Buch lesen: «Тайна старого туннеля»

Энид Блайтон

Schriftart:

Enid Blyton

FIVE GO OFF TO CAMP

Enid Blyton ® The Famous Five ® Text copyright

Enid Blyton’s signature and The Famous Five are Registered Trademark of Hodder & Stoughton Limited

First published in Great Britain in 1948 by Hodder & Stoughton

Machaon ®

* * *

Глава 1
А вот и каникулы!

– Две палатки, четыре коврика, четыре спальных мешка. Да, кстати, а как насчёт Тимми? Ему нужен? – с лукавой улыбкой произнёс Дик.

Остальные трое ребят рассмеялись, а пёс Тимми благодушно завилял хвостом.

– Вы только посмотрите – он тоже смеётся! У него рот до ушей! – воскликнула Джордж.

Все повернулись к Тимми: его добродушный оскал и впрямь походил на улыбку.

– Ну какой же он душечка, – сказала Энн, приобняв пса.

«Гав!» – согласился Тимми и лизнул мокрым языком нос девочки.

Четверо детей – высокий и крепкий не по годам Джулиан, Дик, Джордж и Энн – обсуждали возможный отдых в палатках, кемпинг. Джордж вообще-то девочка, но на своё настоящее имя Джорджина откликаться не желает. С короткой кудрявой стрижкой и вся в конопушках, она и впрямь скорее походила на мальчишку.

– Вот повезло – провести каникулы в палатках без присмотра взрослых, – сказал Дик. – Даже не думал, что родители согласятся на это. Особенно после прошлого лета, когда мы путешествовали в фургончиках.

– Ну, не совсем чтобы без взрослых, – уточнила Энн. – Не забудь, нас будет опекать мистер Лаффи.

– Мистер Лаффи! Ну насмешила, – хмыкнул Дик. – Больно мы ему нужны. Он будет изучать своих насекомых. Там, на вересковых полях, их, наверное, тьма. И наши имена сразу вылетят у него из головы.

– Во всяком случае, если бы не его экспедиция, никто бы нас одних не отпустил. Так сказал папа маме, я сама слышала, – заметила Энн.

Мистер Лаффи преподавал в школе для мальчиков. Стареющий мечтатель, помешанный на насекомых. Встречая его на дороге с шелестящими коробочками, Энн всякий раз обходила его стороной, потому что насекомые иногда убегали, расползались и разлетались. Дик и Джулиан любили мистера Лаффи, и всё же то, что родители решили передоверить опеку над ними именно этому чудаку, казалось мальчикам комичным.

– Бьюсь об заклад, что нам самим придётся за ним присматривать, – сказал Джулиан. – Ведь с ним непременно что-нибудь да случится: либо палатка обвалится и его придётся оттуда выковыривать, либо закончатся запасы воды, либо он по рассеянности присядет на пакет с сырыми яйцами. Старик Лаффи живёт в мире насекомых – а это как в облаках витать.

– Пусть себе витает где хочет – главное, чтобы не вмешивался в нашу жизнь, – заключила Джордж. Да, она очень не любила, когда кто-то совал нос в её дела. – Чует моё сердце, что нас ждут отличные каникулы. Жить в палатках посреди вересковых холмов, вдали от цивилизации – это по мне. Можно делать что хочешь, и никто не будет дёргать тебя.

«Гав!» – подтвердил Тимми и застучал хвостом по траве.

– Вот, твой пёс тоже так считает, – заворковала Энн. – Скажи, Тимми? Набегаешься там вволю, погоняешься за кроликами, полаешь на чужаков, посмевших к нам приблизиться.

– Да погоди ты, Энн, с мечтами, – прервал сестру Дик и взял в руки исписанную страницу. – Давай-ка ещё раз тщательно проверим список, чтобы ничего не упустить. Так где у меня тут… Ага, «четыре спальных мешка»…

– Ты раздумываешь, не стоит ли запастись ещё одним – для Тима? – хихикнула Энн.

– Ещё чего, – фыркнула Джордж. – Моя собака будет спать у меня в ногах. Как обычно. Верно, Тимми?

– А может, купим для него небольшой спальник? – предложила Энн. – Представляете: лежит такой лапочка, и только мордочка его торчит наружу.

– Никакой он тебе не лапочка, – осадила кузину Джордж. – Дик, продолжай, мы тебя слушаем. А если Энн будет перебивать, я завяжу ей рот носовым платком.

Дик снова стал перечислять: походная плитка, парусиновые вёдра, кастрюли, тарелки, чашки и много всего другого. Ребята жарко обсуждали каждый пункт.

– Одна только подготовка к походу – удовольствие, – сказал Дик. – Ну что, вроде ничего не упустили?

– По-моему, всего уже с перебором, – заметил Джулиан. – Но старина Лаффи обещал погрузить наши вещи в свой прицеп. Представляете, каково было бы тащить всё это на своём горбу?!

– Скорей бы уж наступила следующая неделя! – вздохнула Энн. – Ну почему так тянется время, когда ждёшь чего-то хорошего? И наоборот, когда это хорошее начинает с тобой происходить, время убыстряется?

– Да, парадокс, – с улыбкой согласился Дик. – Джулиан, дай карту, я хочу ещё раз взглянуть на это место.

Джулиан вытащил из кармана карту и разложил её на траве. Ребята сгрудились вокруг карты. На ней было изображено большое пространство из пустоши с несколькими разбросанными на отдалении друг от друга домами.

– Тут почти нет фермеров, – сказал Джулиан, указывая на карту. – Земля неплодородная, холмистая, и большого урожая с неё не соберёшь. А вот здесь стоянка нашего будущего лагеря. На другой стороне холма расположена небольшая ферма. У них мы и будем покупать яйца, масло, молоко. Лаффи уже там бывал. Он говорит, что хозяйство небогатое, но туристам они не отказывают.

– Местность похожа на горы, – заметила Джордж. – Представляю, какие там морозы в зимнее время.

– Так и есть, – кивнул Джулиан. – Да и летом из-за ветров бывает прохладно. Лаффи советует брать с собой тёплые вещи. Зимой там всё заметает снегом и он не тает по несколько месяцев. Говорят, что заблудших овец приходится буквально откапывать из-под снега.

Дик провёл по карте пальцем вдоль дороги, петляющей через пустошь.

– Этим маршрутом мы и отправимся. Вот здесь, по просёлочной дороге, заедем – ведь где-то неподалёку должна быть ферма. А вот здесь Лаффи оставит машину, а дальше свои пожитки понесём уже на себе.

– Надеюсь, Лаффи устроится подальше от нас, – сказала Джордж.

– Думаю, это не столь важно, – ответил Джулиан. – Он хоть и согласился приглядывать за нами, как только обоснуется в своей палатке, тут же про нас и забудет. На этот счёт можешь быть спокойна. Я слышал про двух бедолаг, которые поехали с ним в однодневный поход. Так вот, вечером он вернулся без них. Просто забыл. Бедным спутникам пришлось топать обратно пешком не один километр.

– Ну и ну! Вот так Лаффи! – улыбнулся Дик. – А нам и нужно, чтобы про нас забыли. По крайней мере не будет прибегать к нам по каждому поводу: «Детки, вы почистили зубки?», «Детки, наденьте-ка свитера, а то простудитесь».

Ребята рассмеялись, а Тимми оскалился, часто дыша в порыве собачьей радости. Он был счастлив, что вся пятёрка в сборе и что он участвует в обсуждении предстоящего похода. Весь учебный год пёс жил с Джордж и Энн, скучая по Дику с Джулианом. Но хозяйка его – Джордж, и он ни за что в жизни не бросил бы её. Кстати, это большая удача, что школа разрешала проживание домашних животных, ведь иначе Джордж было бы не затащить ни в какое учебное заведение.

Джулиан сложил карту.

– Ну что ж, теперь главное, чтобы все заказанные покупки пришли в срок. У нас в запасе шесть дней. И всё же время от времени нужно напоминать Лаффи, что он едет не один, – а то забудет.

Когда всё так тщательно спланировано, ожидание становится томительным. Начали поступать покупки, заказанные в разных магазинах. Дети с жадным любопытством разворачивали свёртки, но особенно им понравились спальники.

– Супер! – воскликнула Энн.

– Ой, смотрите, он зашнуровывается до самой шеи! Восторг! – сказала Джордж и забралась в свой спальник. – А голову можно засунуть в капюшон. А ведь тёплая штука! Хочется испробовать на природе, в холодную ночь. А давайте сегодня спать на полу?

– Зачем? – пожала плечами Энн. – У нас ведь есть кровати.

– А что такого? – Для Джордж спальный мешок был в сто раз лучше, чем кровать. Пора привыкать к походной жизни.

В эту ночь дети улеглись на полу в спальниках, а утром проснулись все вспотевшие. Спальные мешки оказались тёплыми как печка.

– У меня уже проблема, – пожаловалась Джордж. – Ночью Тимми норовил забраться внутрь, а вдвоём в мешке тесно. И потом, с его лохматостью он там просто зажарится.

– Не знаю, не знаю, – проворчал Джулиан. – Полночи он пролежал на моём животе. Плюхнулся на меня и – дрых. Теперь придётся от него запираться.

– Плюхнулся – это ещё ладно, – сказал Дик. – Лично меня пугает, что перед тем, как утихомириться, он кружится и кружится как оголтелый. Он меня просто извёл этой ночью своим дурацким кружением.

– Глупо жаловаться на это, – обиделась Джордж. – Потому что у собак такой многовековой инстинкт. Они выживали в условиях дикой природы и место для отдыха выбирали в густых зарослях. Вот им и приходится, прежде чем улечься, долго кружить, утаптывая всякий там тростник или камыши, чтобы те не кололись и было помягче. Наши собаки не живут в диких условиях, но инстинкт покружиться перед сном остался.

– И далась ему эта древняя привычка, – посетовал Дик. – При чём тут колючие заросли, если у него есть корзина для сна? Вы бы видели мой живот! Весь в отпечатках собачьих лап!

– Да не выдумывай ты, Дик! – хмыкнула Энн. – И вообще – о чём вы говорите? Пора настраиваться на отъезд. Скорей бы вторник.

– Вторник придёт, куда он денется, – успокоил сестру Джулиан.

Вторник и впрямь наступил. Яркий и солнечный. Лазурно-синее небо было всё облеплено белыми пёрышками облаков.

– Признак хорошей погоды, – сказал Джулиан, довольно поглядывая на небо. – Остаётся надеяться, что старина Лаффи вспомнит, какой сегодня день. Он обещал приехать в десять. Мама наготовила нам тьму-тьмущую сандвичей – на тот случай, если Лаффи вдруг забудет свои. В любом случае еды много не бывает, а если что – Тимми нам поможет.

Тим тоже пребывал в счастливом возбуждении. Он всегда чувствовал, когда должно произойти что-то хорошее. Хвост его ходил ходуном, и он радостно и часто дышал, высунув язык как после долгой пробежки. И ещё он, как всегда, путался под ногами, но сегодня его за это никто не ругал.

Мистер Лаффи опоздал на полчаса, друзья уже решили, что про них забыли. Учитель подъехал на старом большом автомобиле и, кажется, тоже был в приподнятом настроении. Ребята хорошо его знали, так как он жил неподалёку и частенько заглядывал в гости к родителям Энн, Дика и Джулиана, чтобы перекинуться с ними в бридж.

– Приветствую вас, дорогие мои! – бодро воскликнул Лаффи. – А вы, как я посмотрю, уже готовы и ждёте на старте. Молодцы! Кидайте свои вещи в прицеп, там ещё полно места. По наставлению жены я запасся сандвичами, чтобы хватило на всех!

– Ну, значит, устроим сегодня пир горой, – сказал Дик.

Вместе с братом он вынес и погрузил свёрнутые палатки, спальники и всё самое тяжёлое, а девчонки подбирали всякую мелочь. Когда вещи были уложены, Джулиан закрепил груз верёвкой, и ребята забрались в машину.

Мистер Лаффи перевёл ручник на первую скорость, и автомобиль с диким рёвом тронулся с места.

– Пока-пока! – махали вслед родители, а потом мама выкрикнула последнее наставление: «И ради бога не вляпайтесь в очередное опасное приключение!»

– Даже не стоит беспокоиться! Уж я об этом позабочусь! – отшутился мистер Лаффи. – Какие могут быть приключения в пустынной вересковой пустоши! Ну, пока-пока…

Все кричали и махали друг другу на прощание: «Пока-пока! Ура – наконец-то мы уезжаем!»

Автомобиль бодро ехал по дороге: сзади, с грохотом и вперевалочку катился прицеп. Салют каникулам!

Глава 2
Вересковые поля

Мистера Лаффи трудно было назвать хорошим водителем. Он слишком быстро ездил и слишком резко совершал повороты. Джулиан с тревогой оглядывался на прицеп, в котором подпрыгивали тюки с вещами, грозясь вывалиться на дорогу. Джулиан постучал мистера Лаффи по плечу и попросил:

– Сэр, а нельзя ли сбавить скорость? Прицеп трясётся на ухабах, и к нашему приезду на место он может оказаться пустым.

– Ёлки-моталки! Я совсем забыл, что у нас прицеп! – воскликнул мистер Лаффи и поехал медленнее. – Ты мне напоминай, пожалуйста, если скорость превысит пятьдесят километров в час. А то, помнится, в прошлый раз я растерял по дороге половину вещей. Не хотелось бы вновь оконфузиться.

Джулиан немного успокоился, но то и дело поглядывал на спидометр и, когда стрелка заходила за оговоренное значение, трогал водителя за плечо.

Между тем мистер Лаффи чувствовал себя совершенно счастливым. Как школьник, он не любил учебный год и обожал каникулы, потому что преподавание отвлекало от общения с любимым миром насекомых. А теперь – красота! – он едет в компании четырёх симпатичных детишек на вересковые поля, где полным-полно пчёл и шмелей, жуков, бабочек и прочих обожаемых насекомых особей. Мистер Лаффи намеревался просветить детей в своей любимой области, о чём они даже не подозревали, а то, наверное, пришли бы в ужас.

Лаффи был человек презабавной наружности. Карие и добрые, как у обезьяны, глаза, кустистые брови, густая, спутанная шевелюра, неухоженные, неопрятной формы усы, большой нос, который мог бы придать лицу угрожающий вид, если б не огромное количество торчащих из ноздрей волосков, а в довершение образа – добродушная ямочка на округлом подбородке.

А уши – Энн не переставала удивляться, какие у мистера Лаффи были уши – большие и загнутые вперёд, причём он умел шевелить почему-то одним только правым ухом, левым не получалось. И одежда, хоть и придавала учителю уютный вид, всегда оказывалась слишком большого для него размера.

Дети любили Лаффи несмотря ни на что. Этот странный забывчивый добрый чудак мог быть и свирепым как лев. Историю про забияку Тома Киллина ребята услышали от Джулиана, он им часто её пересказывал. Однажды мистер Лаффи увидел, как Том обижает в раздевалке новенького мальчишку из младших классов: вцепившись в его ремень, Том таскал беднягу по кругу и всё никак не отпускал. Увидев это, Лаффи взревел словно дикий лев, схватил обидчика за пояс, поднял его над полом и повесил за ремень на крюк вешалки. «Вот и виси тут, пока кто-нибудь не сжалится и не снимет тебя! – гневно произнёс Лаффи. – Или ты думал, у меня не хватит сил проучить тебя?»

С этими словами он взял за руку перепуганного мальчугана и вывел его из раздевалки, а Том висел на самом верхнем крючке, не в силах высвободиться, да и никто из ребят, заходивших переодеться после футбола, не смог бы приподнять такого громилу. «Потом крючок просто сломался под его весом, а иначе этот забияка Том так и висел бы там до скончания веков, – иронично заключил Джулиан. – Ну старина Лаффи даёт! Глядя на него, не скажешь, что он может быть таким грозным!»

Энн обожала эту историю, и с тех пор мистер Лаффи стал в её глазах настоящим героем. Поэтому сегодня она с удовольствием ехала рядом с ним на переднем сиденье и болтала о том о сём. Остальные дети теснились сзади, и Тимми оттоптал им все ноги. Джордж категорически отказалась пустить пса к себе на колени, потому что он слишком жаркий, и Тимми пришлось довольствоваться малым: поставив передние лапы на открытое окно, он смотрел на пробегающий мимо пейзаж.

В половине двенадцатого остановились, чтобы перекусить. Мистер Лаффи стараниями своей супруги запасся большим количеством вкуснейших сандвичей.

– Дольки огурчиков, засоленных в винном соусе. Ветчина, салат латук, сваренные вкрутую яйца. Ну, мистер Лаффи, наши сандвичи не чета вашим! – воскликнула Энн и навалилась сразу на два разных сандвича.

Ребята успели проголодаться в дороге и ели с таким аппетитом, аж за ушами трещало. Самый последний кусочек обязательно доставался Тимми, и он жадно наблюдал, кто из детей готов с ним поделиться. Мистеру Лаффи было невдомёк, что всё из еды обязательно идёт на пробу Тимми, поэтому, когда старик потянулся к очередному сандвичу, собака аккуратно забрала у него из рук угощение. Лаффи был крайне изумлён, но в хорошем смысле этого слова.

– Какой умный пёс, – сказал он, поглаживая Тимми по загривку. – Знает чего хочет и добивается своего. Молодец!

Джордж была польщена. Уж она, как никто другой, считала своего Тимми самой умной собакой на свете, и многие события были тому подтверждением. Тим понимал каждое произнесённое слово, каждый жест – и за что его гладят, тоже прекрасно понимал. А если уж говорить о том, чтобы присматривать за четырьмя детьми, охранять их, – от Тимми было толку больше, чем от рассеянного мистера Лаффи.

Еду запивали имбирным лимонадом, а потом все ели крупные спелые сливы. Сливы Тима не интересовали, но капли пролитого лимонада он с удовольствием слизывал с травы. Подъев разбросанные крошки, он отправился к маленькой речушке, чтобы утолить жажду.

Потом все вернулись в машину и поехали дальше. Энн сразу же уснула. Вскоре и Дик стал зевать и тоже задремал. А Джордж и Тимми спать вовсе не хотели, в отличие от Джулиана. Но Джулиан должен был следить за спидометром: поднабравшись сил после сытного перекуса, Лаффи то и дело норовил прибавить газу.

– Теперь до самого лагеря едем без остановок, – произнёс звонким голосом мистер Лаффи, от которого Дик резко проснулся и подскочил. – На месте мы будем примерно в полшестого. Вон, видите, как там всё полыхает лиловым цветом? Это и есть вереск.

И все, кроме Энн, которая продолжала спать, увидели на возвышенности по левую сторону от дороги бесконечные вересковые поля; они заползали всё выше и ближе к горизонту, отливая вдали оттенками фиолетового.

– Сейчас мы свернём налево, чтобы попасть вон туда, – пояснил мистер Лаффи и резко повернул руль, отчего багаж в прицепе опять стал бешено подпрыгивать. – Ну вот, смотрите какая красота!

Машина медленно шла в гору среди необъятного сиреневого пространства. Они миновали два небольших домика, а в отдалении, на пригорках, были видны ещё несколько ферм. Кругом паслись овцы, и некоторые с любопытством провожали машину взглядом.

– Ещё километров тридцать пути, – произнёс мистер Лаффи и вдруг резко нажал на тормоз. Посреди дороги стояли две большие овцы. – Эти красотки решили посплетничать в самом неподходящем месте. Эй, позвольте-ка проехать, барышни!

Тимми залаял, пытаясь выбраться из машины через окно, и только тогда овцы сошли с дороги. Когда машина затормозила, от сильного качка вперёд Энн сразу же проснулась.

– Какая жалость, что я тебя разбудил, – добродушно сказал мистер Лаффи. Он лишь на секунду отвлёкся от дороги, и машина чуть не свалилась в кювет, но мистер Лаффи успел вовремя вырулить. – Ничего, Энн, мы почти приехали.

Машина медленно ползла в гору, и на лице уже чувствовался прохладный ветерок. Кругом царствовал и благоухал вереск, вдоль кромки полей били источники, журчали ручейки, иногда «перебегая» дорогу.

– Здесь очень вкусная вода, – сказал мистер Лаффи. – Чистая как слеза и холодная как лёд. Возле стоянки тоже есть источник.

Джулиан отметил про себя, что это здорово облегчает им жизнь, ему и Дику не придётся таскать воду в парусиновых вёдрах на большие расстояния.

Впереди показалась развилка. Правая дорога была асфальтовой, а левая – грунтовой.

– Нам сюда, – сказал мистер Лаффи и крутанул руль влево. Ехал он медленно, и дети могли всё внимательно рассмотреть.

Прямо в поле возвышалась большая серая скала, и мистер Лаффи остановился возле неё.

– Машину я брошу здесь, скала послужит хорошим укрытием и от дождя, и от ветра. А лагерь разобьём вон там.

Этот участок покатого склона был огорожен высокими зарослями можжевельника, и, куда ни глянь, всюду буйство красок вереска. Джулиан одобрительно кивнул. Отличное место. Можжевельник образовывал защиту от ветра, и вообще тут было уютно.

– Прекрасно, сэр, – сказал Джулиан. – Перекусим сначала и чайку или сразу начнём распаковываться?

– Сначала чай. Я взял с собой отличную походную плитку. Всё лучше, чем костёр, на котором и кастрюли, и чайник сразу покроются копотью. Но пока обойдёмся лимонадом.

– Ой, и у нас тоже есть плитка, – сказала Энн, выбираясь из машины. – Ну и красотища! И этот вереск, и солнышко, и ветерок. А тот домик в стороне – мы туда будем ходить за продуктами?

Если встать спиной к лагерю, то можно было увидеть на холме небольшую ферму. У подножия паслись четыре коровы и лошадка. Сбоку был разбит сад, а перед ним, ближе к дому, – овощные грядки. Очень странно было видеть посреди этого дикого места такой аккуратный, возделанный клочок земли.

– Это ферма Олли, – пояснил мистер Лаффи. – Я тут был три года назад, с тех пор хозяева сменились. Надеюсь, они такие же милые, как и прежние. Ну так как, дети, у нас что-нибудь осталось из еды?

Рачительная Энн предусмотрительно припасла сандвичи и вкусный пирог. Все расселись на траве и принялись за еду, запивая лимонадом. Ребята сосредоточенно жевали, любуясь природой, бабочками, добродушно жужжащими пчёлами. Тимми терпеливо ждал своей законной порции и смешно крутил мордой, наблюдая за пчёлами, которых налетело целое облако.

– Ну что, давайте ставить палатки, – сказал наконец Джулиан, когда с едой было покончено. – Дик, пойдём поможешь мне. Мистер Лаффи, мы не хотели бы сидеть у вас на голове, и вряд ли вам понравится, что рядом шумная орава. Где вы предполагаете поставить свою палатку?

Лаффи хотел было признаться, что, наоборот, он бесконечно рад оказаться в компании четверых ребят и собаки и что для него, чем ближе он будет к ним, тем лучше, но потом вдруг подумал, что детям, возможно, это совсем не нужно. Им захочется побеситься, подурачиться, а его присутствие будет только сковывать их. И он решил не навязываться.

– Я поставлю палатку вон возле того куста. А вы оставайтесь тут. Эти заросли всех укроют от ветра, и на таком расстоянии мы не будем друг другу мешать.

– Как скажете, сэр, – согласился Джулиан. Вместе с Диком они принялись за дело, которое, впрочем, превратилось в весёлое занятие. Тим, как всегда, болтался у них под ногами и даже утащил важную верёвку для крепежа, но никто его за это особенно не ругал.

Ближе к сумеркам на траве уже были разбиты три палатки, на полу постелены коврики, а уже на них раскатаны спальники.

– Ну, я, пожалуй, буду укладываться, – сказал мистер Лаффи. – У меня уже глаза слипаются. Хороших вам снов, дети.

Широко зевнув, Лаффи отправился к своей палатке. Вскоре стала зевать и Энн, а потом и все остальные.

– Давайте и мы на боковую, – предложил Джулиан. – Каждому по плитке шоколада и немного печенья, чтобы похрумкать перед сном. Девчонки, спокойной ночи. Какое счастье будет проснуться завтра в этом прекрасном месте!

Мальчики ушли к себе, а девочки с Тимми – к себе. Сняв одежду, Джордж с Энн нырнули в мягкие тёплые спальники.

– Класс! – счастливо вздохнула Джордж, спихивая с себя Тимми. – В жизни не чувствовала себя так уютно. Тимми, прекрати! Не карабкайся мне на живот. Отползай к ногам. Вот так, молодец.

– Спокойной ночи, – сонно пробормотала Энн. – Ой, Джордж, а через сетку сверху видны звёзды! Какие огромные!..

Но Джордж ничего не успела ответить про звёзды: устав за день, она мгновенно уснула. Тим приподнял одно ухо и добродушно рыкнул – это он так пожелал Энн спокойной ночи. Потом, положив морду на лапы, тоже уснул.

«Первый день в лагере, – блаженно подумалось Энн. – Разве я смогу уснуть?! Буду всю ночь смотреть на звёзды и вдыхать вересковые ароматы».

Но через секунду она уже спала мертвецким сном.