Глава 9
Такую же точно тишину я покинула, шагая рядом с мужчиной в черном пальто. Он вел меня из холода и темноты к свету и смеху.
С другой стороны парковки в конце набережной расположилась небольшая компания из восьми человек. Они пили, веселились и громко смеялись.
Молодые девушки и парни, лет по двадцать, на сколько я могла судить. Мужчину в пальто звали Арсен. Он улыбался мне широкой улыбкой, представляя меня своим друзьям. Кто-то так же простодушно улыбался мне в ответ, кто–то смотрел на меня с неприязнью, но мне было все равно, главное, мужчина посадил меня на заднее сидение одной из двух машин и протянул пустой стаканчик.
– Эй, чумная, – я взглянула на одного из парней, повернувшихся ко мне лицом, – Что пристала к нашей компании! Шла бы ты отсюда.
– Когда нужно будет, тогда и уйду!
Они неприятно засмеялись. Ах, если бы со мной была сейчас Мария, – подумала я, – она бы быстро нашла со всеми общий язык.
– Смотри-ка, с характером! Может, возьмем ее с собой?
– Нет. – Сказал высокий парень, имя которого я, конечно же, не запомнила. – Пусть сваливает. Не нужно ей быть с нами.
– Или нам с ней! – раздалось слева, но я не обиделась. Плевать! Через несколько часов мы разойдёмся своими дорогами и никогда больше не встретимся. К чему обиды?
Толпа весело загоготала. Парочка девчонок, стоявших ближе к автомобилю, перекинулись взглядами.
Если бы я была бы немного взрослее и умнее, то обязательно бы ушла из их компании. Я бы поняла, что никто не хочет меня тут видеть. Мне было тут не место. Но мне было шестнадцать лет. Я не хотела быть умнее. Я хотела стать чуть счастливее.
Я иногда тусовалась с одноклассниками в своем маленьком поселке, мы обычно смотрели фильмы и играли в карты, но тут был алкоголь и пахло как-то странно. Я не могла понять, что это был за запах, но мне он показался ужасно взрослым, мускусным, страстным. Эти незнакомые мне ребята относились ко мне как к взрослой, они смеялись надо мной, шутили шутки, задавали вопросы. Они воспринимали меня на равных, не пытаясь казаться лучше за мой счет. Они не говорили о проблемах и не спрашивали, не задавали больше вопросов. Идеально!
Стакан в моей руке наполнился алкоголем. Я забрала прохладную темную бутылку из рук Арсена и провела пальцем по названию. Буквы вдруг начали расплываться, непонятно почему. Это было странно, но не на столько чтобы я запаниковала. Тепло автомобиля и широкие улыбки успокаивали меня, притупляли бдительность.
Мой новый знакомый забрал бутылку уже из моих рук и развернул чтобы показать надпись на бутылке.
– Виски! Понимаешь, да? Коллекционная бутылка! Ты пила когда-нибудь такой? – Меня задел его тон, он разговаривал со мной как с несмышленым ребенком, но я все равно отрицательно покачала головой. Не смогла ему признаться, что вообще не пила алкоголь ни разу. Думаю, не стоит считать пару глотков пива на школьном вечере. Тогда выпивка показалась мне горькой и мерзкой. После этого я стала ярым сторонником соков.
Сейчас, держа в руках пластиковый стаканчик с виски, я казалась себе чертовски взрослой. Как подростки в американских фильмах держат красные стаканчики, так и я гордо выпятила свой на всеобщее обозрение. И не важно, что я почти ничего не ела перед тем, как выпить алкоголь. В тот момент мне это совершенно было не важно, а может быть я вообще не знала об этом.
Не раздумывая, залпом выпила весь напиток в стакане, а затем еще и еще… и гордо взглянула на всех присутствующих. Однако, через пару секунд мое лицо сморщилось, а из глаз потекли слезы. Все громко рассмеялись, а Арсен наполнил мне стаканчик снова.
Если бы в тот момент в моей голове была бы хоть капля разума, я бы бежала оттуда без оглядки. Но мой разум был занят – был одержим глупой местью.
Стаканы сменяли друг друга. И вот мы садится по автомобилям и катимся куда-то всей компанией. Я слышу в разговоре слово "клуб". О боги, этот вечер не может стать ещё прекраснее! Я попаду в клуб! Возможно, даже в тот самый, в который нас с Мари не пустили несколько часов ранее!
Но нет, мы направлялись совершенно в другое место. Мы были тут однажды с Марией. Место было не из самых приятных, толпы странных личностей, малолетних девчонок и никакого контроля на входе. Идеальный рассадник преступного мира.
Тут я снова вспомнила о Марии. Если бы в тот момент я знала, что еду в клуб, в котором ее похитят. Не просто похитят – будут удерживать в клетке, пытать, мучить, а наша следующая встреча случится лишь спустя много-много лет на судне посреди Персидского залива… То я бы точно послала всех новых друзей и обязательно нашла бы подругу. Но я ничего не знала, а значит история шла своим чередом.
От выпитого алкоголя меня начало развозить. Я совершенно ничего не понимала, куда мы едем, сколько человек в автомобиле и как долго мы вообще передвигаемся. Лица расплывались, музыка слишком громко гремела басами. Так невероятно пусто, но так сладостно быть в небытие… После слова "клуб" мое сознание перешло в режим "ожидания". Теперь я ждала только когда мы откажемся на заветной парковке клуба.
Мимо оконного стекла автомобиля проносились огни города. Яркие, жёлтые – они летели с бешеной скоростью. Автомобиль резко уходил то в правую полосу, то в левую, словно огромная акула в океане. Я молчала, пока ребята обсуждали дальнейшие приключения.
Вдруг неожиданно я почувствовала себя чужой на этом празднике жизни. Словно все счастье было напускным, не я была счастлива, алкоголь сделал меня счастливой. Алкоголь заставлял меня разговаривать, шутить и смеяться, он гонял кровь по моим жилам, заставлял мои глаза блестеть, а ноги передвигаться. Это была не я. Я не могла вести себя столь безобразным образом.
В этот момент мне захотелось вернуться домой, писать стихи, сидя под одеялом, рассказывать Марии несмешные анекдоты и рисовать завитки на буквах.
Прошло четыре часа с того момента, как мы с Марией расстались, однако, мне казалось это было в другой жизни. В той жизни осталась моя Мария, веселая и беззаботная: Мария-приключение, Мария-успех. А вместе с ней осталась милая и беззаботная Илона. Совсем скоро я изменю наши жизни так круто, что не хватит и сотни судеб чтобы распутать этот клубок.
Мой туманный взгляд выхватил часы на приборной панели – 11:15 вечера. Ночь только начиналась.
Глава 10
Цок… цок….цок… в углу что-то капало.
Прошло минут десять. Мы сидим в подвале, точнее, в винном погребе в совершенно оглушительной тишине, если не считать редкие капли. Смотрим на дверь, но ничего не происходит. Воображение рисует страшные картины, причем каждая последующая страшнее предыдущей. Кажется, что дверь сейчас выбьют. Мы смотрим на нее минуту, две, пять, десять… но ничего не происходит.
Первым приходит в себя мой сосед. Он встаёт и начинает разбирать коробки и застилать на них одеяла. О черт, я даже не знаю его имени.
– Как.. как тебя зовут? – Хриплю я. Кажется мой голос, как и моя храбрость куда-то пропали.
– Алексей. Но я привык к сокращению Алекс. Часто приходится бывать в этой стране, а сокращенным именем пользоваться проще. А ты Илона? Верно?
– Откуда ты знаешь мое имя? – Я удивленно обернулась, но Алекс в ответ только ухмыльнулся.
– Опять подозреваешь меня во всех карах небесных? Остынь, на конверте было написано, помнишь? Который принес курьер.
– Ах, да, – я ухмыльнулась и отвернулась от него. – Ты ещё нагрубил мне тогда.
Он бросил одеяло на импровизированную кровать.
– Я не грубил тебе. Ты влезла в мою частную жизнь. Что же ты ждала?
– Ты мог бы быть чуть добрее..
Но закончить я не успела. Наверху что–то зашуршало. Мы замерли. Алекс шагнул к настенному светильнику и выключил свет. Погреб погрузился в темноту. Я ничего не могла разглядеть, только мое сердце оглушительно бухало под ребрами. Стоя в холодном погребе в непроглядной темноте в одном мокром купальнике, я ощущала себя совершенно беззащитной. Если они проникнут внутрь я буду легкой мишенью.
– Алекс? Ты ещё здесь?
Но ответа не последовало. Зато я почувствовала, что кто–то подходит ко мне и берет меня за руку. Мне стало немного спокойнее. Будем надеяться, что это не грабитель взял меня за руку.
Вдруг я почувствовала теплое дыхание на своей шее:
– Мне нравится, как ты произносишь мое имя, – его дыхание шевелило тонкие волоски, отчего у меня по всему телу побежали мурашки. – Все хорошо. Видимо, они пытаются нас найти. Вход в винный погреб находится в весьма неприметном месте. Им понадобится время, чтобы его найти и ещё время для открытия этой двери.
– Сколько?
– Времени? – Он помолчал, затем прошептал, – Будем надеяться, что они глупые, тогда это займет часа три или четыре.
Пальцы на моих ногах свело. Так мало..
– Мне казалось мы в безопасности в этом погребе?
– Ничуть. Это же не бомбоубежище и не погреб от смерча, как ты просила. Это всего лишь винный погреб, хоть и весьма хороший. Зато мы можем выпить все вино, которое найдем. Тогда точно будет все хорошо.
Я попыталась нащупать одеяло – нестерпимо захотелось прикрыться, спрятаться. Но было слишком темно, и я бросила попытки. Зато Алекс продолжал шуршать.
– Что ты делаешь?
– Пытаюсь найти запасную лампу, не хочу зажигать свет ярко. Возможно, тут есть такая для чрезвычайных случаев. О! Кажется нам повезло, я что-то нащупал. Причем нам повезло уже второй раз.
– Почему? Мне казалось все, наоборот, слишком плохо. Нас преследуют вооруженные люди, они пытаются нас убить, причем пытаются весьма профессионально.
– Мы нашли лампу, погреб в конце концов, да, и ещё – мы живы. А если бы ты сказала сразу, что с тобой что–то не так, то этого всего бы не было. – Все это он говорил, вкручивая маленькую лампу, поэтому к концу его монолога мы уже зло смотрели друг другу глаза.
Я задохнулась от возмущения. Меня снова выбила из колеи перемена в его настроении. А еще я не могла уловить суть. Как будто что-то важное находилось рядом, но постоянно ускользало от меня.
– То есть, по-твоему, это я во всем виновата? Ранее ты говорил о том, что наши адреса легко спутать. Возможно, ночные гости приходили к тебе! Такой вариант не приходил в твою голову?
– Это исключено! Да и зная тебя, рискую предположить, что это ты опять лезла в чью-то жизнь!
Я промолчала. Спорить было бесполезно и бессмысленно. Он смотрел на меня, как на идиотку. Возможно, я и была идиоткой, но в этот раз я не сделала ничего такого, за что меня можно было бы убить.
Откуда-то сбоку потянуло холодом, напоминая про одеяло.
– Мне кажется ты все валишь на меня, потому что боишься! Вот и вся причина. Так просто винить другого в своих несчастьях. И я не заставляла тебя меня спасать! – бурчала я пока куталась в тонкое фланелевое одеяло. Согреться в мокром купальнике было сложно, но хоть как-то оно меня грело.
– Ты бы сняла купальник! – буркнул он в ответ, но я отрицательно покачала головой.
– Так будет проще согреться.
– Знаешь, – не выдержала я, – если сюда вломится банда джихадов с оружием, я предпочту встретить смерть одетой! Так может быть хоть моя честь не пострадает!
– Пф, твой купальник такой… тонкий что я отсюда вижу, как торчат твои соски, так что не воображай. Если сюда ворвутся наемники, то твоей чести в любом случае конец!
Его слова были правдой, о которой я не хотела задумываться. Обмотав одеяло вокруг себя так, чтобы закрыть грудь я села подальше от сокамерника.
– Ты вообще то тоже в мокрых шортах! Сам-то не желаешь начать? – сострила я и он тихо рассмеялся.
– Хочешь, чтобы я снял штаны? – его брови поползли вверх. – А потом что? Будем греться?
Я покраснела и отрицательно замотала головой:
– Я не хочу раздеваться, как и ты. Вот и все!
Он замолчал и на какое-то время мы погрузились в тишину. Если наемники пришли за мной, то… То, что? Что им было нужно? Я перебирала в уме все моменты своей жизни, когда я могла кому-то насолить, но они все были ничтожны. Кроме одного…но этого просто не могло быть!
Отбросив от себя дурные мысли, я снова посмотрела на мужчину. Он сидел недалеко от лампы, сосредоточено глядя на нее. Тоже о чем-то размышлял. В столь темном помещении его глаза были совершенно черными, словно прорези в маске. Он сложил руки на колени, и я видела, как под кожей ходят вздувшиеся вены – напряжен. Раскаивается ли он в чем-то? Например, в том, что помог мне или наоборот, ему тоже есть что скрывать?
Поймав мой оценивающий взгляд, Алекс выгнул бровь и я, откашлявшись спросила первое что пришло на ум:
– Алекс, ты получал когда-нибудь угрозы?
– Какие угрозы? О чем ты?
– Ну вот, например, мне, перед отъездом пришло письмо… точнее записка о том, что я должна умереть.
Он посмотрел на меня пристальным взглядом. Новость о записке его не удивила и это было странно. Зато его видимо очень интересовали мои последующие действия.
– И что ты сделала?
– Ничего. Мне не показалось это важным. Но сейчас я так не считаю. И еще странный мейл на почте с аналогичным содержанием. Возможно, ты прав, это действительно пришли за мной. – Я все ещё не была уверена в своей гипотезе, но не сказать об этом я не могла.
– Кем ты работаешь? Журналист? Киллер? Или может президент?
– Писатель.
– Писатель? Ты написала что-то подрывающее политический режим страны? – он усмехнулся, но глаза его были серьезными. – Извини, я не хотел снова на тебя кричать, просто ситуация не из простых. Ты должна меня понять. Если твои утверждения верны, то у них есть мотив для твоего убийства, они не просто грабители. И, значит, просто так не уйдут.
Мы помолчали. Я хотела сказать, что начала писать историю о самой страшной ночи в моей жизни, но не стала ему говорить. Он наверняка перестанет говорить, нет, даже смотреть в мою сторону от отвращения или брезгливости, стоит мне рассказать, открыться. Хотя может ли кто-то ненавидеть меня больше, чем я себя сама.
Я пробовала встречаться с парнями после той страшной ночи. Стоило мне хотя бы начать разговор о моем прошлом, как они вставали и уходили, оставляя меня сидеть в одиночестве. Поэтому за последние восемь лет у меня не было ни одной встречи, которая бы переросла во второе свидание. Это было печально, но я смирилась. Так было даже проще – не было ни любви, ни тоски, ни привязанности. Только встречи на одну ночь и те, невероятно редкие.
Я могла не рассказывать о своем прошлом, могла не говорить о том, что со мной было. Однако я не могла так поступить с человеком, это было не в моих правилах. Стоило мне поцеловать мужчину, как тяжелая волна отвращения, перемешанная с грязью, похотью той ночи захлестывала меня, рвала на куски, обжигала.
Мне оставалось только одно – найти мужчину, готового смириться с моим прошлым. Но такого человека не существовало, да и я не хотела искать. С каждым годом желание встречаться с кем–то становилось все менее и менее привлекательным.
Я поняла, что Алекс все еще смотрит на меня в ожидании ответа.
– Нет. Я пишу в основном для блогов и сайтов. Ну и небольшие рассказы. Я не очень популярный писатель.
– Может просто очень скромный? – Ухмыльнулся он. И мне вдруг показалась ужасно знакомой его улыбка. Я улыбнулась в ответ.
– То ты считаешь меня мегерой, которая подсматривает за бедными обнаженными мужчинами, то скромницей. Мистер Алекс, определитесь!
Он взял подушку и сел со мной рядом. Очень близко. Я почти могла видеть крапинки в его черных глазах.
– То есть, ты все-таки видела меня раздетым. Мне казалось, ты не смотрела.
Я покраснела и отвела взгляд. Это было нечестно. Он тихо рассмеялся.
– Расслабься, ты не в моем вкусе. Давай лучше подумаем о том, как нам выбраться отсюда, иначе у тебя не будет больше шанса посмотреть на меня в бассейне.
– Оооо, если выберемся, никогда не посмотрю в сторону твоего бассейна! – Я покраснела еще больше.
– Ради этого стоит жить! – Он снова рассмеялся так, как смеется человек, который лежит на пляже в Зинау, а не сидит в мокрых шортах в сыром винном погребе в пустыне.
Когда Алекс улыбается его лицо становится мягче, в глазах пляшут искры, а у меня перехватывает дыхание. Но я не могу смотреть на него, не смею, ибо знаю, что мне нельзя ему доверять. И даже думать о его привлекательности мне непозволительно. После моего позорного отвратительного прошлого, я не знаю, как собрать себя в кучу, как вести себя рядом с ним. Не смотря на мои попытки быть остроумной, выходит только слыть дурочкой в его глазах. Тем более, что я даже не в его вкусе, как он предусмотрительно заметил.
Я посмотрела на него из-за плеча. Мужчина сидел, прислонившись к стене, смотрел на дверь, сдвинув брови, словно гадал, каким будет следующий шаг террористов.
– Во времена пиратов, из погребов был запасной выход. Возможно, наш погреб именно такой. Возможно, если пошевелить какую-то бутылку мы найдем потайной проход. – Прошептала я, стараясь не отвлекать его от раздумий.
– Мы в Эмиратах, тут нет океана и пиратов. Тут есть пустыня. – По его поднятой брови легко было понять, что он думает о моей теории.
– Но есть же оазис. И вода…
Он нахмурился. Прошло не менее десяти минут, когда я снова услышала его голос.
– Если подумать, то возможно тут есть слив в озеро или что-то наподобие этого…
Мы как по команде подскочили на ноги и начали проверять все поверхности. Алекс отодвигал ящики в надежде найти слив, я же дёргала бутылки, стараясь нащупать потайной проход. За дверью послышались удары. Мы замерли. Повисла гнетущая тишина.
– Алекс .. – но не успела я договорить, как дверь сотряс более мощный удар, потом ещё один.
Петли задрожали, посыпалась обивка. Бутылки, стоявшие рядом с дверью начали сыпаться на пол. Они разбивались, падая на гладкий пол.
– Быстрей! – прокричал Алекс.
Мы начали с удвоенным рвением осмотр погреба. Мое сердце буквально выпрыгивало из груди. Я посмотрела на Алекса. Он выглядел не лучше. Времени оставалось все меньше.
– Ничего не выходит. Нужно больше времени, нужно осмотреть все стены. – Я безнадежно взмахнула руками.
– Нет! Я чувствую, что мы близко! – прокричал Алекс.
И в эту секунду наш винный погреб пронзил крик Алекса. Я резко обернулась, ожидая увидеть, как его пронзает пуля, но нет. Он стоял в углу на ящиках и пытался выдернуть какую–то решетку.
– Нашел! Илона, быстрей.
За одним из больших желтых ящиков, ближе к потолку, был узкий проход под вентиляцию. Алекс уже отодрал решетку и сейчас пытался составить коробки так, чтобы они образовали ступеньки.
– Ты первая!
– Но куда он идёт?! – Меня охватила паника. Черный темный тоннель не казался мне таким уж спасением.
– Какая разница! Тут нам конец! Они пришли с автоматами явно не в салки играть! Лезь первая, я за тобой! Нужно закрепить решетку за нами. Быстрей!
Отбросив в сторону одеяло, я решительно направилась прямиком к проходу. Залезать в него было не просто. Он был тесным и сырым. Алекс пытался мне помочь, но сделал только хуже. Его руки соскальзывали с моего мокрого купальника, больно врезаясь в мою кожу. Думаю, завтра у меня будет много синяков.
Кое как забравшись тоннель, я чуть развернулась и посмотрела на Алекса. Он стоял на ящиках и смотрел на меня круглыми глазами.
– Ну же, Илона, ползи! Я поползу следом за тобой.
– Нет! Я боюсь. Может лучше остаться. – С тоннеля потянуло холодом и тщетно то, что мы были в пустыне.
– Что? Нет! Ползи вперед. Тут мы умрем. В тоннеле есть шанс выжить! Давай, ты же смелая, маленькая амигос!
Что-то щелкнуло у меня в голове, но я не успела уловить мысль. Алекс был прав, нужно было действовать. Я развернулась и поползла.
Проползла я буквально несколько метров и теперь ждала Алекса. Дышать было тяжело, накатывала паника. Я не видела и не слышала, как он залез следом за мной. Света в тоннеле стало еще меньше, отчего я сделала вывод, что он ползет за мной.
Послышался еще один глухой удар. Наверно в дверь. Очень сильный. Не представляю на чем она держалась, но я готова была упасть в ноги тем, кто создал, купил и поставил такую надежную дверь.
Я двигалась вперёд на коленях, как огромный младенец. Мне было тесно, не представляю, как двигался Алекс. Чтобы не впасть окончательно в истерику, я сосредоточилась на боли в коленях. Земля под моими ногами была рыхлая и состояла по большей части из песка. Как в могиле, подумала я, и это сравнение меня очень встревожило.
Что если похитители знали про этот проход и решили таким образом избавится от нас? Я могла наступить на крысу, или пауки! Вдруг тут кишат пауки, а я их даже не вижу! Эта мысль засела у меня в голове, вытесняя все остальные. Она съедала меня изнутри, грызла как огромный червь сомнений. В итоге, я не могла думать ни о чем другом. Паника нарастала.
После еще метров десяти я остановилась и попыталась снова повернуться, чтобы посмотреть, как там Алекс, однако туннель становился уже и у меня ничего не вышло. Я села на песок. Он был ледяным как чертов кусок айсберга. Он был повсюду: сверху, сбоку и казалось, что сзади тоже был песок. Там, откуда я только что приползла.
Сейчас меня не смущали насекомые, падающие на мои голые плечи и ноги. Меня смущала тишина. Голая мертвая тишина.
– Алекс, – прошептала я, но в ответ ничего не услышала. – Алекс, ты тут?
Тишина. Только земля с песком осыпалась, когда я задевала ее головой, локтями, коленями.
– Алекс… – мой голос дрожал. Хотя нет, дрожала я вся, – эй, Алекс, ты мне нужен!..
Слезы покатились по моим щекам, но я ничего не слышала. Только тишина. Я плакала. Тихо, беззвучно. Как будто если плакать громче, то появится кто-то и узнает, услышит, что я плачу и это будет конец. Но тут никого не было. И это было самым страшным.