Носорог

В 2016 году в рамках Платоновского фестиваля мне посчастливилось увидеть спектакль по данной пьесе, поставленный на родине драматурга – в Румынии. Он произвёл на меня столь сильное впечатление, что на моей полке появилась эта книга и это произведение эмоционально не отпускает меня до сих пор.

В свете происходящих событий так уместно о нём вспомнить.

Пьеса была написана конце пятидесятых годов, когда Европа потихоньку восстанавливалась после войны. Больше всего человечество волновал вопрос, как умные, образованные и добрые люди допустили истребление миллионов граждан, многие опасались повторения трагедии.

Действие происходит в европейском городке, где люди живут своей обычной жизнью. Но вдруг обычный ход нарушается пробегающим носорогом. Все вокруг испуганы и обсуждают это из ряда вон выходящее событие.

Носорогов становится все больше. Кто-то узнает среди грозных животных своих родных, знакомых, начальство. Люди в панике.

Но человеческий ужас постепенно сменяется доводами: «…в сущности, они вовсе не злые, и у них есть какое-то природное простодушие» и многие начинают сами становиться носорогами.

Главный герой Беранже шокирован тем, что столь благородные, а главное – рассудительные граждане, выбрают такой путь.

В муках и размышлениях, он сам принимает окончательное решение и остаётся последним человеком, он ищет ружье, готовясь защищаться до последнего.

В пьесе Ионеско общество увидело в первую очередь антифашистскую направленность. Но автор был противником любой тоталитарной системы. Эта пьеса выступает против всех «-измов», встающих над понятиями человеческих чувств: доброты, жалости, любви, ошибок, глупостей, несуразностей – да всех человеческих слабостей, таких мелких по сравнению с высокими идеями «-измов» (фашизм, коммунизм, социализм, ленинизм, антисемитизм, расизм, коллективизм, патриотизм…).

Эта пьеса об умении сказать «нет» и остаться одному – это трудно, но всегда найдутся ещё такие же, не пожелавшие растворяться в общих словах и мыслях.

Эта пьеса напоминает нам, чтобы мы в любой ситуации прежде всего оставались людьми.

Необычно про общественную парадигму и окно Овертона. Читать всем, кто считает себя интеллектуалом и эрудитом. Я надеюсь,что люди оценят пьесу по достоинству.

Короткая пьеса в которой описывается торжество массовости над индивидуализмом. «Носорожеством» можно назвать слепое следование за большинством. История XX века показала к каким печальным последствиям это может привести.

Да, таково свойство человеческого (да, наверное, и не только человеческого) разума: жаждать чуда, а узрев его, низвести до обыденности; опошлить всё необычное. Интересмная хлёсткая сатира.

Сказкотерапевты говорят, что история может стать лекарством. Так вот - "Носорог" - одна из таких историй. Что делать, когда мир сошел с ума, а ты не герой? Ты просто какой-то там человек, не самый привлекательный, не самый храбрый, нелепый такой в общем человечишко, к тому же в жизни не очень-то хорошо разбирающийся. И есть мир нормальных людей, который вдруг едет куда-то в сторону, и понятие нормы вдруг становится... слегка странным. Знакомо? Еще как. Финальная сцена - попытка героя принять новые ценности и превратиться в носорога - это сильный психотерапевтический урок, прививка для тех, кто пытается обломать свои острые углы и стать "как все". Герой уже начинает судить себя с позиций "носорожества": Некрасивый я, совсем некрасивый. А они красивые. Я был не прав. Ах, как бы я хотел быть таким, как они. Жаль, что у меня нет рога. Как это безобразно — совсем гладкий лоб. Как было бы хорошо — один или два рога, сразу бы все подтянулось, а то вон как обвисло. Но, может быть, это еще случится, и мне не будет стыдно, и я пойду к ним, и мы все будем вместе. Но у меня почему-то рог не растет! Знакомо, ведь правда? Кто хоть раз не думал это вечное "Что ж у меня-то одного все не как у людей?". Шаг второй - попытка осознанно стать носорогом: Агх! Агх! Брр. Нет, не то. Попробуем еще, погромче! Агх! Агх! Брр! Нет-нет, совсем не то, слабо, Никакой мощи в голосе. У меня не получается рева. А только вой. Агх! Агх! Вой — это совсем не рев. Зачем же теперь раскаиваться, надо было идти за ними вовремя... Теперь уже поздно — увы! Я чудовище, чудовище! Мне уже никогда не стать носорогом, никогда, никогда! Я не могу измениться. Я бы так хотел, так хотел, но не могу. Я больше не могу на себя смотреть, мне стыдно! На этом пьеса могла бы и закончиться... но тут в мозгу у героя раздается щелчок, до него доходит: Горе тому, кто хочет сохранить своеобразие! Да, господи, аллилуйя! Он понял, понял! И финал, который, пожалуй, по силе катарсиса, внутреннего "встряхивания" читателя, так походит на финал "Врага народа" Ибсена: Ну что ж, делать нечего! Буду защищаться! Один против всех! Где мое ружье, ружье мое! (Поворачивается лицом к стене, на которой видны головы носорогов. Кричит). Один против всех! Я буду защищаться, буду защищаться! Один против всех! Я последний человек, и я останусь человеком до конца! Я не сдамся! Не знаю как вам, а мне после этого потребовалось сесть и немного отдышаться.

"Носороги" стали моей сказкотерапией, моим ответом на вопрос "что-й-то я какая-то не такая?". Агх! Агх! Бррр? Или все-таки ружье, а?