Buch lesen: «Жуткое соседство. Особняк с привидениями»

Софи Ларош

Schriftart:

The best книжки. Смешные приключения

Художник

Аньес Эрну

Перевод с французского

Елены Тарусиной

Глава 1
Помогите Полноги

– Помогите! – закричал Полноги.

Никогда ещё ему не было так страшно. Из глубины заросшей кустарником аллеи к нему быстро приближались три жуткие фигуры, сметая всё на своём пути. Первой реакцией Полноги было спасаться бегством. Однако смелость победила, и он решил подойти поближе к опасным пришельцам, чтобы проследить за ними.

Правда, смелость Полноги говорила очень тихо. Шёпотом. Поэтому Полноги, прислушиваясь к голосам, продвигался в сторону незнакомцев маленькими, совсем маленькими шажками. Он крался от одного дерева к другому. Так медленно, что следовавшее в том же направлении семейство улиток в итоге его обогнало. Решив, что подобрался достаточно близко, Полноги спрятался за большим колючим кустом. Он осторожно раздвинул ветки, чтобы рассмотреть трёх существ, поравнявшихся с ним. Но ничего не увидел.

И это было неудивительно, ведь он закрыл глаза.

Наконец он решился их открыть. Сначала один, потом второй и, наконец, оба сразу: так всё-таки удобнее. Три существа были там, сразу за кустом.

Три пугающе ЖИВЫХ человека!

От этого открытия у Полноги могла бы заледенеть кровь, если бы она уже не остыла до этого.

У него захватило бы дух, однако его он уже давно испустил.

Дело в том, что Полноги был призраком…

Как Огюст Конвертье превратился в Полноги

В прежние, стародавние времена, когда люди ещё не изобрели мировые войны и не начали их пересчитывать (к счастью, дойдя только до двух), Полноги звали Огюстом. Он работал почтальоном в родном краю. Ноги у него были мускулистыми, поступь – лёгкой, и на всю округу он славился тем, что быстро разносил почту по деревням и фермам. У него был велосипед, у которого каждый день лопались шины на каменистых дорогах, и ещё была одна тайна, никак с этим не связанная: при малейшем шорохе Огюст улепётывал сломя голову, потому что был невероятным трусом. Он вздрагивал от любого шума: от скрипа двери, шуршания камешков под ногами и уж тем более от лая собак.

Огюст, жалкий, как мокрая курица, сжимался от страха, даже если собаку держали на поводке.

Коварная судьба! Именно собака и одолела его, вцепившись зубами в его голень. В тот день почтальон отвлёкся, засмотревшись на улыбку прелестной булочницы, которой он принёс важное письмо. Хрясь! Огромная псина разинула страшную пасть и перегрызла ему ногу ниже колена. Врач не сумел его спасти.

Почему это ужасное существо в тот день разгуливало на свободе? Никто об этом так и не узнал. В том числе и Огюст, который, вместо того чтобы спокойно отправиться в рай для почтальонов, стал призраком с плохо прилаженной ногой и неуверенной походкой.

Призрак ничем не отличался от человека: Огюст так и остался трусишкой. Впрочем, некоторые изменения всё-таки произошли: сообщество призраков дало ему новое имя – Полноги, и он стал ещё более пугливым, чем при жизни.

Вам знакомо выражение «умирать от страха»? Так вот, это – о Полноги.

Укрывшись за кустом, Полноги затрясся так, что его коленки застучали друг о друга: тук-тук-тук. В этот миг одно из трёх существ, прервав разговор, повернулось в его сторону. Неужели его заметили?

– Помогите! – почти беззвучно крикнул Полноги, боясь, что его услышат.

(Это было совершенно напрасно, потому что живые не только не видят призраков, но и не слышат их голосов.) Нет, это уж слишком! Полноги потихоньку попятился назад, распрямился и бросился наутёк так стремительно, как только мог.

Однако случилось то, чему и было суждено произойти.

Его ботинок зацепился за корень, и Полноги упал. Когда идёшь по лесу и не смотришь под ноги, так обычно и выходит. Правда, лежать, уткнувшись носом в мох, в то время как твоя нога застряла под толстой веткой в метре от тебя, – крайне редкий случай. Призрак по-быстрому вскочил, допрыгал до дерева и подобрал свою ногу. Не тратя времени на то, чтобы приладить её на место, Полноги убежал, скача на одной ноге (этот способ, надо отметить, куда менее быстрый и более утомительный).

Наконец Полноги увидел свой дом. Спасение было близко! Он ринулся к двери. К несчастью, она оказалась закрыта. Он бросил ногу, сжал кулаки и забарабанил в крепкую дверь:

– Откройте!

– Зачем? – спросил голос из-за деревянной двери.

– Чтобы я мог войти, зачем же ещё! Дверь-то закрыта!

– Значит, пройди сквозь неё!

Ну конечно же! В панике Полноги совсем позабыл, что призраки умеют проходить через двери и стены. (Полноги понадобилось сорок семь лет, чтобы на это решиться, а потом ещё четырнадцать – чтобы сделать вторую попытку, хотя и в первый раз всё прекрасно получилось. Но чего вы хотите! Полноги всего боялся.) Призрак мигом просочился сквозь дверь и очутился в уютной холодной прихожей. Тут он сообразил, что сам-то он уже в безопасности, в доме, а его нога остались снаружи. Как говорится в пословице (ну, не совсем, но почти), дурная голова ноге покоя не даёт.

Он быстренько метнулся туда-сюда за своей конечностью.

Наконец он вздохнул спокойно, с облегчением: теперь он чувствовал себя в безопасности. Впрочем, спохватился призрак, с «безопасностью» он, пожалуй, поторопился! Над ним и всеми теми, кто жил с ним под одной крышей, нависла страшная угроза. Целых три страшные угрозы!

– Там, в парке! Три ужасных человеческих существа, и все живы-живёхоньки! – воскликнул он. – Я думал, умру со страху!

Новость не взволновала его собеседника. Сопелиус положил тяжёлые руки на худенькие плечи приятеля и встряхнул его.

– Треска моя тоска! – рявкнул Сопелиус. – Позволь напомнить, Полноги: ты уже умер. Ты призрак. Это люди боятся привидений, а не наоборот.

Бывший пират тоже глубоко и протяжно вздохнул, на этот раз от усталости. Ну и размазня этот Полноги! Хуже трусишки-юнги, которого Сопелиус без колебаний выбросил бы за борт в те времена, когда он был великим капитаном Штормом.

Как капитан Шторм стал Сопелиусом – тем, чьё имя нельзя глотать

Имя капитана Шторма соответствовало его талантам: всякое судно, встречавшееся на пути этого пирата, неминуемо шло ко дну. Он победил знаменитого корсара Панику («Паника на борту!» – кричали от ужаса моряки, чьи суда он брал на абордаж). Только сын морского разбойника, которого все звали Паникой-младшим, уцелел после боя. Он стал юнгой на корабле капитана Шторма.

Легендарного капитана Шторма погубили неверно проложенный курс и одинокий айсберг. В тот день море так разбушевалось, волны были такими высокими, что весь экипаж, как это ни смешно, жестоко мучился от морской болезни. Не поддавался ей только крепкий организм юнги Паники-младшего. Взобравшись на верхушку самой высокой мачты, юнга прокладывал курс через штормовые просторы, и его при этом не выворачивало наизнанку. А на залитой водой палубе капитан, надвинув на лоб треуголку и крепко стоя на ногах, уверенно держал штурвал.

Во всём этом была только одна загвоздка: Паника-младший косил на оба глаза – одним смотрел на вас, другим на Марс. Величественный корабль должен был плыть к тёплым островам Карибского моря, а столкнулся с айсбергом на севере Атлантики.

(Надо сказать, тот же самый айсберг спустя много лет отправил на дно пассажирский лайнер «Титаник»!)

Капитан Шторм замёрз насмерть. С тех пор его призрак страдал от жуткого насморка, из носа у него постоянно текло, а от чихания дрожали стены. Капитан Шторм превратился в Сопелиуса, того, чьё имя нельзя глотать. И в довершение всех бед – кальмары на бульваре! – призрак очутился на суше, вдали от океана и всех его опасностей. Отныне, когда он хотел выругаться, то злобно сыпал названиями рыб и других морских тварей.

– Шпрот вам в рот! – вскричал Сопелиус. – Думаешь, какие-то три молокососа, у которых кровь в жилах не остыла, напугают меня до холодного пота?

Но Полноги этим ухом его не слышал. Он приник к дверному глазку: в самом конце аллеи появились три крошечных силуэта.

– Они идут! Они скоро будут здесь! Нужно предупредить остальных!

На этот раз Сопелиус с ним согласился: в большой старый дом, скрытый от чужих глаз в глубине парка, запрятанного в сельском уголке, навсегда затерянном в глухой провинции на севере Франции, никто не заходил. Ближайшая деревня находилась от него на расстоянии пяти километров, и ни одна живая душа к ним никогда не заглядывала. Нужно было предупредить трёх других жильцов, что ожидается неслыханное развлечение.

Оставалось только их отыскать.

– Надо поскорей найти Тутонкартона, – решительно заявил Сопелиус, как настоящий капитан.

– Как будто ты знаешь, где он сейчас, – жалобно протянул Полноги.

– Нет, – ответил Сопелиус. – Он и сам этого, скорее всего, не знает.

Сопелиус говорил правду. Тутонкартон наконец прибыл туда, куда собирался отправиться. Вот только возникла проблема – он забыл:

1) куда он хотел прибыть;

2) зачем ему туда было нужно.

Да какая разница! В отличие от своего соседа по дому Полноги, Тутонкартон не беспокоился по всяким пустякам. Место показалось ему приятным, и он решил немного прогуляться. А это что там такое? Выглядит прикольно! Тутонкартон схватил длинный предмет, повернул к себе трубку, заглянул в неё. Потом он нажал пальцем на забавный маленький крючок внизу, прямо под ней.

БУМ! По всему дому разнёсся страшный грохот.

Двумя этажами ниже Сопелиус, широко улыбнувшись, произнёс:

– Ну вот! Тутонкартон в оружейной комнате. Он опять забыл, для чего нужно охотничье ружьё.

Как Тутонкартон… остался тутонкартоном

Тутонкартон был сыном египетского фараона Тутанхамона. Погиб он нелепо, плескаясь в Ниле среди бегемотов, которые казались ему очень милыми. Он просто забыл, насколько опасными могут быть эти внушительные животные.

Из Тутонкартона, как и из его отца, сделали мумию и похоронили в Долине Царей, в Египте. Когда он умер, то решил переплыть священную реку, чтобы обрести вечную жизнь. Но по дороге заблудился, и его мумия тысячу лет плутала по пирамиде, не понимая даже, что всё это время находилась в одном и том же месте. Надо заметить, что после смерти рассеянность фараона никуда не делась. Однажды расхитители гробниц вскрыли пирамиду, где он был захоронен. Тутонкартон вышел подышать воздухом, да так и остался снаружи, не найдя вход. С тех пор мумия много путешествовала, волоча за собой размотавшиеся полотняные ленты и постоянно на них наступая. Как же Тутонкартон попал в это заброшенное жилище на севере Франции? Глупо, конечно, но он этого не помнил. Забыл он и призрачное имя, которое ему дали. Так что он так и остался Тутонкартоном. Для их команды он был обузой, зато обузой, всегда пребывавшей в прекрасном настроении.

Глава 2
Призраки, тревога!

Когда Тутонкартон выстрелил из ружья себе между глаз, это его, конечно, не убило: в том-то и преимущество призраков, что им, в общем-то, нечего бояться. А такому рассеянному субъекту, как Тутонкартон, превращение в привидение вообще пошло на пользу, потому что он смертельно ранил себя минимум раз в день. Его приятели поднялись к нему в оружейную комнату. Полноги вздрогнул: огнестрельное оружие всегда его пугало, даже после того как он умер.

– Как приятно вас видеть! – воскликнул Тутонкартон, наконец их заметив: он как раз поставил на место глаза и нос, слегка пострадавшие от выстрела (только не пугайтесь, напомню вам, что с призраками такое происходит сплошь и рядом). – Полноги, у тебя такой странный вид. Всё хорошо?

– Нет, всё очень-очень плохо! – вскричал Полноги. – К нашему дому приближаются ужасные, страшенные, жуткие чудовища.

– Обычные живые, – уточнил Сопелиус.

– Мы в опасности! – продолжал почтальон.

– Живые впервые рискнули зайти в наши территориальные воды, – признал Сопелиус. – Поэтому я решил созвать Пепельный совет.

Как это – «я решил»? С каких это пор решение принимал лично он? Полноги запротестовал, разумеется не вслух: он был слишком труслив, чтобы спорить с Сопелиусом. И зачем устраивать Пепельный совет, если так называемые живые люди не опасны?

– Зачем созывать Пепельный совет? – как всегда беспечно спросил Тутонкартон.

– Потому что нужно собраться, чтобы я решил, как нам поступить, – самоуверенно заявил Сопелиус.

Полноги всё хуже скрывал своё недовольство (правда, пока ему это удавалось).

– Нет, я не об этом спрашивал, – возразил Тутонкартон. – Почему это называется Пепельным советом?

Дело в том, что Пепельный совет созывался в большой гостиной, у камина, который призраки никогда не топили, потому что обволакивающему теплу от горящих дров предпочитали терпкий запах холодного пепла. Тутонкартон просто об этом забыл. У этого призрака и правда был ветер в голове! Кстати…

– Вы знаете, где сейчас Безголов? – спросил Сопелиус.

– Сегодня утром он был на кухне, – промямлил Полноги. – Он по-прежнему считает, что способен есть.

Безголов тоже был призраком. Многие сочли бы, что он заслужил такую смерть. В общем, пришла его очередь!

Der kostenlose Auszug ist beendet.