Зеленое поле не для любви

Пролог

Утром меня разбудили яркие лучи летнего солнышка, пробивающиеся сквозь слегка приоткрытые шторы. Потянувшись до хруста, я счастливо улыбнулась в потолок. Наконец-то учеба и практика подходят к концу. Остается защитить последний уровень лицензии на футбольного тренера, и я смогу уйти в женский футбол, сменив на посту уже давно просящегося в отставку дядю Женю, лучшего друга отца.

Вся моя семья связала свою жизнь со спортом и тренерскими обязанностями. Дед даже в свое время международную сборную по фехтованию готовил. А теперь заслуженно отдыхает себе в швейцарских Альпах. Но даже это не помешало ему сунуть нос в мои успехи на поприще спорта.

Сперва меня вместе со многими нынешними спортсменами отдали в одну из самых престижных и закрытых спортивных школ Москвы. Ума не приложу – зачем, но жизнь я прочувствовала. Наверное, именно для этого туда и записали. Так сказать, чтобы поняла, что значит быть в шкуре спортсмена. Единственное, что расстроило всю мою многочисленную семью – я выбрала не художественную гимнастику или синхронное плавание, куда меня звали, а футбол.

Да-да – я, хрупкая девица двадцати двух лет от роду, бегаю с мегафоном по полю и раздаю люлей громилам на голову выше меня. Надо мной до последнего смеялись, пока я без перерывов не защитила три уровня лицензии. На двадцать второй день рождения дедушка смирился и оплатили мне последний уровень Pro. Надо было видеть, какими глазами на меня смотрели в приемной комиссии.

Стараниями мамы я стояла в милом белом платье с розовой ленточкой, с заплетенными в косу волосами и на каблучках. Мило хлопала глазами и скромно улыбалась. Первым не выдержал секретарь приемной комиссии, который опознал во мне дочку Антона и Марии Овериных. Вот когда он начал ржать и поставил на то, что из сорока соискателей меня возьмут первой, в комиссии и задумались, а кто, собственно, перед ними стоит.

Как итог, пока все остальные готовились и нервно что-то писали на листочках, я соловьем заливалась обо всех своих достижениях, прошлых экзаменах и выпускном аттестате из спецшколы. Последний как раз и покорил сердце неприступной комиссии.

И вот, отслушав необходимые часы и сдав все нужные экзамены, сегодня за обедом я должна торжественно вскрыть конверт с названием футбольного клуба, в который меня распределили на следующий год помощником тренера.

Поднявшись с постели, я накинула нежно-лиловый халат и поплелась в ванную проводить утренние процедуры и создавать красоту. Сегодня должно состояться большое застолье, на котором меня будут поздравлять с удачным получением лицензии и прочими достижениями.

Костюм я выбрала заранее, так что оставалось дождаться начала четвертого – и можно собираться. При всех своих исходных данных, девочкой я быть не перестала, как бы меня не уверяли в обратном. И даже парень у меня имелся – боксер, набирающий популярность в мире этого жестокого спорта. Правда, как раз по этой причине виделись мы редко. Я даже не знала, приедет Андрей сегодня на обед или дело ограничится сообщением и букетом цветов с курьером. Я, конечно, понимала Андрея, тренировки в Германии важнее, чем девушка со своим глупым праздником. Но от этого не могла чувствовать себя менее одинокой. Хотелось хоть иногда проводить время как обычная парочка, исключив все эти разговоры о спорте, популярности и славе. О том, как Андрей жалеет, что начал тренироваться только два года назад, когда познакомился со мной. На тот момент ему уже было двадцать три, и многие двери для парня закрылись.

Рассказывать, что могу помочь пробить их, я не собиралась. Я хотела, чтобы меня любили не за огромные возможности для карьеры, а просто любили, как самую обычную девушку. Пока я размышляла и фантазировала, в дверь раздался звонок, и радостный голос мамы оповестил меня, что доставка из ресторана прибыла.

Значит, пора собираться на сегодняшний обед. Зная своих родственников, я была уверена – без четверти четыре все они будут уже тут. Собственно, именно так и произошло. Сначала были обнимашки и целовашки. Поздравления, многочисленные игрушки и букеты цветов. Кто-то из бывших спортсменов, воспитанников моей семьи, тоже заглянул поздравить. Пока суд да дело, за стол мы садились в половине шестого, когда даже ресторанная еда успела третий раз остыть.

– Дамы и господа, – папа поднялся из-за стола, – разрешите в этот замечательный день произнести этот тост за мою чудесную дочь. Все мы были очень удивлены, когда она выбрала карьеру футбольного тренера. Но сейчас, глядя на нее, я хочу сказать только одно. Моя кровиночка, пусть на этом пути тебе сопутствует только победа, и никакое поражение не залетит в твои ворота. Лидия, милая, за тебя!

По комнате зазвучали переливы хрустального звона, многочисленные поздравления родственников, но меня печалило только одно. Среди всех этих цветов и подарков, поздравлений и пожеланий не было того самого, которого я так долго и сильно ждала. Андрей так и не написал. До самой кульминации оставалась сущая мелочь.

– А теперь я хочу, – произнесла я, потому что ждать дальше не имело смысла, – зачитать при всех – в какой же клуб меня распределили сроком на год в качестве помощника футбольного тренера. С этого момента я, Оверина Лидия Антоновна, буду помощником футбольного тренера в клубе «Огни столицы». Невероятно!

Я сама не верила в то, что было написано на моем распределении. Я попала в самый престижный клуб Москвы. И только по довольному прищуру тетушкиных глаз поняла, что это она приложила свою драгоценную лапку к этой удаче. Но по сравнению с восторгом, охватившим меня, это маленькое жульничество ни капельки не огорчило. Единственное, что опечалило в этот вечер – отсутствие поздравления от Андрея. Все остальное было просто волшебно.

Глава 1. Лидия

Утром, поднявшись с постели, я все еще чувствовала горечь и осадок на душе. Разве у Андрея не нашлось минутки на меня? Но печаль не могла омрачить этот светлый день. Сегодня я наконец-то начну свой заключительный год на посту помощника тренера. А значит, в свои двадцать три буду уже полноправным тренером мировой квалификации.

Завтрак ждал на столе, родители уехали на тренировки, и теперь я могла в полной мере понять, что значит быть профессионалом высшего ранга. Даже в мужском профессиональном футболе, есть команды, которые тренируются под управлением женщины-тренера.

Да, я не надеялась в двадцать четыре года встать во главе знаменитого клуба, но даже практика в столь огромном футбольном клубе из национального турнира не должна была оказаться у меня. Я даже догадывалась, у кого из рук тетушка увела эту должность. Но сейчас я ни о чем не жалела, да и как можно жалеть о таком колоссальном везении, даже если это чистой воды жульничество. Не пойман, не вор – как говорится. Сегодня ничто не сможет испортить мне настроение.

Позавтракав и еще раз убедившись, что ничего не забыла и все собрала, я отправилась приводить себя в порядок. Спортивный костюм пока надевать не стала. Все же сначала должна быть торжественная часть, где меня представят команде и расскажут о дальнейшей работе. Проведут по стадиону и всем помещениям, которые я должна буду запомнить. А переодеться в рабочее я смогу уже в тренерской раздевалке, после приветствия команды.

Посмотрев еще раз на себя в зеркало, подхватила сумку с вещами, но в прихожей долго не могла решить, что хочу обуть – балетки или элегантные черные туфли. Классика все же выиграла, и к лифту я процокала на каблуках.

Паркинг находился на двух нижних этажах. Доходы тренерской семьи вполне позволяли нам иметь не только по личному автомобилю, но и парочку парадных – на выезд. Вот около одной такой машины я и остановилась. Папенькина гордость красовалась запиской на стекле и пожеланиями показать им всем, чего стоят Оверины.

Улыбка прилипла к губам, и, подбросив на руке брелок от мерседеса, я закинула сумку в багажник и скользнула на мягкое кожаное сиденье автомобиля. Возможно, это просто детское желание выпендриться, но я же отправляюсь работать не в дворовую команду полулюбителей-полупрофессионалов. Я буду работать в самом престижном футбольном клубе столицы. «Огни» по праву собирали под свое крыло самых выдающихся игроков. А главный тренер так вообще почти легенда российского футбольного мира.

С Романом Шашковым я была знакома последние лет девять. Он меня еще в школе приметил и долго допрашивал отца, по какой стезе собираюсь идти. На что родители только смеялись и отмахивались. До семнадцати лет никто не требовал от меня определиться, в какой спорт я хочу. Родители предоставляли мне полную свободу выбора.

И вот сейчас, заводя мотор автомобиля, я с предвкушением ждала встречи с Шашковым. Дядя Рома так и не узнал, что главным делом своей жизни я выбрала футбол. Не знаю уж, почему, но во время встреч отец молчал, как партизан, и только улыбался Шашкову туманно и загадочно. Словно все эти семь лет знал, что на практику я попаду именно к дяде Роме.

Шашков был мужиком рассудительным, и даже несмотря на вражду футбольных клубов, имел замечательные отношения со многими в мире спорта и тренерства. Тетушка всегда о нем лестно отзывалась и говорила, что не выйди она за Министра Спорта, то обязательно заполучила бы Романа себе. Да и по слухам между ними на самом деле был непродолжительный роман. Закончился он, правда, не особо счастливо, но без криминальных хроник, слава богу.

Вот теперь еще одна представительница нашего семейства попадется в руки этому обольстительному хищнику. Правда, мама уже пообещала оторвать Шашкову голову, если он посмеет распускать руки или попытается меня соблазнить. На что Рома только рассмеялся и поклялся, что кроме нее ему никто не нужен, а она, увы, замужем за его лучшим другом.

Три недели назад этот разговор показался мне весьма дурацким, да и экзамены занимали почти все мысли. Так что рассуждать на эту тему мне попросту было некогда. Теперь я даже жалею, что не слушала внимательнее своих родных, может, они еще что важное обсуждали.

Время вспять не повернешь. Прижавшись головой к рулю, постаралась унять волнение и трепет – казалось, я на экзамен еду, а не с командой знакомиться. Поборов нервное желание залезть в свой мини Купер и, плюнув на все, переодеться в штаны и кроссовки, я быстро вырулила из гаража. Надо успокоиться и выпить кофе, благо Макдаков по дороге будет уйма, и от нервного срыва умереть мне не грозит. Даже могу гарантировать, кофе меня спасет и воскресит.

Улица встретила духотой и по-летнему жаркой погодой. Неудивительно, последние пару лет в мае было теплее, чем в августе. Нажав на кнопку, я заставила крышу плавно сложиться назад. Теперь не придется мариноваться под темной тканью и включать кондиционер, от которого тянет чихать. На часах начало девятого, а бортовой компьютер уже демонстрирует цифры в двадцать восемь градусов, что же будет твориться в обед? Не представляю!

Дорога встретила почти рассосавшимися пробками, большинство людей уже были на работе или подъезжали к ней. У меня же в запасе – полтора часа до назначенного времени. Так что в первом же попавшемся Макавто я заказала себе глясе и картофельную лепешку. Пока доберусь до стадиона, она мне как раз пригодится в качестве легкого перекуса.

Не слишком прохладный ветер приятно обдувал лицо. Я спокойно ехала по направлению к клубу. Но даже с учетом не слишком раннего утра, машин на дороге оказалось много, а в центре поток и вовсе увеличился. Навигатор то и дело показывал изменения на дороге, а радио проигрывало утреннее шоу.

Настроение медленно и верно стремилось к отметке «жизнь прекрасна, волшебна и просто фантастически упоительна». Из динамиков раздалась непринужденная музыка, и сердце пустилось в пляс. Как же это здорово – знать, что до осуществления главной мечты твоей жизни осталось совсем немного, один крошечный шажок длиною в какой-то год.

Если сильно постараться, то я его даже не замечу. Эти триста шестьдесят пять дней пролетят, словно одно мгновение, о котором даже и не вспомнишь толком. Так что нечего расстраиваться и поддаваться унынию, все только начинается, мне двадцать два, и у меня лучшие показатели за последние десять лет на экзамене в профессиональном тренерском лицензировании.

С левого ряда раздался гудок автомобиля, и я перевела взгляд. Представительный дяденька лет под сорок подмигивал мне и шаловливо играл бровями. Я же только рассмеялась и помахала ему рукой. Стекло с его пассажирской стороны опустилось полностью.

– Что такая красавица делает сегодня вечером? – высоким басом осведомились у меня.

– Гоняет по полю сорок мужиков, – настроение зашкаливало, все происходящее пьянило меня.

– И кем же работает столь дивное создание?

Мы медленно продвигались к светофору.

– Помощником футбольного тренера, – белозубо улыбнулась я.

– А клуб какой?

Теперь к нашему разговору прислушивался еще и парень из соседней машины, которая стояла позади меня.

– «Огни столицы», – пожала я плечами и еще раз улыбнулась.

– Слышал, – кивнул мужчина, – у меня сын в этом клубе играет. Не знал, что столь прекрасные дамы раздают там кнуты и пряники. Ради вас я даже в акционеры готов податься.

– Я там ненадолго, – рассмеялась я, – всего год, по распределению.

– А потом куда уходите?

Наконец-то мы достигли светофора, и я включила поворотник.

– Пока еще не решила, – и, не дожидаясь ответа, умчалась в правый съезд.

И вновь мимо меня проносились дома и небоскребы – стадион находился на северной окраине города, а я с родителями жила немного южнее центра, так что путь не близкий. Кофе закончился, и я с горечью посмотрела на стаканчик. Врачи запретили пить больше двух чашек в день, а то моя зависимость довела счет оных почти до пятнадцати. По одной, а то и по две чашки в час – слишком много для хрупкого организма едва за двадцать. Что там, этой дозой можно было и слона сделать батарейкой энерджайзер, не то что меня.

Дорога была сущей малостью по сравнению с открывающимися передо мной дверьми и перспективами. Да, полтора часа в одну сторону для кого-то покажутся вечностью, но я вам скажу так – для Москвы невероятная удача тратить всего каких-то полтора. Тут найти работу около дома считается самым высоким уровнем удачи в жизни. Так что полтора часа в запасе – это совсем не много. Наша соседка, работая директором банка, из центра едет почти три с половиной часа до Мытищ, чтобы получать зарплату на пять тысяч выше, чем кассир в отделении на Арбате.

Вот это уже настоящая глупость, она на бензин и дорогу тратила в месяц больше, чем получала. Ей уже кто только ни говорил, что кассиром-то в этом случае выгоднее работать. В пробку встала, за час неспешно пешком дошла. Но нет, вы что, это же директор, а не кассир.

Не понимала я таких людей, ей-богу, не понимала и, наверное, уже не смогу понять, никогда не пыталась даже представить себя на таком месте. Ладно уж, ситуации у всех бывают разные, и не стоит лезть в чужую жизнь со своими нравоучениями. Андрей мой вообще улетел в другую страну тренироваться. Так что другой район города – это совершенно не далеко. Да и ко всему можно привыкнуть, главное – стимул и желание совершенствоваться и развиваться. Работа над собой – вот ключ к успеху.

Пробка появилась совершенно неожиданно, до стадиона оставалось всего шесть с небольшим километров. Если верить навигатору, то мне предстоит простоять еще около сорока минут. Не думаю, конечно, что так много, но явно не получится ограничиться десятью, как было до этого.

Машины медленно ползли по дороге, и спустя двадцать минут я наконец-то смогла увидеть его – красавец стадион. Футбольный клуб «Огни столицы» был одним из немногих, для которого акционеры расщедрились и купили землю со стадионом. Сам белоснежно-зеленый гигант появился в городе относительно недавно, каких-то двенадцать лет назад.

Но с того времени команда доказала, что стоит каждой потраченной копейки. Столько наград, сколько заработали они, не было у большинства современных команд. Заграницу я не беру, а вот по России если кто и мог показать такой же уровень, то таких очень немного.

Так что я могла с гордостью заявить, что попала в самую лучшую команду на свете.

Наконец-то пробка позволила свернуть на объездную дорогу, которая выходила на заднюю парковку стадиона. Мне, наверное, туда и нужно. Хотя пропуск и документы я еще не получила. Ладно, подъеду, а там уже решу, что и как делать.

Охранник удивленно посмотрел на меня, но, как и полагается, отзвонился наверх, чтобы узнать, что на самом деле молоденькая пигалица на дорогой машинке – новая помощница тренера. Немного офигев от такой новости, он без вопросов поднял шлагбаум и пропустил меня на рабочую парковку.

Найти место тоже оказалось достаточно просто, табличку с соответствующим названием я отыскала почти сразу. Остановившись, опять нажала кнопку и дождалась, пока закроется крыша кабриолета. Мотор заглох, а я вновь ощутила мандраж. Как же тяжело впервые входить куда-то. Вот перед каждой новой сменой места практики я так же утыкалась головой в руль и дышала на счет.

Нервишки подводили, и я не знала, чем все это закончится. Но делать было нечего, дальше сидеть в машине не имело смысла. Выбравшись из салона, я захлопнула дверцу и достала из багажника сумку. Вздохнула, дождавшись, когда машина моргнет мне фарами, и закинула сумку на плечо, потопав ко входу для персонала. Подбежавший с въезда охранник приложил магнитную карту к замку и пропустил меня внутрь, лучезарно улыбнувшись.

Кивнув, я немного смутилась и проскользнула в помещение. Теперь мне нужно было найти тренерскую и показаться дяде Роме в лучшем виде. Главное, чтобы меня не выставили в тот же момент, как я туда зайду. Улыбка вновь вернулась на положенное ей место и приклеилась к губам.

Найдя наконец-то нужное помещение, я осторожно постучала и дождалась ответа. Еще раз мысленно помолившись небесам, толкнула дверь и вошла. Роман Евгеньевич оторвался от документов и поднял на меня взгляд. На его щетинистом лице появились признаки удивления и неверие глазам своим.

Я скинула сумку на пол, скромно и неуверенно потупившись. Поднявшись, дядя Рома едва ли не по кругу обошел меня и даже ущипнул за бок. Взвизгнув, я подпрыгнула на своих каблучищах и обиженно посмотрела на Шашкова.

– И правда ты, – с огромным недоверием он еще раз ущипнул меня за бок.

– Роман Евгеньевич, – протянула я, немного надув и без того пухлые губки.

– Почему не сказала сразу? – шикнул на меня тренер.

– Я сама не знала до вчерашнего вечера, – отмахнулась я, – а то вы мою тетку не помните.

– Ее рук дело, что ли? – поднял он вопросительно бровь.

– А кого же еще, – рассмеялась я легко и непринужденно.

– Ладно, пошли, мелочь, покажу тебе, что и как, – предложил он мне руку.

– Поплыли навстречу приключениям, – скомандовала я и взялась за локоть дяди Ромы.

– Я так смотрю, – он скосил на меня глаза, – ты подготовилась к знакомству?

Мы, не торопясь, шли по стадиону, и Шашков рассказывал мне, что и где нужно будет делать. Я запоминала, но все было примерно так же, как и на других стадионах. Хотя встречались и отличия. Допустим, раздевалки и душевые тут были не для двух команд, а для шести. Так что, как выяснилось, одновременно на этом стадионе могло формироваться и готовиться аж три матча одновременно. Оказывается, акционеры планируют получать статус для проведения чемпионатов.

Так мы обошли почти весь стадион и вернулись в тренерскую комнату, откуда и начали свое путешествие по территории и окрестностям. Мне также показали небольшую скрытую дверь, которая вела в тренерскую раздевалку и душевую, что меня очень даже порадовало, значит, не придется ждать, пока помоются все спортсмены. Это сэкономит мне почти час времени.

Там меня и оставили – переодеваться в костюм и кроссовки, дабы не смущать своим видом футболистов на поле. В юбке и на каблуках своими ногами я смогу и на приветственной вечеринке в субботу похвастаться, а пока нечего дисциплину разлагать.

На это я только мелодично рассмеялась и кивнула. Роман вышел, оставляя меня в одиночестве и позволяя расслабиться и перевести дух. Теперь мне оставалось только переодеться и отправиться вниз – к игрокам и первому знакомству с ними. Если даже Роману Евгеньевичу не сообщили заранее о том, что его новой помощницей стану я, то о простых футболистах и говорить нечего.

Я посмотрела в зеркало и заметила, что в глубине моих глаз скрывается потаенный страх. Если я не стану сейчас адекватно воспринимать реальность, то точно опозорюсь в этот самый важный день. Я тряхнула головой и начала приводить себя в порядок. Кудри я забрала в хвост, поднимая волосы повыше, и зачесала их плотнее, чтобы не выглядеть растрепанной куклой.

Меня немного коробило от собственной неуверенности. Но плакать я себе не позволяла, а зная о собственной нервозности, накрасилась по полной – так, чтобы ресницы ломились от туши. Я поблагодарила собственное благоразумие. Теперь я могла не сомневаться в том, что не расплачусь до самого конца. Единственная слезинка превратит меня в панду.

Натянув спортивный костюм, я еще раз посмотрела на себя в зеркало и захлопнула шкаф, который мне выделил Роман Евгеньевич. Теперь оставалось только помолиться за спасение собственной пятой точки от неприятностей.

Присев на лавочку, чтобы завязать шнурки, я немного запаниковала и заломила руки в попытках перевести дух. Но все же, дав себе мысленную затрещину, поднялась и решила пройтись. Тренировка была назначена на двенадцать, а значит, я могу пока походить по стадиону и еще раз осмотреться, уже самостоятельно.

Теперь я шла по коридору и внимательно разглядывала плакаты и стенды с информацией. На одной из витрин в парадном зале на меня смотрели фото знаменитых игроков. Чем дольше я вглядывалась, тем больше замечала знакомых лиц, кого-то я знала по школе, с кем-то общалась как с хорошими знакомыми, а кого-то – только видела по телевизору. Значит, это действительно один из самых знаменитых составов среди Российских клубов. Я направилась дальше и вскоре заметила смотровой кабинет для представителей административного сектора. Эдакая комнатка-сюрприз, откуда все видно, а вот тебя – нет. Я проскользнула внутрь и решила пару минут полюбоваться зеленым полем, на котором следующие двенадцать месяцев буду работать.

– О, ты уже тут, – Роман Евгеньевич нашел меня и встал рядом.

– Решила полюбоваться зеленым газоном самого элитного поля столицы, – улыбнулась я.

– Вся в папеньку, – подмигнул мне тренер и рассмеялся.

– Да бросьте, – покраснела я, – не такая уж я и привередливая нехочуха.

– А этот жук мог хотя бы предупредить, что ты ко мне попадешь, – погрозил мне пальцем тренер, – до последнего молчали в тряпочку и ждали, пока я тут от инфаркта помру.

– Роман Евгеньевич, вы всех наших футболистов переживете, – похлопала я его по плечу.

– Боишься, мелочь? – задорно посмотрел он на меня и толкнул локтем.

– Честно? – приподняла я бровь в вопросительном жесте.

– Нам с тобой год работать, – ухмыльнулся мужчина, – так что да.

– Все поджилки трясутся, – вздохнула я, – еще немножко, и я прямо вот тут в обморок от напряжения грохнусь, до такой степени паникую. Наверное, я перед экзаменом меньше тряслась, чем сейчас, перед первым выходом на поле. Я даже не знаю, смогу ли нормально поприветствовать игроков и не опозориться. Будут потом весь год надо мной не ржать.

– Не бери в голову, – похлопал меня по плечу тренер.

– Да у меня это обычное дело, – рассмеялась я, – перед каждым новым стадионом меня всегда трясет. Тут хоть вы у меня есть, и это немного успокаивает и придает уверенности. А так… я уже знала, что будет, поэтому накрасилась, словно на фотосессию. Так хоть рыдать не смогу и до поля дойду в пристойном виде.

– Все мои мальчики хорошие, – подбодрил меня Шашков, – без приказа не станут трогать. А когда ты их по полю с мегафоном начнешь гонять, совершенно забудут, что ты девушка.

– Так это будет только через неделю, – грустно вздохнула я.

– Вот и расслабься, – хохотнул Роман Евгеньевич, – тебя целую неделю будут считать милой и пушистой зайкой, а только потом увидят в тебе настоящую мегеру и перестанут восхищаться. Зря я тебя переодел, могла бы за неделю себе мужика найти.

– Роман Евгеньевич, у меня есть Андрей, – покраснела я до корней волос.

– Да что там твой боксер, – грустно протянул мужчина, – слышал я про него от твоей матушки. Мария так его костерит, что его уже все тихо ненавидят. Так что давай подыщем тебе нормального мужика среди моих ребят. У большинства есть возможность уйти за границу и уже там стать более популярными. Так что мой тебе совет – бросай этого боксера, который сел тебе на шею и прилип к популярным родителям и их не менее популярной красотке.

– Да бросьте вы, тренер, – мне стало неудобно слушать такое.

– Не стоит на правду обижаться, – погрозил мне пальцем мужчина.

– Я не обижаюсь, – фыркнула я звонко и вызывающе, – но не стоит заниматься сводничеством, у меня есть молодой человек, с которым у нас все хорошо.

– Детка, – похлопал Шашков меня по плечу, – не все так, как ты думаешь, просто ты еще маленькая и не понимаешь, как на самом деле устроен этот мир. Не делится он на черное и белое, тут гораздо больше цветов и оттенков. И твой Андрей еще покажет себя. И ты пожалеешь об упущенной возможности изменить свою жизнь. Лучше подумай, что сделать сейчас, в этот самый момент. Через год ты выйдешь отсюда с лицензией и шикарным будущим, а что будет с твоим Андреем? Согласится ли он стать тенью жены? Я готов поспорить, что нет, он постарается загнать тебя на кухню и лишить карьеры.

– Вам мама проплатила этот разговор? – сощурила я глаза.

– Нет, – покачал головой Шашков, – мне на самом деле тебя жаль. Мой оболтус еще маленький, а так я бы уже давно сосватал его за тебя. Не нравится мне твой Андрей, вот и все. Из него так и льется лицемерие и желание покрасоваться за твой счет.

– Давайте лучше на поле пойдем, – скосила я взгляд на тренера.

– Да пойти-то мы пойдем, – вздохнул он, – но ты все же подумай над моими словами.

– Хорошо, подумаю, – пообещала я, лишь бы прекратить этот разговор.

– Цепляйся, – вновь оттопырил он локоть.

Я не стала возражать, да и как-то глупо обижаться на человека, который искренне заботится о тебе почти с пеленок. Ну и что, что Роман играет в одном дивизионе с отцом, это не мешает ему оставаться одним из самых верных друзей нашей семьи. Да и мама с его женой работают в женском керлинге, над которым раньше все смеялись. Так что, может, тренер прав, и мне действительно стоит поинтересоваться, почему Андрей меня не поздравил? Но это я сделаю потом, в машине, а сейчас меня ждет знакомство с командой.

Глава 2. Лидия

Чем ближе мы подходили к футбольному полю, тем сильнее на моем лице проявлялись признаки нервного напряжения и увеличивалось желание сбежать обратно в тренерскую. Роман Евгеньевич только посмеивался, идя рядом и не позволяя мне выдернуть руку из его захвата. Теперь я осознала всю плачевность ситуации.

Выход на стадион показался перед глазами совершенно неожиданно, я еще морально не подготовилась к тому, чтобы выйти на поле перед незнакомыми игроками. Только перевести дух и надышаться перед прыжком в неизвестность мне не позволили, утянув в двери.

Зеленое поле ярко переливалось на теплом, обжигающе горячем солнечном свете. В отличие от прохладных коридоров и мягкого внутреннего оснащения стадиона, на поле творился кромешный ад. К полудню температура успела еще подняться, и теперь духота не давала вздохнуть.

– Оболтусы! – зычно гаркнул Роман Евгеньевич. – Все сюда, у меня объявление.

Футболисты быстро и организовано побросали свои дела и недружной толпой столпились около нас с Романом Евгеньевичем. Такое внимание и пристальные взгляды были неприятны. Да, я к ним готовилась и знала, что именно это меня ожидает, но все же одно дело – знать, а другое – когда игроки заинтересованными взглядами сверлят в тебе дырки.

И у тебя в голове всплывают образы – как раз за разом интерес в глазах тухнет, сменяясь раздражительностью и почти ненавистью. Как футболисты злятся, когда какая-то пигалица с мегафоном гоняет их по полю и заставляет пахать и пахать до седьмого пота. Именно это и рушило в их глазах образ красивой конфетки с привлекательной мордашкой, заменяя его суровой реальностью.

И как бы я ни готовилась к тому, что все так и будет, чувствовать интерес игроков мне было приятно, как женщине, которая все же жила где-то глубоко в моей душе. И она расцветала от осознания, что не такие уж мы серые и бледные. На меня обращают внимание, значит, все хорошо и красивой девушкой я быть не перестала. Комплексы по поводу внешности появились у меня еще в детстве, когда я только поступила в спортивную школу. На фоне худеньких гимнасток, синхронисток и прочих девочек я смотрелась неказистым гадким утенком. Еще бы, меня и отдали-то в эту школу, чтобы я смогла прочувствовать жизнь с «той стороны». Но все учителя об этом прекрасно знали и не заставляли меня горбатиться до седьмого пота. Зачем тренеру навыки в том, чем он не будет заниматься.

Моей основной задачей было наблюдать и анализировать тренировки, учиться составлять планы физиотренировок и рассматривать тела как научную базу. И чаще всего я оказывалась рядом с учителем, оценивая старания одноклассников и предлагая свои методы расчета нагрузок и тренировочные планы. В конечном счете, меня признали гением, который может привести любого спортсмена к феноменальным результатам в кротчайшие сроки.

Только это было не так! Я просто с самого детства наблюдала за работой родителей, вот и переняла эти навыки. Грубо говоря, это вросло на подкорку моего сознания. Никаким гением я не была, у меня просто не существовало другого пути, кроме как наблюдать и запоминать. Копируя поведение собственного окружения. Теперь же это стало частью меня, срослось и сроднилось со мною.

Вот только никто не желал принимать эти доводы, утверждая, что только такая гениальная девочка и могла родиться у таких родителей. Чем дольше об этом шептались по углам школы, тем тяжелее мне становилось жить и учиться. Меня ненавидели и презирали почти все одноклассники. Я раздражала и бесила их.

Ведь я стала любимицей учителей, которой достаточно было просто родиться. Той, кто решает за спортсменов, что они должны есть и как вести себя. Та, чей день – просто записи в тетради, а не изматывающие и почти нереальные тренировки, колоссальное давление и нагрузки.

Никто из них даже не представлял, какие нагрузки испытываю я, и через что мне приходилось проходить, чтобы соответствовать этому высокому уровню. Для них это была забава, для меня – неподъемный титанический труд, который я проделывала каждый день. Частенько я просто засыпала над тетрадями, не отдавая себе отчета в том, сколько прошло времени. Все это психологическим грузом ложилось на мои детские плечи и вгоняло в тоску и уныние, из которых не было выхода.