Рождественское волшебство

Рождество

Снег… Кружащийся и медленно оседающий на карнизах домов, на пешеходных дорожках, на деревьях в парке, на проезжей части и на прохожих, снег… Кто не любит снег? Тот самый, который можно слепить в снежок и бросить в кого-нибудь, радостно смеясь, сколько бы тебе лет ни было. Кто не любит плавно падающие или кружащиеся снежинки в день светлого Рождества? Да кто вообще может не любить это праздничное время? Все любят это яркое, жгучее ощущение Рождественского духа и грядущего Нового года. Может только… Да нет… Нет таких людей, которые не любят это время! Их просто не может существовать!

Красно-белые Санта Клаусы с колокольчиками в руках тут и там шныряют по городу в поисках доброго человека, который подаст монетку. Улыбаются прохожие, спешащие по своим делам или в поисках подарков для своих близких и.., раздающаяся по округе мелодия рождества:

Oh, jingle bells, jingle bells

Jingle all the way

Эта песня, задающая настроение праздника, звучала практически везде и отовсюду: из каждого заведения, из каждой маленькой забегаловки, из каждого большого офиса, которые были сегодня еще открыты, перемешиваясь с другими мелодиями и звуками грядущего Рождества, новыми и старыми…

*      *      *

Сара

Сара эту мелодию любила, но ей не нравилось, когда она становилась навязчивой, вездесущей и раздражающей. Она стояла на крыше небольшого здания, в котором находился офис их фирмы, глядя за парапет на людей, спешащих внизу, на проезжающие машины. Сара слегка улыбнулась и дрожащей от холода рукой поднесла к губам сигарету…

– Ну и что ты думаешь? Отпустит тебя наш милый и отзывчивый Джонни домой сейчас? – с сарказмом в голосе спросила стоящая рядом с Сарой ее подруга Клара, – Сара, сегодня Рождество! Я бы на твоем месте вообще бы на работу не пришла. Говард просто мудак, который хочет выслужиться перед начальством. Вообще глупость ужасная – заставлять людей работать в такой день!

Говард Генри Джонсон – это было имя их начальника, которого весь коллектив за глаза называл Джонни. Неприятный мужчина лет сорока пяти с одутловатым сальным лицом и характером деспота. Сара переводилась в основной офис их фирмы, а Джонни очень не любил отпускать своих сотрудников просто так. Сара, взмахнув копной каштановых волос, перевела взгляд на Клару.

– Отпустит, – протяжно, с ухмылкой сказала Сара – А прийти надо было сегодня в любом случае, я не закончила дела с парой клиентов. Только недавно договоры завершила. А после праздников абсолютно нет никакого желания здесь появляться. – На самом деле она побаивалась Джонни. Этот боров пару раз пытался лапать ее, вызвав в свой кабинет. Саре было это не приятно и даже омерзительно до тошноты, но указать ему на место или подать жалобу о домогательствах она не посмела, можно было лишиться работы.

В то время, четыре года назад, её муж Конор только окончил службу, вернулся из последней командировки в Ирак. А найти работу отставному военному было не просто, и Саре приходилось всю семью тащить на своих плечах. Она боялась сказать мужу о приставаниях шефа, опасаясь, что Конор просто прибьет этого наглого типа. Когда же ею заинтересовались из главного офиса, а Конор получил должность офицера полиции, намерения Джонни залезть Саре под юбку тут же испарились.

– А который сейчас час? – спросила Сара, туша сигарету о парапет.

– Два часа десять минут уже, а что? – с интересом осведомилась Клара, посмотрев на экран своего телефона.

– Мой срок работы в этом отделении истек ровно десять минут назад, – спокойным голосом ответила Сара и улыбаясь посмотрела на подругу.

– Моя, Ты, девочка! – радостно воскликнула Клара, подбегая к подруге и обнимая её. – Теперь будешь смотреть на нас из окон большого здания! Да нас, наверное, и не видно оттуда будет?..

– Нет, не видно, – с небольшой грустью в голосе ответила Сара – Но про тебя, стерву, я точно не забуду. – Смахнув нечаянно накатившую слезинку сказала девушка.

В этот момент у Сары зазвонил телефон. И что странно, мелодия на звонке была не та которую установила девушка… Вместо знакомой ей мелодии песни Уитни Хьюстон – My Love Is Your Love зазвучала уже поднадоевшая Jingle bells. Сара даже вздрогнула от неожиданной мелодии.

– Ты мелодию поменяла на более праздничную? – усмехнувшись, спросила Клара.

– Нет, ничего я не меняла, – слегка настороженно ответила Сара, доставая мобильник из кармана пиджака.

Звонила их няня миссис Кирби, строгая женщина лет сорока пяти. Сара нажала на кнопку ответа, поднесла телефон к уху и поздоровалась, а няня как обычно быстрым поставленным голосом воспитательницы со стажем проговорила:

– Сара, здравствуйте. С детьми только что погуляла. Мы немного пробежались по торговому центру, купили кое-что к празднику. Потом задержались недолго на игровой площадке. Эти два сорванца с головы до ног извалялись в снегу, еле затащила их домой. Сейчас сидят у камина, греются. Вы скоро будете дома? Я хотела пораньше освободиться.

– Спасибо, миссис Кирби, – ответила Сара. – Да, я уже закончила. В течение часа должна быть дома. Постараюсь побыстрее добраться.

– Ох… Милочка, прошу Вас, не стоит сильно торопиться. Снегопад усиливается, будьте аккуратнее на дороге. В прогнозе говорится, что снегопад будет еще сильнее к вечеру. Не стоит рисковать. – Проговорила миссис Кирби со слегка наигранным беспокойством.

– Как скажете, миссис…

– Ах да, совсем забыла Вам сказать, – перебила Сару няня – Рикки где-то нашел сверток в подарочной упаковке. Я на площадке отвлеклась на минутку, смотрю, а этот проказник уже что-то тащит.

– Какой сверток? – не поняла Сара.

– Небольшой сверток, упакованный в праздничную подарочную бумагу. Я спросила Рикки, где он его нашел, а тот молчит. Допрашивать я его не стала. Так что как будете дома, сами разберётесь со своим сорванцом.

Сара нахмурилась. Она знала, что сын не очень любил няню. И это чувство было у них взаимным. Миссис Кирби души не чаяла в их дочери Патриции, а вот к Рикки относилась очень строго. Скорее всего по этой причине он и не стал выдавать няне секрет найденного подарка.

– Хорошо, миссис Кирби. Я приеду и поговорю с сыном. И проследите, пожалуйста, чтобы дети не начали открывать подарки без нас, – сказала Сара и сбросила звонок.

Снегопад постепенно усиливался. Уже на расстоянии в пятьсот футов с трудом можно было что-то разглядеть. Такого снега их город уже давно не видел. Снежинки, огромные, слипшиеся в ледяные мохнатые комки, летели с неба не прекращая наращивать интенсивность своего падения. Кое-где уже образовались пробки из-за мелких аварий. Дворники и снегоуборочные машины еле-еле справлялись со своей работой. Весь город быстро покрывался глубокими сугробами…

Но ощущение праздника не переставало нарастать с каждым часом. Все спешили закончить свои дела, и объединившись со своими семьями и друзьями, начать праздновать наступление самого главного праздника года.

*      *      *

Конор

– Ну, и что тут происходит? – спросил Конор, войдя в отделение для офицеров и видя своих коллег, выстроившихся в ряд.

– Великая утрата для нашего отделения тут происходит, – слегка саркастически произнес капитан. – Офицер Конор Кингсли, встать смирно! – скомандовал капитан и подошел к мужчине. Конор замер в стойке. Капитан, подойдя к офицеру был на полголовы ниже его. – За отличную службу, за пример, который ты подаешь коллегам, за героизм и исполнительность при несении службы офицер Конор Кингсли приказом комиссара полиции награждается Почетной Медалью Департамента! – С пафосом, улыбаясь, произнес капитан, прикалывая на грудь Конора отличительный знак.

Строй офицеров тут же зашелся в аплодисментах. Все в разнобой выкрикивали поздравления, хлопали в ладоши и загомонили. Капитан, привстав на цыпочки, шепнул на ухо Конору:

– Ты знаешь сколько человек в нашем отделении получили эту награду? – он слегка прищурился

– Знаю, капитан, – так же шёпотом ответил Конор. – Тридцать восемь.

– Еще раз подумай, нужно ли тебе уходить? – его вопрос прозвучал больше как утверждение. Кивнув сержанту, капитан направился к двери и вышел из офицерской.

– Ладно, еще раз поздравьте нашего героя! И пусть катится на все четыре стороны! – посмеиваясь, сказал сержант и начал уходить – Дааа, Конор, документы о твоем переводе пришли. Чтобы через пятнадцать минут на территории моего отделения я тебя не видел! И всех с Рождеством! – гаркнул, сержант и хлопнул дверью своего кабинета.

Конор выдохнул, в его голове роились мысли. Он не ожидал таких почестей, но это было приятно. Всего за четыре года работы в полиции он заставил проникнуться уважением к себе почти всех его коллег. И что самое главное, он нашел новых друзей.

В последней командировке в Ирак он потерял почти всё своё отделение. Конвой попал в засаду. Две машины сразу были взорваны. Конор как сейчас видел остекленевшие, мертвые глаза Марка, их капрала. Он мог по порядку произнести имена всех, кто погиб при подъезде к тому поселку… А потом реабилитация и долгое восстановление. Адаптация к нормальной жизни… Только его жена Сара всегда была рядом и поддерживала его. Он долго не мог найти работу. Военного с посттравматическим расстройством никуда не брали. И тут удача, Сара через своего отца, бывшего полицейского, нашла место в отделении полиции их небольшого округа. И жизнь началась как заново. А теперь перевод в новое отделение…

Он хотел остаться тут, но жена уходила на повышение и на семейном совете было решено, что если стремиться вверх, то только вместе. Конор подал прошение о переводе и как раз перед рождеством его одобрили. Он не плохо послужил тут: несколько боевых операций, большое количество задержаний, больше десятка грамот и наград. Переходить в отделение ближе к центру города ему не хотелось, он знал, что там будет тише и он может умереть от скуки. Но Сара и тут нашла компромисс. Если Конор так же без замечаний закончит следующий год, то ее отец порекомендует его на место детектива, а это уже было интереснее. И Конор согласился…

– Конор! – окликнул его напарник Джим, бывший уже напарник. Толстяк Джим – так его называли коллеги. Темнокожий немного тучный мужчина лет сорока. – Ну и кто теперь будет спасать меня? – спросил он, нахмурив брови.

– Видимо тебе придется всё же научиться уворачиваться от пуль и быстро бегать. Может фунтов десять сбросишь, – с легкой иронией ответил Конор.

– Я рад за тебя, напарник! – сказал Джим, подходя и обнимая Конора. Товарищи обнялись, похлопав друг друга по спине.

– Ну что, сегодня вечером у тебя? – осведомился Джим. – Кто будет-то?

– Да, будет еще сержант и подруга Сары с работы, Клара. А тебе разве важно кто будет? Я думал, ты ради меня готов хоть в огонь, хоть в воду, хоть ведро жареных цыплят съесть? – усмехаясь, поинтересовался в ответ Конор.

– Никогда мне не нравился Дуглас.., – мрачно ответил Джим. – Тебя еще не было, а он еще не был сержантом: в общем, одному парню ногу прострелили… выше бедра… Так он потом полгода над ним еще ржал. Смеётся постоянно непонятно над чем. Он, по-моему, идиот, Конор!

– Этот идиот за меня четыре месяца назад две пули поймал. Или ты забыл об этом? – нахмурившись, сказал Конор.

– Да ладно тебе, я так… – сконфуженно протянул Джим. – А Клара – это не та девушка, которая была в этом году на Дне Рождения у Сары? – быстро поменял он тему разговора.

– Да. А что? Понравилась? – язвительно хохотнул Конор. – Ты смотри! По рассказам Сары, она та еще стерва.

– В этом то и дело, дружище! Кому-то нравятся спокойные семейные девушки, по типу твоей Сары. А меня всегда тянуло к вот таким взбалмошным особам. У каждого мужчины свои вкусы и свой путь по жизни.., – Джим хотел еще что-то добавить, но у Конора зазвонил телефон.