Buch lesen: «Одри Хепберн. Диалог с ангелом. Маленькие рассказы о большом успехе»

© Николай Яковлевич Надеждин, 2024

ISBN 978-5-0064-4303-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Николай Надеждин

«Маленькие рассказы о большом успехе»

Одри
Хепберн

Диалог с ангелом

2024

Введение

У этой книжки есть своя предыстория. Едва закончив работу, я показал рукопись своему приятелю – человеку строгому и дотошному. Он тут же выловил несколько фактических ошибок, которые я моментально исправил, и выразил уверенность в том, что ошибок этих гораздо больше, чем он отыскал. Мне осталось лишь с ним согласиться, поскольку спорить с ним – занятие напрасное.

Потом он отложил рукопись в сторону. И, окинув меня скептическим взглядом, сказал:

– А чего же это у тебя повсюду одни восторги? Разве так бывает? Разве Одри Хепберн – женщина абсолютно безупречная? Разве она не ошибалась, не совершала глупостей?

И я задумался. Действительно, неправильно это – восхищаться и не критиковать. Не стараться быть объективным, продолжая каждый эпитет полемичным – «но при этом она…» Речь-то о личности исторической, к тому же жившей за рубежом. Никто же не поверит, что она была безгрешной. Таких людей нет в природе. И никогда не было.

Правда, эти тяжкие мысли очень скоро прошли. Они прошли сами собой – как только я поставил в проигрыватель диск с «Римскими каникулами». А когда фильм закончился, мой приятель смахнул набежавшую слезу и сказал:

– Какая была актриса, боже ты мой…

И разразился такими дифирамбами, что я понял – не надо ничего исправлять. Пусть остаётся, как есть. Теперь мы с ним в одной компании – почитателей таланта Одри Хепберн.

1. Аристократы

Весной 1929 года в семействе сотрудника английской страховой компании (по другим сведениям – финансового советника бельгийского отделения банка Британии) Джона Растона ждали пополнения. Супруга Растона Элла ван Хеемстра ждала ребёнка – третьего в своей жизни и первого в совместном браке с Джоном. Дело было в Брюсселе, куда семья переехала из Лондона по служебным делам Джона.

Семейство было очень даже непростым. Элла происходила из древнего аристократического рода, восходящего корнями к английским королям. Среди её родственников – король Англии Эдуард III и королева Шотландии Мария Стюарт. Хороший пост занимал и отец Эллы – он был губернатором голландской Гвианы.

Детские годы Эллы прошли в роскошном замке Дорн, который был в 1919 году куплен правительством Германии для последнего германского императора Вильгельма II, жившего здесь в изгнании.

Род древний, именитый, богатый. Потому и замуж молоденькая Элла (она родилась в 1900 году) вышла за голландского аристократа Хендрика ванн Уоффорда, получив титул баронессы. Родив Уоффорду двоих сыновей – Александра и Яна, Элла с мужем развелась, утратила титул баронессы, забрала детей и… вышла замуж повторно – за Растона.

Вероятно, Джону Растону аристократическая родословная супруги нравилась, но доставляла некоторые неудобства. Сам-то он не был ни бароном, ни потомком королей. А потому для вящей пышности присоединил к своей фамилии фамилию бабушки по материнской линии. И стал Хепберн-Растоном.

Вопрос – является ли Одри Хепберн родственницей другой знаменитой актрисы Кетрин Хепберн. Да, вполне возможно. Только очень дальней.

2. Маленькая Одри

Одри Кэтлин Растон, ставшая позже Хепберн-Растон (папаша Джон усложнил свою фамилию, когда Одри было уже четыре года), появилась на свет 4 мая 1929 года. Первый и последний общий ребёнок Джона и Эллы, она была намного младше своих сводных братьев. И особой близости с ними у Одри не сложилось. Когда она пошла в школу, Александр и Ян уже её заканчивали. Когда она была нескладным подростком, они уже устраивали свою жизнь, а когда Одри пряталась от немцев в заброшенном подвале, Ян выживал в немецком концлагере, куда угодил как активист движения Сопротивления. Впрочем, чего между ними не было, так это отчуждения – сводные братья унаследовали титулы баронетов, Одри обходилась без каких бы то ни было титулов. Но об этом никто и никогда не вспоминал.

В 1935 году семья перебралась в Англию – опять же по служебной надобности отца Одри Джона. Девочку отдали в местную школу – Эльхам в графстве Кент. Здесь она проучилась три года. Это была самая обычная «девчоночья» школа, в которой помимо общеобразовательных предметов преподавали хореографию. И девочка с ранних лет привязалась к танцам. И будущее своё видела в балете. Так желала матушка Элла. Так хотела и сама Одри, девочка гибкая, талантливая, чрезвычайно музыкальная.

В том же 1935 году, вскоре после переезда из Бельгии, отношения между отцом и матерью осложнились настолько, что родители Одри развелись. Но ещё три года Джон Растон появлялся в жизни Одри «приходящим папой», заваливая дочь дорогими игрушками и сластями, которые она обожала. Самым желанным лакомством для неё всю жизнь был шоколад.

3. Отец

Отца Одри всегда вспоминала с сердечной болью. Джон Растон, человек весёлый, добродушный, лёгкий на подъём, был полной противоположностью матушки Эллы. Та постоянно пилила мужа, считая его гулякой и мотом, что отчасти было правдой – Джон, судя по всему, имел слабость по части женщин и любил выпить. Ну, и происхождение – Элла была женщиной крутого нрава и старалась держать супруга в ежовых рукавицах. Очередное увлечение Джона стало последней каплей. Семья распалась.

Для Одри визиты отца становились настоящими праздниками. Он баловал дочь, много с ней гулял. Да вот только видела она его в последний раз, когда ей исполнилось всего 9 лет – Элла увезла детей из Англии осенью 1938 года. С тех пор Одри отца не видела…

Прошли годы. Одри стала знаменитой на весь мир актрисой Одри Хёпберн. Не оставляя престарелую матушку (Элла ванн Хеемстра дожила до 1984 года и всегда была под заботливой опекой дочери, которая содержала матушку до последнего дня её жизни), Одри решила отыскать отца. Она совершенно потеряла с ним какую-либо связь. Помог Красный Крест, который разыскал Джона Растона в Дублине, где тот коротал старость в абсолютном одиночестве и удручающей бедности. Одри погостила у отца, приободрила его, а потому купила ему хорошую квартиру и до самой его кончины переводила на счёт отца солидные суммы. От былой нужды Джона не осталось и следа…

Вот такая история.

4. Английская школа

Школа для девочек Эльхам – заведение не элитарное и не специализированное. Здесь не готовили принцесс и будущих королев. Обычное общеобразовательное учебное заведение, где у воспитанниц развивали музыкальные способности и, что существенно, знания языков. С детства Одри владела голландским, английским и французским языками, которые считала родными (причём, все три). Итальянский она выучила уже во взрослой жизни, когда жила в Италии. Испанский освоила самостоятельно в зрелом возрасте – готовясь к международным поездкам в рамках программы ЮНИСЕФ. В Мехико она бегло говорила на испанском с местными жителями – в начале 1989 года это было снято на плёнку.

Одри обладала несомненными способностями к языкам – как обычно случается с музыкально одарёнными детьми. Язык они воспринимают на слух, улавливая, прежде всего, его музыкальность, его ритмический строй. А запоминание слов – дело времени и усидчивости.

Каким Одри была ребёнком? Старательным – как большинство девочек. Послушным. Живым. Очень хорошо развитым физически. Она всегда любила движение. Потому и танцами занималась с огромным удовольствием.

Но вот чего не было – тех внешних «авансов», позволяющих предугадать в подростке будущую красавицу. Нет, Одри была самым обыкновенным ребёнком. Не «гадким утёнком», не замарашкой и не Золушкой. Самая обыкновенная девочка – миловидная, обаятельная, добросердечная и… немножко замкнутая в себе.

5. Арнем

В конце лета 1938 года в семье вдруг заговорили о… войне. Дело в том, что Джон Растон и, между прочим, расставшаяся с ним Элла ван Хеемстра, считали себя приверженцами… английских фашистов. Нет, они не состояли в числе партии нацистов и не кричали на каждом углу «хайль!». Всё было проще и наивней – они просто сочувствовали. И это можно понять – сам Генри Форд, создатель великого американского «автопрома», поддерживал Адольфа Гитлера во время его восхождения к власти. Что уж говорить об английском молодёжном полусвете, который старался думать не так, как думали их родители? Пройдёт совсем немного времени, и они за свои заблуждения заплатят очень дорого. Но потом, не сейчас.

А пока матушка Элла решила, что оставаться в Англии опасно. Что рано или поздно, но война обязательно разразиться. И в тихой родной Голландии будет намного спокойней. Кому она нужна – эта Голландия?

Собрав детей, Элла отправилась в Арнем, в голландский город, где у неё было поместье, унаследованное от деда. Назвать этот дом фамильным замком, наверное, нельзя. Но это был крепкий, просторный, вполне комфортабельный дом, в котором можно было пережить лихие времена.

Одри поступила в школу Арнема и год проучилась здесь. А осенью следующего 1939 года она перешла учиться в Арнемскую консерваторию, которая и стала её главной в жизни школой.

6. Консерватория

Не следует заблуждаться, Арнемская консерватория – это не высшее учебное заведение. Это музыкальная школа, которая вместе с необходимыми знаниями по искусству давала и весь объём знаний средней школы. Закончив это учебное заведение, можно было продолжить обучение уже в «настоящей» консерватории. Или удовлетвориться полученным образованием (очень, к слову, качественным и достойным) и начать карьеру пианистки, певицы, танцовщицы.

Одри училась на танцевальном отделении. За шесть лет обучения – с 1939 по 1945 годы – она постигла азы сценического движения и точно стала бы балериной. Но… не случилось. Почему? Это отдельная история.

Девочка росла и взрослела. «Вымахав» на 170 сантиметров роста, Одри считала себя высокой – во всяком случае, для балета. Будучи танцовщицей, она всю жизнь держала себя в великолепной физической форме. Но ей, возможно, немного не хватало мышечной массы. При таком росте Одри в 18 лет весила около 44 килограммов. А её максимальный вес (за всю жизнь!) составил всего… 46 килограммов. И у неё была в полном смысле осиная талия – 50 сантиметров. Представляете себе эти пропорции? Куколка. Глупой Барби и не снилось.

Но для балета нужны несколько иные данные. Почему не сложилось – этот «секрет» объясняется довольно просто. Матушка Элла страдала от избыточного веса. Она никогда не была особенно полной, но считала себя именно таковой. И неудачу с супружеством (в третий раз она замуж так и не вышла) списывала на свою полноту. Соответственно, Одри с раннего детства получила действенную «прививку» от переедания… Хотя главная причина гораздо страшней – пережитый Одри голод. Настоящий, не придуманный.

7. Война

Мудрости родителей Одри можно лишь позавидовать. Грянула война. Англия под напором нацистов устояла, а Голландия в мае 1940 года была оккупирована немцами и пала, практически, моментально. Оккупационные власти семейство Хеемстра не тронули. Они даже разрешили Элле и детям жить в доме – в помещениях для прислуги, поскольку сам дом конфисковали под воинский штаб.

И начались горькие, полные позора, утрат и унижения годы войны. Арнемская консерватория то закрывалась, то открывалась вновь. Занятия проходили нерегулярно, но… всё же Одри училась. А после учёбы шла на улицу, чтобы заработать немного денег на пропитание. Она была единственной кормилицей семьи – матушка Элла работы не находила, сводный брат Александр исчез до конца войны, Яна посадили в концентрационный лагерь. Куда ни глянь – одна беда.

Одри танцевала для немецких солдат и получала какие-то гроши, которых хватало на хлеб и овощи. Жить было, в общем-то, можно. В последний год жизни – в 1992 году Хепберн говорила: «Пока у ребёнка есть определенный минимум, он совершенно счастлив. Я помню, что нам бывало очень весело. Мы же не сидели на полу и не плакали пять лет подряд. Конечно, висела тень страха и репрессий, и происходили страшные вещи…». Эти слова она относила к бедствующим от голода детям, которых пыталась спасти. Но вспоминала при этом собственный опыт. Она знала о голоде не понаслышке. Ей эту страшную беду пришлось пережить самой – в 1944 году, в период «голодной зимы».

8. Одри спасается бегством

Летом 1944 года Одри попала в облаву. Немцы оцепили город и отлавливали молодёжь для отправки на принудительные работы в Германию. Если бы Одри осталась дома, она бы точно угодила в лапы нацистов. Но она, как обычно, отправилась на улицу, чтобы станцевать и заработать несколько немецких марок.

Вместе с другими молодыми голландцами Одри угодила в ловушку. Цепь военных в зелёной форме оттеснила молодёжь к стене дома. Улучшив момент, Одри бросилась между двумя солдатами, поднырнула под их руки и… бросилась бежать. Её счастье, что руки немцев были заняты – обычно в таких случаях вслед убегающему раздавалась автоматная очередь. Но Одри повернула на соседнюю улицу, потом на другую. Потом в какой-то переулок. И, не слыша биения собственного сердца, нырнула в слепое подвальное окно разрушенного бомбардировкой дома.

Она была очень напугана. В холщовой сумке, которую она носила через плечо, была краюха хлеба и шесть яблок – весь заработок за то утро (солдаты вместо денег бросили ей часть своего пайка). Подвал был засыпан щебнем и осколками кирпичей. Одри забилась в дальний угол – в самый тёмный, чтобы её не сразу заметили. И – затихла…

Здесь в подвале она прожила шесть дней, пережидая облавы. И единственной её пищей была черствые полбуханки хлеба и шесть маленьких яблок.

Когда Одри вернулась домой – с блестящими от голода глазами, матушка Элла расплакалась. Она уже попрощалась с дочкой и не надеялась увидеть её живой.

9. Голод

А зимой 1944 года в Голландии разразился настоящий голод. После забастовки железнодорожников немцы ввели эмбарго на доставку продовольствия в Западные Нидерланды. Голод принял массовый характер, охвативший около 3 миллионов человек. Жертвами его стали 18 тысяч голландцев.

Одри и Элла Хеемстра еле пережили это тяжкое время. Чтобы отвлечься от мыслей о еде, Одри лежала на кровати и читала. Иногда она брала в руки карандаши и принималась рисовать. Чтобы хоть как-то продержаться, Элла потихоньку распродавала мебель, книги, обстановку дома. На вырученные деньги она могла купить немного муки и луковицы тюльпанов – самое расхожее «пропитание» того времени. Луковицы тюльпанов люди перемалывали, добавляли в пшеничную муку и пекли из этой смеси печенье.

Уже в другой взрослой, успешной, сытой жизни Одри Хепберн находила много общего в своих подростковых переживаниях с переживаниями, записанными в дневнике Анны Франк. Эта еврейская девочка, погибшая в 1945 году в концентрационном лагере от тифа, пережила такой кошмар, что Одри считала своим долгом сыграть её роль в фильме об Анне Франк. Хепберн казалось (и не без оснований), что она как никто другой сможет передать всю боль и страдания, выпавшие на долю Анны. Но этой роли Одри не получила. И очень об этом сожалела.

Вообще, вся её жизнь в той или иной степени связана с сочувствием детским страданиям. Помимо яркого артистического дара Хепберн обладала великим даром сопереживания. Даже если бы она ничего не сделала в кино, Одри осталась бы в истории как великая спасительница детей – их друг, их защитница, их кормилица.

10. Последствия войны

Война нанесла семье Одри тяжелейшие раны. Дядя и двоюродный брат Эллы ван Хеемстра были расстреляны за участие в движении Сопротивления. Оставалась неизвестной судьба сводного брата. Здоровье самой Одри будет подорвано длительным голодом.

Именно голод вызвал у Одри целый ряд трудноизлечимых заболеваний – анемию, болезнь лёгких, отёчность. Врачи были убеждены, склонность к депрессиям, переживаемым Одри Хепберн, тоже оттуда – из времени «голодной зимы» 1944 года.

А сама Одри вспоминала, как к ним в Арнем привезли гуманитарную помощь. И Одри съела за один раз целую банку сгущёнки. А потом пережила настоящий инсулиновый шок, насыпав в овсяную кашу слишком много сахара.

Память о пережитом голоде останется с Одри навсегда. И когда в 1954 году к ней обратятся специалисты из ЮНИСЕФ – Детского фонда ООН с просьбой помочь в сборе средств для помощи голодающим детям, Одри откликнется моментально. А в 1988 году станет послом ЮНИСЕФ и займётся спасением детей от голодной смерти. Она объездит половину планеты – самые горячие, самые неблагополучные точки. И совершит самый настоящий подвиг, принуждая правительства пропустить гуманитарную помощь, продовольствие и медикаменты в те места, где погибали дети Эфиопии, Судана, Сомали – и ещё в десяток стран, где взрослые забыли, что они сами когда-то были беспомощными и маленькими.