Сердце Москвы. От Кремля до Белого города

несколько ступеней. С одной стороны двора – конюшни, с другой – манеж – два прекрасных здания. Два входа ведут в дом. По ним достигаешь до верхнего помещения и на просторную вышку в куполе дома, откуда – прелестнейший вид на всю Москву. Самый дом состоит из главного здания и двух флигелей, соединенных галереями с главным зданием. В середине он имеет выступ с большими сводчатыми окнами и с двумя парадными выходами в сад. Выступ этот в первом этаже образует балкон, покоящийся на тосканских колоннах. Высоко над этим балконом парит герб Пашкова, подпертый коринфскими колоннами… [что являет] образец равномерности и симметрии. На одной стороне балкона, украшенного между колоннами полною вкуса решеткою, стоит богиня Флора, на другой – Церера. Герб подперт двумя полулежащими фигурами. Вверху – купол, оканчивающийся бельведером, окруженным двойными колоннами. Флигеля украшены рядами колонн, и все – образец симметрии и эвритмии (то есть стройности. – Авт.). Еще стоят две колоссальные статуи перед домом, на самых высоких пунктах сада – Марс и Минерва, принадлежащие, как и прочие фигуры, к лучшим произведениям резца. Пройдя сквозь дом, придешь к романтическому виду на передней стороне дома на улице. По беспорядочно искривленным и змеящимся дорожкам сходишь вниз кустарником по склону горы, на которой стоит дом. Внизу два каменные бассейна, в середине коих находится фонтан, а от улицы все отделяется железной решеткой отличной работы. Сад и пруд кишат иноземными редкими птицами. Китайские гуси, разных пород попугаи, белые и пестрые павлины находятся здесь либо на свободе, либо висят в дорогих клетках. Ради этих редкостей и прекрасного вида по воскресеньям и праздничным дням собирается здесь множество народа. Сад, двор, дом, конюшни кишат людьми, и даже решетка с улицы усажена любопытными. Всюду вход открыт, двери не заперты, а там и сям поставленные слуги вежливо дают указания спрашивающим. Владелец и строитель этого волшебного замка – старый и разбитый параличом человек, по фамилии Пашков, которого уже много лет возят в кресле. Впечатление, производимое домом при освещении, неописуемо». Другой немецкий путешественник, посетивший Москву в 1805 г., Райнбек, также оставил хвалебные отзывы о московских дворцах: «Что особенно поражает путешественников, так это то, как много в Москве домов, по красоте и великолепию подобных дворцам. Они принадлежат богатейшим и знатнейшим русским фамилиям». Далее же он продолжает: «Нигде не строят столько руин, которые бы стоили так чудовищно дорого. Некоторые уже построенные для знати здания не заселены, как, например, знаменитый Пашков дворец, в итальянском стиле, огромных размеров, стоивший миллионы. И по внутреннему, и по внешнему убранству он мог бы сделать честь королевской резиденции, но у него есть единственный недостаток: расположен он не в Италии». Что удивительно, для нашего путешественника Пашков дом в то время, в 1805 г., когда он, судя по рисункам конца XVIII в., уже был давно отстроен, показался незаконченным: «Когда строили, думали обо всем, кроме того, что дворец должен быть жилым, и потому владелец вынужден ютиться в небольшом флигеле». В Москве дворец вызвал живой интерес: как вспоминала одна из современниц, «…помню, когда дом Пашковых был во всем блеске, свежий и новый, как с иголочки. Пред домом били фонтаны; по саду расхаживали разные птицы: павлины, фазаны; было несколько пребольших сетчатых птичников из золоченой проволоки; иногда в саду играла их собственная крепостная музыка; у них бывали зачастую театры и праздники; ну и, конечно, в таком доме и с большим состоянием можно было хорошо и весело жить». Итак, после первого владельца и строителя дом перешел к его троюродному брату Александру Ильичу Пашкову, женатому на баснословно богатой наследнице капиталов уральских заводчиков Дарье Мясниковой. Он, таким образом, стал владельцем двух огромных дворцов на Моховой улице (ему принадлежал и дом на углу Большой Никитской, позднее «новый» университет). А.И. Пашков поддерживал в порядке полученный в наследство дом. Любитель экзотических птиц, он приобретал новых, которые так привлекали внимание москвичей. С.П. Жихарев, пушкинский современник и его знакомый, записал в дневнике 2 мая 1806 г.: «Ренкевич (рязанский помещик, женатый на сестре А.И. Пашкова. – Авт.) сказывал, что тесть его, Пашков, великий охотник до разных редких птиц, получил недавно из Англии пару черных лебедей, которые в самой Англии считаются еще редкостью; они привезены чуть ли не из Австралии, а теперь плавают по садовому пруду против дома Пашкова на Моховой, где всякий день можно их видеть. Завтра непременно взгляну на них».

после поражения при Нарве ожидала нападения шведского