Buch lesen: «Поцелуй огня»
Глава 1. Фрейра переходит дорогу важной персоне
– Невеста, поклянись перед ликом Предвечного Пламени в том, что чиста душой и телом и готова стать верной, послушной и любящей женой его светлости герцога Винцоне… – гулкий бас жреца разносился под сводами главного храма Дартауна, проникая до самых потаенных уголков.
В одном из них я и притаилась, изображая скромную, закутанную в серую накидку вдовушку в толпе таких же сирых и убогих прихожан. Простой люд ждал даров и благословения в честь самой громкой свадьбы со времен предыдущего бракосочетания оного же герцога.
В чистоте тела невесты можно не сомневаться, старый хрыч не пренебрег магической проверкой. Но вот помыслы девицы были отнюдь не белоснежными. Да и надо быть святым, чтобы не пожелать провалиться в ад дряхлому восьмидесятилетнему жениху, стоявшему у алтаря уже десятый раз за последние полвека. Он менял жен каждые пять лет. Даже предыдущего короля переплюнул!
Что происходило с юными девицами, попавшими в постель его светлости из-за жадности их родителей, – об этом в Дартауне только глухой не слышал. Герцогини Винцоне то умирали родами, причем, ни один из их детей не выжил, кроме первенца герцога, то терялись во время охоты, чтобы попасть в когти хищникам, то сходили с ума и бросались с обрыва на скалы…
Герцог ни разу не повторился, избавляясь от надоевших игрушек, но доказать злой умысел никто не мог. Чистоту его души каждый раз при расследовании подтверждало белоснежное Предвечное пламя.
Я отогнала мрачные мысли, разжигавшие во мне ненужную злость. Она только помешает. Мое дело сейчас – скрыть то, что не должно осветить священное пламя, горевшее в древней каменной чаше алтаря.
Я сосредоточилась, выпуская искру дара как можно незаметнее. Крохотную совсем искорку, мелькнувшую пылинкой в падающих из окон веерах солнечных лучей. Увидеть ее невозможно, как и поймать изрядно поизносившимся магическим экраном. За время работы в Дартауне я изучила все его изъяны.
– Клянусь! – повторив слова священника, выдохнула невеста.
Лицо ее было спрятано под белую полупрозрачную вуаль, но малый рост, тоненькая фигура и детский голосок выдавали собравшимся, что очередная жертва Винцоне едва-едва достигла возраста согласия.
Искорка как раз добралась до алтаря, соединилась с полыхавшим в чаше пламенем и вспыхнула белым язычком, сплелась с огненными струями, мгновенно затмив едва наметившуюся черную плешь в пылающей короне Предвечного, означавшую, что невеста в чем-то нечиста. Глупый ритуал. Уж если проверять новобрачных, то по пунктам, а не валить всё в кучу.
Никто не заметил моего вмешательства. А старший жрец если что и заподозрил, то должен вспомнить одну особенность своего храма: магические кристаллы, тайно вплавленные служителями в алтарную чашу, тоже изношены и могут треснуть в любой момент. Но, полагаю, и священнику, и тем более герцогу плевать на помыслы невесты, потому моя искорка лишь подстраховка.
Я перевела дух. Радоваться рано. Это только первая часть работы, самая простая.
Обычно я не беру заказы, связанные с храмами. Это безумие – совать голову в пасть льву. Огненный ведьминский Круг и жрецы Предвечного Пламени уже сто лет как в состоянии войны, и мне сильно не поздоровится, если поймают. Но здесь… здесь я готова работать даже бесплатно, – слишком омерзителен герцог Винцоне и слишком юна невеста из захудалого баронского рода. Ее родителей мерзавец специально разорил, чтобы взять за долги их девочку. Не могла же я спокойно отдать ее на растерзание извращенцу!
– Жених, поклянись перед Предвечным огнем… – продолжился ритуал.
Старый, толстый, скрюченный подагрой, но, благодаря магии, все еще похотливый герцог морщился, слова клятвы цедил медленно, с опаской поглядывая на пламя, пока еще снежно-белое.
О том, что с Предвечным что-то не так, можно было догадаться только по судорожно мятущимся всполохам, словно их прибивало порывами ветра. И это при полном отсутствии сквозняка в битком набитом людьми храме!
Жрецы, разумеется, подкуплены, и поддерживают нужный цвет огня амулетами. То-то у них и кристаллы вот-вот рассыплются от таких-то перегрузок! Потому я тут воюю не с Предвечным, а с мошенниками. Мне нужно только нейтрализовать их подлые амулеты.
Я опустила голову ниже, сложив испачканные золой ладони у самых губ, и выдохнула, выпуская ручеек силы. Искорки стали совсем невидимыми, получив зольную «рубашку». Хватит ее на несколько мгновений, но мои посланницы, метнувшись у самого пола, успеют добраться до чаши и там сбросить свою “скорлупку”. Не простая зола, заклятая, из полусгнившей гробовой щепы и ядовитой багряницы полученная.
Амулеты рассыпались с громким треском. И огонь в чаше вспыхнул багрово-черным маревом! Поднялся высоко, в рост человека, и рассыпался кровавым туманом. Даже я раскрыла рот от изумления. То ли я перестаралась с заклинаниями, то ли Предвечный Огнь и в самом деле отреагировал на грехи герцога!
Теперь надо повизжать в ужасе вместе с толпой, посуетиться бестолково и выбраться, пока не смяли в давке.
И бежать из герцогства. Очень быстро бежать. Тем более, у меня куча дел еще! Ни циничный старик, ни пройдохи-жрецы никогда не поверят, что свадьба сорвалась по воле Предвечного, сразу заподозрят вмешательство фрейры*, и меня будут усиленно искать.
Уже начали!
От алтаря к дверям бежали упитанные жрецы, доносился чей-то зычный голос:
– Закрыть двери! Ведьма тут, среди паствы!
– Держи ведьму!
Этот вопль подхлестнул людей сильнее, чем даже зрелище черного пламени – гпредвестника страшных бед.
Блестящая элита Дартауна и гости герцога, окружавшие алтарь, рванули к выходу, распихивая жрецов и мелких храмовых служек. Но местная беднота, допущенная в приделы и ждавшая раздачи свадебных хлебов, вина и милостыни, перекрыла им дорогу. Давя друг друга, они расчищали себе путь кулаками и локтями.
Я стояла почти у самого выхода и вместе с парочкой зевак успела выскользнуть через боковой выход еще до того, как его закупорила орущая и визжащая толпа.
Изображая ужас, я то и дело оглядывалась, осеняя грудь священным знаком. Не удивительно, что не заметила внезапно появившееся препятствие, влетела в него со всего размаха и едва не упала!
Сильная рука крепко перехватила меня за талию, вторая приобняла за плечо, а слегка хрипловатый голос спросил:
– Мейте**, с вами все в порядке? Что тут происходит?
Я уткнулась взглядом в запыленный черный плащ с вышитым символом Первозданного Пламени, разглядела ремни наплечной перевязи, крестом перехлестывающие грудь мужчины, и подвеску на простом кожаном шнуре.
Знак на подвеске я сразу узнала. Вайр! Охотник на нечисть, в том числе на ведьм. Ловец, о чем недвусмысленно свидетельствовал и магический аркан, пристегнутый к поясу, и рукояти мечей, торчавшие за его плечами как остовы потерянных крыльев.
Надо же так вляпаться!
Я побоялась поднять голову, позволив лишь один короткий взгляд из-под полуопущенных ресниц на лицо мужчины. Увы, глубоко надвинутый капюшон не позволял увидеть его глаза. Только чувственные губы и решительный подбородок, заросший короткой, иссиня-черной щетиной. Судя по ней, дня три вайр был в пути, не меньше. А в трех днях на лошадях как раз находилась столица нашего славного королевства Ирринеи, славный город Ирр.
Гость опоздал на свадебную церемонию? Какое счастье! При нем я ни за что не рискнула бы магичить! Пришлось бы возвращать аванс, и моя безукоризненная деловая репутация дала бы внушительную трещину.
Но зачем на свадьбе вайр? Инквизиторы, судьи и палачи в одном флаконе – не те гости, которых приглашают на семейные праздники!
– Ох, сэй***, там! – поправив накидку и заодно стерев остатки золы с ладоней, я показала дрожащей рукой на двери, из которых вываливалась помятая человеческая лавина. – Там фрейра! Там черный огонь! Помогите!
Когда я вцепилась в рукав ловца и потянула на себя, он инстинктивно выпустил меня и отшатнулся. Ох и не любят мужчины приставучих баб! А уж охотники на ведьм тем более. Что это за охота, когда дичь сама тебя ловит?!
– Спасите нас, господин вайр! Спасите! Сам Предвечный послал вас нам! – надрывно заголосила я, с радостью заметив, как на мой вопль оглядывается народ и останавливается. Потом и подтягивается поближе.
Еще бы! Целый вайр пожаловал. Начнет огненную ведьму ловить. Других-то ведьм они давно приручили, по головам посчитали, и лицензии выдают: и воздушницам, и живницам, и лесовичкам, и всем прочим, даже, прости господи, смертовкам из Темного Круга. А нам, огненным, – сразу зачарованный ошейник и клетку. Какое зрелище! Разве можно пропустить такое развлечение? Тем более, что свадьба сорвалась.
Вайр попытался выдернуть плащ из моих рук, но попробуй-ка оторви бабу в истерике! Я же в ужасе! Я же ничего не соображаю! Я же защитника нашла! Спасителя от жуткой фрейры!
– Мейте, успокойтесь! – он попытался очень осторожно и, разумеется, безрезультатно разжать мои пальцы. – Отпустите мой плащ, и я помогу вам.
– Я верю в вас, сэй! – мой голос дрогнул, перешел в шепот, а глаза, с надеждой устремленные в непроницаемую тень под надвинутым капюшоном ловца, наполнились слезами благодарности. – Идите же! Идите и спасите нас!
* Фрейра – огненная ведьма. Та, кто хранит от огня и убивает огнем. Фрейры объявлены вне закона с тех пор, как всем Огненным ведьминским кругом отказались подчиниться жрецам Предвечного Пламени и их целям.
** Мейте – обращение к вдовам. Мей – обращение к незамужним, мейси – к замужним женищинам.
*** сэй – обращение к благородному мужчине.
Глава 2. Заклеймить огонь
Я с трудом заставила себя отцепиться от мягкой и прохладной шелковой ткани его плаща. Надо же, драгоценный хирванский шелк ему не жалко для дорожной одежды! Большая шишка этот вайр в иерархии его палаческого ордена!
И пропустила момент, когда такие же прохладные, как шелк, мужские пальцы коснулись моей щеки, оттерев искусно скатившуюся слезу.
«Ну отвали уже, спаситель!» – едва не рявкнула я, но лишь трепетно вздохнула.
– Не уходите далеко, мейте, – понизив голос до бархатных ноток, попросил ловец. – Я найду вас.
Дрянь дело! Тот, кто носит плащ вайра, дает обет безбрачия. Но увы, не воздержания. И о распутстве ловцов в народе ходили легенды.
– О… буду ждать… – прошептала я, на все согласная, лишь бы он уже исчез!
Заставила себя стоять на месте, пока широкая спина мужчины, рассекавшего паникующую толпу легко, словно нож масло, не скрылась в стрельчатом проеме дверей храма.
И тогда я сорвалась и побежала! Быстрее, как можно быстрее! Имею же я право испугаться?
В квартале отсюда меня ждала крытая повозка. Я успею!
На бегу я лихорадочно терла щеку, к которой прикоснулся вайр, снимая его метку. Мерзавец! Не успел пары слов сказать даме, а уже заклеймил!
Но попробуй-ка, поставь клеймо на пляшущий сполох пламени! Я нервно рассмеялась под удивленными взглядами прохожих. И, спохватившись, замедлила шаг и приняла подобающий вдовам благопристойный вид.
Кое-как содрав невидимое и неощутимое (для всех, но не для фрейры) чужое заклинание, я остановилась на миг и той же рукой погладила сидевшего на заборе рыжего уличного кота. Прости, рыжик, но мне метка ни к чему, а ты потрешься о столб и легко снимешь ее с себя… Главное, беги отсюда подальше. Потому что, если вайр тебя поймает, то вряд ли стерпит такое издевательство, и останутся от тебя одни угольки.
Кот, словно поняв меня, выгнул спину дугой и, взмякнув, рванул в глубину дворов. Долго же вайр будет искать приглянувшуюся ему беззащитную вдовушку для своих утех. Не выдержав, я опять рассмеялась и свернула за угол.
Крытая повозка с серым кожаным верхом, сшитым из старых шкур, была на месте, слава Предвечному. Молодой возница в серой же неприметной одежде, ждавший на облучке крытого фургона, тут же схватился за вожжи, едва меня завидев.
– Всё в порядке, госпожа Эрина? – он бросил пытливый взгляд из-под широкополой соломенной шляпы. Солома казалась блеклой по сравнению с золотом его забранных в хвост волос. Отличная деталь, отводящая взгляд от лица щеголеватого возницы. Снял золотой парик, и тебя уже никто не узнает.
– Разумеется, Ивар! – соврала я, запрыгивая под полог фургона.
Всё было бы в порядке, если бы в город на явился вайр. А сейчас – не знаю. Но мои люди должны свято в меня верить.
Семь лет, с тех пор, как оказалась в этом мире, я выстраивала надежное окружение, а это совсем не просто сделать без знания мира, законов и обычаев. Спасибо, язык выучился так легко, словно родной. Да еще ведьминский Огненный Круг, несмотря на внутреннюю конкуренцию, стоял друг за друга горой. Иначе нам всем тут не выжить, ни местным, ни, тем более, пришлым. Правда, о моей иномирности никто не знал, кроме моей проводницы и наставницы. Огненный Круг умеет хранить тайны.
Парень взмахнул вожжами, и повозка покатилась, подпрыгивая на щербатой мостовой. У меня есть пять минут, чтобы переодеться и сменить внешность.
Потом фургон заедет в тесный проулок, и никто не заметит, как молодой парень в нахлобученном на уши картузе вылезет через прореху в шкурах и заберется в окно невзрачного пустующего домика. А уж там тем более некому увидеть, как этот парень спустится в подвал, откроет дно у одной из сваленных в углу старых бочек и протиснется в потайной лаз.
Тем временем Ивар бросит повозку в оживленном порту, а сам затеряется в доках.
Из города, если успеть до закрытия ворот, выедет на телеге дородный господин с животиком и кудрявой бородой, с колпаком лавочника на голове и в сопровождении белобрысого слуги. Будто бы на мельницу. Пустые, испачканные мукой мешки должны будут навести стражников на эту мысль.
И пока всё шло по плану.
В ворота мы успели проскользнуть в самый последний момент, когда вдалеке уже неслась городская гвардия во весь опор. К счастью, обыскивать и преследовать толстого лавочника и его белобрысого слугу никто не стал, на ведьму ни один из нас точно не походил.
Мы остановили телегу на обочине, пропуская мимо пятерку всадников, и, вытянув шеи, понаблюдали за суматохой.
– Что случилось-то?! – крикнул им вслед любопытный слуга.
Ему, разумеется, никто не ответил. Спасайся мы бегством, нас точно поймали бы и проверили. А так – погоня проскочила, как мимо пустого места.
Что спасало все мои авантюры, так это тщательная подготовка.
* * *
В лесу я снова переоделась, вытащив заранее припрятанный под густым еловым шатром мешок с одеждой и прочими припасами, необходимыми в дороге.
– Сейчас мы разделимся, Ивар. Ты вернешься в город через другие ворота и будешь сообщать мне все, что сможешь узнать о том, что делают герцог и приезжий ловец.
– Вайр? Вайр в городе? – вскинулся парень.
– В городе, – рассмеялась я. – Но мы-то уже за городом. Чего ты перепугался?
– За вас. – Ивар отвел взгляд, но я успела заметить, как вспыхнули его глаза. – Он же охотник! А если бы вас почуял?
– Как видишь, не почуял, – улыбнулась я, вспоминая тяжесть уверенной мужской руки на моей талии. – Это сказки, что ловцы чувствуют ведьм шестым чувством. Нет, они просто сильные маги и воины, умеют наблюдать, собирать доказательства, вырывать признания пытками… И амулеты у них не всевидящие.
– Но госпожа! Как вы одна-то?
– Как всегда, – пожала я плечами, приклеила усы и застегнула ремень с кинжальными ножнами. Вложила оружие. – Ты для меня важнее сейчас там, в городе. Знакомцев у тебя много, подход находить к людям ты умеешь. Сведения будешь отправлять как обычно, через владелицу хлебной лавки, мейси* Брету.
– Вы ведь вернетесь в Дартаун, мей Эрина? – с надеждой спросил парень, пожирая меня влюбленными глазами. И ведь новоприобретенная мной внешность покалеченного шрамами егеря его не отпугивала!
Искусно раскрашенные шрамы от медвежьих когтей я приклеила так же, как усы, на перебродившую в винных мехах простоквашу. Пустила крохотную искорку дара, чтобы кефир побыстрее высох и склеил намертво.
Да, я, в отличие от моих сестер по Кругу, изменяла внешность не магией. Но не потому, что сил или умений не хватало, а потому, что на это потребовалось бы слишком много времени, которого у меня не было между превращениями. И потом, чем больше вложено магии, тем проще ее почуять Ловцу, а облегчать задачу охотникам я не собиралась.
Конечно, возрастал и риск разоблачения, если кто поймает. Но сначала попробуй поймай!
Под толстой стеганой курткой c подбитыми ватой плечами исчезли признаки женской фигуры. Грудь я перетянула полоской полотна еще в фургоне.
В крохотном зеркальце с серебряной амальгамой я оценила результат труда и осталась довольна. Сапоги только мелковаты для мужика, я не рискнула напяливать обувь на пару размеров больше и шире, чтобы не спотыкаться потом. Маневренность и скорость важнее. Да и сам мужик получился из меня худенький и мелкий, так что сойдет.
– Вернетесь? – повторил вопрос мой помощник.
– Нет, Ивар, не вернусь. В Дартауне мне делать уже нечего, для мелких заказов есть сестра Омела, она справится. А мне соваться туда сейчас слишком опасно.
– Понимаю, – вздохнул парень. – А вторая половина оплаты за заказ?
– Вот ты и возьмешь. Вычтешь свое жалованье, остальное доставишь в условленное место позже, когда буря поутихнет.
– Дороги из герцогства наверняка успели перекрыть.
Я фыркнула.
– Какой дурак будет выбираться по дороге? Не беспокойся за меня. Еще ни одна ведьма в лесу не пропала, друг мой.
Ивар действительно стал мне другом, преданным до последней капли крови. Он принес мне клятву молчания и служения после того, как я спасла его семью от пожара, усмирив огонь. Уцелели все: и сам Ивар, и его многочисленные братья и сестры, и их родители.
Я посмотрела в обеспокоенные голубые глаза друга, подавила в себе желание дотронуться до золотистого пушка юношеской бородки на его щеке и, отвернувшись, застегнула куртку наглухо. Вскинула на плечо дорожную сумку. Мальчик он еще по сравнению со мной.
– Пора. Увидимся еще, Ивар, – пообещала я. Запрокинула голову вглядываясь в глубокую синь неба между высокими елями. Улыбнулась и коснулась левой щеки. Нет, остатков метки ловца я уже не ощущала, а вот прикосновение мягкой прохлады… оно почему-то вспомнилось.
Я тряхнула головой, прогоняя дурацкие воспоминания, и решительно зашагала прочь. И сделала вид, что не услышала полный горечи и надежды шепот парня:
– Увидимся. Я буду ждать, мей Эрина. А не дождусь, так сам найду.
Ну-ну, – усмехнулась я про себя, не оборачиваясь и углубляясь в лес. Найдет он, как же. Никому не известно, где и как живет мей Эрина, даже старшей ведьме Круга, даже моей проводнице в этот мир, прятаться я умею.
Нет, эту влюбленность надо отрубать махом. Пусть милый Ивар ищет не меня, а свое счастье, себе по плечу и по возрасту. Это только на вид мне лет восемнадцать, а на самом деле после совершеннолетия и вступления в силу огненная ведьма почти не стареет, если сама не захочет выглядеть старухой. А какая женщина захочет? Вот и я в свои уже двадцать семь не спешила натягивать на себя маску зрелости. А надо бы.
На этом нас и ловят, на тщеславии.
И зачем я прихорошилась для визита в храм? Как будто под вдовьим платком и накидкой мою красоту разглядеть можно. А вайр как раз что-то разглядел, раз метку поставил. Эх…
Но не за мной же тот ловец три дня мчался в Дартаун? Нет. Вот пусть своими делами и займется!
Глава 3. Тайное дело для вайра
Три дня назад, дворец Священного Синода, раннее утро
– Арнар, это дело секретное, чрезвычайной срочности и важности, поставь нашу печать на дверь, – едва я вошел в кабинет, предупредил Великий пратор Диодар Виожский, глава Синода и мой учитель в одном лице.
Еще не рассвело, и тяжелые шелковые шторы были задернуты. Диодар редко их открывал, только на время молитвы. В остальное время глаза седовласого мага, видевшие куда больше, чем дано простому смертному, надо было щадить, и помещение всегда было погружено в полумрак, разбавленный крохотным светлячком лампады в малом домашнем алтаре.
– А что, у Синода бывают для меня другие дела? – вскинул я бровь, проверил, плотно ли закрыта дверь, и набросил дополнительный полог, чтобы ни звука не услышали посторонние уши, даже магические.
– Таких дел у Синода не было уже лет сто, – посторонний голос донесся из самого темного угла кабинета.
Светлячок в алтаре вспыхнул ярче, и я, разглядев чеканные черты гостя, особенно, его длинные черные волосы, поклонился со всей почтительностью:
– Ваше величество, доброго здравия!
Короли династии Эверосс никогда не стригут волос. Единственный мужчина в королевстве, чья грива спускалась ниже поясницы – молодой король Ульвег Эверосс.
– Вашими молитвами, паладины Пламени, – ответил государь.
И я оценил, что король обратился к нам не как к пратору и к воину Синода, а как к членам тайного ордена. Ну как тайного… О существовании ордена Пламени слышали даже в самой глухой провинции. Но никто, кроме посвященных, не видел в лицо его паладинов. Даже наш сегодняшний гость узнал о нас двоих только в день коронации и только потому, что Диодар был и его наставником тоже. А предыдущий король, отец Ульвега, так и умер в неведении.
Гость, чуть склонив голову набок, так пристально рассматривал меня, что рука потянулась потрогать, не порезал ли я щеку во время поспешного бритья.
– Хотелось бы мне знать твое настоящее имя, вайр Арнар Раштан, и увидеть твое настоящее лицо, – сощурились пронзительные, как стальной клинок, серые глаза гостя.
А вот это вряд ли, – мысленно возразил я.
И дело даже не в том, что первая десятка лучших ловцов Синода по уставу обязана прятать свои лица под иллюзией даже перед ликом короля и в постели с женщиной. Исключение одно: Второй вайр, чья обязанность не столько тайная охота на нечисть, сколько работа с публикой, в том числе свидетельство в королевских и прочих судах, где закон запрещает давать клятву с иллюзорной внешностью.
А дело в том, что вернуть мой настоящий облик – это верная смерть. И не только моя. Не для того спас меня учитель и одарил дружбой и покровительством, чтобы я подставил его под удар. Его и мою кормилицу и няньку, мою названную мать, растившую меня до того, как наставник определил сироту в монастырское братство.
Не дождавшись нашей реакции, король отставил серебряный кубок из которого цедил вино – хинейское, судя по яркому, тяжелому и сладкому как южная ночь аромату, раздражавшему ноздри. Терпеть не могу этот модный при дворе напиток, хотя я, в отличие от Великого пратора, совсем не трезвенник. Ульвег поднялся из кресла.
– Я много думал после коронации, когда мне представили тебя не только как Первого вайра Синода, но и как паладина Тайного Пламени, – задумчиво сказал король, обходя меня по кругу. Остановился передо мной и посмотрел в глаза, и я отметил, что мы одного роста. – Я не мог понять, почему не чувствую твою искру, как чужую? Даже искру отца я воспринимал не так близко, а ведь у нас с ним одна кровь и один дар, пусть и очень слабый.
А вот это проблема. Мой дар отличался некоторыми необычными свойствами, о которых лучше никому не знать, кроме учителя. Особенно королю. Я коротко взглянул на Диодара, стоявшего за его спиной. Пратор еле заметно пожал плечами. Что ж, с этой стороны предательства я и не ждал. Тогда, может быть, Ульвег и в самом деле проявил какие-то особые способности?
– Ваше величество, – поклонился я, прижав руку к сердцу, – все дело в том, что вы стали одним из нас, паладинов Тайного Пламени, братом по духу, а в ритуале посвящения наша кровь и магия стали близки, как и бывает у кровных побратимов.
Ульвег почесал кончик носа, скептически поморщился:
– Тогда почему я не чувствую так же точно сиятельного пратора, нашего брата по духу Диодара?
– Неисповедимы лики Пламени, – пробормотал учитель. – Моя кровь стара, ваше величество, а с вайром Арнаром вы близки по возрасту, вот и эффект ярче.
– Я не люблю, когда меня пытаются обвести вокруг пальца, пратор, – резко развернулся к нему король. – Но я разберусь, в чем тут дело. А пока займемся тем, ради чего я пришел к вам тайно и в такой ранний час. Речь идет об аресте моего дяди, герцога Винцоне, – коротко пояснил Ульвег. – Я не могу рисковать троном, а дядя никак не может умереть, не примерив мою корону. Но он подал отличный повод для низложения его власти. Я только что подписал указ о брачном возрасте подданных, нарушение карается смертью. Вот вам копия, – молодой король положил на стол перевязанный золотой лентой свиток. – Через три дня у герцога Винцоне свадьба с малолеткой, его нужно поймать с поличным и казнить по этому указу.
– Но мы не гвардейцы, не стражники и тем более не палачи! – нахмурился великий пратор.
– Бросьте. А то я не знаю, что у вас самые лучшие воины в моей стране! – фыркнул Ульвег, но глаза его странно блеснули, и я понял, что ему очень не нравится, когда у кого-то в его государстве лучшие воины, чем королевская магическая гвардия. – Я не могу отправить стражу за дядей, это будет означать гражданскую войну. У герцога слишком большая личная армия. От вас нужно только его арестовать и тайно вывезти из его гнезда в Дартауне, а уж дальше я как-нибудь сам справлюсь. Кроме того, друг мой, вы же не допустите, чтобы ваши жрецы в Дартаунском храме совершили преступление, нарушив мой новый указ? Вы только подумайте, как будет выглядеть в глазах паствы арест священников моими стражниками? Это не то зрелище, какое нужно народу.
Диодар медленно кивнул, соглашаясь.
– Я рад, что вы меня поняли, – блеснули в улыбке белые зубы молодого хищника. Хватка у нашего нового короля оказалась, несмотря на молодость, как у матерого зверя.
Что-то я даже забеспокоился за его жизнь: Синод не допустит такого давления. Но я еще не представлял, как далеко собрался зайти последний из Эвероссов.
– Ну хорошо… – хмуро согласился великий пратор, подошел к окну и слегка отодвинул плотную гардину, проверяя, не поднялось ли солнце и не пришло ли время утренней молитвы. – Предположим, я смогу уговорить моих братьев поддержать монарха в таком благом деле. Но для этой задачи у нас есть свои особые силы. Зачем вам понадобился именно ловец, да еще и лучший из вайров?
– Затем, что у меня для него есть еще одна, совершенно секретная задача, – еще шире улыбнулся Ульвег. – Мне нужна молодая, здоровая и желательно красивая огненная ведьма.
– Фрейра? – не поверил своим ушам Диодар и нервно рассмеялся.
Действительно, смешно. Во-первых, сколько бы лет ни было огненной ведьме, она всегда выглядит молодой, красивой и здоровой. Потому они и не сидят на одном месте, что такую особь довольно быстро вычислят бдительные соседи и донесут. Во-вторых, что за интерес может быть у короны к нечистой силе, проклятой Храмом? К женщинам, которым запрещено даже приближаться к алтарной чаше Предвечного?
– Вы не ослышались, друг мой, именно фрейра! – король, наоборот, перестал улыбаться и нахмурился. Выпрямился, заложив руки за спину и свысока глядя на первое духовное лицо королевства. – Ваш ловец должен найти мне самый лучший экземпляр. Надеюсь, их не всех уничтожили ваши жрецы, сиятельный?
– Мы их не уничтожаем, – возразил Диодар.
– Конечно, – зло усмехнулся государь. – Я в курсе, что вы с ними делаете, когда какая-нибудь неудачница попадает вам в руки. И я намерен положить этому конец. Для начала я подготовил еще один указ, о праве ведьм на молитву.
Диодар тоже выпрямился и распрямил плечи, а голос наполнился сдержанным гневом:
– Указ? О праве на молитву? Это уже вмешательство в дела Синода, государь!
– Неужели? Я кое-что напомню, великий пратор. Земля под вашими ногами – это мое королевство, – опершись кулаками о стол, наклонился к нему король. Длинные черные волосы скользнули по его широкому плечу как плети и тяжело упали на деревянную столешницу. – На моей территории находятся ваши храмы и моя армия их защищает! И заметьте, налоги вы не платите. Ни за землю, ни с доходов. Благодаря милости короны. Еще напомню, сиятельный, что вы сами – мой подданный. И напомню, что ваш Синод благословил мое правление. В каждом приходе объявлено, что моя власть – от Первозданного и освящена белой дланью Священного Предвечного Пламени. А значит, и все мои решения, не так ли?! Не забывайте об этом! Через пару часов о моем повелении будет поставлен в известность Синод. Вам, как моему другу и духовному наставнику, я сообщил раньше. И у вас еще есть возможность компромисса, если Синоду моя воля будет подана как наше совместное решение.
Тут я решил я вмешаться, пока учитель, чье лицо угрожающе побагровело, не совершил ошибку. Что поделать, не ошибается только Бог.
– Государь, ваше предложение как нельзя вовремя! – воскликнул я. – Как раз вчера, да будет вам известно, великий пратор собирал малый совет для обсуждения вопроса о помиловании некоторым ведьмам, добровольно явившимся в храм для покаяния. То есть, ваши желания и решения сходятся, и это божественный знак!
Учитель ослабил воротничок сутаны, медленно выдохнул, но вместо благодарности пригвоздил меня яростным взглядом. Знаю-знаю, негоже осведомлять посторонних, даже если это король, о внутренних делах Синода. У короны и без меня тут полно шпионов, не стоит облегчать им работу.
– Зачем вам ведьма, ваше величество? – хрипло спросил Диодар.
От души сразу отлегло. Значит, будет торговаться, я хорошо изучил наставника.
– Не любая. Мне нужна совершеннолетняя, вменяемая, полноценная фрейра, сохранившая свою искру в чистоте и неприкосновенности. То есть, не искаженная вашими жрецами. Потому я и приказал вам привести самого лучшего вашего ловца. Надеюсь, месяца вам хватит для охоты, вайр Арнар?
Разорвав зрительный контакт с пратором, король повернул голову ко мне. И, что удивительно, его светло-серые глаза были совершенно спокойны. Ни искры гнева или раздражения, хотя ведь только что так повышал голос, что, если бы не моя защита, весь дом бы сбежался.
– Месяца вполне достаточно, – хмыкнул я. – Но, ваше величество, я не слепое орудие. Прежде чем я дам согласие, мне нужно знать, зачем вам фрейра.
– Согласие? – удивился монарх. – Это приказ!
Моя очередь смеяться, но у меня не дрогнул ни единый мускул.
– Мой государь, да будет вам известно, вайру не приказывает ни пратор, ни даже, прошу прощения, король. Я служу только Предвечному. Можно казнить меня, но невозможно заставить гореть мой дар помимо моей воли. Условием работы вайра всегда была и есть добровольность. В каждом поручении, в каждой задаче. Я ловец, но не пес, которого можно натравить на любую добычу. Да и фрейра – не дичь. Для чего она вам?
– Я хочу от нее ребенка, – убил нас Ульвег.
– Нет, – не колеблясь ни мига, отказал я королю.
