Buch lesen: «Холодная весна, начало века. Поэзия, поэтическая в край»

Schriftart:

ISBN 978-5-4496-5897-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бессмертие

Сонная одурь прошедшей зимы
Яркое солнце над грязной улицей
Будто и не было всей этой тьмы

Всё бытие обновлённо и молодо
Свет заливает пространство до края
Словно хрусталь или белое золото

Деревья дрожат на прохладном ветру
Если весна существует на свете
Значит, и я никогда не умру

Поэты

Мифологические звери живут в старинных книгах
Пернатые змеи и прочие цилини, единороги
Друзья богов, шерстяные и костяные ноги
Чешуя дракона, тело льва, стальные вериги

От них остались косточки, ровные строчки
Завитушки иероглифов, строгие буквенные линии
Против них в разное время в разных местах применяли заточки
Холод, голод, капание ледяной водой на извилины

Они все вымерли, оставили нам играться черепки черепов изящные
Они были вещные, вещие, мощные и настоящие

Хокку взрослого человека

Поздно. И снежно
Мягкая нынче зима
Дома ночую

Верлибр

Моё внутреннее содержание – моя шизофрения
Моя поэзия – предвестник шизофазии
Мне хочется выйти вовне из мироздания
Но таких дверей ещё не придумали
Все поэты сделаны из антиматерии
И при взаимодействии с миром аннигилируют

На газетке

Рыба смотрит мёртвыми глазами
На газете возлежа
Плачет горькими слезами
Рыбья чешуйчатая душа
Колечки лука рядом лежат
Рыбу на части рву руками
Горечью в глотку
Тёплую водку
Сверху лук и селёдку
И мир прорастает снами

Археология

На керамическом сосуде следы от пальцев гончара
Доисторические люди в нём суп варили у костра
Мы тоже варим суп и кашу, в огонь сувая котелки
Потом найдут стоянку нашу на гриве около реки
Найдут там банки и бутылки, и прогоревший котелок
На саже отпечатки пальцев – хватали мы его за бок
Какой причудливый орнамент! – так скажут в будущем о нём
А мы, для полноты картины, почаще в поле пиво пьём

Ц.

Невыносимо ждать конца
Глядеть сквозь узкое оконце
Как пробегает мимо солнце
Коснувшись твоего лица

Пускай свернётся мир как свиток
И те, кто ждал меня, придут
Неся с собой любви избыток
Неприживающейся тут

Басё

Одинокий ворон на сухой ветке
Маленькая птичка в золотой клетке
За солью ходит сосед к соседке
Шифруясь, как на разведке

Курю в подъезде, вопреки закону
Наблюдаю за осенью заоконной
Туманной, мрачной, кошмарно-сонной
Сквозь дождь движется силуэт тёмный

Одиночество горькое повсеместно
В каждом сердце невыносимо тесно
Разве что вином обезболить местно
А другого метода неизвестно

Туман

Туман и дождевая морось
Машины едут, сбросив скорость
На повороте наш автобус
Почти что валится, кренясь
В густую глинистую грязь

В окошках серый фон
Украден город
Холодной, стылой серостью воды
Остались лишь нечёткие следы
Людей и зданий, проступившие сквозь морок

Прощание

Отпечаток злой печали на моём лице
Не пойму, чего мы ждали – будет скорбь в конце
Напоследок выпиваем горькое вино
Растворённое слезами, не пьянит оно

Острота взаимной боли, жёсткость бытия
Для меня ужасней смерти жизнь во тьме твоя
Ты уходишь дальше, дальше – черт не различить
И вернуться не поможет Ариадны нить

Хаос

Пять чувств, пять пальцев на руке
Реальность сжата в кулаке
Ладонь раскроешь – словно птица
Вспорхнёт и в листьях затаится

Мир станет жутковато странным
Среди простого вещества
Проглянет хаос первозданный
И станут кости как трава

Университетское

Собака с шерстью пегой на солнцепёке спит
У всех деревьев и кустов зелёный летний вид
Поэтов древнегреческих читаю в переводе
О басилевсах, воинах, законах и природе

Нещадно сломаны слова под ритм стихов Эллады
В оригинале прочитать на самом деле надо
Но я – ленивый ученик, и мне трудна античность
Хотя как грек я на вино спускаю всю наличность

Палата номер 6

Смертельно жить. Не жить – смертельно тоже
ИероглИф – рисунок вен под кожей
По жилам жизнь бежит, в крови душа
Пока не оступился, не дыша

Нежизнь моя, подобная растению
Стремится к смерти. И оцепенение
Всё более овладевает мной
Съедая душу злой удушливой тоской

Мне снится бег оленя через чащу
И сердце начинает биться чаще
Видение предсмертное, олени
Рогатые задумчивые тени

А сердце, сердце бьётся на разрыв
И я уже в долинах смертной сени