Глава 37. Сумеречный рассвет
Недалеко от Башни, на холме около Шоруманского леса виднелись три фигуры. Это были Алвис, Кларенс и Джон. Дервину внезапно ударила в голову мысль сходить с сыном на пикник − подышать воздухом, наесться пирожных Бэллы, поиграться, поболтать. Ну а куда, собственно, Алвис мог уйти без любопытного ученика? Правильно, совсем никуда. Правда, пикник был ночной. Алвису нравились созвездия, а потому он решил слегка побезумствовать и целую ночь не спать.
Они провели на воздухе вечер и остались на ночь. Кларенс соперничал с Джоном за внимание Алвиса (дело едва ли не дошло до драки), сумеречный маг же, безуспешно пытаясь их успокоить, успел сам с ними поругаться и почти сразу же примириться. Ночью они сидели на склоне, кутаясь в тёплый плед и поедая приготовленные Бэллой вкусности.
− Пап, − сказал Джон, − вот ты прошёл полмира. Почему ты остался в Башне, а не пошёл странствовать?
− Хороший вопрос, − с полным ртом ответил маг. − Наверное, потому что мне не пошла бы жизнь скитальца. Я привык к этому месту, привык к моей работе и вряд ли решился бы покинуть его надолго по своей воле. Хотя кто знает… Быть может, "отрава бродяжничества" уже в моей крови, как говорил один писатель.
− Сара? − ухмыльнулся Кларенс.
− Ну да, кто ещё-то. В конце концов, кто бы помогал Мудрейшему? Кто бы учил Кларенса? Кто бы был лучшим представителем сумеречной ветви в Башне?
− Вам, учитель, как всегда, скромности не занимать. А почему, кстати, вы сумерки выбрали?
Алвис задумался.
− Ты знаешь, что я не признаю Добра и Зла в чистом виде. Вся деятельность человека − это сплошная смесь. Я не люблю крайности и предпочитаю всё сводить к золотой середине, потому и выбрал не тьму или свет, а именно сумерки. Маги дня помешаны на своей благородной исключительности и почитании Лайдина, ночные маги, напротив, слишком яро любят Дэрту и считают всех не-тёмных магов недостойными существования. Мы, сумеречники, больше вовлечены в науку, нежели другие ветви, помешанные на религии и вражде.
− Па, − снова подал голос Джон, − а разве дядя Влад не чёрный маг?
− Чёрный. Но ты удивишься, узнав, как разнообразны люди. Конечно, по большинству одного человека судить нельзя. И дядя Влад очень хороший человек, он много для меня сделал. Он мой друг.
− А у тебя много друзей? У меня вот нет…
− У меня тоже, Джонни. Я сам по себе необщительный человек, да и ты, видимо, тоже. Не беспокойся, это нормально. Мы с тобой интроверты.
− Интро кто?
− Интроверты, − повторил маг. − Это люди, которые предпочитают гармонию своего внутреннего мира обществу людей. Мы заряжаемся энергией в одиночестве и потому не любим шумиху. Вот Кларенс, например, экстраверт, он любит общаться с людьми.
Юноша с печалью сказал:
− Да… И потому я зависим от людей.
− Это плохо? − спросил Джон.
− Нет, − ответил за ученика Алвиса. − Все люди разные. Мы с тобой такие, Кларенс другой. Это нормально.
Юный ученик мага смотрел на своего учителя, пытаясь уловить эмоцию.
− Учитель, помните наш разговор о сверхличностях и обычных людях?
− Помню.
− К какому типу людей вы относите себя?
Алвис снова запустил себе в рот пирожное. Он впервые ел так много сладкого.
− Не знаю. На обычного человека я явно не тяну: во мне слишком много энергии, которой нужно давать направление. Однако я достаточно независим от других и имею находить гармонию с самим собой. Сверхличность? Да, я могу находиться долгое время в полном одиночестве и оказывать влияние на мир, как это делают сверхличности. Но я этого не делаю, не хочу. Я точно могу сказать, что до потери семьи я был зависим от Сары и детей, а потому не мог назвать себя сверхличностью в полном смысле слова.
− Значит, теперь вы от них не зависите?
− Сложно сказать. Конечно, я всё ещё их люблю и был бы безмерно рад, если бы трагедии удалось избежать. Но это жизнь, а не сказка. И…
− Вы смирились?
− Нет-нет. Это не то слово. Я… достиг просветления, уж прости за высокие слова. Я понял, что лишить меня семьи означало дать мне другую жизнь. Да, так счастлив я уже не буду. Но моя новая жизнь меня устраивает. Хотя бы потому, что теперь у меня есть сын, что значит для меня привет из прошлой жизни, − и Алвис потрепал ёжик своего сына. − Сверхличность ли я теперь? Вряд ли, ведь теперь я, выходит, тоже зависим. Но я всё равно счастлив, и это главное.
− Учитель, я не понимаю, − покачал головой Кларенс. − Вы были абсолютно счастливы, а теперь у вас нет ничего из того, что делало вас счастливым. Как вы можете быть счастливы?
− Я изменил свои приоритеты. Изменился сам под воздействием обстоятельств. Теперь я другой и вижу смысл своей жизни в том, чтобы улучшить жизнь других. Я всё также независим, как и раньше, но теперь я хочу немного пожить для других и чему-то научить вас. Тебя я посвящу в тонкости своего любимого ремесла. Джона воспитаю и сделаю из него прекрасного человека. Я просто осознал себя заново, стал мудрее.
− Папа! Теперь я не понимаю, о чём ты говоришь! − фыркнул мальчик. − Какие обстоятельства? Что значит "пожить для других"?
Алвис засмеялся:
− Тебе пока и не надо понимать. Мы поговорим об этом, когда ты подрастёшь, хорошо?
− Но я хочу сейчас!
− Не торопись, приятель, − добродушно возразил мужчина, − я всё тебе расскажу, но позже. Обещаю.
Джон нахмурился, но через пару секунд буркнул "ладно" и успокоился. Тем временем Кларенс решил добить вопрос о типах людей.
− Учитель, но почему вы ещё не достигли нужного результата? Ведь вы пошли в опаснейший поход, пережили смерть…
− Во-первых, я не умирал. Во всяком случае, я так думаю. Во-вторых, в поход могут пойти и обычные люди, Артур, например.
− Но ведь вы написали немало книг по магии, и вообще, являетесь достаточно знаменитым специалистом в этой области.
− Не спорю, но успехи в любимом деле ещё не делают тебя сверхличностью, даже если ты знаменит на весь мир. Если бы я хотел добиться того, чтобы потомки знали моё имя и с восторгом перечисляли мои достоинства, я бы добился всего этого, но я пока больше хочу покоя. Я тружусь не ради славы и признания, а ради дела, ради своего ремесла. Это разные вещи. Возможно, я нечто среднее между сверхличностью и обычным человек. Просто личность. Просто человек, который может менять мир, но предпочитает менять людей, если это возможно.
− А как думаете, − продолжал Кларенс, − кто я?
Алвис с минуту смотрел в глаза своего ученика.
− Ты тот, кем считаешь себя. Мы сами выбираем свой путь, Кларенс, и идти по пути обычного человека или стать сверхличностью − решать тебе.
− Вы говорили, что верите в судьбу… Не она ли решает, кто мы?
− Судьба − это тоже выбор. Она даёт нам данность, а не решение. Она преподносит нам жизненные испытания, чтобы мы сделали вывод, что-то изменили, чему-то научились.
− Но ведь мы не выбираем, кем и когда родиться, когда умереть.
− Процессы жизни и смерти нам неподвластны, это правда. Хотя насчёт смерти полностью не могу согласиться: самоубийство − это тоже выбор, в конце концов.
Кларенсу безумно нравилось эта дискуссия, и он аж покраснел от наплывших чувств.
− Но смотрите: вот я по праву рождения дворянин. Вздумай мне бросить всё это, разве я могу? Нет. Я обязан обществу.
− Никто никому ничего не обязан. Твоё происхождение не твоих рук дело, это верно, но никто не мешает тебе сбежать из твоего города и жить вольной жизнью, наплевав на все предрассудки. Чем не выход?
− Значит, вы не фаталист?
− И снова ни да, ни нет. Я умеренный фаталист. Я не считаю, что высшие силы решают, как нам поступить. Но я уверен, что нечто сверхъестественное даёт нам именно то, что нам нужно, чтобы раскрыться. Взять это или нет − зависит от нас.
− Иногда судьба и отнимает… Вот как у вас, − поник головой Кларенс. − Ведь вы были бы так счастливы, не случись с вашей семьей этого ужаса…
Алвис взглянул на ученика, блистая карими глазами, в которых в этот момент будто бы собралась вся вселенская мудрость.
− Я уже говорил. Поход заставил меня задуматься о последствиях моей трагедии… И я осознал, что потеря семьи − не наказание за все мои грехи, как я думал прежде, а жизненное испытание. Испытание, которое отняло мой смысл жизни, чтобы дать новый, как я уже сказал. Человек растет только в трагедиях.
− Неужели, неужели нельзя расти без этого ужаса? Разве человек не может спокойно заниматься саморазвитием, не разочаровываясь в жизни?
− Человек не станет заниматься саморазвитием, если не разочаруется. Именно отрицательные эмоции двигают человека на свершение подвигов. В этом есть польза так называемого зла. Оно даёт толчок вперёд. Хотя теперь я другой человек, я всегда буду любить Сару и никогда не возьму себе новой жены. Элементарно не смогу в силу собственных принципов. Но убиваться по прошлому я больше не буду. Сара в Сумеречной Гавани сказала мне, чтобы я отпустил прошлое и перестал винить себя… И я сделаю это. Ради моей семьи и моего будущего.
Кларенс смотрел на учителя и ничего не мог сказать. Он видел перед собой не просто сильного человека, а сверхличность − ту, что смогла найти выход из кромешный тьмы и не сойти с ума.
Алвис смотрел вдаль туманным взором и вдруг сказал:
− Спасибо тебе, Кларенс. Именно ты дал мне это понять. Ты − мой спаситель, мой луч света. Я рад, что именно ты мой ученик.
Кларенс покраснел, как мак.
− Я… ничего не сделал. Каждый бы поступил… так.
Алвис улыбнулся и, наконец, перевел взгляд на юного мага.
− Может, каждый бы хотел так поступить, но не каждый бы смог. В конце концов, люди поговаривают, что я стал спокойней удава. В этом есть твоя заслуга.
− Почему же именно я? − как будто самого себя спросил Кларенс, мысли которого были навеяны философией Алвиса.
Алвис теперь задумчиво глядел в Эрсторм.
− Не знаю, Кларенс. Почему именно Таладару было суждено объединить три ветви, а не его соратнику Седрику? Почему ты родился дворянином, а я − в семье магов? Может, предназначение всё-таки существует. А может, и нет.
Кларенс усмехнулся:
− Вы говорите, как Валдемар…
− Возможно. О, смотрите, какая красота!
Джон и Кларенс разом посмотрели вперёд. Само небо имело необычный насыщенный цвет спелого винограда, а близ линии горизонта поднималось ярко-оранжевое солнце, от которого по небу струились пока не очень заметные лучи. Зрелище было восхитительное. Стояли предрассветные сумерки.
«Сумеречный рассвет, − подумалось Алвису. − Такой же рассвет, как и в моей жизни. Солнце взошло после долгой ночи, где приходилось постоянно быть начеку. Но теперь всё будет по-другому… »
Алвис почувствовал, как на его предплечье легла маленькая голова. Джон широко зевнул и дёрнул Алвиса за рукав:
− Па, пошли домой, я спать хочу…
− Я тоже, − потянулся Кларенс.
Алвис наигранно поморщился:
− Слабаки. Я в ваши годы мог всю ночь не спать. Ладно, пойдёмте в Башню.
Ребята поднялись и, поддерживая друг друга, поплелись в сторону Башни. Алвис уже тоже пошёл за ними, но вдруг оглянулся на солнце и улыбнулся, сам не зная, почему.
Нужно было идти домой.