Buch lesen: «Царство Страха»

Schriftart:

Kerry Maniscalco

Kingdom of the Feared

* * *

Доверься своему сердцу, дорогой читатель; оно всегда приведет тебя куда нужно.

Здесь изнемог высокий духа взлет;
Но страсть и волю мне уже стремила,
Как если колесу дан ровный ход,
Любовь, что движет солнце и светила.

Данте Алигьери. «Рай»

Когда-то Пророчество Устрашающих считалось мифом, историей божественной мести, передающейся через века. Это служило предупреждением о хаосе и разрушениях, что могут принести высвобожденные Смерть и Ярость. Историей, которую два врага должны были вспомнить задолго до того, как они прокляли друг друга в приступе ярости. В ту роковую ночь две могущественные магии сошлись воедино, лишив каждую из сторон возможности произнести – а порой даже вспомнить – всю правду. Проклятия имели еще более серьезные последствия, которые никто не предвидел. Годами демоны и ведьмы напряженно ждали того дня, когда все, наконец, раскроется. Когда наступает этот полночный час, рекомендуется наполнить дом амброзией и нектаром и молиться Богине о пощаде.
Заметки из секретного гримуара ди Карло

Двадцать лет назад

Старейшины ковена редко соглашались в чем-либо, за исключением двух вопросов, которые считались их высшими законами: ни в коем случае не вызывать дьявола и ни при каких обстоятельствах нельзя использовать для гадания черные зеркала.

Как одна из лучших провидиц на острове, София Санторини считала, что некоторые правила следует нарушать, особенно когда последние видения продолжали нашептывать ей на ухо тревожные истории. Именно этот настойчивый ропот об опасном пророчестве, связанном с их проклятием, в конце концов убедил Софию украсть первую книгу заклинаний – единственный гримуар, в котором описывалось, как использовать темную магию. Судьба ковена вполне может зависеть от ее действий, несмотря на то, одобрены они или нет.

Хотя на последнем собрании слова совета не звучали столь уж мрачно. Да этого и не требовалось. София почувствовала изменение в магии, как птицы чувствуют смену времени года, прислушиваясь к врожденному требованию улететь, чтобы выжить. На горизонте собиралась сильная буря. У Софии не было крыльев, а даже если бы и были, она отказывалась бежать без своей семьи.

Нарушить два правила, дабы спасти десятки ведьм, казалось правильным. Любая информация, которую София сможет собрать о проклятии до того, как Проклятые или Устрашающие отомстят, пойдет ковену только на пользу. Наверняка старейшины поймут.

Расположив черное зеркало на полу в храме Смерти вместе с книгой заклинаний, украшенной тиснением, она подобрала юбки и опустилась на колени. Ее пронзила дрожь, не имеющая никакого отношения к холодному камню, что ощущался сквозь тонкие слои муслина. Она уставилась в запретное зеркало, и его чернильная поверхность напомнила ей о тихих водах озера, которое она когда-то посетила, чтобы собрать камни для своих заклинаний.

Вот только на этой поверхности не было успокаивающего лунного света, который сиял над головой, благословляя ее путь. Фактически казалось, что зеркало пожирает весь свет, осмелившийся коснуться его. Неизвестно, какой демон подстерегает в неведомых глубинах и ждет, чтобы нанести удар.

София выдохнула, изгоняя страх. Пришло время сделать то, за чем она пришла, а потом вернуться домой к семье. Вытащив тонкий кинжал из кармана юбки, она поднесла острие к кончику пальца и надавила, пока не выступила капля крови – красная, как глаза дьявола.

Поднявшись на ноги, София подошла к алтарю в центре комнаты. Нельзя творить магию в храме Богини, не заплатив предварительно дань.

По обе стороны от алтаря в чашах для подношений, которые она зажгла ранее, потрескивал огонь, струйки дыма вились в воздухе, словно маня ее шагнуть в подземный мир. Она могла поклясться, что чувствовала на себе взгляды, наблюдающие из тени, в ожидании увидеть, хватит ли ей смелости пересечь запретную границу. София обвела взглядом тихую комнату, остановившись на двух человеческих черепах, которые она украла из монастыря. Темные дни призывали к еще более темным делам. Теперь она не дрогнет.

Держа проколотый палец над первой из двух чаш для подношений, она наблюдала, как капли крови шипят, а затем испаряются, встречаясь с пламенем. София быстро перешла на другую сторону алтаря и повторила ритуал со второй чашей.

Удовлетворенная тем, что заплатила Богине за защиту, она повернулась и забрала черепа, не обращая внимания на кровавый отпечаток, оставленный на кости. Снова опустилась на колени, положив черепа на северную и южную стороны зеркала, открыла книгу и начала читать заклинание.

Несколько напряженных секунд зеркало оставалось неизменным. Затем на его поверхности начал клубиться дым. Сначала медленно, а потом набирая скорость, словно адские ветры, проносящиеся через круги демонов, сбивая с толку бедные души, которым не повезло оказаться там.

– Богиня, защити меня.

София наклонилась ближе к зеркалу, желая узнать об их враге как можно больше. Любая информация могла оказаться ценной, тем более что с каждым проходящим полнолунием все их воспоминания медленно поглощались проклятием. Пока она смотрела в зеркало, окно в подземный мир приоткрылось, и София впервые увидела царство демонов.

– Покажи мне, как разрушить наше проклятие.

Зеркало пульсировало, как будто магия признала ее просьбу и согласилась исполнить желание. Вместо дыма на затемненном стекле начали мелькать странные образы, и София быстро поняла, что ей показывают историю через серию неподвижных картинок. Она тихо вздохнула. Несмотря на запрещенную магию, эти видения не отличались от ее обычных видений.

Магия заставила образы покинуть зеркало и закружиться вокруг нее, словно она оказалась в самом центре событий. София увидела темный тронный зал и разъяренного демона.

Появились фрагменты чего-то знакомого, но магия, должно быть, не сработала. Некоторые изображения не соответствовали их истории или тому, что София знала о пророчестве. Она наблюдала, как ведьма, должно быть Первая Ведьма, прокляла демона. Ее месть и ненависть были настолько сильны, что София практически чувствовала их через иллюзию.

Затем она увидела странный колодец с кристаллами – тысячи камней памяти. Сцена снова резко изменилась, на этот раз показывая небольшой коттедж с видом на море. Молодая ведьма, которую она хорошо знала, держала камень памяти в одной руке и кинжал в другой. Первая Ведьма тоже была там, вручая ведьме камень, который заберет все, что та пожелает забыть. Изображения исчезли, нуждаясь в дополнительной подпитке магией.

– Подожди! – выкрикнула София.

В отчаянной попытке узнать больше она схватила череп, покоящийся на южной стороне, и прошептала заклинание. Череп раскололся, осколки кости разлетелись по темной поверхности – девушка надеялась, что зеркало использует их для подпитки. Так и вышло. Вот только снова они оказались не совсем такими, как она ожидала. София увидела свой остров, затем мелькнули другие незнакомые города и времена, проявляясь и занимая все пространство. Изображения наверняка неправильные. И все же… Если это не так, то все, что сказали им старейшины ковена, было ложью. В том числе откуда они взялись.

Какая глупость: это не может быть правдой. Решив разгадать тайну, она потянулась за последним черепом. У этого были рубины в глазах, дополнительный подарок для Богини, правившей мертвыми. София разбила череп и тут же перенеслась в другое время, где оказалась та самая молодая ведьма из прошлого… Грубая рука опустилась на плечо Софии, отряхнув ее от видения. С бешено колотящимся сердцем София моргала, пока не прояснился храм Смерти. Испугавшись чего-то – или кого-то – оторвавшего ее от видения, она выхватила кинжал и вскочила на ноги, сосредоточив свое внимание на помешавшем ей человеке. Фигура в мантии откинула капюшон плаща, открывая знакомое суровое лицо.

Плечи Софии поникли, когда она опустила лезвие. На мгновение она испугалась, что вызвала врага.

– Хвала Богине, это ты. Я узнала кое-что невероятное о нашем проклятии и нашем городе. Я знаю, кто такая дочь Первой Ведьмы, по крайней мере, кажется, что знаю. Ты ни за что не поверишь, кто это.

София была слишком полна темной магии, слишком потрясена правдой, которую узнала, чтобы заметить опасный блеск в глазах другой ведьмы.

– И ты тоже.

– Не понимаю…

Легкое движение запястья, резкое слово – ведьма произнесла заклинание, которое отбросило Софию назад. Она головой ударилась об алтарь, и перед глазами мелькнула яркая вспышка, на мгновение оглушившая ее. София так и не смогла собраться с мыслями и произнести собственное защитное заклинание: ее разум раскололся, как зеркало, на которое наступила другая ведьма, уничтожив правду, все еще играющую на его темной поверхности.

София открыла рот, чтобы закричать, но обнаружила, что не в силах сказать ничего внятного. Вскоре она могла видеть только странные образы, которые показывало ей зеркало.

София собиралась позвать на помощь, но не могла вспомнить почему. Она уставилась в пространство, не видя, как другая ведьма достала первую книгу заклинаний и медленно пошла по храму, ни разу не взглянув на свою подругу. Все это время София тихо повторяла одну фразу, заклинание, благословение, мольбу.

Или, возможно, это был ключ ко всему…

– Как наверху, так и внизу.

Один

Внезапно в спальне принца Гнева одновременно вспыхнули все свечи.

Несмотря на все попытки не усмехнуться, мои губы сами по себе предательски изогнулись вверх. Принц стоял на балконе, отслеживая происходящее внизу, а затем переместил внимание на мой рот, задержавшись там на долю секунды дольше, чем требовалось.

От его пылкого взгляда по моему телу разлилось другое тепло как раз в тот момент, когда в камине вспыхнуло пламя с золотыми наконечниками, бешено шипя и потрескивая.

Это было приятное чувство, особенно после холода, охватившего меня ранее и поселившегося в костях. Когда я увидела свою сестру в Тройном Лунном Зеркале, во мне надломилось что-то жизненно важное.

Кое-что, на чем я сейчас не хотела заострять внимание.

Сброшенная туника лежала у моих ног, и я остановилась у кровати Гнева. Я знала, что огонь в комнате пылал не из-за одноименного греха. Это было желание, которое он изо всех сил пытался контролировать; страсть, что я зажгла, когда выбрала его – точно зная, кто он такой, – и согласилась стать его проклятой королевой. Поскольку он уже украл мою душу, теперь я предлагала ему свое тело. Без игр и волшебных уз, связывающих нас. Не думая о Виттории и о том, как мое сердце сжималось каждый раз, стоило мне вспомнить об обмане сестры.

Глаза защипало от непролитых слез при одной только мысли о ней, и я отчаянно попыталась обуздать свои эмоции. Гнев почувствует мою боль, но я сейчас не хотела об этом говорить. Это горе подождет, пока завтра я не встречу свою близняшку на таинственных Изменчивых островах и не услышу, что она хочет сказать. До тех пор я не хотела тратить ни минуты на размышления о том, почему она инсценировала свою смерть. Или как она могла так долго причинять мне столь ужасную боль. Я уже потратила на Витторию месяцы своих слез и ярости, пока пыталась отомстить за нее.

Сегодня мне нужен был только Гнев. Самаэль. Король демонов. Самый опасный из семи бессмертных принцев Ада. Генерал войны и настоящий дьявол. Искушение и грех во плоти. Для кого-то кошмар, но для меня он в настоящее время выглядел как сон. И если проклятый демон сейчас не будет валяться со мной между простынями, я уже сама готова устроить настоящий ад.

– Так и собираетесь стоять там всю ночь, ваше величество? – Я изогнула бровь, но в ответ Гнев лишь слегка прищурил свои золотистые глаза. Упрямое, недоверчивое создание. Только он мог задаться вопросом, почему я нагая стою перед его кроватью, а не просто даю волю его низменным, плотским побуждениям, как я того желала. – Если тебе нужны дополнительные доказательства моего решения…

– Эмилия.

То, как он произнес только мое имя, заставило меня приготовиться к разочарованию. Его тон указывал на то, что нам нужно все обсудить, а в данный момент я не могла представить ничего хуже разговора. Разговор привел бы к слезам, и это заставило бы меня признать, насколько глубоко на меня повлияла встреча с Витторией. Я бы предпочла раствориться в притягательных поцелуях Гнева.

– Пожалуйста, не надо, – тихо сказала я. – Я в порядке. Правда.

Демон выглядел настороженным и неуверенным. Однажды он сказал мне, что я должна хотеть, но никогда не нуждаться, однако сегодня я испытывала и то и другое, и мне было все равно, ослабит ли это меня. Я молилась, чтобы он не отправил меня в мою спальню. Я не могла вынести одиночества. Мне нужен комфорт, связь, немного спокойствия, которое мог дать только он.

В этот момент прозрачные занавески, отделяющие его спальню от балкона, затрепетали на зимнем ветру, призывая его присоединиться к полуобнаженной королеве. Как будто само царство хотело, чтобы мы, наконец, объединились. С мягко мерцающими свечами и полуночными тканями спальня излучала тихую чувственность. Это была комната, созданная для всякого рода шепотов: когда слова произносятся нежно, благоговейно, губы в губы, а одежды с тихим шелестом медленно скользят по коже.

Все это я хотела испытать с принцем одновременно.

По его собственному признанию, Гнев предпочитал словам действие. И вспомнив об этом, я сделала свой ход. Он неподвижно стоял снаружи, наблюдая, как я наклоняюсь и сбрасываю сапоги. Что случилось? Он уловил мои эмоции по поводу Виттории и неправильно их истолковал, или же он все еще не верил, что я хочу сделать следующий шаг в принятии нашего брака. Секс был одним из двух последних действий, необходимых для того, чтобы мы стали мужем и женой. Конечно, мы могли бы заняться сексом и без свадьбы, но я хотела завершить нашу связь.

Учитывая, как мы впервые встретились – я вызвала его в Палермо, а затем случайно навсегда связала его со мной – и как мы оба поклялись ненавидеть друг друга и даже не целоваться, я понимала, почему он беспокоится.

Несколько месяцев назад я бы тоже назвала сегодняшний вечер маловероятным. Это было до того, как я поняла, что между нами есть нечто большее. Что я пылала к нему страстью столь же яростно, как огненные розово-золотые цветы, которые я могла по желанию вызвать из пальцев. Раньше я бы тоже сочла это невозможным, и это еще одна загадка, которую мне нужно разгадать вместе с правдой о том, кто я на самом деле. Но сейчас это не имело значения. Сейчас я хотела думать лишь о том, как завладеть моим королем демонов.

Снежинки начали падать вокруг него, слегка присыпая темные волосы и широкие плечи, но он как будто не замечал этого. Суровые стихии зимнего царства, казалось, никогда не беспокоили его, хотя, вероятно, исключительно потому, что он сам был силой природы, с которой всем приходилось считаться.

Я выдержала его пристальный взгляд, стягивая узкие бриджи с бедер и отбрасывая их в сторону туники. Дыхание Гнева почти остановилось, когда он заметил, что на мне нет нижнего белья. Кулаки сжались по бокам, костяшки пальцев побелели от напряжения. Не совсем та реакция, на которую я надеялась, обнажаясь.

Нахмурив брови, я молча проиграла в голове нашу беседу, тщательно вспоминая каждое слово. После того, как я обманом заключила с ним кровную сделку – чтобы ни один из его братьев не воспользовался мной, когда я впервые попала в подземный мир, – я спросила, считает ли он меня по-прежнему своей.

Он так и стоял неподвижно снаружи на снегу, не пытаясь последовать за мной в свою очень теплую и уютную спальню. Теперь я переживала, что неправильно его поняла. Он лишь сказал, что ему не нужно время на раздумья. Что технически не означало, что он считал меня своей.

– Передумал? – спросила я.

Гнев с отсутствующим выражением лица вгляделся в меня:

– Ты добровольно выбираешь меня. Зная, кто я. На что я способен.

Это не были вопросы, но я утвердительно кивнула:

– Да.

– И это решение никак не связано с твоей сестрой?

Он внимательно наблюдал за мной, и я знала, что он пытается уловить малейшее изменение моих эмоций. Гнев не повел бы меня к себе в постель, если бы считал, что я иду туда не только по собственному желанию. Впервые с тех пор, как мы встретились, я говорила ему одну только правду. Если у нас есть хоть какая-то надежда на будущее, то игры между нами должны закончиться.

– Я хотела тебя той ночью на вечеринке у Чревоугодия. А до этого… Помнишь, как ты волшебным образом снял с меня опьянение, пока мы тренировались противостоять его греху? Я и тогда хотела, чтобы ты взял меня. Оба раза были задолго до того, как я увидела Витторию. – Я заставила себя выдержать его взгляд, чтобы доказать серьезность своих намерений. – И сегодня вечером я поняла, что, несмотря ни на что, ты всегда был рядом со мной. Возможно, твои методы не всегда казались идеальными по меркам смертных, но ты всегда был готов помочь мне. Я хочу тебя, и никто другой здесь ни при чем.

После долгой паузы, заставившей меня напрячься в ожидании отказа, он, наконец, прокрался с балкона в свою спальню, медленно сокращая расстояние между нами. Его внимание блуждало между моими глазами и губами, прежде чем опуститься ниже, чтобы охватить тело.

В его взгляде появилась ярость, от которой сжались колени, пока он мысленно пожирал меня дюйм за дюймом, останавливаясь на пульсирующем месте между моими бедрами, которое внезапно возжелало его. В его груди раздалось низкое рычание, подтверждая, что он почувствовал мое желание.

Я искренне надеялась, что он позволит этому зверю сегодня вырваться на свободу. Я жаждала испытать все то страстное и безумное, что он только что придумал.

Гнев сверкнул ухмылкой, порожденной греховным обещанием, показывая, что он более чем готов осуществить задуманное.

Даже с холодом, цепляющимся к нему от бури, я чувствовала что угодно, но только не озноб, когда он приближался. Его обжигающий взгляд и то, как он молча очерчивал каждый из моих изгибов, словно замышляя, что он собирался сделать… Этого почти хватало, чтобы растопить меня прямо здесь и сейчас.

– Расскажи мне о всех своих темных желаниях, Эмилия, – он взял меня за подбородок, – о каждой своей фантазии. – Его пальцы слегка погладили пульсирующую точку на моем горле, а затем он приблизил свои губы к моим. Поцелуй был простым прикосновением губ, от которого у меня перехватило дыхание и появилось желание. Он отстранился и медленно провел руками по моей фигуре. – И я обещаю воплотить их все в жизнь.

Мое внимание было сосредоточено на красивом одеянии и твердом теле, скрытом под ним.

– Есть кое-какие мысли.

Новый взгляд, которым он меня наградил, подсказывал, что у него есть собственные интересные идеи.

В чем-то мы не сходились, но в этом мы были, к счастью, едины. Я притянула его для еще одного поцелуя в надежде сохранить этот момент навечно. Вскоре сладкий поцелуй превратился в жадный, и мы больше не довольствовались медленным или деликатным поведением. Мы стали существами, питаемыми яростью, страстью. И я хотела, чтобы наше первое воссоединение было таким же взрывным, как и мы сами.

Если Гнев хотел воплотить в жизнь все мои темные желания, я рассчитывала, что он не будет отставать. Я прикусила его нижнюю губу, и он, одобрительно зарычав, ответил тем же.

Гнев вступил в войну за мои уста и беспощадно сражался, как генерал. В этом поцелуе угадывалось собственничество, обладание. И я ответила тем же. Он был моим. Каждый дюйм его злой души, каждый гулкий удар его сердца принадлежали мне.

Его руки ласкали мое тело, и сладкий жар разливался по низу живота, распространяясь с каждым великолепным прикосновением его мозолистых пальцев. И почему именно сейчас он был полностью одет…

Я сорвала с него пиджак, затем потянула за край рубашки, прежде чем разорвать ее на части, жаждая увидеть его, почувствовать его, кожа к коже.

Он оборвал наш поцелуй и приподнял губы от удовольствия:

– Какими бы скучными обычно ни были добродетели, терпение может оказаться полезным прямо сейчас.

– Честно говоря, я надеялась, что ты лучше разбираешься в грехе. Насколько я помню, ты как-то спросил, не хочу ли я посмотреть, каким злым ты можешь быть. – Я пробежалась по нему взглядом, пряча улыбку, когда его глаза вспыхнули. – Это правда лучшее, на что ты способен?

– Бросаешь мне вызов?

Я подняла плечи, точно зная, что делаю, и наслаждаясь его реакцией. Учитывая выпуклость на брюках, он, похоже, тоже не возражал. Какой испорченный демон.

– А если и так, что будешь делать? – спросила я.

– Ложитесь на кровать, миледи.

Он говорил мягко, но в этом приказе не было ничего кроткого. Я смело шагнула назад, пока не дошла до кровати, и прислонилась к ней, погрузив пальцы в черное покрывало, со вкусом расположенное на краю. Однажды я представила, как мех будет ощущаться на моей голой коже.

Теперь мне предстояло это выяснить.

Гнев подбородком показал, что хочет, чтобы я лежала на кровати, а не просто прислонилась к ней. Сердце бешено колотилось в предвкушении, я приподнялась и скользнула по огромному матрасу, сдерживая стон, когда мягкий мех быстро сменился прохладными шелковыми простынями. Это было даже лучше, чем я себе представляла. Роскошь и декаданс, смешанные с чем-то диким и неукротимым.

Очень похоже на хозяина этого Дома Греха.

Гнев расстегнул брюки, его взгляд остановился на мне. Он хотел увидеть, действительно ли я готова к тому, что должно было произойти. Его штаны упали на землю, и его твердыня вырвалась на свободу, пугая и дразня, стремясь захватить меня.

Я прикусила нижнюю губу, желание почти захватило меня целиком, пока я упивалась им. Богиня на небесах, он восхитителен. Мой взгляд медленно перемещался от его гордого возбуждения к остальным частям тела. Более шести футов чистых мускулов с бронзовой кожей, которая, казалось, светилась жизненной силой, предстали передо мной во всем своем великолепии. Образец мужественности вкупе с грубой красотой.

Он шагнул вперед, и мое внимание переключилось с металлической змеи, нарисованной чернилами на его руке, на татуировку на левом бедре – обращенный вниз кинжал с выгравированными на клинке розами.

Я не могла разобрать геометрические узоры на рукоятке, и, когда Гнев взял себя в татуированную руку и медленно двинул кулаком, мой разум опустел. Демон одарил меня самодовольным взглядом, как будто точно знал, к чему приводит его соблазнительная насмешка. Прокляни его Богиня. Я хотела заменить его руку своей. Более того, я хотела использовать свой…

…Сильный треск расколол воздух, словно хлыст разгневанного бога, и спальня Гнева – вместе с демоном, которому она принадлежала, – исчезла, сменившись пустой, холодной, темной комнатой.

Это случилось столь неожиданно, что я не сразу осознала реальность происходящего. Я быстро моргнула, пытаясь приспособиться к внезапной темноте. Я чувствовала, как вокруг небольшого пространства двигались тени, практически корчась друг над другом в безумии.

Холод в воздухе стал жгучим, и по моим рукам побежали мурашки.

Должно быть, это была очередная странная иллюзия. Я с ними раньше сталкивалась, но ни одна не казалась настолько реальной. Раньше они появлялись каждый раз, когда мы с Гневом занимались романтическими делами, так что, вероятно, и сейчас причина крылась в этом. Я проклинала время этого нежелательного вторжения, ненавидя то, что чье-то прошлое увело меня от моего восхитительного настоящего.

Я попыталась потереть виски, но не смогла пошевелить руками. Я резко сосредоточилась, заметив кандалы, которые туго стягивали мои запястья. Я дернулась, но они были прикручены высоко к потолку. Цепи звенели при каждом движении, звук раздражал мои изнывающие нервы. Кровь и кости. Я посмотрела вниз. В этом видении я была обнажена, как и в реальности. Замечательно. Я оставила сон только для того, чтобы перенестись в обычный кошмар.

Я протяжно выдохнула, глядя на маленькие белые облачка дыхания, и напряглась. Как странно. В отличие от других иллюзий я, казалось, могла контролировать эту. Это было не то же самое, что погрузиться в воспоминания или увидеть прошлое с чьей-то точки зрения. Мои глаза сузились.

Что, если это не иллюзия и не воспоминание?..

– Ради всех семи кругов Ада, что происходит? – Безошибочный звук скрежета ботинка по камню заставил мой пульс учащенно биться, когда меня пронзил сильный укол страха. – Гнев?

До меня донесся запах серы, и где-то поблизости чиркнула спичка. Небольшое пламя вспыхнуло в дальнем конце комнаты, хотя тот, кто зажег свечу, волшебным образом исчез. Я снова потрясла цепями, дергаясь изо всех сил, но они не поддавались. Сбежать не получится, пока мой похититель не освободит меня. Если только не оторвать руки.

Чтобы предотвратить нарастающую панику, я прищурилась в полумраке, пытаясь найти ключ к разгадке своего местонахождения или своего похитителя. Помещение походило на камеру, а я была прикована цепью в своего рода нише.

В центре комнаты стоял алтарь, высеченный из бледного камня, такого же, как стены и пол. Земля была усеяна соломой и сушеными травами. Это напомнило монастырь на родине, где моя подруга Клаудия работала над мертвыми, но не совсем.

Мысли об этих комнатах вызывали у меня воспоминания о невидимых шпионах-наемниках, которые когда-то преследовали меня. Мне подумалось, что прошла целая вечность с тех пор, как я столкнулась с демоном Умбры, и я поборола дрожь. Я была бы счастлива никогда больше не встретиться с одним из этих ужасных демонов.

– Кто бы ты ни был, покажись.

Я позвенела цепями и в ответ услышала лишь эхо металлического лязга, хотя могла поклясться, что уловила поблизости слабый звук чьего-то дыхания. Облачков от дыхания видно не было, но я понимала: это не означает, что я здесь одна. Гнев никогда бы со мной так не поступил, особенно учитывая, что мы собирались сделать. И значит, я не имела дело с какой-то извращенной, демонической версией предварительных ласк.

Я собрала показную храбрость:

– Ты боишься говорить со мной, даже когда я в цепях?

– Не боюсь, – произнес из темноты низкий голос с акцентом.

У меня перехватило дыхание. Я слышала этот голос раньше, но не могла вспомнить, где именно. Это был не Анир – человек, заместитель Гнева. И это не походило ни на одного из братьев принца демонов. Этот акцент был с моего острова в мире смертных. В этом я не сомневалась.

– В таком случае у тебя нет причин прятаться от меня.

– Я жду дальнейших распоряжений.

– От кого? – Между нами повисла неловкая тишина. Сложно притворяться властной, когда ты голая прикована цепями и разговариваешь с призрачным похитителем, но я все равно попыталась. – Кем бы ни был твой хозяин, он скоро будет здесь. В секретности нет нужды.

– Обо мне не беспокойтесь.

Фраза, которую каждый убийца и преступник говорит своим жертвам прямо перед тем, как перерезать им горло. Я тяжело сглотнула. Мне хотелось понять, кто он такой, но для этого он не должен молчать. И я знала, что раздражение заставляет людей реагировать, даже вопреки их желанию. Мы с Гневом применяли ту же тактику друг к другу в течение последних нескольких месяцев, и теперь я хотела расцеловать его за эти тренировки.

– Твой хозяин приказал тебе оставаться в тени?

– Нет.

– Хм. Понятно.

– Что?

– Ты просто извращенец, которому нравится наблюдать за своими жертвами, зная, что они не смогут увидеть тебя. Скажи, ты сейчас себя трогаешь? Представляешь, на что похожа моя кожа, когда я глажу твою? Может быть, ты подойдешь поближе? – И позволишь мне ударить коленом в твой пах, а затем в твои легкие. Мужчина вдруг появился передо мной с выражением чистого раздражения на лице. Определенно не демон, но это не утешало. Я резко вдохнула. – Доменико Нуччи.

На меня яростно смотрел молодой человек, который продавал аранчини со своей семьей в Палермо. Смертоносные когти вырвались из его пальцев, а затем втянулись, напомнив мне, что он не более человек, чем я. Я почти забыла, что мужчина, за которым тайно ухаживала моя близняшка, был перевертышем. А если точнее, оборотнем. В лучшем случае темпераментные существа, и, судя по тому, что мне говорил его отец, я только что спровоцировала недавно обращенного. Я понятия не имела, насколько хорошо он контролировал своего волка, но готова поспорить, что не особенно.

Глаза Доменико – обычно тепло-карие – засияли неземным бледно-фиолетовым светом, когда сузились, подтвердив мое подозрение. Он был близок к превращению.

Я затаила дыхание в ожидании, когда он нанесет смертельный удар. Казалось, он вот-вот приблизится, его челюсти сжались от сдерживания, он источал гнев, как разъяренное солнце. Волк несколько раз глубоко вдохнул, затем повел плечами, снимая нарастающее напряжение. По мановению его полукогтистой руки несколько теней перестали хаотично метаться и сформировались вокруг меня, создав своего рода халат.

– Где мы? – спросила я, не обращая внимания на странность одежды, когда она коснулась моей кожи. И тот факт, что оборотень создал ее с помощью магии, даже не произнеся заклинания шепотом.

– В Царстве Теней.

Я спокойно впитала эту информацию. В детстве бабушка Мария рассказывала нам об оборотнях и некоторых других волшебных существах. По ее рассказам, волки вели сверхъестественные войны с демонами в царстве духов, что, должно быть, он и имел в виду под Царством Теней.

Я всегда представляла царство духов с призраками, проходящими сквозь стены, жуткими и бесплотными, как в готических романах. Реальность сильно отличалась от моего воображения. Доменико был очень даже осязаем. И я определенно ощущала вес холодных наручников, когда они впивались мне в кожу. Я также почувствовала кое-что новое – легкое гудение магии в металле. Это были не обычные кандалы; на них наложили заклинание, чтобы держать мои собственные силы под замком.

Я легонько потянулась к своей магии и, как и ожидалось, наткнулась на барьер, который не позволял мне призвать огонь.

У меня было ужасное чувство, что я знаю, кто его хозяин, и не хотела бы встречаться с ним без своей магии. Я взглянула на своего похитителя. Никогда не слышала, чтобы волки переносили кого-либо с собой в царство духов. И до сегодняшнего дня ни за что бы не поверила, что они на такое способны, особенно недавно обращенные. Должно быть, Доменико невероятно силен. Будущий альфа.

– Мое физическое тело все еще в Семи Кругах?

Доменико пробежался по мне своим взглядом, частично утратившим блеск оборотня: