Buch lesen: «Простота. Просто о простом»

Schriftart:

ISBN 978-5-4483-8627-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Амурное

В одном из южных городов, точней на крыше дома,
Сидели целясь в горожан, амуры Том и Тома
Том выбирал прекрасных дам, а Тома пареньков,
Их луки били наповал, людей всех возрастов.
Работы много как всегда и Томочка пыхтела,
Крылом махал на Тому Том, чтоб Тома не потела.
– О, этот точно не любил, надутый как индюк,
А рядом квелая жена, она из тех, из злюк.
– Давай ка Тома по нему, чтоб знал зачем живет,
А я жене вонжу стрелу, а то ведь пропадет.
Тут пара будто невзначай, тихонько обнялась
И к дому все быстрей, быстрей галопом понеслась.
Амуры стрелы расстреляв, хотели улетать,
Ночная смена прилетит и надо уступать.
Осталась лишь одна стрела у Томы в колчане,
Одну нельзя стрелять в людей, иначе быть беде.
Усталые, с последних сил, тихонько собрались
Взяв курс на огненный закат, как гуси подались.
Внизу деревни, города, мишени тоже тут,
А Тому мучает вопрос, куда стрелу пульнуть?
Ведь надо парочку найти, чтобы любил один,
Второму сердце прострелить чтоб счет 1:1
Заряд кладет на тетиву, выискивая цель
И видит парочка идет ей прямо под прицел,
Но то ли ветер шалопай, или закат в лицо,
стрела вонзилась просвистев, Тому под крыло
За всю историю свою, такого не бывало
И Тома бледная лицом, финала ожидала…

В одном из южных городов, точней на крыше дома,
Сидели целясь в горожан, амуры Том и Тома
Том отдувался за двоих, план требует завхоз,
А Тому по утрам тошнит и мучит токсикоз.

Сутки

Ночь-царица хаоса земного
всепоглащающая тьма
себя ты ставишь вне закона
Любви помошница и Зла.
И в сумраке твоем бездонном
творят безумные дела
кому-то звезды стали домом
кому любовь, звезда зажгла.
Но даже ты совсем не вечна
уж мелочь желтая тускла
светает там, у горизонта
приходит Утро, как всегда.

Конечно, Утро -это праздник,
прогонит сумрак, свет зажжет
и ветер утренний проказник
остатки сонные смохнет.
Откроет тайны после ночи
росы напьется на заре
или дождем возьмет намочит
напоит кофе с крем-брюле.
Светило выше на ступень,
не видно грани меж событий
на смену Утру входит День
здесь полновластный он правитель.

И вот он День-средина суток
тебя встречают за столом
трудяга, светел твой рассудок
ведь столько сделать можно днем
Напоишь светом всё земное
теплом насытишь города
И Днем такое все родное
деревня, поле и река.
Звезда на запад пошатнулась
она как главный тут диспетчер
вот леса лучиком коснулась
уходит День, приходит Вечер.

Чуднеет. Вечер. Самый жданный
Земля от суеты мирской
покоя ждет, ведь он желанный
для жизни нашей непростой
Романтик с маской полутемной
накроет ужин, закадрит
дорога лентой транспортерной
домой с работы побежит.
Ты полусказка, полусон
зачинщик праздника хмельного
тихонько уступаешь трон…
Царице хаоса земного.

Боль

Почему не отпускаешь, Боль сердечная моя?
Ты наверно что-то знаешь, то чего не знаю я?
Мы ж с тобой договорились и друг другу поклялись
Что глаза на всё закроем, наплюём на эту жизнь.
Что же ты не угомона, почему так больно мне?
Так наверно это Совесть, теребит тебя во сне?
Отгони её подальше, вместе с Правдой отгони
Не дают покоя эти, две подруги, в наши дни.
Боль моя, повеселимся, я вина уже купил?
Улыбнутся наши лица, день по пьяни, станет мил.
Запоем шальную песню, брата Хама напоИм
И, пойдем потом все вместе или просто постоим.
Не согласна пить со мною, или Совесть не велит?
Хорошо, сдаюсь, не спорю, только очень уж болит.
Вот и мучаюсь с тобою, Боль сердечная моя,
Может, ты уже отстанешь, отдалишься от меня?

Неделя с днём

Считает поезд рельсов стыки,
Виски считают сердца стук.
От дома память тянет мысли,
Неугомонна, как паук.
Всего на восемь долгих суток,
Я уезжаю от тебя.
Скучает, мечется рассудок,
Как неразумное дитя.
Душа не хочет расставаться,
Страдает, как весной сурок.
Терпение смогло сдержаться,
Стоит у кадыка комок.
Гляжу в окно, в ночное небо,
Смотрю в глаза большой луны,
Туда ты смотришь тоже, чтобы
Встречались взгляды, мысли, сны.
Стоишь. Фата из звездной пыли,
Колье с Полярною Звездой,
Под ноги Млечный Путь стелили,
Тебе медведи с добротой.
Из черных дыр выходят Овны,
Стучит копытом Козерог,
А Львы небесные, огромны,
Мурлычут у прекрасных ног.
Весы отмерят наше счастье,
Наполнит Водолей бокал,
Утащит прочь Телец ненастье
И Близнецы откроют бал.
Навстречу я, в костюме строгом,
Застряли звезды в волосах,
Таким блистательным итогом,
Заключим брак на небесах.
Там Рыбы будут тамадами
А Скорпион конферансье
И Дева с грустными глазами
Рассыплет банку монпансье
КружИм, танцуем во вселенной,
Внизу далекая Земля,
На зависть публике почтенной,
С тобой обнимемся любя.
Стучат стаканы языками,
Я провожаю дивный сон,
Лишь восемь суток между нами,
Неделя с днем, неделя с днем.

Ночь. Иду

Ночь. Иду. Поднимаю башку,
конопатое небо, немое.
Встал. Стою. Ничего не хочу
и смотрю на него, живое.

Тихо. Классно. Хочется выть,
просто орать, прикольно.
Лето. Космос. Всё позабыть
и на душе привольно.

Лёг. Трава. В небе луна
смотрит в лицо, приятно.
Звезды. Ветер. Небо без дна,
все это здесь, понятно.

Встану. Пойду. Совсем не хочу,
скоро рассвет, надо.
Иду. Ворчу. Песню хочу,
завтра спою, ладно.

Зло

По большой Руси широкой,
Зло шагает с топором,
и идет своей дорогой
и стучится в каждый дом.

Где то ей не открывают,
где то нету никого,
где то жарко обнимают,
подтверждая с ней родство.

Обходя тихонько храмы,
и веселья сторонясь,
Зло несется по ухабам
за заблудшими гонясь.

А догонит так и сразу
обнимает и зудит
говорит такую фразу
цензор сразу запретит.

Говоря по человече,
заставляет всех кусать,
или просто изувечить,
или сильно так достать.

И махает топором,
слюни изо рта летят,
– вот увидишь, что потом
разом все тебя простят.

– Посмотри как все достали,
Зло качает головой,
– Нам ли братец быть в печали
– На топор, пошли, герой!

И до боли стиснув зубы
я иду, ее терплю,
мне бы вместо неё бабу
даже злую, полюблю!

Так идем, оно отстало,
зазевалось по пути,
на кого -то там орало,
и плевалось на других.

Я моментом окрыленный
побежал что было сил
Зло вдогонку материлось,
чтобы я притормозил.

Забегаю с лёту в церковь
там Добро сидит: «Привет»
и без всяких там концертов:
«С богом будь» и весь ответ.

Светлым я иду из церкви,
только слышно вдалеке,
как шипит там где то злоба,
у невеж на языке.

Эмоции облегчённый вариант

Измятой салфеткой лежат мои чувства
в сердце на самом краю.
На арфе из нервов играет обида,
она не привыкла к вранью.

В мозг через уши влезает отрава
из яда истерик и лжи,
висит на ресницах усталость-шалава
и совесть встает на ножи.

В глаза изнутри слабость тихо стучится,
толкает наружу слезу,
и клеткам уже не восстановиться,
слюна исчезает во рту.

Неспешно скользит вниз по сухожилиям
зло к небольшим кулакам,
по венам, по нервам, по вздутым прожилинам
эмоции бьют как там-там.

Душа озираясь сидит в уголочке,
ей чужды такие дела.
И мысли текут заполняя здесь строчки
коктейлем из гнева и зла.

И прежде чем будете хлопать в ладоши,
раскрылся мол гад, посмотри,
поглубже себе загляните вы в души,
и кто-то захочет петли.

Степь

Степь. Простор. Ковыль волнАми,
Гладит спину ветерок,
Солнце хвалится лучами,
Щурится, стоит сурок.

Горьковат с полынью воздух,
Надышаться не могу,
Дайте мне немного роздых,
Щас разуюсь, побегу.

Степь звенит, гудит, живая,
С прожелтешками трава.
Это здесь, кусочек рая —
Солнце, неба синева.

Шмель жужжит, цветы целует,
Неуклюж, как бомбовоз
Даже кажется, флиртует
После трёх нектарных доз

Вдаль дорога тянет душу,
Вслед за солнцем на закат
И ручей – кровинка суши
Он дороге сводный брат

Степь весною, как невеста
Жизнерадостна, в цветах,
Нет на свете краше места
Может только в облаках?

Попутчицы

Распахните предо мной даль бескрайнюю,
До чего ж ее люблю Русь печальную,
Не объять тебя руками, не получится,
Лишь тоска со мной шагает как попутчица.
Ни один десяток лет вместе шаримся,
От сумы и от тюрьмы зарекаемся.
До того она родная стала, гадина,
Чтоб ты, сволочь, у меня была украдена.
Не даешь моей душе ты веселиться,
Не пора ли тебе, сука, удавиться.
И еще её сестра-одиночество
Посещает иногда как пророчество.
Неужели в тебе, Русь печальная,
Лишь тоска и одиночество главные.
У других в глазах я видел веселие,
Позитив там справлял новоселие.
Может, бросить сеструх, да покаяться?
Улыбаться ходить, не печалиться.
Да боюсь у меня не получиться,
Больно близкие стали попутчицы.