Москва XXIII

Пролог

Каждое утро, проходя по этому коридору, широкоплечий мужчина с невыразительным лицом слегка втягивал голову в плечи. Казалось, он опасается поднять глаза и встретиться взглядом с сотнями глаз, которые, не мигая, глядели на него с портретов. Этими портретами, цветными, объемными, удивительно похожими на живые лица, увешан весь коридор.

Это были портреты людей, пропавших без вести на планете за последние 10 лет: с января 2222 года по май 2232-го. Под фотографиями зелененькими буковками аккуратно написано, кто был этот человек, чем занимался, где был встречен в последний раз. Надписи горели днями и ночами, из месяца в месяц, годами и десятилетиями. Иногда, правда, они сменялись торжественной алой надписью: «Человек найден!», и через день-другой портрет исчезал со стены. А его место занимал другой…

Люди исчезали по разным причинам. Дети сбегали от педагогов, жены от мужей, зятья от тещ, преступники от наказания. Люди исчезали в результате несчастных случаев, преступлений и просто так. Так было, есть и будет.

Мужчина, проходивший каждое утро по этому коридору, всегда останавливался у фотографий найденных. Вот и теперь его привлекло милое девичье лицо. Светлая шатенка со слабой улыбкой на бледных губах. У нее были зеленоватые глаза с какими-то пронзительно печальными искорками в глубине зрачка. Надпись под портретом гласила:

ЭЛЬЗА ЛАЙМЕНС – УЧЕНИЦА КОЛЛЕДЖА N 147 – 2215 ИСЧЕЗЛА 12-04-2232 – НАЙДЕНА 13-05-2232

«А при каких обстоятельствах найдена?» – подумал мужчина.

ОБНАРУЖЕНА КВ 64-29 ПРИЗНАКОВ ЖИЗНИ – МНЕНИЕ ЭКСПЕРТИЗЫ – ЛЕТАЛЬНЫЙ ИСХОД В РЕЗУЛЬТАТЕ НЕСЧАСТНОГО СЛУЧАЯ – ПРОНИКНОВЕНИЕ МОРСКОЙ ВОДЫ ОБЛАСТЬ ГОРТАНИ – ЛЕГКИХ – БРЮШНОЙ ПОЛОСТИ.

– Вот и хорошо, – сказал мужчина, повернулся и пошел своей дорогой.

Глава 1. Детектив N 1

…Как всегда по утрам, войдя в свой кабинет, Андрон Гурилин отбросил в сторону тяжелые гардины и взглянул на город.

В эти часы окно выходило на север. Солнце озаряло прятавшиеся в утренней дымке пилоны трансъевропейской магистрали. Возвышавшиеся же над ними громады зданий – Совета Космоса, Совета Интеграции, Дома Просвещения – казались исполинскими хрустальными пузырями, парящими в воздухе.

Спустя час-другой, когда Башня Права повернется на 15 градусов, вдали появятся города-спутники – Радость и Надежда. Ближе к полудню замерцает над горизонтом сверкающая громада Дворца Труда. И так в течение суток, поворачиваясь вокруг своей оси, башня предоставит всем своим служащим возможность полюбоваться многообразием города с 50-миллиардным населением.

Гурилин любил этот город-гигант, необъятные просторы прирученных морей и обжитых океанов, тенистый полумрак и свежесть его лесопарков, суету и оживление центральных улиц и площадей. Любил безграничность его проспектов, величественные и смелые архитектурные ансамбли и чудесные фонтаны изысканных парков, любил какой-то странной, болезненной любовью, какой, верно, беспутная мать любит свое увечное дитя, плод разгульной ночи. Любил и ненавидел.

Он был первым и единственным детективом этого города. Полностью эта должность именовалась – «главный юридический инспектор по делам насильственных и антиобщественных деяний при Совете Права». По роду своей деятельности ему приходилось совмещать порой функции полицейского, следователя и прокурора, что, согласитесь, для одного человека несколько многовато.

В описываемое утро, а именно в четверг, 14 мая 2232 года, придя на работу как обычно в седьмом часу, он откинул гардины и открыл форточку, впустив в комнату струю свежего воздуха и немного городского шума.

– Рад видеть вас в добром здоровье, – сказал Пульт, когда Андрон опустился в кресло. Этот обряд ввел его предшественник. Он был чудаковатый малый, это Шёнбрунн, и на досуге любил поболтать со своим компьютером. Вероятно, в те времена в городе жилось поспокойнее, так что инспектору ведомо было слово «досуг»… Бедняга Шёнбрунн. Когда города захлестнула волна преступности, он просто взял и исчез, бежал от суеты, упреков и следствия, бросив на произвол судьбы свое любимое детище: универсальную кибернетическую систему следственной работы и охраны порядка.

– Благодарю, – ответил Гурилин, пробегая пальцами по клавишам и тумблерам Пульта и готовя его к работе. Взглянул на экран, на котором высветились логические цепи, схемы, и сказал:

– Главный инспектор приступил к работе. Вызываю Систему-1.

Секундная пауза, во время которой он почти физически ощущал, как миллиарды импульсов двинулись по электронным цепям и контурам, складываясь в символы, которые затем сгруппировались в слова всем понятного языка.

Затем внутри естества раздался сухой и глуховатый женский голос. Иногда Гурилину рисовался портрет этой дамочки, пятьдесят лет тому назад послуживший образцом для звукового синтезатора Системы. Наверняка она была старой девой, затюканной очкастой мымрой лет сорока восьми, с пустым тусклым взглядом и шишом на затылке. Синтезатор Системы мог воспроизвести любой из мыслимых голосов всех тембров, окрасок и оттенков. Но неведомый чинуша отдал предпочтение убожеству, столь же блеклому, как и его фантазия, а Система со своими служащими разговаривала тоном, от которого хотелось плеваться.

– Система-1 к работе готова, – бубнит голос. – Слушаю.

«Прошу дать мне сводку происшествий с 13 мая эс-ге с 21 часа 52 минут по 14 мая эс-ге 6 часов 47 минут», – думает Гурилин, поглядывая на таймер.

Пискнул сигнал.

Андрон глубоко вздохнул и уперся взглядом в экран, на котором началась его ежеутренняя ежедневная пытка, его работа. Информация, от которой любой нормальный человек бежал бы, закрыв лицо руками, как от ночного кошмара.

1.1. СМЕРТЕЙ – 655201.

1.2. ИЗ НИХ НАСИЛЬСТВЕННЫХ – 11254.

1.3. ИЗ НИХ САМОУБИЙСТВ – 1390.

1.4. ИЗ НИХ В РЕЗУЛЬТАТЕ АВАРИЙ – 872.

1.5. ИЗ НИХ УТОНУЛО – 968.

1.6. ИЗ НИХ В РЕЗУЛЬТАТЕ ПОЖАРОВ – 17.

1.7. ИЗ НИХ НА ПРОИЗВОДСТВЕ – 155

1.8. ИЗ НИХ ОТ РУКИ ЧЕЛОВЕКА – 377.

За каждым из этих пунктов, светящихся зелененькими цифрами и буквами на метровом экране, стояли слезы, отчаяние, безудержное горе людей, потерявших своих детей, родных, близких, друзей… К этому нельзя было привыкнуть. Но за двенадцать лет работы он научился автоматически отсеивать все лишнее, не относящееся к сфере его компетенции, и фиксировать внимание на преступлениях против личности, каковыми и призван был заниматься по роду службы.

– По пункту 1.8 расшифровку, – потребовал он.

1.8.1. КАТРИН ДЕ ЛАННУА, КИНОАКТРИСА, 32 ГОДА, НЕЗАМУЖЕМ, ПОГИБЛА В РАЙОНЕ 144-27-12 НА СЪЕМКАХ ОТ ПРАВОЙ РУКИ КАСКАДЕРА ПИТЕРА ДАНОВИЦА. УБИЙЦА АРЕСТОВАН…

Как же легко человеку попасть в убийцы. Снимался боевик из мушкетерской жизни. Красотка Катрин, как всегда, работала без подмены. И, прыгая со своей лошади на лошадь Дановица, не рассчитала и угодила виском по локтю его правой руки. Падение. Перелом позвоночника. Мгновенная смерть. «Бедная девочка, – подумал инспектор. – Кто бы мог подумать, что ей уже тридцать два? Выглядела она на восемнадцать…» – и распорядился перевести дело в пункт 1.7, которым отмечались погибшие на производстве. За это на него нехорошо покосятся ребята из института Техники Безопасности, у них работы и так хватает.

1.8.2.РОДЖЕР МИЛАШКЕВИЧ, 56 ЛЕТ, ПЕНСИОНЕР, НАЙДЕН МЕРТВЫМ В РАЙОНЕ 371-40-40. ПРИЧИНА СМЕРТИ – КРОВОИЗЛИЯНИЕ В МОЗГ В РЕЗУЛЬТАТЕ УДАРА ТВЕРДЫМ ТУПЫМ ПРЕДМЕТОМ. ИСКОМЫЙ ПРЕДМЕТ – ПИВНАЯ БУТЫЛКА. ОСТАВШИЕСЯ НА БУТЫЛКЕ ОТПЕЧАТКИ ПАЛЬЦЕВ ПРИНАДЛЕЖАТ БРАЙАНУ ДЖИНСОНУ, 31 ГОД, БЕЗ ОПРЕДЕЛЕННЫХ ЗАНЯТИЙ. ДЖИНСОН АРЕСТОВАН И ПЕРЕДАН В ИНСТИТУТ ПСИХИАТРИИ…

«Еще одна пьяная драка, – безо всякого интереса констатировал Гурилин , – когда уж только люди поймут, что пиво очень даже алкогольный напиток…»

Третьим оказался семилетний ребенок, которому отец задал порку за разбитую вазочку. Мальчонку поразил инфаркт. Инспектор утвердил передачу дела в суд, отметив необходимость подключения к нему экспертов из Института Педагогики, Института Детства и Института Воспитания.

И вновь на экране замелькали цифры, числа, слова, сливавшиеся в один грандиозный реестр бед и несчастий.

23.55. ВАГОН ПОДВЕСНОЙ ДОРОГИ N 232 004 СОРВАЛСЯ С ПУТИ В РАЙОНЕ 549-20-75. ПАССАЖИРОВ – 16. ПОФАМИЛЬНО…

– Не надо.

ПОГИБЛО – 5. РАНЕНЫ ТЯЖЕЛО – 7. РАНЕНЫ ЛЕГКО – 3. ЗДОРОВ – 1.

– Повезло бедняге… – пробормотал инспектор.

КОММЕНТАРИЙ НЕ ЯСЕН.

– Продолжение.

ХАРАКТЕР ПРОИСШЕСТВИЯ – НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ. ПРИЧИНА – ПАДЕНИЕ НАПРЯЖЕННОСТИ МАГНИТНОГО ПОЛЯ НА УЧАСТКЕ. ПЕРВОПРИЧИНА – РАССЛОЕНИЕ 2 – 6 КОНТАКТОВ НА ДИПОЛЯХ. ВЕДЕТСЯ ЭКСПЕРТИЗА.

– Подключить к экспертизе Институт Физики. И, пожалуй, Энергетики.

24.00. ВЗРЫВ ТУРБОЛЕТА ПРИ СТАРТЕ СО ЗДАНИЯ N 5445 В РАЙОНЕ 377-22-25. ПРИЧИНА ВЗРЫВА – СТОЛКНОВЕНИЕ С БОРТИКОМ ЗДАНИЯ.

– Дальше… – рассеянно машет рукой инспектор.

01.15. ПОЖАР В ЗДАНИИ N 124. ЖЕРТВ НЕТ. ПРИЧИНА – ПОВРЕЖДЕНИЕ ЭЛЕКТРОПРОВОДКИ…

– Дальше… дальше…

В городе, где постоянно проживает 50 миллиардов человек, в котором ежедневно переезжает 20 миллионов, в громадном городе, раскинувшемся на шести материках, перебросившем мосты через четыре океана, в прекрасном городе, над котором никогда не заходит солнце, в котором одновременно наступают полночь и полдень, зима и лето, в городе, который стал вершиной, центром сосредоточения и венцом творения человеческой цивилизации, в этом городе – постоянно что-то случалось.

И справиться с могучей лавиной трагедий, аварий, смертей, несчастных случаев, уследить за всеми болванами, ротозеями, идиотами и подлецами не было бы никакой возможности, если бы не Система-1.

Начало Системе было положено в результате внедрения в государственных, а позже и мировых масштабах автоматизированной системы управления транспортом (АСУ «Движение»). На всех континентах планеты в беспрерывном движении находились десятки миллионов грузовых и легковых автомобилей, поездов, катеров, кораблей, самолетов. И все это двигалось спонтанно, импульсивно, постоянно мешая друг другу, неэкономично расходуя топливо, сталкиваясь, взаиморазрушаясь и унося ежегодно сотни тысяч жизней. Самые свирепые меры, применяемые полициями мира против пьяниц и лихачей, самые новые средства управления транспортом, самые экономичные двигатели – все это не могло дать того эффекта, какой дало внедрение на Евроазиатском, а затем и на прочих континентах АСУ «Движение».

Разместив датчики в мини-компьютерах автомобилей, поездов и кораблей, АСУ могла не только управлять транспортными потоками, но и составлять расписание движения всех транспортных средств, выбирая при этом самые экономичные и выгодные режимы работы двигателей, руководить погрузкой и выгрузкой товаров вовремя и бесперебойно обеспечивать их доставку. АСУ «Движение» явилась одним из величайших достижений XXI века наряду с разоружением и постройкой орбитального завода по производству звездолетов.

К середине XXII века на нет сошло ручное управление транспортными средствами, правила уличного движения сохранились лишь в памяти Системы, которая доставляла грузы и пассажиров в любое угодное им место земного шара. Канула в Лету профессия шофера вместе с шоферской баранкой. Компьютер встал на смену человеческим рукам, как некогда стальной конь сменил верную лошадь.

Спустя некоторое время Система-1 сосредоточила в себе весь механизм жизнеобеспечения человечества, открыла перед нашей цивилизацией безграничные перспективы. Освобожденный от тяжелого, монотонного физического труда человек получил максимум возможностей для занятия творчеством, расширения своего кругозора, общеобразовательного уровня…

– Стервецы… ох, стервецы, – сквозь зубы бормочет Гурилин, разглядывая фотографии задержанных ночью за различные нарушения. Снимки с информацией мелькают на экране, сменяясь каждые две секунды. Красная точка мелькает в углу, показывая рецидивистов.

Войцех Кислевский – 17 лет, 12 угонов, 32 драки, 56 оскорблений личности. Нынче арестован за нарушение общественного порядка – снял штаны и так танцевал на дискотеке…

Аркаша Нефедов – 13 лет, 27 краж, 12 драк, оскорбления личности, задержан за грабеж. Отнял у первоклассника игрушечную собаку и расколотил ее на мелкие кусочки… (тут Система предполагает еще и врожденную ненависть к кибернетическим системам – собака-то была роботизированная).

Инспектор пожал плечами. В конце концов, он здесь ничего не решает. Он лишь контролирует ход следствия. Человек совершил деяние. Их не так уж много, уголовно наказуемых, антиобщественных и противоправных. Они легко кодируются. Их легко обнаруживают патрульные роботы-дроны. Их рецепторы не хуже собачьих носов улавливают вопли, кровь и пот человеческие. Подлетев к жертве преступления, робот вызывает службу «Скорой помощи», а сам тем временем фотографирует изображение преступника в сетчатке глаза жертвы, собирает все имеющиеся в радиусе 10-15 метров следы, окурки и отпечатки пальцев (в этом ему помогают десятки тысяч скрытых видеокамер, разбросанных по кварталам), вручает возможным свидетелям бланки-карточки с вопросами, на которые предлагается ответить «да» или « нет» и опустить в приемный ящичек. Система сама разберется. И она разбирается. Раскрываемость преступлений на планете составляет 99,99 процента. Предъявив же искомого правонарушителя детективу N 1, Система поступает согласно инструкции. То есть передает в органы судебные, медицинские либо педагогические. Сам Гурилин не интересовался судьбами своих подопечных, уж очень много их было. Внимательно знакомился лишь с теми, кто попадался неоднократно – верными кандидатами на переселение или «коренное перевоспитание».

Грейс Летерье – 16 лет, карманные кражи, наркотики, разврат, милая девочка с опустошенным взором…

Гарри Кример – 25 лет, рецидивист, на прошлой неделе он допустил переход улицы в неположенном месте, но тогда его не задержали, теперь же он проехал в вагоне скоростного экспресса по фальшивой кредитной карточке… Гурилин уже собрался бросить привычное «дальше», но вгляделся в фотографию и присвистнул.

Вот нахал! Не потрудился сменить даже имя и фамилию. Переправил код в карточке и решил, что его не найдут. Пристально вглядевшись в физиономию доморощенного гуру, духовного наставника банды распущенных подростков, инспектор нажал клавишу «Срочный арест» и закодировал мотивы. Генри Краммер находился в бегах. Не высидел положенного ему трехмесячного срока в исправительном доме – и вот опять отличился.

Взглянув на следующую фотографию, появившуюся на экране, инспектор поискал глазами исходные данные, подал запрос на пульт. Немолодая женщина с опухшими красными глазами шмыгнула носом и сказала:

– Не трудитесь, инспектор. Я не преступница. Я пострадавшая. Я долгое время пыталась поймать вас по телефону, но вас невозможно найти. Ваши номера не отвечают.

Инспектор кивнул. Его личный номер был известен очень немногим, и посторонним, как правило, отвечал киберсекретарь. Для того, чтобы поговорить лично с инспектором, надо было набрать еще дополнительный индекс.

– Поэтому я решила воспользоваться своим служебным положением, – виновата улыбнулась женщина, – я работаю главным программистом в Юго-Западном вычислительном центре. Меня зовут Синтия Лайменс.

– Слушаю вас, – терпеливо сказал инспектор.

– У меня… пропала дочь, Эльза, – тихо сказала женщина, и на глаза ее навернулись слезы.

– Она найдена вчера утром. Разве вам не сообщили? – ответил он через десять секунд после того, как мысленно запросил Систему.

– Она найдена мертвой, – уточнила женщина.

– Да, мертвой, – согласился Гурилин. – Утонула, кажется.

– Я… подозреваю, что ее убили, – сказала Синтия Лайменс, нервно теребя в руках платочек.

– Кто?

– Те, кто ее похитил.

– А кто ее похитил?

– Не знаю… Не имею ни малейшего понятия. Они держали её взаперти. А я… я делала все, что они требовали.

– Что же, например?

– Я понимаю, что это звучит глупо, но… – Она пожала плечами. – От меня потребовали вычислить «формулу Импера»… У меня это не получилось, и они…

– Я сочувствую вашему горю, – серьезно сказал инспектор, – но не вижу здесь оснований для открытия уголовного дела. Ваша дочь утонула месяц назад. – Из щели принтера вывалился бланк с текстом. – Вот передо мной врачебное заключение. Его писал опытный эксперт, которому я не могу не доверять. И он утверждает, что смерть произошла во время купания. Но даже если бы это дело было действительно нечистым, если бы кто-то похитил вашу дочь, он мог бы потребовать от вас чего угодно: сертификатов, драгоценностей, антиквариата. Но для чего ему, скажите, искать подтверждение нелепой и несбыточной легенде? – И видя, что женщина открывает рот для того, чтобы что-то сказать, он заторопился: – Я попросил бы вас больше никогда не злоупотреблять своими знаниями для того, чтобы отрывать людей от работы. Подобные действия квалифицируются как служебное преступление.

– Я… я смотрела ваше выступление по телевидению, – сказала женщина, дрожа от гнева, – и я думала, что вы – смелый, честный человек. А вы… вы либо идиот, либо сообщник этих подонков!

Ее изображение на экране сменилось привычным рядом фотографий рецидивистов в фас и в профиль. Но трудно было поверить, чтобы кто-то из них польстился на мифическую «формулу Импера», которая якобы могла дать ключ к абсолютной власти над Системой-1. Слишком уж много было таких попыток, однако все они окончились крахом и чаще всего наказанием компьютерных бандитов. Были и попытки заразить систему вирусом, но она была надежно защищена. Впрочем, всем этим занималась служба Машинной Безопасности. У Андрона же были иные подопечные. И сколько же их здесь! Безбилетников, воришек, угонщиков, драчунов, наркоманов, алкоголиков, хулиганов, матерщинников и нарушителей правил уличного движения. Просто голова идет кругом! А тут еще…

– К вам посетитель, – информировал компьютер.

Инспектор недовольно вскинул брови.

Глава 2. Посетитель

Посетители у инспектора бывали редко. Прежде всего потому, что его трудно было застать дома или на службе. Он был одним из тех, кто не сидит на одном месте. Помимо этого, он, как правило, не контактировал с людьми. Все разбирательства производились во Дворце Правосудия. Львиную долю работы нынешних следователей выполняла адвокатура, служебные преступления разбирались на местах комиссиями по трудовым спорам. Мотивы преступлений, смягчающие обстоятельства помогали находить службы Здравоохранения, Педагогики и Социологии. И, смею вас заверить, все эти службы работали с полной нагрузкой.

– Кто такой? – осведомился Гурилин.

– В каталогах не значится, – «отрапортовала» картотека.

На экране высветился коридор и сутулая фигура, которая, пошатываясь, бродила от двери к двери, дергала за ручки, озирала помещение и брела к следующей двери.

Старик. Высохшее морщинистое лицо, потухший бесцветный взгляд, мятая полотняная шляпа, затасканный пиджак, брюки, вытертые на коленях… Не хватает только сумасшедшего для начала веселого дня. Взялся за дверную ручку… Ну! Смелее!..

Старик замешкался. Постоял немного, пошевелил губами, читая надпись на табличке. Снял шляпу, пригладил жидкую седую поросль на черепе и робко постучал.

– Да-да. Войдите.

– Разрешите? – спросил старик, просунув голову в кабинет.

– Конечно. Заходите. Присаживайтесь, пожалуйста.

Он вошел, прижимая к груди шляпу, не зная, куда девать руки, и отпрянул от подъехавшего кресла, чуть не упал, но кресло, совершив изящный пируэт, приняло его в свои объятия.

– Извините… – пробормотал старик, выбираясь из мягкой полусферы.

– Ничего, бывает, – с доброжелательной улыбкой сказал инспектор. – Я слушаю вас.

– Я… у меня к вам очень важное дело. – И старик замолчал ненадолго, видимо, не зная, как начать. И вдруг полез вовнутрь пиджака. – Вот моя карточка.

Взглянув на номер, Гурилин вернул карточку.

– Я слушаю вас, – повторил он.

– Видите ли… я не знаю, находится ли этот вопрос в вашей компетенции, но… мне больше не к кому обратиться… Я вчера смотрел передачу по телевидению…

Будь она трижды неладна эта передача. Записана она была два месяца назад, после раскрытия дела Нуэля. Откровенно говоря, он надеялся, что про неё забудут, отменят. Он тогда накричал на социолога Доната Райта, вступил в острый спор с комментатором. Сандра сказала, что держался он молодцом. Вчерашней передачи он не видел. Но с сегодняшнего утра уже поймал на себе несколько любопытных взглядов. Это его раздражало.

– Вы показались мне человеком смелым, решительным, – продолжал старик. – Из тех рыцарей без страха и упрека, которых не так уж много осталось на белом свете.

– Вы ошибаетесь, – сказал Гурилин. – Я обычный человек.

– Но… вы ведь ловите бандитов? Или я ошибся? Вы – Гурилин?

– Это моя фамилия. Но я вовсе не сыщик и не рыцарь. Я – обычный чиновник. Занимаюсь исследованиями правонарушений, преступлений против личности…

– Вот-вот, именно против личности. А ведь тут не на одну личность, на целый народ замахнулись.

– Простите? На что замахнулись?

– Готовится страшное преступление. Хуже того – убийство. – Старик перешел на страшный шепот.

– Чьё убийство? Народа? – осведомился инспектор.

– Сердца народного… – тихо сказал старик и, закусив губу, закачал головой.

Мысленно Андрон давно уже назвал номер его карточки и на небольшом экране слева появилась фотография пришельца и его основных данных: Неходов Егор Христофорович, 86 лет, до пенсии работал старшим бухгалтером треста «Главмонтажспецстройавтоматика», никогда под следствием не был, имел двоих детей, они работали в космосе. Инспектор уже положил было палец на клавишу вызова Службы Здравоохранения, но помедлил и спросил:

– Вы это серьезно?

– Вполне, – ответил Неходов. – Мне стало известно, что группа злоумышленников собирается разрушить Москву.

Откинувшись в кресле, Гурилин шумно вздохнул и спросил:

– Вы отдаете себе отчет в своих словах?

Сердито засопев, старик вновь полез в необъятные глубины своего пиджака.

– Вы принимаете меня за сумасшедшего. Вот… – Он достал ворох бумаг. – Вот, прочтите. Это справка, что я нахожусь в здравом уме и твердой памяти. Психика и нервы мои в полном порядке. Вот еще справка! И еще!.. Меня уже столько раз подозревали в безумии, что поневоле пришлось пройти обследование у всех светил психиатрии. Вот, посмотрите. Это удостоверение ветерана труда, характеристика с места работы, справка… а вот это – письмо от жителей нашего квартала – видите? – триста подписей!

– Мне эти бумаги не нужны, – нервно сказал Гурилин. – Будьте любезны коротко и ясно изложить, кто, когда и как собирается погубить э-э-э… Москву.

– Если б я только мог это знать! – всплеснул руками старик. – Я ведь ничего не смог узнать. Никто ни за что не отвечает, а между тем время не терпит. Не сегодня-завтра Москва погибнет!

– Да соображайте же, что говорите! – гневно воскликнул Гурилин и, подойдя к окну, распахнул его одним прикосновением к панели.

В комнату хлынул свежий утренний воздух, она стала как будто просторнее и светлее, наполнилась гомоном и шумом проспектов, мерным гудением экспрессов, музыкой обычного трудового дня. По эскалаторам и подвижным подвесным тротуарам спешили школьники и студенты, люди постарше – на работу в учреждения, на заседания, лекции; толпы посетителей сновали подле торговых центров.

– Вот она Москва – перед вами!

Старик поднялся из кресла, подошел к окну, взглянул на пилоны и ажурные арки восхитительных зданий и покачал головой:

– Вам кажется, что это – Москва… А это – просто скопление более или менее красивых коробок. Какая же это Москва – от Лондона до Канберры, от Рио до Аляски… Это же целая планета. А Москва – это Тверской бульвар, это Арбат, Кузнецкий мост, Тверская… – Глаза его наполнились слезами. С неожиданной яростью он схватил инспектора за грудки и, притянув к себе, закричал: – Москва – это Красная площадь, это Кремль, Спасская башня, вы… вы понимаете, на что они замахнулись?

– Кто – они?

– Все… Вот, взгляните… – Старик достал из кармана и раскрыл потрепанный журнал. – Вот здесь все нарисовано. Вот схема комплекса, вот его координаты, вы только взгляните, где они устроят этот чудовищный корт, вы только…

Гурилин внимательно изучил цветную вкладку и вложенную в нее карту-схему. На ней было изображено грандиозное сооружение из стекла и полимеробетона, похожее на исполинскую птицу, раскинувшую крылья над несколькими тысячами квадратных километров городской площади. В далекие последние десятилетия XXI века, когда в результате повальной роботизации и компьютеризации рабочих мест воочию замаячил призрак глобальной безработицы и вырождения цивилизации, ни у кого и мысли не возникало о целесообразности подобных проектов – они были просто необходимы. Изречение философа о том, что «человека создал труд», получило практическое подтверждение в зеркальной формуле: «безделье делает его скотиной»… Когда мир затопила первая волна преступности, мафия обнажила клыки и подонок едва не короновался в качестве фараона, на планете разразился первый правительственный кризис, тогда мудрые люди из Объединенного Совета Мира приняли решение возвести в закон старинные олимпийские принципы: «Быстрее, выше, сильнее!» По всей планете развернулось невиданное строительство спортивных сооружений. Спорт и всё, связанное с ним, стали основным занятием многомиллиардного человечества. Пейзажи городов разительным образом переменились: жилые здания ушли под землю или взметнулись ввысь, основную же площадь поверхности занимали поля, поля… Великолепие подстриженных лужаек для гольфа перемежалось роскошью теннисных кортов, бейсбольные площадки сменялись футбольными, а те – трассами мотодромов. Уникальный план превращения всей планеты в один огромный стадион был спроектирован Системой-1 и последовательно претворялся в жизнь. Завершающим штрихом этого плана должно было явиться сооружение СуперКорта – иначе как с заглавной буквы слово это уже и не писалось. Необъятное глазом, оригинальное по конструкции и инженерным решениям сооружение вмещало в себя не только комплекс тренировочных и игровых теннисных кортов, но и велотреки различных степеней сложности, и плавательные бассейны, и стадион ручных игр, и гостиницы, и рестораны. Словом, СуперКорт должен был стать вершиной мировой спортивно-инженерной мысли, куда допускалась бы лишь элита профессионального спорта. Об этом не говорилось, но само собой разумелось, что с открытием СуперКорта отныне и навеки будет определено единое и постоянное место проведения всех будущих летних и зимних Олимпиад…

– А вы-то сами как относитесь к спорту? – осведомился Гурилин.

Неходов пожал плечами.

– Я – никак. Ну, хотят люди, так и пусть себе бегают или там… прыгают, мячи колотят, но не во вред же главному, основному…

«Ай-яй-яй, – с огорчением подумал инспектор, поглядев на шкалу благонадежности гражданина, – что же это ты так, голубчик? Ведь за такие высказывания тебя можно и того, на Меркурий упечь… Ибо если не это для вас главное, то что же?»

И как будто услышав его мысли, старик заговорил торопливо:

– Да вы поймите, рекорд – он сегодня есть, а завтра – нет. И человечья плоть тленна, но есть же ценности вековечные…

– Так вы что же, против проекта СуперКорта? Так? – устало спросил Гурилин.

– Я не против корта, – с тихим отчаянием в голосе сказал Неходов. – Я просто не понимаю, почему для этого нужно разрушать Москву.

– А вы считаете, что историческая часть города пострадает?

– Пострадает? – Старик всплеснул руками. – Что значит «пострадает»? Да ее просто снесут. Ее уже сейчас сносят! Да посмотрите же! Вот здесь памятник Пушкину, вот – Манеж, вот – Третьяковская галерея… – Его палец ерзал по схеме. – И на этом же месте ведется эта ужасная стройка. И не просто стройка – там все сжигают, расплавляют, ни камешка, ни речушки не остается… Это хуже Мамая, хуже Наполеона… это… это… фашизм! фашизм! – пискнул он. – И вы такой же фашист, как все эти…

– Хватит! – оборвал его инспектор. – За такие слова я могу привлечь вас к суду.

– Привлекайте!.. – устало махнул рукой Неходов. – Мне уже все равно.

Нервно заверещал зуммер.

– Преступление, – объявил компьютер. – Взрыв в районе 32а-12Д. Террористический акт с применением технических сре…

– Машину, живо! – скомандовал Гурилин и обернулся к старику. – Я очень сочувствую, поверьте, но ничем не могу помочь.

– Все так говорят… – тихо промолвил тот.

В дверях появился бодрый толстячок в белом халате.

– «Скорую» вызывали? – с улыбкой осведомился он. – Кто тут у нас больной?

– Вы! – закричал Неходов. – Вы больной! И он – больной! И все вы неизлечимо больные!.. Сумасшедшие!.. У всех у вас опаснейший склероз! Амнезия с элементами шизофрении и врожденный кретинизм! – И выбежал из кабинета.

К карнизу подрулил турболет с мигалкой.

Махнув рукой врачу, инспектор вышел из окна, сел в кресло турболета и вызвал в памяти код места происшествия.