Buch lesen: «История без названия»

Таня Свон

Schriftart:

Дилогия «Их история»

Плей-лист

Keep You On My Side – CHVRCHES

Forever – CHVRCHES

Neo-Tokyo – Scandroid

Mirror – Fhe

Fly for Your Life – GUNSHIP

Love Me More – Mitski

Cheerleader Effect – Carpenter Brut, Kristoffer Rygg

Playing Dead – CHVRCHES

Homeless – Marina Kaye

The Loneliest – Måneskin

Пролог

«Наше издательство ознакомилось с вашей рукописью. Мы хотим взять книгу в работу. Ангелина, вы готовы к сотрудничеству?»

Счастье взрывается внутри фейерверком и высвобождается радостным воплем. Стул с грохотом падает на пол, когда я вскакиваю из-за стола и прыгаю, едва не сбивая макушкой люстру. Позабыв о противном соседе снизу, который заставляет всю нашу семью ходить на цыпочках, скачу с довольным писком, пока дверь в комнату вдруг не распахивается.

– Ангелина?! Что случилось?

Кажется, папа побелел от удивления, но все дело в муке. Ею он перепачкан так, что даже фартук с розовыми мишками не спасает. Бросаюсь его обнимать, не обращая внимания ни на муку, ни на взгляд, что в мгновение ока вдруг становится строгим и серьезным, ни на скалку, которой папа наверняка хотел бы меня легонько стукнуть, чтобы успокоилась.

– Чего топаешь? Хочешь, чтобы Игнат Олегович опять ругаться пришел?

Мотаю головой с широченной улыбкой. Папа смотрит на меня со смесью недоумения и ужаса. «Может, бешенство?» – читаю в его ясных голубых глазах и смеюсь этим мыслям.

– Мне ответило издательство! – Не могу удержаться и снова начинаю подпрыгивать от восторга. – Они издадут мою книгу!

Теперь уже папа, как ребенок, скачет вместе со мной. На шум из кухни выходит мама, но и она очень скоро присоединяется к нашей радости. И только Паша, мой шестилетний брат, неодобрительно цокает языком:

– Расшумелись. Вот Игнат Олегович сейчас придет и как…

– Потерпит! – Мама ловит Пашку за руку и притягивает к нам.

В этот момент, окруженная родными и их теплом, я верю, что меня и мою книгу ждет светлое, полное счастливых моментов литературное завтра.

Но если бы я умела заглядывать в будущее, то письмо от издательства так бы и осталось без ответа.

Глава 1
Июль

Мари приходит спустя час после моего звонка. Подруга появляется на пороге квартиры в привычно ярком наряде: неоновый розовый топ, широкие небесно-голубые штаны на резинке и массивные кроссовки на подошве цвета клубничного зефира. Над зелеными глазами – лазурные стрелки со стразами у кончиков, настолько ровные, что даже зеркальное отражение не может быть таким идеальным.

– Ты со свидания, что ли, сбежала? – вместо приветствия выдаю я, а Мари мгновенно парирует:

– А у тебя лицевой нерв защемило? Поэтому так улыбаешься?

Она щиплет меня за щеки, а я вместо того, чтобы, как обычно, увернуться от пытки, смеюсь.

– Нет, – с наигранным ужасом выдыхает Мари, – тут не в нерве дело… Ты что, напилась… – Она понижает голос до шепота и добавляет: – Без меня?!

– Марина, здравствуй! – с кухни кричит мама, а секунду спустя из зала ей вторит папа.

Мгновением позже я замечаю, что из своей комнаты в коридор любопытный нос высунул Пашка. Наверняка услышав всю беседу, мелкий осуждающе качает головой.

– Щас как щелкну! – показываю ему готовую к щелбану руку, и брат моментально испаряется.

Совсем скоро он вырастет, и уже я буду бояться его щелбанов. Но пока…

– Всем привет! – кричит Мари, сбрасывая кроссовки, которые прибавляли ей добрых пять сантиметров роста. – А я тут тортик принесла!

Паша снова приоткрывает дверь и подсматривает за нами уже с интересом и предвкушением. Точнее, за коробкой в руках Мари, перевязанной золотой лентой. Можно подумать, брата дома не кормят!..

– Зачем потратилась? – киваю я на десерт, пока мы обе идем по длинному коридору на кухню.

– Это ты мне скажи, что за повод, – пожимает плечами Мари. – Не я же с криком «Срочно приходи!» позвонила подруге прямо в разгар занятия по вождению.

– Упс… Того самого занятия?

– Ага.

То, что Мари сохнет по своему преподу по вождению, я знала. И то, что занятия с ним бывают всего раз в неделю, тоже помнила… Но почему-то забыла, что один из этих знаменательных дней как раз сегодня.

Черт.

– Да ладно, – отмахивается Мари. – У тебя ведь что-то важное случилось. Так ведь?

Она бросает на меня такой взгляд из-под темной челки, что неподготовленного человека удар бы дернул. «Молись, чтобы это было действительно что-то стоящее», – говорят зеленые кошачьи глаза. К счастью, я знаю, что моя новость уж точно ничем не хуже занятия-тире-свидания с молодым и красивым преподом.

Мы оставляем торт на кухне, где мама немного щебечет с Мари. Стандартный набор вопросов для вчерашних школьников: «Уже подала документы в университет? А в какой? А в другие планируешь отправлять?»

Только в нашем с Мари случае все очевидно и без вариантов: мы обе подали документы в один вуз, в институт клинической психологии.

– Ладно, мам, мы пойдем? – Я беру Мари за руку и тяну в сторону своей комнаты. – Нам нужно последние новости обсудить.

– Конечно-конечно. – Мама тотчас отворачивается к плите, на которой что-то уютно бурлит. – Я чуть позже вам тортик тогда занесу!

Едва за нашими спинами закрывается дверь в мою комнату, Мари не выдерживает. Она кидает плотно набитый рюкзак на кровать, застеленную пушистым кофейным пледом, а сама впивается в мои плечи остро заточенными ногтями. Такими длинными, что если я рискну испытывать терпение подруги, то она вонзится ими в плоть до самых костей.

– Все, кончай тянуть уже. Колись, Геля. Что случилось?

Изображаю пальцами барабанную дробь, а затем торжественно объявляю:

– Мой «Магический дебют» издадут! В бумаге! Та-да-а!

Челюсть Мари отвисает настолько, что сережка в ее языке начинает поблескивать в свете неонового светильника в форме сердца.

– Офигеть.

Сказав это, она падает на мою кровать, широко раскинув руки. Смеясь, я ложусь рядом. На бок, чтобы видеть удивленное, но довольное лицо подруги.

– А что за издательство?

– «Знак», – гордо делюсь я, прекрасно зная, что оно входит в тройку крупнейших. Не первое, конечно, но для дебютной книги это…

– Офигеть, – выдыхает за нас обеих Мари. – Слушай, тортик на такое событие – это как-то слабо.

Мари притягивает за лямку голографический рюкзак, увешанный пушистыми помпонами. Изнутри показывается вытянутое горлышко, и я резко подскакиваю на кровати:

– Убери! Родители же дома!

– Гель, нам уже по восемнадцать…

– Кхем-кхем.

– Ла-адно! Тебе восемнадцать, а мне немного меньше… Но все окей! По глотку выпьем, чтобы отметить. Нестрашно.

– Зачем ты вообще шампанское с собой притащила?!

– На случай, если твоя новость вдруг окажется полной катастрофой. – Недолго подумав, Мари добавляет: – Или триумфом. Ну? Будешь?

– Оно ж бахнет, когда открывать будем. Услышат.

Мари приподнимает левую бровь и склоняет голову набок. О, этот взгляд я хорошо выучила за годы нашей школьной дружбы! «Смотри и учись» – вот что он значит.

Подруга садится за стол, что-то быстро выстукивает на клавиатуре, а через пару щелчков мышки из колонок на всю начинает играть какая-то старая песня. Пока солист тянет «Я тебя поздравляю», Мари с грацией царицы открывает шампанское.

Бутылку приходится в тот же миг спрятать за штору у балкона, потому что дверь в комнату приоткрывается.

– Девочки, это что, Игорь Николаев? – спрашивает папа, не веря своим ушам.

– Это праздничная подборка, – перекрикивает музыку Мари, а я едва сдерживаю смех. Знал бы папа, что у нас тут самое праздничное стоит за бежевой шторой с люрексовыми звездами…

– Не знал, что молодежь сейчас такое слушает. – Папа чешет светловолосый затылок, а потом просит: – И лучше сделайте музыку потише.

– А то Игнат Олегович снизу придет? – догадываюсь я, но папа качает головой и пальцем указывает в сторону кухни.

– Твоя мама. Вы ее тогда отсюда ни за что не выставите.

– Аргумент. – Мари послушно убавляет громкость.

Папа показывает нам большие пальцы вверх и уходит, закрыв за собой дверь.

Мы смеемся и по очереди отпиваем шампанское прямо из горла. Воздушные пузырьки щекочут горло и моментально ударяют в голову, которая быстро начинает кружиться. Да уж. Пить я совсем не умею, это мы еще на выпускном выяснили.

– Еще? – Мари кивает на шампанское, но я мотаю головой. Подруга понятливо кивает, закупоривает бутылку и прячет ее в рюкзак. Затем перебирается ко мне на кровать и серьезно выдает: – Гель, ты серьезно книгу «Магический дебют» назвала?

Недоуменно моргаю, не понимая, что не так.

– Господи… – Мари ударяет ладонью по лбу, откидывается на подушку и драматично вздыхает. – Лучше бы оставила без названия…

– Как ты себе это представляешь? Встречайте! «История без названия»! От создателей «Новая папка один» и легендарного сиквела «Новая папка два»! – объявляю я голосом циркового ведущего.

– Моя подруга клоун, – морщится Мари. – Еще скажи, что издаваться будешь под своим настоящим именем.

– А что такого? Ангелина Кольцова – звучит нормально.

Щеки облизывает жаром, и я не могу понять – то ли от внезапного стыда, то ли это такая странная реакция на микродозу алкоголя. Тишину между нами заполняет тихо играющая музыка. Мари смотрит на меня, даже не моргая, будто в душу заглядывает.

– Жесть. Не зря говорят, что написать книгу и издать ее – это два совершенно разных пути.

– К чему ты клонишь, Зябликова?

– К тому, что в интернете сидеть чаще надо. Ты ведь совсем не понимаешь, в какую среду сейчас попадешь!

Мама Мари – маркетолог, и порой мне кажется, что подруга часть знаний из этой сферы впитала с молоком. В конце одиннадцатого класса Мари продала наши конспекты, устроив целый аукцион среди десятиклассников. Тетрадки чуть с руками не оторвали. А ведь мы далеко не отличницы!

– Как это не понимаю? – возмущаюсь я, расправив плечи и перекинув светлые волосы через плечо. – Я много читаю, слежу за новинками…

– Тогда повышай уровень. Начинай следить не за новинками, а за реакцией на них.

– Ага, – фыркаю я возмущенно. – А когда учиться? Когда писать новую рукопись?

– Побеждает не сильнейший, а тот, кто умеет приспосабливаться. – Мари уже водит пальцем по экрану смартфона. Блики от сменяющихся картинок танцуют в ее глазах, пока подруга что-то усердно ищет.

Спустя пару минут Мари поворачивает телефон ко мне экраном:

– Вот, смотри.

– Топ‑10 продаваемых книг июля. И что?

– Смотри внимательнее.

Взгляд прыгает от одной обложки к другой. Пытаюсь найти среди них что-то общее, но ничего не выходит. Однотонные простенькие обложки соседствуют с яркими иллюстрациями. Никакой связи.

– Посмотри на авторов. Что думаешь?

– Что все имена зарубежные. Ничего удивительного. И что дальше-то?

Мари, не отворачивая экран, проводит пальцем так, чтобы стала видна первая часть заголовка: «Русская литература». У меня чуть челюсть на пол не падает.

– Теперь поняла? – довольно ухмыляется Мари. – Ангелине Кольцовой среди таких имен житься будет не особо легко. А вот, например, Лине Ринг…

Лина – это еще одно сокращение от моего полного имени, хотя близкие обычно зовут ласковым Геля. А Ринг, очевидно, – перевод от сокращенной фамилии.

Самодовольное выражение лица Мари не испаряется, и я понимаю, что этот раунд с треском провалила. Нужно признать, что псевдоним она придумала неплохой. Но я не спешу.

– Ты что, готовилась к этому разговору?

Зеленые глаза подруги хитро блестят, когда она гордо вскидывает подбородок. Даже стразы на лазурных стрелках начинают сверкать ярче.

– В отличие от тебя я верила, что твою книгу примут, и заранее решила прощупать почву. Как видишь, не зря, Лина. Или все же Ангелина, м? – Она с кошачьим изяществом подпирает подбородок кистью.

Я улыбаюсь и качаю головой, задумчиво смотря на цветные огоньки, что в такт музыке пляшут вокруг динамиков колонок.

– Твоя взяла. Буду Лина Ринг! Но название…

– О, а это еще одна тема для нашей беседы!

– Ну уж нет!

– Да! Геля, да! Я подготовилась, вот смотри!

Она пододвигается ко мне и приобнимает за плечи, чтобы не сбежала. Подруга открывает галерею, в которой прямо сверху закреплена папка с красноречивым названием «Обложки». Дата последнего обновления – вчерашний день. Выходит, пока я нервно кусала ногти в ожидании ответа, Мари времени даром не теряла.

– Тебе совсем нечем заняться после сданных экзаменов? – Аккуратно толкаю подругу плечом, но смутить ее не удается.

– А что мне еще в свободное время делать? Не о поступлении же переживать!

Ауч. Прямо в яблочко!

После того как подала документы в вуз, на одну головную боль стало больше. Раньше я гипнотизировала взглядом только почту, надеясь увидеть заветное электронное письмо от редактора, а теперь еще и сайт деканата. Знаю, что списки поступивших выставят лишь под конец августа, но все равно обновляю страничку по несколько раз в день. Это уже как ритуал на удачу. И раз с издательством такая штука сработала, может, и с поступлением повезет?

– Короче. Смотри и вдохновляйся, – советует Мари, – названиями, обложками… Псевдонимами.

Я вновь пихаю ее в плечо. На этот раз чуточку сильнее, за что Мари показывает мне язык.

– Да поняла я уже! Лина Ринг. Никаких Ангелин Кольцовых! – отчитываюсь я голосом провинившейся ученицы. – Только зачем? Что за мода на иностранные псевдонимы?

С искренним интересом смотрю на Мари и жду ответа от своего всезнающего Зяблика, но та лишь разводит руками. Вот это поворот! Я-то думала, она весь книжный мир прошерстила и посвятит меня в его подноготную. Не тут-то было. Грести придется самой.

– Чего так смотришь? Я не особо углублялась в тему. Я так…

– Верхушек похватала, – говорим мы в унисон, пародируя нашу уже бывшую классную руководительницу.

Ольга Олеговна вела у нас русский язык и литературу. Ее уроки я очень любила и к заданиям всегда подходила с полной отдачей, за что учительница меня неизменно хвалила. Ей нравились мои сочинения. Наверное, именно благодаря похвалам Ольги Олеговны еще в средней школе я поверила в себя и в свою мечту.

Следующие полчаса мы листаем большущую папку в телефоне Мари, изучая развороты обложек. Любуемся, читаем аннотации и коротенькие отзывы под ними.

– «После этой истории вы научитесь мечтать», – читаю вслух сам отзыв, а затем имя его автора: – Книжная царица девять один. Блогер.

– «Книга, перевернувшая мою жизнь», – зачитывает отзыв с другой обложки Мари. – Литературный гид. Блогер.

Мы изучаем еще несколько таких блёрбов, иногда смеемся над странными никами и спрашиваем друг друга: «Это кто?» Ответ всегда звучит одинаково – мы понятия не имеем, однако в конце концов Мари вздыхает:

– Знаешь, у тебя на книге должна быть такая же штука. Круто, когда кто-то, к чьему мнению прислушиваются, рекламирует тебя прямо с обложки.

Мой телефон крякает, оповещая об уведомлении. Заглядываю в загоревшийся экран и шумно вздыхаю. Что же, это не тот вопрос, который ожидала получить от издательства в первый же день сотрудничества…

– И что мне на это ответить? – Я показываю письмо от редактора подруге.

Взгляд Мари бегает по строчкам, и чем дольше она читает, тем ниже опускаются ее брови.

– Так, тут про то, что ты согласна сотрудничать… И про документы для договора хоть и нудно, но понятно…

– Последнюю строчку читай.

Мари делает это вслух:

– Ангелина, скажите, как вы планируете продвигать свою книгу?

У меня внутри что-то обрывается, будто я уже не оправдала ожиданий: издательства и свои.

Почему-то я всегда была уверена, что написать книгу и хорошо отредактировать ее – единственная обязанность автора. Попав к издателю, история становится его ответственностью, а писатель лишь контролирует процесс, иногда дает направляющие комментарии.

Короче говоря, в мечтах я наблюдала, как мой роман становится бестселлером, со стороны. Желательно со стороны какого-нибудь балкончика дорогого отеля во Франции, номер в котором сниму в честь первого гонорара.

Я почти ощущала запах французской выпечки, которой буду наслаждаться каждое утро своего писательского отпуска… Только вот это сообщение от редактора буквально швыряет меня с верхушки Эйфелевой башни прямо об ухабистый, чисто русский асфальт.

– И что мне им ответить? – Я обреченно вздыхаю. Подхожу к компу и вырубаю музыку, которая больше не поднимает настроение, а только мешает думать.

Еще и шампанского глотнула… Голова кругом от него! Или от внезапного вопроса, который свалился как снег – нет, кирпич – на голову?

– Я ведь даже онлайн книги никогда не выставляла – берегла для издательства!

– А я говорила, что это ты зря… Так бы хоть немного влиться в книжную тусовку успела, – между делом бурчит Мари.

– И что мне им написать? – Я начинаю вышагивать вдоль комнаты, судорожно генерируя идеи. – Закажу билборд? Куплю рекламу по телику? Нет, дорого. По радио!

Мари лишь качает головой, глядя на меня сквозь пальцы прижатой к лицу ладони. Не обращаю на нее внимания. Нет чтобы помочь, она только соль на рану сыплет!

– Может, в интернете таргет взять? Или самой в пабликах просить посты разместить?

– О, это уже лучше! – щелкает пальцами подруга.

Будь мы в мультике, по законам жанра над нашими головами сейчас бы зажглись лампочки, точно крича: «Идея!»

Мы одновременно смотрим на телефон Мари, который все еще валяется на кровати, а затем в унисон выкрикиваем:

– Блогеры!

Глава 2

– Девочки, хоть бы на улицу сходили, – вздыхает мама и ставит на стол перед компьютером две тарелки с кусочками шоколадного торта. – Такая погода хорошая! Лето! А вы в телефоны уткнулись!

– Спасибо, мам!

– Спасибо, теть Лен!

Мама тяжело вздыхает и, качая головой, выходит из комнаты, которая за последнюю пару часов превратилась в шпионскую базу. Мы с Мари создали аккаунты в нескольких соцсетях и теперь без разбору подписываемся на всех, кого удается найти по околокнижным хэштегам.

Потом вбиваем в поиск имена блогеров, которых находим под отзывами на разворотах обложек. Цифры подписчиков возле ников заставляют глаза расширяться от удивления, а червячка сомнений в моем сознании жалобно пищать: «Они слишком популярны. До начинающего безызвестного автора им не будет дела!»

В один из таких моментов мой палец зависает над кнопкой «подписаться». Я медлю, все еще не до конца понимая, во что должна ввязаться ради продвижения. Где взять деньги на книги, которые надо высылать блогерам? Как найти смелость написать незнакомому человеку, чтобы предложить прочитать – о, боги – свою книгу?

А вдруг я недостаточно хороша для этих людей, которые прочитали книг больше, чем я держала в руках за всю жизнь? Вдруг моя история вторична и предсказуема?

– Чего зависла? – Мари вместо меня нажимает на нужную кнопку, делая меня одной из тысяч подписчиц какой-то девушки.

С аватарки улыбается шатенка со стопкой книг на голове. Она кажется дружелюбной, но от мысли, что совсем скоро мне придется ей написать, по коже ползут мурашки.

– Мари. – Сглотнув неприятный ком в горле, я поворачиваюсь к подруге. – Ты ведь читала «Магический дебют»?

Она морщится, абсолютно не переваривая выбранное мной название. Еще чуть-чуть, и из ее ушей повалит пар от закипающего внутри негодования.

– Читала. Но это название… Кошмар, Гель. Пока не так поздно, одумайся, умоляю!

– Я не о названии сейчас…

Голос дрожит, ладони потеют.

Когда я рассылала книгу по издательствам, то хотела лишь быть услышанной. Мечтала, что читатели увидят в моей героине, Александре, себя, найдут меж страниц ответы на терзающие вопросы и станут смелее сражаться за избранный путь.

«Магический дебют» – не просто фэнтези с наивной любовной линией. Это история о борьбе за мечту. В каком-то смысле… это огромная метафора моей маленькой, но важной писательской жизни, в которой есть все: взлеты и падения, разочарования и надежда, попытки стать лучше самой себя и пробить путь в светлое будущее. И когда я узнала, что мой роман издадут в бумаге, то, как и моя Александра, поверила – мне все по силам!

Но время эйфории, когда я только получила положительный ответ от издательства, прошло. Теперь же чувствую себя так, будто взвалила на плечи неподъемный мешок с бетонными плитами.

Как читатели смогут вдохновиться историей Александры, если «Дебют» затеряется среди сотен новинок? Вскоре после выхода он и вовсе потонет в тоннах другой литературы.

Даже если история безумно хороша, она с легкостью канет в Лету, если о ней не будут говорить.

– Гель? Ты чего?

Мотаю головой, совершенно не представляя, как пояснить подруге свои чувства. Свое внезапно нахлынувшее разочарование.

Со стороны я, наверное, выгляжу совсем странно. Не каждому выпадает шанс в восемнадцать лет издать книгу, а я, вместо того чтобы радоваться, закапываюсь в уныние.

Но у меня есть причины.

– Просто вдруг поняла, что текст без рекламы почти ничего не весит. Когда тебя с порога в лоб спрашивают, какой танец с бубном будешь танцевать вокруг рукописи, – это не очень хороший знак.

Мари задумчиво пожимает плечами:

– А на что ты рассчитывала? Мама всегда говорит, что реклама – двигатель торговли.

– Книги – это искусство, а не торговля.

– Книги – может быть. Но книгоиздание – это совсем другое.

Гляжу на кусочек торта, который ждет на столике, но от мысли о сладости десерта накатывает тошнота. Хотя это скорее из-за тревоги.

– Книгоиздание – это бизнес, – продолжает Мари, ничуть не замечая, что ее слова – как гвозди в крышку гроба моего спокойствия. – Судя по тому, что тебе написала редактор, от автора ждут умения не только писать, но и продвигать свою книгу. Никто не говорит, что в «Знаке» нет своих менеджеров и пиар-отдела, но ты тоже должна приложить усилия. Возможно, доказать, что заслуживаешь помощи в продвижении от издательства.

– Класс, – невесело ухмыляюсь я. – Может, мне тогда лучше сразу отказаться от всего этого?

Мари выключает телефон и пересаживается с кровати за стол, вынуждая смотреть не на торт, а ей в глаза.

– Эй, Гель? Ты чего приуныла? Мы же столько всего уже сделали! Столько блогеров нашли! Сейчас выберем тех, кому твой роман наверняка понравится. И…

– А тебе? – перебиваю я. – Тебе «Магический дебют» понравился?

Мари сдувает с лица темную прядку, выбившуюся из челки, и наклоняется над столом, будто готовясь боднуть меня прямо в лоб.

– В твоем «Дебюте» мне нравится абсолютно все! – Она ударяет ладонями по столу, точно адвокат, который слишком яростно борется за правду. Затем ее пыл немного утихает, и Мари уже тише произносит: – Все. Кроме идиотского названия!

Мой внезапный смех удивляет даже меня. Заливаюсь хохотом, а сама таю от внутреннего тепла. Я знаю Мари с начальной школы, а потому уверена – подруга не стала бы врать. И плевать, что искушенным читателем Зябликову не назовешь. Ее любовь и вера – топливо сами по себе.

Но ни любовь, ни вера не обратятся в круглую сумму на моей карточке. А без нее, увы, даже представить не могу, как буду продвигаться. Реклама – всегда дорогое удовольствие. И вряд ли в книжном бизнесе это иначе.

Просить деньги у родных – не вариант. Мама – медсестра, а папа – завхоз в музыкальной школе. Их заработка нашей семье на жизнь хватает, но у меня никогда не было дорогой одежды или телефонов последних моделей, а у Паши – новомодных игрушек. Все яркие штучки в моей комнате – подарки от Мари: колонки, неоновый светильник, лава-лампа… Сама бы я себе такое не смогла купить. А в этом году еще и Пашка в школу идет, а я – в универ.

Не до продвижения.

Но выливать все это на Мари не хочется. Она так старается взбодрить и поддержать меня, что продолжать кукситься – просто жестоко.

– Ну, что там по блогерам? – Я натягиваю улыбку, и глаза Мари загораются счастливым блеском.

Мы повышаем ставки и начинаем переходить на отмеченные аккаунты и отслеживать, откуда сделаны репосты. Так в наши сети попадает еще больше блогеров.

– Мало того что дома тухнете, так еще и торт не едите! – всплескивает руками мама, когда без стука заходит в комнату. – Даже чай уже остыл!

Она неодобрительно качает головой, глядя, как мы с Мари бок о бок валяемся на моей кровати, обе с телефонами в руках. Даже понимаю негодование родительницы: Мари так красиво нарядилась, накрасилась… И вся эта прелесть пропадает в четырех стенах.

– Вот провороните сейчас торт, его ж Пашка съест! – причитает мама. И будто в подтверждение ее словам из-за приоткрытой двери выглядывает младший брат.

Рот перемазан шоколадом, но в глазах – голодный блеск.

– Кыш, – произношу одними губами, и мелкий обиженно показывает язык.

– Сходили бы куда-нибудь, отметили хорошие новости! Вот я в ваши годы на месте никогда не сидела, – вздыхает мама.

– А мы тоже своего рода путешественники, – хитро улыбается Мари, подписываясь на очередного книголюба. – Гуляем по аккаунтам…

Подруга светится довольством, пока я тихо радуюсь, что мама ее шутки не услышала. Не хочу, чтобы начались расспросы, а новость об издании и для родных превратилась в дорогостоящую проблему. Денег выпрашивать не собираюсь. Разберусь сама как-нибудь, куда деваться?

Еще немного поворчав и подлив в остывший чай кипятка, мама уходит. Вскоре наше с Мари занятие превращается в монотонную работу. Список подписок растет, а во мне зарождается слабая надежда. Может, все не так уж и плохо? Выберу несколько человек, напишу им скрепя сердце, вышлю книги. Ничего такого, верно?

Но вдруг Мари шумно охает, заставляя меня вздрогнуть.

– Что там? – Я пытаюсь заглянуть в ее экран, но подруга прижимает смартфон к груди и какое-то время просто молчит. Она будто пытается сложить в голове пазл, прежде чем поделиться со мной новостью:

– Там либо величайшее в мире совпадение, либо где-то во вселенной существует еще один точно такой же двор.

– Какой двор?

Мари в упор смотрит на меня.

– Твой, Геля, – говорит она, а потом показывает мне экран.

В очередном блоге – новый пост с фоткой книги на фоне окна. Ничего такого. Подобных фотографий мы сегодня видели столько, что кажется, будто их поставили на повтор. Но несколько деталей бросаются в глаза и заставляют сердце забиться чаще, разгоняя закипающую кровь по онемевшему телу.

Из окна виден летний дворик с детской площадкой и лавочками вокруг нее. И я точно знаю, что это не «какой-то дворик», а именно мой.

Окна и балкон моей комнаты выходят на эту площадку, я знаю ее с детства. Ни с чем не спутаю старый бревенчатый домик с резным петушком на крыше, соседствующий с новой песочницей.

Теремок, который поставили здесь еще во времена молодости моих родителей, хотели снести, когда обновляли площадку, но весь дом оказался против. Теперь чуть обветшалый, но сказочный терем соседствует с ярким козырьком песочницы. И это – будто воплощенное столкновение времен.

Знаю, что другая такая же площадка вряд ли может существовать, но все равно вглядываюсь в каждый пиксель кадра. Увеличиваю картинку, чтобы разглядеть лавочки и надписи на их спинках. Нет, тут точно без вариантов!

– Как такое возможно? – Я сажусь на кровати и обнимаю подушку, чтобы отгородиться от странной новости и безумного совпадения. – Еще скажи, что это он… Я тогда… Тогда я…

– Это он, – без тени веселья выдыхает Мари и снова показывает мне экран с шапкой профиля. – Богдан.

Жмурюсь. Не хочу смотреть! Не могу!

…Но интерес побеждает, и вот я уже читаю имя, которое два года назад зареклась выкинуть из своей жизни, и смотрю фотографии парня, с которым раньше мы были неразлейвода.

– Отпишись от него! – умоляю я. Сердце бешено стучит о ребра и ускоряется все сильнее, когда не вижу поддержки подруги.

Она не спешит кидать Богдана в черный список или хотя бы отписываться от него. Листает фотки, изучает посты, даже не замечая, как меня начинает потряхивать.

– Ну, это сто процентов он, – выносит свой вердикт Мари, а я всплескиваю руками.

– Да ладно? А то я не заметила! Говорю же, забудь об этой странице!

Мари меня будто не слышит и выглядит так, словно задумала что-то нехорошее. То, что будет сулить нам, по ее версии, успех. Но мое скромное мнение таково, что ничего, кроме новых проблем от Богдана, я не получу.

– Никогда не думала, что он пойдет в блогеры, – ухмыляется подруга, заставляя темное предчувствие внутри меня виться клубками.

– Пусть идет куда угодно, – ворчу я и поднимаюсь с кровати, – лишь бы без меня!

Мари с удивлением наблюдает, как я достаю из ее рюкзака начатое шампанское и смело отпиваю с горла. Но стоит сделать даже несколько глотков, моментально жалею о своем дерзком поступке – в голову опять ударяет алкоголь, смешанный с досадой и осколками старой боли.

– Гель, у него неплохая аудитория, – пытается оправдаться Мари. – Он как раз фэнтези читает в основном.

От ее тона становится тошно. Мари говорит со мной как с ребенком, которого уламывают съесть на завтрак кашу, а не гору мармеладок. Будто я чего-то не понимаю! Будто не знаю, что для меня, для книги лучше!

Может, я ничего не понимаю в рекламе и далека от книжного бизнеса, который плотно завязан на блогерах. Зато я знаю Богдана.

Открываю дверь и выхожу на незастекленный балкон. От прилива свежего воздуха голова кружится чуть меньше. Хватаюсь за перила и вглядываюсь в закатное небо, нависшее над серыми панельками и кронами высоких тополей.

Смотрю на медленно ползущие розовые облака и часто моргаю, пытаясь отогнать воспоминания о Богдане. Уже два года прошло, но мне до сих пор больно…

– Может, это ваш шанс помириться? – Мари встает рядом со мной. Не слишком близко, но я все равно ощущаю запах ее пудровых духов.

Мы обе опираемся локтями на перила балкона. Мои ладони сцеплены в жесткий замок, а пальцы Мари теребят длинную темную прядь, соскользнувшую из-за плеча.

– Марин, он меня кинул, – произношу я без эмоций. Я давно смирилась.

Мы молчим. С высоты пятого этажа смотрим, как на детской площадке играет ребятня. Когда-то в том самом деревянном теремке мы познакомились с Богданом. Помню, как мы обрадовались, узнав, что живем в соседних подъездах. Можно ведь гулять хоть каждый день и играть до самого вечера!

Детьми общаться друг с другом было куда легче…

– Может, пора помириться? – Подруга придвигается ко мне всего на один крошечный шаг и с улыбкой заглядывает в глаза. – Это ведь так давно было!

– Предлагаешь помириться с Богданом только из-за того, что он ведет блог? – фыркаю я и качаю головой. – Как мелочно.

– Смотри шире! – Мари делает еще шаг и кладет ладонь на мое опущенное плечо. Она чуть наклоняется, и теперь у меня нет шансов спрятать взгляд. – Вдруг это судьба? Ты почти издающийся автор. Он блогер, который может помочь тебе с книгой. Таких совпадений не бывает! Это знак!

– Знак – это вон, – указываю на металлический восьмиугольник, алеющий у въезда во двор. – Если следовать твоей логике, он мне красноречиво намекает, что искать помощи Богдана бессмысленно.

– По-моему, все наоборот. С твоей стороны заручиться поддержкой Богдана будет вполне себе…