Buch lesen: «Время небытия», Seite 19

– Так думал я, так я создал новое божество и придумал новые законы. Мои вампиры, которых я создавал, отныне не были безумны, они принимали мою веру и жили вместе со мной столетиями. Потому я и считал свое учение справедливым, что с его помощью я создал общество, просуществовавшее долгие века и выжившее даже тогда, когда старый мир канул в лету. А теперь мне всё равно, – устало сказал он, – убей меня, мой создатель, прекрати моё существование, потому что я больше не боюсь смерти, а смысл небытия ушел от меня.

– И это ты называешь жизнью? – презрительно сказал создатель. – Прозябание во мраке, без души, совести, любви. Посмотри, эти механические куклы не способны любить или сострадать, они способны только убивать, сеять смерть и разрушение, которые ты ошибочно полагал искуплением грехов человечества. О, человечество справится и без тебя, и только поэтому ты заслуживаешь смерти.

Димитрий протянул руку и вырвал у него сердце. Сжимая окровавленное сердце в руках, он наблюдал, как оно сжимается и распрямляется в напрасном усилии продолжать течение жизни. – Мне всегда было интересно, – медленно проговорил он, – сколько вампир может прожить без сердца.

Антоний упал на арену, схватившись за грудь, из которой мощными толчками изливалась кровь и заливала собой всё вокруг.

– Что же вы стоите, – обратился вампир ко всем, кто стоял рядом с ним на арене. – Вот лежит перед вами ваш учитель, ваш создатель, тот, кто подарил вам всем жизнь. Найдется ли среди вас хоть один, кто отдаст ему своё сердце, кто пожертвует своим бессмертием ради него?

Но они молчали. Анна вглядывалась в их лица, пытаясь найти проблеск сочувствия или страха, но вампиры были спокойны.

– Спокойны и покорны судьбе, – проговорил вампир. – Знаете ли вы, что я собрал вас всех здесь, чтобы убить? Вы олицетворяете собой прошлое, которое должно сгинуть во мраке веков, чтобы уступить место детям нового века, истинным бессмертным.

– Ты слишком многого требуешь от нас, – наконец выступил один из толпы. – Нас учили жить в смирении и страхе, убивать только в ритуальных целях искупления, удалиться от человечества и страдать за его грехи. Ты хочешь, чтобы мы выбрали другой путь или погибли, если останемся верны своим принципам. Но как мы можем изменить своему учению, тому, которое мы впитали в себя вместе с веками, вместе с кровью, вместе с самим временем?

Димитрий поманил его пальцем. – Подойди сюда, – велел он. – Смотри, за стенами этого мёртвого города раскинулся огромный живой мир. Ты можешь выйти в него, зайти в ближайший большой город, ограбить бродягу или сумасшедшего, забрать у него одежду и кровь и беспрепятственно бродить среди людей, заходить в их дома, посещать их кафе и клубы, живя так, как живут они, не убивать, не казнить во имя искупления, а брать кровь и впитывать в себя человечность. Я дам тебе золото, чтобы ты ни в чем не нуждался, если ты будешь готов уйти прямо сейчас.

– Я готов попробовать, – кивнул его собеседник, Димитрий притянул его к себе и заглянул в глаза. – Ты не врёшь. Бери золото и уходи немедленно, пока я не передумал. И погоди, не хочешь ли ты забрать с собой Антония?

– Мне он теперь не нужен, – презрительно пожал плечами вампир и в одиночестве покинул стены амфитеатра.

– Кто ещё? – Димитрий обвёл взглядом толпу. – Кто-то ещё готов для новой жизни? Или мы продолжим кровавое представление для жителей этого города?

Но вампиры безмолвствовали. Антоний ещё корчился на земле, жизнь упорно отказывалась покидать его тело вместе с кровью. Его господин склонился к нему. – Плохо ты призываешь смерть, – покачал он головой. – Она отказалась приходить к тебе, так может, нам поторопить её?

– Я не буду его убивать, – вполголоса проговорила Анна.

– Пусть остается в своём теле, – пожал он плечами. – Пусть живет дальше так, как хочет, один в новом мире, потерявший смысл существования ещё тысячелетие назад. Нам же пора продолжить представление.

Он отшвырнул ногой тело Антония в сторону, к самой стене, бросив туда же в пыль его окровавленное и ещё живое сердце, и схватил следующего вампира, чтобы также осушить его одним глотком, а потом бросить в угасший погребальный костёр.

Анна невольно поморщилась, глядя, как продолжается кровавое пиршество, как он сжимает в своих бессмертных объятиях покорных слуг, одного за другим, как выпивает их кровь, которая разливается силой по его собственному телу, как он отбрасывает их безжизненные тела в костёр, как они горят, не сопротивляясь. Жуткая тишина воцарилась на арене, нарушаемая только треском погребального костра. Он разгорался всё ярче, всё сильнее, деревянные кресты послужили растопкой, а тела вампиров – отличным кормом для ненасытного огня.

– Смотрите же, – древний оторвался на минуту от своих жертв и поднял глаза к скамьям. – Я вершу этот суд ради вас, невинных жертв, которым не дали права умереть тогда, когда должен был прийти ваш срок. Я приношу в жертву этих вампиров, объявивших себя смиренными слугами Создателя, чтобы искупить вашу смерть, чтобы их бессмертная кровь пролилась и открыла вам путь в лимб. Я желаю, чтобы вы все умерли сегодня, умерли по-настоящему, и поэтому я разжигаю этот погребальный костёр, чтобы смерть пришла сюда на огонь и забрала ваши беспокойные души. Сжигая этих несчастных, опоздавших умереть, я сжигаю само прошлое, чтобы сегодня пепел наконец закрыл тела мертвых и в этот раз пощадил живых.

Анна смотрела вместе с ним на окружавшие их скамьи, и чудилось ей, как пламя огромного костра подсвечивает еле заметные белесые тени, стелившиеся по камням.

– Подойди сюда, – внезапно поманил вампир Анну, – я хочу, чтобы ты присоединилась ко мне и помогла им обрести покой.

Бой его сердца, насыщаемого чужой кровью, усиливался, вторгался в её разум, затуманивая его, костер разгорался всё ярче, запах крови будоражил её мысли, путая сознание. Она послушно встала, оторвавшись от стены, и подошла, принимая безмолвную жертву. Кровь хлынула внутрь неё бурным потоком, она отбросила тело, выпитое до последней капли, и приняла следующее, а потом ещё и ещё. Они послушно опускали головы перед неизбежностью, и в сердце Анны не было жалости к ним, все человеческие чувства отключились на время, уступив место звериной жажде насыщения. Впервые она пила чужую кровь, не испытывая угрызений совести, не чувствуя себя убийцей, потому что убийцы были в её руках, и они не хотели сохранить себе жизнь, они хотели смерти и сами стремились к ней.

***

Поток крови иссяк, все жертвы были убиты, погребальный костер взвился выше самых высоких деревьев. Анна была переполнена, её тошнило от сытости, никогда раньше она не вбирала в себя так много крови и так много жизни. Она обернулась к вампиру и поразилась изменениям, произошедшим с его телом – оно налилось силой, мышцы вздулись под кожей, кости скрылись под слоем мяса и мышц, кровь напитала его тело, вернув ему былую красоту. Он возвышался над ней, похожий на древнего римского бога, прекрасный в своем обнажении.

– Как ты красив, – выдохнула Анна, восхищенно разглядывая его мощную атлетическую фигуру, чувственное лицо со светящимся взглядом голубых глаз и полными, яркими от крови губами, светлые, густой копной разметавшиеся волосы. – Ты достоин быть нашим богом.

– Я и есть ваш бог, – усмехнулся он и подал ей руку. – И мир ждёт нас.

Анна подняла голову и смотрела на него. Само прошлое смотрело на неё из глубины его взгляда, древние тайны открывались её разуму, а вампир–прародитель желал закрыть дверь в свое прошлое и перейти в настоящее вместе с ней.

– Нужны ли мы миру? – несмело спросила она.

И тут в ворота амфитеатра вошел новый гость. Они повернулись – это был Александр, он решительным шагом вступал на арену, мрачный, готовый ко всему, суровый блеск его глаз был ярче огромного погребального костра.

– Отдай её мне, – потребовал он, протянув руку к Анне.

– Алекс… – одними губами выдохнула она.

– Она не принадлежит мне, – улыбнулся вампир. – Пусть выбирает сама.

Анна покачала головой. – Мы уйдём отсюда вместе, – наконец вымолвила она. – Мы все вместе выйдем из этого мёртвого города, оставив прошлое здесь, и вернёмся в мир живых.

– Я нужен вам, – кивнул Димитрий.

– Я никогда о тебе не слышал, – смотрел на него Александр.

– А я – о тебе, – усмехнулся тот. – Но теперь мы будем вместе, так что не советую враждовать со мной. И не бойся, я не буду покушаться на вашу свободу.

– Я и не боюсь, – спокойно отвечал ему Александр. – Думаю, нам всем вместе стоит отправиться в наш дом в Неаполе, чтобы там отдохнуть и переодеться.

– А потом мы выйдем на охоту.

– Да, – кивнула Анна. – Потом мы будем охотиться за впечатлениями нового мира. Но больше никаких зверств и никаких убийств. – Она повернулась к вампиру. – Если ты остаёшься с нами, ты перестаешь убивать.

– Согласен, – кивнул он. – А теперь покажите мне свой дом.

***

Когда они добрались до Неаполя, уже светало. Восходящее солнце окрасило горизонт в нежно-розовые тона, бледнеющее небо забрало на себя всё внимание вампира. Он, не отрываясь, смотрел вверх, и восторг сменялся на его лице печалью, а потом удивлением.

– Я так долго пробыл под землей, – вымолвил он, – что давно забыл, как выглядит небо. Оно прекрасно.

– У нас теперь достаточно времени на созерцание его непреходящей красоты, – кивнул Александр. – Мы отдохнём и выйдем в город днём, чтобы, не откладывая, показать тебе новый мир. А потом мы поедем на север, в центр современного цивилизованного мира.

Они вошли в дом. Димитрий с удивлением оглядывался по сторонам.

– Я думал, мир изменился сильнее, – проговорил он наконец, – а в моё время предметы быта выглядели почти также.

Они поднялись наверх, в комнату древнего вампира. Анна оставила их, пройдя в свою спальню, а там встала возле окна и задумчиво смотрела на море. Лодки деловито сновали вдоль берега, выходя из порта и направляясь на рыбную ловлю, люди выходили из домов и спешили на работу или по своим делам, город проснулся и жил привычной будничной жизнью. Анна вздрогнула, внезапно ощутив пропасть, разверзшуюся между ней и миром, теперь она знала, что мир ничего не почувствовал, не содрогнулся от ужаса, пока она находилась в подземелье, пока она пила чужую кровь и разжигала погребальный костёр для религии и истории, изживших себя и нашедших сегодня забвение в вечности.

Александр неслышно вошёл в комнату и приблизился к ней.

– Ещё никогда я не ощущала так остро пропасть между нами и миром, – прошептала она, прижимаясь к нему. – Ты был прав, мы не можем влиять на ход истории, мир не пошатнётся и не рухнет, если вдруг мы все исчезнем с лица земли. Мы были и остаемся чужими этому миру странниками, рассеянными во мраке. Если мы убиваем, мы наносим такой незначительный урон человечеству, что он никак не ощущается на фоне неизбежной смертности.

– Да, – кивнул Александр. – Но от этого мы не перестаём быть самими собой. – Он зарылся лицом в волосы Анны и впитывал её запах, наслаждаясь воссоединением.

– Я так боялся потерять тебя, – прошептал он. – Ведь я не слышал тебя в этом мире, и боялся, что самые худшие опасения сбудутся.

– А взамен мы наконец обрели истину, – улыбнулась она. – И пробудили к жизни Сигурда, победителя драконов. Как наш гость?

– Одевается, – улыбнулся вампир. – И продолжает удивляться тому, как наш мир в чём-то напоминает ему его собственный, а в чём-то далеко ушёл вперёд.

– Он не будет разочарован?

– О нет, он будет очаровываться всё больше и больше. Знаешь, я заглянул на миг в его душу, я ожидал увидеть там хищника, а там скрывается невинная душа, жаждущая света и знания.

– Мы сможем существовать вместе? – тихо спросила Анна.

– О да, – отвечал ей Александр. – Это будет даже интересно. Мы с тобой давно ожидали встречи с одним из наших создателей, и эта встреча оправдала наши надежды, ведь мы нашли душу, очень похожую на наши в их человечности. И вот от какой души мы произошли, могущественной, величественной и такой ранимой. Века забытья и фанатичного поклонения не тронули его бессмертную душу, и теперь мы должны быть с ним вместе, чтобы сопровождать его на пути знания, на пути справедливости.

– Чтобы его душа не познала жестокость, – прошептала Анна.

– Для этого его душа слишком сильна, – отвечал Александр. – Но ты права, мы должны его оберегать. Слишком много он перенёс потрясений в смертной жизни, и слишком болезненны его раны, несмотря на тысячелетия, которые отделяют его от его смертной эпохи.

Они вышли из комнаты и встретились с Димитрием в гостиной. Тот ждал их, уже облаченный в простую белую рубашку из хлопка, светлые джинсы и резиновые кеды, собрав длинные волосы в хвост за спиной.

– Ваша одежда удивляет меня своей простотой, – весело проговорил он. – Я видел в своих снах, как одевается знать средневековья, и с ужасом отворачивался от этой изощренной сложности.

– Ты вышел на свет в правильное время, – отвечал ему Александр. – А теперь пойдём на улицу, и откроем новую страницу в истории твоей жизни.

И они вместе вышли в день на улицы Неаполя.

Эпилог

Себастьян вошёл на арену. Занимался рассвет, который уже подсветил розовым светом кроны деревьев, окружавших амфитеатр, на арене догорал костёр, а в углу у стены лежал без сознания Антоний. Себастьян прошёл, поморщившись, мимо тлеющих останков, и нагнулся над лишённым крови и сил вампиром, с интересом изучая его лицо.

– Я вижу, что это ты забрал Анну, – медленно проговорил он, узнавая запах, который старик оставил после себя в библиотеке. – Что ж, попробуем узнать, зачем тебе это было нужно. – Он открыл запястье и влил несколько капель крови в рот умирающему вампиру. Тот судорожно вдохнул и ненадолго пришёл в себя.

– Ещё один, – со вздохом пробормотал он, – ещё один пытается постичь древние тайны. Оставь меня в моем забытье, уходи и не тревожь меня.

– Нет, – отрицательно покачал головой Себастьян. – Меня не интересуют тайны. Зачем тебе нужна была Анна?

– Она была нужна не мне, – ненавидяще выдохнул Антоний, – а моему господину. Он ушёл вместе с ней, бросив меня, погубив всех своих учеников, сжигая здесь без сожаления своё прошлое. Я ненавижу её, ведь она погубила мой мир, сожгла в этом безумном огне всё, чем я дорожил. Убей же меня, чтобы я обрёл достойную смерть, а не валялся тут, как брошенный и всеми забытый пес.

Себастьян задумчиво смотрел на него. Протянув руку, он погрузил её в открытую грудь вампира и вытащил её оттуда, полной крови. Он впитал в себя эту кровь, чтобы по ней прочесть всё то, что здесь случилось, и увиденное ужаснуло его. Он взял тело вампира, который опять погрузился в бесчувственное забытье, и подтащил его к догорающему костру. Огонь вспыхнул с новой силой, принимая и пожирая живую плоть, чтобы она больше не смогла возродиться в этом мире. Себастьян долго стоял и смотрел на огонь, на пепел костра, стелящийся по ветру и возносящийся ввысь, в пустоту, пока голос Александра не зазвучал в его голове.

– Себ, приходи к нам, – звал его учитель, – мы собрались все вместе и ждём тебя.

– Нет, – отвечал Себастьян, – с меня достаточно древних тайн. Я возвращаюсь в Париж.

Он повернулся спиной к огню и вышел прочь из ворот амфитеатра.