Zitate aus dem Buch «Пожирательница грехов»

У меня больше не бывает случайных связей: ненавижу памятные сувениры, которые не выбросишь.

Вот мой метод, я воскрешаю себя через одежду. Невозможно вспомнить, как я поступала, что происходило со мной, пока не вспомню, что на мне было надето, и каждый раз, выбрасывая свитер или платье, я выбрасываю часть своей жизни. Я скидываю лики, точно змея, оставляя позади мои бледные и сморщенные “я”, след от них, и если я хочу что — либо вспомнить, мне нужно собрать воедино все эти шерстяные и хлопчатобумажные фрагменты, сложить их вместе, лоскутная техника собирания меня, но этой одеждой от холода не защититься.

Неприятно другое — когда пелена спадает с глаз, и возлюбленный оказывается не полубогом и не монстром, бездушным и неотразимым, — а просто человеком. То, над чем при свече трепетала Психея, оказывалось не крылатым богом, а прыщавым юношей с тщедушной голубиной грудью, и потому так трудно вновь пробиться к истинной любви. Легче любить демона, чем человека, хотя в этом меньше героизма."Локон на память"

"Когда моя любовь была взаимной, что случалось несколько раз, вставал вопрос о будущем, о принятии решения, а значит — о жужжании электробритвы в ванной, где бреется твой любимый, и о соскребании с тарелки остатков яичницы, поданной на завтрак, — и тут я впадала в панику. Из моих литературных изысканий мне было известно, что наступает момент, когда близкий друг, которому доверяешь, вдруг отращивает клыки и оборачивается летучей мышью; этого я как раз не боялась. Неприятно другое — когда пелена спадает с глаз, и возлюбленный оказывается не полубогом и не монстром, бездушным и неотразимым, — а просто человеком. То, над чем при свече трепетала Психея, оказывалось не крылатым богом, а прыщавым юношей с тщедушной голубиной грудью, и потому так трудно вновь пробиться к истинной любви. Легче любить демона, чем человека, хотя в этом меньше героизма."("Локон на память")

Как бы ни утомляло и ни раздражало это преследование, оно дало странный результат: оно было таинственно, и сама Кристин тоже становилась девушкой таинственной. А никто прежде не находил Кристин таинственной. Для родителей она была коренастой здоровячкой, скучной и неинтересной, лишенной вкуса, примитивной, как хлеб. Для сестер она — простушка, они были к ней терпимы, а друг к другу не были: они не боялись ее, потому что она им не соперница. Знакомые парни воспринимали ее как человека, на которого можно положиться. Она была своя, она была трудолюбива, с ней всегда приятно было сыграть в теннис. Мужчины приглашали ее на кружечку пива, чтобы расположиться в более удобной половине бара, той, что для дам и сопровождающих, и принимали как должное, когда Кристин тоже платила за всех. В трудные минуты они поверяли ей свои горести, связанные с женщинами. В ней не было ничего дьявольского — ничего интересного.Кристин всегда соглашалась с этой оценкой своей персоны. В детстве она сравнивала себя с навязанными невестами или сестрами-дурнушками, и каждый раз, когда сказка начиналась словами “жила-была девушка, прекрасная и добрая”, она знала, что это не про нее. Просто было так, как оно было, ни хорошо, ни плохо. Ее родители знали, что успеха ей не видать, — успеха не бывало, и они особо не расстраивались. Кристин не приходилось изощряться и переживать, как ее ровесницам, и она даже получила особый статус у мужчин, как исключение, не подходя ни под одно определение девушек, которых они обсуждали, — не “динамистка”, не холодная рыба, не подстилка и не злая сучка. Она была достойным человеком. И наравне с мужчинами она презирала большинство женщин.Маргарет Этвуд. Мужчина с Марса

Ей было жалко его, но она не хотела ничего на себя навешивать, с нее хватало собственного одиночества.

Почему скорбь и тщета столь притягательны для молодых женщин? Я наблюдаю тот же синдром среди своих студентов: эти ознобные молодые люди, что разлеглись на мягких коврах в комнате отдыха – у нас очень заботливое университетское начальство, – эти неопрятные вялые юноши, словно замученные глистами, – и при каждом своя девушка, что покупает ему сигареты и кофе и выслушивает его злобные излияния, а он презирает весь мир и эту девушку, и ее манеру одеваться, и что у ее родителей два телевизора (хотя с его родителями наверняка та же история): ну что у нее за друзья, и что она такое читает, и что за мысли у нее в голове. Почему девушки с этим мирятся? Может, по контрасту с ними они чувствуют себя здоровыми и жизнерадостными; или, может, эти молодые люди как зеркало отражают девичий хаос и ущербность, кои девушки боятся осознать.

Детские обиды труднее всего прощать. Дети не знают снисхождения - снисхождению надо учиться.("Пожирательница грехов")

Энн придумает домики с учреждениями, одноэтажные жилые строения: кусты, вьющиеся растения и свежий слой краски сотворят чудо. Но было в этом какое-то лукавство. Энн видела: ее зеленый участок обнесен проволочной оградой.

Внутри — деревья, цветы, трава, снаружи — грязный снег, бесконечный дождь, ворчание машин и подмерзшая грязь, тоскливый задний двор миссис Нолан. Вот что значит исключительный — это значит, что некоторые люди исключаются."Баядеры"

И он подумал обо всех людях, которых едва знает. Что они будут делать? Начнут рубить мебель на дрова, пока холод не одолеет. Холод уже на пороге, и рыбки корейцев трепещут на бельевых веревках отважными серебряными флажками, а женщина этажом ниже фальшивит, во все горло распевая “Шепчет надежда”, а метель уносит ее песню, а Пол прячется в хлипкую броню дешевого патриотизма, а хозяйка дома воздела кусок мыла, и из него торчат искусственные цветы. Бедная Луиза. Теперь он понял, чего она с таким отчаянием добивалась: смысл круга, такого умного и замкнутого, не в том, что скрыто внутри, а в том, что остается снаружи. Его собственные попытки пребывать человеком, бесполезная работа, стерильная любовь. Когда все исчезнет, с чем останется он? Черные деревья на теплой оранжевой стене — а он все закрасил белым…Маргарет Этвуд. Полярности