Buch lesen: «Шанхайское сияние»
© Елена Юдина, 2019
ISBN 978-5-4496-2778-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
Тихим морозным вечером маленькая седая старушка сидела на кухне и ждала дочь из института. На столе стоял давно остывший чай и лежало надкусанное печенье. Мария Ивановна еле смогла проглотить один кусочек. В горле стоял ком, в голове одна за другой проносились мысли. В основном дурные, но она старалась гнать их подальше, изо всех сил силилась не думать о плохом.
– Нет, я слишком стара для этого! Я этого просто не переживу! Ну где же она?! – Размышления вслух немного успокаивали, – уже почти семь, где носит эту девчонку?!
В другой день Мария Ивановна не стала бы так переживать, что ее дочь задерживается в институте, или на встрече с подругами, или даже на свидании, но сегодня на кухонном подоконнике лежал увесистый конверт, который коренным образом мог изменить жизнь их обеих. Время тянулось очень медленно, стук часов заглушало биение сердца женщины.
– Надо хоть телевизор включить, – произнесла встревоженная мать, встала с места и подошла к окну. Она вгляделась в освещенный фонарем двор, но представленная картина не принесла ей ничего нового. – Нет, не хочу…
Мария Ивановна родила дочь довольно поздно, врачи поставили ей приговор бесплодие и к сорока годам, когда они с мужем и не помышляли о ребенке, женщина узнала о беременности. Аня досталась супругам очень тяжело. Почти всю беременность Мария была прикована к постели и сложные роды подорвали ее и без того шаткое здоровье. Но несмотря ни на что в новогоднюю ночь появилось на свет их сокровище, их принцесса, их Снегурочка. Анечка и правда была похожа на Снегурочку: большие голубые глаза; белая, словно фарфоровая кожа; немного вьющиеся белокурые локоны обрамляли лицо, пухлые губки часто радовали родителей задорным смехом. Маленькой девочкой она походила на куколку с новогодней открытки, таких детей снимают в рекламе и кино. Повзрослев она обрела красивую стройную фигуру и стала настоящей русской красавицей, лицо которой, портила лишь одна небольшая деталь – небольшой шрам на подбородке после неудачного падения с велосипеда, в остальном ее внешность можно было назвать безупречной. Мария Ивановна и Григорий Петрович не могли нарадоваться на дочурку. Год назад Григорий Петрович ушел из жизни и сейчас старушка так сетовала на это. Ведь они могли бы вместе ждать дочку сейчас, он бы поддержал старую больную женщину, нашел слова, чтобы успокоить, может даже посмялся бы над ситуацией, над тем как Мария Ивановна считает свои шаги и минуты… Но мужа не было рядом в такой значимый для их семьи момент, а дочь как назло не торопилась домой.
Мария Ивановна снова подошла к окну и взяла с подоконника конверт. И почему она не обладает рентгеновским зрением, как супергерои в этих глупых зарубежных фильмах, которые так любит ее дочь?! И ведь умная и способная девочка, а так любит эту дрянь, только мозги засорять. Размышления о несовершенстве Американского кинематографа отвлекли женщину, когда она неожиданно услышала такой долгожданный для себя щелчок дверного замка. Старушка поспешила к выходу, на пороге стояла запорошенная снегом Аня, тушь немного потекла, красный румянец окрасил фарфоровую кожу. Анна стала похожа на подарочную куклу.
– Ну и снежина там! – Аня стала снимать и стряхивать одежду на площадке перед входной дверью. Снег стремительно превращался в воду и стекать по лицу, волосам, огромной меховой шапке и отвороту дубленки. – Представляешь, пока в лайне ехала, не было. А вышла, он как повалил.
– Дочунь, я вся заждалась. – Мария Ивановна, не зная куда деть себя начала похлопывать руками по карманам халата.
– Мам, ты что такая бледная? – Девушка начала подозревать неладное. – Случилось что-то?
– Да нет, солнышко, ничего не случилось. Там тебе конверт пришел, большой такой, тяжелый. А я жду тебя, жду. А ты все не идешь, не идешь. – Старушка разговаривала прерывисто, сердце готово было вылететь из груди. – Сама знаешь, как тяжело ждать.
– Это то, о чем я думаю?! О Божечки мои, как долго я ждала! Целую вечность! – Аня залепетала и запрыгала вокруг матери как горная лань.
– Там на кухне, на подоконнике. – Любящая мама заботливо взъерошила волосы возбужденной дочери. Той не терпелось, и она в два прыжка оказалась рядом с заветным конвертом.
Дрожащими руками Аня разорвала пакет, потом несколько минут вглядывалась в написанные на бумаге, цвета слоновой кости, слова. По ее лицу было видно, что она не верит своим глазам и перечитывает написанное снова и снова. Мария Ивановна уже поняла по лицу дочери, что их жизнь кардинально измениться, но в ее душе теплилась надежда, что это не так.
– Мама! Я еду в Китай! Еду, понимаешь? Я вытянула счастливый билет! Китай, мама! – Аня принялась обнимать и целовать мать, у обеих из глаз гадом полились слезы. – Пойду позвоню Таньке, она вообще обалдеет! – Вытирая глаза руками, девушка вышла в коридор и начала рыться в сумке, в поисках телефона.
Заплаканная старушка осталась на кухне одна. Она подошла к окну и взяла с подоконника конверт, так небрежно брошенный ее дочерью. Помимо заветного письма в конверте лежали увесистые брошюры, на которых были изображены юноши и девушки европейской и азиатской внешности. Они ловили лепестки сакуры, летящие с дерева. Брошюры дублировались на русском, китайском и английском языках. В отличии от дочери Мария Ивановна владела только русским языком, поэтому взяла самую понятную для себя книжицу, а остальные отложила. Глянцевая бумага пестрила призывами построить свое будущее в Китайской Народной Республике, были перечислены все плюсы стажировки молодых специалистов в Китае. Женщина поглаживала гладкую страницу, в ее голове вихрем неслись мысли. Теперь ее дочь точно уедет. С одной стороны, стало немного легче, так как исход уже известен и не надо томить себя ожиданием, сомнениями о будущем. Но с другой стороны, как она будет тут одна, без своей девочки! И как ее малышка, ее единственное дитя, будет там одна в совсем незнакомом мире!
Мам! – Аня прервала тяжелые размышления. – Танька зовет отметить это дело. Ты не возражаешь? Ты не переживай, до лета мы точно вместе. Я закончу институт и уеду только после выпускного. Так что у нас еще полгода вместе. Я все тебе подробно расскажу. А сейчас я побегу, ладно? Не обижайся, хорошо? – девушка поцеловала маму в макушку и побежала собираться, оставив на кухне одну, в размышлениях о неизвестном будущем, свою горячо любимую старушку.
Стажировка в Китае
Самолет уже приземлился, и Аня искала глазами, встречающую их в аэропорту Юнхуа Хоу, но ей казалось, что она все еще летит. Сердце бешено колотилось, в голове прокручивались картинки ее будущей жизни: вот знакомится с другими ребятами – участниками этой программы, говорит, как ее зовут, рассказывает о России; вот она, гуляет по ночному Шанхаю со своими новыми друзьями; и наконец, они посещают свой Университет Фудань, в котором она готова находиться каждый день, 24 часа, на протяжении всего этого года.
Наконец взгляд Ани зацепился за табличку с ее именем. Рамку держала миниатюрная китаянка в небрежно накинутом на плечи, модном в этом сезоне пальто в широкую клетку. Длинные черные волосы обрамляли лица и небрежно падали на плечи. Алая помада выделяла тонкий контур губ, яркие черные стрелки удлиняли маленькие глаза. Юнхуа приветливо улыбалась и всматривалась в толпу. Аня помахала ей рукой, и та радостно направилась к ней на встречу.
– Привет, меня зовут Юнхуа Хоу, я буду сопровождать вас сегодня и первые дни пока вы не освоитесь в новой обстановке. Как мне лучше с вами общаться на китайском или на английском? – спросила Юнхуа на английском.
– Я знаю и тот, и другой. Если не возражаете, давайте по-китайски, мне надо совершенствовать разговорную речь. И, да, меня зовут Анна Тихонова, я очень рада знакомству! – улыбнулась Аня.
– Как пожелаете, – китаянка улыбнулась и жестом поманила россиянку проследовать за ней.
Следуя за Юнхуа, девушка попутно разглядывала ее и шныряющую по аэропорту молодежь. Ее поразило то, насколько эти люди стильно и красиво одеты, ей казалось, что Китай – это страна подделок, где любому бренду найдется куча более дешевых аналогов. Однако, сейчас, люди так вызывающе дорого одетые, вызывали у нее комплекс неполноценности. Конечно, она знала, что Шанхай считается финансовой столицей Поднебесной, с доходами в разы больше, чем в целом по стране, но такого блеска она не ожидала. Аня оглядела свое скромное одеяние: белый лонгслив, заправленный в темно-синие джинсы, а-ля джинсы бойфренда и накинутую на плечи кирпичного цвета стеганую куртку фасона – бомбер. Дома ей казалось, что она довольно стильно одета, но здесь, Аня чувствовала себя простушкой.
Пройдя лабиринты аэропорта и оплатив билет на метро девушки вышли к остановке поезда Маглев. Аня была наслышана о самом быстром поезде в мире и ей натерпелось поскорее прочувствовать его скорость на себе. Китаянка улыбнулась и устроилась в кресле, не отрывая глаз от своей спутницы. Поезд тронулся и за секунды набрал невероятную скорость, от неожиданности Аня закрыла уши ладонями.
– Американские горки, только по прямой, – промолвила Тихонова чуть отдышавшись. – Вы, смотрю, уже привыкли к таким скоростям?
– О, да! Нам мне это не в новинку, поэтому я обожаю смотреть первую реакцию стажеров.
– Да уж, я представляю какое у меня было лицо! – Аня улыбнулась, она была в восторге от всего происходящего.
Поезд прибыл на конечную станцию так же быстро, как отправился от аэропорта. Дальнейшее проносилось перед глазами Ани как в тумане. Выйдя, она вцепилась в свою спутницу, чтоб не упасть, потому что под ноги смотреть она уже не могла, задрав голову она разглядывала огромные стеклянные небоскрёбы, которым казалось нет конца. Неподвижные высотки причудливых форм и невероятных размеров играли лучами на солнце, вонзались в небо, протыкая собой облака. Немного придя в себя, Анна оторвала руки от своей спутницы, которая к тому времени изрядно напряглась. Аня и забыла, как не приемлют китайцы внедрение в их личное пространство.
– Юнхуа, простите, от таких невероятных объемов, у меня голова закружилась, – девушка постаралась сгладить ситуацию.
– Поверьте, это такая ерунда по сравнению с тем, что вас еще ждет, – усмехнулась Юнхуа.
Они проследовали в подземку и, по ощущениям Ани, бесконечно долго ехали куда-то. Девушка развлекала себя разглядывая людей, читая причудливые вывески. Ей и самой не верилось, что это не сон, она в Китае. Она и никто другой едет сейчас в метро Шанхая! Она, а никто-то другой, вытянула этот счастливый билет.
Здание общежития оказалось довольно типовой высоткой из бетона, привычной для глаза человека из провинциального города России. После увиденного в по дороге к будущему жилью, Анна назвала бы его «скучной низкоэтажкой». Юнхуа попрощалась с Аней на входе в общежитие, выдав ей бумажку с номером комнаты. Необходимые документы она должна заполнить на ресепшене, который у нас назвали бы просто кабинкой вахтера. Разделавшись с бумагами, девушка поднялась по лестнице на третий этаж, немного обиженная тем, что ее поселили так низко. Там ее ждал чистый, длинный, хорошо освещенный коридор с бесконечным количеством дверей. Санузел и кухня были хорошо оборудованы и приятно удивили россиянку, навидавшуюся антисанитарии в общественных местах. Определив свою комнату и немного повозившись с замком, она влетела в просторное, светлое помещение с тремя кроватями, длинным письменным столом во все окно, возле которого стояло три стула и огромным шкафом-купе. Выделив взглядом единственную свободную кровать, она плюхнулась на матрац прямо в одежде. Теперь она могла немного собраться с мыслями и позвонить маме.
«Так, сейчас 11:16», – подумала Аня, взглянув на часы, – «значит, дома начало шестого. Мама уже не спит, если она вообще спала этой ночью».
Девушка встала с кровати и начала расхаживать по комнате, слушая длинные гудки из трубки. Неожиданно звонок сбросили.
– Ну вот, мама спит, наверное, а я тут названиваю! – вслух разозлилась Анна сама на себя. Но тут пошел входящий вызов.
– Доченька! – в трубке послышался обрадованный голос Марии Ивановны, – милая моя, как ты?
– Мамуль, я так счастлива! Я отлично добралась, в аэропорту меня встретили и проводили до общежития. Ой, мамочка, как тут красиво! Я словно в другой мир попала!
– Ой, как же хорошо, как я рада! А я всю ночь не спала, а тут задремала. Спросонок смотрю, номер незнакомый. А ты же сама меня учила трубку не брать, когда номер не знаешь. Ой, как я рада! Как я рада, что у тебя все хорошо! – затараторила старушка, взволнованная звонком дочери.
– Ладно, мамуль, а то роуминг. Буду тебе позванивать. Береги себя.
– Пока, милая, звони не забывай, – сказала Мария Ивановна, по голосу которой стало понятно, что она сейчас расплачется.
Звонок оборвался. Дома Аня не позволила бы себе так закончить разговор с матерью, но сейчас звонить и успокаивать было финансово неблагоразумно. Мама сама успокоится, это от переизбытка чувств. Сейчас надо разобрать вещи и познакомиться с новыми соседями. Аня окинула взглядом заправленные кровати. Одна кровать, строго и просто заправленная в однотонное темно-серое покрывало, сверху которого аккуратно стоят две светло-голубые подушки, по сравнению с другой кроватью навевала скуку. Веселенькая кровать была вся усыпана мягкими игрушками, разложенными на пестром, ворсистом пледе.
«Похоже, я буду здесь золотой серединной», – подумала Аня, заправляя свою простенькую постель бежевым покрывалам в крупную клетку.
Не успела она разобрать вещи, как в комнату вошли две девушки. Они были такие же разные как их кровати. Одна – кареглазая, высокая, статная блондинка с широкими скулами была одета скромно в нежно-голубой джемпер и простые серые джинсы. Вторая – пухлая, не высокого роста, розовощекая девушка с ассиметричной короткой стрижкой и волосами вишневого, почти красного цвета, была одета в объемную цветастую рубашку и свело-желтые брюки. Рядом они смотрелись настолько по-разному, что было не понятно каким образом эти девушки могли оказаться вместе. Та, что пониже что-то эмоционально рассказывала своей спутнице, но резко прервалась, увидев Аню.
– О, привет! Наконец наша комната полностью укомплектована, – воскликнула она, – меня зовут Олеся, я из Белоруссии, а это Ребекка, она из Дании.
Ребекка подошла к Ане и крепко пожала ей руку. Контрастность девушек так поразила Анну, что она на секунду замешкалась и в воздухе повисла тишина. Датчанка и белоруска переглянулись.
– Ой, а меня Аня зовут, я из России, – наконец улыбнулась Аня, ругая себя за неловкий момент.
– А мы тут гадали кто же будет наша соседка, – громогласная и эмоциональная Олеся плюхнулась на свою, заваленную плюшевыми игрушками кровать, – а тут ты, почти моя соотечественница. Нам надо держаться вместе. И с Ребеккой тоже, она же такая классная. Слышишь, Ребекка, ты очень крутая! Мы знакомы пол дня, а я это уже поняла. Я вообще умею в людях разбираться. Я уже точно могу сказать, что в этой комнате живут самые крутые девчонки!
Тараторение Олеси прервал стук в дверь. Это была Юнхуа. Она вошла и раздала всем по пакету бумаг, необходимых для заполнения, и сообщила, что в шесть вечера у них сбор возле входа в общежитие. В комнате девушек наступила тишина, каждая из них приступила к заполнению бумаг.
Вечером Юнхуа как и обещала ждала их возле входа в общежитие. Когда девушки вышли рядом с китаянкой уже стояло двое парней. Один – типичный афроамериканец с довольно крупным носом, пухлыми губами и короткими дредами на голове, сразу улыбнулся широкой улыбкой и двинулся девушкам навстречу.
– Привет, меня зовут Джозу. Как только экскурсия закончится, мы с другом ждем вас у себя на мини-вечеринке, посвящённой началу нашего обучения, – быстро проговорил он и подмигнув своим карим глазом, и повернувшись к товарищу, положил руку ему на плечо.
Второй парень высокий, рыжий, с широкими плечами, красивым торсом продолжал разговаривать с Юнхуа, даже не обернувшись к девушкам. Анну сразу поразила его надменность, и она решила держаться подальше от этого типа. Когда подруги поравнялись с парнями Аня смогла получше разглядеть его. К рыжим волосам прилагались очень выразительные зеленые глаза, прямой нос и модная борода. Он был так красив и холоден, что девушка почувствовала, как у нее по спине пробежали мурашки.
– Теперь, когда вы все в сборе, я хочу предоставить вас друг другу, – заговорила на английском китаянка. Первым она начала с Джозу, – Это Джозу Моро из Франции, Герман Нойман – Германия, Ребекка Нильсен – Дания, Олеся Бурко – Белоруссия, и, наконец, Анна Тихонова – Россия. Как видите, вы представляете разные страны, так как в рамках нашей программы мы могли выбрать только по одному представителю от каждой страны. Поэтому, хочу вас поздравить – вы лучшие из лучших, и для меня честь познакомить вас с Шанхаем. Сегодня вам предстоит прогулка по городу, а уже завтра пройдет первый день занятий, поэтому убедительная просьба разумно относиться к употреблению местной еды и напитков. Прошу проследовать за мной.
– Я чувствую себя как на прогулке в детском саду, – шепнула Анне Олеся на русском и подхватила ее под руку, – давай держаться вместе, я думаю мы станем отличной бандой.
После очередной за сегодня длительные поездки в китайской подземке, перед глазами стажёров наконец открылся вечерний Шанхай. Он переливался огнями, манил кучей вывесок и будоражил запахом уличной еды. Молодые люди шли по городу задрав головы и разинув рты, словно они попали на другую планету. Китай поражал их множеством красок, буйством фантазии, водопадом стекла, обилием сверкающих витрин. Ребята прогуливались по набережной Вайтань и разглядывали причудливые формы домов, обязательно делая селфи. Затем спустились на фуд-корт.
– Я не советую сразу налегать на местную еду, – сказала Юнхуа, – по опыту прошлых лет, могу сказать, что не для всех стажеров безопасны эксперименты. По крайней мере, пока я сопровождаю вас, рекомендую начать с чего-то более традиционного для европейского желудка. Ну так что, KFC или Старбакс?
– Когда она говорила про экскурсию, я думала нас в музей какой-то поведут, а не жрать, – шипела Олеся Ане на ухо, – я так никогда не похудею.
– Я думаю, она решила, что это беспроигрышный вариант, чтоб познакомить нас с городом, красиво, конечно, очень! Но народу, это что-то! – на русском вмешалась в их разговор датчанка.
– Откуда ты наш язык знаешь!? – аж подпрыгнула Олеся.
– Я знаю семь языков, – заявила с улыбкой Ребекка, – вам же сказали, что в программе учувствуют самые лучшие, – и она демонстративно подошла к немцу, похлопала ему по плечу и сказала что-то на немецком. Тот обрадовался, и они бодро зашагали вперед, весело что-то обсуждая.
– По-моему они подходят друг другу, – зашептала Олеся.
– Не знаю, Ребекка вроде ничего, а этот честно говоря меня напрягает. Ты видела этот немец, даже не обернулся, когда мы подошли, – Аня кивнула в сторону рыжего.
– Не знаю, я не обратила внимания. Может эта закрытость просто типична для его менталитета. Мне кажется, он милый, его просто надо лучше узнать. Я вот всем даю шанс. Кстати, как тебе французик? Мне он показался симпатичным. И как он нас пригласил, это было так мило.
– Я думаю это того не стоит, как-то это неприлично в первый же день идти в комнату парней. Да и что там делать? И завтра первый день, мы не можем ударить в грязь лицом, – начала отнекиваться Аня.
– Ну нет, ты что!? Обязательно надо идти. Я без тебя не пойду! Они классные ребята, вот увидишь.
– Сходи с Ребеккой.
– Нет, нет и еще раз нет. Наши своих не бросают. Мне так понравился Джозу, пожалуйста, ради меня. А если мы пойдем вдвоем с датчанкой, и они вдвоем, сразу все понятно будет. Ну ты понимаешь? А тут мы все вместе и это нормально, мы стажеры, участники программы…
Олеся так тараторила, что в конце концов, Ане проще было согласиться, чем отнекиваться дальше. На ее счастье, к ним подошли две китаянки с просьбой сфотографироваться вместе. Анна была предупреждена, что для китайцев европейские туристы как обезьянки и такое явление в Китае довольно распространено. Сделав многочисленное селфи, китаянки удалились как ни в чем не бывало, оставив группу молодых стажёров в покое.
Домой все вернулись в отличном настроении. Шанхай зарядил своих гостей положительной энергией, и они остались ему за это благодарны. Расставаясь в коридоре Джозу напомнил подругам, что ребята ждут их в комнате 342 и никакие возражения не принимаются. Немного освежившись, девушки уже были готовы выйти, как послышался стук в дверь. На пороге стояли «черный» и «рыжий», так Аня уже окрестила их в своей голове. Немец держал в руках бутылку рисовой водки и неуверенно улыбался, француз принес с собой охапку каких-то пакетиков. Он был по наглее и уже проследовал в комнату девушек, пока Герман топтался у порога.
– Девчонки! Наш сосед – китаец, оказался очень несговорчивым и был против гостей. Давайте устоим пир у вас, мы тут набрали всего, – и он высыпал на письменный стол кучу разноцветных пакетиков, и нервно засмеялся, – надеюсь мы не отравимся!
– Нас вроде просили не экспериментировать с едой, хотя бы первый день, – напомнила Ребекка.
– Ну эти пакетики были так заманчивы в магазине, я никогда такого не пробовал, – произнес немец. Ребекка улыбнулась и немного оттаяла. По всему было видно, что она очень ему симпатизирует.
– А из чего пить-то будем, стопки у кого есть? – расхлопоталась Олеся.
– Из горла и по кругу, – произнесла Аня, – у нас так все алкаши делают.
– Из горла, так из горла, – простодушно ответил Герман, принимая ее сарказм за чистую монету и располагаясь на полу. Остальные ребята последовали его примеру.
– Что тут у нас? – начала рассматривать яркие пакеты Олеся, выкладывая каждый в центр образовавшегося круга, – кальмара кусочки острые, говяжьи жилы, перепелиные яйца в соусе, кожа свиная с перцем чили, квашенная пекинская капуста, утиные потроха острые, кисло-сладкий чеснок… Н-да, закуска что надо!
– Чесноком водку закусывать, это точно, как наши алкоголики! Лучшие из лучших алкоголики! – засмеялась Аня, глядя на краснеющих ребят. Набор продуктов настолько развеселил ее, что она решила первой принять удар на себя, схватила бутылку и подняв ее в воздух торжественно произнесла: – За Китай!
– За Китай! – хором воскликнули стажеры и вместе тукнули кулаками по бутылке. Аня отхлебнула маленький глоток, поморщилась и передала бутылку следующему.
– Травиться, так травиться! – сказала она, закрыла глаза, перемешала пакеты и взяла один из них, – О! говяжьи жилы! Всегда мечтала попробовать!
В комнате раздался веселый смех. Ее новые друзья решили повторить подвиг россиянки и каждый вытащил себе по пакету из кучи. Аня про себя посочувствовала Ребекке, которой достался пресловутый чеснок.
– Ну так рассказывайте, кто с какой целью приехал в Шанхай. Что главное для вас в этой стажировке? – спросила Ребекка, с невозмутимым лицом открывшая пакетик из которого тут же донесся специфический запах.
– Я вот хочу избавить людей от гена склонности к алкоголизму и наркомании, – мечтательно произнес Джозу.
– Очень актуально в условиях нашей сегодняшней посиделки, – засмеялся Герман и похлопал товарища по плечу.
– Ну ты же понимаешь, что генетическая предрасположенность, это лишь 50% вероятности заболеть алкоголизмом или стать наркоманом? Наследственность не имеет решающей роли, здесь важна совокупность генетических особенностей и факторов окружающей среды, – заметила в свою очередь Аня.
– Это у тебя личная трагедия, или так, чисто ради науки? – спросила Ребекка, морщась от чеснока.
– Ну как сказать, и личное, и ради науки, – замялся француз, – у меня друг от передоза умер, а такой парень был умный, умнее меня и за год сгорел. Я понимаю, что среда тоже многое решает. Он как раз из хорошей семьи был, а вот дед и дядя у них чего только в жизни не перепробовали. Уж не знаю, как там вышло, что он попал под их влияние, но теперь его нет. Хотя родители бились до последнего. Поэтому здесь я не за социум, а за науку.
На минуту в комнате повисло молчание. Герман снова потрепал по плечу на некоторое время загрустившего друга, тот понимающе улыбнулся и кивнув на бутылку с алкоголем молча чокнулся с кулаками собравшихся.
– Нам очень жаль, – подытожил общую мысль Герман. – Ну а я, я вот хочу помимо всего прочего, доказать своим родителям, что я чего-то стою и без их денег и власти…
– Так, так, кто-то тут у нас богатенький Буратино! – воскликнула Олеся.
– Ну как сказать, – покраснел немец, – ну а ты ради чего? – перевел он вопрос на Олесю.
– Ой, я… только не смейтесь! Я хочу избавить людей от склонности к ожирению! Представляете, сколько людей перестанут мучиться на диетах?
– По-моему, пышечки очень даже ничего, – заметил Джозу и подмигнул Олесе. Та в свою очередь покрылась густым румянцем в цвет своих волос.
– Ну а что ты, Ребекка? – постаралась перевести внимание от себя Олеся.
– Оу, я просто всегда и во всем лучшая и моя цель – быть лучшей и здесь!
– Ну это мы еще посмотрим, тут вон какая конкуренция, – одернул ее Герман, – ну а что Анна молчит, что главное здесь для тебя?
– Ну над созданием идеальных людей без болезней и пагубных привычек, я никогда не думала. На мой взгляд, мы не можем быть выше Бога. Я хоть и ученый, но Богобоязнь в нашей стране впитывается в каждого с молоком матери. И я не хочу доказывать что-то своим родителям. Кроме того, ведь тому, что я здесь, я обязана им! – она укорительно посмотрела на немца, – лучшей стать, конечно, тоже хорошо, но и это для меня не главное. Я хочу набраться опыта, чтоб стать хорошим профессионалом, хочу помогать людям и делать это грамотно. Ну и посмотреть мир, ведь Китай – это совершенно другая культура… Вечерний Шанхай, он просто поразил меня сегодня! А эти штуки! – она указала на разноцветные пакетики, – Все отведали перепиленные яйца? Такой гадости я отродясь не ела! – громко засмеялась девушка.
– Это точно, вот так опыт! – расхохотался Джозу в ответ.
Стажеры снова подняли кулаки вверх и чокнулись об бутылку. Тепло разлилось по телу Ани. Она вдруг начала чувствовать огромную любовь ко всем этим ребятам. Джозу и Олеся отлично смотрятся вместе, Ребекка обалденная девчонка, а рыжий немец – он такой красивый и умный, и ничуть не надменный. И с ними так весело, как хорошо, что они будут вместе целый год, они совершат много ценных открытий.
– Я вас так люблю, ребята, – произнесла она.
– Ну вот, вроде русская, а так быстро спеклась, – засмеялся Герман.
Следящее утро стало тяжелым испытанием для всех пятерых. Острая закуска плюс рисовая водка произвела в организме тот же удар, что атомная бомба на Хиросиму. С тяжелой головой и больными желудками стажеры предстали перед Юнхуа.
– Я же попросила вас не экспериментировать с едой и напитками! – разочарованно произнесла китаянка, которая поняла все по лицам ребят, – Сейчас я сопровожу вас на кампус. Вам повезло, что первый день ознакомительный и до работы вас никто не допустит. Тем не менее, настоятельно прошу сконцентрироваться и привести себя в достойный вид. А еще более настоятельно прошу, чтобы впредь такого не повторялось, иначе программа для всех нас закончится, так и не начавшись.
Здание медицинского центра Фуданьского университета представляло собой современное строение. Как и все в Шанхае, оно отражало пристрастие китайцев к созданию зданий грандиозных, огромных размеров. Обилие зелени вокруг, в сочетании с так уже привычной отделкой небоскрёбов стеклом, переливались на солнце, превращая, территорию кампуса в огромную малахитовую шкатулку. А многочисленные водоемы по дороге к университету, дарили стажерам так необходимую им в это тяжелое и жаркое утро, прохладу. Путь от общежития до главного входа занял у них больше тридцати минут. Это время помогло ребятам немного развеяться и прийти в себя.
– Как красиво, – восхитилась Олеся, – но, если я буду так много каждый день ходить, учиться мне будет некогда. Тут точно не обойтись без велосипеда или скутера.
– Лучше велосипеда, для фигуры полезнее, – подколола Ребекка. Олеся не подала виду, но затаила обиду.
Проследовав в главный вход и пройдя по огромному коридору, они попали в одну из многочисленных аудиторий. Несмотря на палящее солнце, в помещении горел яркий свет, который в сочетании с гулом от уже сидящих, там более двухсот, в одноосновном китайских студентов, делал это место практически невыносимым для, так хорошо погулявших вчера, стажёров. Юнхуа, словно матушка гусыня, сопроводила своих птенцов на их места, а сама подошла к кафедре и начала налаживать оборудование. После того, как китаянка немного повозилась с проводами, на экране появилось главное здание университета Фудань. Проверив еще что-то на ноутбуке Юнхуа подошла к микрофону.
– Добрый день, уважаемые студенты факультетов базовой медицины! – начала повествовать она, – Я рада приветствовать вас в Шанхайском Медицинском Колледже Фуданьского университета! Основанный еще в 1927 году, Колледж был самой ранней медицинской школой в Китае, – погрузилась в историю докладчица.
– Этот день был создан специально, чтоб нас убить, – прошептал Джозу. Остальные ребята ухмыльнулись.
– Я уже поняла, что то, что здесь едят и пьют – не мое, – заявила Ребекка, – мой желудок кажется переварил сам себя.
– Зато как вчера было весело, – мечтательно заметила Олеся, вспомнив как они весь вечер переглядывались с французом.
– Сегодня у колледжа есть 27 отделов основной медицинской науки и клинической медицины, 20 национальных ключевых дисциплин, 9 ключевых лабораторий под наблюдением Министерства здравоохранения Китайской Народной Республики, – продолжала Юнхуа, укоризненно глядя в сторону своих стажёров.
Ребята перестали переговариваться и время начало тянуться очень медленно. Возможно, если бы не вчерашние посиделки, Аня с большим энтузиазмом отнеслась бы к истории университета, в котором ей предстоит провести этот учебный год. Однако сейчас речь Юнхуа представлялась ей улиткой, которая пытается оползти всю огромную территорию кампуса, заглядывая в каждый уголок его причудливых зданий. Ее друзья возились в креслах, прикрывали лица руками, изо всех сил пытаясь не уснуть, но их потуги прервал новый гость в аудитории, который незаметно для них очутился на кафедре, проникнув откуда-то с задних рядов.
– Я с удовольствием передаю слово профессору Сиу Чэнь, – с нескрываемым восхищением произнесла китаянка и уступила место низкорослому, худощавому китайцу в белом халате.
