Buch lesen: «Отель Дьё. Парижский Божий приют»

Schriftart:

ISBN 978-5-0051-6396-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Геннадий Киселёв

Отель Дьё
(Парижский Божий приют)

Работая во Франции врачом Посольства, часто приходилось посещать различные клиники в Париже и других городах Франции. В ведущих клиниках Парижа; Амбруаз Паре, Университетский госпиталь, Американский госпиталь и других имел хорошие профессиональные контакты, участвуя в лечение и выхаживание больных. Очень часто приходилось посещать музеи с приезжавшими из России туристками или командированными. За пять лет работы хорошо изучил центральные улицы Парижа и музеи.

Наших людей интересовали всемирно известные музеи; Лувр, Нотр Дам, Музей Инвалидов, Площадь Трокадеро с Эйфелевой Башней и множество других, В свободное от работы время, показывал соотечественникам – всемирно известные творения. Экскурсии проводились в основном по выходным; осматривая достопримечательности от музея к музею, сам испытывал удовольствие, видя радость в глазах людей, познакомившись со знаменитыми реликвиями. Рассказывая о очередном музее, или о Эйфелевой башне, или о Сакре-Кёр на Монмартре, сам становился как бы причастным к этим историческим колоссам. Но, если приходилось показывать достопримечательности врачам, то всегда оставлял на конец экскурсии, и всегда испытывал – необыкновенное волнение показывая самый, как мне казалось, ценный экспонат. Думал, как же оценят врачи, близкое им по духу место, которое я им покажу. Сам я впервые увидел это место, посещая Нотр Дам. Остановившись на пятачке, где находится центр Парижа, или Франции; кстати – есть поверье, если немного постоять на этом месте, то обязательно сюда, когда ни будь – вернешься, как вдруг увидел – слева, над аркой, крупными буквами, Hotel – Dieu de Paris. Боже мой, это же Парижский Божий приют. Забыв про Нотр-Дам, подошёл к воротам и осторожно вошёл в сад. Справа, на белой – мраморной стене, списки врачей, отдавшие свою жизнь в разных войнах.

Никакой охраны, вообще ни одного живого существа, тишина в красивом ухоженном дворе приюта. Страшно входить без приглашения; но набравшись храбрости, потихоньку осваиваясь, решил пройти дальше. Широкая каменная лестница, ведущая ко входу в здание на второй этаж, или Ре де шоссе, по-французски. Крутая, массивная лестница с тысячелетней историей, производила неизгладимое впечатление; сколько же прошло по ней раненых и больных – после постройки нового корпуса в 1877 году. Отель Дьё был основан в 651 году, святым Ландри Парижским, на последние деньги, чтобы облегчать участь бедняков. Вначале госпиталь имел две палаты для душевнобольных; мужская палата на 42 человека и женская – Святой Женевьевы на такое же число больных женщин. Если почитать историю, условий содержания пациентов в этой больнице, описанную французским писателем, Луи – Себастьян Мерсье, то увидишь, что это был просто ад, где больные заражали друг друга – из – за скученности.

В госпитале 1200 кроватей, число больных доходило до пяти – шести тысяч. Было непонятно, это больница или тюрьма? Правила нахождения больных – средневековые, если через несколько недель не наступало улучшение, больные признавались неизлечимыми и переводились в «маленькие домики» (Петите мезон, госпиталь де манеже). Мужчин в Бисетр, а женщин в Сальпетрие. Горожане посылали проклятья этому госпиталю, молили бога, что бы он сгорел и Отель – Дьё горел неоднократно. В 1877 году больница перестроена, и в настоящее время находится на левом берегу острова Сите, рядом с Собором Парижской Богоматери. Поднявшись по лестнице, вошёл в огромный, длинный зал, уставленный с обеих сторон дубовыми лавками для пациентов, ожидающих приёма врачей.

О истории и судьбе пациентов, в госпиталях Франции, написано так много и такими всемирно известными писателями; как Оноре де Бальзак (Полковник Шабер). Виктор Гюго (Год две тысячи четыреста сороковой: Сон которого, возможно, не было). Роман Луи – Себастьяна Мерсье (О Бисетр, где содержаться умалишенные, или сводимые с ума). Роман Эжена Сю (это и тюрьма, и психбольница). И совсем в недавнее время, в 1962 году, Жорж Симеон написал (Колокола Бисетра). Сидя на лавке, в этом пустом, длинном коридоре для приёма больных, вспоминал учёных трудившихся и учившихся в Отель Дьё. Доктор Амбруаз Паре учился здесь хирургии. Профессор Луи Пастер создавший здесь мировой центр лечения больных с бешенством, читал здесь лекции.

Никогда не задумывался о названии французских госпиталей. В России, всем больницам присвоены номера, за исключением некоторых; больница им. Боткина, НИИ им Склифосовского. Посещая французские госпитали, не подозревал, что они названы именами великих французских врачей. Недалеко от Посольства, находится знаменитый госпиталь Амбруаз Паре, основан в 1957 году, назван в честь известного хирурга Амбруаза Паре, учившегося в Отель Дьё, хирургии.

Помню всех больных, которых госпитализировал в Амбруаз Паре. Вот проводник поезда Москва – Париж, Александр Трехалин. Его пришлось снять с рейса, уходившего на Москву и оперировать, по поводу острого аппендицита. Вспоминаю про психиатрический госпиталь Бисетр, куда с трудом госпитализировали – загулявшего соотечественника. Ему понравилась жизнь клошар. Все в офисе считали, что он уехал в отпуск, а на самом деле он встретился с «Белочкой» и разучивал, с французскими бродягами, русские песни. Пришлось вызывать психиатрическую бригаду из госпиталя Бисетр. С трудом положили; при попытке отказа, там ломают указательный палец и тогда больной послушно идет в отделение больницы. Кое – что осталось от порядков, которые описывал Жорж Симеон в «Колоколах Бисетра». Через три дня, жена попросила его забрать его, забрали и больше тяги к бродяжничеству у него не было. При встрече, он долгое время показывал сломанный палец. Знакомясь с историей госпиталя Отель Дьё – узнал, оказывается в нем лежали 19 пациентов из Смоленской губернии. Бешены волк искусал крестьян в окрестностях города Белого, через 15 – 20 дней больные должны были погибнут. Луи Пастер читал лекции в госпитале Отель Дьё, 17 февраля 1886 года и призывал создать центр для прививок, укушенных людей дикими животными, со всего мира.

Брат Александра 111 нанёс визит Луи Пастеру и пообещал присылать укушенных – бешеными волками и лисами в центр Пастера. Поскольку русские крестьяне с незапамятных времен страдали от укусов бешеных животных и погибали. Царь Александр 111 относился с отеческой заботой к своим подданным, выделил деньги и через три дня больные прибыли в Париж, где им тут же провели вакцинацию. Это была сенсация и не столько от эффективного лечения, а от вида бородатых мужиков в валенках и тулупчиках, шагающих по Шанз-Элизе. Из 19 больных из России, скончались трое. Вирус бешенства особенно опасен, если раны, от укусов диких зверей, располагаются на туловище или шее, самый ближний путь к мозгу пострадавшего. Так погиб крестьянин Афиногенов с глубокой раной на шее и пожарный Кожеуров, у которого оставался в теле, обнаруженный посмертно, клык волка, а так – же мещанин Головинский, с множественными ранами на теле. Но 16 человек выжили и отправились на родину привитыми от бешенства. Доктор Гамалеи, сопровождавший больных, изучив у Пастера приготовление вакцины, совместно с физиологом Мечниковым, открыл вторую в мире, Пастеровскую станцию. Об этом хорошо пишет историк – Людмила Макарова.

Долго осматривать средневековую больницу не пришлось, вспомнил про звонок профессора Гальперина из Москвы. Гальперин Эдуард Израилевич – профессор, доктор медицинских наук, хирург – гепатолог, в 1974 году впервые осуществил гетеро тоническую трансплантацию левой доли печени, совместно с академиком В. И. Шумаковым. Ему пришла идея; лечить диабет хирургическим методом, путем реконструктивной операции сосудов панкреато дуоденальной зоны, улучшая таким образом функцию поджелудочной железы. Текст, присланной работы, доктор Гальперин, просил показать французским хирургам и эндокринологам. Не так просто добиться встречи с известными хирургами, да и простые хирурги постоянно заняты больными и операциями, допиться встречи с ними невозможно. Обратился к знакомому, известному профессору Бернарду Морану, директору кардиологического центра севера Парижа, убежденному коммунисту, он обещал показать работу доктора Гальперина, на научной конференции французких хирургов. Через неделю, профессор Бернард Моран сообщил, что коллегия хирургов посчитала хирургическое лечение диабета сомнительными.

Это известие Эдуарда Израилевича не расстроило, и он решил сам приехать в Париж, пообщаться с известными ему хирургами. Приехав с женой, он попросил показать ему Нотр Дам. В Париже он бывал неоднократно, но его жена просила рассказать историю Христа, отображенную на стенах Нотр Дам, в картинах. Осмотр начали с истории строительства, строился он почти два века с 1163 по 1395 год, а госпиталь Отель Дьё основан в 651 году, но я скромно умолчал об этом, оставив на конец экскурсии, что бы посмотреть реакцию профессора. На центральном входе Нотр Дам изображен Страшный суд. Эдуард Израилевич начал подробно рассказывать мифологию Страшного суда. Его жена, ахая и вздыхая слушала занимательную историю, чувствовалось профессор Гальперин досконально знает подробности мифологии, что даже иностранные туристы внимательно вслушивались в непонятную им русскую речь. Войдя в храм, профессор подробно рассказывал путь Христа; от казни до воскрешенья. Жену Эдуарда Израилевича потряс хлев с младенцем Иисусом и Волхвы с дарами. Я никогда не принимал близко к сердцу эти мифологические истории, но профессор меня потряс знанием мифологии. Есть в Нотр дам и православная икона, подаренная Митрополитом Московским и всея Руси, Алексеем 11, но мы только окинули икону взором и прошли дальше. Но вот экскурсия закончилась, пройдя все этажи, уставшие, спустились вниз. У выхода из музея, я предложил посмотреть древнюю больницу.

– Давайте в следующий раз, супруга очень устала, сказал профессор. Я молча показал на надпись над красивыми воротами со стеклянным забором по краям.

– Hotel – Die”de Paris? Вскричал профессор, это же Парижский божий приют! Почему вы мне сразу это не показали, историю Иисуса Христа мы изучили в Израиле. Пойдёмте, пойдемте скорее смотреть это чудо истории. Весь, оставшийся день мы осматривали каждый камень в Отель Дьё, искали в списках врачей, на мраморных стенах, знакомые фамилии великих ученых. Вернувшись в гостиницу, мы с Эдуардом Израилевичем вспоминали историю зарождавшейся медицины и медицинской науки во Франции и мире. Великий вклад в Пастера в создание вакцин и наших ученых Гамалеи и Мечникова.

– Теперь всем врачам буду говорить, посещая Париж, в первую очередь поклонитесь и осмотрите Отель Дьё – Парижский божий приют.

Акрам

Осень на Ближнем Востоке хороша своей сухой, теплой погодой. Теплая погода днём +25, ночью +18. В современных домах, без кондиционирования воздуха, довольно жарко. Местные жители в жаркий период спят на плоских крышах своих домов и используют водяное охлаждение – кулера. Перед командировкой в Ирак, немного познакомился с политической обстановкой, из газет. По информации из газет, республика Ирак процветала. В стране, набирала силу партия Баас, во главе с Саддамом Хусейном. На Ближнем Востоке периодически шли войны – казалось, в Ираке ничего не предвещало о вооруженных столкновениях. По крайней мере, журналисты писали о экономическом буме, в экономике Ираке. Там активно развивалось сельское хозяйство, из СССР и европейских стран – поставлялись комбайны, тракторы. Конечно, обыватели не могли знать, что туда поставлялась военная техника из СССР, на миллиарды долларов. Ирак продавал нефть, а земля Ирака богата нефтью. Саддам Хусейн закупал самое современное вооружение; танки, вертолеты, самолеты, заводы по производству боеприпасов. Политикам было видно, что Ирак готовится к войне, на границе с Ираном уже шли вооруженные конфликты. В 1980 году в республике Ирак работало около двенадцати тысяч, военных и гражданских специалистов – из СССР.

Прибыв в Ирак на должность врача Посольства, я оказался среди своих, буд – то и не выезжал из Москвы. Первая неделя прошла во встречах с Послом – Барковским Анатолием Александровичем, секретарём партийной организации посольства, медицинским центром ГКЭС, врачами главного госпиталя Багдада, аптеками. Меня везде представлял и со всеми знакомил – доктор Вадим Разумков, которого я менял. Доктор Разумков, работал в Ираке более четырёх лет и имел хорошие контакты; с офисами различных контрактов СССР В Ираке, Посольствами соцстран, врачами госпиталей и аптек Ирака. Самые полезные и невероятно интересные знакомства с консулом Посольства, Теревковым Александром и советником Посольства Алексеем Лобовым. Они никогда не обращались за медицинской помощью, несмотря на то – что были хроническими больными. Глядя на их багровые носы, диагноз был ясень без обследования. Консульство располагалось в одном здании с медпунктом и составляло единый комплекс, со зданием Посольства. Утром, на прием к консулу, женщины ворчат, между собой.

– Что-то Саша сегодня задерживается.

– Он сейчас пьёт чай и ровно в девять придет, успокаивает всех самая бойкая.

Саша в это время пьёт чай. Выпив пол чашки, из – под стола достает бутылку виски, добавляет в чай.

– Мариночка, вкусный у тебя чай, налей ещё пол чашечки, просит Саша.

– Саша, мне уже пора на работу ехать.

– Успеешь Марина, автобусы ходят регулярно, у тебя ещё больше часа что бы добраться до работы, а ехать всего 20 минут.

– Спасибо Мариночка за чай, вот теперь можешь идти – мужа напоила и на работу успеешь, да там жену русского консула все знают.

Такие отношения были между простыми иракцами и гражданами СССР, действительно уважали.

Жена Саши – Марина работала в Министерстве Сельского хозяйства Ирака. Здесь необходимо отметить какие доверительные отношения были между Ираком и СССР. Закончив чаепитие, Саша водрузил свое огромное тело за письменный стол в консульстве, и прокричал; по одному, заходи. С советскими гражданками он обращался довольно жестко, не стесняясь называл их проститутками, вышедшими замуж за иностранцев. Эти затравленные, в арабских семьях женщины – и в консульстве, на приёме, имели жалкий вид. Только через несколько лет, стала ясна безнаказанность поступков консула. Саша, совсем юным начал работать в МИД России, где работал Козырев, в последующем министр иностранных дел России, правда само министерство состояло из пяти человек. Там и формировался жесткий характер консула.

В кругу сотрудников Посольства – Александр Теревков был добрым, отзывчивым человеком, многих людей, даже небольшая власть портит, или они портят власть. Может быть – характер закладывается с детских лет, видно из жизненного пути Саддама Хусейна. Это Арабский Гитлер, жестокостью поражал весь просвещенный мир. Он правил страной 24 года и с каждым годом становился всё страшнее. Написанный Коран, его же собственной кровью, 24 литра которой он сдал для написания, заставляло задуматься о его умственном здоровье. Из его биографии не удаётся установить, кто был его отцом. Известно, что он родился в бедной семье. Его мать, пыталась избавиться от ребенка, покончив жизнь самоубийством.

Спрашивать у местных жителей – в том месте, где родился Саддам Хусейн, можно получить такую версию – что волосы встают дыбом. Местные жители говорят, а посмотрите на его портрет, не напоминает ли он Вам, вашего Сталина. А дальше начинаются выдумки, буд – то Сталин бывал на озере Тартар, не далеко от Тикрита, где познакомился с девушкой, и от этой связи родился Саддам. Да, Сталин бывал в этих местах, по дороге в Тегеран, ведь он летел на обычном кукурузнике, в Тикрите могла быть остановка. Когда местные жители узнают, что Саддам родился в 1937 году, а Сталин мог остановиться в Тикрите в 1943 году (дата рождения Саддама, долгое время от жителей Ирака скрывалась), испуганно замолкают.

Алексей Лобов, в Посольстве уже работал более двух лет. Посол, Барковский Анатолий Александрович – добрейший человек, авторитетный и опытнейший дипломат, на Алексея мало обращал внимания. Как правило, утром Алексей ожидает посла у входа в Посольство. В больших очках, заложив руки за спину, слегка пошатываясь. Я его пытаюсь уговорить – отойти от входа в Посольство, ведь сейчас приедет Посол.

– доктор, вот Вы обязаны следить за здоровьем Посла, ваша обязанность – встречать Посла, а я его хочу спросить, сколько ещё буду сидеть в Ираке без работы.

– Алексей Иванович, встречать Посла в непотребном виде – опасно, можете улететь домой.

– Доктор, Вы только что прилетели из Москвы не скажете, когда волчица, выходит на работу.

Какая волчица, Алексей Иванович? Спросил я, подумав – тяжелый случай.

Вы – что док, не знаете часы в Москве и там волчица выходит? Во сколько?

Алексей Иванович, сколько раз проезжал по садовому кольцу и не задумывался, во сколько и какая кукла выходит.

– эх доктор, и как вас заграницу оформляют, не зная историю города.

– Алексей Иванович, на фасаде здания театра Образцова – часы три метра в ширину и четыре в высоту, помню там петух в 11часов дня кричал.

– правильно, доктор, уже ближе, а за ним выходил волк с ножом для нарезки колбасы.

Я вспомнил, Алексей Иванович! Торговля спиртным в Москве начиналась в 11 часов утра и ждущие опохмелки у гастронома напротив, радовались крику петуха в 11 часов.

– запомните, доктор, наш кооператив начинает работу в 11 часов, его открывает волчица, вот там можно и забыть про партию БААС.

Алексей Иванович не успел закончить про кооператив, как подъезжает Посол.

– Анатолий Александрович спросил меня, как – доктор освоились, вопросы есть?

– Спасибо Анатолий Александрович – всё хорошо.

– У меня со здоровьем полный порядок, сказал посол и прошёл в свой кабинет.

Алексей Иванович, пытался задать Послу вопрос, но тот остановил его, слегка поморщившись.

К нам подошел консул Саша, со словами, пойдемте ко мне – в консульство, сегодня не приёмный день и мы можем побеседовать, в спокойной обстановке.

– Нет, господин консул, я поеду в кафе, выпью чашечку кофе, мрачно ответил Алексей Иванович.

– Саша, что он такой мрачный, спросил я консула?

– Консул, да ему нужен другой доктор – опохметолог.

– Видно, не зря, Алексей Иванович, мне рассказывал про час волка.

– Да это его любимая тема, сыпать аллегориями. Мучается человек без работы. Он должен работать с правительственной партией БААС, а сейчас – сама партийная власть принадлежит военной верхушке кланового типа. Можно сказать этой должности в Посольстве нет, а центр не может угадать, что дальше решит Саддам Хусейн. Партия БААС подпольно действовала в Ираке с 1954 года, в этом же году к партии присоединился 17летний студент – Саддам Хусейн. Авторитет в партии, Саддам установил жестокостью и террором по отношению к прочим партиям. Так коммунистов он закатывал в асфальт катками. Не будем о грустном, закончил политинформацию Александр Васильевич. Расскажите лучше, как начался учебный год в школе?

– Школа, Александр Васильевич, укомплектована учителями полностью, учащихся 120 человек, все классы – до восьмого, приступили к занятиям, больных нет.

– Хорошо, доктор, пойдемте ко мне попьём чая.

– Не могу, Саша, сейчас ко мне приедет жена посла, привезет на осмотр ребёнка.

– Как ребёнка? Она же сама педиатр, удивленно спросил консул.

– Иногда, в медицине, в неясных случаях, нужен консилиум – ответил я.

– Ну хорошо, ждите жену Посла, а я пойду утолю жажду.

Осмотрев ребёнка – банальная диспепсия, успокоил родителей и жену Посла – педиатра, поехал знакомиться с аптекой, рекомендованную доктором Разумковым. Хозяин небольшой аптеки, он же заведующий лабораторией в центральном госпитале Багдада, прекрасно говоривший по – русски, закончивший медицинский институт в Донецке. Доктор Акрам – Курд по национальности, никогда не возмущался режимом Саддама, в то же время его соотечественники, на севере Ирака, в открытую выступали против режима. Господин Акрам, рассказал, что он женился на студентке лечебного факультета донецкого медицинского института, у них есть 15летний сын, который то же хочет стать врачом. Проживают они на вилле – в Зеленой зоне Багдада, жена работает гинекологом. Надо отметить, что женщина гинеколог – в мусульманских странах всегда очень успешна и почитаема. Я сразу понял, что это очень хорошее знакомство, взаимовыгодное. Много женщин работало в различных офисах; Торгпредства, Посольстве, Аэрофлоте и различных контрактах. Причём доктор Лариса принимала соотечественниц безотказно – в любое время суток и ей не нужен был переводчик. У доктора Посольства оставалось больше свободного времени для приёма больных и оказания своевременной помощи.

Курды, положительно отличались от арабов; своей мужественностью, порядочностью, какой – то наследственной дружелюбностью. В их манерах общения не было наигранной хитрости, бросалась в глаза надежность в движениях и мыслях. На мой вопрос – кто такие курды? Доктор Акрам рассказывал, это народы ведущие кочевой образ жизни. Раньше слово «Курд» называли все народы, живущие на окраинах; Ирака, Ирана, Сирии и Турции. В двадцатом веке Курды несколько раз поднимали мятежи – с целью получения независимости, но жестоко подавлялись арабами и турками. Саддам Хусейн, был не первым, кто массово убивал Курдов. В 1930 году, англичане использовали авиацию и артиллерию против курдов. Курды, хорошо вооруженное население в 1966 году нанесли поражение регулярной иракской армии. Саддам Хусейн, всячески подавлял малейшие выступления курдов и шиитов. К 1980 году в Ираке было (60% населения) шииты и (20% населения) курды, поэтому основная масса населения была настроена против жестокого режима, страх перед арабским Гитлером не позволял даже мыслить о противлении режиму. У Саддама только личная охрана насчитывала более 150000 тысяч человек. Самое страшное подразделение режима Саддама – Мухабарат (главное управление разведки, ГУР), её комплектовали выходцами из Тикрита. Американцы всячески способствовали и поощряли племенную принадлежность власти Саддама.

С утра, 22 сентября, армия Ирака вторглась на территорию Ирана, все это передавалось по телевиденью. Воинственные марши, колонны танковых войск, налеты на пригород Тегерана – бомбардировщиками ТУ-22. В ответ, в этот же день налёт фантомов на Багдад, так началась война. Война самая настоящая, с применением современных танков, самолетов, ракет. Наше Посольство, в тот же день эвакуировало всех женщин и детей СССР – через Сирию, в порт Латакия, на теплоходе Тарас Шевченко – на Родину. Началась страшная война с использованием современного вооружения. Доктор Акрам и его жена обратились ко мне, помочь с поступлением сына в Московскую медицинскую академию. Сына, с началом войны они отправили в Донецк, боявшись, что сына могут отправить на фронт. Они мне рассказали; как неделю назад детей такого возраста, около тысячи, отправили на фронт и пустили для разминирования танковых проходов, на передовой. Рано утром, всем ребятам выдали новые кроссовки, помолились Аллаху и отправили вперед, на границу с Ираном. Более 50% детей от 17 до 20 лет погибли на передовой, на минах. Страшная война продолжалась и казалось не будет ей конца. В средствах массовой информации утверждалось, что это просто конфликт. Люди понимали – это наглая ложь, танковые войска перебрасывались быстро на трейлерах с южного Фронта на северный и наоборот, что – бы добиться численного перевеса на отдельных участках. Не зря командующие войсками заканчивали военные академии в СССР, Европе и США. Страна, с населением 14млн. человек в Ираке, против 45,5млн человек в Иране, смогла успешно вести войну. Конечно все понимали – итог будет печальный.

Экономика Ирака, переведенная на войну, стала быстро истощаться. Если перед войной, можно было видеть быстро строящиеся элеваторы для зерна, то уже в первые два года войны, на полях стояли бездействующие советские комбайны С – 4. Однажды, меня попросили посмотреть больного из подразделения мухабарат. Посмотрев больного и назначив лечение, в дружеской обстановке прочел им своё стихотворение «это война»

Огонь зениток был не строен,
Снаряды гасли на лету.
Фантомы налетали строй за строем.
Лишь дым, да пыл взметались в высоту.

Казалось, это просто игры.
Казалось, это не война.
Шутя сигнал тревоги сыгран.
Но затаилась вся страна.

После сирен замолкли птицы
За те коротких семь минут.
Когда локаторы с границы
Иранский самолет ведут.

На трассах нет машин —
Движение закрыто.
Лишь резкие свистки.
Шуршанье полицейских шин
Да голос патруля сердитый.

В убежище, окопы, щели
Полиция народ зовет.
Но люди не идут – ведь все при деле,
А может быть еще и пронесёт

Какая тишина, какое небо!
Инверсии следы плывут.
Зенитчики пошли за хлебом,
Ведь цель то одиночную ведут.

Ракеты молча следят за ней,
Казалось, и птицам не пролететь.
Всё продумано до мелочей
Осталось пить чай, да в локатор глядеть.

Но вдруг тишину над городом южным
Взорвал залаявший пулемёт.
Скрытно, над Тигром – пилотам послушно
Звено фантомов на город идёт.

Заквакала поздно зенитная пушка,
Они уж зашли на аэродром.
Теперь фантом не возьмёшь на мушку
Секунда и рушится за домом дом.

И улетели, оставив руины,
Сгоревшей нефти столбы,
Трупы людей, убитых невинно
От взорванных бомб – пыли грибы.

Поняли люди – это не игры
Правда сурова: это война.
Эту войну никто не выиграл
Ни та, ни другая страна.

Опять тишина, лишь небо в разрывах.
Но ветер и эту гарь унесёт.
Плачет земля в военных нарывах.
Когда же мир на планету придет?!

Я, довольный, что стихами объяснил, чем отличается конфликт от войны, подумал – как они это до сих пор не поймут. Старший офицер, подошёл ко мне и прошептал, мы должны вас расстрелять. Только за то, что вы спасли офицера – великой армии Саддама Хусейна, не будем приводить приговор в исполнение. Как, уже приговор, спросил я. Да, в период обострения отношений с персами у нас указание, расстреливать на месте паникёров и агитаторов – против власти, иностранцев особенно. Пожалуйста, мой Вам совет, на территории Ирака это стихотворение, больше никому не читайте. Напишите лучше о Генералиссимусе Саддаме Хусейне. Я никому не рассказывал это стихотворение. Тем более ожидали приезда нового офицера безопасности Посольства.

И вот, в Посольстве сменился офицер безопасности, приехал мой тёска Геннадий – сосед по гаражному кооперативу в Москве, и привез новость. А знаешь ли доктор, на севере Ирака в Киркуке – работает Николай Тихонович Коноваленко – то же из нашего гаражного кооператива. Пока вы были на вызове, Тихонович привез мешок картошки из Киркука, там с продуктами гораздо лучше, Курды хорошие хозяева. Выслушав Геннадия, я ему предложил зайти в кооператив Посольства, как раз наступил час волка. Ещё утром консул Саша сказал, что пришла фура из Москвы с водкой и стратегическим запасом консервов 1955 года. Закупив продукты, пошли ко мне на квартиру, на первом этаже жилого здания Посольства. Через 20 минут приходит Николай Тихонович и приносит огромный мешок картошки.

Вот Вам, голодающим – Курды прислали.

За обедом обменялись новостями. По слухам, Багдад здорово бомбили, но разрушений я не видел, спросил Николай.

– Геннадий, офицер безопасности – очень мощная у Саддама противоракетная оборона.

– Да, наши постарались, по дороге из Киркука видел замаскированные «Шилки» – восхищенно произнёс Николай.

– А как там, на севере – спросил Геннадий.

– Николай, строим элеваторы, нефтяники бурят новые скважины, В случае продолжения войны, придется всё свернуть. Спасибо Вам за гостепреимство, мне пора выезжать – военное положение, с наступлением сумерек, стреляют без предупреждения, начал прощаться Николай Мы, с офицером безопасности вышли за ворота Посольства, проводить Николая Тихоновича, обнялись на прощание – увидимся ли еще. Николай на «Ниве» покатил на север Ирака и потом, через год мы встретились с ним в гараже.

С началом войны, стал ощущаться продовольственный кризис. Закрылись все гипермаркеты и мелкие магазины, все продукты нужно было покупать на рынках. Для женщин, было крайне опасно долго – находится в торговых рядах, цвет кожи выдавал наших женщин, как бы они не укрывались. Местные ребята из дудок, обстреливали шариками открытые участки тела, взрослые мужчины – назойливо старались оказывать знаки внимания, молодые ребята гуляли – держась за руки, одаривали улыбками, торопящихся – скорее закончить покупки, европейских женщин. Местные девушки, укрытые в черные одежды – старались не привлекать к себе внимания, за то ближе к вечеру – вызывали такси, в такси переодевались и шли гулять по центральным улицам, или сидели в кафе. Всё это было в мирной жизни и в первые два года войны. Вся свободная жизнь закончилось с началом войны.

Мне, надо было закупать лекарства, перевязочный материал для медпункта, я поехал в аптеку к доктору Акраму. Акрам, после ночного дежурства, рассказал о ужасах в госпитале. После ампутации конечностей, раненых сразу забирает автобус и отвозят на острова, в район болот Месопотамии, поэтому инвалидов в Багдаде не видно. Я, слышал о болотных арабах, они действительно живут на болотах, в районе реки Шат эль араб – слияние Тигра и Ефрата. Жители, домашний скот; коровы, гуси и другая живность имеют многовековую историю жизни на не больших, плавающих островках. Доктор Акрам рассказал о тех местах; о городе эл Курна – по дороге в Басру и Кувейт. Мы договорились, когда ни будь съездить туда, где Саддам построил свою, Вавилонскую башню – по рисункам, не сохранившейся, Вавилонской башни. Но сейчас у меня к Вам просьба, озадачил я его.

– Доктор Акрам – нужна ваша помощь, в центральном госпитале Багдада, в реанимации – лежит сотрудник нашего Торгпредства, Алексей Вавилов. Вчера, по пути из Кувейта, ночью – он врезался в бензовоз, получил гематому мозга – нужен хороший нейрохирург и информация о больном. Меня сегодня не пропустили в реанимацию.

Уважаемый доктор, я сейчас закрываю аптеку, и мы едем в госпиталь, там всё и узнаем, сказал Акрам. Через 20 минут мы были в реанимационном блоке, у больного. Больной, на аппарате искусственного дыхания, был без сознания. Собрав консилиум – из лучших нейрохирургов и реаниматоров, мы провели весь день в госпитале. За это время трижды объявляли воздушную тревогу, рядом с госпиталем раздавались взрывы ракет, отключался свет, запускался госпитальный дизель, больной был в прежнем состоянии. Доктор Акрам, обещал приложить все усилия для организации надлежащего лечения и ухода за больным.