Buch lesen: «Мне не пройти из Лисса в Зурбаган. Поэзия»

Schriftart:

ISBN 978-5-4485-5686-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Московские пруды

Старинные нетленные московские пруды,
Влюблённых земли ленные, награда за труды!
Зимой и летом красится водою той Москва,
Жива она, не квасится, так, зелена едва!

На Бронной, дело трудное, сам Дьявол побывал,
История ненудная, он там и бал давал.
Пруды есть Патриаршие, а есть и Чистаки,
По-жизни, оба старшие, и на помин легки!

И Текстили с водицею, Царицино в прудах.
Останкино царицею, всё в вишенных садах!
На Майский просек с пляжами Олении пруды,
И вовсе не муляжами ВДНХ сады.

А Маленковской прудики, что цепью кружевной?
Там нет оркестров музыки, но вот они, со мной!
Такие все любимые, аж, в горле перехват!
Московские, родимые, и ныне нарасхват!

Старый конферансье

Стою на сцене я варьете,
В ходу чечётка, не фуэте!
Потом куплеты и анекдот!
Там все задеты, и юмор тот.

Одесса-мама тогда была,
Не то что ныне, вела дела.
Там шухер-махер, купить-продать,
Цемент на сахер, потом поддать.

Напиться лучше, дела обмыть,
Зачем же душу свою томить?
А девы спляшут вам всем канкан,
Пока не выпит сполна стакан!

Какие люди бывали здесь,
Легко слетала у многих спесь.
И Беня правил, и Грач бывал,
Да и Котовский здесь фаловал!

«Гамбринус» в шмоне, «Фанкони» вдрызг,
На фаэтоне в отвал под рыск!
Чекисты всюду, на сцене я,
Карьер расстрельный, ушли друзья!

Сталинград

Огонь пожирающий воду,
Седая полоска песка,
Гудок парохода пел оду
С разрывами бомб у виска!

Горели причалы и травы,
Взрывалась земля и дома.
С потоками огненной лавы
Средь дня опускалася тьма!

Исчислены, взвешены, вбиты
У берега кромки бойцы,
Слова были просто забыты,
Когда «отдавали концы»!

А тех, что бежали без боя,
Кто долюшку шкурную грел,
Попали под пули конвоя,
Их ждал трибунала расстрел!

Тонули плоты и солдаты,
Орудия, лодки, ну, всё!
Под грустные русские маты.
Вода утонувших несёт.

Но, всё ж добирались до места,
Сражались, мужали в огне.
Арийцам с далёкого Веста
Пришлось горевать на войне.

Морозы свалились как с неба,
С едою полнейший кирдык!
Нет шнапса, нет мяса и хлеба,
Колечко сомкнуло ряды!

Держаться, – приказ из Берлина,
Фельдмаршал теперь во главе,
Рядов размывается глина,
И трупы в замёрзшей траве!

Зимою боёв завершенье,
«Шестая» отправилась в плен,
Морозы, зима, окруженье,
От тысяч солдат только тлен!

Последнее перед закатом!

Разрешите вас проздравить,
Ваше Ство,
Да здоровия поправить
Естестество.
Рождество оно причина,
Аж, взалкал.
В жутких валенках мужчина
Водку вылакал.
Рупь серебряный заначил,
На потом,
Танец дикий отхреначил,
Всё с постом!
Год семнадцатый приходит,
И Христос
Мимо русских вдаль уходит,
«В белом венчике из роз!»

Прошёл век

Вот и сто лет пролетело,
Российской империи нету!
Пуля судьбы просвистела,
И тряхануло планету!
Нет и других,
Разбрелись города и народы,
Принципов нет дорогих,
Шекель-стоимость, мера свободы!
Только осколки от них
И великих и сильных,
Страшные дни
Лихолетием всем изобильных!
Столько убитых,
Сирот, разрушений и горя,
Намертво вбитых
В пространство Великого мёртвого моря!

Через сто лет
Снова в мире не сладко,
Сонмы ракет,
Армагеддона в пушки укладка!
Мы не Иваны,
Чья память короче нагайки!
Вам всё в карманы?
А все по резьбе будут гайки?
На хитреца
Есть у русских болты похитрее,
Ждите конца,
В виде красочной петли на рее!

Праймер с песней мимо денег!

У девочки, у Гуленьки,
Сегодня торжество,
На праймер загогулинки,
Пройти их, и того!

Народная, красивая,
И с коммунистом брак,
Пусть несколько спесивая,
Так зритель же дурак.

Пленяет избирателей
Тут оперная стать!
По мнению приятелей,
Что, в целом, ей подстать.

Пусть муж сейчас под следствием,
Чего-то, видно, спёр!
Единственным последствием
Словес тугих шатёр!

Народу трудно впаривать
Берёзовых слонов,
Словами отоваривать,
Ввергать в пучину снов.

Случился с примадонною
Практический облом!
Хана с болезнью сонною,
Народ врубил колом!

Теперь она, нарядная,
Пеняет на судьбу,
Штуковина изрядная,
Карьера спит в гробу!

Суки мажорские

Деньги, деньги, дребеденьги!
По Москве машина мчит,
И видны фрегата стеньги,
Да пирата грозный вид.

Ловит, топит, убивает,
Для того он и пират,
Иногда и сам бывает,
Жизни этакой не рад!

Потому, сегодня в море
Взял кого на абордаж,
Ну, а завтра светит горе,
И петли ажиотаж!

Не откупишься от мести,
Жизнь за жизнь – таков закон!
Первым будет дело чести.
Убивал? Башку на кон!

Наши русские мажоры,
Оборзевши за рулём,
Тарабарят разговоры,
Всё легко решим рублём!

Хрен вам в сумку, – дети денег,
Ваши папы наш позор!
У закона хватит стенег,
Всех подвесить на обзор!

В Сирии

Море, небо, самолёты,
Видим базу!
Каждый день идут полёты,
Не по разу.

Корабли, ракеты в точке
Всплеск радара!
Это всё пока цветочки,
Жди удара!

А в развалинах Пальмиры
Мощь оркестра!
Звук отсюда на полмира
Благовеста!

Разминируют военные
Сапёры
Местных ценностей нетленные
Узоры!

В Мировом дела неплохи
Океане,
Пусть шкворчат в Европе лохи
В окаяни!

Развести теперь народы
Очень трудно!
Есть ошибки у природы,
Слушать нудно!

Подайте милостыню ей!

«Подайте милостыню ей!»
Беранже. Перевод Курочкина.

Вот и Франции кирдык,
Соцпроблемы кажут лик!
Час Майдана настаёт,
Хоть Олланд вовсю поёт!

Горд был пресловутый галл,
И Россию всё легал!
Хрен вам в сумку, не «Мистраль!»
Прерываю магистраль!

Кучку санкций наложил,
Да с Обамкою дружил,
Фрау Меркель обнимал,
И Брюсселю всё внимал!

За такие вот дела
Бьют по заду шомпола.
И ни крякнуть, ни убечь,
Голова слетает с плеч!

Нет бензина, нет еды,
Атом мирный ждёт беды!
Как ни кинешь, клин везде.
Нонче Франция в ****е!

Шантрапа

Бункер жуткий из бетона,
Всё в гнилушках, черепа.
Там жила во время оно
В бреме силы Шантрапа.

Не мужик то, и не баба,
Где-то, может, третий пол!
Даже пьяница из паба
Не придёт к ней тешить кол!

Ох, спесива злая сила,
На подъём не тяжела,
Стольких мудриков скосила,
В мир злосчастья унесла.

Как поймает человека,
Так загадки задаёт,
Подменяет суть от века,
Гнусным голосом поёт!

Например, речитативом
Вопрошает, кто такой,
Заменяет разум чтивом,
И уходит на покой?

Жуть, ответов с полутыщи,
Для неё любой в пролёт,
Так она тут катов свищет,
Голова твоя в улёт!

Раз Иван проездом просто
По Европам шёл домой,
Проходя мимо погоста
Повстречался с той чумой!

Тыры-пыр, пошли базары,
Слово за слов, и вот,
Шантрапа заместо чары
Словеса плетёт в обход!

А Иван своё базлает,
Погоди, мол, с болтовнёй,
Вот погост, собака лает,
Не сейчас трясти мотнёй!

У меня с собою чача,
Прикупил пока ходил,
Это редкая удача,
Вещь для подкрепленья сил!

Маханули по стакану,
Закусили рукавом,
Тут всё честно, без обману,
Чача только о живом.

Как бутыль одну допили,
Ваня достаёт ещё,
Так как на землю не лили,
Стала Шантрапа мощёй.

И рассыпалася прахом,
Винный победил азарт,
Ванька допил чачу махом,
И отправился назад!

Шантрапа же с Гольтепою
Вновь ведут на русских рать,
Что бы наших с перепою
В муках совести карать.

Леший и лягушка

Бапсня

Скачет леший на лягушке,
Он уже впадает в раж,
Прямо на лесной опушке
Лешего объял кураж!

Лапти склеил и отбросил,
Отлетели и порты,
Явь качалась на семь-восемь
Несомненной красоты.

Изо рта торчал лягушки
Длинный лешего конец,
Игры, игрушки, игрушки,
Но, бывает и венец!

Только рожки от лягушки,
Стать тверда лесовика,
И заснул как на подушке!
Участь у лягвы горька!

Ладно, раньше надували,
Издевались как могли,
Но, что б на хер одевали?
Видно, карты так легли!

Чисто русский язык!

Горевал коллектор,
Мало интеллекта,
Жаль что я не лектор,
Создалась бы секта.
Я бы им с амвона
Дуализм вхреначил,
Снял тенеты с кона,
Вектор обозначил!
Спел бы спиричуэл,
Укулеле б в звоне,
Магмы взлёт учуял
В моноцикла стоне.
Если б априори,
Вкупе с апперкотом,
В трансмутантной зоне
Поякшались с ботом,
То б на эту грядку
Подсадил я дедку,
Чисто для порядку,
Деткам на заметку!

Записки умалишённого

Выходных данных нет. Архив Московского мясокомбината.

А у вас молоко убежало,
И белеет зачем-то спина,
В тряхомудии все у вокзала,
Видно им проститутка нужна!

Ни сказать, ни воткнуть, ни поведать,
Но, проблемы любые решу,
Должен только домашних проведать,
Я ведь здесь из-за них и лежу!

А они все лежат на Девичке,
Заслужили базальт и гранит
Там при полной людей обезличке
Их могила мерцая фонит.

Мне фонить недоступно по чину,
Мелкой сошкой иду икряной!
Я о спинку чешу свою спину,
И зелён потолок на до мной!

Растекаюсь я мыслью по древу,
Да и что б мне тут вольно не течь?
Завтра мне приведут Змеедеву,
И в неё я заправлю картечь!

Всё б ништяк, да грозят тараканы
Отобрать порционный паёк,
В психбольнице в запрете арканы,
Так я всех их на свойский буёк!

Первый парень

Лак гармошки и картуз,
Чубчик вьётся длинный,
Я теперь по-жизни туз,
Богатырь былинный!

Коли девка рядом есть,
Разлюли малина!
Хрена ль мне от слова честь,
Ну, не слово, тина!

И к жалмеркам я ходок,
Коль мужья на службе,
Прямо в клуне без порток
Помогу по дружбе!

Жён чужих несметна рать,
Все моя добыча!
Знаю чем их покарать,
Естество набыча!

Если пьянка у селян,
То и там я сразу,
Зря что ль звать меня Колян?
Потреблю заразу!

Самогонку истреблю,
Кончатся припасы,
Это дело я люблю,
Хоть вокруг и асы!

Так что первый буду я,
Это без вопроса!
А что тут делает свинья
Прямиком у носа?

Двое в ванне грязевой,
Лужа вязким кругом,
И походкой грозовой
Жёнка за супругом!

Жираф

Жил, да был один жираф,
И не ждал несчастья.
С шеей длинной, мирный нрав,
Образец участья!

Всем стремился помогать,
Ясен пень, бесплатно,
Власть любил жираф ругать,
Громко и надсадно!

Как войдёт, бывало, в раж,
Множатся препоны,
Современный антураж,
Клал, мол, на законы!

И витает в облаках,
Шея позволяет,
Прямо с цифрами в руках
По Москве гуляет.

Калькулятор применить,
Вычислить подходы,
Слово словом подменить,
Изучить расходы.

На правительство свалить,
Всё что крали звери,
Заграницу умилить,
Тут, мол, все тетери!

И случайно, или как,
Влез он под раздачу,
Шёл там бой среди макак,
Грубо, наудачу!

Длинношеему видней,
Столько лет уж пожил,
Срисовал всё как Дисней,
А может Марвел ожил!

Публикнул, суда не ждёт
Кто те обезьянки?
Сам ночушкою бредёт
От «Жан-Жака», с пьянки!

И случайно у него
Перетёрлась шея,
Ну, бывает, что ж с того,
Коль идёшь балдея!

Кардинальный укорот,
Критика природы,
Усмехается народ,
Вот мутант породы!

Японская гравюра

Дождь, ветер, кимоно,
Сандали.
А больше знать нам не дано,
Отстали!
Художник в будущность послал
Приметы века,
Как будто кистями камлал
Для человека.
И вот почти уж двести лет
В музеях споры,
Тут на буклет войной буклет,
Теорий горы!
С пером идут наперевес
Искусствоёбы,
Томов нас потрясает вес,
Словес сугробы!
Компартаменты судей ждут,
Пусть и хреновых,
Атрибуировать идут
В колоннах новых!
Искусство дивно у Бассё,
У Хокуссая,
Да, мало нужного несёт,
Мир не спасая!
Гравюра призвана беречь
Мораль и нравы,
Она является сиречь
Венцом приправы!
Вот если б трахнул, да при всех
Ронин ронина,
Искусство б понял и морпех
Любого чина!
Поскольку ясно б стало всем,
Японцы с нами,
С Европой равные совсем.
Мораль – цунами!

Обстановочка!

Нет, не стоит начинать
Нам ребёнка зачинать.
Скоро «ватники» придут,
Ему выжить не дадут!

И кизяк подорожал,
Весь в инфляцию сбежал.
Борщ бурьянный с лебедой
По цене совсем бедой!

Надо б свечку нам купить,
Будет хату чем топить.
Вечера долги зимой,
Будем греться мы с кумой.

Ты придумай, что продать,
Что б властям податки дать.
Я прикинула, и вот,
Всех пускаю в огород!

Пусть заплатят, я всегда,
Чай, не лужа, а манда!
Ради деточек стерплю,
Больно я их всех люблю!

Будет ярмонка, так ты
Скидавай на ней порты.
За куруши хер кажи,
У тебя он от души!

Можно дать и подержать,
Так сказать, объём обжать.
Бабы падки на тебя,
Величины возлюбя!

А другой работы нет!
Среди времени примет,
Гидность дюже хороша,
Мы в Европу неспеша!

Ах, убили!

Снайпера убитого с Чернигова
Может быть кому-нибудь и жалко,
Но, прикинь, его идея фигова
Движется, пусть шатко, но и валко!

Убивать врагов его профессия,
Дома дети, жёнка в положении!
А война, отнюдь, не фотосессия,
Пули в постоянном здесь движении!

Хорошо когда враги коварные
Лезут на рожон, под пули массою,
Снайпера дела ведут товарные,
Связи между смертию и кассою!

Говорят, мол, русские с приборами
Засекли лучами инфракрасными,
Положили на него с проборами,
С дрёмами покончили прекрасными!

Как вернётся в блеске он величия,
Дом, конечно, будет полной чашею,
На груди регалии-отличия,
Ну, а ночь в постели с милой Машею!

Вишни в белизне стоят пред хатою,
Есть горилка – нёба обаяние,
«Колорады» улетели с «Ватою»!
Всё ласкает взгляд и обоняние!

Вон жена, вареники, да с вишнею,
Дети прибежали, боров хрюкает!
Только в этот миг жизнь стала лишнею,
Так война не разбирая тюкает!

Поумнели или притаились?

И куда вы подевались
Люди в штопаных гандонах,
Тех что на хер одевались,
При прилюдных вечных стонах?

Осознали что ведомы
На заклание козлами,
Иль, как в Киеве свидомы
Все вы нонче со стволами?

Русских трудно взять измором,
Тут народ что видел горе,
Зарубежным грязным сором
Русака не срежешь в споре.

Не бояся оговора,
Покупаемся мы лихо,
Только в ходе разговора
Разбудить возможно Лихо!

Из России сделать Гану!
Все в пылу олигофрены,
Зря мелькают по экрану
Ходорковского рефрены!

Больше не поют «Осанны»,
Рать «болотных» поредела,
Ищут, где довольно «манны»,
И простор для беспредела!

Бремя Баковских стояний
Отдуплило многих в донце,
Без Европы подаяний
Свет не льётся из оконца.

Так одумались в «болоте»,
Или злобой тайно пышат?
Вон, штук несколько в оплоте,
Только люди их не слышат!

Овсяное поле

Поле-полюшко овсяное,
Утра солнцем осиянное,
Не пшеница, всё же хлебушко,
Под теплом не жарким небушка!

Хохолки шеломов светятся,
Словно вои в поле метятся.
Не грозят, стоят засадою,
Пред подолами преградою!

Каша русская старинная,
Мощь рождается былинная.
Ну, а надо, пиво с брагою,
Мощь смешалася с отвагою!

Помню время в жизни трудное,
Нет еды, и пайка скудная.
Всё взяла война Германская,
Как слизала окаянская!

Вот тогда овёс и выручил,
Вместе с нами раны вылечил,
Фронт и тыл его приветили,
Хоть в приказах не отметили!

А овсяное печение,
Что для многих увлечение,
С чаем русским и конфетами
Нашей памяти приветами!

Так светись же племя вольное,
Будь богатствами раздольное,
Наливайся златом злаковым.
Ты для русских с чувством знаковым.

Стелла

Стелла – звёздочка в ночи,
Или склепа кирпичи,
Где гранит стоит доской
Приглашая в упокой?

Я не знаю, я не спец,
Не на греческом игрец.
Как захочешь применяй,
Только после не пеняй!

Стелла, лично для меня,
Масть троянского коня,
Волос гривой огневой,
И глаза что с синевой!

Да и норовом – огонь,
Не уйти с ней от погонь,
Всякий взглядом смотрит вслед,
С самых юных Стеллы лет!

Стелле равен полубог,
Богатырь что не убог,
Типа, разойдись рука,
Всех сражу наверняка!

Или, может быть, дракон,
Что б кружил возле окон,
А она б ему: Давай,
Мне на радость пребывай!

Вот такая Стелла есть,
Бережёт девичью честь,
Только времечко придёт,
И в чьи-то руки упадёт!

Укропская повседневная!

На войну мы не пойдём,
На неё вантуз кладём,
Чем в АТО и воевать,
Будем водку попивать!

Если нацики придут
И ****янок нам дадут,
Разбежимся кто куда,
Хоть на польские муда!

Гастарбайтер – миру друг,
Нет в России лишних рук,
Так мы сразу на восток,
Где есть денежный росток!

Ты, мой кум, в Европу верь,
Будет нам открыта дверь,
Не еврей, не армянин,
Мы, из наших палестин!

Дети с бабкой дома ждут,
Нас же в жизнь пути ведут.
Ленинградка для жены,
Я ж на стройке рву штаны!

Жизнь тут, в целом, хороша,
Просто в празднике душа,
Все пути открыты нам,
Как каким-нибудь панам.

А сосед пришёл с АТО
В дырах словно решето,
Без ноги и без руки,
Вот его дела горьки!

Какое мне дело до вас до всех…

Сколько есть людей и мнений,
В жизнь приходит тень сомнений,
Кто был прав, кто виноват,
И кому кричать «Виват»!

И за фразой льётся фраза,
То отрава, то зараза.
Либералы записные
Цедят мысли прописные.

И другие есть круги,
Мысли коих не с руки.
Всё отнять и поделить,
А богатым насолить!

Записать народ в колхозы,
Разом отменить «Привозы»!
Снова карточки ввести,
Все права на нет свести.

Есть ещё свои нацисты,
Тоже что не пацифисты,
Всех нерусских-на ножи,
А Чубайс – живи, дрожи!

Мнений жуткие разбросы
Не блондинок страстных косы,
Время нет нам отдыхать,
Не дать страну расколыхать!

Время общности пришло,
Путь наш ясен как стекло,
Реформируем себя
Лишь Россию возлюбя!

«Какое мне дело до вас до всех,
А вам до меня?»
Взрыв в небе, и Ад разбирает смех.
Закончился ангелов мира успех,
Лишь пепел кружит никого не виня,
Да лава уже остывает звеня!

Творчество сумасшедших

Бесплатное распространение на Красной площади.

Площадка «Наша любимая книга!»

Шла собака по роялю,
А лисичка по торшеру,
Птичка говорит Рошалю,
Что вписалась в стратосферу!

А не тот ли он Рошальчик,
Хороводил что матросов,
И привёл страну в провальчик,
Крутизной среди отсосов?

Дети дедушек кровавых
Поделили ныне жатву,
Лихо ползают в отравах,
Пришивая к жвальцам дратву!

Как ни плюнь, не промахнёшься,
Долгота вселенской шири,
И от них не отмахнёшся,
Привязавши к херу гири!

Нам, насельникам дурдома,
Есть предел для комбинаций,
Мы, ваще, везде как дома,
И срываем гром оваций!

Внуки тоже краснопузы,
Или, бело-либеральны.
Гаолян, сидят хунхузы,
Все дела их аморальны!

Делом заняты ребяты,
Удобренья производят!
И они не виноваты,
Что других собой изводят!

Чё то пахнет не зер гудно,
Не ол райтно, не тре бьен!
Вот сидят и тужат нудно.
И доколе, и комбьен?

Эх, когда б я был Мудищев,
С интеллектом как Поприщев,
С нанотехникой Чубайся,
Не живи, а улыбайся!

А теперь закрыты хмари,
Я сижу в сплошном угаре,
Расхватали Русь кусками.
И зачем мне быть с мозгами?

Танцы в Быково. Оттепель!

Случайно встретились с тобою мы на танцах,
Танго играли, про трали-вали!
Возник средь нас один из маленьких романцев,
Они бывали, и жить давали!

Какие танцы в те поры и без стакана?
Такая мода, на танцы – спьяна!
И прихвати чего с собою, вдруг сгодится,
Что б утвердится и заводится!

Пиджак кургузый был с родной моей «Трёхгорки»,
Не очень новый, но не хреновый,
А сапоги из хрома – не опорки,
Ручною сборки, не хер сосновый!

Брючата ткани прозываемой шерстянкой,
Над прохорями, в торгах царями.
«Метро», по стольнику за метр один погонный,
Продал мне фраер, весь самогонный.

А я в обмен ему рыжья на килограммы,
Ох, будут драмы у ихой мамы!
Коль понесёт в «Торгсин», тотчас его повяжут,
В сроках замажут, судьёй уважут!

Мы с дамой этой прошвырнулися кустами,
Что делать взрослым, мы знали сами!
И разбежались с электрички мы в полночи,
Там понедельник, что день рабочий!

Пройдёт неделя, я опять туда смотаюсь,
Из диспансера, где обретаюсь!
Я биксу бановую ту урою,
До геморою, до геморою!

Дед и бабка

Сидя на завалинке,
Дед мастрячил валенки.
Снизу кожу подводил,
Что б сухой зимой ходил!

Рядом бабушка, жена,
Злая, чисто сатана.
Разбуровилась, орёт,
Хоть, по сути, и не врёт!

Говорит, стрючок, мол, старый,
Завязал бы шаровары,
Бабка Нюся, сеновал!
Кто из вас кому давал?

Нюська в осень понесла,
С нею вместе с пол села.
Всех ты, рожа, укатал,
Сто в обед – не перестал!

А соседская свинья,
То особая статья,
Среди прочих поросят
Трое есть, с тобой личат!

Всё, границы перешла.
Три деревни, два села!

Рассердился дед на бабу, хвать по пузу кулаком,
А оттуда самовары покатились кувырком!
Вот за ними самолёты, прямо с пуза в небеса,
Регулярные полёты, лоукостер, чудеса!
Прямо в бой пошли танкисты, зазвенели трубачи,
Мойдодыры, все речисты, может даже, трепачи!
А потом из неба в челюсть ангел вдарил огневой,
И случилася тут драма, дед расстался с головой!

Что такое, злая шутка?
Аж, глаза задёргал тик,
Надо ж, выдалась минутка,
Придремал себе на миг!

Бабка рядом задремала,
Жучка спит и кот храпит,
Времечка прошло не мало,
Глядь, коза пред ним сопит!

Приголубила рогами,
Вот же гада, – вздрогнул дед.
Хорошо что не ногами,
Не увидеть мне обед!