Посвящая этот скромный труд моей дорогой и любимой мамочке, благодарю её за любовь к нам, за то, что своим жизненным примером она зарядила нас положительной энергией и передала нам свои лучшие человеческие замечательные качества. Дорогая мамочка, мы всегда тебя любим и помним.

***

Что-то у меня внутри подсказывает, что пришло время изложить на бумаге некоторые события моей уходящей жизни. Я совсем не мастер красиво писать, говорить, излагать свои мысли, и все-таки мне хочется рассказать кое-что из моих личных событий. Заранее прошу меня извинить за весьма посредственный мой труд, но я это делаю с удовольствием, от всей своей души и надеюсь на ваше понимание.

Выражаю искреннюю благодарность моим детям, родственникам, друзьям за вашу заботу, внимание и любовь, благодаря которым я смогла подойти к этому немаленькому возрасту и взяться за этот труд. Особенное спасибо моим горячо любимым внукам, омолодившим меня и открывшим во мне второе дыхание и радость жизни.

Это не дневник, это – эпизоды.

Поэтому и записи сделаны не в строго хронологическом порядке, а просто по мере моих размышлений, воспоминаний, впечатлений, ассоциаций, иногда проявляющихся на бумаге.

Начало записей – 9 ноября 2005 года.

Вступление

Как говорится, начнём танцевать от печки. Когда-то, давным-давно в Зарайском уезде сложил печку печник. И эта семейная печка давала много-много тепла, давала столько тепла, что это тепло Печниковых ощущается до сих пор всеми тёплыми добрыми кирпичиками. Кирпичики разные, классные, прекрасные. Из кирпичиков сложилась большая-большая семья, в которую входят родные люди: Печниковы, Боровеевы, Захаровы, Абрамовы, Гурок, Кондратьевы, Коротковы, Кузьмины, Карабулькины, Лямины, Морозовы.

Желаю всем-всем-всем кирпичикам прочности, долговечности, теплоты, взаимопонимания, сердечности, надёжности. Большое спасибо нашей дорогой мамочке за то, что она передала нам по наследству самые лучшие человеческие качества: честность, надёжность, трудолюбие, верность, ответственность, справедливость, силу духа, уверенность, настойчивость в достижении цели.

Такая всем известная Неизвестная…

Эпизод №1
За двенадцать минут до рождения я не знала, что появлюсь на свет

Запись 9 ноября 2005 г.

Я родилась давно, очень давно, не только в прошлом веке, но даже в прошлом тысячелетии..

А если точнее – я родилась 21 января 1941 года. Мы тогда жили в посёлке Ново-Переделкино, что в восемнадцати километрах от Москвы с Киевского вокзала по железной дороге. Как рассказывала моя мама, 20 января она поехала в Москву, чтобы сначала сходить в баню, а потом ехать в роддом. До Москвы надо было ехать поездом, тогда, в 1941 году, на Киевской железной дороге еще не было электричек, а ходили «паровики». Так мы называли поезда с паровозом «Ов», то есть -овечка, или «ФД» – Феликс Дзержинский. Кстати, в таких поездах были детские вагоны. В центре вагона топилась печка (в холодное время года, конечно), а также чтобы веселее было детям – каждое купе было украшено картинами. Картины – отпечатанные типографским способом иллюстрации известных картин или иллюстрации известных сказок и других художественных произведений. В таких вагонах обычно ехали пассажиры с детьми. А до станции Суково (теперь это станция Солнечная) надо было пройти километра три. Был снежный холодный январь. И вот мама шла по сугробам, так как она шла по краю деревни. Мама стеснялась, не хотела, чтобы её видели беременной. Хотя у нее это была уже тринадцатая беременность. До меня у мамы родилось 8 детей, было и четыре выкидыша. Но потом нас осталось пятеро, так как трое детей умерли в возрасте от двух до восьми месяцев.

Приехав в Москву, мама сначала поехала в баню. А в бане ей сказали, что ей надо не в баню, а в роддом. После бани моя мама поехала к своей сестре, Устиновой Марии Андреевне, 1908 года рождения.

Моя крёстная, Устинова Мария Андреевна, много лет работала на московском комбинате твёрдых сплавов (МКТС), где выпускали различные инструменты и другие изделия из твердых сплавов. Режим работы на этом комбинате был круглосуточный. Приезжая иногда к ним, в мои школьные годы, я неоднократно была очевидцем такой картины. Укладывая внука Мишу спать, крёстная рассказывала ему сказку: «Жила-была сова, у неё был сов». На этом сказка заканчивалась, так как Мишина бабушка засыпала, у неё закрывались глаза. Ведь она приходила с ночной смены, где не было никакой возможности хоть немного поспать.

На этом комбинате она работала уборщицей, потом фрезеровщицей, потом мастером смены. Работать мастером смены очень ответственно, трудно и нервнозатратно. Когда в Москве проходили праздничные демонстрации трудящихся 1 мая и 7 ноября, в течение нескольких лет сотрудники комбината носили её фотографию в числе лучших работников, сопровождая надписью «от уборщицы до мастера». Моя крёстная была добрая, отзывчивая, но требовательная, а еще красивая и статная. Она часто приезжала к нам, к своей сестре, в Переделкино.

И вот 21 января 1941 года я появилась на свет в Московском роддоме где-то в районе Полковой улицы. В этом районе жила тогда мамина сестра, моя крестная, Мария Андреевна. И поэтому место рождения в моих документах записано – город Москва. Мама меня называла «последыш», «поскрёбыш»¹. Так в многодетных семьях называют последнего родившегося ребёнка.

Семья Печниковых: Варвара Андреевна, её муж Иван

Степанович с детьми Сергеем, Татьяной, Алексеем

и Анатолием, и свекровь Чадина Екатерина Петровна, 1940 г.

Эпизод №2
Малая Родина моих родителей

Запись 9 ноября 2005 г.

До переезда в посёлок Ново-Переделкино наша семья жила сначала в деревне Косовая Зарайского уезда Рязанской губернии. До 1917 года, то есть до Великой Октябрьской Социалистической Революции, в России были губернии и уезды, потом их стали называть области и районы.

В деревне Косовая они работали у помещиков. Хотя им тогда было всего по 11—12 лет, но они с десятилетнего возраста участвовали в уборке урожая. Мама рассказывала, что собрав яблоки, помещики особенно строго следили за укладкой яблок в ящики. Ведь от правильной укладки яблок зависела сохранность урожая до весны.

И еще мама рассказывала интересную хитрую уловку при сборе смородины, клубники, малины. Все, кто участвовал в сборе урожая, должны были петь песни, собирая ягоды. С одной стороны, веселее спорилась работа, а с другой стороны (и это наверное важнее) – меньше ягод съедалось при сборе урожая.

Кстати, о такой уловке писал еще А.С.Пушкин в романе «Евгений Онегин»:

Сбирали ягоды в кустах
И хором по наказу пели
(Наказ, основанный на том,
Чтоб барской ягоды тайком
Уста лукавые не ели
И пеньем были заняты:
Затея сельской остроты!)

А после образования колхозов мои родители работали в колхозе, в деревне. И конечно же, выполняли очень много домашних обязанностей, включая уход за домашним скотом, работу по обработке огорода и сада.

***

Забегая вперёд, хочу рассказать, что в 2013 году нам удалось посетить деревню Косовую. Мы давно планировали такую поездку, и вот – свершилось! Большое спасибо Людмиле. Моя сестра Татьяна, её дочь Людмила, моя внучка Аня и я – такая вот компания совершила эту поездку на машине. В деревне Косовая даже встретили нескольких человек, которые знают и помнят наших родителей. Оттуда мы привезли немного земли, чтобы положить её на кладбище в Митино, на мамину могилу. В этой деревне протекает речка Осётр, в которой давным-давно купались и наши родители. А в этот раз, в эту поездку, в Осетре, когда-то глубоком и широком, искупались и наши девочки: Людмила и Анюта. Выезжая на машине из деревни, нам пришлось ехать немного под углом, одной стороной по бугру, а навстречу нам ехал на скорости по тому же бугру мотоциклист. Он едва удержался на мотоцикле, и чуть не скатился по бугру под нашу машину, а мы в это время через открытое окно машины спрашиваем у него: «Скажите, пожалуйста, а где здесь кладбище?» Получилась смешная сцена – человек чуть не попал в аварию, а мы у него спрашиваем о кладбище. Хорошо, что всё закончилось хорошо. А потом, продолжая наш долгий путь домой, мы с улыбкой вспоминали эту сцену.

Карабулькина Е. И., Короткова Аня, Боровеевы Т. И.

и Людмила около города Зарайск, 2013 г.

По дороге посетили город Зарайск, куда в 1947 году мы с мамой ходили по документальной надобности, от Косовой до Зарайска двадцать километров, то есть за один день мы с мамой прошли сорок километров.

Зарайск – один из древних городов Европы. Территорию Зарайска люди обжили двадцать две тысячи лет назад. В 1980 году во время археологических раскопок в нескольких метрах от центрального входа в Зарайский кремль у стен Никольской башни было открыто место уникальной стоянки – поселение времён верхнего палеолита. Здесь обнаружена мастерская по обработке тысяч оружий из кремня, фрагменты жилищ с хозяйственными постройками и кладовыми, костями, бивнями и зубами не только мамонтов, но и песцов и носорогов, а также предметы искусства, которые выточили из кости мастера палеолитовой поры. Этим уникальным находкам несколько лет назад рукоплеcкали посетители Лондонской всемирной археологической выставки.

«Повесть о разорении Рязани Батыем» донесла до нас светлую и трагическую историю любви и верности молодой княжны Евпраксии и её мужа, зарайского князя Фёдора (сына Рязанского князя Юрия). Фёдор был послан отцом в лагерь хана Батыя на реке Воронеж около Рязани, чтобы откупиться от набега хана. Тот дары принял, но потребовал в наложницы молодую княжну – красавицу Евпраксию. «Когда одолеешь, тогда и жёнами нашими владеть будешь,» – последовал твёрдый отказ Фёдора. Князя убили. А молодая княжна, получив «смертоносные глаголы», чтобы не достаться хану и сохранить верность мужу, бросилась с малолетним сыном Иваном с балкона «превысокого терема и заразом (то есть сразу) разбилась до смерти». И место это стало называться Заразом. На месте гибели княжны ещё в те древние века был установлен памятник. А Евпраксия и Фёдор были причислены к лику святых.

Вероятно, это событие и стало поводом для названия города Зарайском. А может, это не только «зараз», погибшая княгиня с сыном, но и воздвигнутая «зараз» (в один приём, всего за три года) каменная крепость на «заразах» (оврагах и кручах) стала поводом для такого названия города. За пять веков город сменит название пятнадцать раз: Осётр, Красный, Святого Николы Корсунского, Зарадск, Новгородок-на-Осетре, Зарадеск, Зараеск, Никола Зарадской-на-Осетре, город Николы Зарядского Посад, Никола Зарядский, Зарайск, Зараск, Зарайск, Зарадской. Зарайском он стал называться с конца XVII века.

А мы в нашем путешествии заехали ещё и в город Луховицы, одной из аппетитных особенностей которого являются вкусные красивые огурцы. В этом городе есть даже памятник огурцу, около которого Людмила сфотографировалась. В этой долгой поездке нас порадовали поля с созревшим «хлебом» – пшеницей.

***

Мама с папой поженились, наверное, в 1923 году, мама говорила, что она вышла замуж в 18 лет.

Моего папу звали Печников Иван Степанович, он родился в 1905 году. Мама родилась тоже в 1905 году, её звали Варвара Андреевна, до замужества её фамилия была Бутылкина.

Так как папа мой ушёл на фронт, когда мне было всего семь месяцев, то личных воспоминаний о папе у меня нет. Но по рассказам мамы и моих старших братьев и сестры мне известно, что он был высокий, красивый, добрый, честный, трудолюбивый, старался находить время, чтобы позаниматься-поиграть с детьми.

Печников Иван Степанович, 1940 г.

Эпизод №3
Родительский дом

Запись 12 марта 2006 г.

Несмотря на наши постоянные финансовые трудности, в нашей семье всегда была добрая, душевная атмосфера. Мы все много трудились, все многочисленные, нескончаемые домашние работы делали своими руками, всегда вместе, дружно, с большой охотой. Каждый из нас рано научился штопать, пришивать заплатки, работать пилой, топором, лопатой… А ещё мы устраивали домашние концерты, спектакли, выпускали свои домашние стенгазеты.

В 1936 году мои родители с детьми переехали жить в Московскую область, в деревню Суково Кунцевского района.

Кстати, о деревне Суково. В школьные годы я слышала две версии о происхождении названия Суково. Первая – В тех местах когда-то жил помещик по фамилии Суков. Вторая – когда строилась деревня, там почти не было деревьев, торчал только один сук. Так деревню и назвали Суково.

Какая из этих версий соответствует действительности, я не знаю. Может быть, ни одна из них. Сейчас самой деревни нет, ее снесли, а в тех местах большой жилой квартал, относящийся к Москве. А станция Суково Киевской железной дороги переименована в станцию Солнечная, возможно, для благозвучия.

В деревне Суково у нас не было своего жилья, поэтому родители снимали комнату. А в 1939 году недалеко от деревни Суково начали строить поселок Ново-Переделкино. Наши родители купили в этом поселке часть дома с частью земли. Один участок и строящийся на нем дом были разделены на три части. Вот одну третью часть и купили наши родители. Это были: одна комната 18 кв. м и терраса 6 кв. м. Все удобства, естественно, на улице: колодец за участком (один колодец на 15—17 домов), туалет на улице, печка и керосинка – в доме.

И все-таки это было свое жилье! Это уже здорово! Вообще, очень хорошо, когда у человека есть своя семья и есть дом (в смысле жилье)!

Название Переделкино пошло от названия деревушки Переделки. Есть железнодорожная станция Переделкино, рядом со станцией городок писателей, где жили многие известные писатели. Перечислять фамилии писателей не буду, так как здесь есть вырезка из газеты о Городке писателей в Переделкино.

Переделкино:

– В XVII веке на этом месте была деревня Передельцы, которой в разное время владели Леонтьевы, Долгоруковы, Самарины.

– С прокладкой железной дороги на восемнадцатом километре от Москвы устраивается платформа и дачный поселок.

– Дом архитектора Шехтеля «Теремок».

– Храм XV века Спасо-Преображения, Подворье патриарха.

– С 1991 года стал районом Москвы Ново-Переделкино с территорией 855,2 га и населением 90 тысяч жителей, 19 процентов из которых – дети.

***

Эдуард Асадов в 1972 году написал стихотворение «Церковь в Переделкине»:

Не сразу поймёшь: какой это век?
Москва, Переделкино. В доме сонном
С утра просыпается человек,
Разбужен густым колокольным звоном.

Храм Преображения Господня, п. Переделкино, 2015 г.

Эпизод №4
Будничные посиделки

Запись 12 марта 2006 г.

Наш деревянный одноэтажный дом в Переделкино находился рядом с колодцем. Пользовались этим колодцем жители соседних семнадцати таких же одноэтажных домов, в каждом из которых проживали не менее трёх-четырёх семей. В этом колодце вода была очень хорошая, чистая, вкусная, холодная, ключевая. Процесс добывания воды происходил следующим образом. На валик диаметром 25—30 сантиметров накручивалась нелёгкая металлическая цепь, или очень прочная верёвка (прочнее бечёвки²), к концу которой прикреплялось ведро. С помощью ручки валика опускали вниз пустое ведро до уровня воды, зачерпнув и наполнив ведро водой, поднимали его наверх. Уже наверху из этого общего ведра переливали в своё ведро… и бодрым (или небодрым) шагом несли к себе домой два ведра воды в двух руках или на коромыслах³ на плечах. Часто бывали случаи, когда ведро в колодце «упускали», т.е. ведро оторвалось и осталось в воде колодца. Это происходило, когда порвалась верёвка или расстегнулся прикрепляющий зажим. В таких случаях обращались за помощью к нашей маме, так как мы жили рядом и знали, что наша мама хорошо умела ловить «упущенное» ведро «кошкой». Кошкой называли металлическое приспособление по типу якоря, которое помогает достать ведро с глубины семи-восьми метров. Приходя на колодец за водой, к маме заходили её подруги – пообщаться и «на чаёк». Чаще всего пили чай с «подушечками», т.е. конфетами-карамелями в форме подушечек, без фантиков. По цене они были из самых дешёвых.

Бывали такие чаепития и разговоры. Пришла Аграфена Яковлевна. Рассказывает: «Намедни⁴ вышла я картошку окучивать, а сосед Степан тоже картошку окучивает, а сам-то в опорках⁵ и в исподнем⁶. Я очень удивилась такому виду соседа и вернулась домой. Пошла довязывать задинку⁷ на кровать и прошивки⁸». А Марфа Егоровна добавила свою историю: «Доставала надысь⁹ с печки ухватом¹⁰ чугунок¹¹ с картошкой, а ухват-то и сломался, каюк¹² ему пришёл. Надо сказать сыну, может быть, и починить можно. Ну, хватит лясы точить¹³. Мне сегодня ещё надо телогрейку¹⁴ залатать¹⁵». В этот день у моей мамы были другие планы: «А мне надо сейчас тюрю¹⁶ делать. Давеча¹⁷ собралась сделать, да хлеба не было. Ариша принесла хлеб. Славная будет тюря! Ариша купила для нас и витамины к чаю» Тут и Ариша добавляет: «Истык твою рёбры, полчаса простояла в очереди за этими витаминами к чаю, да по дороге ещё чёрная кошка дорогу перебежала. У-уу, злыдень¹⁸!» Это была одна из посиделок молодых симпатичных мужественных вдов в подмосковном посёлке Ново-Переделкино со своими печалями, радостями и проблемами. А за период их более сорокалетней дружбы таких посиделок накопилось много-много. А тюрю, о которой говорила наша мама, мы ели очень часто, несмотря на то, что вкусного и полезного в ней было мало. Просто надо было чем-нибудь наполнить желудок, затратив при этом минимум рублей. Так что же такое тюря? Каков её состав? Это – чёрный хлеб, лук, вода и соль. Это блюдо ела голь перекатная¹⁹, и мы в том числе.

В этой связи вспоминаются слова Н.А.Некрасова:

Кушай тюрю, Яша, молочка-то нет.
Где ж коровка наша? Увели, мой свет.
Барин для приплоду взял её домой.
Славно жить народу на Руси Святой.»

А что такое – витамины к чаю? Это мелкие разноцветные конфеты-драже с добавлением «якобы витаминов», продавались на вес, без упаковки, как семечки. Они стоили же недорого, поэтому мы их и покупали. Приблизительно до семидесятых годов 20 века в ходу было что-то, какое-то подобие жвачки. Подобие не по вкусу, виду, типу изделия, а только по тому принципу, что «ЭТО» жевали-жевали и выплёвывали. Эта «забава» называлась ЖМЫХ. Жмых – это побочный продукт маслобойного производства, семена масличных растений после выделения из них жира прессованием. Короче говоря, это очистки от семечек с нанопроцентом вкуса и запаха семечек. По «подобию» жвачки в детстве мы жевали и гудрон (нефтепродукт) и смолу. Такие вот были жвачки. В дополнение только что описанной встречи мамы с соседками хочу напомнить выражение тёти Ариши, частенько ею употреблявшееся. «Истык твою рёбры» – это её фирменная слабонормативная лексика, как «ёжкин кот» в фильме «Любовь и голуби», как «Ёк-мотылёк» у работавшего в Вене московского водителя Игоря, как «ангидрид твою перекись марганца» у химиков, как всенародные: «египетская сила», «Ё-моЁ» и «Ёлки-Палки»… Кстати, в Ульяновске поставили памятник букве «Ё». Такое вот «Ё -моё»! Такой вот могучий, богатый Русский язык! А что касается маминых подруг, они всегда поддерживали друг друга чем могли в их трудной жизни. Долюшка, трудная долюшка женская, вряд ли труднее сыскать… Но вынесет всё, что господь не пошлёт!

Несмотря на многочисленные трудные жизненные условия, наша мама находила в себе силы с оптимизмом, и даже с юмором, решать многие вопросы. Хочу ещё отметить, что мама любила и умела плясать. Даже в почтенном возрасте она красиво и легко плясала «Барыню» и другие русские пляски.

Эпизод №5
Эпизод военный, скорбный

Запись 5 августа 2006 г.

В Переделкино мы жили уже в таком составе: бабушка (папина мама) Чадина Екатерина Петровна 1870—1947, мой брат Печников Сергей Иванович 1928—1995, моя сестра Печникова Татьяна Ивановна 1934 гр, в замужестве Боровеева, мой брат Печников Алексей Иванович 1936—1984, мой брат Печников Анатолий Иванович 1938—2014 гг.

Как всем известно, 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Конечно же, наш папа ушел на фронт, ушел добровольцем, так как имел освобождение от мобилизации по состоянию здоровья. Но тогда все рвались на фронт, чтобы защитить свою страну, свою Родину от врагов. Папа погиб во время этой войны 4 августа 1943 года в битве на Курской Дуге.

Вот выписка из извещения Кунцевского РВК (Райвоенкомата) Московской области: «…младший сержант Печников Иван Степанович в бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был убит 4 августа 1943 года при налете вражеской авиации и похоронен в г. Орловка Ивненского района Курской области».

Извещение о смерти Печникова И. С., копия 1986 г.

В течение продолжительного времени мама не верила, что её муж погиб, и ждала его с фронта живым. И всё-таки неоднократно повторяла эти тяжёлые слова: «Вот такая скверная пертурбация²⁰».

Добавлю к этому несколько строчек из пронзительного стихотворения Владимира Фирсова «Похоронки»:

Вам и верят и не верят,
Хоть прошло немало лет.
По ночам открыты двери,
Ждёт кого-то в окнах свет.
Что там годы
За плечами
Деревень и городов!
Безутешными ночами
Вас тревожат руки вдов.
Вы, как прежде, руки жжёте.
– Не придёт! – кричите вы.
К сожаленью, вы не лжёте,
Вы безжалостно правы.
Потому кричите громко,
Что ничто не изменить…
Похоронки, похоронки,
Как бы вас похоронить!

Таким образом, пятеро детей осталось у мамы на руках. Детей надо было кормить, одевать, обувать, обучать. Очень многие годы мы были одеты и обуты очень бедно, питались скудно, даже голодно.

Помню, в 1947 году весной на колхозном поле, которое было рядом с нашим домом, мы собирали гнилую картошку. Дома мы делали из нее запеканку и ели. А вкус, запах и скрип гнилого крахмала этой картошки я помню до сих пор. Я также помню щи, сваренные из лебеды или подорожника. Очень невкусные щи! И естественно, все это было без мяса, без колбасы или сосисок, без каких-либо консервов. А когда нам пришлось поесть оладьев из желудей, то у всех нас были понос и рвота, рвота и понос. Но ничего, все-таки преодолели!

Большое спасибо нашей мамочке! – мы все выжили. А мама так и воспитывала и растила нас одна. Хотя у нее были предложения от мужчин выйти замуж, она не принимала их. Мама наша считала, что новый папа вряд ли будет хорошим папой для всех нас. И даже находились люди, желающие купить детей у мамы. На что мама всегда отвечала отказом.