Ледяной принц

– Конечно, – с этими словами он шагнул в тени и исчез, в то время как я был вынужден тащить вверх по ступеням свое отчаянно нуждающееся в отдыхе тело. Тем не менее мое сердце согревала мысль о том, что совсем скоро я снова увижу ее.

* * *

На Лину можно было смотреть вечно.

На мгновение я замер, не в силах отвести взгляд. Ее губы были слегка приоткрыты во сне, щеки покрыты легким румянцем. Она была одета в одну из моих белых рабочих рубашек и выглядела как богиня: рассыпанные по подушке волосы и все в этом духе. Она сбросила шелковые простыни до лодыжек, но ее пальцы ног остались прикрытыми. Лина терпеть не могла спать с голыми пятками. Мои губы дрогнули в улыбке. Мы каждый день узнавали друг о друге что-то новое. Мы учились понимать. Мы становились ближе. Минуло всего три дня с тех пор как мы вернулись в Круор из Хайрита, и если бы гильдия не требовала моего постоянного внимания, я бы проводил с Линой каждое мгновение дня и ночи.

На дубовой прикроватной тумбочке мерцала догорающая свеча, которая должна была вот-вот потухнуть. Слабые оранжевые блики танцевали на блестящих серебряных буквах заголовка раскрытой книги, которая лежала обложкой вверх. «Магия слов». Я все еще помнил, как Лина пыталась незаметно проскользнуть в библиотеку и застала меня за чтением. Казалось, это случилось вечность назад, когда мы были незнакомцами.

Она больше не была для меня загадочным кусочком пазла: теперь я знал, где ее место. Где наше место. Я никогда прежде не чувствовал себя более целым. Ей идут тени.

Нет, мне нельзя так думать, но… Лина все еще смертная. Я почти потерял ее из-за магии Винна. Она могла погибнуть. А ведь я только успел узнать, каково снова держать кого-то в своих объятиях, каково снова чувствовать любовь и привязанность без риска подставить другого человека под смертельный удар.

Я ни за что не позволю себе ее потерять.

Тихий стон сорвался с приоткрытых губ Лины.

– Нок, – она зашевелилась, повернулась на бок и протянула руку в мою сторону. Ее пальцы тянулись к моей ладони в немой просьбе. Я сбросил с себя одежду, оставив ее на белоснежном ковре, расстеленном на полу, и осторожно забрался в постель. Матрас просел под моим весом, и Лина пододвинулась поближе ко мне.

Подавив зевок, она поднесла руку ко рту и открыла глаза. Будь я проклят, если мне показалось, что ее взгляд загорелся при виде меня. Едва заметный намек на улыбку тронул губы девушки, и она повернула голову, встречаясь со мной взглядом.

– Привет, – сказал я.

– Анам-кара. – Лина поприветствовала меня древним словом заклинателей, который означал, что она выбрала меня в качестве своего партнера. Да, Лина меня выбрала. После бесчисленных лет, на протяжении которых я держал свои эмоции на замке, теперь одна лишь мысль об этом грела мне сердце. Я поцеловал девушку в макушку.

Она тут же прижалась к моей груди.

– Я тебя люблю.

– Я тоже тебя люблю.

Лина подалась назад, чтобы внимательно посмотреть на меня, и слегка нахмурила брови, прочитав что-то на моем лице.

– Долгий день?

– Бесконечный.

На поиск мертвецов ушло немало времени, не говоря уже о том, сколько сил потребовало их воскрешение. Я прижал Лину к себе, позволяя своим проблемам отступить на второй план. Мгновение мы просто обнимали друг друга, ища утешения в повисшей между нами тишине. Простыни зашуршали, когда Лина плотнее прижалась ко мне, положив голову мне на грудь. Ее теплое дыхание касалось моей кожи, пока она рисовала пальцем линии на моем торсе. Она явно хотела знать подробности, узнать, почему мой день был таким напряженным. Но она ждала, медленно исследуя мое тело.

Молчание тянулось, пока Лина не вздохнула, прижав ладонь к моей груди.

– Что-то случилось?

Я накрыл ее руку своей.

– Нет, ничего особенного.

Девушка выскользнула из моих объятий и села. Ворот ее рубашки соскользнул с плеча, обнажив гладкую кожу.

– Тогда в чем дело?

Я провел большим пальцем по изгибу ее шеи.

– Просто сейчас у меня много всего на уме.

– Например, то, о чем ты упомянул в Хайрите? Твое прошлое?

Я замер.

– Нет. Об этом я не думаю.

– Знаешь, ты ведь можешь доверять мне. Я хочу знать о тебе все, – Лина обхватила мое лицо ладонями, нежно касаясь пальцами едва заметного шрама в виде полумесяца на моей скуле. – Вот этот шрам… откуда он?

Она постоянно пыталась поговорить о прошлом, умоляя показать ей ту часть меня, которую я не хотел ей показывать. Прежней жизни место в грязи – таково было основное правило наемника Круора. Если не считать Коста, никто не знал, кем я был в прошлом. Тайна моей личности гарантировала безопасность. Не только мне, но и моей хрупкой, смертной анам-каре.

В Хайрите я пообещал Лине ответы, обещал раскрыть ей свои тайны. Однако я недооценил то, насколько трудно будет найти слова – и мужество, – чтобы пойти на такой огромный риск.

Лина прильнула ближе, ее дыхание нежно коснулось едва заметной отметины на моей щеке.

– Расскажи хотя бы о своем шраме.

Дрожь пробежала по моему телу, и я привстал, чтобы прижаться губами к ямочке у основания ее шеи.

– Тут особо нечего рассказывать. Я был всего лишь мальчишкой, которого отец учил искусству поединка на мечах, – я прикусил кожу девушки, и она вздрогнула. – Он порезал меня острием своего клинка. Мама едва не четвертовала его, когда увидела меня.

При мысли о моих давно умерших родителях мою грудь болезненно сдавило. Если бы они были живы, что бы они подумали о своем сыне?

Лина, должно быть, не почувствовала, насколько тяжелой стала атмосфера в комнате.

– Какими они были? Твои родители?

Напрягшись всем телом, я замер; мои губы зависли над ее ключицей.

– Они были замечательными, – я провел пальцами по плавному изгибу ее талии. Когда моя рука оказалась на ее бедрах, Лина выгнулась под моим прикосновением.

– Расскажи мне о них.

– Сейчас?

Она кивнула.

– Я хочу знать о твоем прошлом.

О моем прошлом. Увесистое серебряное кольцо на моем пальце блеснуло в свечном свете. Квадратный изумруд украшения был идеальной клеткой для магии, которая должна была остаться нетронутой любой ценой. Я убрал руку и уставился в потолок.

– Я доволен той жизнью, которая у меня сейчас есть. Та, что была до Круора, была полна страданий. Многие из тех, кого я любил, погибли.

– Я все равно хочу знать, – Лина обхватила пальцами мой подбородок, заставляя меня встретиться с ее решительным взглядом. Столько пыла, страсти. Мое сердце замерло, пропуская удар. Она прорывалась сквозь мои стены, оставляя меня совершенно беззащитным.

– Почему тебе так трудно говорить о прошлом?

Я тяжело вздохнул.

– Потому что мне не нравится тот человек, которым я был.

Ее ответная улыбка была невероятно нежной.

– Нок, моя жизнь, которая у меня теперь есть здесь… – Лина указала на стены Круора, прежде чем сжать мои руки в своих. – У меня бы ее не было, если бы не ты. Если бы ты не прошел через все те испытания, что тебе выпали, тебя бы здесь не было. Я люблю тебя, люблю человека, которым ты стал, и ты не стал бы им без своего прошлого.

– Но все те ошибки, которые я…

– Ни на что не повлияют, Нок. Для меня ты все равно останешься тем же человеком, а вовсе не монстром, которым ты себя считаешь.

Я обхватил ее лицо ладонями, чувствуя, как моя грудь наполняется нежностью.

– Я люблю тебя.

И все же я был невероятно эгоистичным. Я отодвинул здравый смысл на второй план, отдавшись своим чувствам, и это едва не погубило Лину. Да, мое проклятие было снято, но клятва Круора никуда не исчезла. Коса цвета оникса будто бы с издевкой смотрела на меня с внутренней стороны моего запястья. Однажды, когда эта гнетущая метка исчезнет и у нас станет одной проблемой меньше, то, возможно, я снова попытаюсь бросить вызов самому себе ради нашего совместного будущего.

– Я тоже тебя люблю, – Лина перевела усталые глаза с моего лица на запястье. Она впилась взглядом в клятву, а затем нежно прижалась к ней губами.

– Мы избавимся от нее.

– Непременно.

Я хотел в это верить. Мне необходимо было в это верить.

Никогда прежде ни один член моей гильдии не отрицал магию клятвы. Мы понятия не имели, сколько времени у меня оставалось в запасе. Но благодаря своему прошлому опыту я не сомневался в том, что невидимый палач в итоге опустит свой топор. Это был лишь вопрос времени.

– Эй, давай немного поспим? Мы можем поговорить позже, но мы обязательно поговорим. Ладно? – вздохнув, я рухнул на матрас и увлек Лину за собой, прижимая ее к груди. – Я обещаю.

– Хорошо, – в ответ промурлыкала она.

Между нами воцарилась блаженная тишина. Я гладил Лину по волосам, наблюдая за угасающим пламенем свечи. Мои пальцы неспешно спустились ниже, к тому месту, где край рубашки касался ее талии. Мои веки налились тяжестью. Ровное дыхание Лины, словно колыбельная, убаюкивало меня и погружало в сон. Я почти не слышал пронзительного крика чудовища из леса, но он прорвался сквозь тихое дыхание Лины, возвращая меня в реальность. Я медленно открыл глаза и обнаружил, что балконные двери распахнуты настежь, слабый ветерок играл с тяжелыми плиссированными шторами.

Лина что-то сонно пробурчала себе под нос. Должно быть, она тоже слышала крик. Посмеиваясь, я выпутался из ее рук и простыней, чтобы подойти к балконным дверям. Над Китским лесом низко висела луна, поливая подлесок своим холодным светом цвета слоновой кости. Густые ветви высоких деревьев переплетались между собой, образуя непроницаемый барьер из узловатых суков и трепещущих листьев. Протяжный низкий вой прорвался сквозь чащу, прогоняя стаю птиц в ночное небо.

– Нок?

– Иду, – я закрыл двери и плотно задернул шторы, чтобы не впускать в комнату холодный воздух и крики блуждающих по лесу монстров. Когда я повернулся спиной к балкону, мои ноги в ужасе приросли к полу. Лина стояла у изножья нашей кровати, ее спутанные волосы рассыпались по ее плечам. Обвиняющий взгляд огромных налитых кровью глаз пригвоздил меня на месте. Приоткрыв рот, Лина пошевелила губами, словно собираясь что-то сказать, но ее слова остались беззвучными.

В этот момент она выглядела, как сама смерть.

Паника обожгла огнем мои мышцы, и я бросился к девушке.

– Лина? Лина!

Влажный вздох сорвался с ее губ, и ее руки метнулись к ее бледной шее. Посиневшие пальцы впились в тонкую, как бумага, кожу, царапая ее до крови, которая стекала по ключицам, создавая ужасающее алое ожерелье.

Я оттолкнул руки Лины прочь, в ужасе глядя на нее.

– Боги… Прекрати, Лина. Что случилось?

На ее шее сами по себе возникли синяки от пальцев, и я невольно вспомнил о нашей первой встрече. Я помнил вес ее тела в своей невидимой хватке, помнил, как она хватала ртом воздух, как ее глаза остекленели, а голосовые связки напряглись под моей ладонью. Я знал, каково это было едва не убить девушку, которая теперь была дороже мне всего на свете. Я мог убить ее тогда.

И ты все еще можешь убить ее сейчас.

– Нок, – ее хриплый голос прозвучал едва слышно. Незнакомая красная пелена окутала мое зрение, и темные тени превратились в смертоносные лезвия. Они ждали и требовали расправы, настолько же очаровательные, насколько опасные. У меня перехватило дыхание.

Что это за чувство? Оно не принадлежало мне, и тем не менее оно казалось невероятно… правильным. Красная пелена перед глазами стала более густой. Жгучая боль пронзила основание моего черепа и вырвалась наружу, как битое стекло. Обжигающее пламя поглотило мой разум, обещая, что мне станет лучше, как только я сделаю то, ради чего меня наняли.

Убей.

Я медленно обхватил ее горло своей рукой, сопоставляя свои пальцы с планом смерти, который она наметила для меня.

Лина уставилась на меня в ответ, приоткрыв посиневшие губы. Ощущение ее бархатной кожи под моими мозолистыми пальцами заставило меня вздрогнуть, и я в ужасе уставился на свою руку.

Что я делаю?

В моем сознании что-то щелкнуло, и красная пелена рассеялась.

Комната закружилась в темном смерче с единственным мерцающим огоньком в эпицентре. Пронзительный свист пронзил мои уши, и окружающая тьма оказалась мне неподвластна. Она не отвечала на мой призыв, как мои тени, и захлестнула меня волной шока и вины.

В мои плечи внезапно впилось что-то острое, похожее на ногти.

– Нок, проснись. Я здесь. Я рядом, – взволнованный голос Лины прорвался сквозь ужас, и тяжесть ее рук на моем теле вырвала меня из лап ураганного вихря.

Я резко выпрямился и отпрянул от нее, боясь, что сделал ей больно. Мой взгляд метнулся к ее шее. Никакой крови. Никаких фиолетовых синяков. Ничего, кроме девственно чистой кожи. Лина смотрела на меня в ответ широко раскрытыми от удивления блестящими глазами. Она медленно подняла ладонь, чтобы положить ее на мое лицо, но я тут же отпрянул прочь.

Рука девушки замерла в воздухе.

– Нок?

В ее взгляде читались замешательство и боль. Но я ведь всего несколько мгновений назад душил ее. Мои руки пытались лишить ее жизни.

Холодок пробежал по моей спине, и я уставился на свои руки. Все произошедшее казалось мне абсолютно реальным.

– Что случилось? – прохрипел я. Наша спальня медленно обрела четкость. Из-под нижнего края штор пробивался легкий намек на рассвет. Легкий ветерок шевелил тяжелую ткань, проникая в комнату через открытую балконную дверь. Получается, мне уже снился кошмар, когда я закрывал ее.

– Ничего, – сказала Лина, и морщинки на ее лбу стали глубже. – Ты в порядке? – она снова попыталась прикоснуться ко мне.

Я напрягся, но усилием воли заставил себя сидеть неподвижно, позволяя ее пальцам дотронуться до моей щеки. Ее нежные прикосновения принесли с собой тепло.

Лина была абсолютно не виновата в том, что мой разум сыграл со мной такую ужасную шутку.

Мои плечи расслабились. Сон. Это был всего лишь сон. Верно?

– Да, в порядке. Прости, что разбудил.

– Ничего страшного. Тебе приснился кошмар? – Лина упала обратно на кровать и протянула ко мне руки. Я колебался, отчаянно желая найти утешение в ее объятиях, но в то же время я отчетливо помнил, как только что пытался ее задушить. Мои руки дрожали. Лина мягко потянула меня вниз, ее пальцы запутались у меня в волосах.

– Не хочешь рассказать, что тебе приснилось?

Ее ровное дыхание постепенно успокаивало мои расшатанные нервы.

– Нет.

Она вздохнула.

– Знаешь, мне тоже снятся кошмары, – ее нежные пальцы успокаивающе массировали мою голову, вырисовывая замысловатые узоры. – Винн преследует меня в моих снах.

Каждый мускул в моем теле напрягся. Я обнял Лину за талию и крепко прижал к себе. Ее мягкая теплая кожа на пояснице была гладкой, но я знал, что если позволю своим пальцам спуститься ниже по ее ногам, то наткнусь на выпуклую карту шрамов. Я медленно выдохнул, избавляясь от тревоги, которую принес с собой ужасный сон. Мои страдания были всего лишь кошмаром, но страдания, которые перенесла Лина, были реальностью.

– Отдохни немного, – я нежно поцеловал ее ключицу.

– Ммм, – ответила она. Постепенно ее пальцы в моих волосах ослабли, когда девушка снова погрузилась в сон. Однако я противился соблазну уснуть, потому что едва заметное огненно-красное свечение до сих пор маячило в поле моего зрения. Оно меня преследовало. Манило. Шептало.

Клятва давала о себе знать.

Третья глава
Лина

Натянув повыше одеяло, соскользнувшее к поясу, я откинулась на спинку мягкого кресла у библиотечного эркера. Утренний свет просачивался сквозь стекла, освещая лабиринт книжных полок и столов мягким светом. В комнате было тихо, если не считать мерного потрескивания огня в камине. Библиотека почти никогда не была заполнена, однако сегодня полное отсутствие людей остро напомнило мне о том, скольких мы потеряли. Вздохнув, я покрепче вцепилась в одеяло.

Когда рассветные лучи пробились сквозь шторы и разбудили нас обоих, я думала, что Нок прижмет меня покрепче к своей груди и некоторое время мы будем нежиться в объятиях друг друга. У нас не всегда находилось время, чтобы побыть друг с другом наедине. Однако он быстро оделся и расправил напряженные плечи, наградив меня коротким целомудренным поцелуем. Он бормотал что-то по поводу назначения исполнителей на новые заказы. Я понимала, что он мне не врет, но мне было трудно не замечать его затравленный взгляд и дрожащие пальцы, которыми он отвел волосы от моего лица и коснулся моей шеи. После этого он исчез, не сказав больше ни слова и оставив меня с неприятным чувством неловкости.

В итоге я спряталась в библиотеке с «Магией слов» и первым попавшимся под руку одеялом. Пока Нок работал, я тоже могла занять себя делом. С тех пор как мы вернулись в Круор, он работал днями напролет, чтобы восстановить в гильдии привычное положение вещей, а я просиживала часы в библиотеке в попытках отыскать подсказки, которые могли бы помочь нам избавиться от клятвы в том случае, если мои люди – заклинатели – не справятся с этим.

Вчера я закончила читать главу о кровавых клятвах и теперь яростно листала страницы в надежде, что ответы на мои вопросы сами найдут меня. Условия этих клятв были похожи на условия клятвы Круора: обязательные и нерушимые. И все же ответов я не находила. Никто не писал о способах разорвать соглашение по крови. Если клятва Круора была ограничена всеми теми же обстоятельствами, то мы были в глубокой заднице.

Время летело незаметно, пока я просматривала отрывки о пророчествах, проклятиях и могущественных заклинаниях. Несмотря на обилие информации, я не находила ничего конкретного относительно клятвы Нока. Магия Круора была уникальной в своем роде.

Прижав книгу к груди, я прислонилась лбом к прохладному стеклу и окинула взглядом луг позади Круора. Передо мной простиралось море начинающей желтеть травы, которую затем резко сменяли стена узловатых деревьев и буйно вьющиеся фиолетовые лозы. Китский лес оставался неизменным, несмотря на смену сезонов. Он был проклят со времен Первой войны, которая разразилась между заклинателями и жителями Вильхейма. Согласно одной из легенд, монстры, обитающие в гниющем лесу, на самом деле были перерожденными душами магических тварей, попавших в ловушку нашего мира после того, как пали в бою, защищая своих заклинателей.

Я легонько погладила бестиарий, спрятанный под тканью моей рубашки. В ответ книга вспыхнула теплом, и мое сердце сдавило чувством вины. Оникс, мой любимый Мияд, не находил себе места от беспокойства с тех пор, как мы вернулись в Круор. Он не только видел, но и прочувствовал, благодаря нашей сильной связи, мое горе по поводу смерти Калема и его последующее возвращение к жизни. С того момента Оникс с душераздирающим воем бродил по лесам мира тварей, моля о прощении.

Захлопнув книгу, я встала и потянулась. Поиск информации может подождать. Сегодня мне нужно позаботиться о своем звере. Он ни в чем не был виноват, и ему уже давно пора было найти утешение, которое я не могла найти для себя.

* * *

На заднем дворе Круора было тихо. Поскольку зима в этом году решила наступить раньше обычного, утренняя свежесть больше походила на холод. Легкий ветерок щекотал мои щеки, вызывая дрожь во всем теле. На мне были кожаные бриджи, сапоги до колен и туника с длинными рукавами. Неприкрытыми остались только лицо и кисти рук, но все же одета я была явно не по погоде.

Я думала, что лужайки будут пустыми, однако на траве в нескольких метрах от меня расположились Эмелия, Иов и незнакомая мне девушка. Они смеялись, выпуская в воздух облачка пара, и я замерла на месте. Я пришла сюда с намерением провести время наедине со своими тварями, и последнее, чего мне хотелось, так это напоминать кому-либо об ужасах Хайрита. В разгаре битвы Оникс убил одного из их братства. Смогут ли наемники Круора простить нас за это?

Я обхватила себя руками, растирая кожу под туникой, чтобы прогнать внезапную дрожь, и развернулась с намерением вернуться в особняк. Однако Иов заметил меня и прокричал приветствие, и его восторженный голос не оставил мне выбора.

Троица выглядела совершенно непринужденно. Все они были одеты в одинаковые туники без рукавов и свободные черные брюки.

Должно быть, после смерти холод ощущается иначе. Подавляя дрожь во всем теле, я направилась к ребятам.

– Всем привет.

Эмелия и Иов улыбнулись в унисон, и солнце заиграло теплыми красками на их коже цвета сепии. Близнецы походили друг на друга как две капли воды, у них даже была одинаковая линия роста волос в форме треугольника и полные губы.

Троица одновременно поднялась на ноги, чтобы поприветствовать меня, и Эмелия откинула за спину свои волосы, собранные в конский хвост.

– Привет, Лина. Мы хотели бы познакомить тебя с Астрид. Она одна из новобранцев, которых Нок воскресил прошлой ночью.

Иов кивнул.

– Мы выросли в одном городе. Она для меня как младшая сестра.

Астрид бросила на него сердитый взгляд.

– Я не твоя сестра.

– И тем не менее ты действуешь мне на нервы точно так же, – несмотря на шутку, его взгляд был полон тепла и нежности. Иов протянул руку и потрепал торчащие, как шипы, короткие волосы Астрид. – Ты разве не скучала без нас после нашей смерти?

Она оттолкнула его руку.

– Конечно, скучала.

Я нахмурилась.

– Ничего не понимаю. Младшая сестра? Вы все на вид одного возраста.

– Мы умерли в свои славные девятнадцать лет, – сказала Эмелия и одарила Астрид нежной улыбкой. – Астрид на тот момент было шестнадцать.

– И вот я, наконец, с вами воссоединилась. Только теперь, технически, я старше. Разве это не делает меня вашей старшей сестрой? – она одарила Иова дьявольской усмешкой.

– Не в этой жизни.

После ее слов моя улыбка погасла. До своего воскрешения Астрид успела повзрослеть, но не успела состариться. Я же оставалась подвластной течению времени. Заклинатели старели медленнее, чем люди, но Нок все равно переживет меня. Он застыл во времени, а я, в конце концов, умру и оставлю его одного. Мы еще ни разу не поднимали эту тему и не обсуждали, как это повлияет на нас. Как это повлияет на него.

Я могла бы попросить его воскресить меня.

Внутри у меня все сжалось, и я отогнала эту странную мысль подальше. Я не могла представить себе жизнь без Нока, но тени Круора… Они пронизывали все вокруг. Ни один Заклинатель никогда прежде не проходил через ритуал воскрешения, поэтому риск был слишком велик. Я понятия не имела, как смерть повлияет на моих зверей и их мир.

Их жизни были важнее моего личного счастья.

– В любом случае, – сказала Астрид, отвлекая меня от моих мыслей, – приятно познакомиться с тобой, Лина.

Я протянула ей руку.

– Взаимно, Астрид.

Она встряхнула мою руку так сильно, что, казалось, мои кости этого не выдержат.

– Очень рада, – сказала она с улыбкой, от которой на ее щеках проступили две глубокие ямочки. Ее длинный нос был усыпан веснушками, которые были слегка темнее ее золотисто-коричневой кожи. Девушка положила руки на свои узкие бедра. – Эти двое сказали мне, что ты Заклинательница. Можешь показать нам своих зверей? Я бы с удовольствием посмотрела на твой арсенал.

Иов закатил глаза.

– Ты не справишься с ее арсеналом.

В глазах Астрид вспыхнул огонь.

– Мне кажется, я могу ее удивить.

Иов толкнул Астрид плечом, и она поморщилась.

– Поверь мне, ты ее не удивишь. Она мутит с главой нашей гильдии, – он приподнял плечо в слабом извинении, покосившись в мою сторону, и смутился. При этом он даже не попытался скрыть свою дерзкую ухмылку.

Я рассмеялась от всей души, удивляясь тому, насколько искренне звучит мой смех. После возвращения из Хайрита я почти не общалась с членами гильдии. Я проводила часы за книгами и терзалась чувством вины из-за битвы, в которую втянула наемников. У меня не хватало смелости разговаривать с ними как ни в чем не бывало, когда я принесла им столько горя.

Моя улыбка исчезла, когда я переступила с ноги на ногу, и шрамы на моей коже коснулись внутренних швов брюк. Битва в Хайрите изменила всех нас. Проведя руками по бедрам, я сделала глубокий вдох.

– Не волнуйтесь. Я ничего не скажу Ноку.

– Мне все равно, скажешь или нет, – сказала Астрид, озорно подмигнув мне. – Я все равно хочу посмотреть, на что ты способна.

Эмелия простонала.

– Тебя похоронят второй раз. Лина? – ее взгляд метнулся к моему бестиарию, цепочка которого выступала из-под ворота моей куртки.

Моя рука невольно метнулась к книге, которая выпирала под слоями одежды. Если Эмелия просила меня об этом, то, возможно, она не винила моих зверей за приказы, которые я отдавала им, находясь под влиянием Винна. Я почувствовала себя немного лучше.

– Ладно.

Вытянув правую руку, я сосредоточилась на источнике дремлющей силы внутри себя, наслаждаясь внезапной вспышкой нетерпеливого огня. Мои драгоценные звери находились всего в шаге от меня, и их безусловная любовь заполнила меня до краев. Магия прильнула к моим пальцам, распространяясь на метку заклинателя на моей руке. Высохшее дерево постепенно распускало листья и цветы, освещая нас вишневым сиянием.

Тихий воздух наполнился утробным урчанием, и невидимая дверь в мир тварей со скрипом открылась. Мысленно перелистывая страницы своего бестиария, я искала зверя низкого ранга, которого можно было бы представить своей новой семье.

У наших ног появился мой Грубер Пуф. Его округлое тельце было покрыто мягким белым пухом. У Пуфа были короткие конечности, заканчивающиеся мягкими копытцами. Глаза в форме блюдец занимали бо́льшую часть его мордочки, и он радостно урчал.

– О… мои… боги, – Эмелия упала на колени. – Это самое милое создание, которое я когда-либо видела.

Я усмехнулась.

– Погладь его. Только старайся не чесать его за ухом, если не хочешь активировать его гормональные железы. В противном случае тебе тут же захочется вздремнуть.

Астрид присела на корточки и осторожно пощекотала живот Пуфа пальцем. Ее глаза округлились, и она уставилась на меня с отвисшей челюстью.

– Я будто бы трогаю облако.

Иов скрестил руки на груди.

– Миленько. Однако тебе необязательно начинать с малого. Мы видели, как ты сражаешься. Почему бы не призвать Оникса?

Мое сердце замерло. Эмелия и Иов были свидетелями силы моего зверя и собственными глазами видели, как его когти разорвали грудь Калему, лишив его жизни. И хотя его удалось оживить, он никогда больше не будет прежним. Сжав руку в кулак, я уставилась на землю. Я чувствовала: Оникс ждет. Он замер на краю своего мира и мира людей.

– Мы тебе доверяем, – Иов посмотрел на меня без капли страха. В его взгляде не было ни осуждения, ни беспокойства. – То, что случилось в Хайрите… То была война, Лина. Сейчас все по-другому.

Мои пальцы дрожали.

– Хорошо, – прошептала я.

Наполняя вены большим количеством энергии, я мысленно обратилась к Ониксу – черному легендарному зверю, похожему на огромную кошку, который изменил мою жизнь. От притока силы, предшествовавшей его появлению, волоски на моих руках встали дыбом, и я почувствовала невероятное спокойствие. Красный свет ярко вспыхнул, и наемники прикрыли глаза руками. Когда свечение померкло, перед нами предстал Оникс. Под его густым мехом играли мышцы, а переливающиеся павлиньи перья, которые покрывали его спину и хвост, заблестели в свете солнца. Расправив крылья, зверь взмахнул ими один раз, и нас едва не сбило с ног порывом ветра. Он был великолепен. Невероятен. И все же…

В уголках его глаз мех был мокрым от слез. Мое сердце болезненно сжалось. Мне нужно было призвать Оникса раньше.

Он вздохнул и уткнулся головой мне в грудь, громко мурлыча. Я нежно поцеловала кольцо, которое выпирало у зверя на макушке, вживленное в кожу. Мое кольцо.

– Привет, Оникс.

– Святая прародительница богов, – Астрид подхватила Пуфа одной рукой и подошла ближе. – Его можно погладить?

Отсутствие страха наемницы развеяло мои последние опасения.

– Конечно. Только двигайся медленно. Он очень печется обо мне, – я взяла Астрид за руку и направила ее ладонь к шее зверя. По ее предплечьям побежали мурашки, и она провела пальцами по его меху, выписывая маленькие круги. Оникс заурчал, отворачивая от меня голову, чтобы просунуть свой нос под пальцы девушки.

– Предатель, – я усмехнулась, глядя на своего зверя, и он фыркнул, прежде чем закрыть глаза. Взяв Пуфа у Астрид, я кивнула ей, приглашая почесать Оникса обеими руками.

– Мне кажется, ты нравишься ему больше, чем я.

С широко раскрытыми глазами и осторожностью Иов и Эмелия последовали примеру Астрид. Постепенно напряжение в плечах Эмелии исчезло, и она уткнулась носом в мех Оникса. Иов увлекся почесыванием зверя за ушами, растянув губы в широкой улыбке, словно легкомысленный ребенок. Он шептал нежные слова таким тоном, которым обычно разговаривают с новорожденными.

И Оникс растаял. Через некоторое время он повалился на землю и растянулся на спине, выставляя вперед массивные лапы. Одно из его перьев выпало из крыла, и Иов поднял его, чтобы пощекотать Ониксу нос. Зрачки зверя расширились, и Мияд стал ловить блестящую игрушку, сопровождая свои попытки чередой игривых криков.

Астрид рассмеялась.

– Он ведет себя как гигантский котенок.

Мое сердце затрепетало. Ониксу это было нужно. Он нуждался в любви и внимании. Из-за вины, которая терзала меня последние несколько дней, я не призывала Мияда, и те страдания, которые я причинила… Я подвела его.

Я обещала ему быть такой же преданной, как и он мне, и я не могла смириться с тем, что сделала с Калемом. Но это была не вина Оникса. Это была моя вина. Наклонившись, я почесала его челюсть сбоку. Он прервал свою игру, чтобы уткнуться мне в руку. Он простил меня.

Все вокруг прощали меня с необыкновенной легкостью, но я, похоже, была не в силах простить саму себя.

Внезапно голова Оникса повернулась, и он вскочил на ноги. Его тело напряглось, и он приоткрыл рот, обнажая ряды острых, как лезвие, зубов. Его темный загривок встал дыбом, а перья затрепетали, когда он пригнулся к земле, готовясь к прыжку. Пристально глядя на опушку Китского леса, он выжидал, чтобы атаковать в нужный момент.

– Оникс? – страх развеял тепло в моей груди, и я передала поскуливающего Пуфа Астрид. – Что такое? Что ты видишь?

Низкое угрожающее рычание вырвалось из его горла. Когда я проследила за его взглядом, направленным к границе проклятого леса, то заметила синюю вспышку среди густых деревьев. Из темной чащи веяло магией, и синий свет снова попал в поле моего зрения.

– Оставайтесь позади меня, – Мияд встал перед своей семьей. – Оникс защитит нас.

– Ты с ума сошла, – Эмелия погрузила руки в тени, и сверкающая алебарда затвердела в ее руке. – Нок нам головы оторвет, если с тобой что-нибудь случится.

– Астрид, назад, – Иов последовал примеру сестры и вооружился боевым топором.

– Постойте, я…

Характерный скрип двери мира тварей разнесся по округе, и прежде чем я успела договорить, вспышка красного света ослепила нас на несколько секунд. Магия волной распространилась по моему телу, отзываясь дрожью в костях. Я сжала руку в кулак, и моя метка заискрилась. Один из моих зверей вырвался наружу без моего призыва. Но как? Почему? Я прикоснулась к своему бестиарию, и меня захлестнуло приливом адреналина. Время, казалось, тянулось бесконечно, пока красное свечение рассеивалось. Белое пушистое пятно метнулось от нас к лесу.