Buch lesen: «Любите женщину»

© Эдуард Барсегян, 2019

ISBN 978-5-4493-3960-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Как я искала, как тебя искала!..»

 
Как я искала, как тебя искала!
Шутя, сказала: уходи. И ты ушел.
Какой конец? – ведь не было начала!
Ты мог взойти на пьедестал, но не взошел…
 

«А потом была музыка…»

 
А потом была музыка,
А за нею – ты вся!
И такою разнузданной
Я не помнил тебя.
 
 
Ты – от Бога стыдливая,
Как бы Богу молясь,
К небу руки красивые
Распростёрла, и страсть
 
 
Увела тебя к облаку,
Где укрылись мечты,
Те, что некогда отняты
Были крахом любви.
 
 
И, доверившись мне,
Ты была горше слёз,
У меня на плече
Прошептала: и что ж?
 

«Печален вид разбитого стекла…»

 
Печален вид разбитого стекла,
Но как красивы на свету осколки!
Я не прощаюсь, уезжаю только,
Надолго. Без обиды. Навсегда.
 

«Огрубели звуки тишины…»

 
Огрубели звуки тишины.
Плач надсадный из груди не вырвать.
Вместо звезд – горящие кресты.
Линии в ладонях не раздвинуть!
 
 
Тихо стало. Опустошена,
Обокрадена несбывшаяся радость.
Прокричали в стон колокола:
Никому не нужные обряды…
 
 
Твой венец звездою предрешен.
Не упасть на небо даже птице!
Слезы не смываются дождем.
Я тебе не буду больше сниться.
 
 
Ухожу. Былому не взрасти.
Все цветы раздарены впустую.
Приглушенный свет моей любви
На твоих угаснул поцелуях.
 

«Я обречен на нежность – помоги…»

 
Я обречен на нежность – помоги;
Охвачен дрожью чувственной – дай руку.
Я отрешен от Бога.
Обрети
Ты божество свое:
Войди ко мне без стука…
 

«Белое платье…»

 
Белое платье.
Белая скатерть.
Ночь на закате.
Хрустальный бокал.
Как все некстати,
Как все некстати.
Черное небо.
Забытый обман.
Пальцы вплетенные
В волосы черные.
Бедра растроганы
Нежностью губ.
Мы – обреченные,
Мы – отрешенные…
Камни разбросаны.
Камни и звук.
 
 
Наземь упавшая,
Чья-то вчерашняя
Мертвая звездочка.
Вечная высь.
Бедная, страшно мне,
Гордая, страшно мне.
Время – не жить.
За меня помолись.
 

«И ты вошла, и я не смел и слова…»

 
И ты вошла, и я не смел и слова
Произнести от блеска наготы.
Неистовая красота, сошедшая с алькова,
Какому божеству предназначалась ты?
 
 
Ни робости, ни вызова, ни страсти,
В глазах невинность: им не снизойти!
По родинке у каждого запястья.
Какому божеству предназначалась ты?
 
 
На паперти пред вечностью лишь место.
Эль – Греко, Данте или Дебюсси-
Кому подвластно это совершенство?
Какому божеству предназначалась ты?
 
 
И протянул я руки, и ладоней
Доверчиво коснулась грудь – не отреки!
И я взошел. И промелькнуло в стоне:
Какому божеству предназначалась ты!
 

«Какие звезды падают с небес!..»

 
Какие звезды падают с небес!
И говорят, что это чья- то смерть.
Тогда звезда моя уж на подлете.
Какое счастье умирать при всех!
 
 
Какие звезды падают с небес!
Их красоту затмить не может смерть,
И, оставляя след на небосводе,
Они принадлежат влюбленным, как и медь —
«На счастье» брошенная —
В чистом водоеме.
Какое счастье вместе умереть!
 

«А знаешь, как горит свеча?..»

 
А знаешь, как горит свеча?
Заходишь в церковь – столько судеб!
И среди них – твоя судьба.
Всевышний милостив: рассудит.
 
 
Она вначале, как зажжешь,
В церковном полумраке вспыхнет,
Потом таинственно замрет:
Покажется, что не достигнет
 
 
Своей кончины до конца,
До высохшего пьедестала.
Потом, завидев страх в глазах,
Начнет гореть в дыму сначала.
 
 
Затем увереннее, в такт,
Едва звучащего, органа,
За то, что кто-то был распят,
Она отдаст себя пожару.
 
 
А ты красивая стоишь,
И запах ладана опутал
Твою несбывшуюся мысль.
Свеча горела лишь минуту!
 

«Одиночество тела …»

 
Одиночество тела —
Сокровенная страсть.
Ты любить не посмела,
Не решилась обнять.
 
 
И ушёл он безмолвно.
Твоё тело звало:
Ему было так больно
За слова «ну и что?»
 
 
За безмерную гордость
Твои губы сухи,
И в ночи безысходно
Просит тело любви.
 

«Я обожаю все твои грехи…»

 
Я обожаю все твои грехи:
Порочности безумной утонченность,
И нежной грубости твоей незавершенность.
Ты – женщина над пропастью любви.
 
 
Тебя касаться – быть сметенным враз.
Горжусь, что были мы знакомы.
Я поместил бы образ твой в икону,
Украсив им святой иконостас.
 
 
Быть женщиной «от бога» нелегко,
Когда под утро будешь виновата
За прелести желанного разврата,
И на тебя навесят жуткое клеймо.
 
 
Но я молю прощения за всех.
Мир благородства так несовершенен.
И перед каждой стану на колени,
Взамен услышав благодарный смех.
 

«Когда умру. Когда я больше не вернусь…»

 
Когда умру. Когда я больше не вернусь
И превращусь в остывшего урода,
Когда не вымолишь из мертвых моих уст
Роскошных фраз иронии восторга;
Когда в ночи случайное тепло
Напомнит жар угасшего камина,
Разлитое на скатерти вино,
Соединенье тел, еще невинных;
И вспомнишь вдруг нежданный первый дождь,
Когда срывал губами я по капле
С лица дождинки среди капель слез,
И исчезал на самолетном трапе,
Но вновь, отброшенный капризом твоих рук,
Я возвращался, целовал ладони,
И тайных нескончаемых минут
Нам не хватало в бешеной погоне…
И вот тогда ты сядешь за рояль,
Самозабвенно извлекая звуки,
Уверенная, что я точно изменял,
Обидно, просто так, совсем от скуки.
И вот тогда под наш с тобою блюз
Обнимешь ты безумного другого,
И вот тогда я больше не вернусь.
Когда умру, свободны будем оба!
 

«Нежданная моя!..»

 
Нежданная моя!
Ладони опустели,
Крест обронен…
Прости
Убожество мое.
Сегодня, знаешь,
Птицы прилетели?
Но нет моей:
Гнездо ее пусто.
 

«Как быстротечно время у любви!..»

 
Как быстротечно время у любви!
А я лежал, смотрел и восхищался,
Что, поглотив меня, она искала счастье,
Описывая бедрами круги.
 
 
И в такт кругам, по стенам силуэт,
Метался тенью женщины незрелой.
Ее безумству не было предела.
А я молчал восторженно в ответ.
 
 
Она творила чудеса богини,
И я как я, не нужен был в тот час,
Я обожал ее за этот дивный транс:
За взгляд – и отрешенный, и невинный.
 
 
И время не хотело уходить,
Часы, минуты – все во мне смешалось,
Но вдруг наружу вырвалось начало…
И не было, кого благодарить!
 

«– Куда она ушла?..»

 
– Куда она ушла?
– В туман.
– Куда она ушла?
– В обман.
Губам, небрежно обведенным,
Словам, всегда незавершенным,
К чему стенания Христа?
Ей не понять – она греховна!
Рожденная под знаком Овна,
Растраченная до любви…
Какие плечи!
Без причины – улыбка девочки невинной.
И ложь без смысла – совершенство.
Она была чужой невестой!
И навсегда: неужто было?
Лишь одного она простила,
Того, кто первым в ее тело
Амура жезл вонзил, —
Хотелось разорванною быть,
С восторгом: Еще! Сильней! Больнее! Долго!
Но не бывает вечной страсти.
Забыто первое причастье.
И так проходят луны, луны,
И каждый день ее безумен.
И как же трудно жить красивой,
Недавней девочке игривой!
А дождь так тягостен,
Где солнце?
Расплата будет после, после…
И не расходится туман.
И не кончается обман.