Buch lesen: «Фукуро: Девочка-сова»
© Лина Орквуд, 2024
ISBN 978-5-0064-0237-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Часть 1
Глава 1. Ночь Первого Полёта
Воздух был прохладным и свежим, когда София вышла из Гнезда и направилась к холму. Она несла Фукуро на руках. Льняное, с ручной вышивкой, платье едва слышно шуршало при ходьбе и нарушало вечернюю тишину.
У холма женщина остановилась и посмотрела на дочь.
– Сегодня важный день, Фукуро, – произнесла она, ласково, но серьезно. – Ты готова?
Фукуро лишь озиралась вокруг с любопытством, и София начала подниматься. С каждым шагом вид становился всё шире, а лес превращался в настоящее зелёное море.
На вершине София сделала глубокий вдох и опустилась на траву.
Фукуро она посадила перед собой, а сама закрыла глаза и начала молитву, которую когда-то читала ей её мама.
«Мудрейшая птица, Царица Небес,
Взгляни на дитя средь лесов и чудес.
Попутного ветра сегодня пошли ей,
Чтоб первый полет был без лишних усилий.
О Мать Мирозданья, о Свет Первобытный,
Совенок сегодня готов для открытий.
От рода поддержки прошу для ребенка,
И примут в семью пусть малышку-совенка.
С любовью – к потомкам, с поклоном – к старейшим,
Я обращаюсь сегодня к Мудрейшей.
Узри нас, прими нас и благослови,
Пусть ночь ее держит на крыльях любви.
О, Ночи Царица, Владычица Сов!
Прими ее в царство бессмертных миров!»
К концу молитвы на вершине сидели уже не люди, а две маленькие совы.
Инициация Фукуро давно прошла, и превращения теперь были быстрым и ожидаемыми.
София обняла Фукуро крылом.
– Помни, любая сила начинается с веры в себя, – мягко сказала она на совином.
– Когда я скажу – расправь крылья. И позволь ветру подхватить тебя, – наставляла София. – Не бойся. Я буду рядом.
Фукуро кивнула. Она много раз представляла себе этот момент во снах, а иногда он являлся ей даже в кошмарах.
Вот она стоит на холме, расправляет крылья и ждет команды. Мама уже взлетела и кружит недалеко от земли.
– Пора, Фукуро, – зовет она.
И Фукуро прыгает, машет крыльями. Раз, два.. и на третий раз ее лапы уже не касаются земли! Она зависает в воздухе и впервые чувствует, каково это – летать на самом деле.
– Я лечу! Я лечу!!! – такое ни с чем не спутаешь и ничем не заменишь.
Фукуро делает несколько махов, чтобы подняться выше. Теперь она и мама вместе кружат над холмом. Земля удаляется, сердце бьется быстро-быстро.
– Дыши, дыши спокойней, – напоминает София, и Фукуро делает глубокий вдох. Холодный! Воздух наверху холодный! Он обжигает лёгкие и наполняет их чем-то другим, сладким.
– Летим! – командует мама и устремляется вперед, в темноту.
– Мама! – зовет Фукуро. Все, чего она боится – отстать.
София кружит вокруг неё. Но вдруг Фукуро видит, что мама улетает слишком далеко.
– Мама! – вновь кричит она. Но та, кажется, не слышит. София делает редкие, мощные взмахи крыльями и увеличивает расстояние между ними.
– Маааама! – делает ещё одну попытку Фукуро. Её крылья устают, дыхание сбивается. Она не сводит глаз с маленькой серой точки впереди.
«Мне нужно сесть, мне нужно сесть!» – бьётся железными молоточками у неё в голове.
– Ты упадёшьььь!… – Фукуро вздрагивает всем телом.
– Ты упадёшьььь, и тогда…. – голос раздаётся снизу, из тумана, где деревья теряют свои очертания.
Девочка опускает глаза туда, на голос, и там она видит два красных глаза. Они блестят из темноты, горят недобрым огнем. Они смотрят на неё, следят за каждым её движением.
– Мама! – кричит Фукуро отчаянно.
Но мама уже далеко. София продолжает свой плавный полёт и не замечает паники дочери.
Фукуро чувствует, как начинает падать. Она опускается всё ниже, ниже, прямо к тем красным глазам, что терпеливо ждут её внизу…
– Теперь! – воскликнула София.
Фукуро вырвалась из своих мыслей и быстро затрясла головой. Она хотела вытряхнуть это воспоминание. Сон, всего лишь сон! Прочь! Прочь из моей головы!
В один момент они обе расправили крылья.
София взлетела первой, легко и изящно, чтобы показать пример.
Фукуро нервно вздохнула и подпрыгунла. На мгновение ветер подхватил её.
«Всё повторяется!» – пронеслось в голове. Она зажмурилась.
Но то, что она почувствовала следом, заставило её забыть обо всем.
Никакой вентилятор, никакие тренировки с дедой дома, не сравнятся с ЭТИМ!
Это – полёт. Это – ПОЛЁТ!
Она чувствовала себя свободной и невесомой.
Ещё никогда она не была так высоко. Ещё никогда она не чувствовала себя совой настолько.
Фукуро быстро подлетела к маме и едва не столкнулась с ней. Если бы можно было, она привязала бы себя к ней ниточкой.
– Летим, – скомандовала София.
И они полетели над полями, тёмными верхушками деревьев и рекой. Фукуро всё время держала маму в поле зрения.
– Чи-чи-чири, – Фукуро услышала свой собственный счастливый голос, который разлетелся во все стороны и осел где-то внизу, в темных елях. В тумане…
Оттуда же раздалось вдруг ответное:
– Чири-чири!
Фукуро охватила паника.
«Упадёёёёшььь!» – прошипело у неё в голове, и холодные мурашки поползли по спине.
Но София, казалось, ничего не слышала. И как бы не всматривалась Фукуро в лес под ними, никаких красных глаз там сейчас не было… Лишь туман.
После нескольких кругов над холмом София подозвала Фукуро к себе.
– Ты была замечательна, – сказала она с гордостью. – Сов-ершенна!
Фукуро тяжело дышала и смотрела на маму.
– И это – лишь начало, – мягко добавила София и обняла дочь.
По возвращении домой они обнаружили, что папа и дедушка тщательно подготовились.
Несмотря на то, что они исходили весь дом вдоль и поперек от волнения, со своей задачей они справились великолепно!
Дома пахло лесными травами и свежими пирогами. Один пирог – специальный, с кузнечиками, для Софии и Фукуро. Девочка представила, как папа и деда ловили кузнечиков: неуклюже, мешая друг другу, и глубокое тёплое чувство заполнило её.
Когда сумерки сменились ночью, семья вышла в сад, где повсюду стояли банки со светлячками.
София открыла первую банку, и мягкий свет начал заполнять пространство. Один за другим, светлячки вылетали в ночь. Как маленькие звездочки они медленно поднимались к небу, кружили между ветками.
Семья стояла вместе, все молчали и улыбались. Каждый думал о своём.
Ночь Первого Полёта стала одним из самых ярких воспоминаний, которые Фукуро хранила и доставала затем, как из баночки со светлячками, в моменты особой грусти.
Глава 2. Люди-совы
Фукуро сидела, облокотившись на большой книжный шкаф. В руках она держала тяжёлую книгу в старинном переплёте.
Сам переплёт был насыщенного бордового цвета, а на нём красовались большие золотые буквы с завитушками.
Тут же была нарисована и непонятная картинка: большой круг был поделён на две части. На одной был нарисован месяц и звёзды, а под ними – красивая ушастая сова. Во второй – солнце, и под ним – человек.
Но самым манящим элементом была, без сомнений, выпуклая металлическая сова. Она смотрела на читателя черными пустыми глазницами. Казалось, что если посидеть подольше и смотреть в эти глаза, то фигурка оживёт и заговорит.
Фукуро ещё не умела читать, но ей нравилось рассматривать большие красивые картинки, которыми была так богата эта книга.
– «Люди-совы», – прочитала за неё мама и устроилась рядом на мягком ковре. Её длинная юбка легла вокруг большими мягкими складками.
Фукуро радостно закивала и открыла книгу на самой первой главе.
Страницы были большие, шершавые.
Мама аккуратно приподняла Фукуро вместе с книгой и усадила себе на колени.
– Я помню, как мне читала её моя мама в детстве! Это, можно сказать, наше семейное сокровище, – София осторожно провела рукой по книге.
Фукуро твёрдо ткнула пальчиком в первую картинку и повернулась к маме. На изображении был нарисован большой замок, вокруг которого рос густой зелёный лес.
– Да-да, уже читаю, – поняла намёк та.
«Давным-давно, когда мир ещё был полон магии, наши предки, люди-совы, могли разговаривать со звёздами и духами. Они видели скрытое, Фукуро. Это было их силой и проклятьем одновременно.» – начала София и плавно перелистнула страницу.
«Но с течением времени, когда наступила эра машин и металла, мир изменился. Магия стала угасать, а вместе с ней исчезали и люди-совы. Многие из них ушли в небытие, оставив после себя лишь легенды.»
– Но не все ушли, верно? – взволнованно вставила Фукуро и показала на картину с изображением совы и человека, что делили мир между днём и ночью.
– Верно, мой маленький детектив, – улыбнулась София.
– Магия спряталась в наших сердцах и теперь живет в тебе и во мне.
Фукуро с любопытством посмотрела на свои руки.
– А, мама, это правда, что когда я родилась, я была вся в пуху, как маленькое облачко?
– Да, моя маленькая совёнка. Твой папа называл их молочными перьями. – рассмеялась София воспоминаниям. – Потому что они выпадают, как и молочные зубки. Вот смотри, – и мама достала из-под блузки подвеску: маленькое светлое пёрышко в хрустальной капельке. – это одно из твоих первых перьев..
– А на их место, – продолжала она, пока Фукуро играла с подвеской, – во время Инициации, приходят более крепкие и сильные перья.
– Иницаца?…
– А так даже лучше, – согласилась София. Она уже листала книгу вперёд до нужной главы. – Ну где ты, где ты, Иницаца, Иницаца… Ага!
На развороте с одной стороны вновь были красивые буквы, а с другой – картинка.
И пока Фукуро заворожено рассматривала изображение, мама читала:
«Первая трансформация – она же „инициация“ – происходит в период до полугода и проявляется индивидуально для каждой совы.»
– Ты помнишь свою, милая? – с любопытством спросила София и мягко развернула к себе дочь. Та выглядела сконфуженно.
– Оооо, малыш, все мы очень ждали этот момент. Не спали, караулили у гнезда каждую ночь! Но верили, что это случится в своё время.
На закате очередного дня, когда мы начали укладываться на ночное дежурство вокруг гнезда, ты вдруг замерла. Казалось, ты хотела зевнуть, но просто застыла.
– И я сразу поняла: вот оно! Как натренированная собака, я сразу подскочила к тебе. Начинается!
Фукуро затаила дыхание.
– Мы втроем подобрались к гнезду, а ты лишь смотрела на нас в недоумении и испуганно хлопала глазами.
Хлоп, хлоп…
Хлооооооп… как в замедленной съёмке, мы вдруг увидели, как твои глаза округляются, а вокруг них появляется ободок из тонких белых перьев. Зрачки становятся темнее, а ресницы становятся длинными-длинными!
София поднесла свои руки к глазам и показала, как округлялись глаза, как распахивались ресницы. Фукуро открыла рот и не сводила с мамы глаз.
– Буквально через минуту на нас смотрели глаза не маленькой девочки, но настоящей совы! Это было удивительно! Но я-то знала, что это только начало, – и мама хитро подмигнула.
– Следом был нос! Клюв. Клюво-нос!
На этих словах Фукуро обеими руками схватилась за свой нос.
– Ножки в лапы, ручки в крылья! – ускорила темп мама.
– И вот, буквально через несколько минут… В гнезде сидел… Маленький птенец мохноногого сыча! – и она крепко-крепко сжала дочь в объятиях.
А сама вдруг вспомнила, как дед удивленно посмотрел на неё тогда:
– Что? – в начале не поняла она.
– Мохноногий? Но ты ведь… кхм… ну, Воробьиный? – сконфуженно пробормотал дед.
Папа поправил очки и тоже перевёл взгляд на маму.
– Ах, это! – беззаботно рассмеялась София. – В наших семьях разные члены семьи могут быть представителями разных видов сов.
– Моя мама так, например, вообще – яс…
София вдруг оборвала сама себя, словно вспомнила что-то грустное, не подходящее.
Дед многозначительно переглянулся с сыном. Но оба сделали вид, что не заметили этой заминки и вновь повернулись к сычёнку.
– Тхи! – сказала Фукуро, и все снова расплылись в умилении.
Инициация состоялась.
София уложила Фукуро спать, а сама вновь села на пол возле шкафа.
Детское чтение погрузило её в воспоминательное настроение.
Она дотянулась до одной из полок и достала оттуда другую книжку – «Воспитание и развитие». На ней красовалась та же эмблема с кругом, который был поделён на две части.
Открыв книгу в случайном месте, она прочитала:
«Следующий важный этап взросления, возможно, один из самых сложных как для совёнка, так и для его родителей.
В возрасте примерно 7—8 месяцев от роду, после инициации, дети-совы начинают учиться летать. При этом ходить они учатся лишь в 9—10 месяцев.»
И она сразу мысленно вернулась в то время.
– Да она же летать начнёт раньше, чем ходить! – переживал папа. Он беспокойно ходил по дому, в то время как София оставалась внешне спокойной.
– Сова совой! – иногда в сердцах махал на Софию рукой папа. Он немного завидовал её хладнокровию.
В этот период не спал почти никто.
Ребёнок пытался понять, что делать со своими конечностями: так как ночью он использует их одним образом, а днём – совсем другим!
В мире сов этот период так и называется – «кризис конечностей».
«В этом возрасте дети-совы ползают на четвереньках, а ночью – превращаются в тех, кто умеет летать», – гласила книга.
Ночью Фукуро с мамой исследовали гнездо, игрушки, учились летать.
А днём…
Днём Фукуро надо было учиться вставать на ноги и ходить.
В свою первую попытку она почти сразу же больно упала на попу.
В начале она даже не поняла, что произошло. Ведь сзади должен был быть хвост!
На второй, третий, десятый раз девочка почувствовала горькое разочарование в этих человеческих ногах. А ещё – злость!
Они подкашивались, сгибались, не пружинили! «Дурацкие ноги!»
– Ты умница! Давай, малыш, ещё один шаг! – подбадривала её София и протягивала к ней руки.
Но в этот раз слов поддержки было недостаточно.
Ребёнок зло посмотрел на маму, после чего уже специально плюхнулся на своё подхвостье. Сцена протеста была передана максимально прямо: ходите сами!
«У меня есть крылья, у меня есть хвост! Мне не нужны ваши дурацкие ноги, чтобы передвигаться! Во всяком случае, ночью…»
– Вот как? – улыбнулась София. Её правая бровь поползла вверх.
Внезапно она подхватила девочку и начала кружить над головой, одновременно целуя в пухлые щёчки. Фукуро старалась сохранять серьёзность своего протеста сколько могла. Но мама добавила щекотание, и защитные стены рухнули.
«Любопытно, что совы, как и многие дикие птицы, восприняли бы щекотку как угрозу, а не как что-то приятное или забавное.»
– Но человеческие дети щекотке поддаются отлично, – рассмеялась мама и захлопнула книжку. Пора поспать и ей.
Глава 3. Охота и Сововедние
С Ночи Первого Полёта прошло уже две недели, и ночные тренировки набирали обороты.
К обычным полётам добавились элементы охоты и уроки «сововедения», как называла их София.
Дед полюбил эти занятия даже больше, чем Фукуро. Как только он слышал из соседней комнаты учительские нотки Софии, он хватал свой блокнот, маленький карандашик и мчался на звук.
Деда был орнитологом-самоучкой. Всю жизнь его очень интересовали птицы и всё, что с ними связано. Инженер по профессии, исследователь в душе, он любил наблюдать за природой, изучать её, ухаживать за ней.
У него было много книг, конспектов и записей.
– Мне иногда кажется, что ты рад появлению Софии в нашем доме больше, чем я, – шутил папа.
Вот и сейчас, на лекции о важности охоты в жизни совы, их было двое: Фукуро и деда. Оба смотрели на Софию с обожанием.
– Всем совам важно уметь охотиться. Даже если ты маленький совёнок, тебе надо научиться. Знаешь, почему?
– Чтоообы… кушать! – чирикнула Фукуро. Человеческую речь она ещё не освоила. Но совиный давался намного легче.
– Потому что вы – хищники! Важная часть пищевой цепи! – Деда резко повернулся к Фукуро, изобразил грозный оскал и с рычанием повалил девочку с подушки. Фукуро залилась звонким смехом.
София строго посмотрела на это безобразие и прочистила горло.
Деда изобразил пристыженный вид и аккуратно вернул Фукуро на подушку.
– Так вот… – продолжала мама, – Это еще и чтобы ты могла защитить себя и своих близких. Ты же хищник, маленький страж ночи! Ты должна научиться летать и догонять, научиться уворачиваться и подпрыгивать! Чтобы стать настоящей совой – мало иметь лишь крылья!
Фукуро удивлённо и с недоверием посмотрела на маму, а затем – в поисках поддержки – на деду: «А что же ещё? Крылья! В крыльях же вся суть!» – читалось в этом взгляде.
Деда пожал плечами и состроил забавную физиономию, которая как бы говорила: «Сам в шоке, давай дальше слушать».
– Знания! Практика! Чтобы ты умела ждать и знала, когда действовать! – София многозначительно подняла указательный палец и посмотрела на своих учеников сверху вниз.
– Без всего этого сова рискует остаться лишь домашним животным, игрушкой, – София драматично закрыла глаза и отвернулась. – Для неё будет закрыт путь общения с предками, и она перестанет понимать других сов.
От этих слов почему-то стало очень грустно. Даже дедушке, хотя он и не был совой.
– Всё новое, что ты узнаёшь, Фуко, лучше всего сразу и использовать. Это как… Это как купить игрушку и не играть с ней! Охота – это тоже что-то новое, новая игрушка, – подвела итог мама, а затем ловко наклонилась и поцеловала Фукуро в лоб.
Девочка многозначительно вздохнула. Она понимает. Не всё, не сразу, но что-то понимает. Дед строчил карандашом в блокноте.
И тренировки продолжались.
Фукуро старалась, старалась изо всех сил.
Но иногда с тоской вспоминала то время, когда они с дедом только готовились к Первому полёту…
Глава 4. Предполётные подготовки
С рождения Фукуро прошло уже несколько недель, которые вся семья провела в Гнезде.
Дед называл его дачей, папа – летним домиком, мама – укрытием. Гнездо находилось намного дальше от города, в лесу. Его стены были сделаны из грубой, надежной древесины.
Внутри Гнездо имело четыре небольшие комнаты: детскую (где и было построено само гнездо), родительскую, кухню, которая была увешана травами, грибами, кусочками коры. Там висела блестящая медная посуда. В солнечный день лучи попадали на неё и отражались янтарными зайчиками. Мама любила готовить под вдохновение и в такие моменты хотела, чтобы всё необходимое было у неё под рукой.
– Сегодня у нас будет суп! – иногда воинственно доносилось из кухни, и домочадцы понимали, что туда сейчас лучше не заходить. Что именно это будет за суп, обычно оставалось загадкой для всех, включая Софию.
И ещё здесь была мастерская. В мастерской чего только не было: и рабочее место для папы, и место для работы по дереву, и мольберт, и гончарный круг. В общем, всё для работы и творчества.
Софии в Гнезде было спокойно, безопасно и комфортно. Здесь она могла быть собой и не бояться, что её кто-то увидит «не вовремя».
– Думаю, пора проапгрейдить наше Гнездо, – однажды задумчиво произнесла мама, наблюдая, как их совиный ребёнок активно машет крыльями и пытается при этом не завалится на бок.
– Она уже делает свои первые шаги и тренирует крылья к будущим полётам!
Папа сразу воспринял это как новую задачу. А решать задачи, как и любой учёный, он очень любил.
Прежнюю конструкцию было решено переделать:
– Здесь мы укрепим стенки-бортики, здесь – добавим крепких веток, а вот здееесь – расширим пространство для подпрыгиваний. – Бормотал он, водя руками в воздухе, как будто уже видел это всё перед глазами.
В конце он даже установил в гнезде камеру – так он мог быть всегда спокоен, что семья под присмотром.
София нашила для малышки игрушки: плюшевых и шерстяных мышек разного цвета, комочки и клубочки, «колбаски» и просто яркие нитки. Они были разбросаны по гнезду, чтобы Фукуро потихоньку училась охотиться на них.
Дедушка очень переживал за успехи внучки.
Однажды дед наткнулся на статью про важность «лавирования на ветру» для юных совят.
Его не было видно целый день, а в мастерской раздавались различного рода звуки. Только под вечер дверь в мастерскую распахнулась, и из неё показался дед. В руках он держал большой вентилятор. Вентилятор окружала сложная металлическая конструкция, которая позволяла закрепить его хоть в пол, хоть в гнездо.
– Ну-с, полетаем, милая! – заговорщицки засмеялся он и потряс вентилятором в воздухе.
И Фукуро начала свои первые подготовительные полёты.
Она взлетала на бортик, ждала, когда дед включит вентилятор, и прыгала.
Деда стоял на подстраховке и время от времени поднимал большой палец вверх.
Однажды вечером детская вдруг наполнилась радостным:
– Летит! Она летит!
Вся семья сбежалась на этот крик. Фукуро парила над гнездом на потоке от вентилятора и выглядела очень сосредоточенной. Родители сияли от радости.
А дед краем рукава быстро протёр уголки глаз и одними губами произнёс «Наш первый полёт…».
