Buch lesen: "Дикие куры. Лисья тревога"
Посвящается всем диким курам, особенно Лине, Генриэтте и Линн
Маленькое предисловие
Для всех, кто еще не догоняет: перед вами Дикие Куры – Шпрота, Фрида, Мелани, Труда и Вильма. Эти пятеро – настоящая девчоночья банда. Иногда им приходит в голову вместе чайку попить, но они всей командой испытали уже самые настоящие приключения: например, прогнали привидение, потом искали сокровища и еще посреди ночи поймали четырех мальчишек в плодово-ягодную сетку.
Те четверо парней в нашей истории тоже нарисуются. Их зовут Фред, Тортик, Стив и Вилли, называют они себя Пигмеями, и у каждого в ухе по серьге. Тот позор с плодово-ягодной сеткой они похоронили уже давно. Они учатся с Курами в одном классе и являются гордыми обладателями домика на дереве, который построили сами. А у Диких Кур, к большому их огорчению, до сих пор нет своей штаб-квартирки…
Но хватит болтать. Время начинать историю. Итак, вперед. Нас ждут новые приключения Диких Кур!
1
Фрида как раз накладывала себе вторую порцию лазаньи, когда зазвонил телефон.
– Ти-ифон! – завопил Люсик, ее маленький братик, и от волнения опрокинул яблочный сок.
Титус, старший брат Фриды, с ухмылкой отодвинул стул.
– Спорим, это опять Фридин парень звонит. У нас любофь! – сказал он, встал и с равнодушным видом проследовал в прихожую к телефону.
– Нет у меня никакого парня! Иди ты! – крикнула Фрида ему вслед.
– Фрида, перестань ругаться! – сказал папа.
Люсик подвинул ей под нос свою тарелку с горячей едой.
– Подуй, подуй, Фида, – пролепетал он ей на ушко.
Фрида подула и стала прислушиваться.
– Ах, это у нас Шпрота, вот юмор! – пропел Титус в трубку. – С каких это пор куры звонить научились?
Фрида подлетела к нему и вырвала телефон.
– Что случилось? – спросила она. – Сорри, я думала…
– Лиса на пороге, Фрида, – прошептала Шпрота. – Ты всё поняла?
– Лиса? – Фрида чуть трубку не уронила.
Титус вернулся за кухонный стол, но теперь смотрел на нее с любопытством. Она молниеносно повернулась к нему спиной.
– Ну да, лиса! – Шпрота была ужасно взбудоражена. – Связываемся все по телефонной цепи, как договаривались. Экстренный сбор банды в три часа. У вас подвал свободен?
– Да, но… что случилось? Ведь никогда еще мы…
– Позже узнаешь, – таинственно проговорила Шпрота и положила трубку.
Фрида стояла как громом пораженная. Лиса на пороге! На тайном языке Диких Кур это означало высшую степень опасности, смертельную опасность! Только в случае полной катастрофы Дикая Курица имеет право подать сигнал «Лисья тревога». Шпрота сама придумала это правило. Наморщив лоб, Фрида уставилась на телефон.
– Фрида, ешь, пожалуйста, – сказала мама. – Лазанья остынет.
– Да-да, сейчас, – пробормотала Фрида. – Только сделаю один звоночек, очень быстро. – Она лихорадочно набрала номер Труды.
– Боголовски слушает, – недовольно сказала Труда на том конце провода.
– Лиса на пороге! – прошептала Фрида.
– Что?! – спросила Труда ошарашенно.
– Связываемся по телефонной цепи, – прошептала Фрида. – Встречаемся в три в нашем подвале.
– Господи! Ну хорошо. Теперь ясно, – выдавила из себя Труда. – Э э, постой. Еще раз, как ты сказала: по телефонной цепи? Кому я должна звонить: Вильме или Мелани?
– Труда, дорогая, ты чего? – Фрида прямо застонала. – Ну запиши тогда на бумажке, что ли: ты должна звонить Мелани, а уже она звонит Вильме, дошло?
– Всё… всё понятно. – Труда запиналась. – Но лисья тревога – почему? Ты не ошиблась? Что случилось?
– Фрида! – сказал папа. – Если ты немедленно не сядешь за стол, я сам за тебя трубку положу.
– Всё, до трех, – прошептала Фрида и отключилась. Потом снова села за стол и стала ковырять лазанью.
– Лиса на пороге! – прошептал ей на ухо Титус.
– Ты что, совсем тупой, отстань, – пробормотала Фрида.
– Это у вас такое секретное кудахтанье? – измывался Титус.
Фрида рассерженно оттолкнула его.
– Не твое дело.
«Лисья тревога объявляется только в том случае, если грозит смертельная опасность» – так написано в Тайной книге банды Диких Кур. Ну ничего себе!
Кому это у нас вдруг грозит смертельная опасность? Шпроте? Да она в школе с утра так отмутузила одного дурика из параллельного класса, который к девчонкам приматывался…
Люсик теребил Фриду за рукав и что-то говорил, но она ничего не слышала. Дикие Куры плечом к плечу прошли уже всё на свете: гнев бабушки Шпроты, придури красотки Мелани, прощальные рыдания и диеты Труды, постоянный стресс и вечный нервяк Вильмы из-за Пигмеев, – но лисьей тревоги никогда еще не было ни у кого из них! Крысиная тревога – да, такое уже было, например, когда Пигмеи стянули у Мелани дневник; а когда Вильму застали за ее шпионскими делами и мальчишки утащили ее к себе, Шпрота вообще куницыну тревогу объявила. Но лисью! Нет, что-то в сто раз хуже произошло, гораздо хуже. Фрида жевала холодные макароны. Может, Пигмеи затеяли какую-то особую подлянку? Да ладно, они же сейчас такие зайки, даже Тортик – кстати, он… ну-у-у… Фрида покраснела и изо всех сил постаралась думать о чем-то другом. Может, у Шпроты проблемы с этим душным новым другом ее матери? Но как-то она до сих пор без тревоги обходилась, тем более лисьей! Нет, быть того не может.
Маленькая пухлая ручка потрогала лицо Фриды.
– Фида, где лиса? – спросил Люсик. – Лиса сто ли людей кушает?
– Не, она ест… – Титус схватил перо, которое болталось на шее у Фриды, – …ку-у-урочек!
Фрида вышла из себя и ударила его по руке.
– Слышал, вы опять у нас в подвале встречаетесь, это с чего же? – прошептал ей Титус. – Неужто ваша придурочная банда до сих пор не свила себе гнездышко?
Фрида бросила на него испепеляющий взгляд.
– Гнездышко? Да? – залепетал Люсик, протыкая пальчиком Фридину лазанью. – У лис, сто ли, тоже гнездышки?
Фрида застонала, вытащила руку Люсика из макарон и стерла соус с его щеки.
К сожалению, Титус был прав. У Диких Кур до сих пор не было своей штаб-квартиры. Дощатая будка, которую они соорудили на заброшенном пустыре за школой, во время последней грозы просто рухнула, а домик на дереве, как у Пигмеев, вообще не рассматривался, потому что Шпрота боялась высоты. Хотя она, конечно, это отрицала. Просто картина маслом! За деревьями, с которых быстро слетали листья, уже караулила зима, и это была настоящая трагедия: Диким Курам пришлось все свои сокровища и Тайную книгу банды спрятать у Вильмы в ящик с сеном, под клеткой с морской свинкой, а встречаться в подвальной комнате для настольного тенниса. Где им постоянно мешали Титус с его полоумными друзьями и Люсик, который заявлялся в самой середине тайной встречи и говорил: «А мне печенье?» – а потом еще исписывал немыслимыми каракулями Книгу банды. На грани. А теперь еще этот звонок Шпроты. Лисья тревога, видите ли…
Господи, думала Фрида. Ну что там могло случиться?
2
Незадолго до трех Фрида закрыла за собой дверь квартиры и побежала по лестнице вниз ко входу. Был тот редкий случай, когда ни один из братьев за ней не шпионил. Титус не на шутку сцепился с матушкой, а Люсик разрисовывал живот фломастерами. Остальные Куры не заставили себя ждать. Ровно в три позвонила Вильма, через две минуты Мелани и Труда закатили в подъезд свои велосипеды.
– Можно велики здесь оставить? – задыхаясь, спросила Труда. От велосипеда у нее всегда сбивалось дыхание.
Фрида пожала плечами.
– Ясное дело, соседям не понравится, ну и наплевать.
– Эти простуды меня доконают, – прохрипела Вильма. – Опять все носовые платки кончились.
Мелани прислонила велосипед к стене и бросила ей упаковку бумажных платочков.
– А Шпроты, конечно, еще нет? – спросила она язвительно.
Фрида покачала головой. Труда захихикала.
– Интересно, какую отмазку она на этот раз выдумает?
Вильма чихнула.
– Эй, давай ты будешь отворачиваться, окей? Вот нет у меня ни малейшего желания ходить с ярко-красным носом! – взвилась Мелани. – Лиса на пороге, видите ли! Мне косметолога пришлось отменить из-за этой гадской дребедени!
– Из-за дребедени Шпрота лисью тревогу не объявит, – прогудела Вильма в нос и сняла шлем. – У тебя что, новый прыщ неведомо где вскочил или что? У тебя почему такое офигительное настроение – жесть просто?
Не отвечая, Мелани повернулась к ней спиной и стала расчесывать щеткой спутанные от ветра волосы.
– Ты в курсе? Там Тортик стоит на улице, – прошептала Труда Фриде. – Голову задрал и уставился на твое окно. Я думала, у тебя с ним всё?
– Так и есть, всё, – пробормотала Фрида. – Но он вообразил, что я тут с кем-то другим. Бред какой-то! То и дело звонит и спрашивает, дома ли я и кто у нас в гостях. Комментарии Титуса по этому поводу вы себе представить можете?
– Он тебя выслеживает? Романтично! – Вильма чихнула в платок и приоткрыла входную дверь. Осторожно высунула голову наружу.
– Видишь его? – Труда наклонилась к ее плечу. – Вон там, в проеме двери напротив.
– А может, он там вовсе не из-за Фриды. – Вильма просунула голову еще дальше. – Что, если Фред его послал как лазутчика от Пигмеев?
– Так, уйдите. – Фрида бесцеремонно затащила обеих девочек в дом и захлопнула дверь.
– Лазутчик? Бред! – Мелани презрительно скривила губы. – Чисто случайно знаю, что у Тортика даже с Фредом терки были, потому что он постоянно увивается за Фридой.
Фред был у Пигмеев главный. Мелани присела перед своим велосипедным зеркалом и стала взбивать кудряшки на лбу.
– Фред вообще грозился запретить ему лазить в домик на дереве. Тортик от ревности рехнулся. – Она засмеялась. – Он тебе по-прежнему все эти письма пишет про вечную любовь?
Фрида нервно взглянула на нее.
– Нас сюда Шпрота позвала, мы из-за лисьей тревоги сюда пригнали, а не из-за Тортика.
И, не говоря ни слова больше, она пошла по лестнице вниз, к подвалу. Остальные Куры потянулись за ней.
– Когда Фрида сказала «лиса», я от ужаса чуть телефон из рук не выронила, – говорила Труда, отшатнувшись от паука, который, покачиваясь, спускался с потолка прямо у нее перед носом. – Вы хоть немножечко представляете, почему Шпрота объявила лисью тревогу?
– Не-а. – Фрида отомкнула дверь в подвал и включила свет. Родители использовали подвал, только чтобы поиграть в настольный теннис. Старый хлам они хранили на чердаке.
– Может, Шпрота видела настоящее похищение, – в нос проговорила Вильма, пока они снимали куртки. – Или настоящее нападение!
Глаза у Мелани расширились.
– Нет, вы только посмотрите, Титус снова сорвал все наши плакаты! – сказала она.
На голой стене подвала висела одна-единственная картинка из журнала.
– Он оставил рецепт жареной курицы с миндалем!
– Все они идиоты! – проворчала Вильма, срывая плакат со стены.
В углу высилась башня из пластиковых садовых стульев. Вильма и Труда подтащили пять стульев к теннисному столу, а Фрида еще раз помчалась наверх за едой.
– Очень надеюсь, что ты вернешься без братьев! – крикнула вслед Труда.
Мелани со вздохом опустилась на стул и стала разглядывать голую лампочку, свисавшую с потолка.
– Исключительно уютно, – пропела она. – Правда, жутко уютно здесь.
Фрида вернулась без братьев, но с полным подносом.
– Повезло. У них там дел по горло наверху, – сказала она. – Титус помогает маме отмыть фломастер с Люсика. Ну, прошу! – Она поставила поднос на теннисный стол. – Горячий бузинный сок и пряники! Это же получше, чем чай с печеньем, скажите?
– И от простуды хорошо помогает, да? – с надеждой спросила Вильма и опять зачихала.
Мелани недоверчиво сморщила нос.
– Пигмеи красят свой домик черной краской, – сообщила она. – Выглядит мило.
– Как всегда, абсолютно в курсе, что поделывают парни, да, Мелли? – раздался за ее спиной голос Шпроты. Она пинком захлопнула дверь подвала, протиснулась между Мелани и Трудой и уселась рядом с Фридой на стол. – Сожалею об опоздании, но около нашей двери стояли две тетки, которые во что бы то ни стало хотели рассказать мне про конец света. Они тупо меня не выпускали.
– Раньше у тебя отговорочки получше были, – поддела ее Мелани. – Насколько часто я должна напоминать тебе, чтобы ты не называла меня Мелли? Да и вообще, с какой стати ты эту лисью тревогу объявила?
– Ты видишь? Нашу Барби опять прыщи обсыпали! – прошипела Вильма, обращаясь к Шпроте.
Мелани рассерженно посмотрела на нее, но покраснела до корней волос.
Шпрота с угрюмым видом поправила новую пластину на зубах.
– Я объявила лисью тревогу, – сказала она, пока Фрида наливала каждой Курице стаканчик бузинного сока, – потому что…
– Стоп! – Вильма поспешно выхватила из рюкзака блокнот. Обложка с обеих сторон была обклеена куриными перьями. – Мне же протокол надо вести!
– Вильма, забудь ты про протокол! – прошипела Шпрота. – Лисья тревога! Ты что, не знаешь, что это значит? Речь идет о жизни и смерти.
Труда поперхнулась бузинным соком. Фрида затаила дыхание, а Вильма начала в панике грызть карандаш. И только Мелани недоверчиво сморщила лобик.
– Да перестань! – сказала она. – Хватит выпендриваться. Ты же эту лисью тревогу объявила, просто чтобы мы тут все гарантированно собрались. Всё из-за Тортика, так?
– Что за фигня! – Шпрота в ярости съехала со стола. – Этот Тортик и крысиной тревоги не заслуживает. Он…
– Стой! Молчи. – Мелани щелкнула пальцами. – Знаю! Мамин друг хочет тебя удочерить! Вот в чем дело!
– Господи, Мелли, ну успокоишься ты наконец? – прикрикнула на нее Шпрота.
Фрида с ужасом увидела, что Шпрота с трудом сдерживает слезы. Такое случалось не часто. Глаза у нее почти никогда не бывали на мокром месте, не то что у Труды или Фриды.
– Бабушка собирается зарезать кур, – сказала она, ни на кого не глядя. – Просто зарезать, и всё. Всех пятнадцатерых. Уже на следующей неделе. Вот я и объявила лисью тревогу. Понятно?
3
Некоторое время в подвале стояла мертвая тишина. Все как онемели.
У бабушки Шпроты было пятнадцать кур: пять пестрых, шесть коричневых, три белых и одна черная. Их звали Эмма, Изольда, Хуберта, Лола и Кокошка, Долли, Клара, Дафна и Лоретта, Офелия, Дидо, Саламбо, Роня, Лея и Изабелла. Шпрота сама выдумала все эти имена и окрестила каждую курицу, брызнув на нее дождевой водой. Бабушка Шпроты отнеслась к этим именам крайне равнодушно.
– Тоже мне, куриные нежности, – сказала она. – Кочанчикам брюссельской капусты я ведь имена не даю. Кур заводят, чтобы они яйца несли, а не чтобы с ними дружить. Захочешь их зарезать, и это будет сильно мешать.
Теперь она как раз и захотела их зарезать. Всех. При этой мысли у всех пятерых девочек внутри похолодело.
Они навещали кур бабушки Слетберг так часто, как только могли. Впрочем, это было возможно только тогда, когда бабушки Шпроты не было дома. Бабушка Слетберг гостей не любила. Она лопнула бы от злости, если бы узнала, как часто подружки Шпроты забираются в курятник, чтобы погладить шелковистые перышки ее несушек.
– Они так любят, когда их чешут под клювиком! – пробормотала Труда. – Они так сладко глазки при этом закрывают!
Она начала всхлипывать.
Вильма дала ей свой носовой платок из пачки.
– Ну, подруга, согласна, тут только лисья тревога может быть, – сказала она.
– Трех несушек она уже зарезала с лета, – воскликнула Шпрота. – И мы ни разу ничего не предпринимали! Потому что не знали, как помешать, или потому что я слишком поздно об этом узнавала. А теперь нам ничего не остается! Надо действовать! Если она это сделает, если она укокошит кур, а мы просто так будем стоять в сторонке и бездействовать, тогда, тогда… – Шпрота ударила по теннисному столу с такой силой, что горячий бузинный сок плеснул на пальцы, – тогда грош нам цена и называться Дикими Курами мы уже не можем, так я считаю. Тогда мы просто никто, пустое место, ну типа Дикие Дуры, и всё.
Она облизала сладкий сок с пальцев.
Фрида зверски кусала нижнюю губу.
– Но почему? – спросила Вильма плаксивым голосом. – Почему ей приспичило зарезать всех?
– Она говорит, что они яиц стали мало нести, – пояснила Шпрота. – Кроме того, она утверждает, что зимой и до весны куры такие жесткие, что из них даже суп не сваришь. Так что убить она их хочет до зимы. А весной новых купит. Так многие крестьяне делают. Корм для кур экономят.
– А если мы этот корм оплатим? – Лицо у Фриды стало белое как мел. – Уж денег-то как-то наберем. В школе, кстати, можем остатки салата собирать…
Шпрота помотала головой.
– Не прокатит. Я ей уже предлагала. Знать ничего не хочет об этом.
– Нет, она не может этого сделать! – Труда сняла запотевшие очки и стала дрожащими руками протирать стекла.
– Еще как может! – с горечью произнесла Шпрота. – Она уже и день бойни назначила. Следующая среда. Придет этот гнусный Фейсткорн, наевшись полдничного пирога, и отрубит всем головы. Награда его уже ждет – две бутылки вишневого ликера, бабушка сама делала.
Теперь и у Вильмы глаза наполнились слезами. Она закашлялась, закрываясь платком.
– Фейсткорн? Этот отвратительный жирный душнила, который постоянно подглядывает через изгородь? – спросила Фрида.
Шпрота кивнула и погладила перо на веревочке, которое болталось у нее на шее. Каждая Дикая Курица носила такой знак члена банды.
– Да ладно вам! – пропела Мелани. – Не надо вести себя так, будто вы уже на куриных похоронах! Да спасем мы их! Это же ясно как день!
– Да что ты? – Труда всё теребила нижнюю губу. – И как же, интересно?
Раньше никто не обожал Мелани так, как Труда. Но после развода родителей восторженность Труды поубавилась. И насчет Мелани в том числе.
– У Шпроты наверняка уже есть идея, – с надеждой прогнусавила Вильма. – Да?
Они все знали: у Шпроты идеи в голове возникали примерно со скоростью света.
– Ну как… – Шпрота отпила глоток бузинного сока. – В воскресенье Б. С. едет к сестре, и тогда…
– Кто это Б. С.? – перебила в недоумении Труда.
– Бабушка Слетберг, ясен пень, – нервно прокомментировала Мелани. – Иногда, извини, ты совсем не догоняешь.
Труда, смутившись, опустила голову.
– Итак… Б. С. в воскресенье едет к сестре, – снова начала Шпрота, – чтобы за кофе и пирожными еще раз как следует разругаться. Тогда мы можем прокрасться в сад, засунуть кур в картонные коробки и утащить оттуда. Маленький вопросик: куда мы их отнесем?
Ровно в этот момент дверь в подвал распахнулась,
– Эй, Куры! – ухмыляясь во всё лицо, в проеме нарисовался Титус. – Мы хотим в теннис поиграть. Или из всех шариков для пинг-понга вы уже высидели цыплят?
– Катись отсюда! – заорала Фрида. – Подвал наш еще на полчаса. У мамы спроси.
Из-за плеча Титуса показалась голова его лучшего друга.
– Это что, те самые девчонки? А где та красотка бимбо, про которую ты говорил?
– Вон та! – Титус запустил Мелани в волосы бумажный шарик.
Мелани и ухом не повела, но самодовольная улыбка всё-таки заиграла у нее на губах.
– Вильма, не пора? – по-змеиному прошипела Шпрота.
Вильма высморкалась, положила на пол блокнот с протоколом, встала и неспешно направилась к парням.
– Эй, тупые приколисты! – произнесла она с самой любезной улыбочкой на лице. – Нам дико нравится играть в дурачка на чужих нервах? Да, родные?!
Она молниеносно достала из рукава водяной пистолет и струей мыльной воды брызнула тому и другому в лицо.
Парни с громкими ругательствами отпрянули назад. Но Вильма, как разъяренный терьер, бросилась на дверь. Мгновенно подскочили Шпрота и Труда, подперев дверь плечами, а Титус и его друг, изрыгая проклятья, пытались вставить в щель свои гигантские ступни. Но на помощь поспешили остальные Куры, Мелани и Фрида, и у парней шансов уже не было. Титус успел убрать пальцы, и через мгновение дверь захлопнулась.
– Прошу прощения! – переводя дыхание, прокричала Фрида. – Вечно забываю ключ поворачивать.
Тяжело дыша, но вполне довольные собой, Куры снова уселись вокруг стола. Вильма подняла с пола блокнот и сделала краткую запись про нападение.
– Так вот, – сказала Шпрота, когда все снова удобно расположились вокруг стола. – Куда мы денем кур? В случае, если нам удастся стянуть их у бабушки?
– Ну вот, вернулись к старой теме. – Фрида застонала. – Где наша штаб-квартира? Ее нет.
– А Пигмеи в своем домике даже печку теперь ставят, – сказала Мелани.
– Дивно! – Шпрота раздраженно на нее посмотрела. – Спроси еще, не нужна ли им живая девочка-куколка. Как талисман.
– Ой, ну перестаньте, хватит! – сердито прервала их Фрида. – Не начинайте, этого только не хватало. Ну, с квартиркой-то проблема. Здесь мы кур точно не спрячем.
– А у Мелани на заднем дворе? – спросила Вильма.
– Ты норм вообще или как? – Мелани с отвращением сбросила с ботинка мокрицу. – Отец у меня и так с катушек съехал, с тех пор как засел дома без работы. Ну крыша-то у него точно набекрень встанет, когда он на газоне в куриную какашку вляпается. Кроме того… – она провела носком ботинка дугу на полу, – кроме того, не исключено, что мы скоро переедем в квартирку поменьше, через два дома. Там в любом случае никакого сада на заднем дворе нет.
– Ничего себе! – проговорила Фрида.
Мелани только пожала плечами и откинула локоны с лица.
– Ну ладно, Шпротина бабушка еще только в воскресенье уезжает, до этого нам в голову наверняка что-нибудь придет, – сказала Вильма.
– Будем надеяться. – Шпрота прислушалась, но снаружи голосов Титуса и его друга слышно не было. – Когда теперь встретимся? Завтра?
Мелани, наморщив лоб, изучала свое расписание. Фрида тоже завела себе такое, когда начала работать в группе, название которой Шпрота постоянно забывала: что-то такое они там делали для детей третьего мира. Мелани утверждала, что причина увлеченной работы Фриды в группе – классные мальчики, но после того как Фрида ей неслабо врезала, Мелани только многозначительно поднимала бровь, когда Фрида спешила на очередную встречу.
– Я знаю, что у нас лисья тревога, – нерешительно сказала Труда, пока Фрида и Мелани листали свои календари, – но мне завтра в два нужно встречать двоюродного брата на вокзале. Мама работает, может, потом…
– Минуточку, завтра я просто кровь из носа должна попасть к косметологу, – заявила Мелани.
– Из-за одного прыща? – раздраженно спросила Шпрота.
– У нее уже три, – пояснила Труда.
– О ужас, три прыща! – Шпрота насмешливо выпучила глаза. – Прости нас, неразумных, ведь, конечно, здесь тоже речь идет о жизни и смерти.
Мелани не удостоила ее взглядом.
– А вот визит к косметологу послезавтра, – сказала она дерзким тоном, – я, так и быть, могу перенести.
– А дни без визитов у тебя бывают? – осведомилась Шпрота. – Я что, так и должна сказать курам, что головки им отрубят, потому что у тебя слишком много встреч в расписании?
– Тебе легко говорить, – парировала Мелани. – У тебя каждый день в теремке покой и уют, потому что мама твоя работает в такси. А ты знаешь, что у нас творится, с тех пор как у папочки больше нет работы? «Мелани, надо посмотреть, как ты сделала домашние задания. Мелани, ты уже комнату прибрала? Мелани, что это такое ты на себя нацепила? Мелани, давай еще немножко математикой позанимаемся! Математика – это очень важно». Да этого никакая Курица не выдержит! Так что я, если что, готова бежать куда угодно, ясно? А твои идиотские комментарии оставлю без ответа.
– Я завтра тоже не могу, – сказала Фрида, ни на кого не глядя. – Ну то есть не могу рано. У меня групповая встреча. Но послезавтра – запросто.
Шпрота только пожала плечами.
– Послезавтра среда, нормально. – Вильма опять чихнула в платок и записала в курино-перьевой блокнот: «Следующая встреча в среду вечером». – У нас как раз будет время посоображать, куда можно деть кур.
– Окей, в среду. – Шпрота слезла с теннисного стола. – И опять здесь, в подвале?
Фрида кивнула.
– Без проблем.
– Но только, пожалуйста, без этого бизонного сока, – сказала Мелани, надевая кожаную куртку.
– Бузинного, а не бизонного, и он вообще-то очень помогает от прыщей, – сказала Вильма, засовывая блокнот с протоколами в рюкзак, очень медленно и осторожно, чтобы не повредить наклеенные перья.
– Что, реально? – Мелани недоверчиво взглянула на нее.
– Да нет, прикол, – хохотнула Вильма, вынимая из кармана бутылочку и заряжая водяной пистолет. Мелани, рассердившись, ткнула ее локтем в бок.
Когда Фрида открыла дверь, Шпрота прежде всего из осторожности проверила, что за дверью, но Титус и его долговязый друг не поджидали на холодной лестничной площадке. Они вышли навстречу Курам уже на подвальной лестнице.
– Ваше счастье, что мы маленьких девочек не трогаем! – проворчал Титус, пока они одна за другой протискивались мимо него.
– Ваше счастье, что мы переросших мальчиков не трогаем, – прорычала в ответ Шпрота. – При таком росте подача крови к мозгам уже не функционирует. Надеюсь, вы знали об этом?
Друг Титуса откинул со лба влажные волосы и сделал страшную рожу. Труда и Шпрота поспешно прошмыгнули мимо него. Но Мелани никак не могла отказать себе в том, чтобы одарить мальчиков лучезарной улыбкой и проплыть вверх по лестнице, как будто шествовала на большой великосветский прием.
Титус цепко схватил Фриду за руку.
– О чем там сегодня речь шла, сестренка? – спросил он. – Иди к нам, посмеемся. Эти девчонки – одна банда, вот в чем дело, – говорил он через плечо своему другу. – Ты умрешь, когда узнаешь, как они себя называют. Никогда не догадаешься! Дикие Куры.
– А вы кто? – Вильма опять сунула правую руку в левый рукав. – Вы-то как себя называете? Мокрицы пинг-понга?
– На твой водомет у тебя должно быть разрешение! – пропел ей Титус.
– Желаем весело поиграть! – прокричала Вильма в ответ. – Настольный теннис – это лучшая игра для малышей. У нас на такое, к сожалению, уже нет времени.
– Конец связи, – сказала Фрида и потащила Вильму за собой вверх по лестнице.
