Русалка

Дизайнер обложки Нейросеть Midjourney

© Маргарита Симутис, 2023

© Нейросеть Midjourney, дизайн обложки, 2023

ISBN 978-5-0060-1497-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

***

Снова любимое одиночество. Оно не закончится, даже когда догорит костер, и теплые порывы ветра рассеют пепел по земле, заметая последние воспоминания о еще одном одинаковом дне в его жизни. По крайней мере, хотя бы вечер этого выходного будет отличаться.

Антон поднялся. Сегодня уже незачем продолжать рыбалку: до самой темноты он просидел на берегу в надежде поймать хоть что-нибудь, и, в принципе, не напрасно. Пара мелких серебристых рыбешек все еще отчаянно трепыхалась на дне старого, подернутого ржавчиной ведра. Странно: даже у этих мелких созданий, чья жизнь вот-вот закончится в мучениях без необходимой им воды, не угасала надежда. Даже немного жаль их: не успев прожить и половину своей рыбьей жизни, они познали всю реальность отчаяния.

Антон посмотрел на две плещущиеся в ведре серебряные искры и подумал о том, что уже не первый раз их встречает. Взяв одну рыбку в руку, он осмотрел блестящие нихромом бока. Так и есть: с одного боку у рыбешки виднелась маленькая царапина между частыми мягкими чешуйками.

Отправив рыбу обратно в ведро, Антон вздохнул и поднялся. Уже смеркается, а значит, пора заканчивать. Он смотал леску, аккуратно собрал в специальный – свой любимый – ящик все блесны, сложил упругую удочку. Взяв банку с прикормкой, он обнаружил, что крупы почти не осталось: все было скормлено глубокому синему озеру. Антон бережно убрал банку и принялся затаптывать остатки костра. Костер еще немного посопротивлялся, хватаясь за жизнь последними маленькими искрами, и безнадежно угас.

Покончив с костром, Антон взял ведро с уже умирающими рыбами и подошел к берегу. Нагнувшись, осторожно и медленно перевернул ведро. Две рыбешки упали в озеро и, сначала не осознав, что уже свободны, медленно всплыли на поверхность водоема брюшками вверх, и на минуту Антону показалось, что он слишком поздно освободил их из плена. Но спустя мгновение рыбки, сверкнув, словно серебряные стрелы, скрылись в темной глубине родного озера.

Антон улыбнулся. Пожалуй, это самый лучший момент в рыбалке: видеть, как с легкостью мальки обретают крылья свободы. Удовлетворенный происходящим, Антон забрал снасти и медленно побрел к машине. В машине на сиденье он увидел, как светится экран смартфона. Антон взял его, посмотрел на высветившийся номер и поднес трубку к уху.

– Да? А, да, конечно, я уже в пути. В пробке стою, немного задержусь. Дождетесь? – Внимательно выслушав собеседника, он добавил: – Нет, я думаю, недолго. Дождитесь, Лилия, я сейчас.

Наспех закинув удочку и снасти в багажник, Антон завел двигатель и помчался по пустой безлюдной дороге. Он мысленно ругал себя: снова забыл о встрече. Он только обратил внимание на мокрый асфальт и удивился: «Странно, почему я не заметил дождя».

Остановившись у городского кафе, Антон посмотрел в зеркало, поправил волосы – вечно этот ужасный торчащий клок волос, он словно живет своей жизнью! – одернул рукава рубашки, закрыл машину и двинулся навстречу возможной любви.

Зайдя в кафе, он огляделся: столики пустовали, и лишь в углу сидела молодая парочка, ласково держа друг друга за руки. Было в них что-то необычное: Антон сначала не понял, почему они привлекли его внимание. Девушка и мужчина сидели, перешептываясь, и, кажется, что такой шепот разобрать невозможно, однако они друг друга явно понимали. Приглядевшись, Антон понял, что обоим влюбленным уже далеко за 50 лет: сетки морщин исполосовали лицо мужчины, у женщины – посеребренные сединой волосы, аккуратно уложенные и сплетенные в причудливую косу. Как он мог их принять за молодых? Антон думал об этом и после, но так и не понял, почему пожилые люди при первом взгляде предстали едва ли не подростками.

Антон огляделся: за столиком в середине зала, словно вытянувшись в струну, сидела тоненькая девушка с идеальной осанкой. Она сидела, нервно постукивая пальцами по экрану смартфона. Ее внимание полностью было приковано к маленькому окошку, открывавшему мир социальных сетей. Она производила впечатление обычной посетительницы кафе, которая забежала на минуту, чтобы выпить чаю или кофе и отвлечься от своих проблем, а не ожидающей свидания девушки. Антон вдохнул и шагнул к ее столику.

– Лилия?

Девушка вздрогнула, услышав свое имя, и подняла подернутые дымкой глаза. Прошла секунда, прежде чем она ответила:

– Да. А вы Антон? Здравствуйте! – девушка улыбнулась, взгляд стал более осмысленным. Протянула руку. – Я думала, вы еще не скоро. А я тут решила новости почитать… Присаживайтесь, пожалуйста, что ж вы стоите…

Лилия заерзала на стуле от неловкости, не совсем понимая, как вести себя: то ли встать, то ли продолжать сидеть. Антон коротко улыбнулся и сел напротив.

– Вы уже заказали себе что-нибудь? – спросил Антон, завидев ленивого официанта, который решительно делал вид, что не замечает нового посетителя.

– Я заказала кофе, потому что не была уверена, что вы придете, – смущенно смотря на чуть помятую салфетку, ответила она. – Вы ведь не собирались приходить?

– Это почему? – в интонации Антона не прозвучало удивления, но оно отразилось в его глазах.

– Парни из приложения знакомств часто так делают. Как только видят настоящего человека, а не картинку из интернета… Ну, вы понимаете…

Антон решительно не понимал. Он видел миловидную хрупкую девушку с заманчивыми пшеничными кудрями и медовыми глазами. Ее невозможно было подогнать под современные стандарты красоты: не было пухлых губ, острых скул, длинных ресниц-опахал и ногтей цвета лазурного неба. Антону не нравилась та красота, которая теперь продвигалась под веянием моды, когда девушки тратили тысячи и сотни тысяч рублей на намеренное изменение своего лица и тела. Антон всегда считал, что красота – это дело сугубо индивидуальное. А Лилия, на его взгляд, была достаточно индивидуальной девушкой.

– Нет, я не понимаю. Вы мне понравились, как зеркальному карпу нравится ванильный опарыш, – сказал Антон и тут же попытался поймать свои слова в воздухе, надеясь, что они не долетят до тонкого слуха собеседницы.

Лилия удивленно вскинула брови.

– Эммм… Спасибо, наверное… – девушка немного помедлила, а затем спросила: – Чем вы занимаетесь помимо знакомств в интернете?

– Да так, – ответил Антон, – работа, дом… Рыбалка.

– О, правда? Я ни разу не рыбачила, но всегда хотела попробовать… – начала Лилия, но Антон не дал ей закончить.

– Вы хотите научиться рыбачить? На самом деле хотите? Я вас могу научить, но вы должны понимать: рыбалка – дело непростое. Например, сможете ли вы выходить в любую погоду: и в снег, и в дождь, и в солнцепек, в 4 утра и в 11 вечера? Сможете ли вынести полчища комаров, которые так и хотят утянуть вас в траву, как сазан утаскивает наживку? Сможете часами находиться в лодке, выжидать самый большой улов в своей жизни? – Антон остановился, чтобы сделать вдох, но Лиля его перебила:

– Подождите, я просто… – девушка смущенно улыбнулась, но ее глаза выражали недовольство.

– Вы не представляете, как долго я ищу спутницу жизни, которая будет разделять мой интерес! Ведь рыбалка – это лучший способ привести в порядок мысли, подумать о жизни, расслабиться… Я испытываю такое удовольствие, когда нанизываю дождевого червя на крючок, осторожно, поступательно, массирующими движениями, чтобы не порвать его с боку, иначе рыба украдет, а он при этом извивается, выделяет слизь, выскальзывает из-под пальцев, и надо…

– Пожалуйста, давайте поговорим о чем-нибудь другом! – почти выкрикнула Лилия, с сожалением смотря на только что заказанный чак-чак, как назло, так напоминающий по форме клубок дождевых червей. В этот же момент она решила, что никогда в жизни не будет есть этот десерт, а еще – знакомиться в интернете. – Например, кем вы работаете?

Антону показалось, что он ведет себя слишком напористо. Вот дурак! Нельзя при первой встрече рассказывать о червях! От досады Антон чуть не ударил себя ладонью по лбу и даже уже замахнулся, но, спохватившись, сделал вид, что убирает назойливую прядь тусклых волос.

– Работаю и работаю, ничего интересного. А вы, Лилия? Расскажите о себе.

Но Лилия уже потеряла интерес к собеседнику. «Какой-то странный… Псих, наверное», – подумала она, и именно эта характеристика Антона отпечаталась в сознании Лилии, и уже никогда не сотрется из памяти.

– Да, я, кстати, вспомнила: мне нужно срочно заскочить в одно место, по работе, – неловко улыбнулась девушка и медленно поднялась из-за столика. – Извините, что вот так вас покидаю, но мне правда пора.

Антон поднялся и протянул Лилии руку.

– Мы еще встретимся? – спросил он с искренней надеждой и желанием отмотать свидание назад.

– Я вам позвоню, – спешно ответила Лилия и, упорно избегая взгляда собеседника, поспешила к выходу.

Антон лишь бросил на ее невидимые следы печальный взгляд и подумал о том, что в следующий раз он точно не будет говорить о своем увлечении. Он знал, что все девушки, с которыми он пытался завести роман, уходили именно из-за его безобидного хобби. Но он Лилию не упустит. Хорошая девушка не может не дать второго шанса. А Лилия определенно хорошая. Возможно, с ней у него получится выстроить свое счастье, как у других: с детьми, домом и еженедельными прогулками по парку. Ведь если такая жизнь – это счастье для всех окружающих, то и для него, Антона, должна быть таковой?

Антон сам себе не мог ответить на вопрос, счастлив ли он. В его памяти не сохранилось моментов абсолютного счастья. Даже тогда, когда мужчина поймал огромного сазана – свой лучший улов, – он смотрел в его пустые, выпученные рыбьи глаза, разглядывал мощно поднимающиеся твердые жабры и думал о том, что этот сазан недостаточно велик. Он помнил, что нечто приблизительно похожее на счастье он испытывал только в детстве, когда отец впервые взял его на рыбалку.

Тогда они проснулись еще ночью и, крадучись, стараясь не разбудить маму быстро собрали необходимые вещи и вышли из квартиры. Антон помнил то утро в малейших деталях: запах темной лестничной клетки, тепло первых солнечных лучей, полосками ложившихся на тропинку, ведущую к озеру, трели утренних птиц, сладкий свежий воздух. В то утро папу что-то тревожило, как показалось мальчику в момент пробуждения, но уже по дороге к водоему маленький Антон не заметил ни тени его беспокойства. Наконец-то отец взял его с собой на рыбалку! Он часто уходил на нее один, иногда даже на несколько дней, и тогда маленький Антон ждал, какие же интересные истории папа принесет с рыбалки на этот раз. Иногда отец приносил много маленьких пескариков и рассказывал сыну об их огромной рыбьей семье: в папином рассказе были и герои-пескарики, и их прекрасные жены, и озорные мальки, восставшие против морского царя. Иной раз папа приносил огромного судака-богатыря, с которым он сражался и едва не погиб, но все-таки одержал победу и принес его в жертву маминой сковородке.

Но больше всего Антон любил историю о русалке. Один раз папа пришел с рыбалки, когда сын его уже почти перестал ждать. Много дней он смотрел в окно, искал глазами папину фигуру, уверенной походкой шагающую вдоль дворовой дорожки. Каждый день Антон думал: вот завтра он точно придет. Но ни завтра, ни через месяц отец не вернулся. Усталая мама не хотела отвечать на его вопросы, а ее глаза все время были испещрены красными прожилками. «Аллергия», – ответила мать, когда Антон спросил, не плакала ли она. С каждым днем эта неведомая аллергия отталкивала маму от Антона все дальше и дальше. Вместо улыбчивой и такой доброй мамы перед мальчиком оказывалась страшная красноглазая Сирена с черными полумесяцами под глазами. Антон сразу понял, что это Сирена, он смотрел о ней мультики. Эти создания только на первый взгляд кажутся красивыми, но на самом деле это монстры с противнейшим, визжащим голосом. Сирена появлялась вместо мамы всякий раз, когда Антон непреднамеренно вспоминал папу: доставал его вещи, смотрел на фотографии или просто долго задерживался у зеркала, разглядывая свои, до боли похожие на отцовские черты лица. И сразу же безумный крик, граничащий с ультразвуком, в один миг преодолевал расстояние между Сиреной и сыном, который не осмеливался даже закрыть уши.

Так продолжалось, может, неделю, а может быть, год. Антон не помнил. Помнил только тот момент, когда он перестал ждать. В тот день Сирены дома не было, и мама в приподнятом настроении что-то готовила на кухне. Мальчик осторожно подошел и присмотрелся к маме: нет ли подвоха, не превратится ли она в Сирену прямо сейчас? Но мама ни в кого превращаться не собиралась она даже напевала песню, чего Антон не слышал уже много-много дней. Тогда он сел за стол, приготовившись к обеду. Мама поставила перед ним миску ароматной каши и озорно потрепала его волосы. Антон подумал, что настал идеальный момент для вопроса, камнем лежащего на сердце:

– Мам, а где папа?

Мама помолчала, и на миг мальчику показалось, что на ее лице промелькнула тень Сирены. Антон уже приготовился к невыносимым трелям ее голоса, но мама лишь выдохнула и выронила тяжелые слова:

– Папа поймал русалку.

***

Спустя то ли неделю, то ли год, когда Антон почти забыл о папе, раздался знакомый стук в дверь. Сначала он не поверил и на мгновение застыл, прислушиваясь и соображая: послышалось или нет. Стук повторился. Узнав знакомые легкие удары, мальчик пулей вылетел в коридор и, нарушив данное маме обещание «никому не открывать», распахнул дверь. На пороге стоял подтянутый, молодой и красивый мужчина. Отец. Антон бросился ему на шею, и коварные жгучие слезы тут же скопились в уголках глаз. Какое-то новое чувство разрасталось в груди, как будто там вместе с один гулким ударом сердца взорвалась горячая звезда, и ее содержимое стекало по стенкам грудной клетки липкой и щиплющей жидкостью. От взрыва жидкость попала и в голову, и сейчас текла крупными ручьями по веснушчатым румяным щекам. Хлопка, что обычно следует за взрывом, не было слышно, так как Антон настолько плотно прижался к папиному плечу и так долго не шевелился, что во рту и носу образовался космос, в котором, как знал мальчишка, звук не распространяется.

Папа держал сына в объятиях, пока тот не успокоился. Антон слышал его спокойное дыхание, ровный стук сердца и даже легкое урчание живота. Он улыбнулся и поднял глаза на папино лицо, которое желал увидеть на протяжении всех последних дней. Папа улыбнулся:

– Ну, привет, сынок. Пустишь?

Антон спохватился, отпрянул от отца и суетливо сделал несколько шагов назад, чтобы впустить его. Папа поднял чемодан и шагнул в квартиру.

– Мамы нет?

– Нет, ни мамы, ни Сирены, – с искренней радостью сообщил Антон.

– Сирены? – отец нахмурил брови.

– Да, – ответил Антон, – она часто подменяла маму последнее время. Она мне чем-то даже нравится, но теперь, когда ты дома, я уверен, что она больше не вернется! – просиял он.

Папа снял пальто, по-хозяйски повесил в прихожей, нагнулся, достал свои тапочки (конечно, они стояли на месте, Антон за этим тщательно следил). Он прошел на кухню, сел на табуретку и стал изучать хорошо знакомое ему помещение.

– Ну? – нарушил тишину Антон.

– Что «ну»? – парировал папа. – Как у тебя в школе дела?

– В школе все хорошо, – Антон отмахнулся от неприятно жужжащего в голове голоса учительницы, который напоминал о домашнем задании. – Расскажи лучше: ты правда поймал русалку?

– Кто тебе такое сказал? – вскинул бровь папа. На секунду задумался, и бровь опустилась обратно. – Ах, ну да… Поймал, сын. Поймал.

– И какая она? – с нетерпением выдохнул Антон.

– Безумно красивая, – улыбнулся отец. – Она очень добрая, милая. Готовит вкусно! – с этими словами папа посмотрел на пригоревшие мамины котлеты, мирно дожидающиеся своей утилизации на плите.

– А как ты ее поймал? На спиннинг? – Антону не нравилось, что ему приходится вытаскивать историю из отца клещами. Раньше он был более разговорчив.

– Я приметил ее очень давно, но все никак не мог понять, как мне ее завоевать. Они – русалки – капризные, требовательные. Я ее и подарками приманивал, и прикормку самую лучшую покупал, и жемчуг ей дарил. Но она была недостижимой. А в тот день, когда я ушел, мне очень повезло: я застал ее врасплох. Она плавала, плескалась, а я подкрался и накинул на нее сетку. Ух, как она брыкалась! Но уже ничего не поделать – вот она, моя. – Папа засмеялся, но тут же сделался серьезным. – Послушай, сын. Эта девушка… русалка. Я люблю ее. Я никогда не был более счастлив, пока ее не вс… поймал. Я хочу, чтобы ты понял меня, как мужчина мужчину. Я не вернусь к вам с мамой. Теперь я с русалкой.

Мир мальчика пошатнулся.