И Симочка стал выслеживать людей. Он нашёл удобное место в камышовых зарослях, откуда значительная часть берега была хорошо видна. Там он затаивался и сидел часами, изнемогая от скуки. Людей не было. За несколько вечеров напрасного ожидания героический пыл бобрёнка стал понемногу проходить. К тому же Симочка, сидевший в засаде, очень интересовал лягушек, которые, не стесняясь, обсуждали его странное поведение:
– Зачем тут сидит этот маленький бобрёнок?
– Ква-ква! От кого же он прячется?
– Ква-ква! Кого же он выслеживает? ― то и дело слышал Симочка, который старательно делал вид, что не обращает внимания на всякую там мелюзгу. Но бобрёнку всё труднее становилось делать такой вид, потому что лягушки ему порядком надоели, а как заставить их замолчать, он не знал. Симочка стал подумывать, что зря он всё это затеял. И только он решил навсегда покинуть свой наблюдательный пост, как услышал пронзительные крики:
– Люди! Сюда идут люди! Прячьтесь! – Это речные чайки ― крачки стремительно пронеслись над камышами и полетели дальше, предупреждая речных жителей о приближении людей.
– Люди, сюда идут люди! ― подхватили новость лягушки, скорее весело, чем испуганно: они знали, что вряд ли люди, даже если это охотники, станут ими интересоваться.
– Люди! Прячьтесь скорее! ― запаниковали утки, которые как раз очень интересовали охотников.
Задрожав от возбуждения и немного от страха, Симочка стал напряжённо вглядываться в лесные заросли, откуда должны были вот-вот появиться коварные существа, которые ставят хитроумные ловушки на бобров. И вот они появились. Симушка видел их, как на ладони, потому что они совершенно не прятались.
Их было четверо. Впервые увидевший людей бобрёнок, рассматривал пришельцев с огромным интересом, он даже на некоторое время забыл, что это ― враги. Нет, даже не так: Симочке вдруг стало жалко, что они ― эти особенные существа ― враги. Особенным в них было всё: от шкурок, непохожих на звериные, которые эти существа могли снимать, до странных предметов, которых было у тех множество. Особенным было и всё, что они делали. Мгновенно, как по волшебству, эти люди соорудили себе на берегу большую яркую хатку. Симочка знал: чтобы бобрам построить хатку, нужны недели огромного труда. А когда обычная кучка веток и брёвнышек на берегу вдруг засветилась странным светом, словно там расцвёл диковинный яркий цветок, Симушка не выдержал и от любопытства высунул носик из камышей. Вот тут его и заметили.
– Ой, ребята, бобрёнок! ― сказал заметивший его человек, глядя на Симушку во все глаза.
Взгляд был добрый, и от самого человека не исходило никакой опасности, Симочка умел это чувствовать, поэтому он не стал совсем прятаться, а только чуть-чуть глубже задвинулся назад в камыши и выжидал, что будет дальше.
Как заметил бобрёнок, этот человек был меньшего роста, чем все остальные. А потом он присел на корточки и вовсе стал нестрашным. Остальные называли человека Ириной. Как-то незаметно для себя бобрёнок догадался, что Ирина ― это «она», и она велела всем остальным отойти подальше, а сама стала уговаривать Симочку выйти из укрытия.
– Не бойся, малыш! Ну, покажись нам, ― говорила Ирина голосом, который обволакивал бобрёнка, словно мягкие тёплые волны. И Симочка показался весь целиком: выбрался из воды на ближайшую кочку и настороженно замер.
Ирина от счастья видеть его чуть не заплакала: она то в ладоши хлопала, то начинала бормотать какие-то нежности. В общем, восхищение было самым полным!
Так сильно Симочкой ещё никто никогда не восхищался. Даже когда он спас папу, он был меньше героем в глазах домашних, чем сейчас. А ведь тут он никого не спасал, а просто вышел из укрытия, и вдруг такой восторг! «А если я покажу, как умею нырять?» ― подумал бобрёнок и нырнул, показав свой замечательный хвостик лопаточкой. Вынырнув, он увидел, что те трое, что стояли поодаль, теперь тоже подошли ближе, и что они тоже любуются ныряющим Симочкой. И тут бобрёнок разошёлся: он и плавал, и нырял, и, сидя на кочке, расчёсывал свою шкурку специальным раздвоенным коготочком. «Только у бобров есть специальное приспособление для ухода за мехом!» ― с гордостью говаривала мама. И теперь Симочка с радостью демонстрировал и свой уникальный коготок, и свой замечательный хвостик. И неизменно получал всё новые и новые порции восхищения, так что вскоре даже устал. «Всё! Надоело быть героем!» ― подумал бобрёнок и поплыл к своим.
– Где тебя носит? ― накинулась на него Соня, как только он приплыл домой. ― Папа велел никому не уплывать далеко от хатки!
– На берегу люди! ― испуганно округляя глаза, пояснила Манюня.
Симочка точно знал, что этих людей бояться не стоит, но он не мог сказать об этом сестрёнкам. Вряд ли семья одобрила бы его рискованное знакомство. Но ему очень хотелось поговорить про людей, поэтому, улучив удобный момент, он завёл такой разговор с мамой:
– Мама, а каких людей больше: хороших или плохих?
– Трудно сказать, ― вздохнула мама. ― Мы мало знаем про них. Каждое лето на нашей реке появляются туристы, как те, что сейчас расположились на нашем берегу. Они ходят мимо туда-обратно и вроде ничего плохого от них не бывает. Ужасные люди для нас ― это охотники, но раньше их здесь не наблюдалось. Наверное, их не так уж много среди людей. Но если они появляются, то наша жизнь превращается в кошмар. Мы с папой очень надеемся, что охота на нас закончилась, иначе нам придётся уходить отсюда.
– Куда? ― испугался Симочка.
– Река большая, ― улыбнулась мама. ― Но надеемся, что до этого не дойдёт, просто нужно быть очень, очень осторожными.
Глава 7. Западня
Несмотря на предупреждение об опасности, Симочка, проснувшись, тут же поплыл к берегу: ему очень хотелось продолжить начатое знакомство. Но берег был пуст. Ирина и её спутники ушли, когда Симочка спал сладким сном в своей хатке. Люди ― пришельцы из другого мира ― появились и исчезли, и река с её заросшими буйной зеленью берегами снова принадлежала бобрам. Так казалось.
Шли дни, постепенно происшествие с ловушкой тоже стало стираться из памяти. Правда, папа по-прежнему настаивал на крайней осторожности. Например, вылазки в прибрежные заросли разрешались только в одном месте и только после того, как тропинка была проверена старшими.
– Забудьте про другие тропинки, ― говорил папа детям.
– Хорошо, ― послушно отвечали те.
Но если Соня и Манюня и вели себя послушно, то Симу всё труднее было выполнять папино требование. Он то и дело нарушал запрет, и всё было чудесно. «Папа преувеличивает опасность», ― думал про себя бобрёнок. Поэтому, играя с ондатрами в догонялки, он и не заметил, как игра переместилась из воды на сушу, и он понёсся за удирающими приятелями по тропинке, не проверенной родителями. Он нёсся, думая только об одном: «Догоню! Сейчас догоню!» И не сразу понял, что происходит, когда почувствовал, что теряет твёрдую почву под ногами.
Симушка угодил в яму-ловушку, которую трудно было заметить, так тщательно она была замаскирована ветками и тонким слоем почвы. Малышей-ондатр этот слой выдержал, поэтому они проскочили опасное место без вреда для себя. А тяжёленький бобрёнок рухнул на дно очень глубокой ямы, выбраться из которой было невозможно. Симушка попробовал карабкаться по стенке, но оказалось, что бобры совсем к этому не приспособлены. Малыш неизменно плюхался вниз, на дно, и скоро, весь перепачканный землёй, он прекратил свои попытки. Он просто беспомощно сидел и дрожал от страха.
Вскоре к несчастному подоспели родители, которым рассказали о случившемся малыши-ондатры. Мама с папой были в панике. Правда, говоря с Симочкой, они старались скрыть свой страх за него, но у них это плохо получалось. Малыш понял, что его положение такое, что хуже не бывает и тихонько заскулил.
– Не бойся, малыш! ― говорила мама сверху дрожащим голосом. ― Мы что-нибудь придумаем, чтоб ты смог выбраться наверх. Папа уже ищет подходящие брёвнышки. Потерпи немножко.
– Только бы они не пришли раньше, ― сказала мама очень тихо сама себе, но Симушка услышал её слова и задрожал ещё больше. Ему стало представляться, что страшные охотники уже идут за ним, ему даже стала чудиться человеческая речь.
Но нет, человеческая речь ему не почудилась. Люди были уже где-то совсем близко, и они громко переговаривались. Мама-бобриха заметалась возле ловушки. Про себя она решила, что будет сражаться до последнего вздоха, даже если это и не спасёт её малыша. А Симочка с ужасом вслушивался в голоса, понимая, что ничто не может помешать жестоким жадным людям заполучить его хорошенькую тёплую шкурку…
И вдруг среди человеческих голосов зазвучал смех Ирины. Да-да, Симочка не мог ошибиться: это смеялась его Ирина, а вовсе не охотники. Симочка подпрыгнул от радости в своей ямке:
– Мамочка, мамочка, не бойся! Это хорошие люди, приведи их сюда, моя Ирина мне поможет!
– Ты уверен, Симочка? ― усомнилась мама.
– Мамочка, нельзя медлить, они могут уйти! ― в отчаянье кричал бобрёнок.
И мама пошла навстречу людям. Действительно, эти люди выглядели обыкновенными туристами, а вовсе не охотниками. Они крайне удивились, увидев, что обычно скрытный и осторожный взрослый зверь идёт к ним навстречу. Увидев, что на неё смотрят, бобриха повернулась и медленно пошла назад, то и дело приостанавливаясь и часто оглядываясь.
– Этот бобр зовёт нас куда-то, ― сообразил кто-то из группы. И они пошли за зверем.
– Маленький! Ты в ловушке! ― ужаснулась Симочкина Ирина, увидев его в таком плачевном положении.
Очень быстро эти умелые люди сделали всё, что нужно: вытащили несчастного бобрёнка и закопали страшную яму.
– Ну, малыш, дай-ка я фоткну тебя на прощанье, ― сказала Ирина.
Симочка не понял, что там делают его спасители, но понял, что им снова любуются, несмотря на его ужасный грязный вид. И как ни настрадался малыш, под тёплыми взглядами он опять ощутил себя героем и прежде, чем скрыться в кустах, дал на себя насмотреться вдоволь и немножко попозировал.
– Всё, нужно уходить, ― сказал папа.
– Да, нужно уходить, ― согласилась мама.
Дети ошеломлённо переглянулись.
– Всё из-за тебя! ― сказала Симочке Соня. А Манюня ничего не сказала, но посмотрела на брата укоризненно.
– Я обещаю, что буду всегда-всегда слушаться, больше я не нарушу папиных запретов, честно-честно! ― стал каяться бобрёнок. И он, конечно же, сдержал бы слово, но папа прервал его:
– Не в Симочке дело. Просто нельзя жить в постоянном страхе.
– Мы ― не зайцы, мы ― бобры! ― добавила мама. ― Мы умеем создавать себе безопасную жизнь! И раз здесь стало опасно ― лучше уйти.
– Как же мы будем без нашего дома? ― растерянно посмотрела на родителей Манюня.
Мама обвела взглядом стены родного жилища, в котором столько лет они счастливо прожили с мужем, стольких детей вырастили…
– Для тех, кто умеет работать, дом ― дело наживное, ― сказала она тихо, пряча от детей глаза, в которых стояли слёзы.
Не мешкая, семья бобров отправилась на поиски нового места для жилья. С грустью смотрели им вслед провожающие их ондатры. Они знали, что их жизнь без бобров скоро станет меняться к худшему: постепенно выйдет из строя плотина, вода войдёт в обычное русло и никакой уютной запруды больше не будет. Ондатры тяжело вздыхали.
А бобры плыли вниз по течению реки навстречу неизвестности, оставив позади удобную налаженную жизнь. Симушка плыл, и в его детской голове вертелись совсем недетские грустные мысли. «Мы, бобры, ― рассуждал он, ― никому не приносим вреда, только пользу. Люди-охотники должны же понимать, какие мы хорошие: добрые, работящие, умные. Как же они могут, зная, какие мы хорошие, пускать нас на шкурки? Это нечестно!»
И не было ответа на этот трудный вопрос, а впереди были километры пути. Что ждало их впереди? Никогда ещё Симушка не чувствовал себя таким потерянным. Но он переносил свои страдания молча, тем более хныкать было кому. Хныкала Манюня. Она была слабее всех, быстро уставала и то и дело просила передышки. Но и во время передышек Манюня не переставала твердить, как ей плохо и страшно без их замечательного домика. И через каждые два-три километра пути она начинала канючить:
– Смотрите, какое хорошее здесь место. Давайте быстрее строить здесь наш новый дом!
– Нет, мы должны уйти намного дальше от опасного места, ― неизменно говорили взрослые. ― Потерпи.
И они снова пускались в путь. И, казалось, конца не будет этому пути.
Глава 8. Без крова
На третий день путешествия по реке бедные скитальцы, уставшие от постоянного недосыпания, увидели перед собой новенькую, замечательную бобровую хатку.
– Здесь живут бобры, попросим их приютить нас на несколько часов и, наконец, хорошенько выспимся! ― обрадованно сказала мама.
И они поплыли знакомиться с местными жителями. Заметив нежданных гостей хозяин хатки ― молодой совсем бобр устремился им наперерез. За ним бросились навстречу гостям его детишки, четыре любопытных бобрёнка ― ровесники Симочки и Манюни. Они очень спешили, чтобы не пропустить ничего интересненького.
Хозяин этих мест оказался до смешного мелковатым, щупленьким бобром, даже Соня казалась больше его. Поравнявшись с пришельцами, он, не здороваясь, неприятным тоном заявил:
– Вы находитесь на моей территории! Прошу вас как можно быстрее покинуть её!
– Но погодите, ― заволновалась мама. ― Мы остались без крова, несколько дней у нас не было возможности выспаться в безопасном месте. Мы так рассчитывали, что сможем немножко отдохнуть у вас.
– Всего несколько часов, мы не планируем гостить у вас долго, ― добавил папа.
– Об этом не может быть и речи, ― жёстко сказал хозяин.
– Но почему? ― расстроенно спросил папа.
– Потому что вы намного больше меня ростом! ― раздражённо заявил бобр. ― Это сейчас вы устали и сила на моей стороне. А потом, когда вы отоспитесь, вдруг вы захотите выгнать мою семью? Нет уж, убирайтесь с моей территории немедленно!
Действительно, этот молодой бобр очень сильно уступал папе в росте.
– Как вы можете так думать о нас? ― возмутилась мама. ― Мы же не сделали вам ничего плохого?
– Когда сделаете ― будет поздно, ― отрезал тот. ― Плывите отсюда подобру-поздорову. ― И щупленький воинственный бобр оскалился, показав острые оранжевые резцы. Тут же оскалились все четверо его малышей.
Покидая это негостеприимное место, мама сказала Симушке:
– Запомни, сыночек, как не должен вести себя порядочный бобр.
А папа сказал:
– Какой неприятный тип! Вот как страх и неуверенность в своих силах могут испортить характер бобра.
Но делать было нечего ― пришлось расположиться на отдых в прибрежных камышах, где спящих бобров могли подстерегать опасности. Поэтому кто-то из семьи должен был бодрствовать и охранять сон остальных. На прежних остановках это делали по очереди мама с папой. Но они так устали от постоянных недосыпов, что на этот раз решено было сделать сторожем Соню.
– Смотри, не засни, Соня, ― говорили родители, укладываясь, ― мы на тебя надеемся.
Соня очень старалась не заснуть. Но это было очень трудно: лежебока так любила поспать, а рядом все члены её семьи сопели так сладко, что она сама не заметила, как провалилась в сон. Правда, спала она беспокойно, потому что внутри её строго звучал голос мамы: «Не спи!» В конце концов этот голос заставил Соню проснуться. Открыв глаза, она прямо перед собой увидела зверя: тот был огромным и смотрел на бобриху жёлтыми хищными глазами.