Успешная жизнь вопреки всем правилам

© Юлия Астахова, 2019

ISBN 978-5-4496-7803-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПУТЬ К УСПЕХУ

Пролог

Сидя у камина, Мила задумчиво перебирала пожелтевшие от долгого времени старые фотографии в семейном альбоме. Отблески пламени вырисовывались в причудливые тени на стене, увлекая за собой в таинственный мир фантазии и мечты. Девушка смотрела на огонь и вспоминала счастливые мгновения своей жизни, а её изумрудные глаза излучали тепло, приобретая особую выразительность. Скрестив ноги, она откинулась на спинку кресла. В этот день её одолевали сомнения по поводу предстоящей свадьбы.

С Виктором они встречались уже почти год. Парень изысканно ухаживал, водил её в роскошные рестораны вместе со своим состоятельным племянником – евреем. В конце концов, он смог завоевать доверие. Но с другой стороны, не хотелось менять привычный уклад жизни, да и особой любви к Виктору она не испытывала.

После трагической гибели любимого друга – Александра, Мила пребывала в глубокой депрессии. Внутри как будто навсегда что-то оборвалось… Казалось, она никогда не сможет полюбить вновь. Прошло не так много времени с того момента, когда она узнала о той ужасной автокатастрофе, в которую попал Саша. В её сознании постоянно всплывали картины: моменты встреч, долгое прощание у дома, его слова, навсегда врезавшиеся в память. Всё это было совсем недавно и вдруг, оборвалось в один момент. Глупая, случайная, нелепая смерть… По щеке покатилась слеза и девушка застыла в каком-то странном оцепенении. Да, Виктора она не любила, но нужно строить свою жизнь и уехать, уехать подальше отсюда как можно быстрее.

Однако её мать, всячески выражавшая симпатию будущему зятю, рассуждала иначе. С матерью у Милы сложились непростые отношения. Девушка не понимала, за что она её ненавидит. С раннего детства Миле приходилось нелегко: она терпела жестокое обращение, выполняла всю тяжелую работу по дому, голодала и мерзла в то время, когда мать развлекалась со своими ухажерами. Особенно тяжело Мила воспринимала попытки приобщения к религии: мать жестоко избивала ребенка, подчиняя своей воле, заставляя Милу ходить в церковь и ежедневно молиться. С тех пор девушка возненавидела религию, – психологическое давление и насилие привели её к тяжелой психической травме.

Теперь повзрослевшей Милане хотелось убежать подальше от деспотичной матери, скрыться от всех проблем. Предстоящий брак казался лучшим вариантом ухода от жизненных трудностей.

Наступил долгожданный день свадьбы для молодой пары. В этот безоблачный день все куда-то спешили в предпраздничной суете. Отмечать торжество пара решила в родительском доме, на поселке Светлый. Утром молодые поехали в загс, а вернувшись, стали готовиться к застолью. Только у главной виновницы торжества – Милочки настроение было далеко не праздничным. Вся подготовка к свадьбе была взвалена на её хрупкие плечи, а «заботливая мать» поручила ей заняться самой неприятной работой на кухне.

В гостевой звучала приятная медленная музыка, слышался негромкий смех гостей, среди которого выделялся бархатный баритон Виктора. Находясь в соседней комнате, Мила чувствовала себя чужой на этом празднике жизни. Наконец, завершив всю кухонную работу и переодевшись в скромное белое платье, измученная невеста вышла к гостям. Жених в этот момент общался с друзьями, потягивая вино из бокала. Увидев девушку, Виктор сделал шаг ей навстречу:

– Ты сегодня просто неотразима, дорогая…

– Вот только не надо мне льстить, – раздраженно ответила Мила. – Давай присядем за стол.

Молодая пара уютно расположилась во главе праздничного стола. Гости, последовав их примеру, стали неспешно собираться, занимая свои места. В комнату зашла мать Милы. Виктор обратился к присутствующим:

– А вот и наша прекрасная Валентина Николаевна, поприветствуем же её, друзья!

– Располагайтесь, гости дорогие, угощайтесь… – отвечала новоиспеченная тёща.

От выпитого шампанского кружилась голова, Мила с трудом держалась на ногах. На её истощенный организм спиртное, даже в небольших количествах всегда оказывало сильное воздействие. Опустившись в кресло, она наблюдала, как муж развлекается в компании миловидных дам. Тем временем, Виктор не терял времени зря: пригласил на медленный танец Валентину, которая от души веселилась на этом празднике. Остальные присутствующие были полностью увлечены поглощением пищи, и как казалось со стороны, до новобрачных им не было никакого дела. В душе у Милы бушевало пламя обиды и злости, подогретое алкоголем. Этот праздничный день оказался кошмаром… Казалось, вот-вот она проснется и видение развеется, как туман, но угнетающий сон продолжался. Она по-прежнему вымучено улыбалась, принимая поздравления чужих ей людей, играя свою роль в этом странном спектакле. По лицу девушки медленно скатилась очередная мутная слеза и она вдруг отчетливо поняла, что совершает огромную, непростительную ошибку в своей жизни.

Глава 1. Беззаботное детство

Близился 1978 год, время процветания Советской Украины. А в самой обыкновенной, ничем не примечательной на первый взгляд, семье Малецких ожидалось пополнение: Мила и Виктор ждали появления на свет маленького чуда, благодаря которому они получили бы неплохую двухкомнатную квартиру. Расчетливый и меркантильный Виктор радовался, что теперь у него будет постоянное место жительства. В то же время он не был готов к появлению ребенка, воспринимая его как обузу.

Родная сестра Виктора, – Лиза постоянно подвергала действия брата едкой критике. Ей изначально не понравилась кандидатура невестки. Позже, когда молодая семья обзавелась собственным гнездышком, она и вовсе стала требовать, чтобы Мила съехала от мужа. У Лизы уже давно были виды на новую жилплощадь, которая могла бы стать идеальным местом жительства для будущей семьи одной из её дочерей. А Витя, – этот извечный тунеядец и неудачник вполне мог бы переехать к своей матери. Это все, чего он заслуживает, – думала она.

Елизавета привыкла с легкостью манипулировать окружающими людьми, ведь она занимала должность преуспевающей заведующей крупного продуктового магазина, имела влиятельные связи, а её родственником был один известный прокурор, отправивший немало народа за решетку.

Прошло несколько месяцев. Прохладная весенняя пора сменилась изнуряющей летней жарой. Милу в положении перевели на легкую работу в столовую предприятия. Ребенок не был для неё желанным, но властная мать запретила ей даже думать об аборте.

Однажды в гости к ней зашла соседка Римма, славившаяся дурной репутацией (её считали ведьмой). Мила усадила подругу на кухне, поставила ей чай, сама тяжело опустилась на стул. Римма пристально посмотрела на хозяйку:

– Ну, как ты вообще поживаешь? Выглядишь не очень…

– Устаю очень сильно в последнее время. От мужа поддержки никакой, только уходит в очередной запой! И как с этим жить дальше, не знаю… – тяжело вздохнула Мила.

– Да, с мужем тебе не повезло. Но не переживай, я принесу тебе водички наговоренной, будешь добавлять ему в пищу. Пить он перестанет, только на некоторое время. Ты лучше скажи мне, как дела на работе, не тяжело тебе работать, в твоем-то положении?

– Пока справляюсь, начальство хвалит, говорят: готовлю вкусно. На работе меня ценят. К тому же, в последнее время я часто нахожу какие-то деньги, это мои чаевые, – улыбнулась Мила.

– Эй, милая, зря ты улыбаешься. Тебе в твоем положении такими вещами заниматься нельзя…

– Да не верю я во всю эту ерунду: приметы, суеверия, – нервно перебила девушка высказывание соседки, – давай лучше чай пить, уже закипел.

Подруги еще немного поболтали, но вернувшийся с работы Виктор прервал их общение и Римма заторопилась домой.

Утром 19 августа измученная девушка очнулась в больничной палате. Яркий свет из окна слепил глаза и Мила приподнялась, задвинув оконную занавеску. Она смутно припоминала события прошедшего дня: как шла с покупками из магазина одна, внезапно ей стало плохо, начались схватки, а вокруг никого не было. Позже посторонние люди оказали ей помощь, вызвали скорую… После потери сознания её приводили в чувство, били по щекам, а пришла в себя она уже в палате. Роды проходили очень тяжело: обессиленная Мила засыпала и ребенок задержался в родовых путях, отчего голова его приобрела вытянутую форму. Когда все мучения закончились, врач бодрым голосом сообщил:

– Мои поздравления, мамочка! У вас девочка, и какая хорошенькая! Ножки такие ровненькие, – будет настоящей артисткой! Как назовете её? Имя уже придумали?

– Пусть будет… Вероникой, – прошептала Мила и провалилась в тяжелый сон.

Воспоминания прервал звук открывающейся двери. Зашла медсестра – приятная, улыбчивая девушка. Поинтересовавшись, как Мила себя чувствует, медсестра вышла, а минут через десять вернулась с белоснежным маленьким свертком в руках. Подошло время первого кормления. Мила взяла на руки ребенка и вздрогнула от неожиданности: чёрные глаза ребенка смотрели на неё с пугающей злостью.

Прошло несколько лет. У счастливого семейства росла дочь, – белокурая Вероника, купающаяся в заботе и родительском внимании. Каждое лето семья отправлялась в небольшое путешествие, но любимым местом отдыха оставалось Крымское побережье, где с каждым сезоном маленькая Вероника открывала для себя что-то новое, познавая окружающий мир. Девочка была коммуникабельной и очень быстро привязывалась к чужим людям. Хозяйка, у которой семья снимала комнату, попросила называть её бабушкой, чтобы избежать уплаты налогов. Часто, когда отдых подходил к концу и родители собирались уезжать, неугомонная Вероника капризничала, заявляя, что это её родная бабушка и никуда она от неё не уедет.

В одно солнечное утро Мила с Вероникой медленно спускались по извилистой тропинке вниз, к пляжу на крутом берегу. Виктор шел немного в стороне, обсуждая со своим новым знакомым прогноз погоды и спортивные новости. Знакомый работал журналистом в местной газете, а свой отпуск проводил, не расставаясь с камерой и блокнотом. Узнав, что семья родом из города Прометея, он пришел в восторг, – пресса пестрела свежими новостями о генсеке Л. И. Брежневе, который был родом из этого небольшого промышленного города. Уже к середине дня молодую семью окружила вниманием группа отдыхающих, выражавших свое уважение политическому деятелю. От повышенного внимания публики Мила ощущала неловкость, но Веронике нравилась вся эта суета, она чувствовала себя в центре внимания и с удовольствием позировала для камеры.

После активного отдыха, путешествий у семьи начались тяжелые трудовые будни. В этот момент воспитанием Вероники занялась её бабушка, мать Милы. Валентина Петровна души не чаяла во внучке и не упускала случая побаловать девочку новыми покупками, нарядами и своим вниманием. А Вероника была просто счастлива от того, что днями напролет ей позволялось развлекаться и играть с друзьями, не вспоминая о домашних обязанностях. Ведь всегда есть бабушка, которая защитит её от придирок матери и скажет: «Не надо, внученька посуду мыть, бабушка сама помоет, сама уберет…». Так продолжалось до тех пор, пока Мила не заметила охлаждение в отношении к ней родной дочери. Несмотря на свой перенасыщенный событиями день, Мила всегда находила время для своей семьи, старалась привить Нике чувство прекрасного. Она занялась всесторонним развитием девочки: записала её в музыкальную школу и в кружки, но дочь ни к чему не проявляла интереса. В разговоре с посторонними людьми Вероника гордо заявляла, что занимается танцами и рисованием только для мамы. Мила не могла понять, откуда растет отчужденность и холодная неприязнь у ребенка, ведь ей казалось, что она все свои силы отдает его полноценному воспитанию.

С годами отношения с матерью у Милы только обострились: бабушка всячески потакала капризам любимой внучки, в то время как Мила оставалась строгой мамой.

Веронике исполнилось 8 лет, когда Мила запланировала рождение второго ребенка. Виктор отнесся к этой идее без энтузиазма, – для него дети всегда были лишней ответственностью. Смыслом его существования стали друзья, с которыми всегда можно было пропустить по литру пива с рыбкой и забыть о существовании реального мира. Жену он начал воспринимать как бесплатную домработницу в засаленном халате. Нередко, после посещения своей сестры, которая ненавидела Милу и настойчиво внушала ему, что «эту жалкую приживалку давно пора отправить на поселок, к матери», он возвращался домой и едва переступив порог, рассыпал оскорбления в адрес жены. Подобные сцены всегда заканчивались потасовками и скандалами. Успокоившись, насытившийся энергией Виктор засыпал, а измученная Мила вечерами напролет плакала на кухне, готовя ужин для семьи.

Появлению будущего ребенка радовалась только малышка Вероника, которой сообщили, что скоро у неё появится маленький братик или сестренка. Ника уже представляла, каким он будет и фантазировала, придумывая ребенку различные имена.

Милану слишком поздно отправили в декретный отпуск, – долгая напряженная работа неблагоприятно отразилась на её состоянии. Самочувствие было странным: задыхаясь в квартире, она часто отправлялась на вечерние прогулки. На свежем воздухе становилось намного лучше. Тем не менее, оптимистичные прогнозы врачей говорили о том, что плод развивается нормально и ребенок должен родиться в конце весны.

Мысль о том, что скоро на свет появится ещё один наследник, претендующий на её заветное жилье – квартиру в хорошем районе, на удобном этаже, которую она так долго выбирала и помогла получить, используя связи, не давала Елизавете покоя и порождала в её воспаленном мозгу бредовые образы. «Квартира должна принадлежать двум её любимым дочерям: Тамиле и Лене… А кто такая эта несчастная курица, жена Вити? Да никто, жалкая голодранка… Её так просто устранить… И пусть катится на все четыре стороны, к своей мамаше на поселок». Так думала Лиза, разрабатывая очередной план избавления от Милы. «Устранить… Нет человека, – нет проблемы», – пульсировала эта мысль в ритме её тяжелых, степенных шагов. Шаги гулким эхом разносились по складу магазина «Ивушки». Затем, неторопливо развернувшись, Лиза вышла на улицу. Напротив едва виднелся корпус местной городской больницы, утопавшей в буйной растительности молодых ив и тополей.

На следующий день Елизавета отправилась в местный роддом, где одна из сестёр её мужа работала главврачом. Пройдя длинным коридором, она приостановилась, переводя дух. Лишний вес все же давал о себе знать одышкой и учащенным сердцебиением.

Глава 2. Рождение сестрёнки

Пасмурным майским утром на свет появился новый человек, еще совсем хрупкий и на первый взгляд, не подающий признаков жизни. Но вернемся к событиям, предшествующим этому появлению: ужасной ночи, пережитой Милой. Накануне вечером, Александр Валерьевич, – доктор, ведущий её беременность, сменился на неприятную, незнакомую тетку.

Последнее, что врезалось ей в память, – неясный шепот врачей, обсуждающих препараты, укол и дикая боль; всепоглощающая, разрывающая. Сердце учащенно билось в груди, дышать становилось все трудней, в глазах темнело и единственная мысль о том, что такой нечеловеческой боли не должно быть не покидала её сознания ни на секунду.

– Что за укол это был… Я хочу знать, скажите мне, наконец!!!

– Вам нечего волноваться, все в порядке, это обычный препарат, вызывающий роды. Не дергайтесь, пожалуйста.

После тяжелых испытаний той ночи полуживого ребенка унесли куда-то в неизвестном направлении.

– Где мой ребенок, что с ним? – охрипшим, едва слышным голосом спросила Мила.

– Вы только не волнуйтесь, будьте спокойны, но ваш ребенок умер… Вам на это лучше не смотреть, – флегматичным тоном ответила врач, протирая небольшой стол.

– Что значит, умер?! Отдайте мне его! Я знаю, чувствую: он жив, вы не сможете его забрать!!!

– Успокоитесь сами или вам дать успокоительное? Вы должны осознать, что это – правда, и свыкнуться с этой мыслью, как бы ни было тяжело…

Прошло три дня… Эти дни слились в один длинный бесконечный кошмар для измученной женщины. Наконец, в кабинет вошла доктор.

Приподнявшись на локтях, Мила со всей злостью, на которую только еще была способна, произнесла, как будто прошипела:

– Послушайте, если вы сейчас же не принесете мне моего ребенка, вас ждет увольнение и уголовная ответственность за все ваши действия! Только сделаю звонок одному очень влиятельному человеку, – Григорий Верещак, знаете такого? Вот его телефон, – сказала Мила, забрав визитку, лежащую среди её вещей на подоконнике.

Неожиданно выражение лица флегматичной докторши сменилось неподдельным удивлением, взяв визитку и покрутив её в руке, она повернулась лицом к своей ассистентке, недавно вошедшей в палату. Обменявшись многозначительными взглядами, они обе вышли, неплотно прикрыв дверь за собой.

Минуты ожидания тянулись медленно, но дверь вскоре открылась.

– Да, действительно, ваш ребенок жив. Вот, удалось спасти… Мы его откачали, но он очень слабенький и с низким уровнем гемоглобина в крови. Вот ваша девочка, держите.

– Девочка? Я ждала мальчика, он мне постоянно снился…

Мила взяла ребенка на руки, и только сейчас на её измученном лице промелькнула слабая тень улыбки. Умиротворенная, она забылась в так необходимом сейчас сне.

Григорий Верещак, ныне полковник, появился в жизни Милы давно… Его детские годы прошли в поселке Светлый, – тогда никому не известный мальчик жил в соседнем доме, рядом с Миланой. Он рано повзрослел, потеряв единственного близкого человека, – мать. Мачеха превратила жизнь ребенка в сплошной кошмарный сон, подвергая пасынка физическому насилию, унижая словами, подчеркивая его ничтожность. Одним из немногих светлых моментов его жизни была соседская девочка Мила, которая как никто другой, по-настоящему понимала парня, потому что сама стала жертвой подобного жестокого обращения со стороны матери.

Прошли годы, все изменилось. Григорий, закончив высшее военно-музыкальное училище, быстро поднимался вверх по карьерной лестнице, занял руководящую должность и обзавелся связями в высших кругах общества.

Однажды, приехав погостить в родные места, где прошло его детство, он встретил Милану. Девушка искренне обрадовалась встрече со старым другом. Вокруг собрались все соседи и родственники. Так, незаметно, за разговорами прошел весь день, но Григорию пора было уезжать…

Собираясь в дорогу, он зашел попрощаться с Милой: «Прощай, мне нужно ехать. Не знаю, встретимся ли мы когда-нибудь еще… Но главное, помни: если в жизни появятся проблемы, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. Вот моя визитка, запомни этот номер, он тебе еще пригодится».

Полковник внимательно посмотрел в глаза девушке, затем обернувшись, молча удалился.

Глава 3. Ревность и эгоизм

Новорожденная оказалась слабым, но очень спокойным и терпеливым ребенком. Сразу после рождения её поставили на учет с низким уровнем гемоглобина в крови. Несмотря на все диагнозы и неутешительные прогнозы врачей, Милана отдавала младенцу всю любовь, на которую только было способно её сильное материнское сердце.

Однажды в дверь позвонили. Милана спокойно открыла дверь, решив, что к ним пришла медсестра на плановый осмотр ребенка.

– Ваш муж помогает вам с ребенком? – деловито поинтересовалась незнакомка.

– Да, конечно помогает, – в полной уверенности, что медсестра интересуется помощью по дому, ответила Мила.

– Хорошо, – что-то отметила в папке с бумагами девушка. – Распишитесь, пожалуйста, вот здесь.

Позже она узнала, что к ней приходил судебный исполнитель, и теперь по закону половина зарплаты Виктора будет перечисляться на алименты его старшему сыну от первого брака. На суде стало известно, что парню уже исполнилось 15 лет, он поступил в техникум, получает стипендию. Истица, – его мать, жаловалась на низкий уровень доходов, требовала взыскания, заявив при этом, что Милана скрыла доходы семьи и незаконно получала помощь.

Семья Малецких, переживавшая не самые лучшие времена, была вынуждена бороться за выживание. Самого главы семейства изменения не коснулись: он по-прежнему пропивал половину оставшейся зарплаты, не донося её домой. Правда, иногда подшофе он мог швырнуть небольшую сумму под ноги жене с требованием отработать всё. Так Виктор познавал радость отцовства.

Поначалу Вероника радостно восприняла рождение малышки Валерии. Однако вскоре, заметив, что мать слишком много внимания уделяет какому-то крошечному существу, которое только и делает, что спит да плачет сутками, стала чувствовать себя обделенной и затерявшейся в этом огромном мире взрослых, где каждый занят лишь своими проблемами. Когда сестренка немного подросла, Ника стала устраивать с четырехлетней малышкой игры, в которых той предлагалось выбрать себе смерть. Настроив радиоприемник на частоту с шумом, Вероника зловеще шептала: «Ты попала в плен к людоедам! Выбирай, какой смертью умрешь!». Лера, не понимая смысла такой игры, вырывалась и убегала в слезах.

Но однажды девочка случайно выдала матери секрет Ники, за что и была жестоко наказана. Притащив Леру на балкон, сестра приставила вязальную спицу к её животу: «Ну что, будешь еще матери рассказывать, где я бываю и с кем время провожу?» попыталась проткнуть спицей живот. В ответ Лера начала вырваться, но не тут-то было. Подхватив сестру под руки, Ника подняла её к открытому окну, поставив ногами на подоконник. Девочка вцепилась руками в оконную раму, пытаясь сохранять равновесие. В этот момент открылась входная дверь и в квартиру вошла Милана, вернувшаяся с работы.

– Что здесь происходит? – бросилась мать к девочкам.

– Мама, мама! Она меня сбросить хотела! – всхлипывая, Лера подбежала к матери.

– Да что ты врешь! Сама залезла на окно и если бы не я… Если бы я вовремя не подоспела, сорвалась вниз бы! – не растерялась Вероника.

– Марш к себе в комнату! С тобой я после разберусь! Как будто я не знаю тебя!

Прошел еще год, этим жарким летом Нике уже исполнилось четырнадцать лет. Милана взяла дочерей с собой на работу. Рядом со стройкой было кукурузное поле и во время обеденного перерыва Милана повела туда детей. Путь их лежал через песчаную равнину, идти в полдень было тяжело, ноги вязли в песке. Милана отставала от свободно бежавших навстречу приключениям детей. Отдалившись от матери, Вероника остановилась.

– Ой! Посмотри, какой яркий поясок! – подтолкнула она сестру вперед.

Прямо на них по узкой тропинке ползла ярко-зелёная змея.

– Что это? – заинтересованно смотрела не неё Лера.

– Поясок! Бери его себе. Красивый, правда? – рассмеялась Ника.

Лера подбежала к змее, но в этот момент к ним уже подошла мать. Заметив что-то подозрительное, она остановила девочку.

– Лера, не двигайся! Это змея, она ядовита!

– Но сестра сказала, что это пояс!

Несмотря на ссоры, все же встречались и позитивные моменты, объединяющие сестер. После просмотра в кино нашумевшего фильма про зомби, девочки почувствовали себя настоящими режиссерами. Увидев дома ничего не подозревающего отца, который уже час спал мертвым алкогольным сном, Лера радостно воскликнула: «Зомби, зомби! Зомби возвращается!».

Вероника показала знак молчания сестре и метнулась в соседнюю комнату. Вооружившись гуашью, сестры приступили к творческому процессу. Прошло всего двадцать минут и облик Виктора в полной мере стал соответствовать своему экранному персонажу. На рыхловатое лицо был нанесен желтый тон, красно-черная кайма обрамляла рот, мешки под глазами выделялись темно-синим, завершал композицию рваный шрам на щеке.

Проснувшись ближе к вечеру, Виктор лениво потянулся, зевнул, осмотрелся по сторонам. На полу в беспорядке валялись брюки с носками, скомканная рубашка висела на спинке кровати. Сделав усилие, Виктор всё же поднялся на ноги, стал медленно одеваться, пытаясь привести себя в порядок. Он вспомнил, что сегодня, в законный выходной день его пригласили на семейный ужин сестры. Завершив приготовления, мужчина поискал взглядом расческу, но ни расчески, ни зеркала на своем месте не обнаружил.

Виктор неторопливо вышел из дома и направился в соседний двор, где жила его сестра. Вечерело, но лучи уходящего солнца всё ещё ласкали землю приятным теплом. На игровой площадке, проходящей через двор, как всегда в это время, детвора устраивала веселые игры. Заметив проходящего мимо незнакомца, дети сначала притихли, потом послышались короткие смешки и окрики:

– Спасайся, зомби идет! А-а-а-а!!!

И гурьба ребятишек пронеслась мимо, распуская истошные вопли.

«Надо же! Какие игры сейчас у детей!» – подумал мужчина, недовольно поморщившись.

Наконец, Виктор позвонил в дверь своих родственников. Но открывать не торопились. Тяжело переваливаясь с ноги на ногу, Елизавета подошла к двери:

– Кто? – зычным голосом спросила она.

– Брат. Открывай, давай! – завалившись на дверной косяк, выдохнул Виктор.

Щелкнул дверной замок, и дверь широко распахнулась.

– Мать честная! – воскликнула Лиза, – Ты что творишь?

– Я? Ничего пока не натворил. А в чем, собственно, дело? – переминался он с одной ноги на другую.

– Заходи и полюбуйся, в кого ты превратился, – подвела Лиза брата к зеркалу. В отражении Витя увидел раскрашенное странное существо с диким взглядом, отдаленно напоминающее ожившего мертвеца.

– Кто это тебя так размалевал? – участливо поинтересовалась Лиза. – Уж не твоя ли гадюка?

– Понятия не имею, – ответил Виктор, и направился в ванную смывать театральный грим. – Может, дети?

– Это все Милка виновата, она детей разбаловала. Давно я тебе говорила: гони её на поселок, пусть знает свое место! – начала Елизавета очередную гневную тираду.