Стрелок. Начало пути. Книга первая

© Пол Дискейн, 2024

ISBN 978-5-0062-4485-6 (т. 1)

ISBN 978-5-0062-4486-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Стрелок – охотник на нечисть, носитель древней крови. У каждого стрелка своя способность, но то, что их всех объединяет – умение обращаться с оружием. В их руках оружие оживает. Новый путь молодого стрелка. Если выживет… В этой книге вас ждут знакомство с героями, некая сила, иногда называемая К—Тет, сведет их в нашем мире. Кто-то впервые почувствует силу, но еще не сможет осознать, что это и как ее использовать. Переплетения странных, а может и подстроенных кем-то, случайностей, море крови, перестрелки, погони и, конечно, магия.

Некоторые люди отличаются от остальных. В них скрыта сила. Она проявляется в момент сильного стресса или под влиянием особых факторов. Никто не может сказать точно, почему так происходит. Возможно, сила крови. Человек может прожить всю жизнь и не знать, что он особенный.

Пролог

Луна вышла из-за туч и осветила старый храм. В темноте он казался мрачным и безлюдным. С моря дул теплый соленый ветер и шевелил кроны деревьев. Цикады пели, привлекая самок, нарушая идеальную ночь. В тишине раздавались звуки шагов и сбитое дыхание.

Мальчик в белой длинной накидке бежал по темному коридору. Светлые волосы, спадали в чистые изумрудные глаза. Одной рукой он смахивал их в сторону, второй держал старую керосиновую лампу. По стенам прыгали зловещие тени и казалось, вот-вот оживут.

– Учитель!!! Учи-и-и-тель!!! Я видел его!!!

Запыхавшийся ученик вбежал в комнату и уперся руками в колени. Камин уже догорал, но было еще очень тепло. Седой старик не спеша поднялся и сел на кровать, сонно моргая стеклянными глазами.

– Что? Кто? «Кого ты видел?» – спросил он хриплым тихим голосом, – Лиам, помедленнее, прошу тебя.

– Учитель, я видел его! Молодого стрелка, это точно он, прямо, как в той книге на картинке, и глаза такие, голубые, как горное озеро. Стрелок ранен и ему очень больно. Он идет к двери, нужно ее открыть, – голос ученика дрожал, и от этого он говорил еще более высоким тоном.

– Он может умереть, нужно открыть дверь сейчас же!

– В твоем видении у стрелка на шее был кулон в виде черепахи? – монах закашлял.

– Да, за ним гонятся низшие во главе с сильным магом. – уверенно ответил ученик.

Старик все понял и больше никаких вопросов не задавал, сон как рукой сняло, он наклонился, пытаясь попасть ногами в тапки, наконец это получилось, и монах встал,

– Пошли, нельзя допустить, чтобы кулон попал в их мерзкие руки, или лапы, или что там ещё у них, – старик быстро направился в подвал. Ученик поспешил за ним.

Они добрались до узкой, винтовой лестницы, вниз уходило ровно 44 ступени. Некоторые ступеньки совсем раскрошились от сырости, старик смотрел вниз и было видно, что он ему страшно.

– Давно я не был тут, – сказал монах. – Помоги мне, Лиам, – ноги старика предательски дрожали. Ученик протянул руку, пальцы монаха крепко сжали ладонь мальчика, и они стали медленно спускаться. Парень не спешил, еще не хватало подвернуть ноги или свалиться, он светил вниз и внимательно следил, куда наступает монах.

Вот, наконец, они спустились в длинный каменный коридор. Было темно и сыро, капли падали с потолка в лужи, эхом отражаясь от стен. Под ногами бегали и пищали голодные мыши. Одна запрыгнула Лиаму на сандалию, ученик дернулся и затопал ногами» Надо было взять с собой кота», – пришла в голову дурацкая мысль.

Они добрались до самой дальней комнаты. Массивную железную дверь украшала картина, вырезанная прямо на полотне: с неба сыпались огненные стрелы, на земле лежали мертвые люди, и горстка оставшихся в живых держали над головами щиты с гербом в виде сжатой в кулак руки. Со временем от сырости мелкие детали облупились, сложно было разобрать что на них изображено, но сюжет был понятен, хоть время и стерло большую часть.

Монах сорвал с шеи ключ в форме креста (он никогда его не снимал и всегда носил с собой), вставил его в замочную скважину и два раза повернул. Дверь, противно скрипнула и открылась.

В центре комнаты стоял тяжелый дубовый стол, на нем что-то, накрытое белой шелковой тканью. Лиаму было страшно и в то же время очень интересно, это было необходимо сделать. Старик потянул за край ткани, и та бесшумно соскользнула на пол. На столе, в специальной подставке лежал стеклянный шар, размером с большой апельсин. Он был на вид гладкий и абсолютно прозрачный, только свет фонарей проходил сквозь него, необычно преломляясь. Несколько мгновений они просто смотрели, но вот старик снял с пояса кинжал и одним движением проколол подушечку пальца. На месте пореза выступила капля крови.

– Знаешь, почему об этом шаре никто не слышал? – тихо заговорил монах и, дождавшись заинтересованного взгляда ученика, продолжил. – Потому что его не существует.

Капли крови коснулись прозрачной поверхности и начали обтекать шар.

– Это просто побочный эффект. Когда великий Мерлин создавал те тринадцать шаров, огромный всплеск энергии вырвался в астрал. В месте, где заклинание достигло максимальной концентрации, энергия материализовалась.

Кровь начала погружаться в шар, он, словно губка впитывал ее. Секунда… Ничего не происходит, еще секунда, тишина.

– Так он и появился, он прозрачный, поэтому легко исчез, никто не знает, где он был и сколько лет, и как он попал в наш орден. Ходят разные легенды, но какая из них правдивая…

– Это слабый кристалл, по сравнению с остальными, у него только одна способность. А может, и наоборот, самый сильный, не такой, как черный, конечно. Да, у этого совсем другая сила.

Шар дернулся, повернулся, оживая и сделал оборот. Старик внимательно смотрел, внутри него начал проявляться силуэт двери, будто голограмма.

– Он способен открыть все двери. Все двери во всех мирах.

Железная дверь позади них с грохотом распахнулась. Служители не могли видеть, но знали, что сначала в храме, открылись все двери, затем в ближайшей деревне, в городе и так далее, словно кости домино, одна за другой открывались замки и распахивались двери. Даже те, которые были запечатаны уже тысячу лет.

Монахи не двигались, они просто не могли пошевелиться. Легким не хватало сил противостоять высокому давлению, из ушей пошла кровь. Низкий гул, не слышимый человеческим ухом, а только ощущаемый, сдавил, словно тиски. Их накрывал откат. Капилляры в глазных яблоках лопались, но они все понимали и ясно знали, что нужно терпеть. Нужно терпеть и ждать, когда стрелок войдет в дверь.

Мир повернулся.

Инстинкты

У человека нет инстинктов в классическом понимании. У нас отсутствует общий шаблон поведения, вместо этого у людей есть более сложный механизм, сознание. Благодаря разуму человек может быстро адаптироваться под какие—либо условия.

Сегодня был самый жаркий день лета, земля обезвожена, мелкие трещины покрывали лесную дорогу,

Солнце пекло и, как назло, дождей не было уже несколько дней. Человек в шляпе медленно шел, прятавшись в тени огромных деревьев от палящего солнца. Каждый шаг поднимал пыль. Он тяжело дышал, губы пересохли и потрескались. Поля шляпы скрывали его лицо, бледное и уставшее.

– Черт! Как же жарко!

Далеко позади него, низко над землёй летел ворон. Обычная птица – черные, блестящие перья, острый клюв. Но вот ворон в очередной раз моргнул, и вместо черных глаз появились другие, человеческие с ярко-красным, налитым кровью зрачком. В голове прозвучала команда: «Ищи». Птица на миг потерялась, взлетела высоко, зацепила крылом макушку дерева, но тут же восстановила равновесие и подчинилась чужому сознанию. Глаза быстро задвигались в поиске и остановились на идущем вдалеке, одиноком путнике.

Человек в шляпе был слаб, но сосредоточен, его чувства обострены до предела, организм боролся, чтобы выжить. Остатки энергии тратились на то, чтобы передвигать, казавшиеся такими тяжелыми ноги. Он ощутил взгляд на себе, но не сбавил шага и не подал вида. Медленно распахнул полы плаща, словно ему было жарко, положил руку на кобуру и пальцем отстегнул ремешок.

– Все-таки догнали, – тихо произнес стрелок.

Сил уже не было, он был ранен и знал, что долго не протянет. Нужно вытащить пули и как можно быстрее. Три попадания: левый бок, живот и плечо. Боль была невыносимой, с каждым шагом казалось, что пули вгрызаются все глубже, словно маленькие голодные гиены. Они разрывали всё внутри, пробираясь дальше. Это была особенность яда, содержавшегося в них, и сейчас он расходился по организму.» Нужно найти целителя. Нужно дойти. Дойти. Дойти», – эхом пульсировало в голове.» Нужно найти дверь.»

Далеко позади, тварь, внешне, похожая на человека, опустилась и пригнулась низко к земле. Темная гладкая полупрозрачная кожа, обтягивала тощее тело, казалось, что кожа слишком сильно натянута и вот-вот лопнет. Этих тварей называли низшими. Строение и структура их тел могли меняться, в зависимости от задач и желаний хозяина. Обычно ими управляли маги. Они подчинялись беспрекословно, в этом и был смысл их существования. Сейчас тварь принюхивалась, поворачивая вытянутую собачью голову, тонкие руки с длинными пальцами были согнуты, готовые в любой момент сорваться с места.

Стрелок еле переставлял ноги и в какой-то момент чуть не свалился, но даже в таком состоянии он был смертельно опасен, ищейки его боялись и держались на расстоянии. Человек в шляпе слышал взмахи крыльев,» в такое пекло звери и птицы, обычно, прячутся в тени», – он чувствовал исходившую от птицы магию. Темную и древнюю. Путник поморщился от отвращения, ему не нужно было видеть, он и так знал, где эта чертова птица.» Надо избавиться от нее поскорее, еще и эта тварь сзади, нужно подпустить их ближе. Надо ждать.»

Руки слабели, но вот тот, кто наблюдал через ворона, отвлёкся на миг, и птица опустилась ниже. Ищейка, притаившаяся за деревьями, высунула голову. «СЕЙЧАС!»

Рукоятка из сандалового дерева удобно легла в ладонь. Еле заметный поворот ноги и толчок. Импульс поднимался по телу к руке, та, словно плетка, вырвалась, распахивая плащ. Не успев дойти конечной точки и прицелиться, стрелок дважды нажал на курок. Выстрелы заложили уши, пули по странной дугообразной траектории рассекли воздух, закручиваясь и повторяя форму нарезного ствола.

Первая пошла наискосок вверх. Ворон даже не успел понять, что произошло. То, что осталось от птицы, упало на потрескавшуюся дорогу безжизненным куском мяса. Маг, взявший птицу под контроль, встал на колени, схватился за голову и прикусил губу до крови. Глаза горели, он не успел разорвать связь и испытал на себе часть боли, умирающего ворона.

Какое-то время он будет приходить в себя и не сможет преследовать.

Вторая пуля была выпущена параллельно земле. Низший контролировал расстояние, разделявшее их и скрывался так, чтобы между ними никогда не было прямой линии, тогда пуля точно его не достанет. Обычный человек, конечно, не смог бы попасть с такого расстояния, но потомок короля Эльда, истинный стрелок, этим и отличался от обычных людей.

«Не рукой стреляю, а сердцем. Тот, кто стреляет рукой – забыл лик своего отца.»

Оружие в его руках ожило, пуля закручивалась, бесшумно скользя между деревьев, вот она пробила, падавший лист, пролетела мимо комара, застрявшего в паутине, срезала кору молодого дерева. Низший дёрнулся, но слишком медленно. Пуля снесла голову, даже не почувствовав сопротивления, разбрызгивая кровь во все стороны.

Все длилось – ровно один удар сердца.

Эхо от выстрелов затихало где-то вдалеке. На землю медленно опускались перья.

Человек в шляпе двинулся дальше. Дорога плавно повернула, и он увидел закусочную – низкое одноэтажное здание из восьмидесятых, сочетание розового с синим, большие окна, рядом несколько припаркованных автомобилей, пару велосипедов, над входом круглая неоновая вывеска. На ней изображен кусочек пирога с вишенкой. Пахло жареным мясом и специями.

– Это здесь, – прохрипел стрелок.

Пятничное безумие

Безумие – это искажение восприятия реальности в органически поражённом головном мозге.

Пятница, в закусочной у Синти было слишком много народу. Обычно в это время заходят только работники после смены, удивительно, но сегодня почти не было свободных мест. Толстый повар Саймон, еле справлялся.

Синти взяла салфетку и протерла шею,» Как же здесь душно.» Кондиционер давно был сломан, а мастер все обещает приехать. В углу крутился вентилятор, скрипел, шатался, и все, что мог, – это гонял по заведению раскаленный воздух.

На полке стоял старый магнитофон. (Сколько ему уже? Лет двадцать, наверное.) Из динамиков звучал джаз, что-то из классики. Синти нравилась эта музыка, к тому же она добавляла заведению уютной атмосферы, чего-то особенного. Фотографии старых автомобилей на стенах, в углу проигрыватель пластинок, хорошая коллекция винила, два игровых автомата, «пакмен» и «стрит файтер», напротив холодильник с газировкой. Синти поправила начинающую седеть прядь волос, потянулась включить кофе-машину, и тут раздался выстрел. Хозяйка пробежалась взглядом по заведению: никто не обратил на выстрел внимания, а может, это вообще колесо лопнуло.

Люди за столами шумно разговаривали, кто—то спорил, кто—то обсуждал футбол – а как же, их любимая команда проиграла аутсайдерам. Некоторые уже достаточно влили в себя пива и пытались что—то доказать другим, повышая голос. Мама ругала сына за то, что он испачкал рубашку кетчупом, и с силой пыталась оттереть пятно салфеткой. Пузатый Джонни обнимался с алко-другом и рассказывал, как всегда, очередной тупой анекдот. Загорелый мужчина в дорогом темно синем костюме с золотыми запонками гладил под столом ногу местной сосульке Бетти в коротком белом сарафане с подсолнухами. Странная была эта девчонка, но очень нравилась мужчинам. Пожилая пара танцевала.

«Наверное, так и выглядит любовь до гроба, – подумала Синти. – Может быть, эта их песня».

Началось все с того, что огромный ворон врезался в стекло бара, упал на землю, пару раз дернулся и замер. По стеклу пошла паутина трещин, в центре появился кровавый отпечаток. Следом за ним еще один, но уже не так сильно. Толстый беззубый Джонни заржал и решил разрядить обстановку тупой шуткой

– Синти, а я говорил, не стоит мыть окна так часто, я и сам несколько раз после твоей выпивки чуть не вышел в окно.

Конечно же, шутку никто не оценил, один только друг попытался имитировать смех.

Хозяйка вздохнула и начала протирать стойку, хотя та была чистая. Почему-то ей было не по себе, как-то тревожно что ли, а это занятие отвлекало. На миг женщине показалось, что стало темнее, это произошло слишком резко. Вроде бы и солнце светит, и туч нет. «Наверно, я просто устала…»

Один…

Песня начала замедляться, будто кассете стало тяжело крутиться, но это просто радио.

Внезапно наступила полная тишина, слишком резко оборвались все звуки. Синти подумала, что у нее заложило уши, удивленно пошевелила пальцем в ухе, открыла рот, как учили делать в самолете при посадке, выругалась и не услышала собственного голоса. «Что со мной?» Ей резко стало страшно. Сейчас что-то произойдет. Откуда это чувство? Что произойдет? Ее глаза раскрылись, она вспомнила. Она знала, что будет дальше.

Два…

В бар вошел мужчина.

Все люди молчали и смотрели на дверь, точнее на человека в черном плаще, и, кажется, на нем была шляпа.

Позже, когда всё закончилось, когда смогли отойти от ужаса, который происходил в закусочной, люди стали обсуждать странного человека, но запомнили только несколько вещей: яркие голубые глаза и странный, потертый кулон в виде черепахи на шее.

В тот момент все смотрели на него и не могли оторваться. Кулон вибрировал. Синти была удивлена, нет, у нее был самый настоящий шок, казалось, сердце выскочит из груди, сбилось дыхание, ей не хватало воздуха, но на это была еще и другая причина: она знала, что он придет. В детстве отец читал ей книгу о Роланде из Гелиада, последнем стрелке срединного мира и прямом потомке короля Артура Эльда, который ищет Темную башню. Эти воспоминания давно были забыты, и, конечно, это не он, но в том, что перед ней стрелок, она не сомневалась.

В то время, когда все посетители смотрели, не моргая, на амулет, она изучала странного человека.

Это был молодой парень, лет восемнадцати, весь в дорожной пыли, плащ порван, кажется, были даже дырки от пуль, хотя, может, показалось. Поношенная ковбойская шляпа, стертые старые ботинки.

Он с трудом стоял на ногах и смотрел по сторонам, было в его взгляде что-то необычное… Эти яркие чистые глаза с небесным оттенком, они затягивали ее. Каждое движение зрачков было четко выверено, несколько едва заметных поворотов головы и… Стрелок что-то искал.

В руке он сжимал огромный кольт. Огромный и тяжелый.

«Как вообще из такого стрелять?» – подумала женщина.

Молодой человек слегка пошатнулся, и по руке, сжимавшей пистолет, потекли капельки крови.

Да он же ранен и еле стоит на ногах! Синтия дернулась в попытке помочь как-то, но тут же остановилась, страх сковал ее.

Парень сделал несколько шагов к женщине. Она считала шаги: раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, всего семь шагов, но как же долго он шел. Синти не помнила, как наливала воду, но в руке оказался стакан, женщина слишком сильно сжала его пальцами. Молча протянула, и человек в плаще с благодарностью кивнул и выпил залпом. Облокотившись на стойку, он прикрыл глаза.

Дальнейшие события показались ей сном. Нет… это был кошмар.

Три…

Тихий далекий гул приближался, нарастал и заполнял всё помещение. Кому-то чудились голоса, кто-то слышал звук колокольчиков, люди стонали, мычали, некоторые плакали, но не произнеся ни звука, лица были перекошены в ужасе, и это происходило в полной давящей тишине. Люди сходили с ума, воздух стал плотным, тягучим. Повезло тем, кто не выдержал и сразу отключился.

За дальним столиком женщина безмолвно кричала. Она царапала себе лицо, все резче и сильнее впиваясь в кожу. Ее сын смотрел не в силах оторваться, глаза мальчика были широко раскрыты. Женщина медленно начала погружать ногти в глазницы глубже и глубже, пальцы были напряжены, по ним текла кровь вперемешку со слизью и тем, что было когда-то глазами. Мальчик не выдержал, и он отключился. Лысый коротышка, сидевший напротив, смотрел на это таким взглядом, что Синтия открыла от удивления рот, и казалось, волосы начали шевелиться. Он смотрел на девушку влюбленными глазами и пил пиво, только пил он странно, засовывая бутылку глубоко в рот, так, что зубы со скрипом терлись об стекло, и жадно глотая.

Людей рвало, воздух пропитался вонью, страхом и безумием. Мужчина у окна отрезал кусок стейка, положил в рот и спокойно, без эмоций, начал отрезать себе палец. Нож был тупой, но он не сдавался, интеллигентно улыбался и с силой давил, врезая его в плоть. Удивительно было то, что ему даже нравилось это делать.

Девушка в платье с подсолнухами схватила обеими руками кетчуп со стола и стала жадно вливать себе в рот. Ее рвало, но она не остановилась, пока не выпила всю бутылку. Затем отбросила ее, взяла руками косички и начала прыгать по закусочной, как маленькая девочка, и посылать вокруг воздушные поцелуи. С лицами людей творилось что—то страшное, они были искажены, такое чувство, словно кожу сдвинули и натянули обратно. Казалось, что у людей вместо лиц маски. Пара, которая танцевала, замерла, смотря друг другу в глаза. Пожилая дама присела, уперевшись пальцами в пол, верхняя губа приподнялась в оскале. Словно зверь, готовый прыгнуть за добычей,

«Какого хрена, она же уже бабушка», – не успела подумать Синти, как та резко оттолкнулась от пола, прыгнула и вцепилась зубами в шею улыбающегося деда. Она мотала головой и грызла его. Наконец она оторвалась, и кусок плоти остался у нее в зубах. Дед довольный покрутился вокруг себя и отвесил поклон, словно актер, кровь брызгала в стороны. Весь пол был залит. Бабка задрала голову вверх, празднуя победу и, не жуя, проглотила добычу. Ее лицо было все в крови деда.

Жирный Джонни приоткрыл рот и начал двигать языком из стороны в сторону, затем свалился под стол и пополз к этой луже крови, не используя руки и ноги, как гусеница, толстая, волосатая гусеница. Когда он проползал мимо столов, люди хлопали ему. Странно было смотреть на это в полной тишине. Джонни облизывался и полз, штаны сползли до колен, демонстрируя всем морщинистый жирный прыщавый зад. Его друг, прикусив губу, стоял на столе голый по пояс, ремень на брюках был расстегнут, он засунул руку в штаны и, закатив глаза, мастурбировал.

Четыре…

Медленно всё стало отрываться от столов и подниматься в воздух, кружки, тарелки, стулья. Было ощущение, что мир сейчас перевернется. Синти с силой вцепилась в стойку бара, ломая наращенные ногти, и беззвучно кричала. Она боролась и держалась изо всех сил – ей казалось, если расслабится, то сойдет с ума. Женщина бросила взгляд на парня в шляпе. Его лицо не выражало ничего, он был слишком бледный. Со стены упала картина с изображением поезда из детских книжек. Бокалы, висевшие над стойкой, посыпались, и осколки сразу же начали подниматься в воздух. Мимо нее пролетел коричневый ботинок, вставная челюсть, следом чья-то оторванная кисть с золотым перстнем на среднем пальце.

Резко распахнулась дверь в туалет, ударив ручкой о плитку, от чего та раскололась. Девушка с косичками в очках свалилась с унитаза, трусы с сердечками были спущены до колен. Она подняла стульчак, отвела голову назад и со всей силы начала биться об него. Синти даже в тишине ощущала звук хруста носа, разбитых очков и сломанных зубов. Удар, еще удар, осколок стекла вошёл под глаз, еще удар. В мгновение унитаз стал красным. Девушка улыбнулась беззубым ртом и свалилась без сознания.

Всё это время Бетти танцевала, как балерина, в руках держа вентилятор и представляя, как поет. Сарафан был расстегнут, и маленькие груди подпрыгивали под одну, только ей, слышимую музыку.

Стрелок еле слышно произнес:

– Мне нужна дверь.

Губы его не шевелились. Синти поняла, что голос сейчас звучит только в ее голове, она повернулась машинально и уставилась на старую дверь в подсобку. На ней пульсировала алая роза, словно живой нарост. Откуда она здесь? Да и сейчас это было не важно. Роза надувалась, словно комар, пивший кровь. Голодный, который не может насытиться. Сил удивляться уже не было, сможет ли ее теперь хоть что—то удивить до конца жизни? Вряд ли.

Хозяйка чувствовала, что эта дверь сейчас ведет совсем в другое место. Сейчас это не та дверь, что была несколько минут назад.

Парень в шляпе выпрямился, и уставший голос вновь зазвучал в голове:

– Простите, но я не могу это остановить.

Трясущейся рукой он взял за ручку и потянул на себя. Дверь сопротивлялась, словно сквозняк всасывает ее с той стороны. Синтия почувствовала сырость и запах озона, как после дождя. Вот дверь медленно открылась, стрелок переступил порог и исчез. Раздался хлопок. Роза на двери медленно растворялась, пока совсем не пропала.

Всё закончилось так же внезапно, как и началось. Океан звуков резко накрыл закусочную, больно ворвавшись в уши. Какое-то время люди просто переглядывались, медленно начиная осознавать, что произошло. Повсюду кровь и стоны. Закусочная была похожа на декорацию из фильма ужасов. Дед лежал на полу, его тело били судороги, рядом сидела супруга, зажимая рукой рану на его шее. Он продержался недолго. Девочка в туалете и мама мальчика скончались почти сразу же. Джонни ревел, натягивал штаны и подозрительно косился на друга.

Люди приходили в себя. Они не чувствовали магию, им казалось, что они сами хотели этого и уже никогда такое не забудут. Никто не смотрел на человека, который стоял за окном в тени дерева и с улыбкой наблюдал за происходящим.

Это был высокий сутулый мужчина с темными, средней длины, волосами, зачесанными набок. Круглые очки с черными стеклами, казалось, совсем не пропускали свет. Острая бородка и тонкие усы были идеально подстрижены. На нем была одежда священника, которая была мала и сидела на нем нелепо. Воротник плотно застегнут, сдавливая горло, вены на лице и шее были напряжены. Ему было неудобно, он то плавно выгибался, то резко двигался, словно его ломало. Священник улыбнулся еще шире, обнажив острые нечеловеческие зубы. Улыбка была огромной и продолжала расти, она стала почти до ушей. Изо рта показался узкий раздвоенный птичий язык, и он закричал. Нет, это был писк, он радовался происходящему, наслаждался. Священник вытащил из-под накидки телефон, выдвинул небольшую антенну и набрал номер. Говорить он не любил, человеческая речь ему давалась не просто. Когда на другом конце ответили, он напряг связки и сказал:

– Плохая новость – мальчишка сбежал вместе с амулетом. Хорошая – он уже мертв, я попал в него, раны от тех пуль неизлечимы. Бедный меленький стрелок, как же ему сейчас, наверное, больно. Яд сумеречного лотоса убьет его, ну или он не вытерпит боли и поможет себе сдохнуть этой чертовой пукалкой. Еще никто не выдерживал. Это был последний носитель этой вонючей крови.

Его собеседник молчал, повисла долгая пауза, затем уставший и раздраженный голос произнес:

– Нам нужен амулет, и нас не волнует, как, но ты достанешь его, – голос говорил сквозь зубы. – Иди за стрелком и принеси нам кулон.

– Господин, но дверь закрылась.

– Мне плевать! Найди другую! Ты упустил стрелка, хочешь, скажу почему? Потому ты жалкий трус и любишь перекладывать работу на других, а сам оставаться в стороне. Твой отец поэтому и сдох, потому что не смог вынести, что его сын – ничтожество. Ты недостоин его имени. Маг, который боится раненого стрелка, нам противно с тобой говорить. Верни кулон, и мы вернем тебе имя, Ахелар.

Человек в одежде священника обнажил зубы, телефон сминался в его руках.

– Я сделаю это, – он развернулся и бросил телефон в дерево, да так, что тот разлетелся вдребезги.» Я верну кулон, а потом уничтожу и вас.»

Мгновенно гнев сменился спокойствием.

– Ненавижу одежду.