Buch lesen: «Сердца над бездной. Историческая повесть»

© Ирина Гаюнова, 2019

ISBN 978-5-4490-9702-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Прошло более восьмидесяти лет с начала тех трагических событий. Именно много лет назад в молодой Советской стране начались массовые репрессии против своего народа, которым подвергались старики, мужчины, женщины и дети. Таким страшным местом было на севере Омской области спецпоселение Кулайской комендатуры, куда свозились некогда крепкие семьи (так называемые кулаки). Отнимая нажитое, сгоняли людей на необжитую, неприспособленную землю, где те были брошены на самовыживание. Как это можно забыть? Боль не утихает, она переходит из поколения в поколения на генетическом уровне. Время сравняло с землёй спецпосёлки и комендатуры, заросли заброшенные погосты. Но осталась ПАМЯТЬ. И ради этой памяти наше поколение, уже не знающее той страшной жизни, должно всё сделать для того, чтобы об этих страницах истории помнили наши внуки и правнуки. А главное, чтобы такой трагедии больше никогда не повторилось.

В 1928 году на севере округа на Васюганских болотах было организовано спецпоселение политзаключённых Кулай. Этому предшествовала следующая история.

В 1908 году Российской империей была организована экспедиция по исследованию бассейна реки Васюган и продолжалась она до Первой мировой войны, которая помешала завершению деятельности экспедиции. Затем началась революция и Гражданская война. И к 1926 году уже Советское правительство возвращается к идее необходимости изучения и освоения территории Васюганского бассейна. На этом фоне разрабатывается и принимается решение о создании исправительно-трудовых лагерей с началом весны 1930 года. В те годы работа с раскулачиванием населения и переселением их на необжитые, неприспособленные территории намного опережает возможности разведывания природно-климатических условий Нарымского края, которые тянутся вплоть до 1938 года. Именно кулаков считали способными освоить эти края, как они осваивали территории Сибири, учитывая их опыт ведения сельского хозяйства. И не дожидаясь окончания результатов, начинается сразу процесс формирования спецпосёлков и комендатур в районах речных систем этого безлюдного, не приспособленного для ведения сельского хозяйства мест. Этим местом и были Васюганские болота.

И в 1930 году в верховьях реки Ягыл-Яг – левого притока верхнего Васюгана на месте спецпоселения политзаключённых создаётся Кулайская комендатура и размещается в селе Васисс в 40 км от болот. Она также располагалась и в 73 км от деревни Петровка Тарского района. Это было одно из самых гиблых мест Западно-Сибирского края, не дающее возможности не только для земледелия или скотоводства, но даже для собирательства, охоты или рыболовства. Вот как описываются климатически-погодные условия. «Сильных ветров на Васюганье практически не бывает, но при этом наблюдается очень высокая влажность воздуха и низкие температуры поздней весной и ранней осенью. Довольно обширная часть бассейна реки занята глубокими, до 6 метров, болотами и хвойными лесами, переходящими в смешанные. Исследователи также отмечали, что районы Васюгана и его притоков очень слабо заселены, промышленность в них не развита, течение рек невыгодное, дорог очень мало и они труднопроходимы». Районы реки Ягыл-Яг принадлежали к 3-й очереди и в первоначальных планах расселения не рассматривались. Но, уже начиная с 1930 года, масса крестьянских семей была отправлена на освоение необжитых территорий.

В Кулайскую комендатуру входило 22 посёлка расположенных по берегам реки Ягыл-Яг и ее притоков: Тюкалинское, Новоомский, Саргатский, Кулай, Яглы, Сосновка, Псковка, Реймана, Граудина, Сырбашка, Ключи, Турки, Киксы и др… Трудовой посёлок – Кулай для репрессированных, основан в 1928 году, который просуществовал 18 лет, разделившийся в последствии на Верхний Кулай и Нижний Кулай. Расположение Кулайской комендатуры в верховьях реки Ягыл-Яг имело большую географическую оторванность от культурных и промышленных центров Сибири (Томской, Омской областей), и было совершенно недоступным из-за отсутствия путей сообщения. Это обстоятельство, являясь с одной стороны очень выгодным в смысле общественной изоляции спецпереселенцев, но с другой влекло за собой трудности хозяйственной деятельности поселений. Отсутствие дорог, недостаточное количество гарей, которые могли быть приспособленными под пашни, ставили под сомнение вопрос освоения этого района. Вот как, например, описал размещение спецпереселенцев в Кулайской комендатуре в бассейне реки Ягыл-Яг работник краевого земельного управления Белокобыльский: «На вспаханных почвах произрастание огородных культур остановилось на стадии развития первых листов… До 16 июня включительно в утренние зори температура доходила до ноля градусов, было несколько инеев, почва в низких местах до сих пор промерзшая, протаяла не более чем на 1—1,5 метра… Заниматься там сельским хозяйством, учитывая вышесказанное и большую затрату рабочей силы на раскорчевку леса, хозяйственно нецелесообразно…»

В июле 1930 года в Кулайскую комендатуру приехала комиссия по обследованию жизни кулаков по специальному направлению Сибкрайадмуправления, которое рассматривало варианты переселения кулаков в более благоприятные районы. Этому способствовало большое количество смертей из-за невыносимых условий жизни, особенно детей. В акте обследования условий расселения кулацких хозяйств отражено местоположение, санитарные условия проживания, состояние спецпоселенцев, медицинское и административно-хозяйственное обслуживание. Все показатели по исследованию посёлков были, надо сказать, не утешительные. Из протокола заседания комиссии по хозяйственному устройству кулаков II категории на севере: «Расселены кулаки по правому берегу р. Ягыл-Яг в 18 поселках, по левому – в 4-х. Последние весьма на низком месте: в момент весеннего разлива реки заливаются; требуют переброски на более сухие места. Постройки… – рыбачьи и охотничьи избушки без мха, прорезаны окна, но не застеклены ввиду отсутствия стекла. Крыши отсутствуют, забросаны кое-как березовой корой, полы деревянные имеются, но в очень редких избушках… В летнее же время районы реки Ягыл-Яг были практически отрезаны большими болотами и доступны лишь пешеходам со стороны поселка Петровского Тарского района».

Из протокола той же комиссии стало ясно, какое питание было в спецпосёлках: «факты примеси к ржаной муке толченой березовой коры, всевозможных трав в целях увеличения количества хлеба. Выдавался такой «продукт» на человека 6 килограммов в месяц». В поселках Кулайской комендатуры происходил повальный голодомор: из поступивших в марте 1930 года 8891 спецпереселенца, к августу осталось лишь 1607 человек, остальные или умерли, или сбежали (учёт отсутствовал). Особенно тяжелая ситуация сложилась с детьми: «По сообщению Ягыл-Ягского переселенческого фельдшерского участка идет полное вымирание детей от 2 месяцев до 7 лет ввиду недостатка питания». Проверка Кулайской комендатуры заключила, что «почвы оказались совершенно непригодными для ведения сельского хозяйства…", и пришла к выводу, что «дальнейшее пребывание кулаков на расселенном в данный момент месте невозможно». Результаты рассмотрения акта проверки в Кулайской комендатуре шокируют своим цинизмом: «акт комиссии односторонен и не указывает положительные факты местности, ликвидировать комендатуру не следует; бегут «кулаки» с места расселения не из-за голодного пайка, а из «нежелания осваивать эти места и непримиримости», переводить их на юг «было бы сейчас очень нелепым»; в переселение уже вложены средства, если переселять, то надо вкладывать вновь..».

Поэтому Кулайская комендатура ликвидирована не была. Хотя вопрос о переносе комендатуры в крае поднимался и рассматривался вариант в сентябре 1930 года, о её передислокации на реку Шиш – правый приток Иртыша. Но это осталось лишь вариантом. Чтобы удержать «раскулаченных» нужно было их чем – то кормить и занимать. «Второго декабря 1931 года Тарским РИКом было принято решение о формировании обоза в связи с необходимостью перевозки хлеба для кулаков, сосланных на Кулай.» Предполагалось привлечь от сельских советов Тарского района 960 подвод по 25 пудов хлеба на каждую. Доставили в урочище Кулай до 5 фунтов на каждую лошадь овса (всего лошадей осталось 333 головы из приведённых 2254 голов). Лошади истощены и непригодны к работе, так как кормили лошадей листвой, раскапывая снег». Для обеспечения на территории посёлка порядка и безопасности при коменданте состояли милиционеры в количестве от 1 до 4 человек, из расчета 1 милиционер на 50 семей спецпереселенцев.

В сентябре-декабре 1931 года Кулайская комендатура состояла из трех поселков в составе 4253 человека, в декабре 1932 в ней находилось 2822 спецпоселенца. И начиная с 1933 года в документах НКВД о Кулайской комендатуре не упоминается. До 1934 года крестьяне, направленные в «кулацкую ссылку» назывались спецпоселенцами, в 1934—44 годах – трудпоселенцами. В 1936 -1937 годах реформируется сеть трудпоселений, расположенных на территории Омской области. Из трех северных районных комендатур (Тарской, Знаменской, Тевризской), Тарская и Тевризская нуждались в переселении на другие земли. Надо сказать, если Тарская комендатура относилась к разряду «старых», и состояла из кулаков внутрисибирской миграции 1930—1931 годов (Кулайская комендатура), то Тевризская была «новой», заполненной населением, высланным в 1933 – 1934 годах из южных национальных районов СССР (На тот момент часть Знаменского района была отдана в Тевризский). Весной 1937 года 2353 трудпоселенца из Тевризского и Знаменского районов перепрофилируют с сельскохозяйственных на производственные работы. Трудпосёлки перебираются ближе к местных рыбтресту и рыбокомбинату. А 300 трудпоселенцев из Тарского округа определяются для переселения в Таджикистан для освоения целинных земель.

Надо сказать, что изгнанные семьи, на протяжении всего времени ссылок, начиная с 1930 года, не могут смириться со своим положением. Постоянно происходят побеги. Убегают из мест заключения целыми семьями, при этом многие скрываются, а многие возвращают к месту жительства только жён и детей, в надежде, что без главы семьи обратно семьи посылать в ссылку не будут. Некоторые предпринимают попытки разводов с жёнами, с одновременным заключением брака их с батраками, и бедняками. Раздают своих детей в приёмные семьи. После 1938 года передаются полномочия от комендатур исполнительным комитетам, ослабляется режим, снимается со спецучёта молодёжь до 18 лет.

С мая 1934 года по декабрь 1940 года именно на территории Знаменского района находился этот страшный лагерь смерти. Об этом говорят сухие строки из краткой истории Знаменского района: «в мае 1934 года был восстановлен Знаменский район, из оставшейся территории, ликвидированного Тарского округа Западно-Сибирского края». Куда вошёл и Васисский район, где и располагалась комендатура. «В июле 1934 года в Знаменский район Тарского округа передана расположенная по течению реки Ягыл-Яг территория Каргасокского района Нарымского округа».

Режим спецпоселения был снят в 1947 году, часть поселенцев была принудительно выселена в соседние деревни. Дата закрытия комендатуры неизвестна, последние документы датированы 1947 годом. Смертность в те годы в 4—5 раз превышала рождаемость. Мы не знаем, сколько русского народа полегло в этих болотах, но думается, что очень много, поскольку целых семнадцать лет вплоть до 1947 года гнали сюда людей со всей России.

В Предисловии использованы работы: Красильникова С. А.

«Серп и Молох. Крестьянская ссылка в Западной Сибири», Данилова А. А. «История государства и народов России XX века», Демешкина В. А. «Спецпереселенцы комендатур ОГПУ в Нарыме (1930 г.)», В. Макшеева « Спецы. исследование». В. Н. Уйманов « Ликвидация и реабилитация: политические репрессии в Западной Сибири в системе большевистской власти (конец 1919—1941 г.) В.Н.Уйманов « Спецпереселенцы в системе сибирского итл (сиблага) ОГПУ-НКВД в 1930 —х годах».