Buch lesen: «Афганский свинец», Seite 3

Генерал посмотрел на Владимира и протянул ему руку.

– Андрей Викторович мне много рассказывал хорошего о вас. Я начальник штаба, Трифонов Пётр Фёдорович.

Владимир нерешительно поздоровался за руку.

– Заключённый Богданов, статья двести девяносто четыре, часть два. Срок – десять лет.

– Ну зачем же так официально? Вы же по званию подполковник?

– Я лишён звания.

– Ничего страшного. Восстановим. Правильно я говорю Андрей Викторович?

Андрей улыбнулся.

– Так точно, товарищ генерал-лейтенант.

– Вот, – Пётр Фёдорович протянул заместителю справку об

освобождении. – Сегодня поступила. Вручи.

Андрей прочитал документ.

– Пётр Фёдорович, тут написано освобождён условно-досрочно, но не указана дата освобождения?

– Знаю. Дату освобождения подполковник Богданов напишет сам, именно в тот в день, когда разгромит группировку Ахмад-Шаха. Ещё вопросы есть?

– Никак нет.

Глава 6

Он любил это ущелье с самого детства. До того, как уехать в Союз, будучи афганским пацанёнком, Саид не раз посещал его и со своим дедом, и со своим дядей, живущими в кишлаке Руха. «Запомни сынок, – сказал ему однажды дедушка, когда они прервали свой путь и остановились на ночлег у реки Панджшер. – Эта земля, эти горы и реки спрятали в себе огромные сокровища. Где ни копни, везде драгоценные металлы. Ущелье – это наш дом, наша крепость. Всю эту красоту подарил нам аллах за тяжёлый труд. Пройдёт время, ты вырастишь, будешь много работать, создашь семью. Но в труде и в заботах не забывай о том, что у твоей Родины очень много врагов. Сюда их манят блестящие камни, нефть и жадность. Защищай свою землю от неверных, пока будешь жив, пока твоё сердце будет биться». Его раздумья прервала радиостанция. Разведчики докладывали, что на перевали Саланг, по прилегающей трассе Хайратон – Кабул, движется колонна из пяти грузовиков с грузами. Возглавляют и замыкают колонну два бронетранспортёра. На броне около двадцати солдат. С воздуха одна вертушка.

– Дайте им втянуться в серпантин, – сказал Саид, – затем одновременно сбивайте вертушку и гусеницу. Времени у вас не больше получаса. Пленные мне не нужны.

Андрей кинул взгляд на Владимира. Тот, наклонив голову, сидел на стуле, невесело переминая руками справку об освобождении.

– Володь, ну что ты её комкаешь? Тебе же генерал ясно сказал, поставишь крест на Ахмад – Шахе и ты свободен. По мне так всё справедливо и достойно. Да, может, звучит немного бессердечно и цинично, но это несравнимо с жестокостью нашего врага. Я понимаю Володь, что он был твоим другом. Но, времена изменились, и сейчас Ахмад-Шах стал для тебя противником. Если мы не уничтожим его за короткий срок, значит, мы будем только и делать, что запаивать пацанов в цинк и отправлять их к обезумившим от горя родителям. А знаешь почему? Да потому что здесь в Афгане, этот грёбаный моджахед у себя дома. А мы…Сказал бы я тебе, кто здесь мы и что мы здесь делаем, но промолчу.

Андрей молча закурил, ожидая хоть какого – то ответа от Владимира. В дверь постучали.

– Войдите.

Вошёл молодой худенький лейтенант в очках. На рукаве его новенькой парадки болталась повязка «дежурный по штабу». Пахнувшая свежей кожей из шкур крупного – рогатого скота портупея, начищенные до блеска войлочные офицерские сапоги с узкими голенищами и ещё совсем не мятые лейтенантские пагоны, подсказывали, что паренёк, примерно пару месяцев назад выпорхнул из военного училища.

– Товарищ подполковник, разрешите доложить?

– Докладывайте.

– Поступили сведения… – Взбудораженный летёха вдруг внезапно запнулся и замолчал, словно забыл, зачем сюда пришёл. Андрей вскипел.

– Да говори же, чёрт тебя побери! Что ты резину тянешь?!

– Товарищ подполковник, на перевале Саланг, незаконно-вооружённые формирования сожгли колонну, движущуюся из Хайратона в Кабул, – затараторил лейтенант. – Колонна перевозила полевой госпиталь. Двенадцать двухсотых, из них три врача. Остальные трёхсотые. Подбит вертолёт и два бронетранспортёра.

Андрей тяжко вздохнул.

– Второй случай уже за неделю. Почерк Ахмад-Шаха. Он знает, что эта дорога является основной магистралью для автоколонн, вот и долбит нас как прокажённых. Представляешь Володь, два дня назад мы заминировали там все спуски, все тропы. Как они проскальзывают через наши мины, ума не приложу. Так, ладно, – обратился Андрей к лейтенанту. – Свяжись с авиаполком, пусть срочно закидают детонирующими бомбами обе стороны перевала. Хотя, уже наверняка поздно. Они уже попрятались в свои норы. Ну, всё равно пусть слетают. Один хрен нужно списывать боеприпасы. Потом от моего имени сообщи командиру сапёрного, чтобы заминировали всё заново, каждую щель, каждую дырку, а карты минных полей пускай передадут командирам подразделений. Да, и самое главное. Скажи, чтобы взяли усиленное прикрытие, не два БМП, как раньше, а четыре. И чтобы все до одного были в бронежилетах. Узнаю, кто не надел, лишу всех благ!

– Я понял, товарищ подполковник. Разрешите идти?

– Идите.

Проводив лейтенанта сердитым взглядом, Андрей посмотрел на Владимира.

– Вот видишь, кого мне присылают? – он кивнул на скрывшегося за дверью лейтенанта. – Очередной бля генеральский сынок. Мне оттуда, – Андрей указал пальцем вверх, – телеграфируют, мол встреть как положено, как патриота, как воина – интернационалиста, парень типа толковый, только из института после военной кафедры. Я- то, конечно, обрадовался, думаю, ну наконец-то, хоть одного боевого командира взвода заимею. А он прилетел, и сука бабочек с букашками кинулся у штаба через лупу рассматривать. Видите ли, он раньше у себя на даче под Петербургом таких не замечал нигде. Ботаник хренов! Вот и прячу его в штабе. А что делать? Кинуть его со всеми в горы? Пристрелят! Короче хоть стой, хоть падай. Все мозги затрахали. Ну, что скажешь, комбат?

Владимир встал со стула.

– Мне бы переодеться и где-то обустроится.

Андрей, удовлетворённый его ответом, мягко улыбнулся.

– Переоденем. Сейчас мой водитель отвезёт тебя в сто четвёртый мотострелковый полк к Александру Васильевичу. А я ему позвоню и попрошу организовать тебе отдельную палатку. Ну, а вечером, будешь встречать там свой родной батальон.

Эта новость привела Владимира в смятение.

– Ты всерьёз?

– Серьёзнее Володя не бывает. Чтобы разгромить Ахмад-Шаха тебе нужны надёжные люди. Надеюсь, что в ближайшие дни ты ознакомишь штаб с разработанным лично тобой планом операции по Панджшерскому ущелью. Надо найти логово этого шакала. Там у него всё Володя: склады с оружием, медикаменты и ещё много чего, что помогает ему держать этот стратегический узел. В общем, не мне тебя учить.

Приехавшего в полк Владимира встретил полковник Стаськов. Его полк был направлен в Афганистан сразу же после того, как Владимира арестовали.

– Я много наслышан о вас, – сказал Стаськов. – Не буду ни о чём расспрашивать, ни хочу, чтобы вы вспоминали пережитое. Мне звонил Андрей Викторович, попросил обустроить быт вашего батальона, который прибудет сегодня вечером из Кабула. Я распорядился поставить несколько палаток из полковых запасов, думаю, что ни будь, придумаем. В крайнем случае мои ребятки потеснятся. Сейчас придёт старшина и выдаст вам форменное обмундирование. Но сразу предупреждаю, из нового мало что есть. А если и имеется, то очень неудобное. Разве что «лифчики» под магазины. Мои вон ходят кто в чём. В основном всё трофейное, либо натовское, либо иранское. Накрываем караван, а там этого шматья видимо невидимо. Ну, куда девать? А выбрасывать жалко. Поначалу, когда только из Союза прибыли, я своих и ругал, и наказывал. А что толку? Они с губы выходят и опять одевают тоже самое. Пусть носят что хотят. Сам понимаешь, сегодня живёшь, а завтра ты труп.

Уже через час, Владимир облачал себя в простиранную до бесцветности афганку. Застегивая пуговицы, заметил две неумело зашитые дырки на груди, очевидно от пуль. Шапка и берцы тоже были кем-то уже ношеные. Он прилёг на кровать и, не справившись с навалившимся на организм недосыпом, провалился в дрёму. Снилась жена Лена, плачущая и бьющая своими маленькими кулачками по его груди и кричащая прямо ему в лицо: «Не смей этого делать! Слышишь? Не смей!». А он стоял молча и не мог понять, чего она хочет от него. Кто-то слегка затормошил его за плечо. Открыл глаза и увидел дежурного по полку.

– Товарищ подполковник, ваш батальон прибывает.

Владимир встал, вышел из палатки и увидел, как разрезая светом фар ночную мглу, через контрольно – пропускной пункт на территорию полка въезжает батальонная техника. Сопровождавшие колонну до места дислокации вертушки, сделав несколько облётных кругов взмыли в небо, взяв курс на Кабул. Личный состав, выпрыгивающий из Уралов и бронетехники, бряцая при этом автоматами и пулемётами об кузова и броню, стал стягиваться на плац. Услышав, кем-то данную команду «становись», Владимир направился к месту построения, борясь с огромным волнением. Присутствующий на плацу полковник Стаськов принял доклад от командира батальона о прибытии. Заметив приближающего Владимира, командир полка что-то сказал командиру батальона и тот, подав команду: «равняйсь, смирно, равнение на право» с приложенной к головному убору рукой, направился навстречу к Владимиру.

– Товарищ подполковник, второй батальон сто второго мотострелкового полка, прибыл для прохождения дальнейшей службы. Исполняющий обязанности командира батальона подполковник Ивашов.

Владимир повернулся к личному составу.

– Здравствуйте товарищи!

В строю повисла небывалая тишина, а вместо громогласного приветствия, со всех сторон прорвались крики.

– Братва! Да это же наш комбат! Это же наш комбат!

Через секунду, окружив Владимира в тесное кольцо, бойцы поочерёдно, группами, схватив его за руки и за ноги, с радостными воплями стали подбрасывать вверх.

– Да что же вы черти делаете! Вы же меня угробите, – смеясь кричал Владимир.

Глава 7

Собрав всех своих полевых командиров, Ахмад-Шах потребовал от них усилить контроль за долиной реки Панджшер с опорных пунктов на господствующих высотах. Уделил он внимание и крепостям в скальных углублениях, а также своевременной доставке туда боеприпасов. Такие опорные пункты были эффективными средствами противостояния не только советским войскам, но и правительственным силам Афганистана. «Мы должны придерживаться одного правила, а это – не допустить какого-либо свободного пространства, по которому войска могли бы беспрепятственно передвигаться» – говорил он.

Оставшийся с ним после совещания начальник его личной охраны, предупредил Масуда.

– Ахмад, американцы не ставят себе задачу уничтожить тебя, но такую цель держит Бен Ладен. Ты часто даёшь интервью западным журналистам, ты доверяешь им и не лжёшь, рассказывая правду о своей борьбе за свою родину. Ты даже запрещаешь обыскивать их перед интервью. Но тебе нельзя забывать, что в качестве журналиста или журналистки, этот араб Бен Ладен может отправить к тебе шахида. Скажи, почему ты не дорожишь своей жизнью?

Масуд, будучи уверенным в личной преданности своего начальника охраны, не любил обсуждать вопросы о вероятных опасностях, угрожающих его жизни, поэтому всегда отшучивался, как и на этот раз.

– Джамал, дорогой, я здесь родился. Мои приоритеты это – религия, родина, народ и свобода. Как можно чего-то бояться в своём собственном доме, имея такие духовные ценности. Что же касается Бен – Ладена. Он проиграл во времени. Я не позволю ему разжечь третью мировую войну.

Джамал ушёл, а Масуд ещё некоторое время находясь в укрытии, мысленно оценивал результаты боевых столкновений в районе населённых пунктов: Базарак, Руха, Махмудраки, Джабаль-УсСарадж, Чарикар, Андараб, Хост-о-Ференг. Советы уже в который раз пытаются осуществить полный контроль стратегического ущелья, нейтрализацию его отрядов, захват складов вооружения и боеприпасов. Но слава аллаху пока безуспешно. Пользуясь агентурой, Масуд за десять дней до начала боевых действий, получил исчерпывающие данные обо всех планах правительственных и советских войск. Заблаговременно выведя из Панджшера местное население и большинство своих боевых отрядов, он разместил их в безопасной зоне. Сейчас он ожидает из Пакистана караван, придут свежие силы из учебных лагерей и много оружия.

– Ну что, давайте подумаем, каким образом мы сможем протиснуться в тыл Ахмад-Шаха, – произнёс Владимир, склонившимся над картой Панджшера командирам подразделений батальона. – Какие есть соображения?

– Все склоны ведущие к вершинам однозначно духами заминированы, – сказал командир первой роты Глебов. – Если их разминировать, то только ночью, днём этого не дадут сделать пулемётные заставы моджахедов. А попытки их уничтожить с воздуха бесполезны, духи за считанные секунды скроются в норах, а потом опять выйдут. Ну а если начнут огрызаться, то есть вероятность того, что собьют к чертям и вертушки. Так что и подниматься нужно будет всем ночью. Есть две или три такие тропы, духи по ним часто ночью спускаются в долину. Но тут вопрос: тропы практически вертикальны. Чтобы подняться одному солдату с полной выкладкой на первую площадку, где можно укрыться в кустарниках или в скальном углублении, необходимо около двадцати, а может и тридцати минут. Посудите сами, подниматься придётся на высоту около семидесяти метров. Сложнее всего придётся тому, кто пойдёт первым, ему надо будет закрепить страховочную верёвку, чтобы с её помощью вытягивать остальных. Даже и затрудняюсь сказать, сколько потребуется времени на подъём одного взвода. Может около трёх часов. И это, если подъём пройдёт незамеченным со стороны духов. В горах хорошо слышен стук о скалы при падении даже самого маленького камушка. Я уж не говорю о камнепадах. Но надо учесть, что, поднявшись на первый выступ, этот взвод, может наткнуться на душманскую разведку и в случае боевого столкновения, по сути, он обречён, потому что с господствующих высот, где обустроены мощные оборонительные рубежи, будет нанесён шквальный огонь со всех типов оружия. А укрыться на пятачке в десять квадратных метров для двадцати человек не реально. Чтобы решиться на такой подъём, нужно хорошо подготовиться и всё досконально продумать. Иначе могут быть колоссальные потери среди личного состава. Но это товарищ подполковник лично моё мнение. Возможно, я ошибаюсь.

– Что думают остальные? – спросил Владимир у командиров других рот, а также командиров: разведвзвода, гранатомётно-пулеметного взвода, сапёрного взвода. Все молча переглянулись.

– Я согласен с Глебовым, – ответил командир второй роты.

Остальные тоже согласились с соображениями ротного.

Являясь комбатом, Владимир высоко оценивал профессионализм своих офицеров и сейчас выслушав каждого из них, он предложил свой план операции.

– Мы создадим тактическую группу, численностью до тридцати человек. В её состав войдут самые опытные солдаты, сержанты и офицеры. Самым важным фактором, будет являться вооружение, которое мы поднимем с собой на вершину. Как правильно заметил Глебов, нам потребуется тщательная подготовка и кое-какие альпинистские навыки. Нужно подумать какое стрелковое оружие подойдёт для каждого в данной операции, то ли это должен быть непосредственно автомат с калибром семь шестьдесят два, то ли пистолет – пулемёт ППШ-41. Всё-таки, иметь запас в семьдесят один патрон при ведении ближнего боя, – это большое дело. А для уничтожения часовых, потребуются два автомата АКМС, чтобы можно было на них крепить прибор для бесшумной стрельбы. Это – стоящая вещь, незаменимая в определённых ситуациях боя. Уделим внимание подготовке снайперов. У нас есть солдаты, которые зарекомендовали себя хорошими стрелками. – Владимир посмотрел на командира пулемётного взвода Удальцова.

– Коля, у тебя всегда были лучшие пулемётчики. Я думаю, три пулемёта мы осилим поднять с собой наверх? С ними мы сможем держать оборону.

Тот согласно кивнул.

– Ну и без АГС мы конечно же не сможем, – продолжил Владимир. – С ним мы расчистим себе дорогу и заглушим пулемётные точки душманов. Насколько возможно, нужно больше взять гранат, и наступательных, и оборонительных. Ну и последнее. В состав группы войдут два санинструктора и радист. Вот вроде бы и всё. У кого какие вопросы?

– Я бы хотел уточнить цель этой вылазки, – спросил Удальцов. – Если тут есть стратегия, к примеру: мы захватим или уничтожим того же Ахмад – Шаха, тогда, конечно, она себя оправдает, можно и рискнуть. А если это очередной блицкриг некоторых бездарей генералов, тогда комбат, мы просто положим ребят и сами зазря сгинем.

– Вопрос мне понятен, – ответил Владимир. – Отвечу коротко. Батальону поставлена задача, ликвидировать группировку моджахедов и их базы в Пандшерском ущелье и не дать им уйти на территорию Пакистана. Как только мы займём открытую площадку и обеспечим её прикрытие, вертолёты проведут выброску основного личного состава батальона. Теперь, что касается вопроса о стратегии. Да, это риск. Будет ли он оправдан, сказать не могу, но мы командиры, сделаем всё, чтобы свести потери к нулю. Я не собираюсь прятаться за спинами солдат или отсиживаться здесь внизу. Поэтому, я и возглавлю группу. Если вопросов больше нет, то утром мы с вами проведём совещание, на котором письменным приказом обозначим зону ответственности каждого, состоящего в группе. План операции будет передан в штаб группировки войск. И ещё. Завтра банно-прачечный день. Старшинам рот лично проследить за тем, чтобы каждый солдат постирал свою форму, выдать всем до одного чистое нижнее бельё, вытряхнуть из одеял и матрасов всякую живность, парикмахерам постричь всех обросших. Заключительным этапом дня должна быть баня. Давайте отнесёмся к этому серьёзно. Через три дня им идти в тяжелейший бой, и я хочу, чтобы солдаты прежде всего ощущали себя людьми. После данных мероприятий, командирам стрелковых рот провести строевой смотр и доложить мне о результатах.