Buch lesen: «Короткие рассказы о любви»
© Марк Шувалов, 2024
ISBN 978-5-0060-7026-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Короткие рассказы о любви
Содержание
1. Сборник Брудергауз
2. Сборник Стипль-чез
3. Сборник Поздние цветы
1. Сборник «БРУДЕРГАУЗ» – 11 коротких рассказов
Содержание:
1. Зарянка
2. Полет стерха
3. Горихвостка
4. Чижик
5. Зяблик – часть1, часть2
6. Дятел
7. Воробей
8. Ласточка
9. Сапсан – часть1, часть2
10. Певчий дрозд
11. Филин
1. Зарянка
Зарянка – маленькая певчая птичка, второе
ее название малиновка. Обладает изумитель-
ным певческим талантом. С человеком состо-
ит в хороших отношениях – может даже кор-
миться из рук. В зимнее время иногда зале-
тает в дома к людям в поисках тепла.
Считается, что зарянка, поселившаяся рядом
с жилищем человека, способна принести счас-
тье в дом.
***
В новогоднюю ночь, ближе к утру, Влад заскочил в клуб. Приятель очень просил его появиться и отладить микшерный пульт, который заглючил. Хотя диджей не растерялся и включил резервную фонограмму, чтобы публика продолжила развлекаться. Мало кто заметил подмену, к утру народ уже изрядно нагрузился спиртным.
Влад быстро все исправил и уже хотел уходить, потому что утром ему требовалось появиться на основной своей работе. В клубе он только помогал владельцу по дружбе.
– Ты хотя бы выпей и закуси, Новый год всё-таки, – сказал ему приятель, но Влад отказался, потому что был за рулем. Пьяные приятели лезли его обнимать, а девицы стремились облобызать, но он ловко уворачивался от всей этой веселой компании и пробирался к выходу. Мельком он заметил забившуюся в темный угол малолетку с заплаканным лицом. Выскользнув из очередных объятий пьяных девушек, он вернулся и присел перед испуганной девчушкой:
– С Новым годом, пичуга! Веселиться нужно, а не плакать! – сказал он и поцеловал ее в пухлые дрожащие губы.
– Ух, ты, какая сладкая, – пробормотал он и поцеловал ее уже по-настоящему. В какой-то момент он очень близко увидел ее изумлённые глаза и остановился:
– Ты что, одна тут?
– Мои друзья ушли.
– А ты?
– Они забыли про меня, пока я ходила в туалет. И сумку с телефоном и карточкой мою случайно забрали.
– Так, понятно, пошли.
Он взял ее за тонкую ручонку и повел в холл к гардеробу.
– Номерок тоже в сумке остался, – разрыдалась она.
Влад подвел ее к стойке и объяснил ситуацию гардеробщику. Тот знал Влада, но все же сказал:
– Пусть она хотя бы точно опишет свою одежду. Может и номер жетона вспомнит?
Девочка вспомнила и описала свой пуховик и пакет с обувью.
Влад достал кошелек и хотел дать ей денег на такси, но потом передумал:
– На такси тебе одной сейчас опасно ехать. Сам тебя отвезу. Далеко живешь?
Район, который она назвала, находился почти в часе езды, а Владу нужно было хоть немного отдохнуть перед работой. Он подумал несколько секунд и сказал:
– Поедешь со мной, а утром дам тебе денег, метро недалеко от моего дома, доберешься. Мне утром на работу, я хоть немного должен поспать.
Девочка замялась, но потом все-таки пошла за ним. В машине она села сзади, поэтому Влад видел ее в зеркало. Что-то присутствовало в ней такое… Правда, личико у нее опухло от слез, а еще он помнил ее тонкие ручонки и тщедушную фигурку в блестящем мини платьице. Эти детали сразу ставили всё на место, а поцелуй ничего не значил. Влад не мог прельститься такой девочкой-подростком. Его сестренка 15-ти лет и то выглядела более сочной, чем эта пигалица. И как это ее в клуб пустили, они же из-за спиртного не пускают несовершеннолетних.
– Тебе сколько лет? – спросил Влад.
– Восемнадцать, – пролепетала она.
– А как тебя зовут? Меня – Влад.
– Юлька, – ответила она робко.
– Не бойся, не трону я тебя. Я детей не трогаю. Я вообще никогда к девушкам не пристаю первый.
– А там, в клубе…
– Я думал, ты старше, там темно слишком было и цветомузыка. Увидел, что ты плакала, поэтому захотел тебя подбодрить, Новый год как-никак.
Домой к нему она заходила с опаской.
– Не бойся, кроме меня тут никого. Живу один. Сестренка иногда заглядывает, но сейчас ей не до этого, с друзьями все каникулы тусоваться будет. Родители твои не начнут тебя искать? Может быть, позвонишь им?
– Я ни одного телефона на память не знаю, даже родителей. Да и зачем, они на даче у друзей празднуют.
– Понятно. Мне нужно поспать, утром я уйду. А ты, если хочешь поесть, возьми что-нибудь в холодильнике. Спать будешь здесь, – он открыл дверь во вторую комнату, где рядом с зеркальным шкафом располагалась широкая двуспальная кровать.
– Вот тебе чистое постельное белье. А переодеться… ага, нашел, тельняшка моя старая. Постиранная, так что не думай.
– Вы моряк? – спросила Юлька.
– Нет, – ответил он, – Это подарок от дружка, который во флоте служил. Таких точно не купить в магазине. Чистый хлопок и специальное плетение нитей, сохраняющее упругость ткани. Ладно, я ложусь, мне в 10 утра уже уходить, и нужна совершенно свежая голова. Вернусь в 12 часов, тогда и поедешь домой. Можешь душ принять. Чистое полотенце в пенале, а в шкафчике найдешь упаковку с новыми зубными щетками. Держу для гостей. Вроде всё.
Он лег на диван прямо в джинсах и футболке и тут же уснул. Девочка смотрела на него некоторое время, особенно на его носки разного цвета – один белый, другой голубой, но потом взяла тельняшку и пошла в ванную.
Гостья проснулась, когда хозяин вернулся домой. Настенные часы показывали 12—15.
Я так долго спала, удивилась она, потому что хотела встать намного раньше, чтобы приготовить завтрак. Но Влад уже вовсю сам готовил что-то в кухне. Оттуда неслись вкусные запахи и слышались всякие хозяйственные звуки.
– Проснулась? – заглянул он в комнату, – Сейчас поедим. Я тут вкусностей накупил в честь первого дня Нового года.
Она скромно села в кресло и обхватила ноги руками. Так она занимала совсем мало места, как кузнечик в сложенном состоянии.
– Иди мне помоги, – крикнул Влад. Когда она вошла, он выкладывал салат в глубокую нарядную салатницу.
– Бери шампанское, – сказал он, но увидев, что она, взяв бутылку, никак не приноровится поудобней взять фужеры, развернул ее к себе и отложил бутылку в сторону.
Как же хорошо он целуется, подумала она, закрыв глаза и ощущая сладостное волнение во всем теле.
– Нет, давай все-таки выпьем шампанского и поедим, – сказал он, оторвавшись от нее, но тут же снова припал к ее губам и продолжил ее целовать.
– Ёлы, почему ж ты такая сладкая? С виду вроде душа еле в теле, как кузнечик.
– Между прочим, в Китае их едят и говорят, вкусно, – сказала девочка.
Влад захохотал и наконец-то отпустил ее. Они накрыли стол в комнате, и он налил шампанское:
– За Новый год и за наше случайное знакомство!
По телевизору с самого утра шли развлекательные шоу, Влад остановился на ретро музыкальном фильме АББА:
– Вот нестареющая музыка, – расслабился он после еды на диване.
– Иди ко мне, отсюда удобней смотреть, – позвал он девочку, сидевшую напротив на стуле.
– Побудь еще немного, успеешь домой.
Она согласилась и села с ним рядом. Так они и смотрели весь фильм про легендарную четверку. Когда пошла реклама, Влад увидел, что девочка уснула, прикорнув на боковушке дивана.
– Какая ж ты смешная в тельняшке, – сказал он и накрыл ее пледом. Этим же пледом она его укрыла, когда он под утро уснул.
Влад сидел, смотрел на спящую девочку и думал, что ему делать. Нужно бы отправить домой эту пацанку, но так не хотелось ее отпускать. Хотя, что в ней такого? Ухватиться же не за что, того и гляди что-нибудь где-нибудь у нее хрустнет. И почему его так тянет к ней? Эта мелкая ведь на 10 лет младше его. Глупая еще наверняка. Про кузнечиков в Китае вспомнила, смешная…
Но тут он увидел, что она смотрит на него. Он даже не понял, как опять начал ее целовать, а потом подхватил на руки и понес в другую комнату на кровать.
Под тельняшкой она оказалась тонкой и гибкой, но очень гладенькой и мягкой. И даже небольшая, но вполне оформившаяся грудь у нее имелась. Влад только не понимал, против она или нет, но спросить это ему все не удавалось из-за поцелуев, которые он никак не мог прекратить.
Однако он нащупал рукой под подушкой пачку презеров и достал один, подумав при этом, что когда вытащит его из блистера и начнет надевать, то поймет по глазам и поведению девочки, хочет она этого или нет.
Когда он проснулся, ее уже не было. Со стола она все убрала, посуду помыла и все аккуратно сложила. Написала записку, что взяла деньги на такси. Никаких других следов не оставила. Только тельняшка в изголовье кровати говорила о том, что девочка ему не приснилась.
Первые два дня он еще ждал, что она вернется, потом оставил это. Было много работы.
Перед Рождеством он вновь заехал в клуб по просьбе друга проверить, всё ли нормально с микшером.
Когда он уже выходил, то вдруг увидел девочку у гардеробной.
– Я принесла ваш жетон, – сказала она гардеробщику.
– Вот спасибо, а то они у нас постоянно пропадают, – обрадовался тот.
Влад стоял неподалеку и смотрел на нее. Подходить не стал, подумал, если сама подойдет, тогда…
Она подошла:
– Прости, что пропала. Позвонить не могла, у меня твоего номера нет, и приехать не получилось, из дома меня родители сразу на горнолыжный курорт увезли. Хотела записку для тебя гардеробщику оставить.
Влад взял ее за руку и повел в комнату техперсонала. После первой волны поцелуев он спросил, глядя ей в глаза:
– Что думаешь дальше?
– Не знаю. Запиши мой номер себе в мобильник. Захочешь встретиться…
– Поехали ко мне, – сказал он решительно.
Все повторилось, как и прошлый раз, только сейчас уже почти с порога. Влад не мог припомнить, чтобы когда-нибудь его так накрывало. Кого-то постоянного у него не имелось, он избегал длительных связей, слишком ценил свободу и общение с друзьями. Любил свою квартиру, которую купил недавно в ипотеку, любил наводить в ней порядок. Его раздражали мелочи, оставленные подружками после разового секса. И сами подружки часто раздражали.
– Не хочу тебя отпускать, – говорил он, целуя девочку у двери.
– Я завтра приеду. Сегодня родители собирались домашний ужин организовать, родственники придут. Мне нужно быть.
– Но ты сама-то хочешь приехать ко мне?
Она испуганно взглянула на него:
– Что за вопрос? Думаешь, я послушная малолетка?
– Я не разобрался еще, послушная ты или тебе самой это понравилось…
Она обиженно отвернулась.
– Не дуйся. Я понятия не имею, что ты можешь чувствовать в своем возрасте. Полагаю, я у тебя первый? Вряд ли ты в сексе хоть что-то ощутила, кроме дискомфорта.
– Я все чувствую и ощущаю!
– Ладно, ладно, я понял. Просто я старше, забыл уже, как это бывает в 18 лет.
– Но ты ведь не просто так со мной?
Влад помолчал пару секунд, но этого оказалось достаточно, чтобы девочка выскочила за дверь и бросилась к лифту.
– Юля! – крикнул он ей, однако двери лифта уже закрывались. У Влада остался только номер ее телефона.
До вечера он бродил из угла в угол. Из телевизора лилась музыка разных шоу, без остановки шли праздничные передачи. Но Владу даже есть не хотелось. Даже пива. И вдруг в 8 вечера в дверь позвонили. Это была она. Он ни о чем не спрашивал, только целовал ее и раздевал.
– В сумке салаты и мясо по-французски. Попросила подружку приехать за мной и увезти от родителей, типа в нашу студенческую компашку.
Но он почти не слушал, а внимательно смотрел на нее.
– Что такое? – удивилась Юлька.
– Да так… просто увидел тебя вблизи.
– А раньше не видел?
– Раньше все время только целовал.
Утром он проснулся рано, потому что решил получше разглядеть, какой она бывает после сна. Когда она открыла глаза, он смотрел на нее, близко склонившись к самому ее лицу. Она обняла его и притянула к себе:
– Мне так хорошо у тебя. Знаешь, дома спать совсем не то, ни разу не почувствовала такого покоя, как здесь.
– Покоя?
– Да. Дома меня вечно будят, когда я хочу еще поспать. Ну, режим и всё такое. Типа полезно для здоровья. И в любой момент в мою комнату мама или папа могут войти. Они запретили мне запираться на ночь. Никакой защиты.
– А здесь ты чувствуешь защиту?
– Да, именно поэтому мне так спокойно.
– Ты же ничего обо мне не знаешь. Может, я насильник и убийца.
– Насильники не целуют незнакомых девочек, чтобы они не плакали в Новогоднюю ночь.
– Глупая. Насильники еще и не так умеют маскироваться.
– Побудь еще разок насильником, – обняла она его покрепче.
– А мальчик какой-нибудь тебе нравится из вашей компашки? – спросил Влад, когда они завтракали.
– Есть парочка крашей, – ответила Юлька беспечно.
– Зачем же я тебе тогда?
Она засмеялась:
– Ты совсем другое дело.
– Почему другое?
– Потому что тебя я хочу. Значит, люблю.
– Это не одно и то же.
– Знаю. Но я уже разобралась в себе за эти дни, не то, что ты.
– Я? Не думаю, что ты могла так быстро полюбить меня, ничего обо мне не зная.
– Только такая любовь и есть настоящая. Ничего не знать, кроме тебя самого, без прикрас и без одежды.
– А как же внутренний мир?
– А интуиция на что?
– Может, я женат или бросил женщину с двумя нашими общими детьми? Или может, я встречаюсь еще с кем-то?
– Говорю же, на что тогда интуиция?
– И тебе без разницы, чем я занимаюсь, сколько зарабатываю, с кем общаюсь?
– К любви это не имеет никакого отношения.
– А как же мои чувства, в которых я еще не разобрался?
– Ну, так не тормози, разбирайся скорей.
Она уже второй раз спрашивала его:
– Почему ты все время надеваешь разные носки?
Первый раз он не ответил, потому что целовал ее и не мог остановиться. Сейчас решил все-таки объяснить:
– Сколько ни старался, не могу после стиралки нормально их по парам разложить. Никогда второй не находится. Уже привык. Есть несколько новых в упаковке, это когда костюм приходится надевать на официальный прием.
– Интересно, как ты в костюме выглядишь.
– А про то, куда я его надеваю, тебе не интересно?
– Ну-уу… расскажешь, если захочешь.
– Я тут подумал, ты слишком далеко живешь. После праздников мы не сможем часто видеться, – сказал Влад, – Да и моя работа… иногда требуется находиться в офисе круглые сутки. Я работаю начальником отдела по защите информации крупной фирмы.
Юлька помолчала, а потом сказала:
– Тогда придется обмануть родителей. Скажу, что в универе мне дали общагу, и буду жить у тебя.
– Мне придется возить тебя на учебу. Нас могут увидеть вместе.
– Буду на метро добираться, это намного ближе, чем я езжу сейчас в универ из дома.
– Хорошо, решили. Но родители не раскусят твой обман?
– Нет. Я реально подам заявление на общагу, и вещи кое-какие там буду оставлять на случай, если родаки вдруг приедут.
– Быстро соображаешь. А я тебя глупышкой считал.
– Я не такая.
– Такая, просто иногда проявляешь сообразительность.
– Не говори со мной начальственным тоном, я другого тебя люблю.
– Не буду… но обещай не делать глупостей. По всем вопросам советуйся со мной.
– Когда это я глупости делала?
– Это я на всякий случай.
Когда она уснула, он лежал и думал: – Ну, вот, придется воспитателем для нее стать. И как это я так влип?
Через три дня после Рождества Юлькин план с общагой сработал, и она поселилась у Влада. Правда, готовила она так себе, зато была чистюлей, что очень ему импонировало.
Ее родители потребовали, чтобы она на выходные приезжала домой хотя бы в субботу, и Юльке пришлось согласиться.
Кроме как с родителями и сестрой, Влад до этого никогда не жил с кем-то. Подружки приходили и порой оставались ночевать, но не более того. Все дела по дому он всегда делал сам. А теперь Юлька все успевала до его прихода. Даже ужин вполне сносно готовила.
– Ты хотя бы все лекции посещаешь? Что-то слишком рано возвращаешься, – выпытывал он у нее, – Я проверю твое расписание!
– Ну, пропустила кое-что, чего ты сразу бучу поднимаешь?
– Почему пропустила? Как потом зачеты будешь сдавать? Кроме того, за регулярные пропуски тебя запросто отчислить могут.
– Вот же, папочка нашелся! Сама разберусь!
– Будешь так разговаривать, отправишься жить домой!
К родителям ей не хотелось, поэтому она быстро сдалась. Ему даже пришлось несколько раз заезжать за ней и ждать за кампусом. Она училась на экономическом факультете и подолгу вечерами сидела над заданиями. Иногда он относил ее спящую от ноутбука в кровать. И домашние дела в основном опять делал он. Она теперь не успевала. Зато так ему было спокойней и привычней.
Пару раз он видел на столе, где она занималась, чужой конспект.
– Чей это? – спросил он ее.
– Краш дал, я кое-что не успела записать.
– Краш? Кстати, кто он и какой? Ты говорила, что тебе двое нравились.
– Да просто кореш. Подкатывал ко мне, но сейчас понял, что я несвободна.
– Ты ему сказала?
– Нет, никому ничего не говорила, даже подругам.
– Так он просто понял?
– Да. Полез целоваться, а я отвернулась. Вот и понял.
– А раньше не отворачивалась?
– Раньше он не лез. И раньше я ни с кем не целовалась.
– Ты это серьезно?
Юлька отвернулась.
– Правда, ни с кем? Никогда? Почему?
– Герпеса боялась. Мамашины страшилки.
– То есть, тебя хотели поцеловать, а ты отказывалась?
– Да. Ну чего ты пристал?
– Просто… ты так любишь целоваться, а тут вдруг выясняется такое.
– Люблю, потому что тебя люблю. И вообще, ты очень классно целуешь меня.
– Ты просто с другими не пробовала.
– И не собираюсь. Слишком брезгливая.
– И прекрати использовать сленг. Что еще за краш и кореш? Ты же не пятиклассница.
Она не умела ласкаться, и вообще в постели с ним была достаточно неловкой. Но он понял, что его заводит ее неискушенность. Хотя на самом деле здесь крылось нечто другое, что тянуло его к ней. Он долго думал и решил, что это так называемая «химия». Однако, постепенно узнавая ее ближе, он замечал, что ему все в ней нравится, даже то, за что он ругал ее и воспитывал. А когда она обнимала его, у него словно мозги расплавлялись, он не мог сопротивляться.
Так прошел январь, но вначале февраля Юлька заболела. У нее поднялась высокая температура, появился кашель и насморк. Казалось бы, обычное дело, но Влад не находил себе места. Накупил лекарств и взял три дня в счет отпуска.
Он вспомнил, как одна его подружка так же расклеилась. Он тогда, нацепив маску, быстренько отвез ее домой. Сбагрил, так сказать, подальше. Да и о чем было переживать, просто орз. Но из-за Юльки у него даже сердце разболелось, ну, или что-то там, в грудной клетке слева.
Два дня никак не удавалось снизить температуру, жаропонижающие не помогали. Он звонил в скорую, у него спрашивали, есть ли проблемы с дыханием, потому что опасались ковида. Наконец-то приехали и сделали тест. А потом вкололи что-то от температуры и уехали. Он хотел жалобу в минздрав писать.
– До-до, ну чего ты разошелся. Я уже лучше, – слабым голосом уверяла его Юлька. Только поэтому он успокоился.
Поехать в субботу к родителям Юлька не смогла. Позвонила и сказала, что уезжает с однокурсниками на турбазу.
Вечером, когда Влад варил для нее овсянку, Юлька подошла и обняла его сзади.
Он не обернулся и, помешивая кашу в кастрюльке, сказал:
– Давай поженимся.
– Ты же еще не разобрался в себе, – простуженным голосом ответила Юлька.
– А интуиция на что? – спросил он, – Будешь хотя бы мои носки попарно складывать.
***
2. Полёт стерха
Стерх – белый журавль, занесен в международ-
ную Красную книгу. Встретить его хотя бы раз
в жизни редкая удача. Гнездится и выводит по-
томство только в России.
***
Рома работал в издательской фирме корректором. Брал также заказы со стороны. На жизнь хватало, хотя и с трудом. Оплату за квартиру вносили родители, зимнюю одежду и обувь покупал ему старший брат.
Рома снимал однокомнатную квартиру недалеко от своей работы. Плюсом этой квартирки являлось наличие лоджии и достаточно большая кухня. Это было удобно, поскольку все посиделки сотрудников проходили у него. Иногда некоторые сослуживцы оставались на ночь. Для этих целей он держал пару напольных складных матрасов. Их купила ему начальница после того, как однажды в сильном подпитии заняла его тахту, а ему самому пришлось спать в кресле. Она же заказала ему угловой диванчик в кухню, потому что любила немного комфорта.
Сотрудницы подарили ему пару комплектов постельного белья и в придачу большую упаковку стирального порошка. А заместитель начальницы вручил Роме новенький пылесос. Кроме этого, по очереди каждый из сослуживцев дарил Роме что-то для кухни – сначала термопот, потом фужеры, потом микроволновку, а на прошлый Новый год ему отдали кофе-машину, поскольку в офис приобрели новую.
В этом году на его день рождения сотрудники скинулись и купили посудомойку, а офисный сантехник установил ее. Рома, конечно, пользовался ею только после пирушек. Посуду после своих завтраков и ужинов он мыл сам обычной губкой.
Посиделки устраивались почти еженедельно, обычно в пятницу вечером, и в этот день его холодильник пополнялся всякими вкусностями и деликатесами, большая часть которых оставалась несъеденной. Рома доедал все это почти до следующего раза.
Конечно, ему приходилось убирать переполненную пепельницу с лоджии, куда гости уходили курить и целоваться, приходилось проветривать всё и мыть. Но он был не против, ему всё нравилось. Конечно, он хотел, чтобы Танечка из бухгалтерии целовалась с ним, а не с главредом Васиным, но тут уж ничего не поделаешь. Васин ведь признанный красавчик, Рома ни в какое сравнение с ним не шёл. Хотя Васин говорил, что Танечка явно водит его за нос, потому что толком поцеловать себя так ни разу ему и не дала. Но и Рому Танечка совершенно не замечала.
Васин готовил Рому к редакторской работе. Он обещал, что после Нового года Рому обязательно переведут в редакторский отдел. А Петька Анисимов очень злился и говорил Роме:
– У тебя же высшее филологическое образование, а эта сука начальница корректором тебя поставила. А сама… ты что, не догоняешь, ведь она в тебя втюхалась, как кошка? Может, поэтому она тебя на вторых ролях держит? Чтобы ты не взрослел. Она ведь по пьяни призналась Нильской, что осталась у тебя тогда ночевать, чтобы подушку твою вдыхать, типа ты как ребенок тёплым молоком пахнешь. И рассказывала, что у нее слезы наворачивались, когда она смотрела, как ты, несчастненький мальчик, в кресле спишь в позе зародыша. Но ты же знаешь Нильскую, она всему редакторскому отделу об этом доложила за пивом.
Рома на это отмалчивался и на работе вел себя скромно. В курилку ходить ему не требовалось, потому что он не курил, и кофе любил только по утрам. Днем предпочитал чай.
Он очень старательно выполнял все поручения, которые ему давали. А начальница компенсировала ему разницу с зарплатой редакторов персональными премиями, что очень удивляло всех в отделе. Она иногда выходила из своего кабинета и смотрела на Рому какое-то время. Петька в такие моменты толкал его в бок. Но Рома продолжал свою работу, как ни в чем не бывало. Начальница подходила, заглядывала в его монитор и, постояв, молча отчаливала.
Ей в этом году исполнилось сорок три. Выглядела она на свой возраст, одевалась достаточно элегантно. И как разведённая многое себе позволяла. Рома был младше ее на двадцать лет. Наверно поэтому она воспринимала его молоденьким мальчиком, впрочем, как и другие сотрудники. Даже Танечка, которой недавно исполнилось 25, относилась к нему как к малолетнему.
Дело в том, что Рома не только не курил, но и не пил, даже пива, несмотря на то, что еженедельно принимал у себя дома практически весь редакторский отдел, в котором пили все, включая трех женщин и двух молодых девушек. А еще был он высоким и худощавым, имел густые волосы почти молочного цвета, до странности чёрные, точно соболиные, брови, темно-карие глаза и милейшую родинку над верхней губой. Эта родинка просто привораживала любой взгляд.
Накануне прошла новость, что к ним в штат приняли еще одного корректора. До этого доплату в полставки за дополнительную нагрузку получал Рома. Но кадровик сказал ему, что доплату с него не снимут по распоряжению начальницы.
Петька хотел поддержать товарища, поэтому, когда новенькая пришла, сразу же предложил Роме подкатить к ней, пока этого не сделали парни из других отделов. Сам Петька был женат и в таких забегах не участвовал.
Новенькая выглядела симпатичной и уверенной в себе, не то, что Рома. Ее взяли вторым корректором, потому что у издательства прибавилось заказов за счет учебной литературы и нон-фикшена.
Она представилась каким-то странным именем – Ната. Никто не удивился, все продолжили работать, как и раньше, один Рома спросил у Петьки:
– Ната? Что за странное имя?
– Ну, ты лошара. Это обычная Наташа. Молодняк давно так прикалывается, косит под ретро. Давай, пригласи ее куда-нибудь в обед. Кофе, например, выпить вместе в кафешке.
– А дальше что? – спросил Рома.
– Поболтайте о чем-нибудь, глядишь, и подцепишь ее. Не вечно же тебе девственником ходить.
– И что мне с ней делать, если я ее вдруг подцеплю?
– Боже, пригласишь ее к себе вечером. Я тебе ролик скину, посмотри, как и что нужно делать, если порно никогда не смотрел. С тебя станется, ты ж у нас просто непорочный. В порно все чересчур, а в этом ролике именно то, как нужно первый раз, чтобы девушку не испугать и не обидеть, и чтобы самому не лохануться.
– Но она не настолько приглянулась мне, чтобы…
– Так лучше, поверь! Чтобы просто переспать, влюбляться совершенно необязательно и даже нежелательно.
– Понятно, – сказал Рома. Но тут Ната сама подошла и предложила:
– Рома, можно пригласить тебя выпить кофе в обед?
Петька радостно потер ручонки, когда она ушла на свое место:
– Отлично! Она явно запала на тебя.
В это время из бухгалтерии в кабинет к начальнице прошла Танечка. По пути она окинула взглядом новенькую, потом взглянула на Рому. Он продолжил работать, как ни в чем не бывало.
– Ого, – заржал Петька, – Танечка наша учуяла конкурентку. А до этого на тебя даже внимания не обращала. Вот же бабы, лишь бы быть лучше других.
В кафе Рома сидел, как будто проглотил кол, с совершенно прямой спиной и расправленными плечами. Но не потому, что стеснялся или чувствовал себя неудобно. Просто не любил пить кофе в обед, а спину держал прямой, с почти сведенными лопатками, попеременно напрягая и расслабляя мышцы, чтобы немного снять напряжение после долгого сиденья за компьютером на работе. Он давно применял такую, неприметную для посторонних, статичную гимнастику, рассказывал о ней Петьке, но не навязывал.
Ната ничего этого не замечала и поглядывала на него с улыбкой:
– Так приятно, когда парень смущается.
– А мне приятно сидеть с вами.
– Давай на «ты»?
– Хорошо. Тем более что все видели, как мы ушли вместе. Но хочу сразу кое-что сказать, чтобы предотвратить недопонимание между нами.
Ната удивленно взглянула, а Рома спокойно продолжил:
– У меня есть девушка, и мы встречаемся довольно давно. Просто сейчас у нас трудный период.
– Вот как? А мне сказали… Но, спасибо, что предупредил.
– Однако я хочу попросить тебя никому об этом не говорить.
– Конечно, я никому не скажу. А ты в курсе, что тебя считают девственником? И вообще ты для всех образец чистоты и невинности. Наверняка из-за твоей внешности. Сколько тебе лет?
– Двадцать три. Имею диплом филолога.
– Ничего себе! Я думала, тебе не больше 18-ти. Но почему ты только корректор?
– Это лучше спросить у начальницы. Главный редактор консультирует меня весь последний месяц и уверяет, что после Нового года меня переведут в редакторский отдел.
– Понятно. Наверно начальнице очень хотелось видеть тебя подольше молоденьким неискушенным мальчиком.
– У каждого человека свои резоны. Начальнице по моему личному делу прекрасно известен мой возраст. Знают ли другие? Не выяснял. Но не буду никого ни в чем разубеждать. Спросят, честно отвечу. Пока никто не спрашивал напрямую, людям приятней строить догадки. Здесь никто обо мне ничего не знает. О своей девушке я тебе первой рассказал.
– И твой приятель Петр ничего не знает?
– Нет. Моим приятелем считает себя он. У меня в конторе фактически нет друзей.
– Думаю, мы с тобой можем подружиться, – сказала Ната.
– Очень на это надеюсь, – ответил Рома.
Потом Ната рассказывала о себе, хотя Рома ни о чем ее не спрашивал. У нее было припасено много смешных историй из студенческой жизни. Рома в ответ сдержанно улыбался. Ната окончила педагогический техникум и даже поработала уже учителем русского языка. Но как-то не сложилось. Ната сказала, что ей не понравилась обстановка в чисто женском коллективе, сплошные интриги.
На следующий день была пятница. Васин уже с обеда делал заказы, чтобы их очередная пирушка прошла на высшем уровне. Танечку он опять пригласил к ним в компанию. Она единственная работала не в редакционно-корректорском отделе. Начальница согласилась, но с условием, что Танечка, или Васин за нее, купит и принесет для Ромы что-то из посуды.
Рома все прибрал в квартире, помыл полы, протер везде пыль. И приготовил кое-что из своей старой походной одежды на случай, если кому-то из гостей потребуется переодеться. Происходили уже пару раз конфузы. Например, один редактор, тщедушный Венечка, переел и перепил, и его вывернуло наизнанку, пришлось отдать ему банный халат. Рома тогда ничем не показал, что личные вещи, надеваемые им на голое тело, ему неприятно давать кому-то другому. Утром он заказал себе на Озоне еще пару халатов. А вечером от начальницы пришел посыльный и передал ему пакет с роскошным пушистым банным халатом, который стоил очень дорого. Рома сел в кресло и некоторое время думал, что же ему делать со всем этим. С халатом она тогда явно переборщила.
Накануне пятницы, в четверг вечером она пригласила Рому к себе в кабинет:
– По поводу твоей должности. Конечно, я в курсе, что тебе не нужна никакая подготовка со стороны Васина для работы редактором. И про твой диплом с отличием я также прекрасно информирована. Но как только ты получишь должность редактора, я не смогу доплачивать тебе за переработку 50% от оклада корректора и персональные премии не смогу давать из своего фонда. Твой доход сразу снизится. Ты готов к этому?
Рома молчал.
– Надеюсь, ты понимаешь, почему я не переводила тебя в редакторы? Это собачья работа, с них руководство постоянно сто шкур снимает, за концепцию, за соответствие жанрам и стилям, за контроль сроков и анализ материала, за то, что реализации падают. Конечно, редактор звучит более престижно, чем корректор, но… Если вдруг тебе потребуется уволиться, я сделаю так, что в трудовой у тебя будет значиться должность редактора. И характеристику тебе дам соответствующую. Потому что фактически 90 процентов твоей работы составляла и составляет именно редактура, а не корректура текстов.
– Я очень благодарен вам, – сказал Рома, – Если вы цените меня не просто как корректора, а считаете фактически одним из редакторов, то я согласен с любым вашим решением.
