Buch lesen: «Русский шпион. Операция «Брюссель»»

Schriftart:

ISBN 978-5-0056-8947-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА ПЕРВАЯ

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

– Шайбу! Шайбу! – кричал Алексей, когда на заднем плане раздался скрип коньков по льду. Сильный взмах клюшкой, и Чёрный диск быстро достигла цели. – Молодцы! Продолжайте в том же духе, быстрее и удары сильнее – вот ваша задача на сегодня!

– Алексей, можно притормозить, мы выдохлись… – спросил Никита.

Он был весь мокрый от пота под своей экипировкой хоккейного вратаря. Издалека он был похож на марсианина: маска закрывала его лицо, а перчатки были слишком велики, чтобы удерживать клюшку. Он должен был защищать ворота от постоянных атак своих товарищей по команде, но его мысли витали где-то вдалеке, он отвлекся на группу красивых девушек, которые наблюдали у края катка.

– Ребята, все в центр, есть разговор, – крикнул Алексей так, чтобы его услышали все члены команды. Все одновременно начали быстро скользить на коньках и образовали круг вокруг своего капитана.

– Объясняю всем, у нас осталось всего несколько недель до Межведомственного хоккейного турнира, и, насколько я могу судить, мы еще не готовы. Если мои методы тренировок вам не подходят, жалуйтесь генералу Говорову. Но не трудно догадаться чем это все закончится… так что, продолжаем тренироваться без разговоров и нытья. Ты… Никита… подойдёшь ко мне по окончании тренировки.

– Так точно! товарищ майор, – ответил Никита, встав по стойке смирно и жестом руки отдал честь.

Даже под маской была видна его улыбка и легкая ирония, с которой он произнес эту фразу. С Алексеем их связывала давняя дружба, и его не заботила необходимость отчитываться перед своим начальником. Никита часто злоупотреблял своим привилегированным положением. Он почти всегда опаздывал на тренировки, первым жаловался на усталость и оказывался в душе. Алексей всячески опекал его, взяв над ним шефство с момента приема в Академию. Никита был самым младшим в команде, он обладал исключительным характером, всегда был в хорошем настроении и на любой случай в жизни у него была подготовлена остроумная шутка. Кроме всего прочего, он был еще и отличным вратарем, и Алексей всегда стимулировал его на оттачивание мастерства вратаря. Он верил в него. Алексей говорил всем, что если Никита действительно приложит усилия, то с его природными данными он сможет стать лучшим вратарем Академии за последние десять лет.

– Хорошо, все в душ, – сказал генерал Говоров, довольный самоотдачей, проявленной на тренировке его ребятами.

Все это время он наблюдал за ними с трибуны Ледового дворца в Санкт- Петербурге.

– На всё тридцать минут, – продолжал генерал властным тоном. – Автобус уже ждет нас на парковке, и я не потерплю никаких опозданий.

Направляясь к выходу из Ледовой арены, он взял Никиту за локоть:

– «На сегодня шуток хватит, а то даже твой наставник не сможет спасти тебя от показательной порки», – после сказанного он с улыбкой заговорщика взглянул на майора Алексея Робертовича Маринетто.

Фамилия Алексея выдавала его очевидное итальянское происхождение. Ему было уже 25 лет, с детства он решил, что будет военным и сначала окончил кадетское училище в Екатеринбурге, а затем продолжил образование в известной на всю Россию Военной Академии на южном Урале в городе Оренбурге, что примерно в 1200 километрах от Москвы. Это была очень престижная академия, в которую принимали только сыновей и внуков российской номенклатуры. Алексей мог претендовать на это право, поскольку его дед был генералом в отставке. Во времена Советского Союза дед Алексея был заслуженным разведчиком КГБ – российской секретной службы.

Алексей с удивительной быстротой поднялся по служебной лестнице до престижного звания майора, и с гордостью демонстрировал свои достижения близким и друзьям. В течение последних нескольких лет Алексей был постоянным сотрудником Санкт-Петербургской Военной Академии, где он также был капитаном хоккейной команды и помощником тренера по хоккею. Его начальник и наставник, генерал Александр Николаевич Говоров, был членом «команды непобедимых» – команды, которая в течение многих лет выигрывала чемпионаты по хоккею в СССР. Только одно событие омрачило его невероятную карьеру хоккеиста, после которого Он так и не смог оправиться что и ознаменовало его окончательный уход из этого спорта. Ему до сих пор больно вспоминать те XIII зимние Олимпийские игры в Лейк-Плэсиде (США), где его команда проиграла в полуфинале сборной США, в то время сформированной только из студентов вузов и любителей. Это было невероятное поражение для «команды непобедимых». В итоге им все же удалось завоевать серебряную медаль, но долгие годы о «чуде на льду» в США только и говорили, сняв на эту тему множество голливудских фильмов.

Автобус с работающим двигателем стоял на обочине в ожидании прибытия курсантов. Все были пунктуальны и сидели смиренно под суровыми взглядами майора Алексея и генерала Говорова.

Последним прибыл Никита, который, как обычно, получил нагоняй от своего командира. Снаружи воздух был все еще влажным от дождя, и все смотрели в окна на приближающийся закат.

Это было невероятное зрелище. Оранжевая сфера вот-вот должна была опуститься за горизонт, скрываясь за исполинскими многоэтажками. Голкоров занял место рядом с помощником тренера и после нескольких слов о моральном состоянии команды и уровне спортивной подготовки вдруг стал серьезным и сменил тон разговора.

– Алексей… завтра утром в 9.00 ты должен явиться к главнокомандующему, генералу Щербакову, по срочному разговору, касающемуся тебя. Мне приказано передать это сообщение лично во избежание бюрократических проволочек.

Майор на мгновение задумался, а затем попытался обратиться с просьбой:

– Генерал, – сказал он робко, – могу я задать вам личный вопрос?

– Конечно, – ответил Говоров, – спрашивай.

– В детстве мой дед говорил, что когда получаешь подобные сообщения, довольно необычные, то нужно опасаться за свою карьеру или, что еще хуже, за свою жизнь.

Генерал разразился раскатистым смехом, который смутил Алексея:

– Майор, вы можете сказать своему дедушке, что методы КГБ давно не используются. Не волнуйтесь, в крайнем случае вас переведут на другую должность, может быть, даже в Москву, – ответил он спокойным и улыбчивым тоном. Генерал знал гораздо больше, чем говорил, но Алексей не хотел настаивать, со своим любопытством он проявил уже достаточно наглости. В конце концов, ему оставалось подождать всего несколько часов, чтобы узнать подробности этого странного разговора, совсем не похожего на обычные приказы.

Всю дорогу до Академии его не покидало чувство волнения, хотя он и пытался скрыть свои чувства, сохраняя обычное поведение. Алексей не хотел вызывать подозрения своих сослуживцев и хотел избежать вопросов с их стороны. Кроме того, он был не из тех, кто легко доверяет, даже самым близким и надежным друзьям. Во время ужина в офицерской столовой Никита, как обычно, не скупился на шутки.

После кто-то принес в казарму гитару, и все участники команды стали уговаривать Алексея сыграть итальянскую мелодию, одну из тех, которой его научила мама, когда он был маленьким. «Соно итальано», «Соно итальано» – кричали они во весь голос, и майор, чтобы успокоить разгоряченных сослуживцев, взял в руки гитару и начал наигрывать мелодию, которую все так ждали. После слов генерала Говорова, Алексей был не в настроении, но он хотел, чтобы вечер закончился как ни в чем не бывало.

В конце этого импровизированного «представления» он встал и решительными шагами направился в свою служебную квартиру. Пока его мысли блуждал в поисках логического объяснения происходящего, в памяти всплыли слова его деда Андрея: «не доверяй военным… никогда не доверяй своим коллегам… не доверяй всему и всем… всегда оставляй себе пути отступления и держи в голове запасной план, каким бы трудным и опасным он ни был».

С силой захлопнув входную дверь Алексей прошел в комнату, а также закрыл за собой дверь и, не снимая мундира, сел на середину кровати. Он чувствовал себя по настоящему уставшим, как будто потерял всю энергию физическую и ментальную.

Он осторожно достал из бумажника несколько старых выцветших фотографий: на первой был запечатлен его дед, демонстрирующий все свои воинские награды, полученные за долгие годы безупречной службы в КГБ. Он уже давно был на пенсии и жил в красивом доме недалеко от центра в Москве. К сожалению, вот уже несколько лет он был вдовцом. Его любимая жена Ольга умерла преждевременно, от неизлечимой болезни, которая настигла ее внезапно. Для генерала Андрея Владимировича Халикова это была самое сложное и болезненное задание, после которой он остался побежденным.

Ему пришлось смириться с неизбежностью этой потери, и он сожалел, что не смог сдержать свое «обещание». Он поклялся Ольге, что, как только выйдет на пенсию, они вместе отправятся в путешествие и объедут весь мир. Он повезет ее в далекие и красивые места, они посетят Мадрид, Лондон, Рим. В компании жены он хотел спокойно наслаждаться выставками, музеями и парками. Может быть, он сводил бы ее в Ла Скала в Милане или в Лувр в Париже.

Это были места, где Андрей успешно выполнял свои самые важные миссии. Он был блестящим русским шпионом, возможно, самым известным в КГБ. Многие до сих пор восхищаются им, несмотря на то, что он уже давно вышел на пенсию. Даже в Службе Внешней Разведки (СВР) – новой российской секретной службе, многие считали его живой легендой.

В период холодной войны он преодолел тысячу опасностей и трудностей. Однажды он был тяжело ранен, но ни разу не попадал в плен и всегда прекрасно справлялся с заданием. Это был самый захватывающий и полный приключений период в его жизни, но внезапная смерть жены отняла у него всю тягу к жизни. Тяжелейший удар, который сломал его изнутри, и с тех пор он замкнулся и был погружен в воспоминания.

Алексей, глядя на фотографию, чувствовал, что и у его деда – насквозь военного – внутри – тоже есть душа. Ему стало жалко старика, которого он так долго не видел, и возникло искушение позвонить ему, чтобы спросить совета. Но он быстро отбросил эту идею. В голове все еще звучали слова матери, которая запретила ему приезжать в Москву на похороны бабушки Ольги, любимой жены его деда.

Ему пришлось подчиниться, против собственного мнения.

Он был вынужден выполнить ее требование, зная, что мать никогда не простит ему неподчинения. Странно, но никто не хотел объяснять Алексею причины этого непонятного требования, он чувствовал, что все в семье хранили тайну. Видимо, между отцом и дочерью произошло что-то действительно ужасное, настолько серьезное, что «заставило семью» остаться жить в Санкт Петербурге.

Алексей часто пытался затронуть в разговоре с матерью эту тему, но всегда получал резкий и четкий отказ. Однажды он попытался смягчить ее, сказав: «Бабушка Оля – твоя мать, твоя родная плоть и кровь, как ты можешь совершать такие неблаговидные поступки. Это на тебя не похоже. Ты всегда была за справедливость, всегда готова помогать каждому, кто приходит к тебе за помощью. Я не понимаю… почему ты не говоришь мне правду? К чему эта скрытность?»

Мария всегда была непреклонна, а в последний раз, когда они обсуждали эту тему, она жестко сказала ему: «Алексей, мы можем открыто говорить обо всем, о чем ты хочешь, но две темы в этом доме под запретом – это твой дед Андрей и твой отец Роберто. На этом тема закрыта, и я никогда не хочу к ней возвращаться».

Алексей аккуратно убрал китель в шкаф, стараясь не помять его, потому что на следующий день он должен был выглядеть безупречно перед главнокомандующим Академии. Затем он надел пижаму и лег на кровать. Он положил руки за голову и стал смотреть в потолок, пытаясь в памяти вернуться в детство. Как всегда, он хотел вспомнить лицо отца или, по крайней мере, снова услышать его голос. Но… ничего.

Несмотря на все усилия памяти, казалось, абсолютная темнота поглотила время, когда его родители еще жили вместе. Все двадцать пять лет он всегда скучал по отцу. Он всеми силами души желал познакомиться с этим человеком, чтобы хоть раз поговорить с ним. Он хотел спросить, почему тот бросил его и не интересовался им, не навещал его все эти годы.

Со временем тайна побега отца стала тяжелым бременем, угнетавшим его сердце и душу. Мать всегда делала все возможное для своего единственного сына, которому она никогда ни в чем не отказывала, окружала его любовью и заботой. Но, несмотря на все ее усилия, Алексею всегда не хватало отцовского присутствия, и он переживал, что вырос в неполной семье.

Более того, Мария после ухода мужа не вышла замуж повторно, и только недавно Алексей узнал, что его мать так и не развелась с его отцом. В петербургском ЗАГСе они по-прежнему официально состояли в браке. Он догадывался, что должно было произойти что-то ужасное. Что произошло в его семье он не знал, но понимал, что что-то определенно не сходится.

Прежде всего, он задался вопросом, почему его мать все эти годы провела в одиночестве, всегда храня верность мужу, как будто ждала его возвращения и как будто это могло произойти в любой момент.

Он пытался провести расследование, чтобы выяснить правду, но пока не нашел почти ничего, если не сказать больше – он уперся в глухую стену. Однажды он приехал навестить мать в ее доме и обнаружил, что ее нет дома. Воспользовавшись отсутствием Марии, он стал искать везде: в ящиках, в шкафах, в ванной объяснения такого поведения матери. Все было бесполезно, ничего не нашлось, даже письма или фотографии, которые могли бы оправдать предательство отца и конец их любви. Внезапный уход этого человека и его поспешное возвращение в Италию так и остались неразгаданной тайной.

Но Алексей не сдавался. Он был уверен, что однажды найдет нужные нити и распутает сложный клубок, который продолжал окутывать его жизнь и жизнь его семьи.

С этой мыслью он заснул.

– Доброе утро, товарищ генерал! Разрешите доложить, майор Алексей Маринетто прибыл, – и тут же в комнате раздался громкий звук каблуков, врезавшихся друг в друга на полу.

– Вольно, майор… присаживайтесь в кресло, – ответил генерал Щербаков, строго глядя на него.

– Представляю, как Вы удивлены таким неожиданным вызовом, но уверяю вас, ничего серьезного. Алексей посмотрел на своего командира с живым беспокойством, нахмурившись, как он обычно делал в моменты напряжения.

Но он не успел и рта раскрыть, как генерал Щербаков неожиданно произнес: «– Будьте готовы выехать завтра в шесть утра. Служебная машина доставит Вас в гражданский аэропорт Пулково, где Вы сядете на самолет до Москвы.»

Затем он протянул ему лист бумаги и добавил, – «Это ваша бронь. Вы должны будете передвигаться в гражданской одежде, на протяжении пути ни с кем не общаться, ни с гражданскими, ни с военными. Ваш перевод носит исключительно срочный и конфиденциальный характер, поэтому выполняйте приказ беспрекословно.

– Слушаюсь, товарищ генерал, – поспешил ответить Алексей, все еще не веря в только что полученный приказ о переводе.

«Москва, Москва…", – повторял он про себя, – «но что я буду делать в Москве? Я там никого не знаю… ничего не понимаю… не получается ли так, что за всем этим кроется рука деда Андрея?»

Он поднялся со своего кресла и встал во весь рост. Затем со спокойным выражением лица он обратился к генералу:

– Товарищ генерал, могу я спросить, каков конечный пункт назначения? Я полагаю, Московская военная академия?

– Майор Маринетто…, – раздраженно ответил генерал, – выполняйте приказ и не задавайте больше вопросов. В московском аэропорту Домодедово Вы найдете человека, который будет Вас ждать. На этом всё, свободны.

Алексей вышел от генерала и направился в свой кабинет. Это был его выходной день, его смутило отсутствие приказа о его назначении. Ему было приказано лишь явиться в аэропорт на следующее утро и вылететь в Москву. Больше ничего.

Затем он переоделся в гражданскую одежду и направился к выходу. Он предъявил охраннику свои документы и разрешение на выход и через мгновение дошел до станции метро. Перед отъездом он захотел попрощаться с матерью. В тот же день он вспомнил о своих друзьях по академии.

В течение дня он вел себя обычно, соблюдая абсолютную конфиденциальность и не раскрывая никому, даже матери, день своего отъезда и место назначения. Он знал, что Мария – умная и проницательная женщина. Даже малейшее, ни к месту сказанное слово могло вызвать у нее подозрения.

Во время поездки в метро он думал о том, что ей сказать. Может быть, сказать, что отправляется в отпуск в компании своей новой подружки. Все в Академии знали его кличку «Казанова». Он настолько сжился с ней, что объявление о новой подружке никого бы не удивило, по крайней мере, его мать. Только длительное пребывание в Москве могло бы вызвать подозрения у его друзей и родственников, но к тому времени он уже будет далеко и в безопасности от любых вопросов. Так что у него не было причин для беспокойства.

Он сел на вторую линию метро и через несколько остановок вышел на станции «Парк Победы». До дома матери было недалеко: нужно было пройти всего несколько сотен метров. Дойдя до улицы Космонавтов, он подошел к бутылочно-зеленой железной двери, набрал код, и дверь с металлическим щелчком открылась. Он поднялся по лестнице, перешагивая по три ступеньки за раз, как привык делать с детства. Ключи у него были с собой, и он не стал стучать или звонить. Мария со временем привыкла к его «вторжениям» и уже не возмущалась и не реагировала бурно. Она всегда была рада видеть и обнять своего любимого сына, своего «маленького Алекса», как она продолжала его называть.

Он открыл входную дверь, стараясь произвести как можно меньше шума, а затем привычным движением руки распахнул вторую дверь, через которую можно было попасть внутрь квартиры. Он осторожно взялся за ручку и просунул голову, прислушавшись к звуку, доносившемуся изнутри: он хотел удивить свою мать неожиданным появлением.

Он прислушивался несколько секунд, но не услышал ни звука.

Он подумал, что мать ушла за покупками, снял туфли и направился в гостиную. У него перехватило дыхание. На диване, в полумраке комнаты, в тишине, сидела женщина. Казалось, что она молится. Алексей, встревоженный, но не испуганный, тут же включил свет.

– Мама!!! – воскликнул он, – Почему ты сидишь на диване, (в тишине), в темноте… ты больна… скажи мне… что происходит?

Мария медленно перевела взгляд на сына, но, в отличие от обычного, она не побежала к нему, чтобы обнять его, а со слезами на глазах сказала: – Алексей, сядь. Нам нужно поговорить. Пришло время узнать всю правду о своей семье. О твоем отце… о твоем дедушке… и о твоем брате.

– Моём брате… – ответил Алексей, ошеломлённо.

– Мама, что ты говоришь… У меня нет братьев… Я – единственный ребенок, – он посмотрел в лицо матери и увидел, как слёзы неудержимо, словно наводнение, потекли по её щекам.

– Да, Алексей, у тебя есть брат… ты – не единственный ребенок. У тебя есть брат-близнец по имени Лука.

Она достала из кармана старую выцветшую фотографию и положила ее в руки сына.

– Смотри… здесь вам по 3 года. Мы с твоим отцом Роберто всегда любили друг друга и любим до сих пор. Но иногда жизненные обстоятельства бывают жестоки. Мы должны были сделать выбор. Точнее нас заставили его сделать, во всём замешан твой дедушка Андрей.

Дрожа всем телом, держа в руках фотографию, Алексей пытался оправиться от шока. Он внимательно рассматривал каждую деталь. Теперь, наконец, он узнал правду. Он внимательно вглядывался в лицо своего отца Роберто и брата Луки. Он почти чувствовал их, ощущал их существование; они были прямо здесь, стояли неподвижно перед его глазами. Он молчал в течение нескольких минут, но потом словно очнулся от долгого сна и начал засыпать мать тысячей вопросов:

– Мама… как это возможно? Почему мой отец бросивший нас, забрал моего брата? Знает ли Лука, что его брат-близнец живет в России, или и для него вы сохранили этот секрет?

Для Марии настало время рассказать всю правду. Сын задавал вопросы, на которые она всегда хотела ответить. Она постаралась успокоиться, расслабиться и попыталась рассказать свою историю, глядя сыну в глаза:

– Как ты знаешь, ваш дед был генералом КГБ, российской секретной службы. В то время, когда вы родились, он занимал важный пост в Москве. Однажды он появился здесь, в Санкт-Петербурге, с бабушкой Ольгой и кучей подарков для своих двух внуков. Он убедительно настоял на встрече с нашей семьей, и это был первый и последний раз, когда произошло воссоединение семьи.

– Только после обеда дедушка Андрей раскрыл истинную причину этого визита: он должен был завербовать твоего отца Роберто в российские спецслужбы. Он пообещал ему, что если тот перейдет на службу в КГБ, то дедушка гарантирует всем нам тихую и спокойную жизнь, полную комфорта и легкости. Они обеспечили бы нас дачей в Сочи, на берегу моря, где мы могли бы проводить летние…

– Я хорошо знаю твоего деда.

– Он не умеет просить, это был приказ. Ваш отец отказался от предложения, он считал его неуместным и бессмысленным. Он сказал, что не хочет предавать свои идеалы… свою страну…, что он не чувствует себя коммунистом… что он в России только из-за любви к его дочери и своей семье. Началась ссора. В конце концов, твой дедушка Андрей ушел… хлопнув дверью и даже не попрощавшись. С того момента счастье нашей семьи закончилось.

Мария сделала паузу, как бы для того, чтобы лучше представить себе свои воспоминания, а затем продолжила:

– В ту же ночь произошла ссора с твоим отцом.

– Я сказала ему, что у нас нет выбора. Мы должны будем сотрудничать с КГБ, иначе наша жизнь превратится в ад. Но твой отец был непреклонен. Он не хотел слушать мои доводы. Когда он успокоился, мы вместе разработали стратегию выхода из положения. Мы должны были ожидать немедленной реакции от руководителей КГБ, наверняка они отправили бы нас всех вместе в какой-нибудь трудовой лагерь в Сибири. Мы должны были защитить себя. Ты понимаешь, сын мой… единственным возможным решением было просто сбежать, потому что очень скоро твоему отцу аннулировали бы визу.

– В тот вечер мы собрали вещи и вместе поехали в аэропорт, но было уже поздно: на паспортном контроле нас остановили. Таможенник посмотрел на нас хмурым взглядом и властно сказал, что только ваш отец и сын могут сесть на самолет в Рим. А я никогда не смогу покинуть Россию. У него был строгий приказ на этот счет. Он дал нам всего минуту на размышление, иначе он арестовал бы нас всех. Мы с твоим отцом были вынуждены быстро принять решение. Ты держал меня за руку, пока Лука спал на руках у Роберто. Это была судьба, которая уже была предрешена. Мы крепко обнялись и поцеловались, как будто в последний раз. И на самом деле так оно и было.

Мария вздохнула с облегчением, как будто избавилась от огромного камня, который слишком долго тяготил ее.

Алексей, который все это время молчал, взял руки матери и сжал их в своих. Затем он мягко сказал ей: – Теперь я наконец-то знаю всю правду. Теперь я все понимаю. У меня есть брат, похожий на меня. Невероятно… и все это так абсурдно… безумно. Я всегда знал, что ты скрываешь большой секрет о нашей семье, но никогда бы я не смог представить себе ничего подобного.

Алексей крепко обнял мать и положил голову ей на грудь; затем он стал обнимать ее, поглаживая длинные светлые волосы. Марии было почти пятьдесят лет, но, несмотря на возраст, она по-прежнему выглядела молодо, со стройной фигурой и царственной осанкой. Сын часто подшучивал над матерью, он говорил ей, что в молодости она могла бы стать моделью. Мама подыгрывала ему, и все заканчивалось взрывом смеха.

Теперь они вместе, в тишине, сидели на диване, каждый погрузился в свои мысли и воспоминания.

Мария с нежностью посмотрела на сына, и этот взгляд придал Алексею новые силы.

Он осторожно заглянул ей в глаза, чтобы поговорить с ней и открыть свой секрет: – Мама, я тоже должен сказать тебе кое-что важное. Это касается службы, но я знаю, что могу тебе доверять. Завтра утром я вылетаю в Москву. Меня перевели, но я до сих пор не знаю точного места назначения. Может быть, Москва – это просто промежуточный транзит. Я боюсь, что меня отправят в какой-нибудь отдаленный регион России, возможно, за Урал или в ту самую Сибирь, которую вы с моим отцом так боялись.

Пелена грусти опустилась на Марию, словно приглашая сына прочитать ее мысли. На ее лице не было выражения удивления, напротив, казалось, она все знала заранее. Этот взгляд он знал, он не мог его перепутать, Алексей смотрел на мать взволнованно:

– Мама… но разве ты это знала? Как такое возможно? Мне сообщил мой командир только несколько часов назад.

– Милый Алекс, я все еще дочь генерала КГБ. Что ты думаешь, у меня нет своих источников информации? Я всегда защищала и буду защищать тебя, где бы ты ни был… куда бы ты не отправился. И не волнуйся, твой конечный пункт назначения – Москва, а не Сибирь. Затем она улыбнулась ему и взмахом руки приказала сыну следовать за ней на кухню:

– Садись, я приготовлю тебе чай с медом. Твое любимое печенье я только что испекла.

Только тогда Алексей почувствовал сильный запах печенья, исходящий из духовки. Этот запах напомнил ему детство, но суета того дня, казалось, внезапно отключила его обоняние. Атмосфера в доме разрядилась, и они оба продолжали разговаривать, наконец-то освободившись от секретов.