Дар Риктора

В путь он тронулся только к вечеру, а через полчаса его нос почувствовал запах дыма и свежего хлеба. Входить в село он не торопился, а вдруг и там живёт какая-то нечисть. Теперь он уже знал, что в сказках иногда описывают реальные вещи, всего за пару дней он увидел и Бабу Ягу, и кикимору, и дракона. А больше он никого видеть не хотел, хватит с него сказочных приключений.

Взобравшись на пригорок, он улегся на густой ковер из травы, приготовившись терпеливо ждать. И скоро он увидел хозяев селения – на его счастье это были люди. Жители села были светловолосые, высокого роста. Услышав рядом голоса, он спрятался в зарослях папоротника, и увидел, как мужчины с копьями вышли к лесу, пройдя совсем рядом с ним. Он услышал их голоса, и понял речь. Приглядевшись к орнаменту охотничьих курток, он понял, что перед ним племя сов, поклонявшиеся богу – филину. Племя мирное, жили охотой и земледелием, умели рыбачить, строили большие лодки, держали лошадей и овец. Жили как все, злодейств не чинили, с соседями не воевали, людей не ели. Верили в своих богов, деревянные идолы которых прятали в лесных дебрях. Чужаков – одиночек не привечали, ведь понятно всякому – если идет один, значит – или разведчик врага или изгой. И тот и другой – нежелательные гости в поселении. Ну, про врага и так всё ясно, а вот изгои – дело особое. За хорошие дела не изгоняют – значит или убийца, либо насильник или вор. Изгнать из племени своего – означало обречь своего родича на голодную смерть, а так наказывают очень плохих людей. Поэтому чужаку обрести новый дом в чужом поселении почти невозможно. Почти. Если чужак не спас от смерти кого-то в этом племени, из лап зверя или от тяжкой болезни.

Как охотник и воин Роскан совсем никакой – самого недавно кикимора чуть не утопила. Лекарь из него тоже слабый – ну знал он парочку трав очищающих раны, от головной боли, от поноса… Жаль, что не подойдешь, не спросишь: «Как мол какается? Не жидко?» Не поймут в их племени, могут по шее накостылять.

Хотя… Есть идея!

Роскан вновь удалился в лес и набрал целую сумку бузины. Найдя в ближайшем овраге глину, он изготовил несколько горшков и просушив их в тени, обжог в жаре костра. Горшки получились кривые и потрескавшиеся, но, вновь обмазав мелкие лопины, он получил нужные ему вещи.

Вывалив собранные ягоды бузины в горшки, он наварил из них вязкий компот, слив потом всю полученную массу в один кувшин. И только после этого направился к воротам селения.

У ворот его встретили три воина, осмотрев его, самый старый спросил:

– Кто ты, и с чем пожаловал к нам, незнакомец?

– Меня зовут Тур, я лекарь, и хожу по селениям, излечивая хвори. Пустите меня на ночлег, и если в моих услугах не нуждаются, утром я уйду, – произнес Роскан, придав своему голосу суровый тон.

– Нам не нужен лекарь, всех лечит Яга. Да и молод ты для лекаря – едва молоко на губах обсохло. Ну ладно, молодость – не порок, входи на ночлег. Поселишься в доме у старейшины Филина. И запомни – у нас нельзя воровать – руки отрубим, к девкам не приставай, кулакам волю не давай, колдовать нельзя, своих идолов в селении ставить тоже. Короче – поступай так, как хочешь, чтобы поступили с тобой. Завтра утром уйдешь, чужаки селятся на окраине наших земель с разрешения наших старейшин. Понятно?

– Понятно, – охотно согласился гость.

И воины расступились, пропуская его внутрь. Селение изнутри не выделялось роскошью и богатством – простые лачуги с соломенными крышами, скотные дворы, вплотную примыкающие к жилищам. И сопутствующий всему этому запах. Хорошо, что держали тут только лошадей, коров и овец. Свиней не держали, иначе дышать здесь было нечем. Неподалеку виднелись три колодца с журавлями для подъёма воды. Выбрав самый дальний колодец, Роскан достал ведро воды, и с удовольствием напился. А потом осторожно вылил туда содержимое своего кувшина.

«Всё, дело сделано. Теперь можно заняться лечением расстройства желудка, больные скоро повалят толпой», – ухмыльнулся своим мыслям Роскан.

Пройдя по селу, Роскан остановил пробегающего мимо мальчугана:

– Приветствую тебя, могучий воин, – грубо польстил он чумазому сорванцу. – Я ищу вашего старейшину Филина. Не проведешь ли меня к нему?

Могучий воин гордо расправил щуплые плечи, и смешно семеня, побежал впереди путника, показывая дорогу. Дом старейшины мало чем отличался от других домов, лишь на воротах было вырезано изображение огромного филина, нападающего на орла.

«И как это я сам не догадался его найти, это бы прибавило мне солидности», – с досадой подумал Роскан.

Подойдя к воротам, карапуз звонким голосом прокричал:

– Дядя Филин, к тебе гость, выйди, встречай.

– А вот гостей я сегодня не жду. Кто это? – послышался бас хозяина.

– Не знаю, но шёл он к тебе. Спроси у него сам, – произнес мальчуган, и отправился по своим важным делам.

– Кто таков? Какого роду-племени? – Спросил Филин у незнакомого путника.

– Я Тур, бродячий лекарь, лечу людей и скотину от хворей. Сам я из рода волосатого паука, – соврал Роскан, зная, что такой гадостью свой род не назовет никто.

– Ого, волосатого паука! Не слышал про такой род. Ты, верно, пришёл издалека. Ну, хорошо, Тур, лекарь из рода волосатого паука, входи. Лечить тебе никого не придётся, лекарь у нас есть свой, проверенный тремя столетиями дружбы.

– Яга? Я уже слышал о ней, она лечит многие народы, – согласился с ним лжелекарь. – Тогда пусти меня на ночлег. Утром я уйду.

– Входи в дом, будь моим гостем. Расскажи мне, что нового творится в мире, что чудесного видели твои глаза, что интересного слышали твои уши? – произнес Филин, впуская гостя в дом.

Роскан беседовал уже больше часа, не забывая и о своем пустом желудке. Его живот уже раздулся как барабан, а рука всё тянулась и тянулась к яствам, которыми угощал его радушный хозяин. Стол был просто роскошным – копченый окорок дикого кабана, лебедь, испеченный целиком, желудок тура, нафаршированный рябчиками и грибами, мёд с орехами, ягодные морсы и много другого, что уже отказывалось лезть в горло.

– А расскажи мне Тур, что интересного ты видел на своем пути? – спросил его Филин, вопросительно взглянув на гостя.

– Я видел много интересного и загадочного. И дом таинственной Бабы Яги – загадочной хозяйки леса, и летящего змея Горыныча, и кикимору, которая заманила меня к воде, и чуть не утопила.

– Ого, я слышал про коварную королеву кикимор. Она больше своих сородичей – ростом с человека, красива и хитра. Наше племя её знает, и не клюет на её хитрости. А вот путники частенько попадают в её руки, косточки многих теперь усеивают дно реки. Расскажи, как спасся ты? Наверное, ты силен как дикий тур, раз смог вырваться из цепких рук нечисти.

– Нет, я просто хитер как старый лис. Я сказал этой глупой кикиморе, что на берегу её ждет подарок. А выбравшись на берег, просто ушел.

– Нельзя было обманывать её, даже спасая жизнь. Нужно было дать ей любую ненужную вещь из сумки, или отдать саму сумку, если в ней ничего нет. А так кикимора может обидеться, и всюду ходить за тобой, пакостя годы, десятилетия.

– Ну, нельзя сказать, что я оставил её совсем без подарка – огромная шишка на её лбу от моего камня останется ей на память, и мне плевать на её злость, – со смехом произнес Роскан.

– А ты смелый парень, Тур. Смелый, но неосторожный, – неодобрительно произнес Филин, покачав головой. Смелый, неосторожный и недальновидный – странное качество для лекаря.

Роскан не нашёл что ответить на такие справедливые слова. Да, возможно он зря рассказал про этот случай, и сейчас лучший ответ – это молчание. Но говорить больше не пришлось. Через миг перед воротами Филина послышался шум – кто-то вызывал хозяина.

– Эй, Филин, выйди во двор, и прихвати с собой гостя, – послышался чей-то голос.

– Зачем тебе мой гость, Сыч? Что с тобой случилось, неужели, ты наконец-то поймал русалку, и принес её показать? – со смехом произнес Филин.

– Не о русалке сейчас пойдет речь. Мои дети и жена заболели животом, устроив очередь в туалет. Попроси лекаря помочь нам, я заплачу серебром.

«Вот он шанс, наконец-то бузина подействовала», – с радостью подумал Роскан, но, опомнившись, придал своему лицу скорбный вид, выйдя из дома к просителю. Нагнав на себя таинственный вид, Роскан осмотрел заболевших. Перед суровым лекарем стояла жена Сыча, и двое его детишек, державшиеся за животы.

«Эк их пронесло, не переборщил ли я с бузиной», – подумал Роскан.

– Итак, мне всё ясно – у них водяное поветрие. Они не могут пить воду из закрытых источников, пусть пьют из реки или родника, но никак не из колодца. А сейчас я приготовлю целебный отвар, и дам его больным, – выдал свой вердикт суровый лекарь.

– Осторожно лекарь, главное – не навреди. Если не уверен в болезни и её лечении – откажись, и я сразу пошлю за Ягой. Не бери на себя ответственность за их жизни.

– Успокойся, я всё знаю, мне уже приходилось лечить это поветрие. Просто дай мне полчаса, я сейчас приготовлю снадобье, – произнес Роскан, разжигая костер прямо во дворе.

«Так, сначала нужно прокипятить воду в кувшине, а потом накрошить в него кору дуба, пучок полыни, и кисть зеленой рябины», – тщательно продумывал каждое действие хитроумный гость.

Напившись горького снадобья, больные через десять минут почувствовали облегчение, и пообещав напоследок не пить воду из колодца, пошли домой. Сыч заплатил три монеты серебра, и счастливый пошел догонять жену. А к лекарю уже выстроилась целая очередь, бурчащая животами. И всех их легко излечивал молодой лекарь, получая щедрую плату за быстрое и чудесное исцеление.

Стемнело. Очередь из больных иссякла, и Роскан с чувством выполненного долга лег отдыхать. Он не испытывал угрызений совести – всё было нормально. Он просто почистил им кишечник – ничего вредного и опасного.

А глубокой ночью в ворота постучала усталая странница. Она попросилась на ночлег, и едва войдя в ворота, начала беседовать со словоохотливыми стражами. Её интересовало всё – и урожай полбы, и улов в реке, и гости, отдыхающие в их селении. Узнав о госте, она заинтересованно начала расспрашивать о нем, и услышав о таинственной болезни и чудесном исцелении – вообще загорелась от любопытства.

Несмотря на ночь, она наведалась в семью Сыча, и досконально расспросила его о лекаре и его способе лечения. Особенно её удивило то, что он запрещал больным пить из колодцев. Почему? Тут была какая-то загадка…

Не теряя времени, ночная гостья подошла к колодцам, и в одном из колодцев она увидела семена бузины. И тогда всё части головоломки сложились в одну ясную картину. Поняв всё, она громко расхохоталась. Увидев удивление в глазах воинов, она рассказала о своих догадках и им. И тогда засмеялись они, но в их смехе звучали зловещие металлические ноты.

А потом гостья снова ушла в лес, в оплату за свои услуги, спросив имя гостя. И едва она скрылась в лесу, вся стража бросилась к дому старейшины Филина.

– Так, говорите, он коварный отравитель, и тайно вылил в один из наших колодцев отвар бузины, – задумчиво произнес Филин. Жаль, этот парнишка мне начал нравиться, я хотел уже предложить ему остаться у нас. А кто наша спасительница? Она ушла не представившись? Ну, тогда хоть опишите ее.

– Она необычная, очень красивая девушка. У неё очень длинные зеленые волосы, и большие изумрудные глаза. Да, ещё у нее на лбу была большая шишка, – вспомнил один из стражей.

– Значит, по его следам уже идет один враг, поэтому не будем строго наказывать его. Пусть это будет уроком всем нам…

Приятные сны Роскана прервали самым бесцеремонным образом.

– Вставай гость, поприсутствуй на нашем суде, – сурово произнес Филин.

– Какой суд, в чем дело? – удивленно спросил Роскан. – А кого будут судить? – задал он невинный вопрос, чувствуя, как холодок пополз по его спине.

– Мы сегодня будем судить отравителя. Он попросил кров и еду, а потом, в благодарность, отравил один из наших колодцев. Скажи, как наказать этого неблагодарного? Отрубить голову, выносившую столь коварный план? Отрезать руки, высыпавшие отраву в колодец?

– Я не знаю, что и сказать. Это тяжелые обвинения, и они требуют весомых доказательств, – произнес Роскан заплетающимся от страха языком.

– Пойдем – пойдем, Тур из рода волосатых пауков, – недобро усмехнувшись, подтолкнул его в спину старейшина.

И изгой пошел на подгибающихся ногах, глядя в гневные глаза тех, кто совсем недавно считал его спасителем. Теперь они жаждали его смерти, и ужас поднимался к его горлу, мешая дышать.

– Я никого не травил, это ошибка, – неожиданно визгливым голосом выкрикнул он.

– Травил. Но мы – добрые люди, и готовы простить тебя, отпустив на свободу. Но ты должен вернуть плату за лечение, и выпить воду из колодца. Ты ведь утверждаешь, что не лил бузину в колодец?

– И экзекуция началась. Каждый из излеченных ранее больных, подходил к Роскану с полной кружкой колодезной воды, забирал монету серебра и уже пустую кружку, и уступал место следующему в очереди. Когда лекарь напился вдоволь, Филин продолжил разговор:

– Я долго беседовал с нашими стариками, и понял, что ты нам не назвал своего истинного имени. Да и рода волосатого паука тоже не существует. Назови свой род и имя, настоящие, и тогда мы отпустим тебя. И помни, мы не забываем плохих дел…

Роскан вдруг почувствовал тяжесть в животе, всё его нутро бурлило, пучилось, содержимое живота просилось наружу. И тогда он решил – будь что будет, он всё расскажет. И пусть их колдуны хоть проклянут его – лишь бы не опозориться на людях. Этого он был не готов вынести…

– Меня зовут Роскан, я из рода лесного оленя, моего отца зовут Сарак. Я изгнанник. А прогнали меня за то, что я пытался увести невесту моего друга, не предназначенную мне богами и предками, – хриплым голосом произнес он.

– И из-за этого в вашем племени изгоняют? – послышались удивленные голоса. – Девушка была тебе близкой родственницей?

– Нет, просто её в детстве обручили с другим, но мы полюбили друг друга, и попытались вместе бежать, но в последний момент Диана передумала, и рассказала всё своей матери. Её вернули, а меня изгнали. Навсегда…

– В нашем племени не изгоняют из-за таких пустяков. И если бы ты изначально рассказал правду, не пытаясь играть в лекаря, клянусь своими богами, я принял бы тебя в свое племя. Но ты обманул нас, поэтому уходи. До заката нового дня ты должен покинуть пределы наших земель, если не хочешь умереть, – добавил напоследок Филин, с усмешкой глядя на улепётывающего Роскана, придерживающего руками свой живот. Его сумка с ценным свитком осталась валяться на площади, но беглецу было совсем не до неё. Едва добежав до ближайших кустиков, он с облегчением нырнул в них, и скоро до селян донеслась зловещая и протяжная канонада измученного организма Роскана.

«Вот леший, как они смогли так быстро меня раскусить», – с досадой подумал Роскан. А ведь он рассчитывал, по крайней мере, на неделю роскошной жизни.

Теперь он снова был один, голоден и сильно изнурен болезнью. Время на изготовление нового кувшина у него не было, поэтому о приготовления новой порции лекарства не шло и речи – сейчас важнее было уйти из этих негостеприимных мест. Сейчас он был вынужден жевать веточки дуба и вяза, но облегчения это не приносило, и ему приходилось делать частые остановки. Поэтому он сейчас был уязвим как никогда – любой враг мог легко найти.

Он был прав, по его следам шёл враг, и он готовил Роскану ещё много неприятных сюрпризов, и счет только сравнялся…

Изгнанник успел вовремя. Едва край солнца коснулся леса, как он дошел до межевого камня племени сов. Сил уже совсем не осталось, и Роскан решил остановиться на отдых прямо возле него. Очень сильно хотелось пить, и невдалеке он обнаружил большую лужу, из которой без колебаний напился, и без сил упав на сухой пригорок, забылся тревожным сном.

Снилось ему родное село, его беззаботное детство. Вот бабушка Варана испекла пирожков, и он тайком стянул целое блюдо этого благоухающего чуда. Унёс свою добычу к реке, где честно поделился со своими вечно голодными ровесниками. Голодными они были не потому, что в их семьях нечего было кушать. Нет, в их селе был полный достаток и изобилие, просто стайкам ребятишек было некогда вернуться домой, чтобы перекусить. Они дни напролет бултыхались в прохладных водах реки, ловили ракушек и раков, и жарили их в костре. Иногда играли в охотников. Луки и копья изготавливали сами, и тогда сусликам и воронам приходилось совсем туго. Но не всегда их добычей была мелочь. Однажды его друг – Ворк, пронзил своим игрушечным копьем толстого и неповоротливого сурка. Тогда они устроили себе настоящий пир. Ароматное мясо капало светлыми каплями жира на костер, подрумяниваясь над тлеющими углями. Роскан даже во сне почувствовал аромат и запах мяса. Сейчас он снова был счастлив. Вокруг него сидели его друзья, а у него в руках истекал жиром огромный кусок мяса…

Глава 2

Пока Роскан во сне объедался мясом, в лесу рыскал его враг. Зеленоглазая кикимора, днем пряталась в сыром болоте, и только после захода солнца выходила из своего укрытия. Сейчас она потеряла своего врага и растерянно уселась на толстый пень, весь поросший мхом. Где же этот пройдоха?

Но ни слух, ни обоняние не помогли ей – врага и след простыл. И тогда она решила использовать свою магию. Распустив роскошные зеленые волосы, королева кикимор закружилась в колдовском танце, напевая магический заговор:

Помоги мне дух болот

Обнаружить взгляд врага,

Посылаю приворот

Из болотного огня.

На четыре стороны,

Яркий свет огнём струя.

Осветите мне его,

Лик коварного врага…

И вдруг из распущенных волос кикиморы начали срываться зеленые болотные огни, взлетая в ночное небо. Раньше они заманивали несчастных путников в мрачные топи болот, А сейчас разлетались в разные стороны, разыскивая свою жертву. И скоро над лесом, там, где безмятежно спал Роскан, высоко в небе закружился рой ярчайших светлячков. Увидев и запомнив место, болотная колдунья хлопнула в ладоши и зеленые огоньки погасли. Незачем пугать врага, пусть он думает, что ему ничего не грозит.

Она шла неторопливо, зная, что её обидчик беззаботно спит. В правой руке она небрежно держала крупное рыбье ребро, на кончике которого маслянистой каплей блестел трупный яд – страшное оружие. Один укол в шею, и враг умрет в страшных муках.

«Как там его звали? Тур из рода волосатого паука? Никогда не слышала о народе, носящего тотем волосатого паука. Значит, этот хитрец выдумал себе новое имя?» – обдумывала на ходу свои мысли кикимора.

А вот и он. Роскан мирно посапывал, развалившись прямо на земле. Кикимора медленно подошла, и приготовилась нанести один смертоносный удар. Всего один. Как же слаб человек, она победила, вот он, только протяни руку. Но она ещё не насладилась местью, и разящая рука зависла в воздухе. Нет, это не была жалость, а только попытка продлить игру, которая уже стала смыслом жизни. Именно ради неё она и покинула свою реку, поссорилась с Ягой и идет за этим незнакомцем, настоящего имени которого она не знала.

Весело улыбнувшись, коварная болотница достала из своей сумки небольшую треугольную белую пластину, подаренную ей в свое время Ягой. Тогда она сказала ей, что это зуб огромной северной акулы – древней сопернице китов. Но ей было всё равно, важнее было то, что эта треугольная пластина резала мясо и траву лучше, чем нож. Взяв в руку зуб, она склонилась над человеком, и осторожно придерживая ткань рукой, начала резать его одежду, и плетенную из лыка обувь. Она даже вырезала с его головы клок волос, зная, что опытная колдунья сможет сотворить из них смертельное оружие. Сама она не обладала такими способностями, и поэтому, завернув свою добычу в лист ландыша, с тихим смехом скрылась в лесной чаще.

Роскан проснулся от холода. Перевернувшись на другой бок, он попытался завернуться в плащ, но пальцы зацепились, попав в многочисленные прорехи ткани.

«Что такое?» – подумал он, и раскрыв глаза, с удивлением уставился на то, что совсем недавно считал своей одеждой. От неё осталось решето, лохмотья, но кто так мог поступить с ним? Обиженные селяне? Нет, если хоть один из них хотел бы изрезать так его одежду, ему никто не мог помешать сделать это прямо в селе. Баба Яга? Тоже нет. Обиженная кикимора? Возможно, но не факт. Важно одно – теперь он знал – тут не безопасно.

Поднявшись на ноги, он набрал сухого валежника, и разжёг большой костер. Стало тепло, снова появилось чувство уюта и безопасности. Закутавшись в лохмотья, в которые превратилась его одежда, Роскан дождался прихода рассвета, и едва мгла рассеялась, снова тронулся в путь. По дороге он внимательно всматривался в окружающие заросли, держа наготове лук. Ночной гость внушал ему сильные опасения, он начал чувствовать чей-то взгляд, тревога заставляла быть настороже, постоянно готовым к бою. Эта готовность сыграла ему на руку – внезапно из кустов папоротника выскочил табунок косулей – маленьких лесных оленьков. Косули пробегали мимо него всего в пяти метрах. Он, не прицеливаясь, стрельнул из лука в стремительно промелькнувший мимо силуэт, сухо щелкнула тетива, и раненный зверь скрылся в лесной чаще.

Стрела косуле попала точно в грудь, и теперь за ней тянулась кровавая полоса. Выхватив нож, Роскан бросился в погоню, и через версту настиг добычу. Раненное животное медленно брело, теряя последние силы, вытекающие вместе с кровью из раны. Догнав, он избавил животное от мучений.

Теперь голод ему больше не грозил. Подвесив тушку за задние ноги к дереву, он приступил к разделке. Шкуру снимал очень осторожно – его одежда пришла в негодность, и ему нужно было сшить новую. Снятую шкуру Роскан растянул наружу мясом и натёр её золой, а потом занялся приготовлением пищи.

Соли не было совсем, но, когда твой желудок пуст, это не так важно. Жареное мясо Роскан есть побоялся – ещё совсем недавно у него было сильнейшее отравление бузиной, поэтому он решил сварить себе суп. Но для этого нужен был глиняный горшок, и его изготовлением он и занялся, найдя глину в ближайшем овраге. Горшок высох лишь к вечеру и, дрожа от нетерпения, Роскан приступил к обжигу. Едва готовое гончарное изделие остыло, как он приступил к варке супа. В горшок он положил здоровенный кусок мяса, мелко покрошил дикую капусту и найденные неподалеку грибы, и поставил вариться прямо в жар костра. Мясо варилось долго, измученный голодом, он с удовольствием вдыхал дивный запах, поднимающийся из горшка.

Наконец его похлебка сварилась, и изголодавшийся путник приступил к позднему ужину. Суп получился вкусным – с ароматом трав и запахом дыма. Зачерпывал свой суп Роскан большой глиняной ложкой, больше похожей на добрый половник. Наевшись, умелец приступил к изготовлению нового горшка, большего по размеру. В нём он собирался продубить шкуру косули, чтобы позднее из неё получилась хорошая кожа. Из неё он собирался сшить себе брюки – в таких лохмотьях ему было стыдно появиться на людях. Позднее он хотел добыть ещё косулю – в одних штанах не походишь.

Это место ему понравилось близким расположением реки, обилием грибов и дичи, и он решил тут остаться подольше. За своими заботами он забыл о неуловимом враге, но едва над его головой сгустились сумерки, как он снова почувствовал взгляд невидимого наблюдателя. Но делать было уже нечего, и он полез на дерево, прихватив просушенную кожу. Для ночлега он выбрал огромный старый тополь. Постелив на толстую ветку шкуру, он устроился в сидячем положении.

Сегодня Роскан спал вполглаза и, поэтому, успел увидеть странный танец зеленых огоньков над своим деревом, а когда огоньки пропали, пришёл враг.

Вернее пришла. Он не сильно удивился, увидев свою старую знакомую – кикимору из реки. И тогда он вспомнил слова старейшины Филина: «кикимора может обидеться, и всюду ходить за тобой, пакостя годы, десятилетия».

Кикимора как хозяйка прошлась по его лагерю. Ненадолго остановившись у забытого горшка с супом, она грязной рукой достала из него кусок мяса, и принялась неторопливо жевать. Сам горшок с супом она небрежно опрокинула ногой, и подойдя к тополю, подняла глаза вверх.

– Слазь вниз, жалкий человечишка. Решим наши разногласия здесь и сейчас, пусть останется только один, – тихо произнесла болотница, зная, что человек слышит каждое слово.

– Ага, сейчас! Хочешь меня обмануть? Я знаю, что обычное оружие нечисть не берёт, тут нужны заговоры и амулеты, – отважно отказался от поединка Роскан.

– Ну, тогда я тебя оттуда спихну, – произнесла вредная кикимора и, пыхтя, полезла вверх.

Роскан не жаждал встречи, поэтому поднимался всё выше и выше, но упрямая зеленовласка все-таки добралась до него, и дернула за ногу.

– Ой, ты меня поймала, – с усмешкой произнес хитрец, покрепче ухватившись за ветку. Ну, раз поймала, теперь можешь меня утопить. Прямо на этом дереве.

– А ты что, совсем меня не боишься? – удивленно спросила королева кикимор.

– А чего тебя бояться? Опасаться можно, но бояться бабы, хоть и болотной кикиморы, это не по мне. Я знаю, что кикимора может или утопить, или защекотать. До реки – не меньше полверсты, так что тут у тебя ничего не выйдет. Можешь начать меня щекотать, – добил ее Роскан и, сняв с одной ноги лапоть, протянул ей ногу.

– А вот это ты видел? – зло прошипела болотница, и достала ядовитое ребро рыбы. Знаешь, что будет, если я тебя кольну?

– Ядовитое? – с опаской спросил Роскан, убирая ногу, и снова обуваясь. – А может мы договоримся? Говорят, если я что-то тебе отдам, ты простишь меня.

– Возможно, но у тебя нет ничего ценного, в поселке у тебя отобрали всё серебро.

– Серебро? Откуда ты про это знаешь? – удивленно спросил у нее парень.

– Откуда? Это я рассказала этим дуракам, как ты их обманул. Смешно вспомнить, как потом они тебе отомстили. Я потом пару раз чуть в твои подарки не вляпалась, – рассмеялась болотная красавица, сверкнув белозубой улыбкой. А теперь скажи, что ты сможешь предложить мне за свою жизнь.

«Что я смогу предложить ей? У меня и правда нет ничего ценного. Вот был бы у меня тот свиток, тогда обмен мог быть возможен. Хотя… Попробовать стоит» – решил Роскан.

– Слушай, когда меня изгнали из селения сов, в спешке я забыл свою сумку. В ней лежал очень ценный свиток, который я украл у Яги. В нем описывается, как действует один очень ценный артефакт. Если ты вернешь его лесной колдунье, то она отблагодарит тебя золотом, или рыбой. Не знаю, что предпочитают кикиморы, – предложил изгой.

– Свиток? Ты украл свиток у Яги? И она выпустила тебя живым??? Не верю! – категорично произнесла упертая нечисть.

– А ты поверь, это так и есть. И заполучить тебе его получится очень просто, достаточно попросить. Ведь они считают себя обязанными, ты для них спасительница. А нет – ты вернешься, и убьешь меня. Куда мне от тебя деться, – обреченным тоном произнес загнанный в угол изгой.

– Ладно, поверю и в этот раз. Но если свиток – твоя новая выдумка – берегись кудрявый! Тогда тебя не спасет самая высокая гора, – пообещала кикимора, с легкостью слезая с дерева.

Едва она ушла, Роскан расслабленно развалился на ветке. Он опять спасся, отдав то, что давно не принадлежит ему. «И всё таки я везунчик», – с облегчением подумал он, поудобнее устраиваясь на дереве, в этой относительной безопасности, с нетерпением ожидая приход утра. А едва восход окрасился в розовые цвета, Роскан бегом бросился из этих мест, предусмотрительно прихватив все свои вещи. Больше он не хотел встречаться с этой зеленоглазой кикиморой – хватит с него бессонных ночей. Теперь следующая ночевка должна быть в селении, чего бы это ему не стоило…

Но, человек предполагает, а боги располагают. У него ничего не вышло. Он без отдыха шёл весь день, не отвлекаясь на рыбалку и охоту, но следы человеческого поселения так и не попались ему на глаза. Пока было светло он сбегал за водой, и наполнил большой кувшин. Время на варку мяса уже не осталось, поэтому он быстро обжарил на костре подвялившееся за день мясо. Наевшись и перекусив, он сноровисто полез на высокий тополь, прихватив шкуру. Ждать гостью пришлось недолго, сначала его нашли болотные огоньки, а потом пришла его долгожданная гостья.

– Ну, здравствуй дружок, – нежно произнесла она, улыбнувшись белозубой улыбкой. – В этот раз ты не обманул, свиток я забрала и сегодня отправляюсь обратно. Вот тебе мой прощальный подарок, – сказала кикимора, и вывалила на его подвяленное мясо целую кучу гнилой рыбы. – Приятного аппетита, милый.

– И тебе приятной дороги домой, – довольно произнес Роскан. Ему было не жаль мяса – добудет ещё. Важнее было то, что эта красотка простила его, оставив живым.

Тем не менее, слазить вниз он не спешил, дождавшись утра. А утром на запах гнилой рыбы пришел огромный медведь, и до полудня пировал под тополем.

Наконец ушел и этот враг, и Роскан с трудом слез на землю, хрустя затекшими суставами.

И снова утомительный дневной марш на пустой желудок. Палящий зной заставлял воздух колебаться над черной землей, искажая далекую перспективу. В лесу из-за духоты было тяжело дышать, и поэтому увидев луговые просторы, он не колеблясь покинул лес, и скоро ласковый ветерок охладил его разгоряченное лицо.

Влажный луг вскоре сменился сухой степью, но следов селения так и не было заметно. Ночевать сегодня пришлось голодным, но труднее всего приходилось без воды. Лежа на спине, и смотря на россыпи звездных созвездий, Роскан полной грудью вдыхал необычный воздух, пахнувший сухостью и горькой полынью. Ночью жара сменилась прохладой и, накрывшись шкурой косули, усталый путник задремал. Ему снова снился дом, счастливое детство, и друзья, с которыми так весело было шалить. Непонятно почему, но ему приснился случай из прошлого, который ярким переживанием отложился в его детском сознании…

В их селении издревле ходила легенда, об огромной розовой птице – счастья, поймав которую, можно исполнить своё самое заветное желание. Легенды говорили, что иногда, в начале весны, огромные стаи этих птиц залетали на солёное озеро, располагающееся на самой окраине села, у опушки леса.

Тогда, со своими друзьями, он решил выследить этих птиц, изо дня в день, ранним утром выходя на охоту. Весной воздух по утрам очень прохладен, и туман клубился на холодной поверхности озера, а он, лёжа на животе, всё ждал и ждал. Его друзьям уже наскучило это развлечение, и в одно прекрасное утро он пошел один.

Было промозглое весеннее утро, мелкий дождь моросил с неба, и он уже через час промок насквозь. Роскан уже собрался домой, как вдруг странный шум привлёк его внимание. Он поднял взгляд вверх, и увидел, как на туманную гладь озера опустилась огромная стая птиц. Это были они, птицы, исполняющие желания, только они могли иметь такой розовый цвет оперения, и их было много. Так много, что они покрыли все берега озера. Птицы были ростом с человека – по крайней мере, ему показалось, что таков их истинный рост. Стоя на длинных, голенастых ногах, они опускали в воду загнутые как у орла клювы, и что-то выискивали в соленых водах озера. Это зрелище так потрясло его, что он не дыша смотрел на них, забыв о дожде и холоде. И вдруг вся стая в один миг поднялась в небо, скрывшись из глаз.