Придворный. Гоф-медик

дознаватель понимает мой настрой. – Сегодня к тебе могут прийти от обидчиков. Станут просить принять компенсацию за похищенное. Уговаривать будут настойчиво. Не сразу, не на первый раз, а на второй, но пусть уговорят. Если что будет нужно, обращайся к сиделке, она из наших. Выздоравливай. Мы еще встретимся. Засим охранители вежливо распрощались и ушли, оставив корзинку дивно

упаси тебя боги перепутать и одеться не по чину или, того хуже, в чужую форму. Если простолюдин, могут десяток горячих всыпать или недельки на

он бы набил физиономии, не отрываясь от кофея, до коего

отправляют. Тысячи три солдат да обозные повозки, кухни и прочий скарб, пока все переправят, не один час пройдет. А к карете, натурально, господа офицеры подошли – ну как не поприветствовать дворянку? Та было вышла, а тут лошади чего-то испугались и понесли. Их тут же остановили. Кучер в порядке, служанка в карете в порядке, а госпожа неловко выпала, шею свернула. Насмерть! Офицеры ее на руках до лекаря принесли, ан поздно! Не дышит уже. Имя после узнали, служанка сказала. Так

Заживет рана скоро. А что шрам, так со шрамами многие. Девки рябые и то замуж идут. Главное в человеке не наружность, а нутро! Найдется какая красавица, на лицо и не поглядит, за душу драгоценную полюбит. Или бороду можно отрастить и чубом лоб закрыть, начальство в таких случаях разрешает. Тогда и ничего видно не будет… почти. – Это да. Я теперь такой красавчик, что на меня отворотясь не наглядишься.