Полгода

Предисловие

Я – летописец. Я живу в своем небольшом уютном домике, из окна которого виден мой сад и бескрайняя вселенная. Я существую со дня сотворения человечества. Меня миллионы лет назад, как все живое и неживое в этом мире, создал Господь Бог. И за все время человеческого существования я слышу один и тот же вопрос: «Что было до?». Пустота? Ничего? Откуда появилось все это? Найти ответ простому обывателю не удастся, потому что вся его жизнь исчисляется временем. Время для человека – эта та грань, которую он видит и которой отмеряет любое событие: земную жизнь от рождения до смерти, дни болезни, годы взросления, месяцы одиночества, минуты счастья, недели горя.

Для земного человека приходит конец с моментом его смерти, но я смею заверить каждого из вас – конца нет. И начала, в привычном понимании, тоже нет.

Не думайте над моими словами, ответа вам не найти, сколько бы книг не перечитали, сколько бы дорог не прошли в поисках ответа. С вами будет лишь страх от непонимания ограниченным земной действительностью разумом. Ему не под силу понять тонкости Иного мира.

Помните, люди, что есть только настоящее, от которого назад перекинут крепкий мост в прошлое и вперед тянется дребезжащая на ветру тонкая нить в будущее. Настоящее было всегда и будет всегда. Даже в пустоте. И моя задача записывать его детально, без лишних эмоций. Человек может приврать, скрыть неблаговидный факт или же приукрасить, но я записываю только правду. Правду, которая идет на Суд.

Я записываю истории жизни каждого человека по отдельности и всего человечества в целом. Мне известно о вас все: о чем вы думаете, чего боитесь и чего желаете. Я знаю точное количество живущих людей на Земле, и точное количество душ на Небесах. Я знаю, что каждый из вас может быть счастливым, и я вижу пути к этому счастью. Но я также вижу, как люди сворачивают со своей дороги, и, утопая в тягучей грязи сплетен, лицемерия, осуждения, спотыкаясь о камни гордыни, эгоизма, пробираясь через бурелом обид, презрения, идут чужим путем, кляня судьбу за несправедливость. А судьба дает только то, что человек заслужил.

Жизнь каждого человека – это отдельная история, которую я записываю в книгу в зеленой обложке с красными и желтыми нитями на ней. Эта книга не имеет конца, в ней столько страниц, сколько историй.

Но у меня есть вторая книга, особенная. Я ее храню на полке у окна, за которым расстилается вселенная. Обложка соткана из желто-красных лучей солнца, морозных узоров и дуновения летнего ветерка, из весенней зелени и золотистой осени, из бушующего океана и тихой искрящейся речушки. По корешку растекается любовь мягкая и нежная, добрая и надежная, искренняя и безусловная.

В эту книгу я записываю уникальные истории, но не о королях и королевах, президентах и миллиардерах, о которых знает весь мир, как можно было бы подумать. Нет, здесь истории жизней, которые я называю «пробуждением»: от долгого сна, забытья, в котором, порой, люди пребывают всю жизнь. Их я записываю не торопясь, наслаждаясь каждым моментом «пробуждения» человека.

Я завариваю себе напиток из цветков роз или магнолии, жасмина или тимьяна, добавляю несколько ягод клубники или малины, вишни или облепихи, иногда добавляю ложку меда и сажусь писать за стол перед окном.

Я заметил, что люди по большей своей части спят, несмотря на то, что делают свои обыденные дела. Спят, когда едят, идут по улице, работают, женятся и, даже занимаются любовью. Этакий сон наяву.

Мне отсюда все хорошо видно. Я вижу каждого человека, их души, я наблюдаю за каждым с момента его рождения до последнего вздоха. Примечательно, что каждый новорожденный поначалу записывается во вторую книгу, а потом, по мере взросления, мне приходится брать первую и продолжать писать его обыкновенную историю.

Я распахнул окно и до моих ушей, перекрывая громкий многоголосый гул, донесся тихий женский голосок. Слова, переполненные отчаянием, болью, мольбой и надеждой, смешались со стоном души и слезами.

Я улыбнулся. Наверное, стоило бы проявить сочувствие к плачущему человеку, но я был рад. Потому что она встала на тропу изменений.

Глава 1. На пике боли. Встреча с ангелом-хранителем

Поприветствуйте меня в рядах обманутых неверными мужьями жен! Да, я теперь одна из миллионов несчастных, которые не знают, как жить дальше. Неделю назад мой благоневерный объявил мне, что любовь наша изжила свое, собрал чемодан и ушел в закат. На самом деле не в закат, а к любовнице. О наличии другой я узнала после слов об изжитии любви, хотя, признаюсь, присутствие в нашей жизни третьего лица чувствовалось не один месяц. Вообще, я поняла, что в большинстве случаев любовь изживает себя ровно в тот момент, когда загорается к другому человеку.

Признаюсь, разрыв дался очень тяжело. Да что там тяжело – смертельная рана была нанесена моему сердцу, душе, гордости, самооценке и вере в вечную любовь.

На момент разрыва мы жили десять лет, нажили двух сыновей, квартиру, машину, первые морщины, лишние килограммы и кучу совместных привычек, ставшие не просто родными, а частью нас двоих. От лишних килограммов я поневоле избавилась за прошедшую неделю, но и приобрела дополнительные морщины и пару десятков седых волос.

Но больше всего меня заботило состояние сыновей. Я поспешно отправила их на осенние каникулы к маме в деревню, чтобы они не вошли в трансовое состояние, а смогли постепенно адаптироваться к новости. Они до конца не поняли, что произошло, и уход отца восприняли как очередной отъезд в командировку. Как вернутся, и я и сама приду в более-менее стабильное состояние, и смогу им объяснить, что в действительности произошло.

Прошедшая неделя далась тяжело. Я настолько расклеилась, что позволила себе ежевечерно потреблять алкоголь, без конца реветь и выкрикивать в пустоту самые отборные оскорбления, какие только знала. Я винила себя, Андрея, снова себя и вновь его. Самооценка, расшатанная еще в подростковом возрасте, скатилась в самый низ, иногда пыталась подняться и придать мне уверенности, но, стоило мне только посмотреться в зеркало или вспомнить безразличный, чужой взгляд мужа.... поправочка, пока что еще мужа, а скоро бывшего… как я снова впадала в уныние и неуверенность в себе.

Зеркало на входной двери в полный рост было постоянным напоминанием несовершенства моей внешности. Проходя мимо него, я поневоле бросала на себя взгляд, каждый раз выцепляя взглядом новый изъян. Зачастую я старалась пробежать мимо, игнорируя свое отражение, но сейчас я решилась вглядеться в себя. Наверное, причиной стало фото новой пассии пока что мужа: тонкая талия, длинные ноги, кудрявые волосы ниже лопаток, пухлые губы и прочие женские прелести, коих у меня не было и в помине. Вероятно, еще год назад я бы с удовольствием разглядела в себе много достоинств, но сейчас я видела в себе сплошные недостатки. Пожалуй, перечислять не буду, их слишком много оказалось. Могу лишь сказать, что мой обиженный взгляд отметил мое отражение как уродливую картину настоящего. Невысокая, прямые, непослушные волосы безобразно ниспадали на плечи, и без того тонкие губы сжаты до такой степени, что почти не видно их очертаний.

Невыносимая душевная боль отозвалась физической – вдвоем они истязали меня снаружи и изнутри. Невольный стон, больше похожий на рычание раненного зверя вырвался из моего перекошенного рта. Поспешила на кухню за початой бутылкой душевного лекарства, погружающее меня в забытье. Плеснув янтарную жидкость в бокал, сделала большой глоток. Ликер уже не так обжигал горло, и я его уже могла пить без закуски. Конечно же, я понимала, что алкогольное опьянение – это всего лишь иллюзия продолжения жизни в привычном ритме. Нужного облегчения оно не приносило, лишь на некоторое время укрывало кровоточащую рану призрачной пеленой обезболивающего. Осознание того, что могу спиться не было, я была уверена, что смогу проконтролировать это момент и отойти от границы, за которой приветливо раскрыл объятия алкоголизм. Скоро вернутся дети и я, в любом случае буду держать себя в руках.

Чем больше воспоминаний всплывало в памяти, тем чаще я поднимала бокал. Сжатые от болезненных мыслей пальцы расслабились, тело обмякло, и я позволила себе откинуться на спинку стула. Телефон предварительно убрала, чтобы не маячил перед глазами и не возникало соблазна написать гневное сообщение пока что еще мужу.

За неделю я ни разу не произнесла имени предателя. Его имя являлось связующим звеном между нашими жизнями, и умышленно умалчивая его, я будто обезличивала этого человека, изгоняла из своего сознания и сердца.

Как только мое сознание мутнело под действием алкоголя, я принималась филосовствовать, и считала свои мысли настолько глубокими, что хоть блог заводи и на весь интернет вещай их полную глубину. Вот и сейчас в пустой и темной квартире я развернула баталии со всем миром и с некоторыми личностями по отдельности.

– Как там говорится? В интернете пишут индейскую мудрость про дохлую лошадь, – обратилась я к своей рыжей, как лисья шерстка, кошке Ваське. Когда мы брали ее еще маленьким котенком, хозяйка уверяла, что это мальчик, и рыжего друга мы назвали Василием, но через пару недель, когда мой в те времена еще благоверный вернулся из очередной командировки и самолично задрал хвост нашему коту, выяснилось, что Василий самый что ни на есть настоящая Василиса.

В общем, Васька была идеальным слушателем. Либо, свернувшись клубочком, дрыхла, либо, просто развалившись, глазела на меня. Сейчас она сонно наблюдала за мной и иногда водила ушами.

– Когда жена надоест, ее надо выкинуть, как дохлую лошадь. Понимаешь, Васька, я и есть дохлая лошадь. А этот нашел себе живую кобылу, – мне очень понравилось это сравнение, и я рассмеялась.

Я еще долго разглагольствовала на тему целомудрия и распущенности, верности и предательства, приводила разные примеры, уверяла и себя, и Ваську, что бумеранг существует и он обязательно настигнет предателя и разлучницу, а потом, когда градус алкоголя в моем теле поднялся до предела, я, неожиданно для себя, заплетающимся языком сказала то, от чего испытала гордость:

– Ну и пус..ть. Щастья им… Пусть. И я буду сча…стливой.

В общем, через часа полтора после первого глотка я почувствовала усталость и сонливость и, опираясь на стол, заставила себя подняться. Я была рада непослушному телу и затуманенному разуму, такое состояние позволит мне крепко уснуть, исключит сновидения, в которых непременно буду проживать свою ситуацию.

Мобильник небрежно валялся на кровати. Появился соблазн сообщить мужу, что он трус, подлец и предатель. Вдруг подзабыл, а напомнить некому. Дрожащими от злости и ненависти пальцами я нажимала на экран, пытаясь найти в телефонном справочнике имя «Андрей», который совсем недавно был записан как «Любимый». Но, как назло (завтра я буду благодарить свои корявые пьяные пальцы) буквы путались, пальцы не слушались, все время натыкаясь на другие контакты.

– Ненавижу тебя! – в эти два слова я вложила всю накопленную боль, злость, ненависть и прочий негатив. Всегда мечтала так хорошенько размахнуться, вложить всю свою силу и зашвырнуть что-нибудь бьющееся в стену. И чтобы непременно разбилось. Никогда этого не делала по двум причинам: жалко вещи и потом мне же убирать осколки! А сейчас, наплевав на последствия, я со всей дури швырнула телефон в стену (кстати, еще одной причиной этого поступка было то, что мобильник был подарен в прошлом году моим мужем). Тот, ударившись, упал на ковер, издав глухой стук без видимых повреждений. Если бы разбился, я бы удовлетворенная легла спать, но видя, что гаджет остался цел, я расстроилась. Мне стало так обидно от того, что у меня не получилось, что я разревелась, уткнувшись в подушку. Пока ревела, вспомнила, что на мне косметика и, можно не сомневаться, тушь запачкала наволочку. И от этого я еще больше расстроилась, потому что нужно будет завтра менять постельное белье, а это я смогу сделать только вечером после работы, и грязная наволочка весь день будет красоваться на кровати… Господи, какая же чушь!

И я цеплялась за непонятные мелочи, оплакивая не разбившийся мобильник, запачканную наволочку, не помытый бокал и ранний подъем на работу, избегая темы предательства. Но сколько бы я ни старалась переключиться, сознание, отказываясь подчиняться мне, возвращалось в прошлое, прокручивало все хлесткие слова, бьющие кнутом жестокости по самооценке. Я почувствовала себя маленькой обиженной девочкой, защитить которую было некому, потому что главный защитник сам нанес удар. Самый сильный. Самый неожиданный. Самый жестокий.

– Боже, дай мне сил пережить это, – слова, наполненные отчаянием и мольбой, стоном вырвались из перекошенного рта. – Помоги мне, пожалуйста! Я больше не могу.

Припухлые от слез глаза закрывались, от рыданий и алкоголя разболелась голова, и от этого еще больше хотелось спать. И когда спасительный сон, больше похожий на забвение, был совсем рядом, из другого конца квартиры послышался стук. Васька не раз был застукан на обеденном столе, и я уже было решила, что пушистый питомец вновь воспользовался ситуацией, и отправился на поиски еды по запрещенным местам. Хотела встать, согнать, но поняла, что желание остаться в крепких объятиях надвигающегося сна было выше чистоплотности. И вновь грань между явью и небесным миром снов начала расплываться, ощущение реальности улетучивалось, сознание летело в потусторонние миры. Явь осталась позади, навь впереди, а затуманенный алкоголем и болью разум посредине. И именно в тот момент, когда Морфей только начал накрывать меня одеялом, сквозь закрытые веки меня ослепил свет. Первой сонной мыслью было, что кто-то из домочадцев нажал на выключатель, но тут же следующая мысль холодными иглами пробежалась по спине: в квартире были только я и Васька.

Вмиг протрезвев, я вскочила. Воры! В квартиру пробрались воры! Вдруг, они решат не только ограбить меня, но и что похуже сделать! Я хотела закричать, но мое внимание привлек странный серебристый свет, исходивший из ниоткуда. Ни одна лампочка не горела, в квартире стояла тишина, но я чувствовала чье-то невидимое присутствие. И этот непонятный свет словно висел в воздухе, освещая каждую деталь в комнате, не позволяя быть тьме – даже теней и тех не было.

– Кто здесь? – попыталась как можно смелее крикнуть я, но на деле вышел писк. Страх от непонимания того, что происходит перемешивался со странным спокойствием, исходившее от свечения. И это двоякое чувство было более тревожным, чем все происходящее. Человек в критической ситуации должен испытывать инстинктивный страх, чтобы выжить, а не успокаиваться от непонимания происходящего.

Я медленно обходила центр свечения, продвигаясь к выходу. Может, у меня белая горячка на фоне алкоголя? Или страннейший сон?

– Не бойся, – мягкий, тихий голос появился из ниоткуда и словно туман, рассеялся по всей комнате, заползая в каждый уголок, обволакивая меня успокаивающим теплом. Меня будто укутали в мягкое теплое одеяло, обняли ласковые материнские руки. Я хотела возразить, что не бояться невозможно – шутка ли посреди ночи в темной квартире услышать голос привидения – но неожиданное расслабление не позволило произнести ни слова. Захотелось лечь на кровать и вытянуться.

Прямо из воздуха появился расплывчатый образ, который с каждым мгновением все более четко вырисовывался. Высокая, стройная человеческая фигура в белом воздушном одеянии, не касаясь босыми ногами пола, предстала перед моим изумленным взором. Мне захотелось испугаться (и это была бы правильная реакция), закричать (может, соседи услышат и вызовут полицию), позвать на помощь, кинуть в незнакомца подушкой и убежать из квартиры, но под теплым взглядом небесно-синих глаз я успокаивалась. Внутри безумие от безграничного доверия к непонятному сверхъестественному существу боролось с адекватной реакцией в таком положении – страхом. Но с каждым мгновением мне становилось все спокойнее, и все проблемы, казавшиеся глобальными и неразрешимыми, отошли на задний план. Неожиданное тепло в груди вытеснило тупую, ноющую боль, не отпускавшую меня ни на миг с момента ухода мужа.

– Кто ты? – я задала вопрос, ожидая услышать все, что угодно: глюк, сон, белая горячка, смерть.

– Я твой ангел-хранитель, – в каждой произносимой букве ощущалась любовь и забота, несравнимая даже с любовью матери. Желая лучше разглядеть необычного гостя, я шагнула ему навстречу. Образ существа напоминал ангелов на иконах: тонкие, правильные черты лица, обрамленные кудрявыми золотистыми волосами до плеч, узкие ладони с музыкальными пальцами, прикрытые длинным, отдающим серебряным свечением одеянием и безмерная любовь, и доброта, излучаемые голубыми глазами. Но было и то, что не в силах уловить художники и описать писатели, то, что не принадлежало миру людей и нашему сознанию.

– Я, наверное, сплю… Или я умерла? – вдруг испугалась я неожиданной мысли. Вероятно, мой организм не выдержал напряжения алкоголя и остановил жизненную работу. Ведь не зря я ощущаю доселе неизведанное спокойствие и умиротворение, будто сейчас лучшее время из лучшего, будто сейчас у меня все прекрасно.

– Ты взывала о помощи к Всевышнему, – ответил ангел-хранитель. – Я здесь, чтобы помочь тебе.

– Ты здесь или я там? – неуверенно показала я пальцем наверх, боясь услышать ответ. Если я умерла, то что будет с детьми? Как они без меня?..

– Ты жива, – мягкая улыбка ангела успокоила больше слов.

– Тогда чем ты мне можешь помочь? – в моем представлении ангелы-хранители дают невидимые сигналы (интуиция, как прочла я где-то, и есть шепот ангелов), знаки и прочее. Из-за опоздания на автобус познакомиться со своей любовью, провалив экзамен в престижный университет поступить в итоге на более интересную профессию. В общем, примеров можно приводить много, и все они сводятся к одному – если и есть высшие силы, то помогают людям из вне.

Не буду спорить, надежда на помощь у меня была – так сильно мне хотелось избавиться от изнуряющей душевной боли, что я готова была почти на все. Точнее, на все в пределах разумного. И даже если это всего лишь реалистичный, необычный, сказочный сон, ответ может быть самым настоящим. Инструкция ли будет дана мне или какой-то совет – все приму.

– Да, – я почувствовала вибрацию его голоса, разлетающуюся по всему пространству вокруг меня, проникающую в душу, успокаивающую внутреннюю бурю и дающую надежду. Я воспряла духом и готова была бежать совершать подвиги. Конечно же, ангел может одним взмахом руки исправить всю мою жизнь, и я уже приготовилась к чудесам. Если, все же, все происходящее не сон и не белочка, а самая настоящая реальность, то мое исцеление может произойти в мгновение ока!

Но ангел-хранитель не спешил исцелять меня – его воздушное прикосновение лишь притупило ноющую боль. Он стоял рядом, такой неземной, воздушный, и от осознания, что он тот, кто с самого рождения оберегает меня, любит безоговорочно, без претензий на ошибки, было хорошо. Во плоти и бесплотный одновременно. Я не в силах подобрать нужных слов, чтобы описать все происходящее в тот момент, могу сказать лишь одно: у меня создалось ощущение, что после долгого путешествия я вернулась домой в материнские объятия.

– Любое печальное событие в жизни – это урок, который ты должна пройти, – неожиданная речь ангела сбила меня с толку. Я никак не ожидала, что он начнет меня учить уму-разуму. – Но для начала нужно осознать, что привело тебя к нему: мысли, действия, желания, причиняющие вред ближним? Если же не осознаешь, не исправишь свои мысли и дела, этот урок будет повторяться, но задания будут усложняться до тех пор, пока не усвоишь его.

Я непонимающе глядела на своего ангела-хранителя, пытаясь понять, какую именно мысль он пытается донести до меня. Если он пытается меня обвинить во всех моих бедах, то это не похоже на помощь, а скорее на внушение вины.

– Ты хочешь сказать, что я сама виновата во всем случившемся? – разозлилась я.

– Твоя боль – это последствия действий и мыслей. Ты должна вспомнить события, которые привели тебя в сегодняшний день и исправить себя, и только после этого перейдешь на новый этап жизни. Возможно, у кого-то придется попросить прощения за зло, что ты причинила, научиться любить и уважать…

Я не дослушала. Меня, несправедливо обруганную, непонятую, обвиненную, захлестнул гнев. Я не видела своей вины, да и как я могла обвинять себя, когда от меня ушли, меня предали, меня выбросили за борт корабля, оставив одну посреди моря без спасательного жилета.

– Неправда! – возмущенно вскричала я, перебив ангела-хранителя. – Я всегда была хорошей женой! Я все делала для мужа! А он подло поступил со мной! Он, а не я, понимаешь? Я не заслужила такого обращения, я не заслужила такой жизни! Не я привела себя в эту жизнь! Так сложились обстоятельства и раз ты мой ангел-хранитель, то ты как никто другой должен это знать. Ты видел, ты все должен был видеть! Видел на какие жертвы я шла ради других! Выбрала профессию мечты родителей, оставила город мечты ради Андрея! Я всегда реализовывала чужие желания, и в итоге что? Я оказалась ненужной. Все мои мечты остались в прошлом. Все, что я хотела пришлось позабыть.

Я говорила и говорила, пытаясь оправдаться, стать лучше в своих глазах, показать свою жертвенность, но ангела невозможно обмануть – он видел все происходящее беспристрастным взглядом, знал настоящее желание под каждым моим действием. Но в тот, полный отчаяния момент, во всех его словах я слышала лишь упрек и не видела искреннего желания помочь. Спустился в неба на землю лишь для того, чтобы вывернуть мне душу своими нравоучениями!

– Забывая себя, ты становишься невидимой другим, – спокойно ответил ангел-хранитель, словно и не было моей бессвязной, полупьяной, гневной тирады.

– Как можно не видеть меня, если я все время посвящаю им?!

Ангел молчал, а я решила, что у божественного существа не нашлось подходящих слов для ответа.

– Знаешь, тебе не понять человеческой жизни. У тебя там, – я подняла палец кверху, – все просто замечательно. Нет никаких проблем. Сидишь себе на небесах, за мной присматриваешь. А мы здесь мучаемся. Выбираем… Хотя выбора-то нет. От судьбы не уйдешь. Что там ждет меня впереди? Ты хоть обнадежь меня, что не все так плохо.

– Я не могу знать наперед.

– Не хочешь?

– Никому не подвластно заглянуть в будущее, так как его еще не существует.

– А как же гадалки?

Ангел вздохнул, а я признала в себе тяжелого собеседника. Но, с другой стороны, на меня столько всего свалилось: предательство мужа, явление высшего существа. Я еще не до конца поверила в свою адекватность и реальность ангела.

– Гадалки видят лишь один путь из множества возможных. И тот, который хочется услышать.

– Как это так? Как может быть много путей?

– Вы не видите того, что творится за пределами видимого вами мира. Ни одна ваша мысль не исчезает там, где родилась. Мысли создают жизнь.

– Ты хочешь сказать, что я сама все сделала своими мыслями? Прости, ангел, но это бред, – я коротко, с усмешкой засмеялась. – Я не думала о том, чтобы все это случилось со мной. Я хотела другого!

– Ты сейчас не сможешь вспомнить и осознать все свои мысли. Не всегда люди думают напрямую о том, чего хотят. Зачастую ваши мысли извернуты и понимаются неправильно.

Чем спокойнее говорил Ангел, тем больше это злило меня. Злило то, что он мягко, без обвинительных ноток в голосе, не обвиняя конкретно меня, а даже больше говоря абстрактно, говорил о том, что я сама виновна во всем происходящем. Существо, ничего не знающее о земной жизни, не знающее о душевной боли, смеет говорить, что я сама привела себя к измене и отвратительной жизни.

Мой гневный взгляд должен был прожечь Ангела-хранителя, но тот словно не замечал моего настроения, оставаясь спокойным, добрым, воздушным. Я, обычный человек, привыкший к выходу эмоций, привыкший наблюдать хоть какую-то реакцию от собеседника, была сбита с толку. И мне жутко хотелось вывести его на эмоции.

– Значит, ты всю жизнь со мной рядом и охраняешь меня? И все про меня знаешь? – ехидно поинтересовалась я.

– Да. – Ангел улыбнулся.

– Тогда почему ты не помог стать мне археологом, как я мечтала с самого детства, а позволил поступить на бухгалтера? Почему не помог предотвратить предательство мужа, зная, что мне будет невыносимо больно?

– Мы не имеем права вмешиваться в выбор человека.

– Какой выбор?

– Твой выбор. Все, что с тобой произошло – исключительно твой выбор.

– Да что ты заладил одно и тоже! – сжав от злости зубы, я подскочила к окну, чтобы унять надвигающуюся ярость. Мне хотелось заорать, прогнать ангела, который, как казалось мне, нарочно обвинял в неудачах.

– Это сон, – шептала я так, чтобы меня слышал ангел, – отвратительный сон. В моем сне мой ангел-хранитель вместо того, чтобы помочь мне, обвиняет во всех смертных грехах. Знаешь, я бы тебя уволила. И вообще, раз это сон, то я приказываю тебе исчезнуть из него.

– Я скоро уйду, – все так же мягко и с любовью произнес ангел. Мне стало стыдно за свою злобу, истеричность, человеческую слабость.

– Прости… – прошептала я, стыдясь глядеть в глаза тому, кто оберегал меня с момента моего рождения, выслушивал отвратительные слова и читал более отвратительные мысли. И я бы поняла, если бы ангел исчез, оставив меня одну в холодной комнате разбираться со своими проблемами, и мне на мгновение показалось, что он блекнет, уходит в невидимый человеку мир. И так страшно стало мне, одиночество навалилось с новой силой, что я, позабыв о гордости, умоляюще посмотрела в его глаза, прося побыть со мной еще немного. Я боялась натолкнуться на сердитый взгляд голубых глаз, но мой ангел-хранитель нисколько не сердился и не обижался на меня, как это сделал бы любой человек, а лишь любил такой, какая я есть. В его глазах читалась вековая мудрость, терпение и принятие, нежная, искренняя любовь к человеку, которого он сопровождает на протяжении всей жизни. И от осознания того, что всегда он всегда со мной рядом, чтобы я не вытворила, чтобы со мной не случилось, он не покинет меня, не предаст, а протянет свою руку, поднимет из грязи, окутает вселенской любовью.

Я медленно подошла к окну, уперлась лбом в прохладное стекло, остужая пылающий лоб. Мое прерывистое дыхание от сдерживаемых слез оставляло на окне запотевший круглый след, который от каждого выдоха становился четче. Бесцельно блуждающий по двору взгляд зацепился за вновь неработающий уличный фонарь. Но луна этой ночью была настолько яркой, что ее свет освещал пустынный двор. Шел тихий и нудный дождь. Я заметила, что в ноябре дождь не барабанит по стеклу, он просто падает на землю, размывая ее в грязь, которая к утру покрывается тонкой коркой льда.

– Я не понимаю, – отчаяние и боль снова вспыхнули в груди. Я крепко зажмурилась, не позволяя себе лить слезы при ангеле.

– Совсем скоро ты все поймешь. И как только осознаешь, жизнь твоя изменится.

Я больше не чувствовала ни злости, ни раздражения, а лишь тоску и слабую надежду на то, что вскоре меня ждут лучшие перемены. Он не может обмануть или пожелать мне зла. Он создан для того, чтобы спасать меня. И пришел на землю лишь для того, чтобы помочь мне справиться с моей бедой.

Я подошла к ангелу и одеревеневшими пальцами от холода своего сердца дотронулась до его теплой руки.

– Как тебя зовут?

– Так же, как и тебя.

– Ты можешь меня избавить от боли, которая раздирает меня изнутри?

Ангел печально покачал головой.

– До тех пор, пока ты не прислушаешься к голосу души, ты будешь страдать. Душа знает, что тебе в действительности нужно.

– Как же мне это сделать?

– Тебе помогут твои предки. Весь твой род стоит за твоей спиной.

Я обернулась, готовая увидеть ряд лиц, но за спиной был только туалетный столик и стена, покрытая зелеными обоями.

– Ты их пока не видишь, – продолжил ангел. – Но им позволено помогать тебе до наступления нового года. С этого дня рядом с тобой зримо и незримо будет присутствовать весь твой род. Каждый твой предок будет появляться в нужный для тебя момент. Его задача приоткрыть завесу тайны в одном вопросе. Предки пробудут с тобой до полуночи, а после вернутся в мир душ.

– А ты? Мы с тобой еще встретимся?

– Встретимся. Знай, Полина, я всегда рядом.

Ангел расправил крылья, и серебряный свет разлился по комнате.

– Помни, Полина, ты под защитой Всевышнего.

Ангел кончиками пальцев прикоснулся к моему лбу. Я прикрыла глаза, наслаждаясь проникающим под кожу теплом, словно капельница с обезболивающим, растекающимся по всему телу, снимая болезненные ощущения и наполняя уверенностью в скорейшем выздоровлении.

Комната снова погрузилась в темноту. Я открыла глаза и огляделась в поисках Ангела. В спальне было тихо и пусто, лишь кошка ворочалась на кровати, пытаясь выбрать удобное положение. Мой взгляд наткнулся на телефон под ногами. Подняла его, оглядела- экран работал в обычном режиме. 00:00. Полночь. Отсчет пошел.