Buch lesen: «Фальшивый джокер»

Глава 1. Попал

Жалла нанесла молниеносный удар тяжёлой шпагой. Но не пробила насквозь грудь небритого обрюзгшего мужика, возившегося у сейфа и едва успевшего встать и схватиться за оружие, а оглушила ударом клинка плашмя по лысой башке. Отбросила носком роскошного сапожка на высоком каблуке его пистолет. Грациозно встала на колени, наклонилась над добычей. И это в коротком узком платье и фантастических чулочках до середины стройных бёдер! Повернула прекрасную голову с уже воссозданными изящными короткими клыками. Красивыми тёмно-синими глазами с теперь серебристыми белками посмотрела, как уже вполне умело сжимавший меч Саллик сглотнул от вида обольстительной и для него вечномолодой усыновительницы в прекрасной позе. Проворковала:

– Саллик, ПАСЫНОК мой любимый, не устрой мне аутодафе взглядом. Лучше сходи за ворота и пришей, хи, дрища на стрёме. Лучше кинжалом. Их тачку загони в гараж. Да всё как обычно. Но день сегодня особый, и я не зря сказала про кинжал. Тренируйся убивать коротким клинком. Чем больше заготовишь, тем лучше… Всё-таки кино, это лучшее в твоём мире.

Высунула длинный тонкий полый и раздвоенный на самом кончике язык с острыми роговыми сжатыми в одно острие наконечниками, умело воткнула в шею казнимого и не спеша, с чувством, с толком, с расстановкой и с наслаждением начала пить кровь. Но имя Жалла, не от слова жало, просто похоже.

Саллик кивнул, ловко вставил меч в ножны на левом боку, хлопнул ладонью по пистолету-пулемёту на правом боку. Обежал труп убитого вторым налётчика в гостиной, с красивым обрезом двустволки, глянул в кабинет Жаллы, где на стене висел пригвождённый алебардой первый. Пробегая мимо своих покоев крикнул спрашивавшим: "Ну где же ты?", притащенным из ночного клуба девчонкам:

– Скоро буду!

Усмехнулся в зеркало над своим пижонским кремового цвета костюмом с чёрной рубашкой, наспех перехваченным портупеей. Пробежал по двору, выхватил кинжал, доставивший простое удовольствие бойца удобной привычной рукоятью и восхитительно увесистым клинком. Удар в сердце курившего в кулак рядом со старой явно украденной машиной парня – лишь на пару лет постарше убийцы, но с тюремными наколками на руках – доставил меньше удовольствия.

Саллик загнал машину в гараж. Обыскал труп и бросил в ванну с кислотой в потайной ванной комнате для таких гостей, и таких комнат целый стояк, на всех этажах, в том числе и подвальных. Пошёл выпроваживать девиц, осматривая костюм на пятна крови, но сработал чисто. Вызвал такси, взял две роскошных корзины конфет, сунул в них по футлярчику с серёжками с топазами и лучшими друзьями девиц, и с тонкими пачечками тысячерублёвок, с подсунутыми записками "на ноготочки". Извинился перед ослепительными красотками неглиже, которое у них в виде не особо дорогих цацок на красивых телах было, улыбнулся:

– Ночь была прекрасна. Уже светает. И сейчас прекрасный принц превращается в злого волка, а прекрасные принцессы в ланей, которые за минуту одеваются, хватают прощальные подарки и бегут в такси. Простите, но у тайного агента срочные тайные дела.

За парой дверей демонически захохотала Жалла, помогая пасынку проводить подружек на ночь. Слух у неё хороший, но подслушивала зараза с помощью банального микрофона и динамика. Вернее подслушивающей системы виллы-дворца, прекрасной, но и защищённой отлично. В некотором роде замок, с огромными окнами-витринами из бронестекла. И с крупнокалиберными пулемётами на крыше. Даже скрытая под маскирующим колпаком счетверённая зенитка от Шилки венчает невысокую как бы декоративную башенку. От драконов. Которых нет. Здесь, в мире Бангет, или по-русски Земля, нет. Но нет, не значит, что не могут прилететь – проход между параллельными мирами возможен в обе стороны. И похоже – пора!

Саллик прошёл в кабинет Жаллы, где уже не висел на стене труп, и в гостиной не валялся. И в библиотеке с потайными сейфами, но потайного здесь всюду полно. Жалла улыбнулась:

– Пора, мой выпендрёжник. Как витиевато девок прогнал. И щедрый. Хотя от меня набрался, признаю. И добрый, а вот это не от меня. Но пришло время. Через три часа отправляемся. И очень скоро ты будешь в мире твоей борьбы, страданий и славы, в магическом Пунгете. И сначала ты будешь бедным и из весьма низкого сословия столяром. Помни это. У тебя будут два кинжала, нельзя простолюдинам боевое оружие носить. Ну и всё… Инструктаж закончен, вернее повторён. Ну и ещё одежда и пара маааленьких монеток. Позавтракаем на… дорожку. Я уже позвонила на конезавод, через два часа приедут за конями, попрощайся.

– Не густо для великого героя, спасителя мира, – улыбнулся, но без претензий Саллик.

– А что делать? Пророчество все кому надо и не надо знают. И если ты ворвёшься в сияющих доспехах, то проживёшь до первого городка… Ладно, может и до вечера протянешь. Поэтому ты подмастерье столяра. Заодно и инструменты таскать не надо, работаешь только на мастеров. Правда и без топора, но мы же не о боевом. И имя у тебя Саллик, самое то для столярёнка. Сама подбирала, Ваня. Ну а как мир спасёшь, троны в кучу сложишь, сверху сядешь, так и доспехи на плечи, и девки в стойло, и кони в кровать, ой, наоборот. Девки на плечи… – весело начала, а потом стала серьёзной, но не удержалась, что-то скрывая за весёлостью. – Ты главное выживи. Вампиры не бессердечные монстры из ваших сказок, хотя вы уже исправляетесь, но я не кинокритик. Я же пять лет тебя тренировала, растила, готовила. Прикипела к тебе… всем своим чёрным сердцем.

– Благодарю, – немного поклонился Саллик. – И обеспечила мне, скромному детдомовцу, которому в 14 лет уже никакая семья не светила, пять лет невероятно роскошной жизни. Зная, что дальше будет хуже, и много трудностей. Но и я это знал, и знаю. И ты тренировала меня, а я тренировался. Ну и самое главное, ты вылечила меня от нескольких болезней, бывших приговором.

– Не знаешь, – вздохнула Жалла. – Твоя армия быстро соберётся. С тобой рядом будут друзья. Но к сожалению невозможно точно выбрать место входа в параллельный мир, и даже группа войдёт далеко друг от друга. Тебе надо продержаться. Пророчество гласит, что придёт герой из мира Бангет, и объединит весь Пунгет. И будет всем счастье. И всё указало на тебя.

– Только про мир Пунгет ты мне мало рассказала. Самое общее, про некоторые расы, сословия, касты, что не отсвечивать и на пути благородных и солдат не стоять, что технологии средневековые с добавлением магии, – сказал Саллик.

– Не успела просто. Сам посуди, ты учился владеть кучей оружия. Изучил столярное дело. Получил экстерном высшее образование человека мира Бангет, твоей страны, ведь ты должен быть не никем, а успешным попаданцем из одного мира в другой. Выучил десять языков Пунгета, да тут только магия помогла, но и нагрузка на мозги огромная. А ещё спорт, отдых и роскошная жизнь, всё лучшее для героя. Ну и я же росла в уединённом замке моего рода, прошла боевую подготовку, затем краткий курс разведчика-диверсанта, и с тех пор безвылазно сидела резидентом в Бангете, который теперь знаю куда лучше Пунгета, – ответила Жалла, но едва заметно слишком быстро, как давно подготовленную речь. Но Саллик безоговорочно доверял усыновительнице-вампирше и этого просто не заметил.

Через три часа выкатили спортивный мотоцикл. Жалла, фантастически выглядевшая в кожаном комбинезоне на стройном спортивном теле – которое, как и лицо, совсем не изменилось за пять лет – заперла ворота виллы, включила кучу сигнализаций, надела шлем, села, очаровательно крепко обняла Саллика со спины и крикнула:

– Жми! У нас два часа и семьдесят лиг. Привыкай к новым, хотя и у вас похожее есть, единицам измерения. Поехали! И не бойся, тебя уже не оштрафуют!

– Помню! – прокричал герой в тоже прекрасном комбинезоне на тренированном теле, восхищавшем усыновительницу.

Которая часто говорила, что жалеет, что правила не позволяют любовь между ними. Хотя пару раз проскакивало что-то, но не понятое Салликом. Который сейчас продолжительно блеснул знаниями под рёв мотоцикла и свист ветра, но и включив связь между шлемами, чтобы орать тише и всё-таки слышать:

– Приблизительно так! Дюйм, 2,5 сантиметра. Фут, 12 дюймов или 30 сантиметров. Ярд, 90. Верста, на суше, 900 метров. Лига, 4 версты или 3600 метров. Фунт, 16 унций или 400 грамм. Пуд, 40 фунтов или 16 килограмм. Кварта, это два с половиной объёмных фунта и одна десятая ведра, 1 литр! Пинта, 0,5 литра… – Саллик долго перечислял единицы измерения, закончил малыми весовыми. – Для драгоценных камней и золота, которые столяру не нужны, карат и золотник, 0,2 грамма и грамм. И для серебра. И для магических сплавов.

– Не только сплавов, – весело поправила Жалла. – То что мы перевели как мифрил, кристаллин, адамантин, ртутин и водин, это не сплавы, это магические вещества! И для всех есть «анти». Относительно легко разрушающие их, но ничто другое, а то жить скучно!

– Что-то больно точно подходят меры всего, – озвучил давно замеченное герой.

– Ну, во-первых, это изрядно округлено, нам не торговать между мирами. А во-вторых, связи между мирами теснее, чем ты думаешь. Ой! И я думаю, – прокричала Жалла, перевела тему, сболтнув лишнее. – Давай деньги! Это тебе нужнее!

– Золото немного дороже нашего, моего, правители пылесосят. Можно считать 5000 моих рублей за грамм монетного золотого сплава, но еда стоит дешевле. Серебро дешёвое, от 50 до 200 грамм за грамм золота в зависимости от войн и расходов на боевые сплавы, и от религий с их расходами на храмовую утварь, гонги и колокола. Имя деньгам, легион. Основные. Золотой, если не уточнено, или империал, 20 грамм, отличная месячная зарплата, доход наёмника, мастера и книжника, сто тыщь рублей. Если конечно не как мы шиковать. Такие талантами меряют, 400 грамм золота, или два ляма деревянных, цена совсем так себе боевого коня или недорогого раба или рабыни не для любви в основном. Червонец или дублон, 10 грамм. Зарплата подмастерья. Крона, 5 грамм, часто зубчатая корона изображена, маленькая зарплата, на 25 килорублей не разгуляешься, но чернорабочие и батраки и семьи содержат, даже жёны не работают по найму, ибо харчи дешёвые. Динар, 2,5 грамма, есть проклятье: "да шоб ты жил на динар в месяц". Сребреники не один к ста. Но можно и так условно принять. И считать по 50 рублей за грамм. Рупь, 10 грамм, 500 рублей, отличный ужин в трактире с вином на одного или ночлег в крохотном номере, или шлюха. Драхма, 5 грамм, отличный обед для землекопа с пивом, или койка на ночь, а на такую шлюху надо много водки. Мне нравится твой юмор! Гривенник, 2 грамма, можно пожрать, шлюху только пощупать. Дальше сплавы четверти серебра и трёх четвертей меди. Серые монетки, шибуичи сплав у нас называется, япона сплава. Таньга, 1 грамм серебра, 50 рублей. Грош, 0,4 грамма и 20 рублей. Полгроша, 0,2 грамма и 10 рэ.

– Молодец, – похвалила Жалла и вздохнула.

Оставили мотоцикл на полянке в лесу – заберут. Да и вилла пустой стоять не будет. Сняли комбинезоны, повесили оружие. Прошли на поляну. Даже как-то банально. Просто мерцает круглый портал, метра два с половиной диаметром. Спиралью закручивается внутрь. Тот могучий гений магии, который это смастерил, где-то застенчиво прячется, а может артефакт поработал. Жалла на вопрос только буркнула чуть раздражённо:

– А я знаю? Мне сказали место и время. Ну всё. Прощай. То есть пока. До скорого. Входишь в Пунгет. Сразу быстро идёшь на восток. Время и сезон как и здесь, да вообще Бангет копия Пунгета. Хотя для тебя Пунгет копия Бангета. Но ты выйдешь не на этой же широте и долготе. Может будет пара часов разницы, южнее и теплее, но там вообще теплее, хотя это к северам относится.

Обняла Саллика, отстранила. Отошла. Саллик шагнул в портал и вышел на поляне. Один. Но так и должно быть. Осеннее солнце как будто немного повыше. Похоже, что и более влажно, чем на югах Земли. Ну и примерно тот же полдень.

Поправил оба своих кинжала на ремне, один длинный, клинок в тот самый фут с дюймом, грубоватый, из голубоватой стали, но ничего ценного и крутого, второй всей длины столько же, да и вообще больше нож бытовой, но толстый и с небольшой крестовой гардой.

Улыбнулся над штанами из серой холстины и такой же рубахой навыпуск, под ремнём. Ну хоть ботинки приличные, кожаные, высокие, довольно мягкие, на шнурках и классных быстрых застёжках как у горнолыжных, изысканно красно-коричневые, но не берцы, а с тонкой подошвой.

Взъерошил волосы, чтобы хоть немного подальше от дорогой стрижки. Пошагал на восток, через луга и рощи, по вскоре встреченной тропинке, а потом и дорожке.

Через полчаса укрылся под деревом, издалека заметив двух, нет, не драконов, а птеродактилей каких-то, летевших над лесом. Потом услышал пару отдалённых взрывов. А через час бодрой ходьбы, обойдя подальше две деревни с убогими домиками, поля и пастбища, вошёл в небольшой городок за полуразвалившейся низкой кирпичной стеной. Попробовал войти. Подскакали два всадника, один прорычал что-то на местном наречии, сплюнул, повторил на белкском, общем для группы младших рас:

– Кто такой? Откуда? Куда?

– Меня зовут Саллик. Подмастерье столяра. Иду из города Жебуркан в город Гантаскан, – сказал фактически всю легенду Саллик и даже поклонился немного.

– Ещё один! И тоже даже кланяться не умеет! – заржал второй конник. – А что, в Жебуркане доски закончились, а в Гантаскане стулья? А к нам за гвоздями завернул с тракта? Ну давай, ври, какой храм в селе, в котором ты ночевал?

– Я не в храме ночевал, – постарался быстро найти хоть какой-то ответ Саллик.

Но его уже не слушали. Первый стражник указал плёткой вперёд и на правый край видневшейся площади, рявкнул:

– А ну пошёл в управу! Бегом!

Саллик позорно побежал вперёд, под топот коней и ржач всадников сзади, не зная, но догадавшись, что иначе подгонят плетью или древком копья, бывшего у второго конника. Несколько встречных мещан и мещанок указывали пальцами и смеялись.

Перед управой лежал труп. Человека. На дерюге, в которой похоже и принесли. И горе-герой сразу понял, что стражники могли его и не спрашивать ни о чём, а сразу гнать в управу. Лицо и руки. У местных были нормально так загоревшие и какие-то слегка чумазые лица живущих и работающих на свежем воздухе. А у покойного, да и у Саллика, чистые и гладкие лица и руки горожан из комфортной жизни. И ногти чистые. И волосы аборигенов далеки от нормальных стрижек. Живот убитого был разворочен страшным ударом, и правая рука почти перерублена. Саллик отвернулся от жуткого зрелища и вслед за первым ловко спрыгнувшим конником зашёл в полумрак управы.

За столом сидел похоже мелкий командир, немолодой здоровяк со шрамами, и что-то писал мелкими кривыми каракулями на листе сероватой бумаги. Послушал быстрый доклад на родном языке. Отложил лист, взял чистый, с готовыми пунктами как в анкете, уставился с кривой ухмылкой на грубом, но не сказать, что злом лице на севшего на побитый жизнью табурет задержанного. Проговорил деланно устало на том же белкском:

– Давай, колись, не трать время. Так кто ты?

– Кто-кто, попаданец без пальто, – сказал по-русски Саллик, а потом повторил на белкском, только слово "попаданец" не переводил, а так и сказал, просто пояснил, что означает "нихрена не подготовленный пришелец из другого мира", хотя по правде говоря немного подготовленный.

Начальник хохотнул, сказал спокойно:

– Ну вот теперь яснее. Молодец. А то белошвейка с юга столько чуши несла, откуда да зачем. Пока плёткой не получила разок. Рассказала. Плётка же отлично убеждает. Теперь плачет в камере. Ждёт отправку в город, а там решат, что с ней делать, но симпатичная, чистенькая такая, молоденькая. Хотя по-па-дан-цам значит, вариантов два, или костёр, или казематы навсегда. Нет, три пожалуй, всяких странных можно крутым магам продать, но этот вариант, чует мой зад, куда хуже первых. Имя. Настоящее.

– Иван.

– Возраст.

– 19 лет.

– Надраса, белко. Раса, барг. Подраса, белый. Волосы, шатен. Глаза серые. Рост шесть футов. Лицо… что? Да я вам девка что ли?! Запишем, нормальное. Сложение среднее, мускулистый, поджарый. Особых примет нет. Оружием владеешь?

– Нет, – тут уж соврал Саллик, решивший всё-таки побыть подмастерьем столяра Салликом, а не попаданцем в полную задницу Ваней.

– Когда явился?

– Час назад.

– На западе, в лиге с небольшим? Ну да. Так и запишем.

Допрос прервался быстрым перестуком копыт и вбежавшим вестовым, отдавшим пакет, получившим сложенную вчетверо записку и дальше упылившим. Стражник разорвал пакет и погрузился в чтение, шевеля губами. Затем поднял офигевшие глаза на допрашиваемого, пробормотал:

– Ну нихрена ж себе! Таких как ты ещё пятеро! И все уже убиты. А с трупом за дверью, белошвейкой в камере и тобой, значит… восемь. Но это фигня! У нас тут война идёт! И наши уже собрали трупы дюжин пяти диверсантов Гервента. Их как оленей обложили бойцы из суперклана Шарбон. Значит гервы гасят попаданцев, а шарбы их режут как свиней. С подготовленных позиций, подготовленными отрядами, магами и машинами! Так вот оно что.

Начальник сбегал к камере, открыл окошко, рыкнул в него:

– Тебя кто заслал? Ну кто тебя подготовил, языкам обучил, чушь эту в уши надул? Ну, давай! Кто? Вампир? Или эльф? Ну, волосы какого цвета?

– Чёрные, – проблеял голосок из недр камеры.

Начальник вернулся за стол. Саллик сразу сказал:

– Вампирша. Брюнетка синеглазая и очень красивая, с серебряными глазами, вернее белками, роговицами.

– Ну да. Нас, низших белко, в Бангет не пошлют. За отправку белко в другой мир можно очень сильно схлопотать от златоглазых, высших, чёрт, златов. А сребры и шастают, и в своём праве. Если есть оно, право… Подставили тебя, мил человек. Вас! Живцы вы! Девка сказала, что она легендарный герой, напророченный оракулами. Ты тоже, конечно. Ну да. Только нет нихрена оракулов. Вернее есть, но будущего ещё нет, когда я в трёхлетке учился, нам рассказывали. А вот клан Гервент поверил. Но я не знаю, что им наплели. Наверно, что из Бангета явится кто-то круче полубогов, и будет воевать за клан Шарбон. Те сначала засветили разведку, ища супергероя и выясняя место высадки, затем положили диверсантов и элитные войска! Сорок лет воевали, и нашли таки синие подход к красным. Кабздец гервам!.. Кладут!

Закончил речь начальник под рёв снаружи:

– Тревога! Корабль! Розовые! Десант готовят!

Начальник ловко вылетел из-за стола, явно радуясь шансу подраться, вместо допросов и писанины. Но шансы у трёх вояк против диверсантов, десантуры и авиации большого клана были чуть хуже чем никакие. Раздался вопль начальника:

– Бежим!

Саллик в окно увидел невысоко над деревьями красивый трёхмачтовый летучий корабль со скорее бордовыми флагами с разными гербами, с огромными надстройками, с канатами, свешенными с бортов, из которых торчали похоже катапульты. И с направленной из-под бушприта прямо на него огромной сетчатой пушкой. И из ствола вылетел огромный сияющий цилиндр. Саллик в армии не служил, но на пол рухнул образцово. Громыхнуло просто зверски, а через миг в окно и дверь влетел град шрапнели в виде коротких стальных оперённых болтов! И стены опять аж вздрогнули от сотен ударов. Хорошо хоть взрыв шрапнели произошёл не в видимости через окно и дверь от попаданца.

Саллик поднял звенящую голову и увидел, что шансы у попавших в чужую войну солдат городка были бы, если бы в управе спрятались – с двух сторон в летучий корабль долбанули два огромных снаряда, вероятно из ждавших в засаде боевых машин. Корабль скрылся в адских взрывах, в стороны полетели обломки и невезучие десантники. Надломленный пополам корабль чадя рухнул на городок.

Саллик схватил лист с протоколом похоже только начатого своего допроса. Сгрёб и исписанный с обеих сторон лист, на котором на языке баргар, то есть общем человечьем, в смысле люди, а не гномы, эльфинги и прочие, был записан протокол допроса белошвейки, которую здесь зовут Класка, и ей 20 лет. Глянул карту на стене, определив своё местоположение. Снял висевшую рядом связку ключей, быстро подобрал нужный, благо что камер две, а ключей четыре, и два огромные от входа и оружейной похоже. Выволок за руку ошарашенную девицу в длинном светло-голубом платье. Проорал по-русски:

– Бежим!

Не поняла, хотя чего тут понимать. Повторил на белкском. Поняла. Даже побежала, но отчаянно вырывала руку. Саллик отпустил руку дурочки, для того чтобы вывернуть кошель и забрать кисет и флягу начальника, которому уже ничего не нужно – не менее дюжины болтов-пуль из шрапнели шансов ему не оставили. И обоим стражникам. И коням. И на улице кого-то уже оплакивала женщина, хотя скорее обвывала. Над городком, помимо клубов дыма над местом крушения корабля, поднимались ещё несколько дымов, похоже десантно-артиллерийский кораблик ещё пальнуть успел, а может шрапнель и с зажигалками была. Саллик кинул оба протокола допросов в горевший около управы сарай. Проорал коллеге попаданке:

– Оставь меч! Спалимся! Бежим!

И повёл напарницу на северо-восток, откуда и летели диверсанты. Пробежав через дымы, через стоны и вопли, глянув на несколько погибших горожан и на разбросанные тела десантников – и опознав обычных темноволосых и типа белокожих людей, коренастых низких короткобородых гномов, изящных невысоких светловолосых полуэльфов или эльфингов, здоровенных клыкастых коричневых орков, низких жилистых зелёных гоблинов и даже одного рослого прекрасного даже мёртвым эльфа с платиновыми волосами и серебряными глазами высшей, вернее средней или полувысшей, надрасы. Саллик ругнулся, что их-то вампиры подставили, но и эльфы не постеснялись бомбить мирный, да ещё и нейтральный городок.

Перелезли через полуобвалившуюся ещё до налёта стену, добежали до лесочка. Там осмотрелись. В городок входила кавалерия, явно клана Шарбон. Вовремя смылись. Саллик улыбнулся не то что дрожавшей, а как-то подёргивавшейся Класке, представился и рассказал, в какую задницу они угодили. Предложил идти куда-нибудь вместе. Да и чего греха таить, красивая девица, она и в параллельном Южном Урале красивая, а Саллик молод и силён.

Красотка рассказала, что умирала в трущобах, но загадочный молодой парень, тех же лет 27, как и Жалла себя называла, те же пять лет назад забрал её жить в свой роскошный дом, вылечил неизлечимую болезнь. Учил владеть оружием, языкам, расширял кругозор и давал отличное высшее образование, и наплёл ту же версию. Обеспечил роскошную жизнь, только не в России, а даже свою страну уже никому не верящая Класка не сказала, и настоящее – или уже прошлое? – имя её в протоколе Саллик не прочитал, поспешил, но такую улику надо сразу сжигать. Да и не думал, что девица заартачится нормально всё рассказать. Никакого секса вампир-благодетель не требовал и даже отказывался, когда она в него влюбилась. И что он вампир, она только сейчас узнала. Саллик тоже не стал ничего говорить попутчице. А уже и не попутчице. Когда она заявила:

– Дальше я пойду одна! Мне только нож нужен! Мой ты не взял из управы. И с солдат помешал взять.

– Я спасал тебя и себя. Некогда было искать. И боевой меч или кинжал на простолюдине, это как минимум месяц каторги, а может и похуже, – пробовал объяснить Саллик. – И нам надо держаться вместе.

– Я уже никому не верю. Да и почём мне знать, что ты не служишь этому… вампиру! Какие у вас планы на меня?

Дальнейшие попытки убедить только сильнее встревожили Класку. А добила несостоявшийся союз её фраза:

– Девушка везде хорошо устроится! Найду ателье, осмотрюсь. А парня… везде изобьют и арестуют!

Саллик протянул дурочке оба своих кинжала. Разумно выбрала нож поменьше. Отсыпал ей половину монет – драхму, два гривенника, серую таньгу и несколько грошей, то есть больше десяти грамм серебра. Не так и мало, но и не много, но начальник был не богач. Хотя, как Саллик неправильно прикинул, недовольной богатством девице достался двухдневный доход подмастерья, если считать, что он на пятидневке трудится, что маловероятно. Дотащит свои красоты до ателье. А если насильники какие, то Саллик сделал всё что мог. Ну и она сама уже выстругивала палку и сказала, что ножом владеет профессионально.

Саллик проводил взглядом ладную фигурку красотки, высыпал трофейное серебро к бывшему при попадании и даже не отнятому, чертыхаясь кое-как набил трубку, попытки с десятой разжёг огниво, закурил, глотнул из фляги какой-то слабоалкогольной бурды, от которой красотка отказалась, пробормотал, вспомнив классиков:

– Герой-завоеватель с поджидающей армией из меня не получился, придётся переквалифицироваться в скромные попаданцы. Ну я попал!