и больше не позволять жене, работать на износ. Теперь она смотрит на него, словно он у неё дитя забирает, да, он обещал позволять ей работать над своими задумками, но, не так.
