Buch lesen: «Антихорошесть. Путь от маленькой девочки к пробудившейся женственности»

© Татьяна Сарапина, 2021

ISBN 978-5-0053-8684-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

К написанию этой книги я приступала три раза.

Три несостоявшиеся попытки, каждая из которых заканчивалась разочарованием в собственных возможностях и желанием вообще отказаться от самой идеи ее создания. Какое-то время спустя я вновь возвращалась к черновым вариантам ранее написанных страниц и полностью браковала их.

Все не то, все не так: слова какие-то чужие, смыслы давно потерянные. В первоначальном варианте эта книга должна была о моем опыте потери беременности, о пустоте и горе, о разбившихся ожиданиях и невозможности продолжать жить как прежде. О зависании между двумя мирами: старым – чужим, холодным и новым – незнакомом, пугающим. О том, как в этой невесомости находить опоры и новые смыслы для жизни. Мне казалось, что такая книга непременно нужна людям, попавшим в критическую ситуацию. Мне самой нужна была бы такая книга в период проживания шоковой травмы, но ее негде не было.

Я искала людей, которые попали в похожую ситуацию, читала форумы женщин, изучала статистику случаев. Безумно хотелось услышать ответ на вопрос «почему это случилось со мной», «что я сделала не так», «как нужно измениться, чтобы больше ничего плохого не случилось».

Как маленькому ребенку нужна подсказка от родителей, так и я искала кого-то «большого и сильного», кто защитит, направит, ответит на вопросы. А иначе, как жить в мире без гарантий? Как справляться с болью, которая не покидает с момента пробуждения до момента отхода ко сну? Как справляться с реакцией близких, пугающихся твоих реакций? А тебе не хочется отвлекаться, потому что случившееся слишком важно, чтобы его легко обесценить.

Ответы на эти вопросы я планировала раскрыть в первой версии книги.

Важные ответы, но начав писать, я почувствовала, что это только верхний слой, что упускаю нечто важное, более глубинное. Тут мне стало страшно: если весь этот комок переживаний только верхний слой, то, что же на дне? Как же так получилось, что я не замечала этого двойного дна всю жизнь и только сейчас, когда «снизу постучали», я вдруг ощутила его? А может, стучали уже давно, а я настойчиво в своей жизни выбирала чего-то не замечать?

И тогда я остановилась.

«Все, достаточно, – подумала я. Это точно не тот вопрос, на который я должна немедленно найти ответ. Подожду до лучших времен».

Шло время: менялись времена года за окном, менялись творческие проекты, которые я запускала в терапевтической практике, менялись мои клиенты в терапии, менялась я. За это время поменялись многие жизненные обстоятельства, появлялись новые возможности, формировался иной взгляд на то, что было раньше. Групповая и личная терапия помогали мне медленно знакомиться с собой и многие процессы внутри меня уже не пугали своей интенсивностью. Я делилась своими открытиями на странице Facebook и радовалась, если кто-то, синхронно со мной, через мои посты получал ответы на свои вопросы.

Лишь мысль о недописанной книге время от времени возвращалась в виде вопросов подписчиков.

«Таня, когда выйдет ваша книга?».

В такие моменты я замирала: было страшно признаться, что писать совсем нет сил, что, пообещав книгу окружающему миру, я не учла своих возможностей и ограничений. Что сознательно отодвигаю проект под названием «книга» на потом, выбирая создание коммерческих программ как приоритет в работе. Потому что коммерческие программы приносят мне деньги «здесь и сейчас» и на них я могу позволить себе больше, чем коротать время над книгой, которую (даже если и напишу) совсем не понимаю, как издать.

«О, точно, – подумала я. – Заработаю денег, покажу всем, как изменилась моя жизнь после терапии. Опишу свою историю как кейс. Отличный план».

Вязкое описание проживание шоковой травмы, сплошная рефлексия не заинтересует ни одного издателя. А вот «история Золушки» – другое дело. Это мотивирует, вдохновляет, мне самой нравится читать книги, где автор описывает реальный пример того, как сделал себя сам.

Недолго посомневавшись в главных акцентах, которые хотела бы выделить в книге, решила писать заново. Родилась идея описать свой опыт терапии, в которую попала случайно.

После долгих мытарств по поводу новых смыслов и невозможности вписать себя в прежние рамки, возникла идея вернуться в профессию психолога. Очень неожиданное решение, учитывая перерыв длиною в 10 лет. Но так я чувствовала. До конца не осознавая величину поставленной задачи, стала искать учебные заведения, где могла бы получить необходимые навыки. Так я попала в гештальт институт на специализацию системной семейной терапии.

Как сейчас, помню свой первый день в группе: блокнот, ручка и желание впитывать каждое слово преподавателей. На вопрос ведущей группы, чего бы я хотела получить от работы в группе, уверенно заявила, что личных проблем у меня нет, запросов тоже, жду профессиональной подготовки для работы семейным терапевтом.

«Ну-ну, детка, – щуря глаз, сказала бы я сейчас себе той, 4 года назад. Ты даже не понимаешь, что последует дальше».

Ничего плохого, кстати, не последовало, кроме еще 3 дополнительных специализаций и полного погружения в пятилетнюю программу профессионального обучения на гештальт-терапевта. Кто же знал, что процесс обучения подразумевает множество часов личной и групповой терапии, а это уже не про блокнот и ручку, а про слезы, боль, ярость, разочарование, переходящее в бессилие. Про эмоциональные травмы, которыми я, как оказалось, пронизана насквозь, вдоль и поперек. Эти знания настигли меня врасплох. Вскоре я поняла, что «прежней меня» больше нет.

Сложное становилось простым, а малопонятное – ясным, как Божий день.

Я поняла, что за очарованием неизменно следует разочарование. Что смелость – это не то, когда мы прекращаем бояться и становимся бесстрашным, а когда мы продолжаем идти вперед, несмотря на страх и риск.

Что несказанные вовремя слова причиняют больше боли, чем сказанные в порыве эмоций, а эмоциональная недоступность вселяет тревогу, превращает сердце в мертвый лед.

Я поняла, что, теряя уважение к человеку, я теряю самого человека, так как это неразрывный процесс. Что боль и падение неизменная составляющая роста.

Иногда нужно упасть, чтобы прорости глубоко корнями в землю и на прочной основе переродиться заново.

Я поняла, что бесполезно оставаться хорошей девочкой, так как всем не угодишь. Да и зачем: у каждого своя шкала измерений того, что хорошо, а что нет.

Я поняла, что вся правда о моих отношениях заключается в ответе на простой вопрос: «хочу ли я через 10 лет ощущать то же, что чувствую сейчас».

Что любовь – это не безумные поступки и громкие фразы, а спокойное присутствие в пространстве любимого человека. Поняла, что любви сопутствует ответственность и много терпения. Когда ты можешь злиться, но все равно делать то, о чем просит любимый человек, так как сознательно выделяешь его в списке своих приоритетов. Это чуткое понимание другого человека, когда просто знаешь, почему он делает то, что делает.

Я поняла, что «потом» состоит из множества сейчас.

Нет никакого «потом» для того, кто осознал, что жизнь дана нам в полное владение и создается прямо в это мгновение.

Невозможно ничего изменить, если ты сам не готов меняться.

Нет ничего плохого в размышлениях о прекрасном будущем. Только идти к нему нужно сейчас, по пути создавая счастье.

Новые понимания, новые смыслы, новая правда о себе, в которой впервые появляется сочувствие, любовь к себе, признание собственных заслуг и усилий. У девочки-невидимки, которой я чувствовала себя много лет, вдруг появился возраст, размер, форма и содержание.

Еще, какое содержание!

Книга с описанием изменений, которые происходили со мной в терапии, могла бы быть хорошей подсказкой для тех, кто, как и я, больше не хочет обманывать и предавать себя. Кто почувствовал энергию изменений и готов взрослеть, впуская в свою жизнь возможности взрослого человека. Не спрашивая разрешения на счастье, а выбирая его тогда, когда хочется.

Я планировала рассказать о «подводных камнях» терапии и как с ними обходиться. О том, что в том самый момент, когда хочется все бросить и послать к чертям бесконечные проработки, как раз и начинается подлинная, глубинная работа не на поиск виноватых, но на поиск новых смыслов жизни. Я предвкушала момент написания этих глав, распланировала работу, даже приступила, но сдулась быстрее, чем при первой попытке.

Писать такую книгу, как оказалось, еще сложнее.

Глубина переживаний сильнее и это то самое второе дно, о которое я разбилась в первый раз.

Речь уже шла не о чем-то, что можно квалифицировать как «несчастный случай», «глупое стечение обстоятельств». Здесь не про шоковую травму, которая может случиться с каждым, и ты ни в чем не виноват: ответственность не моя, я просто жертва. Безвинная, маленькая, нипочем наказанная злым миром.

Здесь про другое.

Про переживания, мысли, установки с которыми я срослась в одно целое и не заметила, как они же рулят моей жизнью. Не я, мнившая себя взрослой, что-то решаю, а они, как кукловоды, руководят мною голосами значимых людей. И дело даже не в том, что стыдно признаваться, выставлять на всеобщее обозрение слабую детскую часть, которая по-прежнему всматривается в глаза прохожих и ждет признания своего существования. Скорее, в непонимании, что с этим дальше делать.

Да, есть прошлое, которое многое объясняет в настоящем. Но нет «красивого» настоящего, в котором я философским тоном могу сказать: «Эй, ребята, посмотрите на меня. Смотрите, каким заморышем я была раньше и как теперь живу. У вас тоже получится».

История Золушки не клеилась.

Я по-прежнему живу в маленьком провинциальном городе, в маленькой квартире, езжу на малолитражной машине, меня знают мало людей и доход мой тоже маленький.

Гораздо легче признаться в своих былых несовершенствах, сославшись на семейную систему, раннюю сепарацию, заблокированную чувствительность и прочие уважительные причины, которые есть у каждого из нас. Прошлое без изменений, с ним все понятно. А дальше то что? Все вижу, все понимаю, на многое реагирую уже по-другому, но по социальным меркам недалеко ушла от прежнего уровня. И пусть головой я отлично понимала, что жизненные перемены из минуса, упадка и депрессии не могут быть быстрыми, что не нужно сравнивать свое начало с чужой серединой, телесно мне хотелось сжаться калачиком и тихо скулить от своей несостоятельности.

«К тому же, вокруг полно примеров, когда обстоятельства были в разы хуже и человек за короткий срок сумел изменить свою жизнь, – добивала я себя. Книга с описанием процесса терапии без измеримого результата, как история с плохим концом. Любой писатель подтвердит, что история должна заканчиваться хорошо, дарить читателю надежду и мотивацию начать что-то менять в своей жизни. А на что мотивирует моя история? На сомнительный процесс, без гарантированного результата? На согласие добровольно окунуться в тяжелые переживания с неясной перспективой вынырнуть с лучшим пониманием себя? Результат на любителя, так скажем. К тому же, у меня свой опыт терапии, у другого человека будет свой опыт. Здесь не может быть универсальных советов по типу „вот тут делай так, а здесь – так“. То, о чем ты хочешь рассказать, безусловно, важно, ценно для тебя. Но не значит, что для других это так же важно. Людям важны они сами, а не ты. Ничего личного, обычные механизмы работы мозга».

Чем больше я думала об этом, тем меньше сил оставалось на написание книги. Включился саботаж, обесценивание и полное непонимание, о чем я могу рассказать.

«Наверное, еще не время для нее, – подумала я. Это как преждевременные роды, которые не на пользу ни маме, ни новорожденному.

Проект «книга» снова был поставлен на паузу, длина которой мне была неизвестна.

На этом успокоилась.

Решила просто жить в соответствии с новыми ориентирами, которые раскрылись в терапии и профессиональной подготовке. Почувствовать свою общность с коллегами, разобраться со своей непохожестью с ними же. Денег заработать и впервые позволить то, что себе запрещала: получать удовольствие от жизни. Без предварительного согласия на то других людей, без зазывания присоединиться ко мне, а то как же мне там будем хорошо, а им без меня плохо. Прошла еще пару обучающих курсов, стала частью коллегиального пространства родного института, создала несколько рабочих проектов, заработала денег, съездила на отдых в Испанию.

«А может быть, это тот самый рассвет, после темной ночи? Может быть, это те самые долгожданные результаты, ради которых нужно было вложиться эмоционально и финансово? Уже потихонечку начинаю выползать из тени, не так стыдно рассказывать о своих успехах, есть небольшой подъем по социальному лифту».

Неужели я набираю высоту?

Пусть результаты еще незначительные, но это пока. Туман личных страхов, обид, стыда, сожалений постепенно рассеивается, энергия сомнений трансформируется в энергию действий.

«Решено. Буду писать книгу, которая вдохновит людей на изменения. Чтобы в борьбе между отчаянием и вдохновением, которые постоянно борются внутри, вдохновение одержало победу. Чтобы человек поверил в возможность лучшей жизни. Я буду тому наглядным примером. Это ничего, что пока я сама не там, где хочу быть, но ведь и книга не за день пишется. К моменту завершения работы над ней мои успехи точно будут значительней и финал книги – это не финал жизни, а значит, завершение одного этапа плавно ознаменует начало нового. Пусть это не будет мировая слава, но точно личная победа над собой. Где я становлюсь сильнее, лучше, увереннее, проживаю лучшую версию своей жизни. Где личные трансформации подкреплены социальными достижениями, которые заметны всем. Где я self-made – создала себя заново».

Так я зашла на третий круг работы над книгой. Самый быстрый по времени, самый честный по содержанию. Если про травму потери и опыт личной терапии мне было что рассказать, то с self-made-ом ничего не выходило.

Как бы часто не напоминала себе о том, ради чего нужно сейчас немного потерпеть, как бы ни пыталась скрутить в бараний рог и приучить к дисциплине, я регулярно саботировала работу над книгой.

Ох, как же нелегко принять себя в ограничениях и личных «не могу».

С детства я усвоила, что не бывает «не могу», бывает «не хочу», а неудачи – это следствие моей лени. Взрослея, мы интегрируем родительскую часть внутри, продолжаем требовать от себя высоких показателей.

Как говорится, «и швец, и жнец, и дуде игрец».

Если мама, то непременно принимающая, доступная 24 часа в сутки.

Если жена, то подруга, любовница и супруга в одном лице, с опцией быстрого переключения ролей.

Если работник, то с карьерными амбициями, высокой зарплатой и стрессоустойчивостью.

В общем, нет пределу совершенству.

Но возможно ли это в реальной жизни?

Каждый человек где-то начинается и где-то заканчивается.

Это внутреннее пространство условно можно представить в виде контейнера, куда можно «вместить» определенное количество личных целей, чужих ожиданиях, своих эмоции, чужих реакций. Емкость контейнера ограничена и зависит от множества факторов: эмоциональных травм, личной истории, жизненных сценариев, семейной системы и т. д. Но даже при самых благоприятных условиях, количество одновременно решаемых задач не бесконечно.

Но как с этим согласиться?

Герои не ищут легких решений, а смело принимают вызовы судьбы. Глубже вдохнув, включают режим автопилота: плюс одна очередная задача, плюс одна чужая сложная ситуация, плюс несколько токсичных эмоций.

Когда внутренний контейнер затрещал по швам, а датчики автопилота проорали о необходимости дозаправки энергетическим топливом, я, по привычке, быстро отключила личные потребности, но продолжила обслуживать чужие интересы, делая еще один рывок.

Как будто, еще чуть-чуть и станет легче.

Итог был печален: затянувшиеся периоды энергетической разрядки, отсутствие интереса к завтрашнему дню и липкий стыд за свою несостоятельность.

Все живое имеет ограничения и пределы.

Отрицая ограничения, мы часто пропускаем момент, когда усилия над собой превращаются в насилие. Ведем преступную деятельность по отношению к себе, не замечаем личных пределов, считая себя безграничными, всемогущими.

Наши ограничения – это место, где мы встречаемся со своими пределами, а значит, обретаем устойчивые внутренние границы.

Такой себе хорошо настроенный внутренний камертон, по которому нужно соотносить себя и вызовы внешнего мира. Делать это каждый раз, потому что актуальное вчера, сегодня таковым может не являться. Человек – не застывшая форма, а живой процесс, который разворачивается во взаимодействии с внешним миром.

Как огромная волна обрушивается на побережье, сметая все на своем пути, так внезапный поток осознаний ворвался внутрь, взорвал все защитные механизмы психики, которые были выстроены за последние годы.

Стоп.

Сколько можно ходить вокруг да около и не замечать очевидного – свою повышенную уязвимость к стыду, трудности в поддержании границ между собой и окружающим миром, отсутствие внутренних границ, когда я сама себе прокурор, судья и палач, который приводит приговор в исполнение быстрее, чем внутренний адвокат найдет доказательства моей невиновности?

Все так ясно и очевидно, что ослепляет глаза невыносимой правдой о самой себе: такая, какая есть, я не устраиваю себя. Даже спустя несколько лет терапии, это по-прежнему остается так. Как бы мне ни хотелось убедить себя в обратном.

Я смотрю на себя оценивающим взглядом – разочаровываюсь. Сравниваю идеальный образ с реальным – отчаиваюсь. Отворачиваюсь от личных ограничений как от бесполезных опций внутри себя и постоянно думаю, как же соотнести внутренние усилия с внешними успехами. Чтобы не встречаться с чувствами зависти, вины и стыда, вкладываюсь в ощущение своей сверхзначимости, инвестирую в свою «хорошесть» для других.

Обвинения, упреки, критика, желание что-то убрать, что-то «пришить», улучшить и создать заново – это все, про огромную дырку внутри под названием нелюбовь и отвержение себя. Как в топку, в нее проваливается любые достижения, поддержка, признания.

Причина этого явления во внутреннем ощущении недостаточности, когда на глубинном уровне прошиты убеждения о том, что ничего хорошего быть у меня не может.

Не дано, не судьба, не сложилось.

Что бы мне ни говорили окружающие, какими бы очевидными не были достижения – «недостаточный» человек обязательно это обесценят.

Ему сложно принимать комплименты, слышать похвалу или замечать свои успехи.

У меня была клиентка, которая с детской категоричностью отрицала достижения и не считала их своими заслугами.

Успешный бизнес – ерунда, просто оказалась в нужное время в нужном месте, так может каждый.

Красивая фигура и внешность – природные данные, гены, наследственность.

Два высших образования, море прочитанных книг и успешно проведенных выступлений – у всех есть образование, ничего особенного, не разработки же Илона Маска.

Мужчина признается в любви после первого свидания – этого не может быть по определению. «Будь на моем месте любая другая женщина, он бы и ей признался в любви», – объясняла она.

Представления о себе у недостаточного человека складываются как такие, где Я – недостоин любви, признания и уважения. Я – это последняя буква в алфавите. Я – первопричина того, как ко мне относятся другие люди.

Он не любит, не уважает себя, постоянно напоминая себе – «мне нельзя».

Нельзя уставать, ошибаться, мало зарабатывать. Нельзя хотеть, мечтать, говорить о себе до тех пор, пока другие не заметят сами. Нельзя считать себя талантливым и успешным, если на счету нет миллиона долларов, нет опыта публичных выступлений на сотни тысяч людей, путешествия, перелеты бизнес-классом не расписаны на полгода вперед. Пока не знаком с парочкой известных личностей, которые отмечают его в своих stories Instagram со словами «спасибо Вселенной, что подарила мне нашу встречу». Нельзя расслабляться и раскисать, потому что мир любит сильных и смелых людей, а остальные на обочине. В пресловутых 98% биомассы, которые ничего не добились в жизни.

Ничего вовне не появляется до тех пор, пока это не появится внутри.

Ни одно событие не случается, пока внутри не будет сформирован запрос на поиск подтверждения правдивости наших представлений о себе.

Я – свой самый большой предатель: непримиримо борюсь с собой, ломаю, отсекаю все лишнее, переделываю в кого-то, кем, по сути, не являюсь. Я зашвыриваю уязвимую, слабую травмированную детскую часть за плинтус, откуда она смотрит на меня глазами полными слез. Плачет, страдает, не понимает, за что с ней так? Почему относятся, как к прокаженной, почему отрицают, прячут от внешнего мира? Она же не хочет никому зла, просто пытается рассказать о чувствах, границах, желаниях. Она не понимает, почему «хочу, как у других» всегда важнее собственных идей. Впадает в уныние из-за того, что никому не интересно слушать про глубину ее травм, тяжесть проблем и причины невозможности быть другой. Она хотела бы измениться, даже пробовала, но не получилось.

За безуспешные попытки внутренний цензор ругал, обвинял, что она какая-то ненормальная, что старается недостаточно. Он дико устал от нее, ее объяснений и жалоб, отказывается понимать, как можно столько лет ходить по кругу, придумывать отговорки про ограничения. Вздор. Не бывает слова «не могу», бывает «надо».

Но ведь эта часть – это тоже я!

Сколько не отрицай, не игнорируй, не ретушируй толстым слоем социальных доказательств, эта часть все равно остается со мной. Самая живая, самая настоящая, очень уязвимая. Она напоминает мне о том, что я не безгранична и чего-то не могу.

Здесь могу, а здесь нет.

Здесь мне достаточно, а здесь много.

Здесь я радуюсь, а здесь грущу.

Здесь могу сделать усилие над собой, а здесь поберегу себя.

Здесь я могу делиться, а здесь – сама нуждаюсь в помощи.

Прошу ее, а не требую. Говорю об этом, а не играю роль Бога на земле.

Не могу работать с клиентами более четырех часов, потому что устаю от интенсивности переживаний. Не могу долго находиться среди людей – боюсь, что потеряю чувствительность и попаду в зависимость. По той же причине не выношу жесткой дисциплины и контроля. Не могу быстро сближаться с людьми, запросто отвечать на неудобные вопросы, долго сосредотачиваться на чем-то одном. Часто не довожу дела до конца, ленюсь. Неряшлива, эгоистична, высокомерна. Не люблю критику, тяжелый труд, людей, которые возлагают на меня большие надежды. На телесном уровне отторгаю, сразу же закрываюсь. Вероятно, это плохо для предпринимательства, но что поделать. Не люблю и все.

Мой внутренний цензор хотел бы выписать на листочек все ограничения. Напротив каждого написать противоположные умения, разработать план исполнения, приложить усилия, перекроить меня по популярным социальным лекалам на умелую, сбалансированную, со всем справляющуюся суперженщину.

Но…

Все эти годы я пыталась подыграть ему – результат в изменениях минимальный. Чего не скажешь об усталости, отчаянии и стыде – их показатели достигли максимальных высот. Бесконечный процесс исправления, изменений, побед над собой вовлекали в топкое болото внутренней борьбы. Победы, социальное признание, внешние и внутренние ресурсы помогали ненадолго выныривать из болота. Ошибки, ограничения, обесценивание, упадок сил снова топили в нем. И это не то, что со мной делал злой «нарциссический мир», а то, что я делала сама. Металась между полюсами «я молодец» – «я ничтожество». Зависала в неопределенности, в пространстве между полярностями и в какой-то момент уже совершенно не понимала, устала или нет, что чувствую, чего хочу. То ли миру в любви признаться, то ли всех послать? Мне к умным или к красивым, на пьедестал или на эшафот? Риск утраты чувствительности достиг критических значений, а вместе с ним вкус жизни.

Радость не ищется снаружи. Окружающие пространство не в силах что-либо добавить или отнять, но может усилить имеющееся внутри. Если есть счастье внутри – его станет еще больше, есть боль – возрастет боль. Внутреннее равно внешнему.

Выжженный сад самоценности не зацветет красивыми цветами самоуважения только от сравнения его с рядом растущим красивым ботаническим садом. Сколько не сожалей, не сравнивай, сад останется голым, безжизненным. Но если очистить сад от пепла сожалений о тяжелой судьбе, удобрить принятием и любовью, засеять семенами уважения к своему опыту, признанием ограничений, поливать терпеливостью к процессу внутренним процессам созревания, родится радость и вкус жизни.

А вдруг родится новая я, которая не спрашивает, что со мной нет так, в чем недостаточно хороша, можно мне или нет. Странные вопросы для того, кто сплавил разбитые части представлений о себе в целостную картину и спокойно произнес: «Все, что чувствую, думаю, делаю в мире – это есть Я».

Во мне нет ничего хорошего, нет ничего плохого. Нет ничего ненастоящего и нуждающегося в исправлении – все уместно и правильно. Без оценок и сравнений.

Разве сравнивают друг с другом произведения искусств? Разве есть эталон красоты? Или есть единая объективная реальность?

Их, как минимум, три: моя, чужая и истина, которая вне пределов человеческого понимания.

Разве можно рассуждать о прошлых неправильных поступках в нынешних безопасных условиях, в изменившихся контекстах, с мудростью, которую получили за прошедшее время. В том числе, благодаря сделанным ошибкам. Сколько ни сожалей о прошлом, это его не изменит, как и не зачеркнет простой данности – чего-то в нашей жизни не случилось, потому что не должно.

Прошлого не исправить, а недополученное – не вернуть. Это реальность, с ней бессмысленно спорить. Признание этой реальности никак не может умерить мое разочарование, что кем-то другой, кроме как собой, я никогда не стану.

Это плохая и хорошая новость одновременно.

Плохая, потому что сталкивает с разочарованием. В своих иллюзиях о безграничности возможностей, отсутствии власти не только над другими, но и над некоторыми личными ограничениями. Например, что какой бы прекрасной я не была, всем не понравлюсь. Что есть люди, которые будут успешнее, красивее, свободнее, богаче, чем я и мне их никогда не догнать. Что с возрастом в моем теле будет все меньше энергии и это нужно учитывать. Что я быстро выгораю на длинной дистанции, а значит нужно научиться уважать свой темп.

Хорошая новость состоит в том, что чем быстрее я разочаруюсь в сверхвозможностях, тем быстрее произойдет расставание с иллюзиями о возможном, но не случившемся в моей жизни. Тем доступнее простое человеческое счастье, которое я впускаю в свою жизнь не в точке достижения целей, а пока туда направляюсь. Такое, в котором я научилась переключаться с внешнего источника любви на внутренний источник. Свой, личный.

Здесь не нужно покорять мир, собирать социальные доказательства успеха, соответствовать критериям «хорошести» и правильности, ждать от других, что они что-то мне должны. Больше ничего этого не нужно. Не в смысле «не хочется», а в смысле – нет голодной нужды включаться в крысиные бега за кусочек чужого внимания, за опору на что-то внешнее, что не даст упасть в минуту, когда внутренний цензор снова запоет противную песенку про мою несостоятельность, ничтожность.

Теперь можно опереться на себя. На внутренне понимание – во мне нет ничего неправильного.

Я сама себе опора, защита, добрый родитель. Не нужно составлять длинный список достижений, чтобы найти причины для хорошего отношения ко мне других людей.

Без причин. Даже если список ничтожно мал, даже если ошибаюсь, унываю, бездействую, впадаю в состояние жертвы.

Мой добрый внутренний родитель знает обо мне больше, чем кто-либо. Он видел, как я росла, как с интересом изучала мир и закрывалась, когда мир отворачивался от меня. По крайней мере, я так чувствовала. Как трудно мне было в преодолении страхов, как искала повод жить, когда поводов для ухода из жизни было больше. Как училась видеть красоту внутри себя, защищать перед обидчиками, как отчаивалась и собиралась вновь. Он знает это обо мне и запрещает обесценить. Он учит меня уважать свой путь и себя. Иногда становиться строгим, если я по привычке иронизирую на свой счет.

Его не заботит, что об этом скажут другие, но заботит, как мне помочь преодолеть период уныния. Его заботит мое хорошее настроение, мое отдых, мои желания. Он разрешает мне бездействовать, несмотря на то, что есть все возможности для действий. Отставать, даже если все побежали вперед. Он заботится обо мне, защищает маленькую испуганную девочку, которая все еще живет внутри меня.

Без внутреннего родителя эта девочка продолжает смотреть на мир испуганными глазами. Она сломлена, безвольна, не признает своей ценности, пытается оттереться от стыда внешним признанием и успехами. Она доказывает себе и мирозданию, что она чего-то стоит. Ей страшно явить себя миру без ничего.

Она не верит в свою уникальность, ценность для других. Она не верит себе и ищет иносказательные подтверждения своего существования. Она помнит каждый неодобрительный взгляд, осуждающее слово, упрекающий тон. Как острый нож, они ранили ее сердце – теперь там глубокие шрамы.

«Ты живая», – говорит ей добрый родитель.

Моя девочка, ты жива, любима и заметна. Ты ценна, даже если вокруг тебя не будет никого и ничего. Тебе не нужно сидеть в стороне, пока кто-то обратит на тебя внимание.

Стыдись, бойся, плачь, но живи. Миру нужен не только твой свет, но и твоя тень. Делись своим опытом, расскажи о себе, говори о том, о чем давно молчишь. Благодаря тому, что было с тобой раньше, ты стала тем, кто ты есть сейчас. Все в мире справедливо и во благо. Твои комплексы и твоя сущность – совокупность игры света и тени, благодаря которым пишется неповторимая картина твоей жизни. Темнота оттеняет свет. Ты имеешь право быть собой довольной – вольной в проявлениях как сильных, так и слабых сторон. Доверяй своим чувствам, доверяй своему телу, подвергай сомнению собственные ограничивающие мысли. Теперь ты не одна: мы вместе.

Похоже, что ты никогда не взлетишь, как того хотела в детстве. Но ты можешь стать счастливой здесь, на земле. У каждого своя стихия. Здесь, на земле, ты можешь станцевать виртуозный танец так, что на небесах восхитятся тобой. Для счастья не нужно ничего из того, чего нет у тебя сейчас и ничего из того, что ты ищешь снаружи. Тебе больше ничего не нужно доказывать, заслуживать чью-то любовь. Не нужно обижаться на судьбу и жалеть о своей биографии. Потребуется много мужества и силы, чтобы выдерживать неопределённость жизни и быть собой. У твоей души свой размер, своя вместимость и не нужно раздувать себя до чужих ожиданий или размера собственных иллюзий. Кому-то ты не будешь нравиться. Совершенно точно, что кого-то ты разочаруешь, и кто-то найдет тебя неинтересной, пресной и незначительной. Это прекрасный ориентир того, чтобы понять, с кем тебе не по пути. Так ты расчистишь время и пространство для тех, кому интересна ты, сама по себе, и кто захочет прислушаться к тихому звучанию твоей большой души. А она способна вместить в себя и небо, и землю, и родных людей.